- Ох!.. Да, конечно же… все хорошо, миледи! Конечно… как же иначе… - забормотал старик, расправив сутулые плечи и всем своим видом давая понять, что полностью владеет обстановкой.
- Странно… Где же вы нашли столько комнат, хотела бы я знать? Надеюсь, я не найду кого-нибудь из этих мужланов спящим на лестнице или в моем чулане?
- О нет, миледи! - горячо затряс головой Эдгар. - Комнаты наверху я отвел для их светлости и его приближенных. Оруженосцам и слугам постелем тюфяки в главном зале и на конюшне. Уж будьте спокойны, все сделаем как подобает!
- Успокойся, Клара. - Джоанна с улыбкой оторвалась от вышивания. - Мы обо всем позаботимся.
Леди Джоанна, голубоглазая красавица с нежным личиком, обрамленным светло-золотистыми локонами, была всего лишь на пять лет старше Клары. Когда ей исполнилось пятнадцать, ее выдали замуж за сорокапятилетнего богатого лорда, но вскоре юная женщина овдовела, оставшись без дома и средств к существованию с маленьким сыном на руках.
Отчаявшись, Джоанна постучалась в дверь замка леди Клары. Во имя крепкой дружбы, связывавшей когда-то в прошлом их матерей, женщина умоляла о гостеприимстве. Клара не раздумывая приютила ее с семилетним Вильямом в своем замке. Это было три года назад.
Стремясь хоть как-то отблагодарить за оказанную доброту, Джоанна предложила леди Желания свои удивительные рукоделия.
Предприимчивая Клара быстро оценила сулившее ей выгоду редкое мастерство новообретенной подруги. И вскоре, после того как благовония стали продаваться в прелестных кошельках и футлярчиках, украшенных искусной вышивкой леди Джоанны, прибыль от духов и кремов резко возросла.
Спрос на эти вещицы был настолько велик, что Джоанне даже пришлось посвятить нескольких крестьянок в секреты своего мастерства. А теперь под ее руководством и монахини монастыря святой Эрмины расшивали изящные футляры для самых дорогих Клариных духов.
- Эдгар, передайте кухарке: пусть умерит свой пыл и не вздумает к сегодняшнему ужину выкрасить еду в голубой, розовый или желтый цвет, - приказала Клара, вышагивая взад-вперед по усыпанной камешками дорожке. - Вы же знаете, как она любит раскрашивать пищу в особых случаях.
- Да, миледи. Но она утверждает, что это производит на гостей просто сногсшибательное впечатление.
- А я говорю, что нет никакой необходимости производить сногсшибательное впечатление на сэра Гарета и его людей, - отрезала Клара. - Кроме того, у меня не вызывают аппетита голубые, розовые или кармазиновые блюда.
- А вот желтый цвет, по-моему, очень приятен, - вмешалась Джоанна. - Помнишь, прошлой осенью нас посещала настоятельница Хелен? Так вот, она пришла в восхищение от стола, все блюда на котором были исполнены в желтом цвете.
- Одно дело доставить удовольствие настоятельнице, Джоанна. И совсем другое - ублажать ораву здоровенных рыцарей, вместе с оруженосцами и воинами. Клянусь туфелькой святой Эрмины, я не позволю потратить на них и унции шафрана! Это слишком дорогое удовольствие.
- Но ты вполне можешь позволить себе это, Клара, - пробормотала Джоанна. Эдгар деликатно кашлянул:
- Я немедленно поговорю с кухаркой, миледи.
Клара продолжала мерить шагами дорожку. Обнесенный высокой стеной сад всегда дарил спокойствие и радость ее душе. Искусно чередующиеся клумбы с цветами и душистыми травами наполняли воздух пьянящим, волнующим ароматом.
Прогулки по узким дорожкам с детства были для Клары, наделенной удивительно тонким обонянием, сказочным путешествием в чарующий Мир Запахов.
Однако сейчас она почему-то не могла думать ни о каких запахах… Вернее, она думала, но только об одном - тревожном, совершенно не цветочном, очень мужественном запахе, который узнала сегодня рядом с сэром Гаретом Викмерским Дьяволом.
Она сразу почувствовала, что за земными, обычными запахами пота, кожи, лошадей, шерсти, стали и дорожной пыли, с головы до ног покрывавшей Гарета, таился иной аромат - его собственный. По дороге к замку Клара вдыхала этот терпкий настой и знала, что уже никогда не сможет забыть его.
И еще какое-то совершенно необъяснимое чувство подсказывало ей, что аромат, исходящий от незнакомого рыцаря, - очень гармоничен.
Припоминая его, она даже старательно наморщила носик. В нем определенно не было ни одной сладкой цветочной ноты, но Клара почему-то чувствовала себя так, как в те счастливые мгновения, когда после долгих поисков ей удавалось наконец подобрать точное сочетание трав, цветов и ароматических добавок для нового рецепта духов. То было чувство завершенности, чувство уверенности.
Все в ней затрепетало, когда она поняла это. Даже от Раймона де Колевилля, которого она когда-то любила… даже от него никогда не пахло так гармонично, так правильно.
- Леди Клара, а Окно в Преисподнюю было очень тяжелым? - нетерпеливо окликнул ее Вильям. - Я сам видел, как Дьявол позволил вам донести свой меч до самых ворот замка! А сэр Уильям тогда сказал, что это уму непостижимо.
- Вот как? Он в самом деле так сказал?
- Да. Дьявол еще никому на свете не предлагал свой меч, - горячо продолжал Вильям, - не то чтобы позволить нести его впереди процессии на виду у целого селения!
- Он вовсе не позволил мне нести свой меч, - буркнула Клара. - Он просто-напросто заставил меня сделать это. И до самых ворот моего замка отказывался забрать обратно свое оружие! Откровенно говоря, я едва не выронила его сокровище в грязь…
Джоанна вскинула бровь, не поднимая глаз от вышивания:
- Но почему Дьявол не убрал в ножны свой меч?
- Он говорил, что не может сделать этого, пока я сижу впереди него в седле. Ссадить меня на землю он наотрез отказался, заявив, что это не по-рыцарски. Ха! Нет, вы только подумайте, какая наглость - насильно удерживать меня на лошади и при этом рассуждать об учтивости!
- Признаться, у меня сложилось впечатление, что нашему гостю наглости не занимать, - промолвила подруга.
- Сэр Ульрих говорит, что Дьявол очень могущественный рыцарь! У себя на юге он без счета уничтожал банды разбойников и мародеров! - снова встрял Вильям. - А позволив вам нести Окно в Преисподнюю, Дьявол тем самым оказал вам великую честь, миледи!
- Я прекрасно обошлась бы и без подобной чести, - резко ответила Клара.
Ей не надо было объяснять, почему Гарет до самых ступеней замка вежливо отказывался взять у нее обратно Окно в Преисподнюю. Он хотел, чтобы все жители острова - от пастуха до прачки - увидели, как леди Желания крепко сжимает рукоять грозного меча Дьявола из Викмера.
Это был вовсе не благородный жест, а скорее прекрасно рассчитанный ход в его игре.
- Если вам интересно знать мое мнение, госпожа моя, то Дьявол и не собирался оказывать вам честь, - запальчиво воскликнул Даллан. - Более того, он насмехался над вами.
Клара посмотрела на менестреля - худого странного юношу неполных шестнадцати лет, испуганно вздрагивающего от любого неожиданного звука или громкого голоса. Если кому-нибудь случалось незамеченным подойти к нему, юноша резко подскакивал на месте или в ужасе застывал, как загнанный собаками заяц.
Казалось, он находил успокоение, только когда пел свои баллады.
Его заостренные резкие черты слегка округлились с тех пор, как он попал на остров Желание, однако и сейчас в нем оставалось что-то от того испуганного, затравленного мальчика, постучавшегося однажды в ворота замка.
"Я ищу место придворного менестреля", - сказал тогда он. Клара с первого взгляда поняла, как много страданий выпало на долю юноши, и без размышлений дала ему приют.
Она нахмурилась, обдумывая страстный выпад Даллана.
- Вряд ли сэр Гарет насмехался надо мною.
- Нет, насмехался, - настаивал юноша. - Он очень жестокий человек, запятнавший свою душу бесчисленными убийствами. Иначе его не назвали бы Викмерским Дьяволом.
Это было уже слишком!
- Не стоит делать серьезные выводы из-за глупого прозвища, Даллан! - раздраженно бросила Клара.
- И никакое оно не глупое! - сразу же запротестовал Вильям. - Сэр Ульрих считает, что этим прозвищем сэра Гарета наградили за то, что он истребил множество разбойников!
Клара застонала:
- Не сомневаюсь, подвиги этого рыцаря, как и подобает, сильно преувеличены.
- Не истязай себя, Клара, - попыталась успокоить подругу Джоанна. - Естественно, тебя тревожит предстоящий брак, однако я совершенно уверена, что лорд Торстон не прислал бы этого жениха, если бы он не отвечал главным твоим требованиям.
- Я и сама начинаю удивляться, - отвечала Клара, все так же взволнованно расхаживая по усыпанной мелкими камушками дорожке.
Вдруг она резко остановилась. Огромная тень легла перед нею на тропинку. И, словно по волшебству, из-за высокой живой изгороди бесшумно появился Гарет. Безо всякого предупреждения он решительно шагнул к ней навстречу.
Клара сердито взглянула на него. Как может такой огромный человек появляться так тихо и неожиданно? Просто невероятно…
- Клянусь мизинцем святой Эрмины, вы испугали меня, сэр. Вам следовало произнести хоть слово, прежде чем столь неожиданным образом являться сюда из-за кустов!
- Приношу свои извинения, миледи. Я пришел, чтобы приветствовать вас и выразить вам мое почтение, - спокойно отвечал Гарет. - Мне сказали, вы в саду. - Он окинул взглядом маленькое общество, собравшееся под яблоней. - Я имел честь познакомиться с юным Вильямом. Не соблаговолите ли вы представить меня достойной леди, сидящей возле него, и остальным членам вашего гостеприимного дома?
- Конечно, - сухо ответила Клара и отчеканила имена своих домочадцев.
Джоанна с неподдельным интересом изучала Гарета.
- Добро пожаловать на наш остров, милорд.
- Благодарю вас, мадам, - склонил голову Гарет. - Мне очень приятно узнать, что хоть кто-то рад моему приезду. Даю вам слово, я сделаю все возможное, дабы соответствовать самым строгим требованиям миледи.
Клара вспыхнула и обернулась к насупившемуся Даллану.
- Добро пожаловать на Желание, сэр рыцарь, - промямлил юноша. На лице менестреля была написана явная неприязнь, но он благоразумно предпочел не выказывать ее вслух.
Гарет удивленно вскинул бровь:
- Благодарю и вас, славный трубадур. С нетерпением жду вечера, когда вы порадуете нас своими песнями. Должен, правда, заметить, что у меня весьма своеобразные пристрастия в музыке.
- Какие именно, милорд? - сквозь зубы процедил юноша.
- Я не переношу баллад о прекрасных леди, дарящих свою любовь славным рыцарям, кои не являются их законными мужьями.
- Но госпожа моя, леди Клара, любит баллады о прекрасной любви благородных леди и их преданных рыцарей. Она находит их очень волнующими.
- В самом деле? - изогнул бровь Гарет. Клару бросило в жар. Она знала, что щеки ее сейчас горят предательским румянцем.
- Я слышала, что такие баллады нынче очень в моде во многих странах христианского мира, - пробормотала она.
- Лично я считаю глупым и бессмысленным слепо следовать во всем веяниям моды, - ответил Гарет и обвел маленькое общество многозначительным взглядом. - Прошу прощения, но нам с миледи необходимо многое обсудить наедине.
- Ну разумеется! - Джоанна с достоинством поднялась и улыбнулась гостю:
- Мы надеемся встретить вас за ужином, сэр рыцарь. Ступай за мной, Вильям.
Вильям мигом слетел со скамейки. Он широко улыбнулся Гарету:
- Сэр Гарет, а Окно в Преисподнюю правда очень тяжелое?
- Правда.
- Как вы считаете, я смогу поднять его, если постараюсь?
Джоанна нахмурилась:
- Конечно же нет, сынок. Не смей даже думать об этом! Боевые мечи очень опасны для детей, не говоря об их тяжести! Ты у меня слабенький и хрупкий, нет-нет, оружие не для тебя.
Вильям сразу поник. Он пристыженно опустил глаза.
- Полагаю, ты смог бы поднять его, Вильям, - приободрил его Гарет.
Глаза мальчика вновь заблестели.
- Почему бы тебе не попросить сэра Ульриха позволения подержать его меч? Уверяю тебя, он ненамного легче Окна в Преисподнюю.
- Правда?! - Это замечание совершенно потрясло Вильяма. - Тогда я сейчас же побегу и спрошу его позволения.
Джоанна пришла в ужас:
- Я не думаю, что тебе следует это делать, мой мальчик.
- Не беспокойтесь, леди Джоанна, - негромко произнес Гарет. - У сэра Ульриха богатый опыт в подобных делах. Он не позволит мальчику пораниться.
- Это действительно безопасно?
- Совершенно. А теперь, если вы не возражаете, мадам, я хотел бы побеседовать с леди Кларой.
Джоанна заколебалась, разрываясь между достоинством и тревогой. Все-таки благородные манеры взяли верх.
- Прошу прощения, сэр Гарет, если я показалась вам невежливой, - пробормотала она и поспешила за Вильямом.
Клара с трудом подавила раздражение. К сожалению, сейчас не самый удобный момент объяснять Гарету, почему Джоанна не намерена поощрять растущий интерес мальчика к грубым рыцарским забавам! Клара беспокойно переминалась с ноги на ногу, глядя вслед удаляющимся домочадцам.
Даллан помедлил, бросив настойчивый вопросительный взгляд на свою госпожу. Он был явно испуган, но в то же время полон мрачной решимости. Клара, нахмурившись, выразительно покачала головой. Не хватало только, чтобы юноша пытался защищать ее в этой, и без того неловкой ситуации! Разве юный трубадур способен противостоять Викмерскому Дьяволу?!
Когда они остались в саду одни, Клара повернулась к Гарету. От него больше не пахло потом и сталью, но и аромат розового мыла оказался бессилен заглушить его собственный запах, который казался ей почему-то таким правильным…
Клара была не в состоянии избавиться от ощущения, что даже теперь - без тяжелых лат и шлема - этот мужчина выглядит ничуть не меньше…
В конце концов она была вынуждена признать, что вовсе не пугающе огромный рост делал Гарета таким большим и внушительным, - он сам излучал некую особую силу - силу спокойной уверенности и глубокого ума.
Этот рыцарь может быть очень опасным противником, рассудила Клара. Или очень надежным, преданным другом.
А любовником? Каким, интересно, он может быть любовником?
От этой неожиданной, пугающей мысли Клару бросило в жар. Пытаясь совладать с собой, Клара поспешно опустилась на садовую скамью:
- Надеюсь, мои слуги позаботились о ваших удобствах, сэр рыцарь?
- О да! Все просто великолепно, - Гарет шумно вдохнул воздух. - Кажется, от меня до сих пор пахнет розами. Впрочем, ничего страшного - любой запах когда-нибудь да выветривается.
Клара стиснула зубы. Что на уме у этого человека?! Ищет ли он сочувствия, насмехается над нею или же безо всякой задней мысли делится своими впечатлениями?
- Мыло с ароматом розы считается одним из самых лучших наших товаров, сэр Гарет. Рецепт его изготовления принадлежит мне. Мы ежегодно продаем огромное количество мыла лондонским торговцам, приезжающим на весеннюю ярмарку в Сиаберн.
- Это известие лишь приумножит мою любовь к купанию, миледи, - уважительно кивнул Гарет.
- Не сомневаюсь, - отвечала Клара, изо всех сил стараясь не потерять самообладания. - Кажется, вы хотели что-то обсудить со мною, сэр рыцарь?
- Да. Нашу свадьбу.
Клара отшатнулась. Слава святой Эрмине, что вообще не свалилась со скамейки.
- Вы чересчур напористы, милорд.
Казалось, он был слегка удивлен ее словами.
- Не вижу причин поступать иначе.
- В таком случае, милорд, и я буду предельно откровенна с вами. Хотя вы и стремитесь все время доказать свое исключительное право на мою руку, я, тем не менее, вынуждена повторить еще раз - ваши надежды абсолютно неоправданны.
- Смею с вами не согласиться, миледи, - невозмутимо отвечал Гарет. - Не мои, а ваши надежды абсолютно неоправданны. Я очень внимательно ознакомился с вашим письмом лорду Торстону. Вы мечтаете выйти замуж за призрак, за идеал, за мужчину, которого не существует, да и не может существовать в природе. Боюсь, вам придется согласиться на нечто менее приближенное к совершенству.
Клара гордо вздернула подбородок:
- По-вашему, на свете не найдется ни одного мужчины, отвечающего моим требованиям?
- Мы с вами взрослые и умные люди, чтобы уяснить одну простую истину - брак есть чисто деловой шаг. И он не имеет ничего общего со страстью, без устали воспеваемой трубадурами в своих глупых балладах.
Клара до боли сжала пальцы руки.
- Будьте так добры, избавьте меня от ваших наставлений по поводу брака, сэр. Я и сама хорошо знаю, что в моем положении следует руководствоваться долгом, а не желанием. И все же, признаться, вы удивили меня, сэр. Вот уж не думала, что, составляя свой рецепт для мужа, я требую чего-то сверхъестественного!
- Надеюсь, во мне вы найдете много иных качеств, которые удовлетворят вас, мадам.
Клара захлопала глазами:
- Вы действительно так считаете, милорд?
- Лучше как следует взвесьте все то, что я могу предложить вам. Я готов выполнить все ваши требования.
Клара окинула его оценивающим взглядом:
- Но вы никогда не сможете соответствовать моему требованию о росте будущего лорда.
- Что касается моего роста, то, повторяю, изменить его не в моей власти. Однако для достижения своих целей я редко полагаюсь на силу.
Клара, как и подобает настоящей леди, недоверчиво фыркнула.
- Это правда. Я предпочитаю побеждать силой разума, а не мускулов, когда это возможно.
- Сэр, я вынуждена говорить начистоту. Острову требуется человек мира. Наша земля не знала жестокости, милорд, и я полна желания сохранить существующий порядок вещей. Мне не нужен муж, огрубевший в беспощадных войнах.
Он удивленно посмотрел на нее сверху вниз:
- Я не люблю жестокость и войну.
Она приподняла брови:
- Уж не собираетесь ли вы убедить меня в том, что вас вообще не привлекает война? Вы, чей меч наводит ужас одним своим именем! Вы, за которым идет слава беспощадного рыцаря, настоящей грозы разбойников и мародеров!
- Я не сказал, что меня вообще не интересуют подобные вещи. Более того, свой путь в жизни я нашел именно благодаря искусному владению мечом. Но он лишь орудие моего ремесла, миледи.
- Очень интересная точка зрения, милорд.
- Но это правда. Я устал от жестокости и мечтаю о мирной, спокойной жизни.
- Любопытные мечтания, особенно если учесть, что за ремесло вы себе избрали! - не скрывая иронии, произнесла она.
- У меня не было иного выбора ремесла. А у вас?
- Нет, но…
- В таком случае перейдем ко второму вашему требованию. Вы писали, что мечтаете о мужчине веселом и спокойном по характеру.
Клара в изумлении уставилась на него:
- Уж не считаете ли вы себя веселым, милорд?
- Нет. Я вполне согласен с теми, кто считает мое лицо мрачным, зато я могу гордиться своим ровным характером.
- В это трудно поверить, сэр рыцарь.
- А я клянусь вам, это чистая правда. Да спросите любого, кто знает меня, того же Ульриха - вот уже несколько лет мы с ним неразлучны. Пусть он подтвердит вам, что я на редкость сдержан и уравновешен в словах и поступках. Мне неведомы ни дикая ярость, ни черная тоска.
"…А также смех и веселье", - добавила про себя Клара, встретив холодный взгляд его дымчатых, словно хрустальных, глаз.