- Да ну тебя, - обиделась Кэрол. - Я же серьезно… - Она немного помолчала и добавила: - И я даже не знаю, правильно это или нет. Скажи, это в порядке вещей или я ему просто не нравлюсь?
- Я даже не сомневаюсь, что нравишься, - ответил Джимми. - Наверное, Майк просто ищет серьезных отношений и не хочет торопиться. Один раз он уже здорово обжегся… Видимо, теперь он решил, что с тобой у него все будет иначе.
- Обжегся? Это что за история? - заинтересовалась Кэрол.
- А, он тебе не рассказывал… Ну, тогда и я не стану. Будет лучше, если ты узнаешь обо всем от Майка.
- Ну, Джимми! Ну, пожалуйста… Кто говорил о том, что чувствует за меня ответственность и все такое? Я же должна знать…
- Нет, нет, не уговаривай, - завертел головой Джим-Джей. - Что я, сплетник, что ли? Спроси его самого.
- Но я же тебе рассказала о нас с Майком? Так не честно! Давай откровенность за откровенность! - возмутилась Кэрол.
- Хорошо, давай я расскажу тебе о нас с Ники. Что тебя интересует? - продолжал юлить Джим-Джей.
- Нет, расскажи мне о Майке. Серьезно, Джим, расскажи. Может, я пойму, что к чему, и успокоюсь.
- Ладно, - сдался Джим-Джей. - Была у него девушка… Яркая, красивая… Даже не знаю ее настоящего имени, все называли ее Кармен. Такая, знаешь, вроде нашей Салли Макхолланд. Уверенная в собственной неотразимости и власти над мужчинами. Соблазнила его в мгновение ока, а потом вертела им, как хотела. А по сути, оказалась дешевой пустышкой. Мечтала лишь о богатых мужчинах и шальных деньгах.
- Так вот почему он так шарахается от Салли… Она напоминает ему ту девушку? - догадалась Кэрол.
- Да, я тоже так думаю, - согласился Джим-Джей. - Кстати, Салли и Кармен дружили, пока судьба их не развела. С Кармен Майк сошелся еще в последнем классе школы. А потом она стала настаивать, чтобы они уехали куда-нибудь в большой город, где можно добиться известности. В Нью-Йорк, Лос-Анджелес или Сан-Франциско - все равно куда, лишь бы поближе к богатым витринам и большим возможностям.
- А Майк?
- А Майк хотел сначала закончить образование - во-первых, и отточить свое мастерство - во-вторых, - ответил Джим-Джей. - Он знал, что играет вполне сносно для гаражной команды, но это еще не годилось для большой сцены. Ему не хотелось стать одним из миллиона неудачников, слоняющихся с гитарой и выпрашивающих доллар у прохожих за свою игру. Равно, как не хотелось стать одним из тысяч "везунчиков", устроившихся играть в дешевой придорожной кафешке. Он считает - все или ничего, но чтобы добиться всего, нельзя прыгать через ступеньку. И идет к своей цели не торопясь и ничего не пропуская.
- И они из-за этого расстались? - спросила Кэрол.
- Да. Точнее, Кармен из-за этого от него ушла. Она не хотела быть верной подругой солдата рок-н-ролла, каждый день слушать, как он играет гаммы, и ждать, когда он почувствует, что перерос уровень школьного ансамбля. Ей подавай генерала в блестящих позументах. И с туго набитым карманом. К тому же ей не терпелось вырваться из нашего городишки. И однажды она умчалась с каким-то сомнительным типом покорять Лас-Вегас. Больше никто о ней ничего не слышал…
- И теперь Майк долго приглядывается к каждой девушке, не окажется ли она такой же, как Кармен? - спросила Кэрол.
- Очевидно… - ответил Джим-Джей. - Ведь эта чертовка свела его с ума, и он долго не мог оправиться от потрясения, когда потерял ее.
- Теперь все ясно, - вздохнула Кэрол. - Спасибо, что рассказал мне это. По крайней мере, мне понятно, чего НЕ делать.
Она тоже долгими осенними ночами мечтала, что однажды покинет этот замшелый городок с его неторопливым патриархальным течением жизни и умчится туда, где много разноцветных огней и веселья. Но теперь она ни за что не скажет об этом Майку.
И теперь понятно, отчего он не торопится и отчего романтические поцелуи между ними пока существуют лишь в воображении Кэрол. Слишком велика, видно, была сердечная боль, и теперь спокойный с виду и уверенный в себе всеобщий любимец боится, что снова не та женщина возьмет над ним верх.
- Что ты наденешь на школьный бал? - поинтересовалась Джина Смит у старшей дочери.
- Почему на "школьный"? - надула губки Кэрол. - Это у Пита - школьный вечер, а я в колледже учусь.
- Ах да, колледж, - поправила себя Джина. - Но ты не должна на меня обижаться, Кэри, ведь для мамы ты такая же маленькая девочка, как Бонни. Я помню, как ты только-только научилась перебирать своими маленькими ножками…
Кэрол возмущенно вытянула под столом свои "маленькие" ножки и уперлась ими в стоящий напротив стул. Стул со скрипом поехал по линолеуму. Она прилагала столько усилий, чтобы ее, как раз НЕ СЧИТАЛИ маленькой девочкой, но все было бесполезно. Она представила себя древней старушкой - сгорбленной, с палочкой, ветер играет редким белоснежным пухом на ее голове, - а рядом стоит ее красавица-мама и, вытирая ухоженные руки о передник, спрашивает: "А как у тебя дела в школе, Кэрол?" - "В какой школе, мама?"…
- Так, что ты наденешь? - Джина вернулась к теме разговора. - Может, погладишь то шелковое голубенькое платьице в мелкий горошек? К нему очень подойдут мои лакированные туфли…
- Мама, это же Хеллоуин! - расширила глаза Кэрол. - Кого я буду изображать в голубеньком платьице? Прекрасную утопленницу?
- Утопленницу! Утопленницу! - радостно подхватили Пит и Бонни. - Кэри, из тебя будет классная утопленница!
- Господи, какие вы ужасы говорите… Брр! - передернула плечами Джина. - Ну, тогда, может, розовое с бантом сзади?
- И тогда Кэрол будет привидением одной девочки, которая не хотела делать уроки! - скорчив страшную рожицу, начал фантазировать Пит. - И тогда ее учитель пришел ночью и задушил ее! И она! Ходит!! По школе!!! И говорит: "Ууууууу"!
Бонни с визгом соскочила со своего стульчика и прижалась к маме.
- Пит, прекрати немедленно! Бонни, успокойся, он же просто шутит! - Джина принялась привычно разруливать стычку между детьми.
- А насчет костюма, мам, ты не переживай. Мы их уже приготовили для всей группы, - сообщила Кэрол, перекрикивая малышню.
Этой ночью Кэрол снилось, что Майк заехал за ней перед концертом в огромном розовом лимузине. Во сне она понимала всю нелепость картины - Майк и розовый лимузин - но ей так мечталось хоть раз прокатиться на такой машине… Или ладно, так и быть, пусть лимузин будет белым. Тогда он подойдет им обоим.
Итак, дверца распахивается, и оттуда показывается длинная мускулистая нога Майка… В белоснежном ковбойском сапоге со стразами. Вот он выходит из машины, и оказывается, что он облачен в сияющий белый костюм и светлую шляпу, из-под которой колечками спускаются на спину его золотые волосы.
Майк подходит к Кэрол и заключает ее в объятия - осторожно, чтобы не помять ее легчайшего розового платья со шлейфом и огромным газовым бантом сзади, на талии.
- Любимая, - говорит он. - Успех и слава ничто по сравнению со счастьем обладать тобою. Ты - моя муза…
И он нежно приникает губами к ее губам, трепеща от нежности и желания… Она чувствует, что земля уносится из-под ног, так велико блаженство близости его горячего тела, так зажигателен пламень его пленительных речей…
Но тут шофер лимузина начинает нетерпеливо жать на клаксон и сигналить, сигналить… Кэрол снова не дано было узнать, что же случится дальше.
- У меня для тебя новость. Дак наконец устраивает долгожданную вечеринку, - сообщил Майк, когда запыхавшаяся Кэрол вбежала в комнатку за репетиционным залом, со всеми поздоровалась и села, чтобы отдышаться.
- Да? Он вернулся из Нью-Йорка?
- Вернулся еще неделю назад, но был так занят, что решил отложить все до Хеллоуина и отметить сразу и праздник, и свое возвращение. Все-таки его не было в клубе столько времени, что хлопот накопилось… Хотя он и знает, что всегда может положиться на своих сотрудников, но есть вопросы, которые без хозяина не решаются. Так что сразу после концерта мы идем в "Пляшущего енота".
- Как? - перепугалась Кэрол. - А как же я родителям сообщу? Они привыкли, что я всегда предупреждаю их о своих планах заранее, и, если я просто позвоню и скажу: "Мама, папа, ждите меня за полночь", меня просто не поймут!
- Об этом не беспокойся, - утешил ее Майк. - Я им уже позвонил и все объяснил. Сказал, что все произошло экспромтом, но мы обязательно должны там оказаться, иначе никогда не простим себе, что пропустили такой замечательный праздник.
- И что они ответили? - с замиранием сердца спросила Кэрол.
- Сказали, что доверяют мне и просят только не слишком припоздняться. Нашего возвращения ждут к двум часам ночи, поскольку я объяснил, что в полночь начнется самое интересное.
Ну и ну! Кэрол молчала, потрясенная. Ей позволили гулять до двух? Вот это сенсация!
За нее всегда тряслись и боялись, как бы с ней ничего не случилось. И если для той же Салли такая вечеринка - это детский лепет, и она наверняка вернется домой только утром, то для Кэрол это был настоящий прорыв. И все благодаря Майку, который смог внушить доверие мистеру и миссис Смит! С каким-нибудь оболтусом ее ни за что не отпустили бы.
- Надеюсь, ты позволишь мне угостить тебя ужином? К этой вечеринке повара особенно расстарались, а мы будем голодны после концерта, как стая волков, - обратился Майк к Кэрол, а потом обернулся к остальным. - Так, парни, а теперь давайте выйдем и предоставим леди возможность облачиться в костюм, - скомандовал он, и группа незамедлительно последовала его указанию.
- Я помню этот вечер! - воскликнула Мадлен, от возбуждения делая большущий глоток своего коктейля. - Вот это шоу вы тогда устроили! Мы тогда терялись в догадках, что же это за новая группа будет играть на балу. Мы слышали, что все музыканты - из нашего колледжа, но я и представления не имела, что там будут два моих однокурсника! Она склонилась поближе к Кэрол и доверительно произнесла:
- Представляешь, я каждый день встречала тебя на лекциях и даже не подозревала, что ты - одна из этих музыкантов. А теперь представь, какой это для меня был шок, когда я узнала, что там и ты, и Петерсон… Но сначала вас, конечно, никто не узнал… Вот вы дали тогда всем прикурить…
4
Да, они дали тогда прикурить целому залу разряженной публики, пришедшей повеселиться!
Зал был украшен по случаю Хеллоуина множеством разноцветных лампочек, полосками серпантина и оскаленными тыквами из картона. Кто-то явился просто в праздничной одежде, особенно - девушки, желавшие продемонстрировать в первую очередь свою физическую привлекательность, а не чувство юмора. Но большинство все-таки помудрило над костюмами, и теперь по залу мирно порхали вампиры, ведьмочки, демоны и мертвецы.
Но вот свет в зале начал медленно гаснуть, пока не потух вообще. Несколько секунд присутствующие растерянно топтались в полной темноте, пытаясь понять, что произошло: так задумано или просто возникли проблемы с электричеством. Но резкий аккорд заставил всех вздрогнуть и повернуть головы в сторону сцены, откуда этот звук доносился.
Тонкий луч света высветил… Три скелета, стоящие на сцене с гитарами. Четвертый нелюдь опустил длинные костлявые пальцы на клавиши синтезатора, пятый - поднял барабанные палочки и разразился тревожной дробью, как в цирке, когда гимнаст собирается исполнить смертельный номер…
Все остолбенели.
Когда первый шок прошел и изумление сменилось восторженными криками, свет в зале стал ярче, чтобы студенты могли танцевать, не натыкаясь друг на друга, и группа скелетов начала играть популярный шлягер.
Майк вышел вперед, шагнул к микрофону и запел - прорези в его маске специально сделали побольше, чтобы череп из папье-маше не заглушал голос. Восторгу слушателей не было предела.
Когда после первой песни музыканты сдвинули маски на лоб и показали лица, по залу прокатилась новая волна радостных воплей - студенты узнавали своих героев.
- Это же Кэрол! Кэрол с нашего курса! - к своему удовольствию разобрала мисс Смит в хоре голосов.
Это был настоящий успех.
Ближе к концу вечера в промежутке между песнями к сцене протолкался мистер Шадоуз. Он был в своем обычном сером костюме, и с лица его не сходило озабоченное выражение организатора всего этого действа. Тем забавнее смотрелась на его лысеющей голове картонная шапочка-колпачок, нацепленная на чинного мистера кем-то из веселящихся старшекурсниц, которые помогали украшать зал.
Стряхивая с широких плеч пиджака кружочки конфетти и отмахиваясь от шелестящих змеек серпантина, мистер Шадоуз встретился глазами с Майком, который тут же подошел к краю сцены.
- Все идет, как надо, - деловито сообщил мистер Шадоуз. - Вы отлично справляетесь. Думаю, я могу на вас положиться. Ну, увидимся…
Кэрол успела заметить, как он многозначительно перемигнулся с Майком, и мистер Шадоуз растворился в толпе.
- Отлично, просто отлично! - веселился Джим-Джей, прыгая по всей комнате за сценой. - Вы видели, как они остолбенели вначале!
- Да, нас неплохо приняли. - Билли открыл кофр и бережно положил туда свой бас.
- Неплохо? Да все словно с ума посходили! Это настоящий успех! - воскликнул Кит. - Мы круты! Теперь мы - настоящие музыканты!
Кэрол ждала, что же скажет Майк. Но Майк не торопился с выражением эмоций, неторопливо сматывая в кольцо шнур от гитары и о чем-то размышляя.
- Да, выступили мы неплохо, - наконец резюмировал он. - Нам удалось зажечь публику - и это главное. Но я бы не хотел, чтобы теперь мы ходили с видом звезд и пропускали репетиции, считая, что всему уже научились. Не забывайте, это только начало доброй игры.
Все притихли, чувствуя, насколько серьезен его тон. И лишь Джим-Джей с его неугасающим оптимизмом воскликнул:
- Микки, черт возьми, не будь занудой! Дай порадоваться удаче!
В ответ Майк хитро прищурился и жестом фокусника извлек из своей сумки бутылку шампанского.
- Радоваться, так радоваться! С Днем Всех Святых, покойнички! Кстати, предлагаю отныне называть нашу группу "Поющие скелеты"!
"Скелеты" оживились и полезли разбирать картонные стаканчики, предусмотрительно припасенные Майком.
- Но не забывайте, что через три дня - очередная репетиция, - напомнил Майк, когда тост за удачу был произнесен и каждый насладился доставшимся глотком игристого вина. - И нам предстоит серьезно поработать. Я ввожу в репертуар новые песни.
- Твои песни? - с замиранием сердца уточнила Кэрол.
- Мои песни, - кивнул Майк.
- Ух, ты! Отлично выглядите. Вот это костюмы! - восхитился Грег, выходя из своего зеленого "форда".
Сам он был одет в свои любимые джинсы, майку и элегантный замшевый пиджак. Правда, вся одежда по случаю мистического праздника оказалась черной, как таинственная ночь, - казалось, что на пиджаке Грегори вот-вот засияют далекие звезды.
Все это очень ему шло, но не сильно отличалось от его обычной концертной одежды. Поэтому одеяния Майка со спутницей, которые не стали переодеваться после бала, вызвали у него приступ сожаления о том, что он так небрежно отнесся к карнавальным возможностям этой ночи.
Кэрол оглянулась на своего спутника и еще раз подумала, что Майк хорош в любой одежде. Маскарадный наряд, безупречный костюм из ее грез или джинсы и кожаная куртка - любая оболочка лишь подчеркивала его красоту, обаяние и безупречное телосложение.
Она жалела, что теплые дни закончились и она больше не видит его в летней футболке, не скрывающей мускулистых рук, подчеркивающей достоинства стройного крепкого торса… Временами она еле сдерживала себя, чтобы не провести легонько кончиком пальца по его упругим бицепсам. Может, и к лучшему, что настали холода, - меньше искушение…
Сама Кэрол тоже выглядела сегодня на все сто (конечно, не лет). О чем Майк и сообщил ей, как только она закончила переодеваться перед началом вечера и позволила всем музыкантам войти в комнату. Черный костюм со сверкающе белым рисунком, несмотря на свою карнавальность, делал ее не столько забавной, сколько изящной. Огненные волосы струились из-под капюшона ее теплого и мягкого черного плаща, который не только согревал девушку, но и добавлял завершенности ее облику. Остроносые сапожки из мягкой замши тоже отлично вписывались в этот готический образ.
- Вы готовы? Тогда прошу в карету! - Грегори открыл дверцу своего экипажа и с поклоном помог Кэрол забраться внутрь, пока Майк укладывал в багажник свою гитару. Не прошло и четверти часа, как перед ними засияла вывеска "Пляшущего енота" и их приветствовал огромный Робби, одетый в костюм швейцара. И где только раздобыли форменную куртку, настолько широкую в плечах?
Кэрол сначала не поняла, какое отношение имеет облачение Робби к Хеллоуину, пока не подошла ближе и не разглядела маленькую аккуратную дырочку от пули, мастерски изображенную во лбу охранника с помощью театрального грима.
Когда Майк подвел Кэрол к одному из столов (он назывался "у рояля", стоял сбоку у самой сцены, и Кэрол знала, что он всегда зарезервирован для завсегдатаев клуба), она с радостью узнала нескольких старых клубных знакомых. Но лица нескольких человек, расположившихся во главе стола, ей были неизвестны.
Это не были их с Майком ровесники. Мужчина лет сорока в капитанской форме и фуражке с надписью "Титаник" добродушно ухмылялся в усы, покуривая трубочку, и флегматично выслушивал собеседника, который что-то ему горячо доказывал.
Еще двое - очевидно, супружеская пара - изображали чету Адамс из фильмов и комиксов. Невероятно красивая женщина с безупречной фигурой в парике брюнетки изящно помахала им пальцами с бесконечно длинными кроваво-красными, в тон помаде, ногтями. Легкий слой белой пудры придавал ее лицу аристократическую бледность, но сквозь него все равно просвечивал ее ровный золотистый загар.
Потусторонний образ женщины в черном узком платье с длинными струящимися рукавами нарушал лишь ярко-голубой цвет ее глаз, глаз, полных солнечного света, привыкших смотреть на прозрачное небо и иссиня-зеленое море.
Ее супруг в роли ее супруга был весьма нежен, предупредителен и вообще органичен. Ему даже почти не пришлось гримироваться. Волосы этого импозантного подтянутого мужчины были от природы темными, он лишь гладко расчесал их на косой побор, подкрутил вверх кончики усов и облачился в изящный костюм в темную полоску и крахмальную сорочку.
- О, сынок, - отреагировал "мистер Адамс" на появление Майка.
- Мама, папа и Дак, разрешите представить вам Кэролин Смит, лучшую барабанщицу нашего колледжа. - (Конечно, лучшую! Как будто в их колледже были другие барабанщицы!). - Кэрол, это мои родители, Рэйчел и Бенджамин Стрейнджерс, и Тимоти Дакпул, наш кэп, владелец клуба.
Все время, что Майк поизносил эту тираду, Кэрол стояла и старалась НЕ сделать две вещи: не открыть от удивления рот и не покраснеть от смущения.
- Здравствуйте, очень приятно, - произнесла она, взяв, наконец себя в руки и стараясь быть милой.
Сколько раз она представляла себе, как Майк знакомит ее со своими родителями, летчиком и стюардессой… В мечтах Кэрол давно сложился четкий план этого действа.