Подозрительность - болезнь хроническая. Заразившись, вернуться к святому неведению и искренности, ох, как трудно. Тата даже не пыталась. Обжегшись на молоке, она старательно дула на воду.
- Ты не права, - не обиделся Андрей, - я стою доверия.
Врал. Ничего муженек не стоил.
Как-то Тату остановил сосед, и, явно смущаясь, выдал:
- Таточка, прости Бога ради. Не подумай, будто я навязываюсь или лезу, куда не следует, но я тебя с детства знаю…
- В чем, собственно, дело?
- У вас проблемы с деньгами?
- Не понимаю, - удивилась Тата.
- Я недавно встретил у подъезда некоего субъекта. Личность, между прочим, подозрительнейшая. Дает копейки, - от беспокойства сосед говорил торопливо и не связно. - А я бы не поскупился…
- Кого вы видели, я не поняла?
- У вас в доме был оценщик. Он жулик, бандит. Если вы продаете что-то из обстановки, я с удовольствием куплю.
От былого великолепия в доме осталась: стильная ореховая горка, заполненная коллекцией мейсенского фарфора середины 18-го века; зеркало старинное необычной формы и кабинетный дубовый гарнитур. Горка и гарнитур - середина 19-го века, работа известного мастера Нащекина - особых эмоций у Таты никогда не вызывали. А вот зеркало и фарфор она обожала. Огромное, чистой воды венецианское стекло обрамлял венок из резных виноградных ветвей. Три птички клевали ягодки, десять жучков выглядывали из-под листьев. Оправа крепилась к т-образным перевернутым лапам в виде крепеньких купидонов, сидящих верхом на огромных лохматых псах. Тельца ангелочков служили поддержкой зеркальной глади, туловища собак обеспечивали устойчивость сооружению.
Статуэтки стоили отдельного разговора, очень приличных денег и воспоминаний детства. С фарфоровым народцем с попустительства бабушки, тайно от деда - владельца коллекции - Тата играла в сказки, когда была маленькой.
Так или иначе, расставаться с мебелью и статуэтками она не собиралась. О чем и заявила соседу, а потом и милому, когда через пару дней, изобразив внезапное озарение, он предложил:
- Если продать кое-что из этого барахла, можно начать свой бизнес.
- Это не барахло, а антиквариат, - поправила Тата.
- Какая разница?
- Нет.
- Что - нет?
- Все - нет!
- Тата, ну, послушай, - муж взялся за дело всерьез, - сейчас такое время, люди делают состояния, деньги валяются прямо на полу.
- Вот и поднимай.
- Мне нужен стартовый капитал. Что ж сидеть на богатстве, пахать на чужого дядю и зарабатывать копейки! Давай продадим мебель, фарфор. Я все верну, обещаю.
Жадность придавала речам мужа убедительность. Еще бы. Ведь суммы, о которых шла речь, поражали воображение нолями. Стеклянные барышни и кавалеры тянули на новый "мерс". За зеркало можно было год содержать собственную фирму.
Однако, удовлетворять мужние амбиции Тата не желала. Зарабатывала она прилично, браком не дорожила, а главное считала: "Хочется человеку машину и фирму? Бог в помощь. Пусть зарабатывает!"
Андрей предпочел более легкий путь.
Однажды Тата обнаружила пропажу. Исчезли фарфоровая рыжеволосая девчонка в пышной юбке с лохматой собачонкой в руках и блондинистый менестрель в окружении нарядных дам.
- Где? - спросила Тата. - Где статуэтки?
- Продал! - заорал муженек. - Черт возьми, мне позарез нужны деньги!
Нападение - лучшая форма защиты. Истина старая, как мир. И как война.
- Мне угрожали, у меня не было другого выхода, - оправдывался супружник. Слова воняли ложью.
Тата неожиданно поняла, что понимает, о чем думает муж и поморщилась. Мало того, что мысли сами по себе были отвратительны, процесс проникновения в чужое сознание доставлял мало удовольствия. Мысль - вещь интимная, как прокладка или тампон. Догадываться какова она - одно дело. Знать - другое. А уже чувствовать - бр-р-р! - третье.
- Не оправдывайся, - уронила горько. Сердце зашлось от печали. Умение читать мысли, объяснила когда-то бабушка, приходит не от хорошей жизни. Проницательность является наградой за принесенных в жертву коровок, за развенчанные и разменянные на обиды иллюзии. - Ладно, - добавила уже спокойнее и вышла из комнаты. - Словами делу не поможешь.
"Пронесло!" - возликовал Андрей. Он не надеялся на легкую победу и очень обрадовался смятению жены. Напрасно.
Тата предпочитала ставить над чужими "і" свои точки. Первым делом она выяснила, где сейчас статуэтки и целы ли деньги, которые получил муж. Затем сложила обстоятельства, таким образом, чтобы рыженькая и менестрель вернулись домой. И только после этого взялась за самое сладкое блюдо - месть.
Пока супруг радовался легкой победе и надеялся, что милая женушка рыдает в подушку, Тата достала ножницы, и порезала одежду мужа. Он был франт и перед свадьбой накупил всяческого брендового барахла.
Уничтожив последнюю пар носков, Тата отправилась принимать ванну и обдумывать вопрос: "Зачем я угробила на этого придурка целый год?" Действительно, зачем? Морально-этические качества милого-любимого оставляли желать лучшего и прежде. Порядочность вызывала сомнения априори. За каким, спрашивается, чертом, требовалось связываться с откровенным подлецом, изменником и вором? Чтобы убедиться в очевидном на собственной шкуре?
- А-а-а… - гулкий вопль наполнил квартиру.
Тата ухмыльнулась: "Сколько шума из-за пустяков". Она поднялась - негоже принимать бой, лежа, не та ситуация - запахнула халат и вышла.
- Ты что наделала, дура? - далее последовал поток нецензурной брани.
- Порезала твое тряпье!
- Зачем? В чем теперь ходить?
Два английских костюма, десяток рубашек, белье, свитера, туфли, ботинки, плащ, пальто, куртка превратились в груду лоскутов. Андрей замахнулся исковерканным серым ботинком. Глаза лезли из орбит…
- Я тебя убью, сука. Ты у меня сейчас получишь…
- Попробуй, - лезвие ножа, обычного, кухонного, но не менее опасного от того (большая часть бытовых убийств совершается данным предметом сервировки, а жены еще ворчат на мужей - поточи, да поточи) уткнулось буяну в грудь.
Тата приготовилась к разговору заблаговременно. Обычно она ножи в карманах не носила.
- Совсем рехнулась, - муж испугался, отступил. Причем настолько далеко, что после развода Тата его больше никогда не видела.
Следующим учителем-мучителем стал Игорь.
После развода Тата сменила имидж и место работы. Первый стал более романтическим, второе - оплачивалось и называлось куда лучше прежнего. Тут же выяснилось, что шеф подбивает клинья к своему новому финансовому директору.
"Почему нет? - спросила себя Тата. - Я - молодая, красивая, свободная. Что хочу, то ворочу".
И наворотила. Вляпалась в любовь, как в кучу дерьма на дороге.
Казалось бы, спи, с кем хочешь, развлекайся. Так нет! Чувства подавай, счастье вынь да полож! Нет бы, приглядеться внимательно, пораскинуть мозгами, прислушаться к народному гласу. Куда там. Широкие плечи, симпатичная физиономия, щедрость в разумных пределах застили глаза и ум.
Коллеги говорили:
- У него третья жена! Не пропускает ни одной юбки. По шлюхам таскается! С бандитами якшается.
Тата не слушала ни досужие мнения, ни Внутренний Голос.
- Врет твой Игорь, все врет, - докладывал советчик. И был прав. Из всего многообразия методов управления трудовым коллективом Татин любимый использовал самый приятный. Он брал на позиции топ-менеджеров исключительно красивых и умных женщин, спал с каждой какое-то время, потом затевал новый роман. При этом прежняя пассия могла, как уволиться, так и остаться в компании, пополнив, таким образом, гарем и команду остроконкурентных игроков.
К сожалению, правда дошла до Таты с изрядным опозданием. Да и то благодаря случаю.
Как-то, сидя в туалетной кабинке, она услышала чужой разговор:
- Наш вчера с приятелями опять всю ночь куролесил. Девок подобрали на бульваре, штук пять, и ко мне завалили.
- И что?
- Девок раздели, на пол положили, еду на них, как на стол, выставили, и давай обжираться.
- А потом?
- Потом суп с котом. Ты прямо, как маленькая. Можно подумать, не знаешь, что он потом вытворяет.
- Да, я не про потаскух. Тебе что-то обломилось?
- Как же.
Полилась вода, заглушая беседу.
- И что?
- Как обычно. Перекемарил час-другой и целую ночь спать не давал, всю измочалил. Кобель чертов!
- Не скажи, у меня в прошлый четверг, едва не оконфузился.
- С каждым бывает…
Тата с трудом проглотила, ставший в горле ком. Он сказал: "Ночь не спал, болели почки… дел много… неприятности…"
- Ты в курсе, что поблядушка его опять наотрез отказалась от премии. В благородство все играет, дура. За копейки и мозги сушит и пизду подставляет. По три раза на дню шляется к нему в кабинет, на потеху всему офису, королеву из себя корчит и не догадывается, что он уже глаз положил на другую.
- Ты тоже заметила?
- Не слепая.
- Эта Олька из отдела продаж - отпетая стерва. Сразу потребовала отдельный кабинет.
- Да уж…
Хлопнула дверь. Сплетницы покинули дамскую комнату. Тата - свое убежище. Она была в отчаянии. Подозрения подтвердились. У Игоря кто-то есть! Он перестал приезжать по выходным, отговаривался занятостью. Крайне редко наведывался вечерами, ссылаясь на обилие работы и усталость. Встречи происходили в основном в его кабинете, действительно, часто, утром, в обед и под конец рабочего дня.
Он звонил, бросал небрежно:
- Зайди!
Она неслась на крыльях своей любви, стараясь не думать про чужие косые взгляды и издержки бытия: жалкий комочек белья на полу, задранную выше пояса юбку, несколько торопливых телодвижений на столе в звенящих опасностью и возбуждением минутах. И напрасно. Думать, как известно, полезно.
Тата глубоко вздохнула, стараясь унять волнение. Как же теперь жить? Хорошо бы сойти с ума, но разве по заказу получится?
Тут, словно в насмешку, грянул звонок:
- Зайди! - попросил-приказал любимый.
Она глухо ответила:
- Не могу. Еду в налоговую.
- Жаль, - он положил трубку первым. И вскоре, оставив труды праведные, укатил с работы. Не один.
Тата не поленилась, проследила, проверила. Игорь увез обедать Ольгу - нового менеджера по продажам. В ресторане парочка покушала, пообжималась и отправилась на квартиру к Ольге. Безусловно, не готовить очередную сделку.
Тата тоже пошла домой. Страдать и готовить отмщение. Ей понравилось оставлять последнее слово за собой.
Вскоре она сообщила бывшему возлюбленному неприятную новость. Он либо платит отступное - деньги Игорь любил больше всего на свете - либо партнеры-уголовники или налоговая (на выбор) узнают о некоторых деталях ведения бизнеса.
Тата положила на стол, на котором еще недавно занималась сексом, папку с информацией.
- Что ты можешь, курица?! Ты не знаешь, с кем связалась!
Тата пожала плечами.
- Как финансовый директор фирмы я знаю все.
- Сука.
Игорь сидел бледный, растерянный, разоблачение грозило многими бедами.
- Сколько ты хочешь?
- А сколько стоят растоптанные надежды и полтора года моей жизни?
Это была лирика, не стоящая внимания.
- Назови сумму.
Она произнесла цифру. Он взвыл.
- Двадцать тысяч! Но деньги в деле, подожди хоть месяц.
- Не моя забота, - отрезала, - завтра - крайний срок.
Немалая материальная компенсация помогла не только утешить уязвленные амбиции, но и стала приманкой, на которую клюнул Олег.
Следующая большая проблема в жизни Таты притормозила у обочины, открыла дверцу белоснежного "Бентли" и предложила:
- Крошла, садись, прокачу.
"Да пошел ты…" - ответная фраза застряла в горле.
Едва, взглянув в синие, наглые, усмешливые глаза, Тата мгновенно позабыла обо всем на свете. Перед ней был самый настоящий ПРЫНЦ на белом коне. Прекрасный незнакомец между тем повторил:
- Так что, хочешь или нет?
- Хочу, - загипнотизированная звуками божественного голоса призналась Тата, плохо понимая, в чем идет речь.
- Отлично, тогда вали сюда!
Она послушно исполнила волю новоявленного повелителя и провалилась в очередной роман, как в бездну.
По трезвому размышлению, коего у Таты тогда не было в помине, Олег походил на сериального злодея-искусителя. Или рядового альфонса.
- Поживу у тебя, - сообщил он, оглядев "хоромы". - Хата ничего. Если продать приличный куш можно взять. И барахлишко в порядке. Ты тут одна обитаешь?
Красавец разгуливал по квартире голым, отчего Тата пускала слюни от вожделения и теряла остатки благоразумия. "Да. Живу одна. Хочешь, подарю все и квартиру перепишу", - позыв к неожиданной щедрости оборвал Внутренний Голос.
- Разве я похожа на хозяйку? - наглый советчик заговорил вслух. - А я тут сбоку припека, сторожу квартирку богатых родственников.
Синь в мужских глазах подувяла:
- Деньги у тебя, хоть есть?
Обилие новых дорогих вещей не позволило сказать: "нет". К тому ж решался основной вопрос современности - останется небожитель или исчезнет - поэтому Таты поспешно призналась.
- Есть, есть.
- Замечательно. Тогда мы идем сегодня в ресторан.
Полученных от Игоря двадцати штук хватило ненадолго. Когда деньги закончились, милый собрался на поиски нового счастья.
- Я без тебя пропаду. - Тата валялась в ногах, хватала за колени, целовала ботинки. Лохматая, в черных подтеках туши и алой кляксе размазанной помады, она даже самой себе была страшна.
- Прощай, - Олег перешагнул через нее в прямом и фигуральном смысле и скрылся. Умчался на своем "Бентли" потрошить другие кошельки и разбивать другие сердца.
Месть доставила Тате мало удовольствия. Но требовалось уплатить дань привычке и как-то ночью она подобралась к белоснежному авто, и оприходовала чудо-коня ломом. Потом под истошный вопль сигнализации она бежала по ночному городу, глотала слезы и думала, как просто жить на свете, когда никто никому не запрещает творить зло.
Утешал Тату после пережитых злоключений тридцатилетний аспирант Коля. Мизерная зарплата в средней руки университете, диссертация ни о чем, подработка за копейки курьером. Зато честный - не ограбит, добрый - не обидит, бескорыстный - не потребует ничего. В самый раз!
В квартире Коли на стене висела фотография: мальчик-зайчик, круглые щечки, школьная форма, октябрятская звездочка. И ясные глазки, в которых и тогда - первый раз в первый класс, не шевелись, сейчас вылетит птичка - и сейчас, разменяв третий десяток, отражалось та же обморочная растерянность перед сложностью бытия.
"Зачем он мне?" - думала порой Тата и не находила ответа. Однако, держалась за временщика изо всех сил.
В другое, более стабильное время, с таким Колей можно было худо-бедно жить. Спокойный, старательный, тихий, он был безвреден, как пища, приготовленная без соли и жира. В эпоху же развивающегося капитализма и обостренного феминизма божий одуванчик был обузой и только.
- Неужели я хочу слишком многого? - вопрошала небеса Тата.
Нет, элементарный анализ показывал: ее притязания не выходят за рамки среднестатистических потребностей. Рядовая 25-летняя служащая с ВО, без м/ж проблем, достаток средний плюс обычно хотела: любить и быть любимой; иметь рядом сильное плечо; жить в достатке, долго и счастливо.
- Может я неудачница?
На этот вопрос тоже следовало ответить "нет". Жизнь разворачивалась практически по типовому сценарию. Через разводы и романы с начальниками, альфонсами и великовозрастными инфантильными мальчиками-зайчиками прошло большинство подруг, коллег и знакомых. Так что считать личные проблемы неудачами не было малейших оснований. Подобная судьба стала явлением времени для молодых женщин начала третьего тысячелетия.
Тата выдержала Колю месяцев десять, затем плюнула, прогнала.
- Мы расстаемся, - сказала решительно, - сил моих больше нет смотреть на твою унылую рожу и слушать вечные жалобы!
- Почему? - искренне удивился милый: - Мы же дружно жили. Мне казалось, ты меня понимаешь. Мне просто не везет. Обстоятельства против меня…
- Не начинай, - оборвала Тата. - А то я тебя убью. Это тебе на память.
Нынешняя месть была мирной. Тата протянула Коле соску-пустышку. Тот с недоумением уставился на необычный подарок.
- Что это означает?
- Каждому - свое. Ты живешь, как младенец.
- Я делаю все, что могу!
- Надо больше! - отрезала Тата и села думать.
Первым на повестке дня встал самый популярный в мире вопрос, кто виноват? Тут долго размышлять не пришлось. Виноваты были мужики. Недостатков у бывших ухажеров хватало. Андрей был нетерпелив и жаден. Игорь привык только брать. Олег продавал себя, как шлюха. Коля боялся всего и всех. Однако, если быть справедливой, то и собственная персона заслуживала строгого порицания: "Я пожадничала, не поддержала Андрея, не помогла открыть собственное дело. Я боялась, что Игорь бросит меня, поэтому терпела кобелиные замашки. Я сама отдала Олегу деньги и купила секс. Сама не уходила от Коли, хотя презирала его за лень и апатию".
Неутешительные выводы обескуражили бы кого угодно. Но Тата рассудила так: мужикам Бог судья, что касается ее самой, то на лицо конфликт ожиданий и с этим надо что-то делать.
Подобные конфликты возникают, когда один из партнеров ждет от визави слов и поступков, которые сам ему предписал (вроде "если он меня любит, то должен…(далее по обстоятельствам)) и, не получив желаемое, испытывает горькое разочарование.
"Что греха таить, я надеялась, что ребята осуществят мои представления о любви и отношениях, а они реализовали собственные. Вот сволочи… - следующим рациональным моментом стало новое открытие. Оказывается, конфликты были неизбежны. Истинные мотивы своих кавалеров она изначально знала, но, тем упорнее прятала голову в песок и не замечала очевидного.
- Да, - легко согласился Внутренний Голос. - Умным и логичным твое поведение назвать трудно. Ты была в курсе корыстных настроений Андрея, но вышла за него замуж и иногда даже хотела родить ребенка. Ты видела, что представляет собой Игорь, и все же полтора года надеялась на чудо. Олег не скрывал, что спит с тобой из-за денег, однако ты ждала, что в альфонсе проснутся живые чувства и готова была терпеть унижение. Ну и шедевр бессмыслия: почти год прозябания с нелюбимым, ненужным, вызывающим только раздражение человеком.