– Сказал, что нам с Лидкой выходить из сторожки можно только в случае крайней нужды, да и то ненадолго.
– А мне? – спросила Арина.
– По свету можно, – ответила Лидия Николаевна с явной неохотой.
– А ночью?
– Ночью? – Тени на морщинистом лице бабы Глаши заскользили, складываясь в причудливую маску. Арина не сразу поняла, что это страх. – Ночью здесь неспокойно, – ответила она уклончиво.
– Насколько неспокойно? – Арина посмотрела на Блэка, растянувшегося перед дверью. – Это… невидимое приходит по ночам?
– По-всякому, – покачала головой Лидия Николаевна.
– Значит, бояться нужно не только этого, – заключила Арина мрачно.
– Бояться не нужно! – сказала баба Глаша твердо. – Онобещал, что ты справишься, разберешься со всем, когда войдешь в полную силу. А пока тебе просто нужно быть рассудительной и осторожной.
– Не шляться ночью по болоту?
– И днем тоже шляться нечего, – заключила Лидия Николаевна. – Мы, милочка, уже далеко не девочки. Случись что, тебе придется рассчитывать только на себя саму. А сама ты пока никто, в тебе нет и сотой части его силы.
– Лидка! – возмущенно оборвала сестру баба Глаша.
– С ней нельзя миндальничать! Она глупая и слабая. Натворит дел – кто будет расхлебывать? Мы с тобой? Да мы за порог выйти боимся, сидим тут, как две мыши. Знаешь что? – Она перевела колючий взгляд на Арину. – Уж лучше ты сейчас на меня обозлишься, обзовешь старой маразматичкой, но останешься в полном здравии, в физическом и, что в данном случае важнее, душевном.
– Я не обиделась…
– Молчи! – Лидия Николаевна требовательно взмахнула рукой. – Ночью за порог выходить нельзя! Что бы ты ни увидела, что бы ни услышала! Это тебе понятно?
Арина молча кивнула.
– Это темное место. Древнее капище прямо под нами. Онзнал, где поставить сторожку. Онтаких энергий не боялся. Но ты другая. И если хочешь остаться прежней, сохранить в душе то светлое, что в ней есть, ты будешь слушаться!
Арина смотрела на Лидию Николаевну, на ее побелевшие губы и сползшие на кончик носа очки и понимала: это не злость, не раздражение, это тщательно скрываемая, но готовая в любую минуту выплеснуться наружу паника. Во что же Арина втянула этих людей? Во что вляпалась сама? Темное место… А ведь и в самом деле темное!
За окном смеркалось, дым наливался чернотой, сгущался. Блэк у двери то и дело вскидывал голову, прислушиваясь к чему-то, неслышимому человеческим ухом.
– Давайте спать, – вздохнула баба Глаша, и Арине вдруг показалось, что ложиться спать ей так же страшно, как и выходить из сторожки.
Укладывались быстро, без лишних слов. По молчаливому согласию свечу гасить не стали, тусклый свет от нее теперь виделся им островком безопасности.
Сон не шел. Арина ворочалась с боку на бок, прислушивалась к тому, как тихо, едва слышно, перешептываются на печи старушки, всматриваясь в темноту за окном.
Это только сначала темнота казалась кромешной, но шло время, и она наполнилась особенной, незнакомой жизнью. То тут, то там вспыхивали зеленые огоньки. Если бы они были парными, Арина решила бы, что это звери, но огоньки иногда собирались группками по три, по пять, а потом и вовсе рассыпались на одиночные зеленые точки. Болотные огни, Арина читала о таком в преданиях и легендах. Зеленые болотные огни, которые уводят заплутавшего путника в самую топь, на погибель.
Со стороны печи больше не доносилось ни звука, наверное, умаявшись за долгий день, старушки наконец-то уснули. Арина села в кровати, коснулась оконного стекла. Оно было холодным, чуть влажным. Конденсат…
Ладонь с растопыренными пальцами на черном фоне окна казалась неестественно белой, неживой. Арина отдернула руку, на стекле остался отпечаток. Или не отпечаток?..
Тонкое запястье, длинные пальцы с узловатыми суставами, глубокие складки на белой ладони… Эта рука была чужой, чужие пальцы скользили по стеклу, словно паучьи лапы. Снаружи…
Наверное, Арина закричала бы, но ужас сдавил горло, не позволяя издать ни звука. Длинный синюшный ноготь царапнул стекло, постучался деликатно, как припозднившийся гость, опасающийся нарушить покой хозяев. Арина не отрываясь наблюдала за рукой и отстраненно, почти спокойно, думала о том, что, если сейчас из темноты вынырнет лицо, какое угодно, пусть даже самое обычное, она сойдет с ума. И утром баба Глаша найдет на кровати перед окошком пускающую пузыри дурочку.
Блэк вскочил на кровать, щелкнул зубами у самого стекла. Рука исчезла в темноте, и снаружи послышалось раздраженное шипение, как будто на раскаленные камни плеснули холодной водой. Болотные огоньки засуетились, заплясали, свиваясь в диковинный узор и тут же рассыпаясь зелеными искрами.
Арина вцепилась в густую шерсть Блэка, прижалась к нему щекой, не отрывая взгляда от темноты за окном, медленно осознавая то, о чем предупреждала Лидия Николаевна. За стенами сторожки пряталось нечто. Нечто опасное, которое только и ждет, что нарушившие его покой человечки зазеваются, потеряют бдительность…
Блэк мотнул головой и, соскочив с кровати, замер у двери, навострив уши. Арина, с трудом заставляя непослушные мышцы повиноваться, подошла к двери и тоже прислушалась. В тяжелые дубовые доски кто-то скребся, вздыхая и, кажется, постанывая. Зверь или все то же неведомое нечто?
Арина прижалась ухом к двери, затаила дыхание. С той стороны больше не доносилось ни звука, но девушка чувствовала: незваный гость не ушел, так же, как и она, затаился по ту сторону двери. У ног тихо порыкивал Блэк, шерсть его стала дыбом.
– Кто там? – спросила Арина шепотом.
Нет, ей совсем не хотелось знать, кто там, в темноте, но и стоять вот так у запертой двери было невыносимо.
Ответом ей стал мощный удар, что-то с силой врезалось в дверь, в яростной попытке высадить ее, сдернуть с тяжелых петель. Арина закричала, отпрянула, едва не споткнувшись о Блэка и чудом сохранив равновесие. Удар повторился, следом послышалось уже знакомое шипение.
– Не бойся, Аринка! – Баба Глаша торопливо слезала с печи, нашаривая в темноте свою шаль. – Не бойся, – повторила она. – Дверь ему не одолеть.
– Оно тебя чует, – донесся с печи дребезжащий голос Лидии Николаевны. – И злится, что не может добраться.
– Что это такое? – Арина отступила от содрогающейся двери. – Что тут вообще происходит?
– Мы не знаем. – Баба Глаша быстрым, каким-то суетливым движением перекрестилась, набросила на незанавешенное окно свою шаль. – Вот так будет лучше, – сказала уже чуть увереннее.
Лучше и в самом деле стало. Нечто за дверью побесновалось еще пару минут, а потом затихло и, похоже, убралось восвояси. По крайней мере, Блэк больше не проявлял признаков беспокойства.
– Иди спать, – велела баба Глаша, возвращаясь на печь. – Теперь до самого утра будет тихо.
– А стекло? – Арина с опаской покосилась на занавешенное шалью окно. – Его ведь можно разбить.
– Значит, нельзя, если до сих пор не разбили, – послышалось уже с полка. – Заговорил он их, и дверь и окно. Спи, Аринка. Когда ты спишь, оно как-то… спокойнее.
Легко сказать "спи", только вот как уснуть после такого?! Как вообще с этим жить? Баба Глаша сказала, что до утра будет тихо. Она в этом уверена или ей просто хочется так думать?
Арина вернулась в постель, до самого подбородка натянула одеяло, крепко зажмурилась. Сон – это очень важно. Если сейчас она заснет, то, возможно, кошмар исчезнет, а утром окажется, что ничего и не было: ни тьмы, ни запертой на огромный засов двери, ни сторожки, ни болота. Окажется, что все это только лишь сон…
Ей не хватало тиканья часов. О своих старых ходиках с сиплой кукушкой Арина вспоминала теперь с нежностью. Без часов и само время, казалось, остановилось. А если время остановилось, значит, рассвет в этом гиблом месте не наступит никогда…
Арина не уснула, не сомкнула глаз до тех пор, пока темнота за окном не стала чуть менее плотной, а болотные огоньки не исчезли вовсе.
* * *
…Первым это услышал Блэк, вскинул голову, навострил уши. Арина сдернула с окна шаль. Там, за стеклом, невозможно было ничего рассмотреть, предрассветный туман сливался с ночной темнотой, укрывал от взгляда абсолютно все. Звук доносился оттуда, из этого туманного марева. Знакомый звук. Знакомый голос…
Кто-то кричал, звал на помощь, орал во все горло. И Арина знала, кто это. Макс, неугомонный мальчишка, не оставивший попытку найти сторожку Сказочника. Дождался, когда уляжется пожар, и поперся на болото. Один… Ночью… Или не ночью? Макс хоть и шалапут, но не дурак, он не сунулся бы в такое место ночью.
Крик повторился – отчаянный, теряющий силу, удаляющийся. Макс не сунулся бы на болото ночью, а как насчет дня? Прийти на болото днем и заблудиться. Что может быть проще?
Арина сунула босые ноги в шлепанцы, подошла к двери. Блэк вскочил на ноги, посмотрел вопросительно, когда девушка положила руку на засов, тихо рыкнул.
– Там Макс, понимаешь? – сказала она шепотом, чтобы не разбудить старушек. – Он заблудился, и слышишь, он уходит от сторожки все дальше. Его нужно догнать.
Тяжелый засов подался с трудом. Блэк снова утробно зарычал.
– Ночь уже почти закончилась, нечего бояться. – Арина потрепала пса по вздыбленному загривку, решительно толкнула дверь. Пес шагнул в темноту, в два гигантских прыжка оказался впереди и почти мгновенно растворился в мутной темноте.
– Блэк, – позвала Арина шепотом, стараясь не впускать в голос панические нотки. – Куда нам?
Черная тень вынырнула из сумрака, коснулась голой ноги лохматым боком. На душе полегчало.
– Где он, Блэк? Ищи!
Вопреки ожиданиям, пес исполнил команду не сразу, стоял на месте, упершись в землю широко расставленными лапами.
– Ясно. – Арина кивнула. – Помогать не желаешь, придется самой…
Впереди и чуть справа раздался отчаянный крик. Так кричать мог только попавший в беду человек – нет, скорее даже ребенок. Макс ведь еще ребенок, а здесь кругом болото, тлеющий под слоем дерна торф и озера-"оконца". Какая глубина у таких озер?
Мысли сменяли одна другую с невероятной скоростью, в то время как Арина, не разбирая дороги, бежала на зов о помощи. Рядом и чуть впереди в темноте несся Блэк, то ли охраняя, то ли указывая путь. Наверное, они двигались в правильном направлении, потому что крик становился громче, все различимее, а страх в голосе – все явственнее.
Блэк остановился резко, как вкопанный, и, не успев затормозить, Арина кубарем покатилась по мягкой земле, хватаясь за что придется, выдирая клочья дерна, больно ударившись боком о какую-то корягу. Могучий рык Блэка заглушил близкий, но с каждой секундой слабеющий крик Макса. Пес стоял между Ариной и болотным "оконцем", и позади него что-то происходило, что-то беспомощно барахталось в черной воде. Арина поднялась на ноги, всмотрелась в чуть поредевшую темноту. Макс больше не кричал, лишь тихо поскуливал, как новорожденный щенок, которого бессердечный хозяин на верную смерть зашвырнул в воду. Макс тонул, и это не подлежало сомнению. Нелепая бейсболка была похожа на гигантский оранжевый поплавок. Завидев Арину, он лишь вяло, как столетний старец, махнул рукой. Бейсболка съехала и закрывала теперь пол-лица.
– Макс! – закричала Арина во все горло. – Макс, держись, я сейчас!
Она бросилась к озерцу и снова едва не налетела на Блэка. Пес не желал подпускать ее к озеру, рычал и щерил пасть. От его низкого рыка, казалось, вибрировала земля под ногами.
– Блэк, пусти! Его надо спасти! Он же еще совсем… – Договорить Арина не успела, потому что заметила того, кого видел Блэк…
Серый Волк стоял по ту сторону озерца. Скрестив руки на груди, он наблюдал за происходящим. Вот, значит, как… А плевать! Волков бояться – в лес не ходить! Что ей сделает мертвый волк!
– Не смейте мне мешать! – крикнула она, обращаясь одновременно к Блэку и призраку. – Слышали меня?!
Серый Волк усмехнулся в ответ, а рычание Блэка сделалось еще более низким, более грозным.
– Макс! – Арина упала на колени на краю озерца. – Давай руку! Быстрее!
Он дернулся, словно подстегнутый ее голосом, с трудом, как из смолы, вытащил из воды руку, потянулся к Арине.
Чтобы не упасть в воду, пришлось распластаться на земле, вцепившись в чахлый прибрежный кустик.
– Ну же! Еще чуть-чуть!
Кого она уговаривала, себя или Макса, Арина не знала, просто чувствовала потребность сказать хоть что-нибудь, успокоить.
Холодных пальцев она коснулась, когда уже почти потеряла надежду.
– Все, я держу!
Тянуть Макса из воды было очень тяжело, и в самом деле как из смолы. Точно болото не желало отпускать свою жертву, но Арине удалось покрепче ухватиться за тонкое мальчишеское запястье. Вот так, теперь уже наверняка…
– Макс, не бойся, я тебя вытащу. Слышишь? Посмотри на меня.
Парнишка больше не кричал и не барахтался, и Арина испугалась, что он отключился.
– Ну, Макс! Посмотри же на меня! Это я – Арина!
Медленно-медленно, словно не только вода, но и воздух вокруг загустел, он поднял голову. Бейсболка с тихим чавкающим звуком упала в воду и тут же ушла на дно.
…Это был не Макс! Теперь, когда его лицо оказалось прямо перед Ариной, она видела это с пугающей ясностью.
Лысая, морщинистая голова, белесая, вся в трещинках кожа, безгубый рот, щерящийся в радостной улыбке, желтые глаза с вертикальными змеиными зрачками. Не Макс – нечисть!
Арина отпрянула, попыталась разжать пальцы, но рука, некогда вполне человеческая, менялась прямо на глазах: пальцы вытянулись, ногти превратились в синюшные когти. Эти когти впились в Аринино запястье, застряли глубоко и надежно, как рыболовные крючки, а потом потянули, сдирая кожу…
– Блэк! – Собственный голос показался ей чужим. – Блэк, на помощь!
Тварь захихикала, зашамкала безгубым ртом, словно посылая Арине воздушные поцелуи, по-змеиному раздвоенный язык скользнул по запястью, слизывая кровь.
– Блэк!!!
От мощного рывка Арина, с корнем выдрав прибрежный куст, за который держалась, соскользнула в озерцо. В горло хлынула болотная вода, не позволяя больше ни кричать, ни дышать. Девушка скорее почувствовала, чем увидела, как в озерцо прыгнула черная туша. Верный Блэк бросился ей на помощь, со всей силы налетев грудью на болотную тварь. Арина заметалась, забила руками и ногами, рванулась вверх, к воздуху. Не видя, на ощупь оттолкнула от себя что-то скользкое и холодное, вдохнула полной грудью и закашлялась.
Вода в озерце кипела, словно в котле, а в этом кипении можно было различить странную мешанину из рук, лап, оскаленных челюстей и чего-то длинного, змееподобного, а в воздухе висел надсадный нечеловеческий визг. Блэк справлялся, черная вода озерца окрашивалась красным, и Арине очень хотелось верить, что это не его кровь.
До берега было недалеко, два сильных гребка – и девушка оказалась бы на земле. Увы, Арина не успела, на ногах захлестнулось что-то гибкое, крепкое, как канат. Виток, еще виток – и вот уже все ее тело до самой талии оказалось обвитым невидимыми из-за воды путами.
Богатая фантазия – это не всегда благо. От жутких картинок, что тут же заполнили мозг, Арина заорала в голос. В этом бездонном болотном озерце тысячелетиями могло жить какое-нибудь реликтовое чудище. Гигантский змей? Осьминог?..
А оно, что бы это ни было, сдавливало свои тиски все сильнее, захлестываясь вокруг талии тугими скользкими кольцами. Арина извивалась, колотила по этим кольцам кулаками и отчетливо понимала: ей конец. С этим ей не справиться никогда…
Тварь забавлялась, не спешила убивать, то утаскивала Арину под воду, то, уже задохнувшуюся, выталкивала на поверхность. Девушка больше не кричала, сил хватало только на то, чтобы судорожно хватать ртом воздух в попытке отсрочить неизбежное еще на несколько мгновений. Ни Блэка, ни его противника Арина больше не видела и не слышала. В целом мире остались только она и подводный монстр. Как же обидно – умереть вот так, в мерзких холодных объятьях!
То, что расстановка сил изменилась, Арина поняла не сразу, обессиленный гипоксией мозг отказывался анализировать происходящее. От мощного толчка тварь ушла под воду, но тут же вынырнула обратно. Тугие кольца сначала ослабли, а потом и вовсе разжались, а тишину пронзил высокий, на самой границе восприятия, визг. Болотному монстру было не до Арины, монстру кто-то сделал очень больно. Лоснящаяся, покрытая слизью спина вздыбилась над водой в метре от Арины, и почти тут же в болотную тварь вонзилось что-то невидимое глазу, но, несомненно, острое. Вода вокруг снова изменила цвет, черное озерцо стало багряным. Визг достиг апогея, он вибрировал в черепной коробке и грозил лишить слуха. Арина едва успела отпрянуть в сторону, чтобы не попасть в жернова из сжимающихся и разжимающихся змеиных колец, из последних сил забила по воде руками и ногами в попытке отплыть как можно дальше от беснующегося монстра, когда на ее шее сомкнулись ледяные пальцы. Желтоглазая тварь, истерзанная клыками Блэка, смотрела на девушку с ненавистью, издавая тот самый невыносимый визг. Реальность оказалась страшнее самых страшных фантазий. То, с чем Арина так безуспешно сражалась, не было реликтовым монстром, оно не являлось даже самостоятельным существом, оно было частью вот этой гадины, туловищем или хвостом… И сейчас эта часть уходила под воду, окрашивая все вокруг багрянцем, а сама тварь тянулась к Арине в прощальном и смертельно опасном поцелуе.