- А, вот в чём дело, - облегчённо улыбнулась собеседница. - Санс виртуозно работает с пространством, он в этом деле один из лучших, или может быть даже лучший во всём мире. Он не создавал вещи, он просто откуда‑то их перенёс. Пространственная магия - один из самых сложных и редких талантов, я им не владею совершенно, так что приходится действовать примитивным способом, - она бросила многозначительный взгляд на свои ноги. - Я, кстати, Люнала, можно просто - Юла.
- Зоя. А это, если не секрет, которое из твоих имён?
- А что, это так важно? - весело улыбнулась она.
- Со слов Тана я поняла, что для вас это имеет принципиальное значение.
- Так я же не мужчина, - рассмеялась демоница.
- А как это связано? - растерялась я.
- Мужчины любят всё усложнять и подходить ко всему с формальной точки зрения, для них важно это дурацкое сложное разделение, а лично на мой взгляд разные имена - просто разные грани одной и той же личности, так какой смысл так резко их разграничивать? Предположим, скрывать арам естественно: это самая суть, стержень характера, то, что действительно ото всех скрыто. Но всё остальное… - она пренебрежительно махнула рукой.
- Я не уверена, что вполне тебя поняла, - вздохнула я.
- Ты не знаешь Иймара, поэтому и не понимаешь до конца, - она пожала плечами. - Мы не сами придумываем себе имена, их нам даёт Аэрьи лично, который точно знает, что из себя представляет то или иное дитя. Давай разберём на примере твоего кьири. Сартанар дословно переводится как "ледяной господин" Ты называешь его Таном, "господином", и я совершенно уверена, что это он предложил тебе такой вариант собственного имени. Демоны, особенно - мужчины, порой бывают мелочно тщеславны, - с сочувственной улыбкой заметила женщина. - Те, кто знает его хорошо и может считать себя его приятелем, зовут его Санс, что на имперский можно перевести как снисходительное "ледышка". Его к - асай - арам, имя - для - врагов, переводится как "ледяная буря", а внешнее имя - буквально "ледник"; тот, который в горах. Понятия разные, но, как ты можешь судить, все они об одном и дают почти одну и ту же характеристику.
- То есть, его личное имя скорее всего представляет собой "лёд" или "холод"? - уточнила я.
- А вот это уже совсем не обязательно. Его ледяной панцирь может скрывать что угодно, от подземного пламени до пустоты, - с видимым удовольствием возразила она.
- А как переводится твоё собственное имя?
- Я - солнце, - с сияющей улыбкой сообщила рыжая. - Ну, то есть, "весеннее солнце". Или "иссушающий зной". А в третьем варианте - вообще "пылающий шар". Тоже, согласись, родственные понятия. А Сартанар, стало быть, твёрдо настроен занять пост Наместника? - резко сменила тему демоница.
- Я так поняла, да, - осторожно согласилась я. - Это плохо?
- Это сложный вопрос, - уклончиво ответила она. - Из Санса может получиться либо лучший Наместник из возможных, либо большая катастрофа. Насколько я понимаю, он пообещал тебе не трогать дочь в случае избрания?
- Солгал? - тяжело вздохнула я, даже почти не удивившись.
- Сложно сказать, - женщина вновь ответила неопределённостью. - Зависит от того, какие цели он преследует. Его довольно сложно просчитать, но я бы совершенно точно не рекомендовала доверять ему.
- Можно подумать, у меня есть какой‑то выбор, - вздохнула я. - Лучше уж он, чем безумный маньяк вроде Арвинара или этого змееглазого Менгеле. То есть, тьфу, Менгереля.
- Забавно, - насмешливо сверкнула на меня глазами рыжая. - Душка Арни у неё - маньяк, умница Гер - безумец, а Сартанар - меньшее из зол. Давненько я с ним не общалась; неужто, в самом деле так изменился?
- А что, он тоже кого‑то живьём потрошил? - нервно хмыкнула я. Положительному ответу я бы, опять же, не удивилась.
- Кто, Санс? Так пачкать руки? - она пренебрежительно фыркнула. - Нет, ты что, он никогда до такого не опустится. Я, впрочем, даже догадываюсь, почему эти двое тебя так впечатлили, и с какой целью Санс показал тебе именно их. Для наглядности, чтобы не сбежала.
- А что, лучше стать подопытным материалом или рабыней у извращенца? - язвительно уточнила я.
- Вот про что я и говорю, отобрал самые наглядные и предъявил в нужном свете, - удовлетворённо кивнула она. - Они жестоки, да. Мы все жестоки и безразличны, но у каждого есть свой предел. Арни - воплощение животной жестокости, простой и примитивной, Гер - жестокости чистого разума. Но, на мой вкус, их прямолинейность значительно безобидней склонности Санса к изощрённым интригам. На протяжении нескольких веков у него, например, любимым развлечением было стравливать между собой государства и наблюдать за опустошительными войнами, периодически посыпая угли порохом. Сейчас он, правда, в самом деле присмирел. Может быть, и подобрел, всякое бывает, - дипломатично резюмировала она.
- Почему ты всё это рассказываешь?
- Мне вас жалко, - спокойно ответила она. - Тебя и твою девочку. Помогать действием я не имею права, остаётся информация, которая никогда не бывает лишней.
- А ничего, что Сартанар непременно узнает об этом разговоре?
- О, не волнуйся, он наверняка ожидал, что мы найдём общий язык, и я тебе что‑нибудь расскажу. Просто мужской самонадеянности свойственно ни во что не ставить женскую хитрость, а Санс привык, что почти никто ничего не может ему противопоставить. Мужчины - демоны вообще в большинстве своём пренебрежительно относятся к женщинам и считают нас… в общем, сама знаешь.
Некоторое время мы помолчали. Я незаметно для себя подчистила всё содержимое тарелки, и меня начало клонить в сон уже всерьёз, а мысли начали путаться и ходить кругами. Слишком длинный это был день, слишком многое на меня свалилось. Было жизненно необходимо прервать поток событий, остановиться, отдохнуть и хоть немного подумать. Как жалко, что я никогда не любила интриги и не обладала стратегическим мышлением. Я даже шахматы не люблю!
- Люнала, а почему все демоны такие разные? И по цвету, и чертами лица, но, главное, у кого‑то есть рога, хвосты, крылья, а у кого‑то - нет, - наконец, задала я наименее важный, но интересный вопрос. Обдумывать и обсуждать что‑то серьёзное я сейчас была не способна, но и засыпать в кресле не хотела.
- Ну, изначально‑то мы все были и с рогами, и с хвостами, и с крыльями, а потом некоторые… отказались от всего этого или некоторых частей.
- Почему?
- Сейчас попробую объяснить, - неуверенно проговорила она и на несколько секунд замолчала, явно пытаясь подобрать слова. - Всё это увеличивает и упрощает связь с внешними магическими полями. Как бы покороче… Ладно, по очереди. Во - первых, крылья. Управление сырой силой сторонних источников осуществляется с помощью наружного слоя собственного магического поля, ауры, причём чем больше её площадь, тем легче. Можно просто растягивать этот слой, надувая как пузырь; а можно использовать крылья, естественным образом существенно увеличивающие эту площадь. Но чем больше площадь, тем сложнее эту ауру прикрыть, тем выше уровень естественного энергетического обмена с окружающим миром - в обе стороны. Поэтому крылатые демоны в бою мощнее, но примитивней. Им сложнее даются тонкие манипуляции и контроль над внутренними слоями энергетического поля, с помощью которых и строятся низкоэнергетические, но сложные чары. Поэтому те, кто занимается последними, отказывается от крыльев. Во - вторых, рога. Их функцию точно сформулировать сложнее, они помогают такому расплывчатому понятию, как "проявления воли". С рогами легче даётся ментальная магия и родственные воздействия, но это так же работает в обе стороны. И тот, кто желает полностью закрыть разум, отказывается от рогов. Ну и, в - третьих, хвост. Особой магической функции он не несёт, это просто дополнительная конечность, заодно участвующая в полёте. Довольно удобная вещь, но у неё тоже есть свой недостаток; стоит задуматься, и хвост начинает выдавать подлинные эмоции. Его сложнее контролировать, чем даже мимику и пульс, такая вот шутка Аэрьи. Поэтому те, кто желает скрыть эмоции, отказываются от хвоста. Это, конечно, не мгновенное событие, взял и отрезал, но постепенно происходит атрофия. За несколько десятков лет. Так что… делай выводы, - она развела руками.
- То есть, ты такая же скрытная натура, как Сартанар? - с иронией уточнила я.
- Что‑то вроде, - весело улыбнулась она. - Но у нас разные причины. Он уже очень давно стал таким, а мне просто надоело пристальное внимание сородичей к моей личной жизни; довольно неприятно быть музейным экспонатом. Да и среди иных видов так проще, большинство просто не понимают, что перед ними демон. А я, как я уже говорила, уже почти пару веков живу за пределами Аэрьи. Сейчас вот только прибыла, чтобы побыть нянькой Указующей.
- А что, кстати, случилось с предыдущим Наместником? - хмуро поинтересовалась я.
- Неудачный эксперимент, - улыбнулась она. - Да ты же его только что видела; это, собственно, Гер.
- У вас не может быть Наместником больной демон? И плохое зрение - большая трагедия? - растерянно предположила я.
- Кхм. Демоны не болеют. А у него не плохое зрение, и это не очки; он совершенно слепой, а артефакт позволяет хоть как‑то видеть. Но Гер, мне кажется, с облегчением воспользовался поводом оставить пост и полностью сосредоточиться на своих изысканиях. А жалко, он был хорошим правителем. С другой стороны, занимать этот пост больше двух тысяч лет - тоже сомнительное удовольствие, и его можно понять, - продолжила рассуждать разговорчивая Юла.
А я с раздражением подумала, что он мог подождать со своим отречением день - другой, и тогда Славке бы не пришлось висеть на волоске от гибели. Правда, тут же устыдилась этой эгоистичной мысли; если не она, то кто‑то другой занял бы её место. Какой‑то другой ребёнок, точно так же любимый своими родителями. Который мог оказаться здесь один, и которого некому было хотя бы попытаться спасти.
- Это он, значит, вылечиться за чужой счёт пытается? - мрачно уточнила я.
- Понятия не имею, - беспечно отмахнулась она. - Он всё свободное время в этой лаборатории проводил, сколько я его помню. Зануда. Зоя, тебе пора идти. Все посещения строго ограничены по времени, а мы, честно говоря, и так слишком задержались сверх положенного. Пойдём, ты уложишь Указующую спать, а то она активно противилась.
Я медленно кивнула в ответ и осторожно поднялась со своего места, держа дочь на руках. Очень хотелось закатить безобразный скандал и потребовать, чтобы меня оставили здесь, с ней, но я сдержалась. Не нужно усугублять положение и портить отношения с собственными тюремщиками. Пока к Славке здесь относятся хорошо, заботятся о ней и не обижают; да и Тан ко мне, несмотря на всю его возможную ложь, пока значительно снисходительней, чем мог бы. А истерика - всяко не лучший способ добиться желаемого. Во всяком случае, не в нынешней ситуации. Скорее удастся разозлить демонов, и я совершенно уверена, что результат мне не понравится.
Спальня оказалась в смежной комнате, чтобы туда попасть, не надо было выходить в коридор. Пока я переодевала Мирославу в предложенную ночную рубашку, она даже не проснулась. А вот когда накрывала одеялом, вдруг открыла сонные глаза и пробормотала.
- Ма, не уходи.
- Спи, котёнок, - тихо ответила я. - Я завтра обязательно вернусь, а ты веди себя хорошо, договорились? Считай, что у тебя каникулы.
- Ну, ма - а…
- Всё, спи. Добрых снов, - поцеловав ребёнка, я решительно выпрямилась и тряхнула головой, отгоняя минутную слабость. Что‑что, а плакать мне сейчас точно не стоит. И уж тем более - не при Славке! Пусть в самом деле считает, что она тут в гостях, незачем ей знать остальное.
Когда я в сопровождении Люналы вышла в коридор, оба демона обнаружились неподалёку. Я сомневалась, что всё это время они продолжали тут стоять; видимо, как‑то оповестили о собственном появлении, и именно тогда меня начали выгонять. Впрочем, как именно, можно считать установленным: телепатически. Раз Тан способен читать мои мысли, да и Юла употребляла такое словосочетание как "ментальная магия", это - самый логичный вывод. Удобно.
Обменявшись с мужчинами приветственными кивками и сдав меня с рук на руки, Юла скрылась в комнате.
- Всё в порядке? - уголками губ улыбнулся Сантанар.
- Да, вполне. Спасибо, - устало кивнула я.
- Тогда пойдём.
Обратный путь прошёл как‑то мимо меня. Я даже по сторонам не смотрела, окончательно вымотанная и морально, и физически. А когда сели в машину, так вовсе задремала. Кажется, до сих пор я держалась на тревоге за дочь и адреналине, а теперь нервное напряжение отпустило, и усталость взяла своё.
Сартанар меня тоже не беспокоил, никаких вопросов не задавал и ничего не требовал. Вряд ли из снисходительности; наверное, сам не был настроен на общение. В итоге, к дому демона мы приехали в полной тишине, даже автомобиль при движении не издавал никаких звуков, кроме тихого шелеста колёс.
- Зоя, - окликнул меня мужчина, остановив транспорт. Я вздрогнула и резко выпрямилась на месте, пытаясь выбраться из липких объятий полудрёмы.
- Да, извини, задремала, - поморщилась я, выбираясь из машины. И почему‑то только сейчас заметила одну большую странность окружающего мира: температуру воздуха. Судя по буйной зелени вокруг, ярким почти тропическим цветам и движущемуся по высокой дуге солнцу, здесь должно было быть жарко. А между тем мне в моём чёрном платье на самом солнце было вполне комфортно, ткань не перегревалась, и голова почему‑то - тоже, да и глаза яркий свет совсем не слепил. Тоже магия?
- Люди, - со снисходительно - насмешливой интонацией проговорил он, после чего резко скомандовал: - Повернись.
Я бросила на демона растерянный взгляд, но послушно повернулась спиной. Голову с двух сторон обхватили узкие сильные ладони, отчего мне стало не по себе - появилось ощущение подвоха и надвигающейся беды. Впрочем, Тан опять показал себя с лучшей стороны. Велев мне "не дёргаться", зачем‑то осторожно ощупал голову. Потом последовали несколько неприятных, немного болезненных, но вполне терпимых нажатий на какие‑то точки, и в мыслях наступило внезапное прояснение.
- Спасибо, - растерянно кивнула я, когда Сартанар убрал руки и мы двинулись к дому.
- Можешь не благодарить. Ты же не думаешь, что это - ради твоего удобства? - хмыкнул мужчина.
- Я пока не успела задуматься над твоими мотивами, - пожала плечами я. - Но ожидать от демона альтруизма точно не стала бы. Впрочем, ты же меня сейчас просветишь, да? - получилось довольно ехидно, но мужчина отреагировал на интонацию тихим ироничным смешком.
- Разумеется. Не люблю, когда женщина в постели пассивна, - спокойно отозвался он. Я в ответ промолчала; чего‑то подобного и стоило ожидать. Зачем бы ещё ему понадобилась моя бодрость?
- А демоны в сне не нуждаются? - поинтересовалась через минуту, когда мы уже вошли в дом.
- Нам нужно гораздо меньше времени для сна и гораздо реже, - с чувством собственного превосходства сообщил он.
- Везёт же, - совершенно искренне позавидовав, вздохнула я. Всегда страдала от этой несправедливой необходимости треть жизни тратить на подушку.
Всю дорогу меня мучил вопрос, Тан живёт в своём кабинете постоянно, или остальные комнаты иногда используются, и в конце пути получила ответ на свой вопрос: таки да, используются. Строго по назначению. Оглядевшись в спальне, куда меня привели, я не удержалась от хихиканья, за что удостоилась озадаченного взгляда хозяина помещения.
В общем, вряд ли здесь часто и подолгу спали. В спальне была только кровать устрашающих размеров посередине комнаты и - зеркала. Везде. Зеркальным был потолок и все стены, даже дверь изнутри. И это было настолько примитивно - пошло, что мне даже стало неловко продолжать бояться этих существ начиная с собственно Сартанара.
Да, сильные. Да, опасные. Да, безжалостные. Но, с другой стороне, в человеческой истории тоже хватало своих маньяков и мучителей, а совсем недавно жестокость вообще была нормой жизни. Средневековые пытки и казни, примитивная безжалостность более ранних эпох и порой совершенно запредельные зверства моих почти современников… в принципе, не такая уж большая разница. Не думаю, что мне было бы значительно легче, окажись я среди людей тех периодов.
- Что тебя так рассмешило? - поинтересовался Тан, стоявший за моей спиной, и медленно, лаская, провёл пальцами по моему боку. Под этим прикосновением сначала бесследно исчезло платье, за ним - бельё и обувь. - Впрочем, не отвечай, я знаю. Придётся показать тебе, зачем всё это нужно. Тебе понравится, - с видимым предвкушением вновь пообещал он.
А я… наверное, просто устала. Но я так и не почувствовала ни смущения, ни возмущения, ни предвкушения. Мне было всё равно. Совсем недавно я чувствовала презрение к самой себе за эти животные отношения с совершенно чужим мужчиной, а теперь вдруг подумала, что это - простой физиологический процесс, такой же естественный и порой совершенно механический, как приём пищи.
То же самое я чувствовала, пока по указу демона снимала с него одежду. Это ощущение длилось и длилось, не спеша уступать место чему‑то другому.
Я не знаю, какими резонами руководствовался Сартанар, но сейчас он вёл себя совсем иначе, чем несколько часов назад. Может, просто не сдерживался, а, может, это было лишь велением сиюминутного настроения; но сейчас он был… грубее, напористей. Если раньше соблазнял, то теперь - требовал. Раздеть его, целовать его и - не закрывать глаза.
Окружающие зеркала отражали весьма эффектную пару. А ещё они с вопиющей честностью отражали пустоту и безразличие: и моё, и его.
Сначала эта пустота соседствовала с рефлекторным смущением, вызванным неприличием наблюдаемых в отражении сцен. Потом тело начало брать своё, и на смену смущению пришло возбуждение. Вот только пустота так никуда и не делась. Я внезапно перестала воспринимать происходящее как некое таинство и высшую форму близости мужчины и женщины. Как порой говорят в современных фильмах, "просто секс, ничего личного".
Правда, это "не личное" оказалось весьма продолжительным и довольно увлекательным. У Сартанара было множество недостатков, но он, совершенно определённо, был великолепным любовником.
Не знаю, сколько прошло времени, когда мужчина решил дать мне передышку. Но когда он сказал "вот теперь - спи", я послушалась с превеликим удовольствием, отключившись почти сразу. И мне даже не снились кошмары.