- Очень, - выдавил из себя Питер.
- Так что же ты лежишь без дела? - Она говорила так, как истинные королевы говорят со своими подданными.
Мужчина подумал, что где-то далеко в этот момент грустит Мелисса. Нежная, добрая, отзывчивая… Ну почему он сейчас не с ней? Нет, конечно, Ева тоже очень хороша собой, но ее красота… холодная. Она словно змея - грациозная, гибкая, завораживающая одним взглядом. А Мелисса…
Питер отбросил воспоминания о невесте. Толку от них не было никакого. Ева ждала. И он знал, что должен сейчас делать.
Вечером телефон в квартире Мелиссы разрывало на части. Сначала звонили по работе, потом дважды отец - интересовался, все ли в порядке у дочери. Потом позвонила Габриэла. Узнав, что Питер не прилетел, хотя обещал, спросила:
- Хочешь, я выберусь к тебе? Поболтаем.
Мелисса отказалась. О чем болтать? Она и сама все прекрасно понимает. Все эти разговоры ни к чему не приведут. Сегодня она много раздумывала над тем, что творится в ее жизни. И поняла, что безумно устала. Вспомнились слова телевизионного психоаналитика - "Посмотрите правде в глаза. Единственный, кто заставляет вас страдать - это вы сами!".
Да, он прав. Она сама выбрала для себя роль жертвы. Ей изменили - она простила. Жених отменил свадьбу - она "все поняла". Питер не позвонил в тот момент, когда ей было трудно, - и Мелисса снова нашла этому объяснение.
Зачем? Ради чего она жертвует своими интересами? Ради любви? Но она уже начала сомневаться, что Питер ее любит. Его поступки красноречиво говорят о другом.
Мелисса сидела на диване, подтянув колени к подбородку. Телевизор работал, но она выключила звук. Шла передача о дикой природе, но глаза, следя за сменой картинки на экране, почти не улавливали смысла.
Она понимала, что нужно менять собственную жизнь. Как это ни печально, любимый мужчина не оправдал ее надежд. И им, вероятно, стоит расстаться.
Оставалось самое сложное - сделать это. Не думать о нем, не вспоминать его лицо, забыть слова, которые он говорил ей, когда все было хорошо. Надо набраться сил и расстаться с мечтами о том, что они будут счастливы. Жизнь-то на этом не кончается! Пройдет какое-то время, и она сможет открыть сердце другому мужчине. Ох, об этом, конечно, она пока и думать не могла, но время же лечит, правда?
Габриэла как-то говорила, что если решаешь изменить свою жизнь, то делать это нужно кардинально. То есть менять все и сразу - квартиру, прическу, хобби. Пожалуй, об этом стоит задуматься всерьез.
Больно, да. Очень больно. Но лучше так. Мелисса уже не верила, что их отношения наладятся. Почти не верила.
Вот приедет Питер, и нужно будет серьезно поговорить с ним. Только не так, как в прошлый раз, в парке - он лишь посмотрел ей в глаза, и она тут же все простила. Нет. Она должна разорвать эти отношения.
Ужас, опять придется собирать вещи, как-то буднично подумала Мелисса. Снова эти коробки, сумки, чемоданы…
Внезапно ей очень захотелось мороженого. Как в детстве. Мороженое - средство от плохого настроения, шутил папа, когда она была маленькой девочкой. Если она плакала, капризничала или обижалась - достаточно было купить вафельный рожок с пломбиром, и все становилось прекрасно.
Вряд ли сейчас мороженое обладало такой же чудодейственной силой - на взрослых оно действует уже не так магически, - но Мелисса все-таки встала с дивана и пошла к холодильнику. Заглянула в морозилку, но обнаружила там лишь замороженную пиццу. Ну правильно, шоколадный пломбир она доела еще пару дней назад…
Она решила сходить в магазин, что находился неподалеку от ее дома. Заодно и прогуляется, а то сидит второй день дома.
На одевание ушло пять минут. Мелисса влезла в старые джинсы, натянула футболку, захватила зонт - небо снова хмурилось тучами.
Вышла из квартиры, сбежала по лестнице вниз, кивнула консьержке. И столкнулась у подъезда с мистером Коллинзом.
- Филипп, ты? - удивленно проговорила она. - Но что ты здесь делаешь?
Мужчина смущенно развел руками. Он выглядел как всегда безукоризненно - костюм по фигуре, начищенные туфли, уложенные волосы.
- Если честно, то иду к тебе в гости.
Мелисса недоуменно улыбнулась:
- Но ты же не знаешь, где я живу.
- Я знаю дом и подъезд, этого достаточно. - Филипп пожал плечами, как бы говоря, что все просто. - Номер квартиры спросил бы у консьержки. Или попросил бы передать, что я жду тебя внизу. Да, следовало позвонить, но я то ли потерял твой номер телефона, то ли ты его мне не давала…
Молодая женщина разглядывала неожиданного гостя, думая, что же делать. С одной стороны, она не планировала сегодня общаться с кем-либо. Но с другой стороны…
- А почему ты пришел? - спросила она напрямик.
- Если честно, то очень хотел тебя увидеть, - так же прямо ответил Филипп. - Хотя понимаю, что заявляться вот так, без предупреждения, с моей стороны крайне невежливо. Поэтому, если ты меня прогонишь, то будешь совершенно права.
И Мелисса улыбнулась. Все-таки этот человек был ей очень симпатичен. Они познакомились при таких странных обстоятельствах, потом снова встретились случайно. Может, это судьба, и со временем они станут очень хорошими друзьями?
- Я иду за мороженым, - просто сказала она. - Здесь недалеко. Если хочешь, пойдем вместе. А потом поднимемся ко мне, и я угощу тебя кофе.
Спустя полчала они сидели на уютной кухне Мелиссы и ели шоколадный пломбир. Филипп рассказывал смешные истории из своего детства, и молодая женщина даже несколько раз улыбнулось. Она поймала себя на мысли, что в компании с этим человеком ей легко и приятно. Как со старым другом. А ведь она видит его всего четвертый раз в жизни!
- И я всю ночь просидел на этом высоком дереве, потому что боялся спуститься, - делился Филипп воспоминаниями, лакомясь мороженым. - Мне тогда было всего восемь, представляешь, каково мальчишке просидеть на ветке больше двенадцати часов? А утром меня нашел отчим и помог спуститься на землю. В общем, он спас и меня, и того несчастного котенка, которого я полез снимать…
- Да уж, - протянула Мелисса. - Сюжет для поучительного детского мультфильма. А котенок? Он убежал?
- Нет конечно! Разве я мог отпустить его, после того как мы вместе просидели ночь на дереве? - усмехнулся Филипп. - Мы забрали его домой, он вырос в огромного рыжего кота и жил у нас очень долго. От матери мне, конечно, досталось тогда. Все же страшно переволновались… А тебя часто ругали в детстве?
Мелисса пожала плечами:
- Да не особо… Мама умерла, когда мне было два года, а отец во мне души не чаял. Скорее, меня баловали.
Филипп сидел напротив молодой женщины и любовался ею. Она вела себя так естественно и непосредственно, не кокетничая, не стараясь понравиться. И в этом была ее изюминка.
- Как считаешь, мне будет хорошо, если я покрашу волосы в каштановый цвет? Или лучше светлый орех? - вдруг поинтересовалась она.
- Не знаю, - честно ответил Филипп. - Я как-то над этим не задумывался. Тебе и так хорошо! А почему ты спрашиваешь?
Мелисса отодвинула от себя пустую тарелку.
- Просто я хочу измениться. Чувствую потребность.
- И решила начать с цвета волос? - удивился Филипп.
- Нет, я начну с того, что серьезно поговорю с человеком, который чуть не стал моим мужем, - был ответ. - Я поняла, что нам нужно расстаться.
Филипп хотел было воскликнуть "так это же отлично", но вовремя спохватился. Все-таки подобная реакция выглядела бы при данных обстоятельствах, мягко говоря, неуместной.
- Вот как? - только выдавил он.
- Да, - кивнула Мелисса. - Я поняла, что эти отношения исчерпали себя. Хотя мне и грустно это признавать.
И снова Филипп хотел сказать что-то типа "это к лучшему", но вновь сдержался.
- И что ты намерена делать? - спросил он. - Ну, кроме того, что сходишь к парикмахеру.
- Буду жить дальше, - пожала плечами она. - Жила же я как-то до встречи с Питером.
Мелисса погрустнела. В последние дни ее настроение было так нестабильно! Только-только, вроде бы, она успокоится, возьмет себя в руки, а потом раз - и снова неожиданно накатывает печаль.
- Не терзай себя, - тихо проговорил Филипп. - Я верю, что все в твоей жизни будет хорошо. Ведь ты необыкновенная. Ты даже сама не знаешь, какая ты….
Молодая женщина закрыла ладонями лицо. Когда же закончатся эти мучения? Когда же перестанет болеть душа и она сможет снова радоваться жизни?
- Тот мужчина, наверное, сам не понял, что потерял, - продолжал Филипп. - Не жалей о нем. Тебе еще встретится человек, который сделает тебя счастливой.
Мелисса грустно вздохнула.
- Я знаю, ты говоришь правильные вещи. И ты, и подруга, и мой отец, - проговорила она. - Но так тяжело осознавать, что я несколько месяцев жила иллюзиями. И так тяжело смириться с реальностью…
Филипп не мог смотреть на страдания Мелиссы. Встал со стула, подошел ближе, присел перед ней, взял за руку.
- Если бы я мог забрать твою печаль себе, то сделал бы это, не задумываясь…
В его глазах было что-то такое, что смутило молодую женщину:
- Прости, я снова жалуюсь тебе на жизнь. Для этих целей мне следовало бы обратиться к психоаналитику…
Она осторожно убрала свою ладонь из его руки и взяла пустые тарелки из-под мороженого, намереваясь убрать их со стола.
Филипп поднялся. Пора было уходить, он это чувствовал. Прямо сейчас, немедленно, пока не наговорил ей глупостей!
- Знаешь, пока мне не верится, что когда-нибудь у меня будут другие отношения, - внезапно произнесла Мелисса. - Мне кажется, я просто не решусь начать их.
Она смотрела на него доверчиво, широко распахнув карие глаза. И на Филиппа внезапно накатила такая волна нежности… Он еле сдержался, чтобы не броситься к ней, обнять, вдохнуть аромат ее волос, почувствовать ее тепло.
- Если бы ты дала мне шанс… - сорвалось с губ Филиппа. - Не сейчас, а вообще, когда-нибудь… Я бы тогда знал, ради чего жить.
Он выдохнул это и услышал, как бешено стучит его сердце. И как разрывается душа от осознания, что его мечтам, может быть, никогда не суждено сбыться. Она недоуменно посмотрела на него. Неужели не ослышалась? Нет, не может быть, она, наверное, просто неправильно его поняла.
- Уже поздно, ты устала. Мне пора, - засобирался Филипп, наконец-то совладав с эмоциями.
- Подожди, что ты хотел сказать сейчас этими словами, про шанс? - оторопело произнесла Мелисса, идя за ним в прихожую.
Он взялся за дверную ручку, но, прежде чем уйти, еще раз взглянул на нее. И в его взгляде было столько нежности, что Мелисса просто не могла этого не заметить.
- Я так долго искал такую девушку, как ты, - проговорил он внезапно охрипшим голосом. - И вот нашел. Но оказалось, что мы встретились не в то время и не при тех обстоятельствах…
Она молчала, не зная, что ответить.
Ему тоже нечего было добавить. И так все яснее ясного… Филипп невесело улыбнулся Мелиссе и вышел за дверь.
8
Весь следующий день Филипп просидел в номере гостиницы. Погода испортилась еще накануне, гулять по городу настроения не было.
Он не был склонен к депрессии, но в последние дни немыслимая тоска овладела им. Причин тому было две. Первая - Мелисса. Она страдала, а Филипп ничем не мог ей помочь. Он же не мог заменить того, другого, в которого она была влюблена. И хотя Мелисса во время их последней встречи утверждала, что приняла решение расстаться с Питером, Филипп понимал, что чувства так быстро не уходят. И должно пройти еще много дней, прежде чем она успокоится, отойдет от прежних отношений и сможет полюбить кого-то еще. Причем не факт, что этим кем-то станет он.
Филипп был готов ждать. Но если бы у него была уверенность, что когда-нибудь эти ожидания приведут к результату! Он бы жил, зная, что с каждым днем приближается к заветной мечте - быть вместе с Мелиссой. Однако таких обещаний ему никто не мог дать. И эта неопределенность заставляла его страдать.
Филипп даже не пошел обедать в гостиничный ресторан, заказав еду в номер. Подумал, что своим кислым видом испортит аппетит окружающим. Вскоре на столе дымились горячие блюда, наполняя комнату дивными запахами. Но спустя час горничная, унося поднос с тарелками, отметила, что постоялец практически ничего не съел.
- Простите, вам не нравится, как готовит наш шеф-повар? - спросила она.
- Нет, все очень вкусно. Просто аппетит внезапно пропал, - объяснил тот.
Девушка в белом переднике сочувствующе кивнула и вышла. Мужчина показался ей очень симпатичным. Вот только глаза тоскливые.
А Филипп, оставшись один, вновь прокрутил в голове события вчерашнего вечера. Особенно он переживал из-за своих слов, которые обронил перед тем, как уйти. Ну кто его тянул за язык? Ведь он практически признался Мелиссе, что неравнодушен к ней. У нее сейчас такой тяжелый период в жизни, а тут еще он со своими откровениями. Он был уверен, что это отпугнет молодую женщину, и она никогда больше не позвонит ему.
К тоске по Мелиссе примешивалась еще одна печаль - завтра нужно было идти к частному детективу. Ведь он решил, что сделает это во вторник. Узнает, кто его отец, после чего позвонит ему. Неизвестно, как тот отреагирует на внезапное появление сына, но Филипп чувствовал, что должен пройти этот путь до конца. Иначе всю оставшуюся жизнь будет жалеть, что не сделал этого.
Вечером Филипп лежал в кровати, слушая мерное постукивание дождя по стеклу. Сон не шел. Он волновался перед завтрашним днем, как школьник перед важным экзаменом. Забыться удалось только ранним утром, когда за окном забрезжил рассвет. Приснилась мама - такая, какой она была, когда Филипп был маленьким. Она улыбалась и показывала сыну на что-то за его спиной. Когда он обернулся, то увидел стоящую позади Мелиссу.
- Мне жаль, что так произошло, - вдруг сказала мама.
- О чем ты говоришь? - удивился Филипп.
Рыжеволосая Саманта открыла было рот, чтобы ответить. Но вместо этого сон наполнился странным звоном, после чего треснул и рассыпался на осколки, словно стекло, в которое случайно попал мяч.
Филипп открыл глаза, возвращаясь в реальность. На тумбочке рядом с кроватью трезвонил будильник.
Странно, приснится же такое, подумал он, направляясь в душ. Впечатления от сна не отпускали его, пока он стоял под упругими водяными струями и пока чистил зубы. Филипп пытался разгадать загадку и понять, что могли значить слова матери. Но потом увиденное стало забываться, уступая место будничным мыслям. Выйдя из номера, он размышлял уже совсем о другом…
- Мистер Коллинз, добрый день. - Частный детектив привстал, приветствуя Филиппа.
Он жестом предложил клиенту присесть на стул по другую сторону стола, заваленного бумагами и конвертами.
- Как настроение? - вежливо поинтересовался он. - Что вам предложить - чаю, кофе, воды?
- Кофе, если можно, - отозвался Филипп.
Странно, но когда он входил в двери детективного агентства, волнение, преследовавшее его последние дни, вдруг куда-то улетучилось. Он понимал, что дальше отступать некуда, пришла пора узнать правду. И осознание этого наполнило его спокойствием.
- Честно говоря, такие клиенты, как вы, нам попадаются нечасто, - заметил детектив, после чего по телефону попросил секретаря сделать две чашки кофе.
Филипп удивленно приподнял бровь, как бы спрашивая, что тот имеет в виду.
- Ну, обычно все торопят с результатами, - пояснил мужчина. - А вы, похоже, наоборот, затягивали визит сюда.
Детектив порылся в ящике стола и вынул пухлый желтый конверт. Мельком заглянул внутрь, убедился, что нашел нужное, и протянул клиенту.
- Здесь сведения, которые агентам удалось собрать о вашем отце. Фотографии, близкие родственники, некоторые характеристики, распорядок дня, привычки…
Филипп спросил, сколько с него причитается, выписал чек, после чего нетерпеливо открыл конверт и вынул несколько фото. На первом высокий седовласый мужчина садился в дорогой автомобиль. Следующий снимок - его лицо крупным планом. Мистер Коллинз с жадностью вглядывался в черты лица человека, запечатленного на фотографии.
- Вы похожи, - заметил детектив. - А вот у вашей сестры, кстати, с отцом вообще никакого сходства.
- У моей сестры? - Филипп недоуменно поднял на него глаза. Мысль, что у отца могут быть еще дети, почему-то до сих пор не приходила ему в голову.
- Да, она там есть, на другой фотографии, - ответил мужчина.
Филипп перетасовал снимки, пока не нашел то, что искал. Рядом с его отцом стояла молодая женщина. Фото было не очень четким, но черты лица разобрать было можно. И вдруг Филиппа словно поразил электрический разряд.
- Не может быть, - прошептал он.
Отложил снимок, залез в желтый конверт, нашел бумагу, на которой было написано имя и адрес его отца. Снова перевел взгляд на фотографию.
- Все в порядке? - спросил детектив.
- Сложно сказать, - пробормотал Филипп.
Дверь в кабинет открылась, и на пороге показалась секретарша с подносом, на котором стояли две чашки кофе.
Однако Филиппу было совсем не до посиделок. Он торопливо засунул фотографии в конверт, убрал его в портфель и поспешил распрощаться.
- Если вам еще раз понадобятся наши услуги, то мы всегда готовы помочь, - сказал детектив вслед клиенту.
Но тот даже не обернулся. Он чувствовал острую необходимость в глотке свежего воздуха…
- Мелисса, детка, что случилось? - Питер стоял посреди квартиры и недоуменно взирал на коробки с вещами.
Он прилетел только что и сразу из аэропорта отправился домой. Честно говоря, Ева Нортон была не очень довольна его решением отлучиться из Лос-Анджелеса и вернуться с Мелиссой, но он настоял. Напомнил, что они уже обсуждали вероятность переезда его невесты, и никаких противоречий по этому вопросу тогда не возникло.
Ева подумала… и согласилась.
Надо выпускать иногда зверя из клетки, здраво рассудила она. Пусть думает, что свободен. Он же не знает, что это всего лишь иллюзия. На самом деле он накрепко привязан. Но пусть считает, что волен распоряжаться своей жизнью как захочет.
И вот Питер здесь. Он собирался забрать Мелиссу с собой в Лос-Анджелес, тем самым доказав, что любит ее.
- Объясни мне, что происходит, - попросил он, глядя, как молодая женщина упаковывает одежду.
Она вздохнула и прервала свое занятие. Мелисса понимала, что этого разговора избежать не удастся, но думала, что будет лучше, если он случится, когда вещи уже будут перевезены в дом отца. Примерно через полчаса должна была заехать Габриэла, чтобы помочь ей с переездом и поддержать морально. А спустя пару дней она бы уже обосновалась в родительском доме, и тогда можно было бы сообщить несостоявшемуся жениху о своем решении. Однако тот неожиданно приехал, нарушив эти планы.
- Пойдем на кухню, здесь неудобно, - предложила она и, не глядя на Питера, вышла из комнаты.
Он покорно отправился за ней, уже догадываясь, о чем пойдет речь.
Мелисса встала у окна, Питер присел на стул и выжидающе посмотрел на нее. Мимоходом отметил, что она выглядит уставшей. Может, много работала, а может, из-за того, что он часто расстраивал ее в последнее время. Где-то глубоко в душе заворочалась совесть.