Значит, все уже в курсе моих семейных дел, подумала Робин. Что ж, теперь посягательства Грега Салливана на мою свободу и… сердце станут более явными и активными. Следовательно, от многозначительных взглядов коллег и шуточек студентов покою не будет.
В комнату преподавателей заглянула молоденькая Берта Джонс, работавшая секретарем, с пачкой бумаг в руках. Обежав взглядом присутствующих, она отсчитала нужное количество листов и раздала их.
- Новые списки, - сказала Робин.
- Учебный год официально начался, - вздохнул Грег. - Тебе совсем не интересно, есть ли среди твоих новых учеников Ротшильды или Кеннеди? - Сам Грег с неподдельным любопытством начал просматривать списки первокурсников.
Робин опустила глаза, сделав вид, что и ее заботят фамилии учеников… Громко ахнув, она едва не выронила списки.
Салливан встрепенулся, как воробей, почуявший приближение кошки.
- Что? Кто-то из знаменитостей? Покажи.
- Нет-нет.
Робин приказала себе успокоиться. В конце концов, это может быть обычным совпадением. Одним из тысяч в непредсказуемой жизни. Мало ли на свете мужчин по имени Эйдон? Сотни и тысячи, успокоила себя Робин. Правда, тут же снова заволновалась, осознав, что Эйдонов Макдауэллов уже значительно меньше.
Неужели она снова встретится со своим первым учеником? Каким он стал? Изменился или остался прежним обаятельным юношей? Неужели Эйдон вернулся из Франции? Помнит ли он о молоденькой студентке, которая помогала ему с иностранным языком? Робин сама не знала, какое впечатление на нее произвело знакомое имя в списке будущих учеников.
С одной стороны, она радовалась. Она помнила Эйдона необыкновенно одаренным и трудолюбивым пареньком. Если он не растратил понапрасну свои способности и пыл, то ее как преподавателя можно поздравить. По крайней мере один сильный студент в группе обеспечен.
С другой стороны, Робин нешуточно волновалась и беспокоилась, какое впечатление произведет на Эйдона.
Десять лет назад он был почти влюблен в нее. Безусловно, его любовь была платонической. Юношеская влюбленность как результат буйства гормонов. Не более того. Многочисленные комплименты, которыми ученик осыпал Робин, оставленные на ее тумбочке тюльпаны… Казалось, с тех пор прошло не одно столетие. Беззаботная студентка превратилась в замужнюю женщину, чей муж промотал огромное состояние за карточным столом. Затем стала матерью. А теперь - разведенной женщиной, коротавшей одинокие вечера за книгами или играми с Элис.
- Все в порядке, Грег. - Робин улыбнулась коллеге, сунувшему свой нос в ее списки. - Как обычно, дети банкиров, политиков и юристов.
Салливан был явно разочарован. Судя по реакции Робин, он рассчитывал обнаружить среди ее будущих учеников по крайней мере одного отпрыска мультимиллионера или медиа-магната.
- Мне пора. Скоро звонок. Опаздывать на первую лекцию - непозволительная наглость.
Робин еще раз ободряюще улыбнулась, моля всех святых, чтобы Салливан не остановил ее напоминанием о праздничном ужине в ресторане тет-а-тет. С нее достаточно начала учебного года. На завязывание новых любовных отношений ни времени, ни сил не останется. К тому же Грег Салливан не в ее вкусе. Слишком тщеславен, серьезен и самоуверен. Студенты давно окрестили его Зазнавалой.
- Увидимся позже, - с легким налетом разочарования отозвался Салливан.
Страхи и надежды Робин оправдались в равной степени. Эйдон Макдауэлл сидел в первом ряду, отличаясь от своих сокурсников широтой плеч и горделивой осанкой.
Робин встала за кафедру, словно пыталась спрятаться от учеников. Обычно она прохаживалась по рядам, чтобы установить с будущими учениками более доверительные отношения. Она искренне верила в то, что преподаватель должен быть прежде всего старшим другом, опытным помощником, всегда готовым поддержать.
- Доброе утро. Я поздравляю вас с тем, что вы стали студентами одного из старейших и престижнейших вузов Соединенных Штатов Америки… - начала свою обычную приветственную речь Робин. Вот уже пять поколений первокурсников начинали свою учебу в Колумбийском университете с этих слов.
Неожиданно взметнулась чья-то рука. Робин осеклась на полуслове и обратила взор на лицо смелого первокурсника.
- Да? - как можно доброжелательнее спросила она, стараясь не выдать возмущения.
Эйдон, а этим студентом был именно он, расплылся в широкой улыбке и по-французски поблагодарил Робин за поздравление.
- Итак, - продолжила Робин, - для начала предлагаю познакомиться. Меня зовут Робин Филлинг. Я буду преподавать в первом семестре классическую французскую литературу. Теперь я зачитаю список, а вы по очереди подниметесь и скажете несколько слов о себе, договорились?
Когда Робин дошла до имени Эйдона, голос ее сорвался. Благо ученики не обратили на это внимания. Особенно студентки. Все девушки разом повернули головы на высокого привлекательного парня, чье имя только что прозвучало.
- Меня зовут Эйдон. Пусть вас не смущает мой акцент, - с ироничной усмешкой начал он. - Я американец, хотя последние десять лет прожил во Франции, где мой отец производит вино.
Студенты одобрительно загалдели. Кто-то тут же попросил прислать пару бутылочек для пробы.
- Тишина, - резко произнесла Робин. - Спасибо, Эйдон. Надеюсь, хорошее знание французского языка не повредит вашему усердию в изучении моего предмета. Разговорный французский довольно сильно отличается от языка классиков.
Не дав Эйдону возразить или согласиться, Робин назвала следующее имя в списке. Камилла Оверлэйм оказалась заносчивой, высокомерной девчонкой, возомнившей себя самой выдающейся первокурсницей лишь по той причине, что была признана самой красивой выпускницей штата.
Познакомившись с учениками, Робин приступила к изложению целей и программы курса. Пожалуй, эта была наиболее скучная, но необходимая часть всех занятий. Студенты с облечением вздохнули, услышав звонок. Не прошло и двух минут, как аудитория опустела.
- Миссис Филлинг, вы ведь меня узнали, не так ли? - раздался в метре от нее знакомый голос.
Робин вздрогнула.
- Я… мне показалось, что все ушли.
- Так и есть. Остался только я.
- У вас возникли какие-то вопросы, мистер Макдауэлл?
- Нет. А у вас?
- У меня? - растерялась Робин.
Черт побери, ее распирало от любопытства! Она хотела узнать, какие события произошли с Эйдоном за десять лет. Где его мать Анджелина, некогда покорившая ее простотой общения и щедростью? Почему Эйдон вернулся в Нью-Йорк? Почему не остался во Франции помогать отцу? Неужели поступление в Колумбийский университет - совпадение?
- Я часто вспоминал вас, - признался Эйдон, облокотившись на ее стол.
- Добрым словом или?.. - Робин укорила себя за кокетство и заигрывающую интонацию. Не хватало еще флиртовать со своим студентом!
Эйдон выглядел старше своих лет. Если в четырнадцать он походил на семнадцати-восемнадцатилетнего юношу, то теперь ему вполне можно было дать лет двадцать семь. Учитывая, что Робин в тридцать два выглядела моложе, они смотрелись ровесниками.
- Кстати, я буду жить в нашем старом доме.
Робин вскинула брови. Что Эйдон хочет этим сказать? Неужели он в самом деле предполагает, что она приедет к нему в гости? Впрочем, если его мать тоже в Нью-Йорке…
- Родители решили навсегда остаться в Вильфранше-на-Соне.
- А вы?
- Видимо, мое сердце осталось по эту сторону Атлантики, - с улыбкой ответил Эйдон. - Плюс кое-какие незавершенные дела…
Сердце Робин забилось сильнее. Незавершенные дела? Что Эйдон имел в виду? Почему он так смотрит на нее? Робин отвела взгляд. Вдруг и она уставилась на ученика таким же пристальным, изучающим взглядом, какой адресуют только людям, встреча с которыми долго откладывалась?
В ней проснулось что-то первородное, женское, и это произошло благодаря Эйдону Макдауэллу. Этого мужчину она ждала, даже будучи женой Джеймса Филлинга. Она вновь подняла глаза. Теперь Робин старательно изучала каждый дюйм лица Эйдона, словно от этого зависела вся ее жизнь. Этот весьма краткий момент, длившийся не более тридцати секунд, привел ее в панический ужас. Сердце колотилось как бешеный зверь, попавший в подлый капкан. На спине проступил холодный, липкий пот. Робин инстинктивно распрямила плечи, надеясь спасти кремовую блузку от большого влажного пятна. До чего же жаркий выдался день! Во всех отношениях.
Робин пыталась убедить себя, что все это лишь игра ее воображения. Что Эйдон Макдауэлл - только один из ее студентов. Что, узнав в ней бывшую репетиторшу, он подошел из вежливости. Так поступил бы любой воспитанный молодой человек. Возможно, Эйдон понадеялся на то, что давнее знакомство повлияет на результат предстоящего экзамена. Почему бы Робин не проявить благосклонность по отношению к первому в ее жизни ученику? Тем более после признания, что он не забывал о ней ни на минуту. Подобные слова из уст привлекательного молодого парня должны смягчить даже самое каменное женское сердце.
Факт оставался фактом. Эйдон стоял в двух шагах от нее и смотрел ей в глаза. Он возбудил в Робин поистине животное чувство. Оно охватило ее внезапно, мгновенно завладев разумом и чувствами. Робин едва сдерживалась, чтобы не провести рукой по темным коротким волосам юноши или не взять его за руку. Она не знала, что ей делать.
Кроме того, логика бросала ей откровенный вызов. Разве достаточно одного взгляда на мужчину, чтобы полюбить его? Любовь для Робин всегда означала… дружбу. Взаимное доверие. Верность. Спокойствие. Постоянство. Как может столь сильное, всеобъемлющее чувство возникнуть в одно мгновение, с первого взгляда? Лучше, конечно, забыть о нем. Тем более когда речь не просто о мужчине. Перед ней стоял молодой человек на восемь лет младше ее. Более того: Эйдон Макдауэлл ее ученик.
- Я буду счастлив, если вы примете мое приглашение на ужин. Кстати, помните нашу кухарку?
Робин кивнула.
- Так вот, мама отправила ее в Америку вместе со мной и наказала кормить на убой. Вы ведь не хотите, чтобы один из ваших новых студентов лопнул от обжорства? - Эйдон ослепительно улыбнулся. - Надеюсь, вы не забыли наш адрес. В восемь вас устроит?
- Я… я не могу. У меня на сегодня назначена встреча, - робко воспротивилась Робин. По крайней мере Грег Салливан старше ее, и их роман не вызовет пересудов.
- Отмените, - произнес Эйдон таким тоном, словно иного решения и быть не могло.
- Мне не с кем оставить ребенка.
- Так, значит, у вас нет мужа. - Довольная улыбка, осветившая лицо Эйдона, покоробила Робин.
Что о себе возомнил этот мальчик? Если они раньше встречались, то… Робин почувствовала, как загорелись ее щеки. Кого она пытается обмануть? Они не просто встречались десять лет назад. Она жила в доме его родителей. Завтракала, обедала и ужинала за одним столом с ним. Конечно, почти всегда рядом была Анджелина Макдауэлл, но хитроумная уловка Эйдона сработала на все сто. Его мать была слишком тщеславна и горда, чтобы признать свое невежество в чем-либо. Поэтому, когда Эйдон и Робин принялись общаться исключительно на французском языке даже за обеденным столом, миссис Макдауэлл ничего не оставалось делать, как играть взятую на себя роль. Она улыбалась и кивала к месту и не к месту. Робин восхищалась упорством и несгибаемостью Анджелины. Признать незнание французского и тем самым избавить себя от роли инопланетянина было, на взгляд Робин, куда проще. Анджелина Макдауэлл упорно делала вид, что понимает, о чем разговаривают ее сын и преподавательница.
- Я недавно развелась с Джеймсом. - Робин решила смело и открыто говорить людям о неудавшемся браке. Женщины не должны стыдиться одиночества!
- Не могу сказать, что сильно сожалею, - так же откровенно ответил Эйдон. - Я всегда считал, что этот парень вам не пара.
- Что? - Робин не верила собственным ушам. Они с Эйдоном никогда прежде не обсуждали Джеймса Филлинга. Она вообще не подозревала, что Эйдон когда-либо встречался с ее бой-френдом. Во всяком случае Робин ни разу не приводила Джеймса в дом Макдауэллов в то время, когда жила у них.
- Эйдон, ты вот-вот опоздаешь на следующую лекцию. Мистер Салливан терпеть не может опоздавших. Не скажу, что он злопамятный… но у него толстый блокнот. Он никогда не упустит случая напомнить на экзамене студенту обо всех его пропусках, опозданиях и невыполненных в течение семестра работах.
- Я понял намек. - Эйдон поспешил к двери, прокричав на ходу, что ждет Робин к восьми.
Не прошло и пяти минут после ухода Эйдона, как Робин уже не сомневалась в том, что ужинать будет в доме Макдауэллов.
- Проклятая ностальгия! - с раздражением пробурчала она себе под нос.
Пожалуй, сознаться в старомодной сентиментальности простительнее, чем в любви с первого взгляда.
Робин не переставала удивляться себе. Почему она все-таки согласилась на приглашение Эйдона? Зачем отвела Элис к Норме и попросила подругу присмотреть за девочкой несколько часов? Почему вот уже полчаса не может решить, какой наряд выбрать для ужина с Эйдоном - строгий деловой костюм, демократичные джинсы и легкий джемпер или элегантное черное платье, не столько обязывающее, сколько располагающее к чему-либо?..
Наконец Робин остановила свой выбор на джинсах и джемпере. Теперь никто не скажет, что она старше Эйдона. Впрочем, кому какое дело? Кухарке? Что за дурацкая мнительность? Она всего лишь поужинает со старым другом. Никто ведь не запрещает интересоваться тем, как сложилась жизнь человека после долгой разлуки? Робин дала себе слово относиться к Эйдону как к младшему брату. Правда, она упустила из виду то обстоятельство, что Эйдон вряд ли поставил перед собой аналогичную задачу в отношении преподавательницы.
Без пяти восемь Робин уже стояла на пороге дома Макдауэллов и ругала себя за нетерпение. Чему ее учила мать? Женщина не должна приходить на свидание раньше назначенного времени. Наоборот, истинная леди всегда опаздывает на пять минут. Какое свидание?! - мысленно начала спорить сама с собой Робин. У меня с Эйдоном Макдауэллом вовсе не свидание!
В следующее мгновение дверь перед Робин распахнулась и на пороге появилась статная фигура Эйдона.
- Наконец-то! - Он одним махом рассеял все ее сомнения и опасения. - Я уже заждался. Здорово, когда не нужно показывать дорогу. Чувствуйте себя как дома.
- Боюсь, мне это удастся не сразу, - призналась Робин, с нескрываемым волнением ступая по знакомым ступеням и коврам.
- Если честно, мне пока тоже, - улыбнулся Эйдон, слегка коснувшись ее талии.
Уверенность Робин в себе и в том, что она сдержит слово, стремительно пошла на убыль. Близость Эйдона лишала ее здравомыслия и вдребезги разбивала привычный панцирь.
- Как насчет аперитива? - Не дождавшись ответа, Эйдон протянул гостье бокал с мартини.
Робин медленно сделала глоток.
- Благодарю. Вообще-то пить в компании ученика…
Эйдон прижал к ее губам палец. По спине Робин пробежала волна мурашек.
- Тсс. Забудем о том, что я студент Колумбийского университета. Откровенно говоря, я не вхожу в число его поклонников.
- Тогда что же вы делаете…
- Тсс, - еще раз попросил ее о молчании Эйдон. - Мы ведь договорились забыть об этом, не так ли? - Он медленно шагнул к ней и мягко взял за свободную руку.
Затем Эйдон с показным недоумением уставился на дрожащие пальцы Робин.
- Извините… сейчас мои нервы уже не такие крепкие, как десять лет назад, - сказала она прерывистым голосом, чувствуя приятно возбуждающее, трепетное прикосновение его рук.
Сердце Робин заколотилось, и она робко подняла на Эйдона взгляд. Бледный свет лампы из-под розового абажура освещал лицо Эйдона, придавая его глазам теплый янтарный оттенок.
Глядя в ее широко открытые глаза, он чувствовал, как неотвратимо его тянет к стоящей рядом женщине. Еще мгновение - и он уже держит ее в своих объятиях!..
Боже, о чем я думаю! Эйдон резко отстранился, испугавшись, что его мечты и желания окажутся сильнее разума.
Робин моргнула. Значит, Эйдон тоже боится чего-то. Почему она расстраивается? Она должна быть довольна. Эйдон предупредил ее от непростительных ошибок, спас от сомнений и мук совести… В конце концов, он сделал то, что надлежало сделать ей. Отступил назад.
Нужно радоваться.
Беда в том, что Робин это вовсе не радовало.
- Думаю, стол уже накрыт, - охрипшим голосом произнес Эйдон, чтобы хоть как-то разрядить накалившуюся обстановку.
Робин кивнула. Нервно откинув со лба выбившуюся прядь, она проследовала в столовую вслед за хозяином дома.
- Ого! - не сдержала восхищенно-удивленного восклицания Робин, обнаружив на столе не менее десяти блюд, достойных королевского пира. - Вы и впрямь рискуете набрать лишние килограммы за время своего пребывания в Нью-Йорке. - Робин осеклась на полуслове. А с чего, собственно, она взяла, что Эйдон снова покинет Штаты?
- Смотря сколько продлится мое пребывание здесь, верно? - Эйдон явно заметил промах Робин.
- Надеюсь, вы хотя бы закончите курс французской литературы, - отшутилась она.
- Ваш курс, - добавил Эйдон, многозначительно подчеркнув первое слово.
- Что ж, если мир обретет гения благодаря мне…
- Если гений обретет вас…
- Эйдон, сколько можно шутить?! - вспылила Робин, понимая, что не в состоянии балансировать на грани флирта и провокации сексуального характера. - Что с тобой сделали француженки?
Эйдон заразительно рассмеялся. Правда, быстро посерьезнел и, глядя ей в глаза, ответил:
- Я действительно сильно изменился?
- Почти до неузнаваемости. Я говорю не о внешности, разумеется… хотя ты очень возмужал. Теперь моих студенток трудно будет увлечь Стендалем или Бальзаком. Когда за соседней партой Эйдон Макдауэлл…
К удивлению Робин, Эйдон смутился. Странно, она ожидала, что такой красавчик давно привык к повышенному женскому вниманию и комплиментам.
- Четырнадцатилетний юноша, которого я помню, был немного стеснительным и… трогательным в проявлении своих чувств, - продолжила Робин. Ей казалось, что она похожа на несчастную кошку, неведомым образом оказавшуюся на реке во время ледокола. Бедняжка прыгала с льдины на льдину, в надежде добраться до спасительного берега. Однако стремительное течение реки уносило ее все дальше и дальше. В страшную, пугающую неизвестность.
- Я и сейчас искренен, - тихо произнес Эйдон, отодвинув для гостьи стул.
Робин неторопливо присела, воспользовавшись возможностью обдумать следующую реплику.
- Теперь ты можешь достичь большего… Надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю, - сконфузилась Робин.
Имеет ли она право говорить с Эйдоном о подобных вещах? Сегодня она ужинает в его доме, но завтра… Завтра она вызовет его и попросит объяснить суть основного конфликта в романе Флобера "Мадам Бовари".
- Думаете, я способен достичь поставленной цели?
- Разумеется. Если в тебе осталась хоть малая доля былого упорства, то ты, несомненно, добьешься большого успеха, - без колебаний заверила Робин.