- Получается, это правда, - произнесла Марси, не улыбаясь, но и не хмурясь. - Ты действительно не можешь вспомнить.
Я открыла было рот, но крыть было нечем. Ложь и последующая поимка на месте преступления сказали бы намного больше о моей неуверенности, чем прямолинейность.
- Мой папа сказал, что ты не можешь вспомнить ничего из последних пяти месяцев. Почему амнезия простирается так далеко? Почему не с момента, когда тебя похитили?
Мое терпение достигло своего предела. Если я и собиралась обсуждать это с кем-то, Марси явно не числилась первой в списке кандидатур. Ее вообще не было в списке, и точка.
- У меня нет на это времени. Я возвращаюсь к столику.
- Я просто пытаюсь получить информацию.
- Даже с учетом того, что это не твое дело? - сказала я свое прощальное слово.
- Ты хочешь мне сказать, что не помнишь Патча? - выпалила она.
Патч.
Как только его имя сорвалось с уст Марси, уже знакомый оттенок черного затмил глаза. Он исчез так же быстро, как и появился, но оставил след. Горячее, необъяснимое чувство. Как неожиданная пощёчина. Я на мгновение потеряла способность дышать. Жало, проникающее до костей. Я знала это имя. В нем что-то было…
- Что ты сказала? - медленно спросила я, оборачиваясь.
- Ты меня слышала. - Ее глаза изучали мои. - Патч.
Я пыталась, но не смогла сдержать румянец растерянности и неуверенности, заливавший лицо по мере проникновения ее слов в мой разум.
- Так, так, - сказала Марси, выглядевшая отнюдь не такой счастливой, как я ожидала, от того, что застала меня безоружной и растерянной.
Я знала, что должна уйти, но эта неуловимая вспышка узнавания пригвоздила меня к месту. Может быть, если я продолжу разговаривать с Марси, вспышка вернется. Может быть, на этот раз она будет бродить вокруг достаточно долго, чтобы я извлекла из этого какую-то пользу.
- Ты так и собираешься стоять там и "так-такать" мне или все же намекнешь?
- В начале лета Патч дал тебе кое-что, - без предисловий выпалила она. - То, что принадлежит мне.
- Кто такой Патч? - Мне наконец удалось справиться с собой. Вопрос казался излишним, но я не собиралась позволить Марси опередить меня, пока она застала меня врасплох, по крайней мере, пока я окончательно не увязла. Пять месяцев были слишком большим сроком, чтобы покрыть их за время короткой вылазки в дамский туалет.
- Парень, с которым я встречалась. Летняя интрижка.
Внутри меня поднялась еще одна мощная волна возбуждения, ужасно близкая к ревности, но я засунула это чувство подальше. Марси и я никогда не могли бы заинтересоваться одним и тем же парнем. Черты характера, которые она ценила, такие как недалекость, невежество и эгоизм, не вызывали у меня интерес.
- Что он дал мне? - Я знала, что многое упустила, но в этот раз она действительно сильно утрировала, утверждая, что ее парень мог дать мне что-то. У меня и Марси даже не было общих друзей. Мы не состояли в одних и тех же клубах. Ни одно из наших внеклассных мероприятий не пересекалось. Короче говоря, у нас не было ничего общего.
- Ожерелье.
Смакуя тот факт, что на этот раз мне не надо было защищаться, я одарила ее победной ухмылкой.
- Могу поклясться, Марси, что украшение в подарок другой девушке - знак того, что парень тебя обманывает.
Она откинула голову назад и захохотала так убедительно, что я моментально ощутила беспокойство.
- Я даже не могу решить, грустно ли то, что ты в таком неведении, или забавно.
Я скрестила руки на груди, стремясь разыграть хотя бы слабое раздражение и нетерпение, но правда была в том, что внутри меня царило холодное безразличие. Холод, не имевший ничего общего с температурой. И я даже не стремилась от него избавляться. Меня накрыло быстрым и ужасным чувством, что моя стычка с Марси была только началом, слабым предзнаменованием того, что ожидало меня впереди.
- У меня нет никакого ожерелья.
- Ты думаешь, что нет, потому что не можешь его вспомнить. Но оно у тебя. Лежит себе, наверное, сейчас в шкатулке для драгоценностей. Ты обещала Патчу передать его мне.
Она протянула мне клочок бумаги.
- Мой номер. Позвони, когда найдешь ожерелье.
Я взяла листок, но меня так просто не купить.
- Почему он просто не отдал тебе ожерелье сам?
- Мы обе общались с Патчем. - На мой взгляд, полный глубокого скептицизма, она добавила - Все бывает впервые, не так ли?
- У меня нет ожерелья, - безапелляционно повторила я.
- Есть, и я хочу его вернуть.
Интересно, она может быть еще более упёртой?
- В эти выходные, если у меня будет немного свободного времени, я поищу его.
- Лучше раньше, чем позже.
- Это мое последнее слово, либо так, либо никак.
Она отмахнулась.
- И почему ты такая нудная?
Я изобразила приятную улыбку, на самом деле означающую то же, что и средний палец.
- Я, возможно, не могу вспомнить последние пять месяцев, но шестнадцать лет до этого помню кристально четко. В том числе те одиннадцать, которые мы друг друга знаем.
- Ага, вот и типа, недовольство. Вовремя.
- Это дело принципа. Я тебе не доверяю, потому что ты никогда не давала мне повода для этого. Если хочешь, чтобы я тебе поверила, тебе придется продемонстрировать мне, почему я должна это делать.
- Ты такая идиотка. Постарайся вспомнить. Если и было что-то хорошее, что сделал Патч, так это то, что он свел нас вместе. Ты в курсе, что ты была на моей летней вечеринке? Поспрашивай других. Ты была там. Как мой друг. Патч заставил меня посмотреть на тебя с другой стороны.
- Я пришла на одну из твоих вечеринок? - Мой голос немедленно стал скептическим. Но зачем ей врать? Она права - я ведь могу расспросить кого-то. Глупо предъявлять претензии, когда правду так легко доказать.
Видимо, прочитав мои мысли, она сказала:
- Не верь мне на слово. В самом деле. Поспрашивай и убедись сама. - Затем она накинула ремешок сумочки на плечо и продефилировала к выходу.
Я помедлила несколько минут, собирая в кучу все мое хладнокровие. Меня переполняли в равной степени недоумение и усиливающаяся мысль, стучащая в моей голове. Возможно ли, что Марси говорила правду? Неужели ее парень
- Патч? - разбил годами накапливавшийся между нами лед и свел нас вместе?
Мысль была практически смехотворной. Фраза "надо увидеть самой, чтобы поверить" танцевала в моей голове. Более чем когда-либо я злилась на испорченную память, которая поставила меня в невыгодное положение перед Марси. И если Патч был одновременно ее летней интрижкой и нашим общим другом, где он теперь?
Покидая туалет, я заметила, что Марси и ее матери нигде не видно. Я предположила, что они попросили их пересадить, или поставили Хэнку условие уйти отсюда вместе. В обоих случаях жаловаться я не буду.
Как только наш столик попал в поле моего зрения, мой шаг замедлился. Хэнк и моя мама держались за руки через стол и очень интимно смотрели друг другу в глаза. Он протянул руку, чтобы заправить ей за ухо выбившуюся прядь волос. Она покраснела от удовольствия. Я бессознательно попятилась. Меня затошнило. Банальность, конечно, но уж больно точно. Это слишком для обливания Хэнка вином. Это слишком для трансформации в диву эпических масштабов.
Развернувшись, я побежала к входной двери. Попросила администратора передать сообщение моей маме, что я попросила Ви меня забрать, а затем поспешила в ночь.
Я сделала несколько глубоких вдохов. Мое давление нормализовалось и в глазах перестало двоиться. Несколько звезд уже блестели над головой, хотя горизонт на западе все еще светился от недавнего заката. Уже похолодало настолько, что я пожалела, что мне нечего было накинуть поверх, но стремясь убраться оттуда как можно быстрее, я оставила свою джинсовую куртку висящей на спинке своего стула. И сейчас я явно не собиралась за ней возвращаться. Соблазн вернуться за сотовым был больше, но если я пережила без него последние три месяца, я была практически уверена, что переживу еще один вечер.
В паре кварталов отсюда был 7-Eleven, и, хотя я серьезно размышляла о том, что не очень умно находиться ночью на улице одной, я также знала, что не могу провести остаток своей жизни, съежившись от страха. Если жертвы нападения акулы могут снова вернуться в океан, конечно, я определенно могу в одиночестве пройти пару кварталов. Я находилась в довольно безопасной, хорошо освещенной части города. Если я хотела заставить себя пробиться сквозь страх, выбрать лучшее место я просто не могла.
Шесть кварталов спустя, я вошла в 7-Eleven, сопровождаемая позвякиванием дверного колокольчика. Я была настолько погружена в свои мысли, что мне потребовалось несколько ударов сердца, чтобы понять, что что-то не так. В магазине было устрашающе тихо. Но я знала, что я не одна; я видела головы людей сквозь зеркальные окна, пока пересекала стоянку. В магазине находилось, по крайней мере, четыре парня. И все они внезапно и стремительно быстро исчезли. Даже за прилавком у входа никого не было. Я не помнила, чтобы когда-либо в магазине этот прилавок пустовал. Он просто напрашивался, чтобы его ограбили. Особенно после наступления темноты.
- Эй, - позвала я. Я шла вдоль витрины, всматриваясь в проходы, заполненные всем подряд - от пряников с инжиром Ньютонс до Драмамина.
- Здесь есть кто-нибудь? Мне нужно разменять деньги для телефона-автомата.
Из коридора в глубине магазина донесся приглушенный звук. Коридор был неосвещен и предположительно вел к туалету. Я напрягла слух, пытаясь снова различить звук. Учитывая все ложные тревоги, посещавшие меня в последнее время, я боялась, что это начало еще одной галлюцинации.
Потом я услышала второй звук. Слабый скрип закрывающейся двери. Я была уверена, что этот звук был реальным, что означало, что кто-то скрывается там, вне поля зрения. В животе всколыхнулась тревога, и я заторопилась на улицу. Обогнув здание, я обнаружила телефон-автомат и потыкала в кнопки, набирая 9-1-1. Я успела услышать только один гудок, прежде чем через мое плечо протянулась рука и нажала на отбой, оборвав связь с внешним миром.
Глава 8
Я обернулась.
Он был на добрых пятнадцать сантиметров выше меня и на двадцать килограммов тяжелее. Света с парковки было недостаточно, но мне все же удалось рассмотреть его: светло-рыжие волосы, стоявшие торчком благодаря гелю, бледно-голубые глаза, серьги в ушах, ожерелье из акульих зубов. Угревая сыпь на нижней части лица. Черная майка, выпуклые бицепсы, на одном из которых была татуировка огнедышащего дракона.
- Нужна помощь? - спросил он одними губами. Он протянул мне свой мобильный, потом положил руку на таксофон, вторгаясь в мое личное пространство. Его улыбка была чересчур милой и самодовольной. - Ненавижу, когда красивой девчонке приходится тратить деньги на звонок.
Когда я не ответила, он слегка нахмурился. - Разве что ты собиралась позвонить бесплатно. - Он почесал щеку, проявляя глубокую задумчивость. - Но единственный звонок, который ты можешь сделать бесплатно с таксофона… это звонок в полицию.
- Любой намек на ангельский тон в его голосе исчез.
Я сглотнула. - Внутри за прилавком никого не было. Я подумала, что что-то не так. - А теперь я знала, что не так. Единственная причина, по которой он бы переживал за звонок в полицию - его заинтересованность в том, чтобы держать их как можно дальше. Ограбление?
- Позволь мне упростить тебе задачу, - сказал он, наклоняясь к моему лицу, словно мне пять лет и я нуждалась в медленном, четком объяснении. - Возвращайся в машину и уезжай.
Меня осенило, - он не понял, что я пришла сюда пешком. Но эта мысль тут же отошла на второй план, когда я услышала звуки драки из переулка за углом. Оттуда раздавались ругательства и стоны боли.
Я обдумывала варианты. Можно было бы принять предложение Ожерелья-Из-Акульих Зубов и тут же уйти, сделать вид, что меня здесь никогда не было. Или можно было бы добежать до ближайшей заправки и позвонить в полицию. Но к тому времени может быть уже слишком поздно. Если они ограбили магазин, Акульи Зубы с дружками не будут растягивать удовольствие. И третьим вариантом было остаться здесь и сделать очень смелую или очень глупую попытку помешать ограблению.
- Что там происходит? - невинно спросила я, показывая на заднюю часть здания.
- Оглянись, - ответил он мягким, шелковым голосом. - Никого нет. Никто не знает, что ты здесь. Никто никогда не вспомнит, что ты была здесь. А теперь будь хорошей девочкой, вернись в свою машину и уезжай отсюда.
- Я…
Он прижал палец к моим губам. - Я не стану повторять дважды. - Его голос был нежным, будто он флиртовал. Но глаза - холодными, как лед.
- Я оставила свои ключи внутри, на прилавке, - сказала я, брякнув первое, что пришло мне на ум. - Когда заходила туда.
Он взял меня за руку и потащил к главному входу в здание. Его шаги были в два раза больше моих, и мне приходилось бежать, чтобы поспевать за ним. На протяжении всего этого времени я мысленно встряхивала себя, приказывая своей несообразительности придумать оправдание на тот момент, когда он поймет, что я врала. Я не знала, как он среагирует, но, в общем, могла себе представить, и от этого все внутри переворачивалось. Дверь звякнула, когда мы вошли. Он бросил меня на кассу и одним ударом открыл кассу, явно выискивая мой потерянный ключ. Он передвинулся к следующему отделу и повторил свой быстрый обыск. Внезапно он остановился. Его взгляд медленно прошелся по мне. - Не хочешь сказать, где на самом деле твои ключи?
Я подумала, удастся ли мне сбежать от него на улицу. Подумала, каковы были шансы, что подъедет машина, когда она мне будет нужна больше всего. И подумала: почему, ну почему я ушла из Куперсмита без пиджака и мобильного?
- Как тебя зовут? - спросил он.
- Марси, - солгала я.
- Вот что я тебе скажу, Марси, - сказал он, заправляя прядь волос мне за ухо. Я попыталась сделать шаг назад, но он сдавил мое ухо, предупреждая. Мне пришлось стоять неподвижно, позволяя его пальцу чертить дорожку от моего уха до подбородка. Он поднял мою голову, взяв за подбородок, заставляя посмотреть в его бледные, почти прозрачные глаза. - Никто не обманывает Гейба. Когда Гейб говорит девушке бежать, ей лучше бежать. Иначе она разозлит Гейба. А это плохо, потому что Гейб очень вспыльчив. Вообще-то, вспыльчив - это мягко сказано. Понимаешь меня?
Мне показалось жутким то, что он говорил о себе в третьем лице, но я не собиралась спрашивать об этом. Интуиция подсказывала мне, что Гейбу также не нравится, когда его поправляют. Или когда задают вопросы. - Извини. - Я не осмелилась отвернуться, опасаясь, что он может расценить это движение как знак неуважения.
- Я хочу, чтобы ты сейчас ушла, - сказал он обманчиво бархатным голосом.
Я кивнула, отступая. Мой локоть врезался в дверь, впуская поток холодного воздуха. Как только я оказалась снаружи, Гейб крикнул сквозь стеклянную дверь, - Десять.
- Он оперся на прилавок, извращенно улыбаясь.
Я не понимала, зачем он это сказал, но я контролировала выражение своего лица, продолжая двигаться назад, теперь уже быстрее.
- Девять, - сказал он.
Теперь я сообразила, что он вел обратный отсчет.
- Восемь, - сказал он, отталкиваясь от прилавка и делая несколько ленивых шагов по направлению к двери. Он положил руки на стекло, потом пальцем нарисовал невидимое сердце. Увидев мое пораженное выражение лица, он хохотнул. - Семь.
Я повернулась и побежала.
Я услышала, что к главной дороге приближается машина, и начала кричать и махать руками. Но я все еще была слишком далеко, и машина пролетела мимо, гудение двигателя исчезло за поворотом. Когда я добралась до шоссе, я посмотрела направо, потом налево. Повинуясь внезапному порыву, я побежала в сторону Куперсмита.
- Я иду искать, кто не спрятался, я не виноват, - услышала я, как Гейб крикнул сзади.
Я начала двигаться быстрее, слыша противное шлепанье балеток по бетону. Я хотела обернуться и посмотреть, как далеко он был, но заставила себя сконцентрироваться на повороте дороги впереди. Я пыталась сохранять между собой и Гейбом как можно большую дистанцию. Скоро подъедет машина. Она должна скоро появиться.
- Это самая большая скорость, на которую ты способна? - Он маячил не больее, чем в шести метрах за моей спиной. Что хуже - его голос не казался усталым. Меня испугала мысль, что он даже не прилагал усилий. Он наслаждался игрой в кошки-мышки и, пока я все больше и больше уставала с каждым шагом, его это приводило во все больший восторг.
- Беги, беги! - пропел он. - Только не истощи себя. Если ты не сможешь отбиваться, когда я поймаю тебя, будет уже невесело. Я хочу поиграть.
Перед собой я услышала глубокий рык двигателя приближающейся машины. Фары появились в поле зрения, и я выбежала на середину дороги, бешено размахивая руками. Гейб не причинит мне вреда при свидетеле. Ведь так?
- Остановитесь! - завопила я, окрикивая приближающуюся машину, как я теперь могла видеть - пикап.
Водитель притормозил возле меня, опуская окно. Он был средних лет, на нем была фланелевая рубашка, и от него сильно воняло рыбными доками.
- Что случилось? - спросил он. Его взгляд переместился на что-то за моим плечом, и я почувствовала, присутствие Гейба, словно ожог морозного воздуха.
- Просто играем в прятки, - сказал Гейб, обнимая меня за плечи.
Я дернула плечами, сбрасывая его руку. - Я никогда не видела этого парня, - сказала я мужчине. - Он угрожал мне в "7-Eleven". Мне кажется, он со своими друзьями пытается ограбить магазин. Когда я вошла, он был пуст, и я услышала на заднем дворе драку. Нам нужно вызвать полицию.
Я остановилась, собираясь спросить у мужчины, есть ли у него мобильный телефон, когда с удивлением увидела, что он отвернулся, игнорируя меня. Он с трудом до конца поднял окно, закрываясь в кабине грузовика.
- Вы должны помочь! - сказала я, ударяя по окну. Но его сосредоточенное на дороге лицо не изменилось. По коже пробежался холодок. Этот человек не собирался помогать.
Он собирался оставить меня здесь с Гейбом.
Гейб передразнил меня, дурашливо постучав в окно мужчине. - Помогите! - закричал он пронзительным голосом. - Гейб с друзьями грабят "7-Eleven". О, мистер, вы должны помочь мне, остановите их! - когда он закончил, он откинул голову назад, задыхаясь от собственного смеха.
Почти как робот, мужчина посмотрел на нас. Его глаза немного косили и не моргали.
- Да что с вами! - сказала я, грохоча ручкой грузовика. Я снова ударила в окно.
- Вызовите полицию!
Мужчина нажал на газ. Грузовик медленно завелся, и я побежала за ним, отчаянно цепляясь за надежду, что смогу открыть дверь. Он сильнее нажал на газ, и я споткнулась о свои ноги, пытаясь успеть. Внезапно он рванул с такой скоростью, что меня отбросило на дорогу.
Я повернулась к Гейбу. - Что ты с ним сделал?
Это.