- Я знала, что ты оценишь, - усмехнулась Карист, проходя внутрь и устраиваясь на свободном от бочек и стеллажей с бутылками пространстве. Подкатив к себе одну, она придирчиво осмотрела ее и, проткнув когтем, сделала несколько глотков, - О, прости, кубки там, - она кивнула куда-то в сторону стены и поставила бочку на пол.
Спустя некоторое время в подвале чудно пели на два голоса старинную балладу о похищенной принцессе, так и не дождавшейся рыцаря. Принц опять сидел на драконе, а вернее уже полулежал, мир вокруг иногда проявлял самовольство и плыл немного в сторону. Дегустация прошла успешно, настроение было прекрасным. Хотелось сесть за стол и творить что то новое. Например законы переписать или оставить ценные указания министрам в новой юмористиреской манере. Например шарадой.
Принц слегка пошатываясь встал из теплого кольца хвоста дракона и склонившись в поклоне чуть не уронившим его обратно, сказал:
- Мадемуазель… Благодарю за прекрасное времяпреп-провождение. Вашу ручку, мадемуазель! То есть твою лапку, Карист!
Ошарашенному дракону поцеловали кончик когтя и принц, не забыв все же прихватить оставленную бутылку, удалился, с трудом вписавшись в косяк двери. Драконица, посмеиваясь, подала лапу и долго наблюдала как Тарлан, по довольно сложной траектории, продолжая напевать какую-то дурацкую песню, не с первого раза попал в проход рассчитанный на дракона. Когда он наконец удалился, она сама осторожно поднялась на лапы и огляделась. Вина они прикончили изрядно и окружающее пространство покачивалось даже у нее. Выйдя и запечатав проход, Карист ушла спать на свое золото. Принц дошел до своих покоев и мирно уснул лицом в бумагах, успев начеркать там несколько вполне забавных шарад намекающих на наличие рогов у казначея. Проснулся он уже ближе к ночи и выпив воды и пообещав себе не пить так много ближайший год точно, переполз уже в постель. Уже глубокой ночью его разбудил какой-то странный шорох. Он не был похож на шелест крыльев Карист, когда она проходила по зале за дверями, или на шепот ветра в листьях деревьев в лесу за окном. Больше он походил на то, что кто-то шарится по его бумагам. Правда, стоило только принцу прислушаться, шорох сразу стих. Списав все на разыгравшееся воображение, Тарлан попытался уснуть снова, но что-то его остановило. Это что-то прижало узкую ладошку к его рту.
- Чшш, тихо, - тонкий силуэт и тихий явно женский шепот нарушили одиночество спальни. Первая реакция запустила рефлекс "подскочить и перехватить руки возможного убийцы", а вторая подсказала что в руках у него сжата женская фигура его любимой комплектации "ничего лишнего". Ощупывание и рвущееся из под него тело совпали с нормальными утренними реакциями молодого, здорового мужчины и все это вкупе заставили принца приподняться на постели успокаиваясь и рассмотреть ночной подарок одинокому мужчине.
- Ты кто? - хриплым от сна и близости мягкого тела, спросил принц по прежнему сжимая руки девушки и нависая на ней.
- Спасать тебя пришла, - тело на мгновенье расслабилось, будто осознавая безвыходность положения и посверкивая в темноте глазами, а через секунду принц получил сильный и меткий удар коленом, который заставил его разжать руки и рухнуть вниз. Девушка скатилась с кровати и отскочила на пару шагов в сторону, доставая длинный нож и замирая в стойке.
- От чего спасти, от тягот жизни? - съязвил напоследок принц после того как взвыв упал на постель закрывая рукой пострадавшую часть тела.
- Ну вообще-то от дракона, - девушка выпрямилась и убрала оружие, доставая из за пазухи плакат, который кинула на край кровати, - Только вижу тебе тут и так неплохо похоже, - сложив руки на груди, она рассматривала Тарлана. Гибкая и жилистая, она была больше похожа на мальчика, короткие пряди темных волос дополняли этот образ, выдавал ее только голос, который был слишком мелодичным. Все еще постанывая, принц сел на кровати рассматривая в неверном лунном свете себя на плакате.
- Прекрасно. Позор на всю жизнь. И как ты, милая леди, собираешься меня спасать? С ножом против дракона? Если предлагаешь бежать, то должен сказать, что нюх у драконов позволяет найти добычу очень легко, а летают они быстро. Мне вон даже веревку разрешили привязать к балкону, понятно что никуда я не денусь.
- Веревку? - она откровенно удивилась, похоже, что она сама сюда забиралась без ее помощи. Чтобы проверить, девушка подошла к окну и выглянула из него. Вздохнув, она обернулась, - Ну ладно, тогда сиди тут дальше, а я пошла, - проговорив это девушка решительно направилась к двери.
- Минуточку, милая леди. - принц как то разочаровался в быстром уходе спасительницы. - И это все? Просто так уйдете?
- А у тебя есть какие-то предложения? - она замерла в дверях, собираясь выйти на внутреннюю галерею и, очевидно. добраться до сокровищницы Карист.
- Ну, - принцу похоже первый раз в жизни приходилось не отбиваться, а самому предлагать. - Мы могли бы получше познакомиться. Жаль, что я на вас так невежливо прыгнул. Рефлексы придворной жизни.
Воровки Тарлан почему то не стеснялся поэтому, совершенно спокойно встал и подошел к ней.
- Заманчивая мысль, - узкая ладонь уперлась ему в грудь, не давая подойти ближе. Девушка похоже тоже святой не была и с удовольствием рассматривала Тарлана. Принц был хорош со всех сторон, с этим она не стала бы спорить, но времени было катастрофически мало и нужно было выбрать, или он или драконье золото. Решив, что-то для себя, она улыбнулась и сделала шаг назад, - Но знаешь. Не сейчас. И извини за удар, рефлексы, - почти повторила она слова принца и, развернувшись, быстро и очень тихо, заскользила по галерее к лестнице, ведущей вниз.
- Видимо уже не увидимся…ведь к дракону в пасть идешь, - пожал плечами принц и вернулся досыпать. Сны правда теперь были сладостно-мучительны. Все таки раньше у него не было такого, что ему отказывали. Проснулся он недовольный и с легкость закончил все дела с бумагами, подмахнув несколько приказов о казнях, которые еще вечером его беспокоили.
Бумаги отправились вниз, причем в несколько партий и остались дожидаться гонцов, а сам принц пошел искать остатки своей "спасительницы". Драконица нашлась в сокровищнице. Почти сливаясь цветом с грудой монет, она задумчиво вертела в когтях чей-то, явно женский сапог. На появившегося Тарлана она даже не взглянула, увлеченная своей игрушкой.
- О… Про мою ночную гостью-спасительницу можно уже не уточнять.
Принц сел рядом на груду монет. Драконица кивнула на стену, где виднелось свежее оплавленное пятно с впеченными в камень несколькими золотыми украшениями.
- Она думала, что я сплю, - спокойно проговорила Карист.
- Так и думал, что не увидимся больше, - философски заметил принц.
На улице раздалось первая трель почтового рожка и придушенный вопль: - Заткнись, идиот! Топот копыт показал, что почтовая служба вышла на новые уровни скорости доставки сообщений.
- А что? У тебя были на нее планы? - все так же спокойно и довольно тихо проговорила она. Услышав звук рожка, Карист поморщилась и попыталась спрятать голову в монеты.
Похоже, что у драконицы болела голова после вчерашнего посещения ее винных складов и резкие звуки, которые доносились сюда с улицы, портили ее и без того безрадостное настроение еще больше.
- Иди уже и заткни этих идиотов, или я за себя не отвечаю, - щелчком когтя она отбросила сапог куда-то в проход и накрыла голову крылом.
- Они уже уехали, Карист, отдыхай. А планы… если и были, теперь не важны уже, не так ли?
Дракона так же спокойно погладила по крылу рука принца и Тарлан удалился вытаскивать новую порцию бумаг и головной боли.
- Предупреждай в следующий раз, - проворчала она в спину Тарлану и закрыла глаза. Было нехорошо, одна мысль о лишнем движении вызывала дурноту, хотя по хорошему надо было хотя бы проветриться, но драконица справедливо полагала, что полетать она сможет только ближе к вечеру, потому что ее до сих пор мутило. Хотелось есть и она попыталась заснуть, чтобы хоть как-то справиться с бурчащим животом. Через час до нее стало долетать какое то странное подвывание попалам с неумелым дерганьем за струны. А еще через полчаса к ней почти влетел ее принц и явно пребывая в состоянии "не подходи убью", судя по перекошенному лицу и злым глазам, плюхнулся рядом роняя часть бумаг и пытаясь отдышаться.
- Я у тебя тут пересижу, ладно?
- Ага, - не открывая глаз она приподняла крыло, предлагая забраться под него внутрь, - Что это за отвратительные звуки? - Карист приоткрыла глаза и прислушалась, похоже до этого момента она не обращала на них внимания или, действительно, не слышала.
- Это трагическая песня о любви, написанная лично баронессой Оргалией Огнь, - с ненавистью ответил принц забиваясь под крыло. - Призванная светом неземной любви разжалобить дракона и тронуть мое каменное сердце.
Тон был такой, что было сложно понять кто из них двоих дракон. Рычащие нотки вписывались в его речь, не оставляя надежды девушке на резко вспыхнувшее чувство. К боку дракона прислонилась спина принца и он опять попытался вникнуть в бумаги. Подвывание длилось еще с час, сменившись приглушенными рыданиями слышными даже сквозь стены. Блаженная тишина заставила дракона облегченно вздохнуть и попытаться уснуть без противного вытья, пусть и на границе слышимости, но от этого не менее противного.
Почувствовавший этот вдох, приподнявший его и откинувший назад на теплую чешую, Тарлан мрачно сказал:
- Я бы не обольщался. Теплое молоко и сырые яйца. Для голоса. Я уже два года получаю такие подарки… на все, мать их так, праздники. "А теперь баронесса исполнит в вашу честь балладу собственного сочинения!" передразнил он голос распорядителя.
- Карист…
Принц выбрался из под крыла и перебежав под морду просительно заглянул в полуприоткрытый глаз.
- Сьешь ее, а?
Просьба принца заставила Карист открыть глаза, и Тарлан опять насладился видом собственного отражения в яркой изумрудной глубине. Драконица несколько секунд обдумывала предложение, а потом уголки ее губ поползли вверх.
- А что мне за это будет? - Тарлан, так неожиданно воспользовался ее предложением спрятаться под крыло, что теперь Карист чувствовала себя обязанной сделать нахальному пленнику еще что-нибудь приятное. Да и то, как он отреагировал на полет и совместная пьянка тоже располагали к свершениями, но спросить было все таки надо.
- Ох. Ну я не знаю. Правда не знаю. Я конечно понимаю, есть там нечего и роброны потом из зубов выковыривать придется… но я правда не могу это слушать!
Более чутким слухом драконица услышала как голос откашлялся и раздалось:
- Мимими… Ляяяя! Гхххм!
"Зелень глаз твоих накрыла душу мне как тень!
И о любви готова петь я каждый день!
Но злой дракон унес тебя порвав мне сердце в кровь,
И я иду за ним неся во мрак мою любовь!"
Голос был пискляво тонок и песня иногда прерывалась всхлипами.
До принца здесь это все доносилось противным подвыванием, не особо улучшающим настроение.
- Если ты ее сьешь, я… я к тебе еще раз похищусь если хочешь? Закручу перед этим роман с парой тройкой принцесс, чтобы тебе веселее было. Да хоть с рыцарями даже, только сделай так чтобы она больше не смотрела своими коровьими глазами и не выла так. Невестушка номер два, - Принц потер виски и сморщился когда особенно высокая нота завибрировала в воздухе.
- Вот это интересное предложение, - усмехнулась Карист и, наконец, встала, - Ладно, пошли. Посмотрим что можно сделать, - она тоже поморщилась, ее слух в отличие от человеческого, был гораздо лучше и она слышала все переливы и тональности фальшивой песни. Расставшись в зале, принц пошел к себе, а Карист пройдя к своему выходу, спланировала на площадку. Усевшись, она огляделась, рассматривая того, кого принц назвал баронессой. Вдалеке виднелись слуги и карета, а под деревом где до этого сидела беленькая кукла-фаворитка был разложен плед где виднелись остатки трапезы. Как и предполагал принц там валялись осколки яичной скорлупы и бутыль молока. Под стеной сжавшись в комочек попискивала от ужаса тощая, но с претензией одетая барышня. Ширина ее юбок превышала ее личные размеры раза в три. Из середины наряда жалкой тычинкой вылезало абсолютно плоское, костлявое, болезненно бледное тело. Лицо было тщательно накрашено, а глаза в которых действительно было что то от Зорьки, были обведены таким количеством теней, что казались двумя синяками, впрочем слегка размытыми из-за слез периодически подтекающих из глаз. Кончик носа был красен от постоянных сморканий.
У ног создания лежала лютня, которую дама видимо уронила себе под ноги при появлении Карист.
- Ддра-акон! Я пришла чтобы спасти своего возлюбленного!
На балконе мужской голос негромко выматерился. Темноволосая голова свесилась через парапет не желая пропустить зрелище.
- Спасай, - великодушно разрешила Карист и покосилась на собственное брюхо, которое буркнуло от голода. Следующий уже основательно голодный взгляд был направлен на девицу, но оценив ее формы, драконица вздохнула и повернула голову в сторону слуг и лошадей, - Давай, начинай спасать. Я жду.
Девушка откашлялась и начала декламировать ужасные вирши описывающие ее страдания вдали от любимого и как ее стихи призваны подействовать на совесть дракона.
- И потому молю тебя, освободи,
Его верни мне, претворя мои мечты,
И будет солнце ярче тем сиять,
Кто благородно смог меня понять!
Принца наверху явственно душил хохот.
- Карист! Как насчет отпустить вообще бесплатно? Тебе за это солнце сиять будет!
Драконица с ехидным выражением морды, продолжала смотреть на девушку, стараясь не сорваться. Желаний было два заткнуть уши или спалить баронессу, стихи были ужасны, голос еще хуже, рифма вышибала слезу.
- Тарлан, ты же понимаешь, что больше всего на свете я люблю как солнце переливается на горе моего золота и на другое его сияние я не согласна, - фыркнула Карист, рассыпая искры. Она вдруг резко дернула головой, перехватывая в полете какую-то случайную птицу, клацнув пастью и поняв, что стало только хуже, она снова вздохнула и с вновь проснувшимся интересом посмотрела на девушку.
- Согласна?! Тарлан это что женщина? - дрожащий палец баронессы уперся в дракона.
- Ты его похитила ради удовлетворения низкой похоти, смущать его словами и жестами, бесчестная тварь?!
Личико девицы покраснело и она подняла голос почти до визга.
- Отдай его мне или я умру прямо тут от разбитого сердца! - Бледное визжащее создание в ворохе юбок сидело на коленях и колотило кулачками по земле.
- Теперь ты понимаешь почему Гарида смотрелась выиграшно на этом фоне и стала почти женой?
Тихо спросил принц у драконицы почти отброшенной от истерикующей девицы звуковой волной.
- Да никакие деньги не нужны только бы… не слышать такого.
Тарлану внезапно стало так себя жалко.
- Два года. Два года этих концертов. Потому что ее отец неприлично богат.
- Слушай, она что совсем дура? Я дракон, чем я могу тебя сму… - начала говорить Карист и дернулась, привставая на задние лапы, - Как ты меня назвала?! - остальные крики и слова потонули в яростном реве разгневанной драконицы. Сделав вдох и прикрыв глаза, Карист припала на передние лапы и Тарлану пришлось отпрыгнуть назад в комнату, чтобы его не зацепило поднявшейся вдоль стены волной огня, которая наполнила небольшую площадку перед скалой и скрыла драконицу с головой. Бушующая внизу стихия, потекла вниз по дороге и остановилась только у леса. Сжигая брошенные вещи, которые оставили слуги баронессы, сами люди уже давно скрылись от праведного гнева среди деревьев. Покашливая от поднявшегося в воздух пепла, Тарлан прикрывая лицо платком вышел на балкон. На площадке под стеной выжженной ударом огненной стихии, помахивая хвостом стояла раздраженная драконица.
- Карист. Спасибо.
Когда морда дракона повернулась к нему, принц аккуратно стер платком с чешуи след жирного пепла.
- Не обращай внимания. По моему она была немного сумасшедшей. Знаешь, пока это похищение приносит мне только радость. И жениться не пришлось, и отдохнул, и от этого поющего кошмара избавился. И ты показала мне небо, - Принц как то светло улыбнулся и погладил морду древнего ящера.
- Зато у меня до сих пор ничего не прибавилось, одни убытки, - проворчала Карист, все еще раздраженно подергивая хвостом, - И еще я хочу есть, - она огляделась. От скалы до стены леса на землю неторопливо опускались хлопья пепла, похоже, что ближайшие звери, как и люди, тоже разбежались. Драконица вздохнула, за обедом похоже придется лететь довольно далеко. Карист вдруг осенило, что не одна она сегодня еще ничего не ела, - Да и ты, наверное, тоже.
- Не отказался бы, мадемуазель.
Принц давно не видел корзинки с провизией, но просить было неудобно. Карист вздохнула, проводя лапой по морде, на золотой чешуе остались грязные разводы. Раздражение отступало, лететь никуда не хотелось, но было надо.
- Я сейчас, - не дожидаясь ответа, она хлопнула крыльями, снова поднимая в воздух грязный пепел, и скрылась за горой. Ждать пришлось не сильно долго, уже через полчаса, драконица появилась на площадке и подала Тарлану очередную корзинку, себе она прихватила сочную корову, которую сьела как только приземлилась. Обед проходил можно сказать совместно. Карист ела свою добычу на засыпанной пеплом площадке, а перемазанный золой, почти серый Тарлан, решил, что пачкать комнаты бессмысленно и сидел на балконе с удовольствием уничтожал то, что принесла ему Карист. Принц раздумывал, что теоретически ему должно быть жутко - ведь чудовище только что сожгло несчастную деву. Но ему постоянно приходилось себе напоминать кто из двух дам был чудовищем.
Корзина и веревка на которой к нему путешествовали его бумаги сгорели, как и все в окрестностях разгневанного дракона. Бросив корзинку с перевязанной пачкой бумаг вниз и понадеявшись на сообразительность посыльных, принц ушел к себе отмокать в ванной. Дракон судя по всему позже отправилась тоже купаться, потому что когда заскучавший принц пошел искать ее, из коридора с подземным озером раздавался плеск и хлопающий звук бьющих по воде крыльев.
Вечер принес долгожданный покой - дракон сидела на золоте, а принц на притащенной подушке валялся рядом слушая о давно прошедших временах, когда говорила Карист, или рассказывая что то из жизни двора и то что ему казалось смешным в его жизни, когда дракону хотелось послушать что то самой. Ушел принц только когда драконица зевнула во всю пасть и попыталась сунуть голову под крыло.
Ночь текла спокойно. Тарлану снился почему то собирательный образ его фаворитки с зелеными глазами с вертикальным зрачком. Сон принес невразумительное томление и ощущения чьей то руки на лице зажимающей ему рот. Предыдущая посетительница которая так сделала была очень даже ничего и оставила после себя несбыточные желания, поэтому вместо того, чтобы повторить свой трюк с хватанием ночного гостя за руки, Тарлан сквозь сон притянул нежданного визитера за руку к себе и поцеловал.