- Открывайся, черт возьми! Во имя Розы! - Ничего не произошло. Шаги приближались. Не позволяя себе оглядываться, я прокричала: - Во имя Оберона! Во имя кого-нибудь! Во имя моей матери, откройся, черт побери!
Замок открылся, и дверь распахнулась, впуская Коннора и меня в узкий коридор. Я остановилась, чтобы пинком закрыть дверь и запереть замок, перед тем как побежать по коридору. Я не знала, куда он нас приведет, но я знала, что случится, если мы останемся на месте, и в этом случае я предпочла неизвестность. Коннор оступился, и я схватила его за руку и потащила за собой.
Коннор уже начал уставать, пытаясь держаться со мной вровень, - селки созданы для выносливости в воде, а не на суше.
- Куда мы идем? - задыхаясь, спросил он.
- Прочь отсюда!
Я услышала, как дверь за нами с грохотом распахнулась и раздались бегущие шаги. Не знаю, какая у нас фора, и не уверена, что хочу знать. Мы убежим или умрем. Шансы равны.
- Мы не знаем, хотят ли они причинить нам вред! Мы даже не знаем, кто это!
- Извини, что я не хочу остаться и выяснить!
Оттого, что я волокла Коннора, в плече появилась сильная пульсация, но я не отпускала его. Он умрет, если я его брошу.
- Но…
- У них оружие! Теперь заткнись и бежим!
Слабый свет начат наполнять коридор, освещая грубые каменные стены. Пол под нашими ногами изменился, превратившись из рельефного булыжника в плотный песок. Коннор снова потерял равновесие, но я продолжала тащить его, набирая скорость.
- Давай, мы почти на месте!
Я понятия не имела, где это "на месте", но готова была поспорить, что мы выбрались из волшебной шкатулки. Песок навел меня на мысль о пляже, это хорошо. В Сан-Франциско полно пляжей, один есть рядом с музеем.
Мне не следовало удивляться, когда земля ушла из-под ног и мы взлетели в воздух.
Осталось время, чтобы мельком заметить утес позади нас и узкий выход из пещеры, откуда мы только что выбежали. Затем мы начали падать, ну и орать заодно. Падение с высоты ста футов в Тихий океан пробуждает во мне худшее. Рука Коннора выскользнула из моей, пока мы падали. Я попыталась снова ее поймать. Затем стало слишком поздно: я ударилась о воду ногами - и воздух вышел из легких. Волны сомкнулись надо мной, словно кулак, и мир потемнел.
Глава двадцать вторая
Я парила, закрыв глаза, опустив голову, пока давление в груди не привело меня в чувство, и я забилась в поисках поверхности. Я не паниковала, но это был лишь вопрос времени. Если я не вынырну на воздух до того, как потеряю контроль, я стану еще одной красной отметкой в пестрых записях береговой охраны. У каждого есть то, с чем он не может справиться. У кого-то это тесные помещения или высота. У меня это вода. Я больше не могу принимать ванну и тем более плавать: приходится ограничиваться душем и вежливыми извинениями. Это слишком похоже на возвращение в пруд.
Море вокруг меня становилось темнее. Когда мы с Коннором ударились о воду, был свет; солнце должно быть видно. Если только я не плыву в неправильную сторону.
Я перевернулась, изо всех сил толкая себя в противоположном направлении. Волны не помогали, но океаны и не славятся помощью утопающим пловцам, особенно идиотам, которые ныряют с высоты, полностью одетые. Чудо, что я шею не сломала.
Плыть становилось все труднее: усталость, нехватка кислорода и раненое плечо составили заговор со страхом, чтобы утянуть меня вниз. В довершение всего в горле запершило от запаха роз. Я ослабела, и проклятие становилось сильнее; я не могла защититься. Если оно завладеет мной до того, как я достигну поверхности, угроза, которую оно представляет, станет самоисполнившимся предсказанием, потому что мне никак не выжить.
Что- то ударило меня снизу. Я лягнула в ответ, внезапно охваченная новым приступом паники, и была вознаграждена, ощутив под пятками что-то мягкое. Это научит местную живность не приставать к тонущему подменышу. Я продолжала молотить по воде, пока оно меня снова не толкнуло. На этот раз я лягнула в ответ слабее. Энергия у меня заканчивалась, я не понимала, куда плыву, и недостаток кислорода начинал путать зрение. Что-то толкнуло меня в третий раз, и я ослабела, сдаваясь. Привет, акулы, я ваша.
Что бы это ни было, оно схватило меня за ворот рубашки и потащило вверх, легко буксируя на поверхность. Вынырнув, я жадно втянула воздух, а оно не отпускало меня до тех пор, пока я не смогла держаться на воде. Волны были довольно слабыми; совладав с дыханием, я начала осматриваться в поисках берега. Если я смогу добраться до него, до того как… что ж, у меня есть много "до того как", о которых можно волноваться. До того как ударит проклятие, до того как я окончательно запаникую, до того как утону…
Что- то кашлянуло позади меня, и я обернулась, оказавшись лицом к лицу с морским котиком. Я так удивилась, что на секунду ушла под воду, перед тем как снова вынырнуть, откашливаясь. Котик весело залаял, явно забавляясь моим удивлением.
Селки. Я упала с утеса в океан с селки и еще беспокоилась, чтобы не утонуть. Но проклятие пекло так, словно было готово ударить в любой момент; у меня мало времени.
- Коннор, - сказала я дрожащим голосом, - ты отнесешь меня к берегу?
Он кивнул, подплывая ближе и позволяя мне обнять его за шею. Его тело, сильное и здоровое, было почти такой же длины, как мое, какими редко бывают настоящие морские котики.
Мы были всего лишь в ста ярдах от берега, но, когда путешествуешь на спине морского котика, это расстояние достаточно длинное и неприятное. Я не открывала глаз, стараясь не обращать внимания на волны, хлеставшие меня по лицу. Будет не очень красиво, если меня стошнит на сопровождающего, как бы это ни было соблазнительно.
Прилив вынес нас на песок в тот момент, когда я подумала, что больше не в состоянии терпеть. Шатаясь, я встала на ноги, чтобы отойти подальше от воды. Я почти добралась до сухого песка, когда меня настигло проклятие, ударив, словно пахнущая розами наковальня, и сбивая меня с ног. Времени сопротивляться не было, не было даже времени кричать. Реальность исчезла, и я потерялась.
Может, это был результат едва сдерживаемой паники; может, проклятие все сильнее воздействовало на меня. Так или иначе, но теперь дело было не только в гибели Розы. Оно прочесало мою память с небрежной легкостью, вытащив наружу выворачивающий кишки миг, когда мои легкие забыли, что такое воздух, и вернув его мне в аккуратной упаковке с памятью крови и железом. Песок задрожал, сначала превратившись в окровавленный ковер, затем во влажное, согретое солнцем дерево тропинки чайного сада. Если я и кричала, звук был похоронен под воспоминаниями. Настоящего не осталось. Было только прошлое, и я тонула в нем.
Кто- то встряхнул меня. Ни одна из петель памяти, спутавших меня, не включала тряску -побои, кровотечение и смерть, но не тряску. Я попыталась подняться навстречу ей, но меня хлестнули ветки призрачных роз, толкая вниз. Слабо, вдалеке я слышала крик. Я не понимала, это мой голос или нет, и это не имело значения. На этот раз ни один турист не поможет мне, бросив меня в воду. Стук сердца лупил как барабан, замедляясь под тяжестью крови, железа и спутанных воспоминаний.
Я подумала, закончится ли когда-нибудь боль.
Коннор закатил мне пощечину.
Новая боль была физической и острой, позволив мне обрести немного почвы под ногами. Сердце заколотилось быстрее, когда Коннор ударил меня снова и снова, резкая боль каждый раз помогала сделать мне еще один шаг к реальности.
Он заносил руку, чтобы опять меня ударить, когда я открыла глаза.
- Эй, - сказала я хрипло, - можешь прекратить. Пожалуйста.
- Я думал, ты умираешь, - заявил он с широко распахнутыми глазами.
- Добро пожаловать в клуб, - заметила я, стараясь говорить беспечно. Не получилось.
Я попыталась сесть, и он поддержал меня, прислонив к своему телу.
- Что случилось?
- Наглоталась воды.
- Попробуй еще раз, - холодно предложил Коннор. - Я селки, припоминаешь? Мы топим людей профессионально: я знаю, как это бывает. Если ты думаешь, что я поверю в то, что ты наглоталась воды, ты, видимо, считаешь меня идиотом или слепцом. Не знаю, что хуже.
Я моргнула, краснея. Я не хотела его обижать; я просто не понимала, что моя ложь окажется настолько очевидной. Разумеется, большинство жертв-утопленников не сворачиваются в позу зародыша на песке и не кричат со всей дури. Вода в легких мешает.
- Я…
- Что случилось, Тоби? Правду.
Когда- нибудь надо кому-то довериться. Так обычно, бывает. Может, Коннор О'Делл не самый очевидный вариант, но, похоже, последний.
- Роза со мной случилась, - призналась я, закрывая глаза. - Когда она умирала, то позаботилась, чтобы я выполнила ее просьбу. Она хотела, чтобы за нее отомстили, так что она…
- Дэйр! Она здесь!
Я открыла глаза и увидела, что Мануэль и Дэйр несутся к нам.
- Мэм! Мисс Дэй!
Заметив Коннора, они побежали еще быстрее, с убийственным выражением лиц.
Коннор напрягся, и я слабо улыбнулась, поднимая руку, чтобы помахать.
- Они со мной. - Громче я окликнула: - Эй, ребята! Он со мной.
Парочка резко остановилась. Мануэль неуверенно спросил:
- Вы в порядке, мисс Дэй?
- Да, Мануэль, только слегка промокла. Коннор был достаточно добр, чтобы выудить меня из воды. - Легкость лжи поразила меня. Полагаю, состояние избитости, боль и проклятие стали моим статус-кво. - Что вы двое делаете здесь?
- Мы заметили, как те мужчины вошли внутрь, только на них были отводящие взгляд чары, поэтому мы не могли смотреть прямо на них, и Мэнни подумал, что, наверное, надо пойти за ними, только мы не могли найти вход и…
Я подняла руку, останавливая торопливую тираду Дэйр.
- Давай попробуем по-другому, - сказала я. - Мануэль, что произошло?
- Мы пошли за какими-то мужчинами в музей; у них был ключ в отличие от нас. Мы обошли здание и дошли до утеса в тот самый момент, когда вы упали,- сказал он отрывисто и официально.
- Значит, вы пошли за мной, хотя я говорила вам не ходить, и увидели, как мы упали с утеса?
- Да.
- Мануэль?
- Да.
- Это было глупо.
- Да, мэм.
Повернувшись к Коннору, я спросила:
- Можешь помочь мне встать? Я должна отправить эту парочку в Дом. - Он покачал головой и сгреб меня в объятия, поднимая. Я взвизгнула: - Эй!
- Что?
- Поставь меня на землю! - (Он двинулся по пляжу, Мануэль и Дэйр пошли следом за ним.) - Ты меня не слушаешь? Опусти меня!
- Нет. Я доставлю вас - всех вас - в Тенистые Холмы. Ты сможешь уйти, когда я буду уверен, что ты выживешь.
Учитывая недавние события, это случится не раньше июня. Я вздохнула в его объятиях. Плечо начало пульсировать, ловко напомнив мне, что здесь мы не в безопасности. Тенистые Холмы? Что ж, почему бы и нет.
- Это не успокоит нервы Сильвестра, - пробормотала я.
- Здорово.
- Не надо ли нам сначала позвонить в Дом? Сказать, куда мы направляемся? - Мануэль говорил с необъяснимой нервозностью, как будто боялся, что Дэвин обвинит его в моем импровизированном плавании. Может, так и есть.
- Нет… - Покопавшись в кармане, я извлекла погибший мобильник и бросила его на пляж. - Мой телефон испортился. У тебя есть мобильник?
- Нет…
- Ну и все. Коннор, как мы доберемся до Тенистых Холмов?
- У тебя есть машина.
- Я умею водить! - вызвалась Дэйр.
Коннор и я обменялись взглядами, и он объявил:
- Я поведу. - Дэйр надулась. Коннор покачал головой. - Прости, детка. Не в этот раз.
Уверенная, что Коннор контролирует ситуацию, я закрыла глаза, позволив себе расслабиться. Тенистые Холмы - наиболее безопасное место; большинство людей предпочитают не беспокоить Сильвестра. В конце концов, некогда он был героем. Кроме того, когда еще увидишь, как селки пытается вести машину?
Не так часто это бывает, как оказалось, даже когда возможности благоприятствуют. Коннор посадил меня на пассажирское сиденье, я закрыла глаза…
Я очнулась, когда Коннор остановил машину. Дэйр и Мануэль бросали на меня обеспокоенные взгляды все время, пока Коннор доставал меня с пассажирского сиденья, но я не сопротивлялась; я просто позволила ему внести меня вверх по подъему и в холм. Я не была уверена, что сама одолела бы этот путь.
Луна ждала нас в вестибюле. Лакеев не было видно; они, видимо, прикинули, что самое безопасное место сейчас - это подальше от их встревоженной герцогини. Ее волосы растрепались, хвосты сплетались в узлы за спиной, нервно подергиваясь.
- Ты в порядке? - требовательно спросила она, поворачиваясь к нашей мокрой и перемазанной в песке группе.
То, что я свернулась клубком на руках Коннора, вероятно, заставляло ситуацию казаться хуже, чем она была на самом деле, но у меня не было сил что-то сделать. Мануэль и Дэйр старались спрятаться позади нас. Как у большинства детей Дэвина, у них хорошо получалось следовать приказам, но плохо - по своей воле. Он никогда не учил их быть гибкими.
- Сильвестр отправился разбираться с Дэвином - потребовать доказательства, что ты не мертва. Надеюсь, ты довольна собой.
- Привет, Луна, - сказала я, устало улыбаясь.
Она внимательно рассмотрела меня, нахмурившись, перед тем как сказать:
- Ты ужасно выглядишь. Что случилось?
- Ну, мы упали с утеса в океан.
- Мы?
Коннор нахмурился.
- На самом деле мы не хотели… - начал он.
Луна проигнорировала его:
- Что вы делали?
- Убегали, - ответила я.
- От чего?
- Толком не знаю, - пояснила я. - В основном от шумов в вестибюле.
- Вы упали с утеса, потому что убегали от шума?
- В Золотой Зелени, - сказал Коннор, видимо решив, что ему следует внести свой вклад.
Плохая идея. Луна повернулась к нему, сверкая глазами, и он съежился. Ему следовало бы знать.
- Ты ранена? - спросила она, снова переводя взгляд на меня.
- Не сильно. - Я указала на кровоточащее плечо. - Я была ранена пару дней назад, но рану почти исцелили.
- Ранена и пострадала настолько, что не смогла позвонить. О, совсем не сильно. - Глянув за наши спины на Мануэля и Дэйр, пытавшихся остаться незамеченными, она добавила: - И ты привела гостей.
Дэйр уставилась на носки своих туфель, уши ярко покраснели. Мануэль изобразил торопливый поклон и пробормотал:
- Приятно познакомиться, мэм.
Ледяные манеры Луны немного оттаяли, когда она улыбнулась. Ей никогда не удавалось долго злиться, да и злится она, только когда беспокоится о ком-то - часто обо мне. У меня талант вгонять ее в панику.
- Мне тоже приятно.
Я толкнула Коннора в плечо:
- Поставь меня на пол.
Он бросил на меня враждебный взгляд, но не стал спорить на глазах у Луны. Я пошатнулась, когда он опустил меня, и Дэйр шагнула вперед, предложив мне руку. Я благодарно оперлась на нее:
- Привет, детка.
Наклонившись ко мне, Дэйр прошептала:
- У нее три хвоста.
- Да, - ответила я нормальным голосом. Шептаться невоспитанно, особенно когда имеешь дело с тем, чей слух настолько остр, что может расслышать, как мыши шуршат в полях. - Ее светлость - кицунэ.
Луна улыбнулась, и я улыбнулась в ответ.
- Кицунэ? - переспросил Мануэль. - Лиса-оборотень?
- Точно, - согласилась Луна. - Октобер, все эти церемонии, конечно, хороши, но я надеюсь, ты не думаешь, что это отвлечет меня от выяснения, что случилось. Мой муж с ума сходил от беспокойства.
Я вздохнула:
- Хорошо, Луна. Здесь найдется местечко, где Мануэль и Дэйр смогут привести себя в порядок и, может, что-нибудь поесть?
Дети уставились на меня, но не стали протестовать. Никогда не спорь с боссом на публике.
Луна щелкнула пальцами. Перед ней вспыхнуло пятнышко света.
- Следуйте за ним, и оно приведет вас к кухням, - сказала он. - Вас там встретит Квентин; он поможет со всем, что нужно.
- Но… - протянула Дэйр, бросая взгляд на меня.
- Не беспокойся, Дэйр, здесь безопасно, - сказала я. - Безопасность - это то, что у Тенистых Холмов получается лучше всего. - Это правда, если не упоминать скверное, до сих пор не расследованное происшествие с Луной и Рейзель, исчезнувшими на десять лет. - Теперь идите, нехорошо заставлять людей ждать, а Квентин - мой друг.
Дэйр начала было возражать, но Мануэль шикнул на нее, взял за руку и потянул за собой, следуя за проводником Луны.
Луна повернулась ко мне, когда они скрылись за углом, и спросила:
- Дети Дэвина?
- Да.
- Давно?
- Достаточно давно. - Я покачала головой. - Они хорошие дети. У Мануэля, мальчика, больше здравого смысла, но думаю, что его сестра на грани срыва. Им надо выбраться оттуда.
- Ты решила привести их сюда?
Я робко улыбнулась:
- У тебя традиция давать приют блудным созданиям.
- Да, - согласилась она, бросая взгляд на Коннора. Он замер, но ничего не сказал. Луна перестала его рассматривать и снова повернулась ко мне. - Это обмен?
- Не понимаю, о чем ты? Она вздохнула:
- Ты действительно думаешь, что я не учую его запах на тебе? Но не важно. Что произошло?
Вопрос подразумевал, что я могу избегать темы Дэвина некоторое время, но я знала, что не вечно. Если Луна не спросит сейчас, Сильвестр спросит позже.
- Луна, давай куда-нибудь перейдем? Это не самое уединенное место в холме.
- Ладно. Коннор, бери ее.
Луна развернулась и двинулась к голубой двери, которую я раньше не замечала. Может, потому, что ее там прежде не было. Холмы - они такие.
Не успела я и слова сказать, как Коннор снова сгреб меня в охапку.
- Эй!
Он ухмыльнулся:
- Просто выполняю приказы.
Я вздохнула, решив, что сопротивление принесет больше мороки, и позволила ему внести меня в дверь. По другую сторону располагался внутренний садик, больше всего похожий на двор старого английского сельского дома. Тропинки из булыжника вились вокруг валунов, поросших мхом, а буйные розы и жимолость делали все возможное, чтобы затемнить изящные мраморные статуи. Луна провела нас к местечку между двумя живыми изгородями, где землю покрывали клевер и лютики.
- Отпусти ее, пожалуйста.
Коннор бережно посадил меня на землю, Я оперлась на руки, погрузив пальцы в клевер. Луна опустилась на колени рядом со мной.
- Никогда раньше не видела этот сад, - заметила я.
- Я посадила его, когда тебя не было, в память о моем заключении и твоей гибели. Теперь, когда мы обе вернулись домой, у него более счастливое значение. - Она уставила на меня строгий взгляд. - У тебя идет кровь.
- Я повредила шрам. - Я отодвинула ткань рубашки и показала узкое отверстие посредине шрама на плече.
Луна нахмурилась и дотронулась до раны осторожными пальцами:
- Он свежее, чем выглядит. И эту рану нанесли железом.
- Ты права в обоих предположениях.
- Чьей идеей было доставить тебя к Лушак?
Я замерла:
- Как ты?…
- Пару раз я видела ее работу. Это она, верно?
- Да.
Луна знает Лушак? Полагаю, мне следовало бы знать, но почему-то мысль об этом была мне неприятна. Я не могла представить себе, какие обстоятельства могли свести их воедино.