- Барон тебе говорил о том, что кроме тебя, был ещё один ученик?
Манон, не отрываясь, смотрела на него, он видел по глазам: вспоминает, сопоставляет.
- Покажи, - приказала она.
Маркус выпустил её руку. Вытянул левую ногу, достал из-за голенища сапога стилет, сдвинул навершие. Из рукояти тут же выдвинулся металлический штырь с клеймом Палача. Как у неё, один в один.
Манон смотрела во все глаза, не в силах поверить.
- Маркус, я не понимаю… - растерянно проговорила она. - Отец… учитель говорил мне, что я единственная его ученица, что… - Манон посмотрела на Маркуса, - он мне лгал?
- Я был его учеником в течение шести лет, когда появилась ты. Я не знаю его мотивов, почему он скрывал от тебя тот факт, что ты не единственная… Хотя, догадываюсь.
На лице Манон отражалось столько эмоций… и самой сильной было… разочарование.
- Скажи мне, Маркус… а мужчины вообще способны не лгать?
- Так же, как и женщины.
Между ними повисло напряжение. Маркус видел, что она решает для себя нечто важное. Манон поднялась и отошла к камину. Пламя почти погасло, пожирая обуглившиеся остатки.
Маркус подошёл к ней, встал за спиной, близко-близко, но не прикасаясь.
- У всех есть тайные мотивы, Манон. Тем более у Перрэ. Более сложного и скрытного человека я не встречал. Манон, я думаю, что он хотел дать тебе цель. Стать лучшей, раз он возложил на тебя такую ответственность быть единственным его учеником. И ты отдалась этой цели всем своим существом. Он необыкновенно гордился тобой.
- Маркус, вот только не нужно этого пафоса, - вздохнула устало она, развернувшись к нему. Положила голову на его грудь, руки её висели безвольными плетьми. - Ты мне тоже лгал всё это время.
- Я так же уважал Перрэ, как и ты. Он просил не рассказывать тебе, а потом… я не знаю, почему я молчал. Наверное, я боялся твоей реакции на это.
- ТЫ - БОЯЛСЯ? - Манон чуть отодвинулась, подняла на него глаза. - Маркус, никогда бы не подумала, что ты можешь бояться. Барон всегда ставил тебя в пример, твою выдержку, самообладание, здравый холодный разум, умение сдержать эмоции.
- Если б ты только знала, какой я трус, Манон, - Маркус прижался лбом к её лбу. Манон нашла его ладони и сжала, он сжал в ответ.
- Маркус, что с тобой происходит в последние дни, ты сам не свой?..
- А может, в последние дни я как раз настоящий? Не холодная маска Палача, а живой человек… Может, в эти дни я начал жить, а не существовать?
Манон Авье
Манон отодвинулась, её взгляд изучал мужчину, стоящего так близко, знакомого и… родного? Да, родного, но вдруг ставшего другим. Она всегда чувствовала себя с ним легко, непринуждённо. А сейчас она поняла: он изменился. Безвозвратно. Вернее, он прежний, но что-то в нём абсолютно другое, незнакомое… взгляд, он смотрел на неё, и кровь приливала к щекам от этого взгляда. И прикасался иначе. Осторожно, словно боялся вспугнуть.
Он выпустил её руку, почти невесомо коснулся её переносицы, обвёл кончиком пальца синяки под глазами.
- Можно, я его убью? - спросил он тихо.
- Можно.
Глаза Маркуса зловеще блеснули, губы дёрнулись в предвкушающей усмешке.
- Когда родит и воспитает наследника, - уточнила Манон, усмехнувшись.
- Стало быть, никогда, - разочаровался Маркус продолжая водить пальцем по её лицу, очерчивая скулы, подбородок, - Ну, руку-то ему можно сломать?
- Можно.
Вновь ухмылка на мужских губах.
- Левую, а то документы не сможет подписывать… и пожалуй, после того, как от Филирра избавим, - вновь внесла уточнения Манон. - И вообще, не надо уходить от темы. Выходит, нас двое?
- Выходит, - кивнул Маркус. - Подкинуть в камин дров?
Манон прислушалась к себе. Она попросила разжечь камин, потому что чувствовала холод и не могла согреться, несмотря на то, что день был жаркий, и вечер тоже. Её слегка знобило после вчерашнего забега по ночному городу под проливным дождём.
Сейчас она не чувствовала холода внутри. Было тепло, но созерцание огня действовало на неё умиротворяющее, поэтому она сказала.
- Да, а я налью вина, нам предстоит долгий разговор.
Камин давно прогорел, из открытых окон доносился ночной стрёкот сверчков. Манон с Маркусом сидели на ковре возле камина, прислонившись спинами друг к другу. Говорил Маркус, Манон только слушала, временами задавая вопросы. Они давно не разговаривали. Короткие встречи для передачи информации можно не считать. Да и обычно говорила Манон, а сегодня наоборот.
- Знаешь, а я так рада, что не одна. После смерти барона было так одиноко.
- Ты же была замужем, - передёрнул плечами Маркус. - Тебе с мужем было одиноко?
- По-человечески, чтоб душа к душе… Да, было одиноко. - Манон прижала затылок к затылку Маркуса. - Маркус, а что, я тебе никогда не нравилась? Вот чуточку? Как женщина? (Марина, а вот зачем ты это спросила?.. А неча было по лицу пальчиком водить… так…)
Манон почувствовала, как спина мужчины окаменела. Молчит.
- А ещё любопытство снедает, чей поцелуй был последний, тогда… ой… Маркус, у тебя же швы! - Манон резко отстранилась, сделала перекат на коленях и заглянула Маркусу в лицо… каменное. - Эй-й! - Манон помахала перед ним ладонью, привлекая внимания.
Маркус скосил на неё глаза.
- Тебе на какой вопрос ответить? Про поцелуй или про швы? - усмехнулся он.
- Сначала про швы, - икнула. - Ой, - прикрыла рот ладонью. - Прости… ик…
- Иногда ты такая забавная бываешь, - Маркус потрепал её по волосам и поднялся. Подошёл к столу, проверил. Ни воды, ни вина уже не осталось. - Всё в порядке, садиться уже не больно, дня через три-четыре Моро снимет.
- Прости-и… ик, у Дарка зубки ого… ик… го…
- Оно того стоило… я на кухню за водой схожу, тебе попить нужно. - Маркус улыбнулся.
- Я с тобой… ик, а то, если не так что поставишь… ик… Ирма голову открути… ик.
- Манон, подруга моя боевая, ну какой из тебя Палач? Смех, да и только. - Маркус стоял, сложив руки на груди, и взирал слегка пренебрежительно. Манон возмущённо набрала воздух в лёгкие и замерла, подбирая слова, чтоб ответить.
- Ик.
- Мда-а, не помогло, - сказал Маркус, подошёл, щелкнул её по носу, Манон возмущённо засопела. - Кто первый до кухни… тот… эй…
Манон толкнула его на диван, перепрыгнула через стол и побежала на кухню.
Маркус Солер, Манон Авье
- Вот никогда не дослушает… - усмехнулся Маркус, спокойно поднимаясь и, не торопясь, зашагал из гостиной, - …тот получит поцелуй проигравшего.
Войдя на кухню, он застал Манон, сидящую на большом кухонном столе, болтающую скрещенными ногами, пьющую маленькими глотками воду из стакана.
- И что заслужи… ик. л, добежавши… ик до кухни… ик первый?
- Не помогло, - констатировал Маркус, подходя вплотную.
- Дурацки… ик…е у тебя способы… ик… - проикала Манон своё возмущение.
- Остался последний, непроверенный, - далее без лишних слов запустил левую руку в её волосы, зафиксировал затылок, правая приподняла подбородок, и губы накрыли раскрывшийся от удивления рот Манон.
Губы властно обнимали губы, но не подавляли, а дарили покой и тепло, касались нежно, изучающе.
В голове Манон билась мысль: "Это что, я сейчас с Маркусом целуюсь? (Идиотка! и уже не в первый раз! Это ОН! Его поцелуй был последним!.. а-а-а… подвинься…)"
Каждый миг он ждал, что сейчас она его оттолкнёт, вот-вот… сейчас… её губы шевельнулись, кончик языка прошёлся по его верхней губе, словно пробуя, а потом её руки легли на его плечи. Она захватила своими губами его верхнюю губу и несколько раз слегка прикусила её зубами, прошлась языком… отпрянула, словно опомнившись.
- Марк… - он коснулся её движущихся губ, глотая своё имя, вклиниваясь телом между ног, правая рука легла на поясницу, придвигая к краю стола Манон и прижимая к телу Маркуса.
В душе, наконец, заткнулись его демоны. Угомонились. А сердце рвало грудную клетку, словно пыталось сломать рёбра. Удары эти оглушают. А он пьёт её ответный поцелуй, до самого донышка, всасывает попеременно то верхнюю губу, покусывает, лижет, то нижнюю… Обводит языком припухшие губы, обхватывает их зубами, тянет к себе, отпускает. Нежно прикасается губами на контрасте с только что безумным водоворотом. Её рука, прошлась ноготками по шее и зарылась в его волосах. Рычит ей в полуоткрытые покусанные губы и едва не стонет от тянущей боли, что приносят брюки, трущиеся о напряженный…
Разум его орёт: остановись, остановись! Демоны шепчут: не останавливайся…
Рука его двинулась вверх по спине, прикасаясь к позвонкам и поглаживая каждый… Прекрати это… рука уже на шее, большой палец скользнул по напряжённой гортани, надавил на подбородок, приоткрывая послушные губы. Проникает языком внутрь, глубоко. Её задушенный стон, прижимается, выгибая спину, вжимаясь в него бёдрами…
"…Клянись мне, Маркус!.. Клянись!.."
Он замер, глухо зарычал, загоняя внутрь вновь очнувшихся демонов. Губы его прикоснулись к её губам едва уловимо. Открыл глаза и встретился с изумлёнными, широко раскрытыми чёрными обсидианами.
Оба словно очнулись, перевели дыхание. Под ногами Маркуса хрустнуло стекло, они посмотрели на пол, там лежал разбившийся стакан, выпущенный из руки Манон. Но ни один не помнил ни этого момента, ни звука бьющегося стекла.
- Ты икать перестала, - глухо прошептал Маркус.
- Тебе нужно получить патент на этот способ лечения от заикания, - ответила таким же хриплым шепотом Манон, выравнивая дыхание, - отбоя не будет.
- Он исключительно только для одного человека предназначен, - Маркус коснулся губами кончика её носа. - Зови, если вдруг снова икота нападёт, - Маркус сделал шаг назад.
- Эй, куда? - Манон схватила его расстёгнутый камзол и притянула обратно. - Слышала, что это универсальный способ при многих болячках.
Маркус приподнял в ожидании левую бровь, руками опершись в столешницу.
- Вот тут болит, - пальчик Манон указал на переносицу, губы Маркуса легко коснулись синяка, припухлость уже спала. - Вот тут, - показала на левый глаз, губы трепетно прижались к темному пятну под глазом. - Тут, - показала на другой глаз.
- Вымогательница, - выдохнул Маркус, поцеловав под правым глазом синяк. - А можно, я ЕГО всё же убью, обещаю, он не будет мучиться… долго.
- Боюсь, Илиан не простит нам такой подлянки.
- Мне пора. - Маркус отстранился. Провёл рукой по волосам Манон, задержал прядку между большим и указательным пальцами.
- Надеюсь, я ответил на твой вопрос? - накрутил прядь на палец, погладил.
- Какой?
- Про поцелуй.
- В полной мере, - кивнула Манон, словно в трансе.
- До завтра, - он отпустил прядь, провёл указательным пальцем по скуле и решительно пошёл на выход.
- Ты можешь остаться в моей бывшей спальне, где спал Илиан, - сказала Манон ему в спину.
Маркус полуобернулся. Посмотрел на неё, сказал вновь севшим голосом:
- Я останусь, когда ты будешь готова пригласить меня в свою спальню, - и вышел.
- Ик… - раздалось на кухне.
Маркус полуобернулся. Посмотрел на неё, сказал вновь севшим голосом.
- Я останусь, когда ты будешь готова пригласить меня в свою спальню, - и вышел.
- Ик… - раздалось на кухне. (дубль)
Манон Авье, Марина Берестова
- Ик… - она по-прежнему сидела на столе, руками держалась за край столешницы, покачивая скрещенными ногами.
…Что сейчас было?.. (с Маркусом целовались… чисто в лечебных целях)… Марина, ты точно нимфоманка… (ничего подобного… я выбираю)…что ты выбираешь? (мужчину нам выбираю)
- Ик.
А что, большой выбор? (а три потряссссных мужика тебе мало?.. у нас таких почти не встретишь, а если встретишь, то уже подсуетились и окольцевали. Метросексуалы, маменькины сынки, голубые… а настоящие мужчины, которые за свою женщину в огонь и в воду… а у тебя их целых три образовалось…) И что? мне сейчас всех перепробовать? Давай ещё для чистоты эксперимента с Илианом поцелуемся. (целовались уже два раза)…когда это? (поцелуй в лечебных целях при истерике и потом, когда они вдвоём у стены зажали, хотя твоё - "когда это?" уже всё сказало… не запомнила даже)
- Ик.
(Не знаю как ты, а я свой выбор сделала, пошла писать транспаранты с именем Маркуса и эротишные сны для тебя с ним в главной роли готовить)…Маркус - мой друг… я его как мужчину не могу рассматривать, он столько лет был рядом и ни разу не показал, что испытывает ко мне что-то большее, чем дружба (а вот насчёт этого его надо будет допросить… с пристрастием и особо жестоким способом… в ТОМ нарядике, с плёточкой, в красных туфельках, отрубить, связать и пытать… пытать… пытать)…я на тебя отвратительно влияю. Какие пытки? Какой отрубить? Он меня в бараний рог за секунды скрутит. У меня есть шанс, если только я с плетьми и на расстоянии, в ближнем спарринге шансов практически нет… (Манон, заткнись, я не про твои палачёвские пытки говорю, а совсем про другие)…тьфу на тебя, извращенка.
- Ик.
…Получается, Илиана ты в претенденты не рассматриваешь? С ним весело… (О да, весело вам будет, братец старший младшенькому устроит такую веселуху, обхохочешься. И ты же понимаешь, вставать между братьями… вот, положа руку на сердце, как ты относишься к Илиану?)
Манон задумалась. Действительно, как? Раньше цапались, как кошка с собакой. В последние недели он раскрылся совершенно с иной стороны. Даже пару раз мелькала мысль, а может… но как только приходила такая мысль, рядом вставал образ Тиграна… и все "может" отрубало на раз.
Манон непроизвольно передёрнула плечами. Абсолютно не хотелось более иметь дел с этим семейством.
- Ик.
(Попей воды, замаяла… жаль, нет лекаря с его эксклюзивным незапатентованным средством от икоты.)
Манон перекатилась по столу, спрыгнула с другой стороны, чтоб не встать босыми ногами на осколки. Взяла кувшин с водой. Пила прямо из него, вода стекала по подбородку на чёрную рубашку, бриджи. Было странное чувство теплоты - и никакого стыда.
Маркус. Как же ты поведёшь себя завтра? После этого ночного поцелуя прежним отношениям уже не бывать. Что дальше?
Как бы повёл себя завтра Маркус, Манон не узнала.
Ей не спалось, ворочалась в постели, обдумывала события последних недель. Почему чувства, которые казались вечными, умирают безвозвратно? И не в агонии страданий и мучений, сомнений… отрубило, словно топор палача отделил голову от тела.
Она ясно вспомнила последний раз с Тиграном, свою беспомощность у стены, получающее наслаждение тело - и совершенно холодная голова… Сейчас ей было стыдно перед собой за ту слабость… так же, примерно, было с Раулем в Доме Желаний… стыд…
Маркус, Маркус, Маркус. Она боялась встречи с ним, не зная, как реагировать. Она привыкла думать о нём в ином ключе, а тут такая яркая реакция на него. Но у неё уже была в жизни "яркая реакция", ни к чему хорошему это не привело. А портить устоявшиеся отношения между ними из-за притяжения тел… нет, надо всё обдумать и взвесить.
Манон отбросила одеяло и спрыгнула с постели.
Умываться, собираться - и в дорогу.
Маркус Солер
Трусиха. Была первая мысль, когда он узнал, что Манон уехала в поместье с утра пораньше. отправляясь на службу, Маркус заглянул к ней на Модисток пожелать доброго утра и узнать о планах. Перемены в их отношениях неизбежны.
Приехав на службу и просмотрев последние донесения из провинций, Маркус нахмурился. Неделю назад банда хорошо вооружённых грабителей начала нападать на путешественников, тех, кто сопротивлялся, убивали. Манон поедет в своё поместье как раз через это баронство. И сопротивляться она будет.
Этот барон Боне полторы недели назад был посажен в тюрьму. Маркус сам подписывал ордер на арест. Это был один из тех, кого подозревали в сговоре с Филирром.
Маркус дал распоряжение собирать отряд и отправляться на поиски и ликвидацию банды. Взял плащ. Заместителю оставил распоряжения касательно текущих дел, велел передать герцогу, что по неотложным делам выехал в баронство Боне.
и спустился в конюшни. Приказал оседлать запасную лошадь.
Выехала она три часа назад. Взяла Дарка, пёс старый, ехать будет не спеша, с остановками. Если скакать, меняя лошадей, есть все шансы нагнать ещё до ночи. Остановится, как обычно, у Рыжего. Сомнений - ехать или нет - не было.
Герцог будет в ярости, узнав об отъезде Маркуса. Тигран требовал ежедневного доклада. Но кто такой герцог? Для Маркуса - потенциальный труп. Только из-за Манон он ещё жив. И плевать ему на все её доводы о смене власти. Он бы прикончил скотину, осмелившуюся поднять руку на неё. Но она запретила. Может, дать возможность заговорщикам убить его?..
Нет. Тут Манон права. Правитель он хороший. Филирр же… Маркус не сомневался, что при его правлении все хлебнут дерьма с головой.
Из конюшни вывели оседланных лошадей - жеребеца Маркуса и отличного гнедого мерина. Маркус перекинул плащ через седло, закрепил арбалет и вскочил на жеребца. Конюх подал ему повод запасного коня. Маркус дал шенкеля, и его серый в яблоко пустился крупной рысью. Следом в поводу скакал гнедой.
Палач - Манон Авье
- А всё так славно начиналось, был такой задушевный разговор, и вечер обещал быть томным… - язвительно проговорила Манон. Она была одета в мужской наряд, даже маску не стала надевать, синяки отлично маскировали, да и очень короткие волосы придавали вид молодого, не в меру наглого дворянчика. Она сама не понимала, зачем вступила в перепалку с этим молодым дворянином. Видно же было - наглый, самоуверенный болван. Здоровенная детина, которому высокая Манон доставала до плеча.
- Слушай, ты, прыщ белобрысый, нечего было лезть. А раз полез, получишь отличный урок на будущее, если оно у тебя будет, - ухмыльнулся громила.
Отлично, необходимо выманить его на улицу. У неё слишком длинные плети для помещения, заставленного мебелью. Короткие не брала.
- Не мог пройти мимо, терпеть ненавижу, когда женщина говорит "нет", а её не слышат, - Манон кивнула на молоденькую девушку, сжавшуюся в объятьях пожилого отца. Купец с дочерью решили поужинать и заночевать в этом трактире. - Пройдёмте на выход, уважаемый, - предложила Манон, посторонившись.
- Ты сейчас кровью харкать будешь, - прошипел русоволосый, нависая над Манон и, кивнув на её синяки, добавил: - Мало, видимо, досталось?
- Любезнейший, а давайте меньше болтовни. А то ля-ля да ля-ля, - Манон не узнавала себя, да, она эмоциональна, но чтоб намеренно заедаться с противником, заведомо опасным и сильным… - Давайте уже устроим труляля?
Мужчина замахнулся, Манон ловко проскользнула под его рукой, саданула кулаком в перчатке с металлическими вставками по рёбрам и побежала к выходу, обернувшись на ходу.
- Дарк, ко мне, - и своему противнику нежно: - Догоняй… противны-ый.
Позади раздался яростный рык и топот ног.
Манон и Дарк выскочили из трактира одновременно, вынимая дагу и отстёгивая правую боевую плеть с пояса. Закат только окрасил небо в кровавый цвет, ветрено завтра будет…