Маг провел пленницу в полукруглую залу с колоннами и большими зеркалами. На возвышении у стены расположились музыканты, магические кристаллы на стенах сияли приглушенным золотистым светом. Бэла даже замерла на миг, она не ожидала, что урок будет проходить в столь торжественной обстановке.
Зор, отворивший для нее дверь, зашел следом, и его ладонь, опустившаяся на плечо целительницы, ненавязчиво направила девушку вперед, прямо в центр выложенного мозаикой на полу круга. Бэла растерянно заозиралась вокруг, но аристократ мягко взял ее за подбородок и повернул к себе.
– Начнем? – спросил он, выпуская целительницу, и, отступив на шаг, поклонился.
Бэла нерешительно кивнула, Анделино подал знак, и музыканты заиграли. Музыка лилась негромко и плавно, создавая приятный фон для объяснений аристократа.
– Существуют традиционные танцы, – начал Зор, – их исполняют на официальных приемах и на балах высшей знати. А есть такие, которые входят в неофициальный перечень, они для закрытых приемов или тех, что посвящены древним традиционным праздникам, подобным Лунной ночи. Проще будет показать их тебе, чем объяснять разницу на словах.
Новый взмах руки, музыка зазвучала громче, а аристократ обошел девушку по кругу и остановился за ее спиной.
Вступительный аккорд, и ладони мага снова опустились на ее плечи, а потом прошлись вниз по рукам, до самых кончиков пальцев. Бэла ощутила, как мурашки побежали по коже, а Зор вдруг обнял за талию и развернул лицом к себе. За этим коротким объятием последовал уверенный шаг навстречу, и девушке пришлось отступить, повинуясь движениям его рук, направлявших ее в танце. Запрокинув голову, Бэла смотрела в непроницаемое лицо мага, силясь разгадать его мотивы. Чего он хочет теперь, почему так резко изменилось его поведение?
Сильные руки вели по кругу, разворачивали, давали ускользнуть на миг, а потом снова притягивали к широкой груди. Этот танец был схож с виерским левольтом и действительно очень сильно отличался от официальных танцев, подсмотренных целительницей на балу, только темп оказался более медленным.
Зор в очередной раз притянул девушку к себе, его правая рука, поддерживавшая ее за талию, напряглась сильнее, и Бэла встала на носочки. В следующий миг Зор приподнял ее так, что девушке пришлось покрепче обхватить мага за шею и опереться о его плечо. Совершив полуоборот вправо, аристократ аккуратно поставил партнершу на ноги и вновь отступил за ее спину. На этот раз его руки коснулись рыжих локонов на шее, отвели их в сторону, под завершающие аккорды музыки Зор склонился ниже, и его губы замерли в сантиметре от подрагивающей голубой жилки, просвечивающей сквозь тонкую кожу. Бэла ощутила дыхание мужчины и сама замерла, а музыка смолкла совершенно внезапно для целительницы.
Маг отстранился, а когда девушка обернулась, поклонился и произнес:
– Это первый из пяти основных танцев.
Бэла опустила голову, разглаживая струящийся шелк.
– В этом танце много знакомых фигур, он похож на левольт, но есть и отличия, особенно в завершающем… мм… пируэте, – смущенно ответила она.
– Ты заметила верно, сейчас мы исполняли вольсту, она произошла от виерского народного танца. Это танец желания, которое танцовщики демонстрируют не только с помощью классических фигур, но и используя импровизационные движения.
– Вот как… – Девушка замолчала, она все еще находилась во власти собственных ощущений.
– Теперь я хотел бы показать тебе делонгу.
Музыка зазвучала быстрее, и как только раздались первые аккорды, Зор протянул Бэле руку. В этом танце не было вызывающих мурашки прикосновений, он оказался живым и веселым. На каждый такт музыки следовал один шаг: партнеры обходили друг друга по кругу, словно изучали, отступали, поворачивались спиной, чтобы сделать несколько хлопков и прыжков, а затем снова брались за руки, подходили совсем близко, чтобы обменяться долгими взглядами… и целительнице вдруг тоже ужасно захотелось сымпровизировать.
Когда ее левое плечо прижалось к правому плечу мага, девушка протянула руку и коснулась щеки аристократа, легко, игриво, и уже хотела отстраниться и начать обход по кругу, но Зор накрыл ее ладонь своей. Он на секунду задержал дрогнувшие пальчики, а потом отпустил. Жаркая волна обожгла щеки Бэлы, и девушка отвела глаза, а на губах сама собой расцвела улыбка. Быстрые движения под веселую музыку прогоняли прочь все плохие и грустные мысли, хотелось смеяться и танцевать всю ночь и чтобы чудесные звуки не смолкали. Когда танец подошел к концу, она немного устала, но ее глаза горели ярче камней магического ожерелья.
– А какой следующий танец? – спросила у Зора.
– Он называется эльтарелла, его исполняют как на церемониальных, так и на менее официальных приемах, – ответил серьезный маг. Выглядело так, словно музыка не оказывала на него того воздействия, что на целительницу, однако огонек в глубине серых глаз светился все ярче, смягчая стальную глубину и придавая им совершенно новое выражение, – это танец-ухаживание, он начинается медленно, а к середине темп нарастает.
– Я ухаживаю, – Зор поклонился, – а ты не спешишь принимать эти ухаживания.
Началось медленное вступление, маг делал первые движения, а Бэла наблюдала за ним с легкой улыбкой на губах. Про эльтареллу она слышала раньше и знала основные особенности танца. Когда пришел черед девушки, целительница, повинуясь знакам Зора и его негромким пояснениям, стала исполнять свою партию.
Эльтарелла действительно оказался одним из самых красивых и зажигательных танцев. Бэла уже не чувствовала ни капли стеснения, танцуя вместе с аристократом. Ей было невероятно легко и весело проходить с ним по мозаичному кругу, повинуясь чудесному музыкальному сопровождению небольшого оркестра, приглашенного специально для нее. И это было так ново и необычно, так удивительно и сказочно, что тело само подчинялось негромким указаниям ее учителя, будто девушка давно уже ознакомилась с подобным исполнением и сложными фигурами.
В самом конце маг подхватил целительницу за талию и, подняв вверх, сделал оборот вокруг оси, а под заключительные аккорды стал медленно опускать. Хрупкая, легкая, она скользнула вдоль его тела, Зор на секунду остановил скольжение, держа Бэлу на весу, и у обоих перехватило дыхание, когда их глаза встретились, а лица оказались вдруг слишком близко. Тонкие пальчики на плечах Зора сжались, комкая батистовую рубашку, и на долю мгновения показалось, что маг не совладает с собой и притянет девушку ближе, коснется манящих полуоткрытых губ поцелуем, но Зор выдохнул, оцепенение спало, а туфельки Бэлы коснулись мраморного пола.
– Продолжим? – Маг снова поклонился, прижал руку к сердцу, а Бэла вдруг неожиданно для самой себя сделала реверанс. Девушка видела, как дамы кланялись кавалерам на том самом приеме, и сейчас в точности повторила изысканный поклон. Когда подняла глаза, получила удовольствие видеть удивление в серых глазах. Вот так! Не один Зор может вести себя безупречно вежливо. Между тем, совладав с собой, ректор вновь протянул руку, а музыканты заиграли следующую мелодию.
Глава 12
БАЛ
Зор одарил сидящего напротив щупленького человечка высокомерным взглядом и набалдашником трости указал на разложенные на столе предметы.
– У меня достаточно опыта, чтобы отличить по-настоящему сильные ритуальные вещи от подделок. Это… – маг подцепил кончиком пальца некий сверток на веревочке, – всего лишь дешевая безделушка, которую вы пытаетесь выдать за артефакт. Полагали, что, если смешаете пустышки с реальными предметами, сильный магический фон перебьет слабые излучения? Боюсь, вы решили пошутить не с тем магом.
Щупленький человечек напротив побледнел, на его лбу выступила испарина. Он сразу припомнил все слухи о том, как сурово этот невозмутимый беловолосый маг карал любого, кто не оправдывал его надежд. Да, Зор слыл требовательным заказчиком и жестоко расправлялся с теми, кто думал его обмануть. Именно осознание этого вызвало дрожь в коленках незадачливого исполнителя, возомнившего себя на редкость ловким и умным дельцом.
– Господин Анделино, произошла ошибка. Понимаете, тот, кого я просил раздобыть все необходимое, клялся, что это реальные предметы. Поверьте…
– Не верю, – перебил ректор, а набалдашник трости вдруг засветился. Визитер гулко сглотнул, он хотел сию же секунду удрать из кабинета, но словно примерз к стулу. – Вы всерьез полагали, что, подменив запрещенные ритуальные предметы, угодите всем разом – и мне, и властям?
– П-простите, д-дело в том, ч-что, как вы в-выразились, предметы запрещены…
– Вы взяли заказ, будьте добры исполнить! Если повторно явитесь в этот кабинет – а вы явитесь, не сомневайтесь, – с новыми подделками, очень сильно пожалеете. Сейчас я даю вам второй шанс. Время не терпит, мне нужно спешить, только по этой причине отпускаю вас на поиски того, что я заказал.
Щуплый посетитель наконец-то смог вскочить на ноги, после чего, поклонившись, попятился к двери.
– Не забудьте, – голос Анделино прозвучал для трясущегося визитера окончательным приговором, – принесете все к концу следующей недели. И не пытайтесь скрыться или надуть меня иным способом, вас все равно отыщут.
Прижав руку к дико колотящемуся сердцу, самый ловкий проныра из трущоб, чей дар проворачивать любую сделку с выгодой для себя внезапно подвел, вновь отвесил поклон и выскочил из кабинета.
Зор понаблюдал, как за перепуганным человеком захлопнулась дверь, потом поднялся и вынул из стенного тайника криспп. Кусок мутного минерала засиял слабым светом. Анделино провел по граням ладонью, прошептал слова заклинания и удовлетворенно хмыкнул: перенастройка кристалла заняла всего несколько минут. Плохо придется тем, кто вздумает перенестись с его помощью, даже если сможет обойти новую защиту.
Ректор не столько чувствовал, сколько знал – за кристаллом охотятся, а он не желал расставаться с этой вещью, особенно сейчас. Она одна во всем мире могла преломить пространство и миновать любую охранную магию, даже такую мощную, как защита на крови. Многие, узнав, что Зор надумал усилить многовековую защиту академии с помощью кровной магии, не усомнились бы – ректор аристократов свихнулся. Но говорить об этом кому бы то ни было Зор не собирался. Пока начал с малого – немного изменил защитные поля, чтобы в академию могли войти лишь те, кто здесь учился в последние годы, и преподаватели. Даже для родителей учеников требовалось разрешение самого ректора, ну а виеры или полукровки могли только мечтать попасть внутрь.
Обходя кабинет, Анделино решал, какой новый тайник выбрать для кристалла, когда его взгляд привлек массивный стол в стиле короля Франциска. В голове внезапно созрела изумительная идея – прятать лучше всего на виду. Чтобы найти нечто, находящееся под самым носом, нужно либо большое везение, либо случай, а вот догадаться не сможет даже самый ловкий вор на свете.
Ректор с улыбкой поднял столешницу и сжал набалдашник трости. Тот пошел радужными переливами, вензеля "КФ" послушно отлепились от деревянной поверхности, поднялись в воздух и зависли на уровне глаз. Зор выпустил из рук криспп и сосредоточенно наблюдал, как монограмма и цепочка начинают медленно сплетаться друг с другом, становясь единым целым. Когда белый кристалл очутился в самом центре, Анделино повел рукой с тростью, набалдашник вспыхнул сильнее, а затем от внутренней стороны столешницы отделилась тонкая круглая пластина и соединилась с монограммой, скрыв минерал. По мановению руки вся эта конструкция подлетела к боковой стенке стола и на глазах ректора вплавилась в дерево, став с ним единым целым. Теперь никто не смог бы сказать, что обычная с виду монограмма скрывает самый редкий и удивительный кристалл в мире.
Зор вернулся домой в самом замечательном расположении духа. Впрочем, в последнее время он почти всегда чувствовал себя превосходно. Слуги перешептывались за спиной мага, гадая, в чем кроется причина превращения привычно мрачного аристократа в по-прежнему сдержанного, но довольно снисходительного хозяина. Прежде любой промах, любая оплошность прислужников замечались им и влекли за собой не самые приятные последствия. Теперь же, когда провинившиеся подходили к хозяину с чистосердечными признаниями, он чаще всего отмахивался и отсылал их к экономке.
– Говорю я вам, – твердил один из лакеев, – в рыжеволосой все дело. Ну верно ведь, Дора? – обратился он к кухарке.
Давно уже для всех стало привычным собираться вечерами на кухне, пить чай и делиться новостями. Теперь для этого даже появилось свободное время.
– Верно, верно, – с загадочной улыбкой отвечала кухарка, а дворецкий с парой служанок даже придвинулись ближе, чуть не опрокинув чайник с горячим напитком. – На днях Надиш рассказала, что хозяин теперь не просто раньше домой возвращается, он в первую очередь спрашивает, где девушка. Они вдвоем то в библиотеке пропадают, то по саду прогуливаются. И ведь находят темы для разговоров и не устают постоянно что-то обсуждать.
– Угу, не устают, – захихикал тощий прислужник с хитрым лисьим лицом, – они даже ночами беседы свои продолжают. И темы все наверняка научные.
– А ты девочку не порочь, – заступилась одна из служанок, – они ночами не видятся, я в ее и его комнатах лично прибираюсь, так что намеки грязные держи при себе.
– Как же не видятся, вместе пропадают в подвале, куда другим ходу нет, чем они там, по-твоему, занимаются?
– Уж не тем, чем удобнее в спальне да на мягкой кровати заниматься. Лучше бы малышке спасибо сказал за то, что хозяина нашего от тягостных дум отвлекла. Совершенно другим человеком стал.
– Вон он, вон! – воскликнула самая младшая из прислужниц, стоявшая возле окна. – По саду идет. Наверное, последние приготовления заканчивает. Правда, один шагает.
– Удивительно даже, – не преминул вставить слуга, которого остальные так и прозвали – Лис, – в последнее время все больше с ней вдвоем. То ужинают вместе, то танцуют или прогуливаются, то в библиотеке пропадают. А девчонка неглупая, нашла чем хозяина зацепить. Девицы манерные, из аристократок, и так и этак к нему, а эта сразу уразумела, чем пронять можно и что хозяину нравится. Гусыни великосветские думают, что ежели одной с ним породы, так можно сразу сливки снимать, и родовитость сыграет на руку, а копать-то глубже следует, начинать с интересов. Что еще мужику, у которого все есть, угодно будет?
– И почему, как послушаешь тебя, так тошно становится? – фыркнула кухарка. – С одной стороны, верно говоришь, а все извращаешь. Не притворяется она. Кабы хотела охмурить, раньше бы действовать начала, давно уж тут живет, а ей в самом деле с ним интересно. Два сапога пара, помяни мое слово.
После заявления кухарки остальные слуги с интересом уставились в окно, провожая глазами удаляющегося по тропинке хозяина.
Севшее за горизонт солнце посылало последние розовые блики по темнеющему небосводу. Зор шел по саду, направляясь к самому центру, туда, где во время праздника должна была располагаться круглая площадка размером с приличную бальную залу. Площадка уже была готова, как и большая часть других атрибутов, а вот кое-что еще предстояло доделать. Зор свернул с широкой дорожки на узкую тропинку, углубился в самые заросли и остановился перед огромным обломком скалы.
Такие куски были распределены по всему саду в строго определенных местах. Анделино остановился, скрестил ладони на набалдашнике и замер. Он терпеливо дожидался, когда юная целительница найдет его в этой части сада. Именно здесь он пообещал ей вчера показать один из самых увлекательных магических трюков.
Бэле было безумно интересно наблюдать, как Зор подготавливал свои владения к празднику Лунной ночи, и Анделино не препятствовал девушке, наоборот, показывал то, что могло ее развлечь. Особенное удовольствие доставляло следить за тем, как глаза целительницы каждый раз загораются, когда она видит применение магии созидания. Вот и сейчас, несмотря на то что работа предстояла сложная и кропотливая, а Зор не любил наблюдателей, для Бэлы он сделал исключение.
На дорожке послышался звук легких шагов, и маг обернулся, выискивая среди деревьев тонкую фигурку. Целительница торопливо выбежала на расчищенный от кустарников участок, где стоял Зор, и резко затормозила.
– Я боялась опоздать, – со смущенной улыбкой вымолвила девушка, – увлеклась новыми расчетами, а потом увидела, сколько уже времени…
Маг ответил на ее улыбку, но ничего не сказал, а повернулся к камню. Закатав рукава белой рубашки, Зор прикрыл глаза и поднял свой эсканилор. На этот раз не только набалдашник, но и вся трость засветилась, а девушка восторженно выдохнула и сжала ладони, наблюдая, как огромный скальный обломок начинает медленно оплавляться прямо на глазах.
Кусок камня напоминал теперь воск горящей свечи, густые капли темно-серого цвета медленно стекали вниз, сглаживая острые края, а наверху, в самом центре валуна, образовывалось небольшое отверстие. Постепенно оно увеличивалось в размере, и если на поверхности скалы оставалось небольшим, то внутри росло и росло. В это же время к скале потянулись стелющиеся по земле вьюны, а ветви деревьев сплелись между собой, закрывая камень. Через некоторое время перед глазами девушки предстала настоящая пещера, которую невозможно было отличить от созданной природой. Вход в нее закрывали сползающие сверху плетуны, а плющ красиво вился по едва различимому за зеленью валуну.
Плечи Зора поникли, он опустил руки и оперся на трость, все еще не открывая глаз.
– Как ты? – Девушка подбежала ближе, встала на цыпочки и положила пальчики на высокий лоб мага.
– Подожди, – Зор сжал ладонь Бэлы в своей, – не трать энергию сейчас.
Он медленно опустил руку, не спеша выпускать узкую кисть, а девушка замерла, не отводя взгляда от его глаз.
– Мне нужно сделать еще несколько пещер, – добавил маг и отпустил целительницу.
– Для чего они? – уточнила Бэла, отвернув лицо, чтобы скрыть набежавший на щеки румянец.
– Это убежища духов. Та же дань традиции, но энергетически невероятно затратная, – усмехнулся Зор.
– С виду обычная пещера. А для чего отверстие вверху?
– Через него внутрь будет падать лунный свет. В процессе формирования убежища я задействую энергетические потоки, соединяя их таким образом, чтобы формировались особые плетения. Для взгляда, умеющего видеть, они выглядят как знаки призыва. В праздничную ночь дух, для которого предназначено укрытие, сможет сойти в него вместе с лунным светом и останется, чтобы напитаться энергией.
– Той, что ты вплел в эти знаки?
– Не только. Еще энергией тех, кто захочет поделиться ею с духом в обмен на исполнение какого-нибудь желания.
– И оно исполнится? – удивленно спросила целительница, придвигаясь ближе к укрытому плетунами входу и заглядывая внутрь просторного укрытия.
– Не знаю, – улыбнулся маг, – никогда не пробовал. Призыв, как и эти пещеры, лишь дань традиции. Я не склонен верить духам и прочим народным суевериям. Как, впрочем, и король.