- С ней все будет хорошо, - заверил он гиганта, радуясь, что сумел сказать это вслух. Какое-то время он сомневался, что Джеки выдержит превращение, ведь она потеряла так много крови! Но худшее и правда позади, и теперь все будет хорошо…
- Могу я ее повидать? - спросил Тайни. - Я хотел зайти раньше, но меня не пустили итальянцы.
- Итальянцы? - переспросил Винсент, но тут же сообразил, что гигант имеет в виду Кристиана и Маркуса. Маргарет говорила, что они сидят на кухне и расспрашивают Тайни обо всем случившемся в надежде разобраться, что происходит, и остановить диверсанта, прежде чем он сумеет навредить кому-нибудь еще. Винсент ни на миг не сомневался, что расплата последует незамедлительно. В конце концов Стефано - их кузен.
Словно догадавшись, что речь идет о них, Кристиан и Маркус вышли из кухни. Заметив Винсента, оба замедлили шаг.
- Как она? - спросил Кристиан.
- Худшее позади, - повторил Винсент. - Она будет жить.
- Отлично! - кивнул Кристиан, услышав хорошую новость, и добавил: - Маргарет говорит, ты не узнал нападавшего?
- Не узнал. - Плечи Винсента поникли. Он снова остро ощутил свое поражение. Было так темно, и все случилось так быстро… Кроме того, диверсант был во всем черном и в полумаске, закрывавшей ему все лицо, кроме рта. - Мне показалось, что он маленький и жилистый. А больше…
Винсент замолчал, не договорив, и Кристиан еще раз кивнул, перевел взгляд на Тайни, потом снова посмотрел на Винсента и сказал:
- Мы на ногах весь день, так что пойдем пару часиков вздремнем. А Данте и Томазо покараулят дом.
- Данте и?.. - Винсент не успел уточнить, потому что зажужжал звонок, извещая о том, что кто-то стоит у ворот.
Кристиан кивнул. Винсент вскинул брови, подошел к панели, спросил, кто там, и ничуть не удивился, услышав, что это Данте и Томазо. Нажав кнопку, он обернулся и увидел, что Тайни с подозрением смотрит на обоих бессмертных. Интересно, подумал Винсент, какими аргументами эти двое сумели удержать Тайни внизу, не допуская его к Джеки?
Он взглянул на Кристиана с Маркусом:
- Данте и Томазо?..
- Это мои кузены. Они близнецы, - объяснил Кристиан. - Можешь смело им доверять.
Поскольку Винсент еще не решил, может ли он доверять самому Кристиану, такое заверение мало его успокоило, но что он мог поделать?
- Какие комнаты ты нам выделишь? - спросил Кристиан.
- Две первые направо пока еще не заняты, - ответил Винсент. - Если вы остаетесь тут, вам придется потесниться.
Кристиан кивнул, и тут в дверь постучались. Винсент открыл и на пороге обнаружил мужчину в кожаной одежде. Габаритами тот превосходил даже Тайни. Винсент с трудом сдержал свое потрясение при виде незнакомца, кивнул в знак приветствия, посторонился, чтобы впустить гостя в дом, и увидел второго. Близнец был таким же огромным и с ног до головы затянутым в черную кожу. У обоих братьев были длинные черные волосы.
Винсент запер за ними дверь. Кристиан затараторил по-итальянски, но под конец добавил по-английски:
- Пока я не проснусь, за все отвечает Винсент.
Брови Винсента высоко взлетели, так его впечатлило это заявление, но Кристиан с Маркусом уже поднимались вверх по лестнице, а две громадины, именующие себя Данте и Томазо, выжидательно смотрели на Винсента. Он понятия не имел, что им сказать или что поручить.
- Это Тайни, - после недолгого молчания произнес Винсент и спросил: - Вы едите человеческую пищу?
Эти двое казались ему совсем юнцами. Винсент не смог бы объяснить, почему они выглядят настолько юными - что-то такое было в их глазах. Он давно научился определять возраст бессмертных, все-таки прожил на свете много столетий, и эти двое показались ему достаточно молодыми, чтобы все еще питаться человеческой едой. Кроме того, они, конечно, очень крупные, как Люцерн, а чтобы поддерживать мышечную массу, обычно требуется не только кровь, но и пища.
- Мы едим, да, - серьезно ответил Данте.
Винсент кивнул:
- Пицца на кухне.
Эти двое молча уставились на него. Ну конечно, они же не знают, где кухня! Нетерпеливо повернувшись, Винсент направился в нужную сторону, бросив через плечо:
- Тайни, если хочешь, сходи наверх и проведай Джеки. Сейчас у нее сидит Маргарет.
Он еще не договорил, а Тайни уже взлетел вверх по лестнице. Винсент отвел близнецов на кухню и с некоторым сомнением посмотрел на них. Он не знал, что у них со здоровьем. Скорее всего они питаются фасованной кровью, как и большинство бессмертных, но на всякий случай Винсент все-таки предостерег их:
- Тайни - смертный, но кусать его нельзя.
Данте и Томазо обменялись взглядами, скорчив такие физиономии, что сразу стало ясно - они оскорблены его предположением. Однако парни просто кивнули и сели за стол. Данте подтащил к себе коробку с пиццей, открыл ее и начал изучать содержимое. Пиццу еще никто не трогал.
- Без анчоусов? - спросил он.
- Извини, - сказал Винсент, глядя на Томазо.
Тот оторвал крышку от коробки, вытащил сразу половину пиццы и положил ее на крышку как на импровизированную тарелку. Данте тут же подтянул к себе нижнюю часть коробки со второй половиной пиццы.
- Наверное, нужно заказать еще, - пробормотал Винсент, поворачиваясь и выходя из кухни.
- Две с анчоусами! - крикнул вслед Данте.
Винсент зашел к себе в кабинет и заказал еще четыре пиццы, две из которых - с анчоусами. Потом вернулся в холл и просунул голову в кухню.
- Позовите меня, когда доставят пиццу, я спущусь и сам расплачусь, - пояснил он и подумал, что заодно сумеет еще раз подкрепиться. Нужно пользоваться случаем. - Я буду наверху, если что.
Данте и Томазо что-то пробурчали в ответ - рты у них были набиты пиццей.
Покачивая головой, Винсент пошел на второй этаж. После нападения он еще не ложился и очень устал, но не собирался засыпать, пока не убедится, что Джеки пришла в себя. Маргарет вроде бы считает, что уже все в порядке, но он должен дождаться того момента, когда Джеки откроет свои прекрасные глаза и заговорит.
Джеки чувствовала себя как в аду. Это была ее первая осознанная мысль, когда она пошевелилась в кровати и застонала. Тело страшно болело и совсем не слушалось. То ли ее избили до полусмерти, то ли она поправляется после тяжелого гриппа.
Стоило ей подумать об этом, как к ней стала возвращаться память и события предыдущего вечера замелькали в мозгу со всей своей жестокостью. Со свистом втянув в себя воздух, она пощупала горло, уверенная, что там открытая рваная рана, покрытая засохшей кровью, но ничего не нащупала. Да, кожа чуть-чуть припухла, но ни крови, ни (что особенно удивительно) повязок, ни боли.
Джеки скосила глаза и всмотрелась в мужчину, спавшего в кресле у ее кровати. Винсент. При тусклом свете видны только контуры его фигуры. Нет никакого сомнения, что сейчас ночь, и в комнате было бы совсем темно, если бы не приоткрытая дверь в ванную и полоска света, проникающая оттуда. При этом слабом свете Джеки с трудом разглядела, что глаза у Винсента закрыты, а голова наклонена вперед, так что подбородок упирается в грудь.
Она смотрела, как он спит, и вспоминала, что он примчался ей на выручку там, на пляже. Бесстрашно кинулся вперед, рискуя собственной жизнью. Джеки мягко улыбнулась и снова пощупала горло. Но где же рана? Отсутствие раны ее беспокоило. Джеки откинула одеяло и села, потрясенная тем, насколько это оказалось трудно. Она была слабой, как младенец.
Опустив ноги на пол, Джеки все же сумела встать. Ноги дрожали, она покачнулась. Держась за стену, она добралась до ванной комнаты, на всякий случай дважды оглянувшись, - Винсент по-прежнему спал, не замечая ее отсутствия.
Проскользнув в приоткрытую дверь, Джеки плотно закрыла ее за собой, доковыляла до зеркала и уставилась на свое отражение, напрочь забыв про рану. Она чувствовала себя не только плохо, но выглядела ужасно: бледная, волосы всклокочены, вспотевшее лицо, кажущееся сальным.
Она негромко застонала. Неужели Винсент смотрел на нее в таком виде? Потом Джеки вздохнула и взглянула наконец на свою шею. Рана исцелилась. Не полностью, конечно, - на горле остался уродливый шрам, но выглядел он так, словно ему уже несколько месяцев, а Джеки не сомневалась, что нападение произошло недавно. Не могла же она пролежать без чувств несколько месяцев, правда? Так что же случилось?
"Ты превратилась в вампира", - шепнул внутренний голос, но Джеки замотала головой. Нет. Невозможно.
"Нет", - более решительно подумала она. Если бы она стала вампиром, то была бы стройной и красивой, как Маргарет, а она все та же, и у нее по-прежнему есть пятнадцать, а то и двадцать лишних фунтов веса. Лишних по стандартам Голливуда.
При мысли о весе Джеки поняла, что хочет есть. И не просто хочет есть, а умирает от голода и жажды. Открыв кран, она склонилась над раковиной, набрала полные ладошки холодной воды и торопливо выпила. И еще раз, и еще, но никак не могла утолить мучительную жажду. Отказавшись от попытки напиться из-под крана, Джеки ополоснула водой лицо, затем пригладила влажными руками волосы и закрыла кран. Выпрямившись, она побрела обратно.
"Винсент все еще спит в кресле", - с облегчением отметила она. Как-то не хочется, чтобы он видел ее такую… неприбранную. Пить хотелось все сильнее, поэтому Джеки решила не тратить времени на одевание. Большая широкая футболка вполне сойдет, для того чтобы спуститься вниз и раздобыть стакан воды… или десять стаканов. Во рту совсем пересохло, губы казались распухшими и покрытыми пушком.
На дрожащих ногах она пересекла комнату и открыла дверь. К ее огромному облегчению, в коридоре было пусто. Джеки медленно добрела до лестницы и решительно начала спускаться вниз. Впрочем, на полпути силы ее оставили, и Джеки, цепляясь слабыми пальцами за перила, пожалела о том, что не разбудила Винсента.
Немного отдохнув, она заставила себя пойти дальше. Добравшись наконец до твердых половиц холла, Джеки очень обрадовалась. Если ноги и подведут, то падать уже не так высоко.
- Джеки! Ты зачем встала? - Из кухни выскочил Тайни, и девушка с облегчением улыбнулась.
- Пить хочу, - призналась она.
- И есть, конечно, - пророкотал Тайни, поддерживая ее за плечи.
Джеки открыла рот, собираясь ответить, но вместо этого втянула носом воздух, принюхиваясь.
- От тебя так хорошо пахнет, - удивленно пробормотала она.
Тайни резко взглянул на нее. Очевидно, ее слова удивили его так же сильно, как и саму Джеки. Он нахмурился:
- Как ты себя чувствуешь? У тебя зрачки расширены.
Джеки потянулась к нему, принюхиваясь еще сильнее. Он него так здорово пахло! Просто-таки вкусно. Хоть кусай.
Испугавшись этой мысли, Джеки резко отпрянула и едва не упала. Тайни поспешно подхватил ее и помог выпрямиться, но тут они оба замерли - кухонная дверь распахнулась и оттуда вышел громадный, как слон, мужчина. Перепугавшись, Джеки прижалась к Тайни.
- Все в порядке. - Тайни похлопал ее по руке. - Это Данте, один из людей Кристиана.
- Кристиана? - недоуменно переспросила Джеки и тут же забыла про свой вопрос, остановив взгляд на горле Тайни. Он повернул голову, глядя на выходящего из кухни громилу, а на шее у него пульсировала жилка. Джеки буквально видела, как по ней течет теплая, дарующая жизнь кровь…
- Кристиан - кузен Стефано и Нейла. Он приехал, чтобы помочь, и привез своих людей - они тоже приглядывают и помогают, - объяснил Тайни.
Все это прозвучало для нее как "ля-ля-ля-ля-кровь".
"Тайни действительно сказал что-то про кровь? Или это мои собственные мысли?" - рассеянно думала Джеки, вдыхая все глубже аромат друга.
Очень, очень странно. От аромата Тайни рот ее наполнялся слюной, как от запаха свежеиспеченной пиццы. Она не отрываясь смотрела на жилку, бьющуюся у основания шеи, и тут в ее верхней челюсти возникло странное щекочущее ощущение и давление.
- Плохо!
Джеки повернула голову и увидела стоящего рядом с ней громадного темноволосого Данте. Он сгреб ее в охапку и понес на кухню. Джеки испуганно пискнула.
- Не кусаться! - твердо произнес Данте.
- Но я голодна, - пожаловалась Джеки и заморгала, сообразив, что она только что ляпнула. Да, она в самом деле голодна, и ее мучит жажда, но какое отношение к этому имеет Тайни? Может, дело в том, что он постоянно готовит?
- Кровь, Томазо, - скомандовал Данте, занося Джеки в кухню.
Следом шел Тайни.
Джеки изумленно уставилась на второго мужчину, быстро поднявшегося и направившегося к холодильнику. Он выглядел точной копией того, который только что принес ее сюда. Высокий, мускулистый и красивый на итальянский манер - темноглазый и темноволосый.
- Вы двое?..
- Близнецы, - пояснил Данте, усадив ее за стол. Джеки внимательно посмотрела на его лицо и заглянула в глаза. Они были не серебристо-синими, как у Маргарет и Винсента, а черными с серебристыми прожилками.
"Наверняка вампиры", - решила девушка.
- Открой рот.
Джеки повернула голову и обнаружила рядом с собой второго мужчину, по имени Томазо. Он терпеливо ждал, держа в каждой руке по пакету крови.
- Что вы собираетесь с этим делать? - настороженно спросила Джеки.
- Открывай, - повторил он, положив один пакет на стол.
Джеки поколебалась, но рот открыла.
- Клыки наружу!
- Она еще не умеет ими управлять, Томазо, - заметил Данте и, к огромному удивлению Джеки, вытащил перочинный нож и проколол им подушечку собственного пальца. Ужаснувшись, Джеки тем не менее завороженно смотрела, как на пальце выступил шарик крови. Затем Данте поднес палец к ее носу и поводил им из стороны в сторону. Джеки отшатнулась… и замерла. Резкий запах крови ударил ей в ноздри, и девушка сразу принюхалась.
- О! - выдохнула Джеки, пораженная тем, насколько приятным был этот аромат. Потом удивленно заморгала и прижала руку к закрытому рту - в верхней челюсти опять возникло то странное давление и шевеление.
- Открывай! - снова скомандовал Томазо.
Джеки нахмурилась и открыла рот, чтобы спросить "зачем", но увидела, что он подносит пакет с кровью к ее губам. Хуже того, этот пакет уже каким-то образом оказался прикрепленным к зубам.
- Расслабься, тебе это необходимо, - сказал Томазо. Джеки попыталась строго посмотреть на него поверх пакета, но отвлеклась. Вдруг выяснилось, что содержимое пакета куда-то исчезает, а боль в животе и колики заметно уменьшаются. Пакет опустел через несколько секунд. Томазо ловко заменил его другим. Когда опустел и этот пакет, Томазо забрал его и выжидательно посмотрел на Джеки:
- Еще?
Джеки в замешательстве уставилась на него, опасливо проводя языком по зубам. Что-то острое укололо язык. Она подскочила к единственному предмету в кухне, который хоть как-то мог заменить зеркало. Это был тостер.
Джеки всматривалась в гладкую отражающую поверхность, откуда на нее уставились серебристо-зеленые глаза. Она поморгала, не понимая, как могла не заметить этого, когда смотрелась в зеркало наверху, и со страхом приоткрыла губы, обнажая зубы. Они… ее зубы… были на месте, только иначе выглядели. Рядом с резцами теперь торчали острые клыки.
Глава 14
Винсента разбудил пронзительный вопль. Растерявшись, он выпрямился в своем кресле рядом с кроватью Джеки и сразу начал искать ее взглядом. Увидел, что кровать пуста, и сердце его замерло. Впрочем, Винсент сразу же окончательно проснулся и вскочил на ноги.
Он не сомневался, что этот долгий отчаянный вопль исходит от Джеки и доносится откуда-то снизу.
Винсент выскочил в коридор, услышал, что сзади начали распахиваться двери, но не стал оборачиваться. К тому времени как он добежал до лестницы, вопль прекратился, но Винсент не сбавил скорости. С лестницы он практически слетел, его ноги почти не касались ступенек.
Влетев в холл, Винсент увидел Данте и Томазо, стоящих перед дверью в кухню - плечом к плечу, крепкие руки скрещены на широкой груди. Ему и в голову не могло прийти, что они попытаются не пустить его к Джеки… пока не добежал до них. Близнецы даже не шелохнулись.
- Уйдите! - прорычал Винсент, пытаясь прорваться через них, но братья не двигались, и Винсент не мог найти ни единого просвета.
- Данте? Томазо? Что происходит? - Голос Кристиана заставил Винсента оглянуться. Маркус и Кристиан уже подходили к кухне. Очевидно, вопль их тоже разбудил.
- Тайни и Маргарет разговаривают с Джеки, - ответил Данте.
- Маргарет велела пока никого не впускать, - добавил Томазо и покосился на Винсента, опять попытавшегося протиснуться между ними.
Кристиан поколебался и ухватил Винсента за плечо.
- Скажи им, чтобы отошли! - рявкнул он.
Кристиан не успел ничего ответить. Дверь в кухню открылась, и через широкие плечи перекрывавших ее мужчин выглянула Маргарет:
- Винсент? Подожди в гостиной. Я позову тебя, когда будет можно.
Винсент открыл было рот, собираясь возразить, но Маргарет уже закрыла дверь. Нахмурившись, он какое-то время еще переминался с ноги на ногу, а потом повернулся и пошел в гостиную. Следом шагали Кристиан и Маркус. Данте и Томазо остались стоять перед дверью как пара горгулий.
- Как по-вашему, что там случилось? - спросил Маркус.
Винсент заметался по гостиной.
- Думаю, ей не понравилась весть о том, что она стала одной из нас, - сухо ответил Кристиан.
Винсент нахмурился. До сих пор он не задумывался о том, как Джеки среагирует на свое превращение. Он лишь заботился о том, чтобы она выжила после нападения. Однако при этом забыл об одном пустяке. Несмотря на то что последние дни они с Джеки прекрасно ладили, она продолжила ненавидеть бессмертных с тех самых времен, когда еще общалась с Кассиусом.
- Кассиус? - негромко пробормотал Кристиан, и Винсент резко повернулся к нему. Кристиан смотрел прищурившись. Читал его мысли. Но едва Винсент открыл рот, чтобы посоветовать ему не лезть в чужое сознание, как Кристиан с удивлением произнес: - Она ненавидит бессмертных!
- У тебя нет ненависти к бессмертным, - твердо повторил Тайни в третий раз.
- Есть! Я их ненавижу! - сердито посмотрела на гиганта Джеки. Он отнесся ко всему этому раздражающе хладнокровно. - Как ты мог позволить им сотворить такое со мной?
- Потому что я люблю тебя и не хотел, чтобы ты умерла, - хмуро ответил Тайни.
Джеки заморгала, увидев его страдальческое лицо, и вдруг заметила, какой он осунувшийся и измученный. Да он не спал после нападения на нее ни минутки!
- И ты не испытываешь ненависти к бессмертным, Джеки, - негромко произнес Тайни. - Ты их боишься, но это совсем другое дело.
Джеки закрыла рот. А ведь он прав. Она боялась их после знакомства с Кассиусом, боялась того, что они смогут подчинить ее себе. Но сейчас она сама бессмертная. Означает ли это, что она может их больше не бояться?
Тайни устало потер глаза, и Джеки озабоченно нахмурилась:
- Иди поспи, Тайни. Бьюсь об заклад, ты за последние сутки не спал ни минуты.
- Да, - признался он. - Не мог.
Джеки кивнула:
- Иди спать.
Он поколебался, тревожно на нее посмотрел:
- А с тобой все будет в порядке?
Джеки поморщилась и коротко хохотнула: