Кэтрин была не согласна. И даже наоборот, считала, что рана ещё хуже, чем кажется. Она запаниковала, прикидывая, а не наступил ли у него болевой шок, состояние, в котором сердце не перекачивает достаточное количество крови, чтобы поддерживать организм в надлежащей форме. Она встречала упоминание о таком шоке, как о "небольшой заминке в спектакле со смертельным концом"
Стянув с себя редингот , она попыталась накрыть им Лео.
- Что вы делаете?
- Пытаюсь согреть вас.
Лео скинул одежду с груди и презрительно фыркнул.
- Не смешите! Во-первых, рана не так уж серъёзна. Во-вторых, эта крошечная вещичка не способна согреть ни одну из частей моего тела. А сейчас, что касается моего плана…
- Очевидно, что рана серьёзная, - перебила девушка, - и я не согласна с вашим планом. У меня есть предложение получше.
- Конечно, есть, - сардонически откликнулся он. - Маркс, хоть раз, вы можете сделать, как я прошу?
- Нет. И я не собираюсь оставлять вас здесь. Я сложу в кучу достаточно мусора, чтобы вылезли мы оба.
- Проклятие, да вы же ни черта не видите. И вам не под силу сдвинуть все эти брёвна и камни. Вы слишком маленькая.
- Нет нужды высказывать унизительные замечания в мой адрес, - заметила она, неловко поднимаясь и начиная осматриваться. Обнаружив самую высокую кучу обломков, она направилась к ней, выискивая по пути камни.
- Я и не собирался унижать, - голос Лео звучал раздражённо. - Для моего любимого занятия ваш рост абсолютно идеален. Но вы не созданы для того, чтобы таскать булыжники. Бросьте, Маркс, вы только поранитесь…
- Оставайтесь здесь, - резко скомандовала Кэтрин, услышав, как он отталкивает в сторону что-то тяжёлое. - Вы только разбередите рану, и тогда вытащить вас будет намного труднее. Дайте мне поработать, - обнаружив груду обтёсанных камней, она подняла один и потащила его к складываемой куче, пытаясь не порвать свои собственные юбки.
- Вы не достаточно сильны, - с трудом выдыхая слова, продолжал сердитым тоном Лео.
- Недостаток физической силы, - ответствовала девушка, принимаясь за следующий камень, - я восполняю решительностью.
- Какое воодушевление! А не могли бы мы на одно чёртово мгновение отставить в сторону героический дух и откопать немного здравого смысла?
- Я не собираюсь спорить с вами, милорд. Мне нужно поберечь дыхание для… - она замолчала, поднимая очередной кирпич, - сбора камней.
Спустя какое-то время у Лео зародилась туманная мысль, что ему не стоит больше никогда недооценивать Кэтрин Маркс. Шаг за шагом, таская камни и обломки, она показала себя самым упрямым человеком, которого он когда-либо знал. Наполовину слепая и путающаяся в длинных юбках, усердно снующая туда-сюда перед его глазами, она напоминала трудолюбивого крота.
Она решила соорудить насыпь, по которой они смогли бы выбраться. И её ничто не могло остановить.
Изредка она останавливалась, чтобы приложить руку к его лбу или шее, проверяя температуру и пульс. А потом вновь отходила.
Невозможность помочь ей сводила с ума, это унизительно - позволить заниматься женщине такой работой, да ещё и в собственном присутствии! Но каждый раз, когда он пытался подняться, у него кружилась голова и путались мысли. Плечо горело, и он не мог в полную силу пользоваться левой рукой. По лицу, заливая глаза, стекал холодный пот.
Должно быть, он на несколько минут потерял сознание, потому что следующее, что он почувствовал, были трясущие его, приводя в себя, настойчивые руки Кэтрин.
- Маркс, - запинаясь, протянул он. - Что это вы делаете?
У него возникло неверное впечатление, что сейчас утро, а она решила разбудить его раньше, чем обычно.
- Не спите, - беспокойно хмурясь, сказала она. - Я уже соорудила достаточно высокую кучу, чтобы мы смогли выкарабкаться. - Пойдёмте со мной.
Его тело словно налилось свинцом. Лео был потрясён своей слабостью.
- Через пару минут. Дайте мне ещё немножко подремать.
- Сейчас же, милорд, - она явно собралась донимать и изводить его, пока он не подчинится. - Пойдёмте со мной. Вставайте. Шевелись же.
Лео со стоном повиновался, раскачиваясь, пока не поднялся на шатающиеся ноги. Вспышка жгучей боли пронзила его от плеча до кончиков пальцев, неосознанно вырвав пару беспомощных проклятий. Странно, но Кэтрин не стала его упрекать.
- Сюда, - указала она. - И не споткнитесь, вы слишком тяжелый, чтобы я могла вас поймать.
Весьма раздражённый, но, понимая, что она пытается помочь ему, он сосредоточился на своих шагах и на сохранении равновесия.
- Лео - это сокращенно от Леонард? - вдруг поинтересовалась она, смутив раненого.
- Чёрт возьми, Маркс, я не хочу сейчас говорить.
- Отвечайте, - упорствовала она.
Он понял, что она пытается удержать его в сознании.
- Нет, - тяжело дыша, ответил он. - Лев. Мой отец увлекался астрономией. А Лев - это… созвездие, в котором солнце пребывает почти в самый разгар лета. Самая яркая звезда отмечает его сердце. Регул , - он замолчал, сквозь пелену пыли изучая сооружённую кучу. - Неплохо. Вы весьма квалифицированный специалист. В следующий раз, когда я приму заказ на строительство… - он умолк, чтобы восстановить дыхание, - я порекомендую вас на должность подрядчика.
- Подумаешь! Вот если бы у меня были очки, - подхватила она, - я могла бы сделать ещё и приличные ступеньки.
Лео издал смешок.
- Идите первой, я - за вами.
- Держитесь за мои юбки.
- Боже мой, Маркс, эта самая приятная вещь, которую вы когда-либо мне говорили.
К тому времени, как они с трудом выбрались на поверхность, ощущения у Лео были такие, будто его кровь превратилась в лёд, рану разрывало от боли, а мозги превратились в кашу. И когда он свалился на землю, замерев в неуклюжей позе, он уже ненавидел Кэтрин, за то, что та заставила его совершить такое усилие, а он хотел всего лишь остаться в яме и отдохнуть. Слепило солнце, и он почувствовал жар и странную слабость. За глазами поселилась нестерпимая боль.
- Я приведу свою лошадь, - сказала Кэтрин, - И мы поедем домой вместе.
Перспектива взобраться на лошадь и ехать верхом в Рэмси-Хаус, угнетала. Но, столкнувшись лицом к лицу с безжалостным упорством Кэтрин, у него не осталось иного выбора, кроме как повиноваться. Очень хорошо. Он поедет верхом. Он будет сидеть в чёртовом седле, пока не испустит последний вздох, и Кэтрин появится в доме с трупом за спиной.
Лео сидел и кипел от злости, пока Кэтрин не привела лошадь. Гнев дал ему силы для последнего трудного броска. Он взобрался позади неё на коня, уселся и обхватил здоровой рукой её худенькое тело. Он держался за неё, дрожа от слабости. Она была маленькой, но сильной, и её спина стала надёжной опорой, которая удерживала их обоих. Всё, что сейчас он мог делать, это терпеть. Его возмущение испарилось, подавленное приступом боли.
Он услышал голос Кэтрин.
- Почему вы решили никогда не жениться?
Он опустил голову, приблизив губы к её уху.
- Нечестно задавать личные вопросы, когда я почти брежу. Я могу и проболтаться.
- Почему? - упорствовала она.
Она хотя бы понимает, что выспрашивает у него о той части его "я", его прошлого, которой он никогда и ни с кем не делился? Чувствуй Лео себя не столь жалко, он бы немедленно оборвал её. Но его обычные оборонительные рубежи были сейчас не более эффективны, чем разрушенная каменная стена, окружавшая руины особняка.
- Это из-за девушки, которая умерла? - ошеломила его вопросом Кэтрин. - Вы были обручены. А она скончалась от той же самой скарлатины, которую перенесли вы с Уин. Как же её звали…
- Лора Диллард, - казалось невероятным, что он сможет поделиться этим с Кэтрин Маркс, но, похоже, она ожидала, что именно так он и поступит. И почему-то он решил ей уступить. - Она была прекрасна. Любила писать акварели. Очень мало, кто хорошо умеет это делать, многие слишком уж боятся допустить ошибку. Наложи цвет - и ты не сможешь ни снять его, ни скрыть. А вода непредсказуема, она активный партнёр в живописи, и ты должен позволить ей вести себя как угодно. Иногда цвета смешиваются самым неожиданным образом, и один оттенок переходит в другой. Вот почему с Лорой было хорошо. Ей нравились сюрпризы в живописи. Мы знали друг друга с детства. Я уезжал на два года, чтобы изучать архитектуру, а когда вернулся - мы влюбились. Вот так легко. Мы никогда не спорили - спорить было не о чем. Ничто не стояло на нашем пути. Мои родители умерли годом раньше. У отца было больное сердце. Однажды вечером он уснул и больше не проснулся. Мать последовала за ним через пару месяцев. Она не смогла перестать тосковать по нему. До тех пор я и не знал, что некоторые люди могут умереть от горя.
Он немного помолчал, следуя за воспоминаниями, словно те были уносимыми потоком листьями и щепками.
- Когда Лора заболела, я ни за что бы не подумал, что это окажется смертельно. Я считал, что люблю её так глубоко, что это чувство победит любую болезнь. Но я находился у её постели три дня и чувствовал, как с каждым часом моя невеста потихоньку угасает. Словно вода утекала у меня между пальцев. Я обнимал её, пока её сердце не прекратило биться, а кожа окончательно не похолодела. Лихорадка сделала свою работу и ушла.
- Мне жаль, - тихо произнесла Кэтрин, когда он умолк. Она накрыла его здоровую руку своей ладонью. - Правда, жаль. Я… ох, что за убогие слова!
- Всё в порядке, - заверил её Лео. - Порой в жизни случаются события, для которых нужных слов ещё не изобрели.
- Да, - её ладонь по-прежнему лежала на его руке. - После смерти Лоры, - тут же продолжила она, - вы тоже свалились со скарлатиной.
- Это было облегчением.
- Почему?
- Потому что я хотел умереть. Если бы не вмешался Меррипен со своими чёртовыми цыганскими зельями… Мне потребовалось очень много времени, чтобы простить его за это. Я ненавидел его за то, что он вернул меня к жизни. Ненавидел мир, который продолжал вращаться без неё. Ненавидел себя за то, что кишка оказалась тонка покончить со всем. Каждую ночь я засыпал, умоляя Лору прийти ко мне. Думаю, что иногда она так и делала.
- Вы имеете в виду… в ваших мыслях? Или в буквальном смысле, как призрак?
- Предполагаю, что и так, и так. Я протащил сквозь ад и себя, и всех, кто меня окружал, прежде чем окончательно поверил, что она ушла.
- Но вы всё ещё её любите, - невыразительно прозвучал голос Кэтрин. - Вот почему вы никогда не женитесь.
- Нет. Я питаю чрезвычайную любовь к её памяти. Но это было давным-давно. И я никогда не смогу пройти через это снова. Если я люблю, то до безумия.
- Может быть, это не повторится.
- Нет, будет даже хуже. Потому что тогда я был мальчишкой. А сейчас тот, кто я есть, и то, что мне нужно… это чертовски сложно, чтобы кто-нибудь ещё сумел справиться, - он издал сардонический смешок. - Я произвожу впечатление даже сам на себя, Маркс.
Глава 8
К тому времени, как они добрались до склада, располагавшегося неподалёку от Рэмси-Хауса, Кэтрин была уже не на шутку встревожена. Лео отвечал односложно и тяжело наваливался на неё. Его всего колотило, он покрылся испариной, и держался за неё, обхватив здоровой рукой и вцепившись мёртвой хваткой. Платье Кэтрин на уровне плеча пропиталось кровью Лео и липло к коже.
Увидев мужчин, собравшихся разгружать телегу с брёвнами, она взмолилась: "Пожалуйста, Господи, пусть там окажется и Меррипен"!
- Мистер Меррипен с вами? - закричала она.
К её огромному облегчению Меррипен не заставил себя ждать:
- Да, мисс Маркс?
- Лорд Рэмси ранен, - с отчаяньем начала объяснять она. - Мы упали… а его плечо проткнуло…
- Везите его домой. Я встречу вас там.
Прежде чем она успела ответить, Меррипен плавно, словно стелясь по земле, стремительно помчался к дому.
К тому времени, как Кэтрин подъехала к парадному входу, Меррипен уже был там.
- Несчастный случай в развалинах, - начала объяснять Кэтрин. - Обломок дерева вонзился ему в плечо по меньшей мере час назад. Лорд Рэмси очень холодный, а его речь - бессвязна.
- И это как раз мой обычный способ вести разговор, - заявил Лео позади неё. - Я в абсолютно ясном уме.
Он попытался слезть с лошади в некотором подобии медленного падения. Протянув руки, Меррипен ловко поймал его. Он подставил своё плечо под плечо Лео и забросил его здоровую руку себе за шею. Боль пронзила Лео, заставив прохрипеть:
- Ах, ты чёртов мерзавец!
- Ты и в самом деле в ясном уме, - сухо заметил Меррипен, после чего посмотрел на Кэтрин. - Где лошадь лорда Рэмси?
- Всё ещё у развалин.
- Вы ранены, мисс Маркс? - бросил на неё оценивающий взгляд Меррипен.
- Нет, сэр.
- Хорошо. Бегите в дом и найдите Кэма.
Привыкнув, как и Хатауэи, к непредвиденным случаям, Кэм с Меррипеном с проворством и ловкостью занялись ситуацией. Они помогли Лео войти и подняться вверх по ступенькам, поддерживая его с обеих сторон. Хотя рядом с помещичьим домом для Лео было построено холостяцкое жильё, он настоял, чтобы в нём поселились Меррипен и Уин, указав на то, что молодожёнам уединение требуется намного больше, нежели ему. Вернувшись в Гемпшир, он поселился в одной из гостевых комнат особняка.
Они образовывали удивительно гармоничное трио: Кэм, Меррипен и Лео, каждый подвизавшийся на своём поле деятельности. Хотя Лео и являлся владельцем поместья, он не возражал против раздела власти. После возвращения из Франции Лео был рад увидеть, как Кэм и Меррипен восстановили поместье Рэмси за время его двухлетнего отсутствия. Они превратили разваливающееся хозяйство в развитое и преуспевающее предприятие, не прося ничего взамен. И Лео признавал, что многому научился у них обоих.
Управление поместьем означало намного больше, нежели праздное времяпрепровождение в библиотеке за стаканом портвейна - как и полагается аристократам в романах. Оно требовало обширных знаний по земледелию, предпринимательству, животноводству, строительству, лесозаготовкам и мелиорации. Всё это вкупе с политическими обязанностями и представительством в парламенте было намного больше, нежели один человек мог одолеть. Поэтому Меррипен и Лео решили разделить лесозаготовительные и сельскохозяйственные дела, оставив Кэма управляться с недвижимостью и инвестициями.
В случаях, требовавших быстрого медицинского вмешательства, обычно командовал Кэм, хотя и Меррипен был сведущ в подобных вопросах. Обучившись искусству врачевания у своей бабки-цыганки, Кэм стал относительно опытен в лечении болезней и ран. Было лучше, даже безопаснее, позволить ему сделать всё возможное для Лео, нежели посылать за доктором.
По установившейся в современной медицине практике доктора пускали кровь своим пациентам по любому поводу, несмотря на разногласия, царившие среди врачебной братии. Специалисты по статистике уже начали отслеживать истории болезней, чтобы доказать вред кровопускания, но процедура по-прежнему была широко распространена. Иногда кровопускание использовали и для лечения кровотечения в соответствии с мнением, что лучше сделать что-нибудь, нежели не делать ничего вообще.
- Амелия, - позвал Кэм, когда они с Меррипеном уложили Лео в кровать, - нам потребуются кувшины с горячей водой - пошли за ними на кухню - и все полотенца, что у тебя есть. Уин, может, вы с Беатрис проводите мисс Маркс в её комнату и поможете ей?
- О, нет! - запротестовала Кэтрин. - Благодарю вас, но мне не нужна помощь. Я могу умыться сама и…
Тем не менее, её возражения были отметены в сторону. Уин и Беатрис не смягчились, пока не проследили за тем, чтобы она искупалась в ванной, и не помогли ей вымыть волосы и надеть чистое платье. Запасные очки были найдены, и Кэтрин успокоилась - теперь она снова хорошо видела. Уин настояла на том, чтобы позаботиться и о руках Кэтрин, смазав их мазью и перебинтовав пальцы.
Наконец, Уин и Беатрис ушли ждать новостей вниз, и Кэтрин получила возможность отправиться к комнате Лео. Она обнаружила, что Амелия, Кэм и Меррипен окружили кровать, на которой Лео лежит без рубашки, погребённый под грудой одеял. И её совсем не удивило, что он умудрялся спорить одновременно со всеми троими.
- Нам не нужно его разрешение, - бросил Меррипен Кэму. - Если потребуется, я волью настойку ему в глотку.
- Чёрта с два, ты так сделаешь, - прорычал Лео. - Я прикончу тебя, если ты только попытаешься…
- Никто не заставит тебя силой принимать лекарство, - раздражённо вмешался Кэм. - Но ты должен объяснить свой отказ, phral, ведь это неразумно.
- Ничего я не должен объяснять. Вы с Меррипеном можете взять своё грязное пойло и запихнуть его себе…
- Что случилось? - спросила Кэтрин, стоя у дверей. - Какие-то проблемы?
Амелия вышла в коридор с напряжённым от беспокойства и досады лицом.
- Да, проблема в том, что мой брат - упрямый идиот, - заявила она достаточно громко, чтобы это услышал Лео. Повернувшись к Кэтрин, она понизила голос. - Кэм и Меррипен сказали, что рана несерьёзная, но положение может весьма ухудшиться, если они не прочистят её как следует. Кусочек дерева попал между ключицей и плечевым суставом, и непонятно, как глубоко он вошёл. Они должны промыть рану, удалить оттуда щепки и обрывки одежды во избежание загноения. Другими словами, это будет чертовски болезненно. А Лео отказывается принимать лауданум.