Я даже покружилась от избытка эмоций.
В постель улеглась с уверенностью, что никто не будет лапать, когда усну. Как же я ошибалась…
Сон вмиг улетучился, когда меня прижали к постели, и жесткая ладонь накрыла рот. Я забилась, отталкивая и лупя по чему попало, пока мужчина не схватил обе мои руки. Я брыкалась, и он улегся сверху, вдавливая в матрас внушительным весом.
И сердито прошептал:
– Тихо.
Спросонья не сразу сообразила, что произнес это Холгер.
Меня охватила злость вперемешку со страхом и возмущением. Как же так? Как он посмел? Почему он со мной так? Может, пьян? Или научился у братца? Решил воспользоваться моментом и подбить ко мне клинья? Я же вдова! Со мной можно грешить безбоязненно!
– Тихо! – вновь шикнул герцог. – Иначе услышат.
– Кто? – промычала я.
Яростное рычание, хлопанье крыльев. Утробные голоса эхом прокатились над нашим лагерем. Ветер мощно ударил по шатру. Затрепал, задергал, пытаясь сорвать со столбиков грубое полотнище.
Вопрос уже не требовал ответа – я нашла его сама.
– Дракены… дикие, – шепнули близко-близко от моего уха губы герцога. Так близко, что коснулись – и меня словно молния пронзила от шеи до самых пяток. В такой страшный момент тело странно среагировало на раздражитель.
Громоподобное рычание сменилось клекотом. Или как еще назвать звуки, которое издают голосовые связки жутких тварей, полуразумных крылатых зверей?
Рык раздавался точно над нами. Ударял по натянутым нервам кузнечным молотом.
Ужас накатил удушающей ледяной волной.
Тишина, когда не слышно даже дыхания лежащего рядом мужчины. И темнота, – что магические светильники в шатре погашены, я заметила не сразу.
Даже ездовые дракены, выращенные в неволе, огромны. Что уж говорить о горных? Если опустятся на поляну, они раздавят нас и не заметят. Милосердная Мать, спаси и сохрани нас! Я даже на герцога перестану шипеть, постараюсь простить его предательство…
Я еще молилась, когда страх отступил. Резко схлынул, оставив внутри пустоту.
– Улетели, – с облегчением произнес Кайрон, поспешно скатываясь с меня.
Он так торопился, словно я кусаюсь… даже обидно как-то.
– Точно улетели? – Сама я боялась лишний раз пошевелиться.
Дикий дракен – сама неуправляемая ярость. Его сложно убить или прогнать, если у вас нет таких мощных артефактов, как родовой меч Холгеров. А что делать с целым клином дракенов? Сколько нужно рейксов с магическими мечами, чтобы наш отряд уцелел во время нападения? Учитывая, что зубастые твари ненавидят людей, которые столетиями их уничтожали или приручали. И так в этом преуспели, что в горах живет не больше сотни взрослых особей. По крайней мере, так утверждал маг из Ирдии, приезжавший их изучать пару лет назад.
– Точно. Вы же слышите ржание лошадей?
Прислушалась… тревожный голос Дымки я узнаю из тысячи.
– Да.
– Кони умные, чуют приближение хищников и ни за что не выдадут себя. Чаще всего у кого-то из людей сдают нервы, когда вверху кружат дракены, – они убегают, обрекая и себя и товарищей на смерть.
– Если лежать и молчать, то дракены не заметят? Почему? Слух и зрение у них хорошие, насколько я знаю.
Отец не любил дракенов, и в королевской дракенятне было всего четыре зверя. Их поднимали в полет в основном королевские гонцы, тогда как мне даже близко не разрешали подходить. А родись я парнем, у меня был бы свой крылатый ящер, ведь и в Мизгире, и в Лонкарде они в почете у аристократов. И даже сейчас, когда дракены вымирают как вид, ежегодные соревнования продолжают проводить. Представители влиятельных семейств стремятся участвовать в гонках, считая их чрезвычайно престижными.
Правда, в последние годы победителем становился Кайрон Холгер, другие могли выиграть, когда он находился на учениях или на зачистке территорий от нечисти.
– Дикие дракены предпочитают играть с добычей. Если не шевелится и молчит, она им не интересна, – объяснил герцог, зажигая первый светильник.
Я отмерла и вскочила на ноги. Задумавшись, не сразу сообразила, что лежать в постели при постороннем мужчине против правил приличия.
А еще я забыла поблагодарить за спасение.
– Спасибо, что пришли и не позволили наделать глупостей. Проснувшись от рыка, я бы выскочила наружу и, боюсь, закричала бы от неожиданности, – призналась откровенно.
– Я так и думал, – насмешливо протянул герцог, – и потому я здесь.
Самодовольный болван… Вот и благодари такого!
– Что ж, ваше высочество, до рассвета время есть. Поспите еще, – разрешил великодушный спаситель и оставил меня в одиночестве.
После его ухода я долго не могла уснуть, даже пришлось просить о помощи целительский артефакт. Чары сна подействовали – я отключилась.
– Ты дрожишь, Рина. Что случилось?
Я с удивлением посмотрела на Тенебриша – еще ни разу не видела его обеспокоенным. Искренним и чутким. И тем более не ожидала от него участия. Он переживал за меня, не то что некоторые насмешники…
– Дикие дракены, – дала ответ темному.
О чем быстро пожалела. Он схватил меня за плечи:
– Они напали на вас? Ты ранена?
Смешной какой… Я же перед ним, разве он не видит, что я в порядке?
Странная мысль пугливо проскользнула по краешку сознания и исчезла.
Руки Тенебриша прошлись по моему телу сверху вниз – от плеч и до коленей, словно ища невидимые раны. Не нашли. И мужчина тотчас заметно успокоился.
– Не ранена, но в душе буря. Чего ты испугалась, Рина?
Признаться ему в слабости? Его участливость не ловушка ли?
– Они кружили над лагерем, но никто не показал страха, даже лошади, – ответила наконец осторожно. – Удивили они.
– Высокий интеллект помогает выжить, Рина. Кони в Мизгире умные.
В отличие от некоторых людей. Я вспомнила заносчивого герцога и наморщила лоб, пытаясь понять что-то важное.
– Ты теперь боишься дракенов? – Вопрос чародея сбил с мысли.
– Я и раньше боялась их. Здоровенные, зубастые, с острыми шипами, слушаются только своего всадника, любопытных могут и ранить…
Чародей склонил голову к плечу, рассматривая меня с интересом.
– Дракены уважают силу, Рина, и чуют страх. Ты сильная девочка, но никогда не показывала им этого.
Меня передернуло. Как показать свою силу злобной махине, которая во много раз больше меня?
– Вижу, ты не понимаешь, о чем я, – вынес вердикт чародей. – Хорошо, обещаю продемонстрировать это наглядно – покатаю тебя на дракене, когда приедем в Форк.
У темного есть свой дракен? Удивительно, откуда? Вырастил сам, украв из гнезда диких дракенов яйцо? Или отобрал уже молодое животное у какого-то аристократа?
Догадка мелькнула серебристой рыбешкой в мутной воде и исчезла.
Тенебриш заговорил, снова сбивая с важной мысли:
– Рина, составишь мне компанию за ужином?
Аппетитно пахло жаркое, и я не нашла в себе силы отказаться.
Круглый столик и мягкие стулья расположились в огромном зале, под аркой из белых вьющихся роз. Отодвинув стул, Тенебриш помог мне сесть.
На еще пустую тарелку упало несколько лепестков. Я подняла голову – и ахнула. Сверху сыпались белоснежные лепестки… Настоящая цветочная метель!
– Ты любишь розы, Рина? – Темный подставил ладонь, ловя ароматные "снежинки".
– Они редкость в Мизгире, – улыбнулась я через силу.
На самом деле розы не те цветы, которые мне нравятся. Укололась я о них однажды серьезно, точнее о того, кто их подарил. А кто это был? Смешно, но я не помню. Что с моей памятью? Я раньше на нее никогда не жаловалась…
Нарастающее чувство тревоги притупила любезная беседа.
– Говорят, привезенные из другой страны саженцы цветут один-два сезона, потому что в Мизгире для них неподходящая почва, – отозвался чародей, откупоривая бутылку вина. – Врут. Это все святая Абсента натворила, обидевшись на твоего предка.
От удивления я выпустила вилку, и она без звона упала на пол. В тот же миг Тенебриш махнул рукой – и на краю моей тарелки возникла другая.
– За что обиделась? И при чем тут бедные розы?
– Принц демонов прыгал в родной мир супруги за ее любимыми цветами. А Серж, гостя у них, отозвался нелестно об этом, хотя его собственная жена назвала поступок романтичным.
Наверное, потому и отозвался нелестно, что любимая женщина восхитилась другим мужчиной. Приревновал?
– И покровительница не придумала ничего лучше, нежели запретить розам расти у нас? – усомнилась я. – Но ведь это же бред.
– Который зафиксировал в своем дневнике Виктор, друг Сержа, его верный спутник и помощник.
Это он о предке герцога Холгера? Кайрон… Что же такое важное, связанное с ним, я должна вспомнить? Что?
Мысль почти оформилась, но тут темный подал бокал с вином. И я спокойно сделала несколько глотков карминного напитка, хотя не должна была. Не должна? А почему?..
Память упорно молчала.
– Рина, моя прекрасная принцесса-недотрога… – Темный, встав из-за стола, протянул руку. – Потанцуешь со мной?
Невидимые музыканты заиграли вальс – один из многих танцев, которые принесли в культуру Тарры иномирцы.
Мои пальцы утонули в жесткой, прохладной ладони, которая сжала их собственнически, без стеснения, как будто имея на то право.
Притянув к себе до неприличия близко, чародей уверенно повел в танце. Музыка несла нас на своих волнах. Мужчина двигался плавно, как умелый партнер, и при этом не волновался, что обнимает принцессу.
Ох, сколько раз я сталкивалась с тем, что придворные кавалеры, отлично танцуя с другими дамами, вдруг начинали сбиваться с шага, когда приглашали меня. Не передать обиду на судьбу за то, что для них я в первую очередь дочь короля и лишь потом – привлекательная девушка.
Темный не делал вид, будто я хрустальная статуя богини, на которую можно только смотреть и нельзя даже дышать, чтобы не запотела. Чувствовалось, что для него я женщина из плоти и крови.
Шелковый подол пунцового платья ласкал мои ноги. Одна ладонь мужчины обжигала сквозь ткань спину, вторая крепко сжимала мою руку. Не вырваться, но и не упасть… он удержит.
Музыка стихла – и темный, покружив, опрокинул мое тело назад.
От неожиданности я ахнула – и почувствовала под спиной пышную перину. Кровать. Откуда тут кровать?
– Рина! – Тенебриш, наклонившись, осыпал поцелуями открытый участок кожи в декольте платья. – Моя Рина…
Жар объял все мое тело. Я тонула в ласковом пламени, задыхалась, плавилась от удовольствия. Громко выдохнула, когда ладонь темного заскользила по бедру, жадно сминая густо-алую ткань.
– Что же ты со мной делаешь, глупая принцесса…
А?.. Глупая? Несоответствие услышанного и того, что он вытворял, приспустив лиф платья вниз, полоснуло по нервам.
Я словно очнулась от сна и широко распахнула глаза. Тенебриш целовал мою грудь, не закрывая обзор. И я смогла встревоженно оглядеться.
Пустой зал королевского дворца узнала сразу. Стол и стулья, арка цветущих роз – все испарилось, как будто и не бывало. А пол… В его отполированных до зеркального блеска плитах не отображались ни кровать, ни мы на ней. Мы не отражались!
– Шэйш! – выругался темный, выпустив из плена рта мой напряженный сосок. – Как ты смогла?
– Что смогла? – потрясенная открытием, спросила я.
Спросила, уже находясь в шатре.
Я лежала в мокрой, холодной постели. Злой Холгер стоял надо мной с ведром воды. Нет, не просто стоял! Он собирался ее на меня вылить!
– Нет! – взвизгнула я, вскидывая руки перед лицом.
– Да, – мрачно произнес генерал Сапфирного легиона и опрокинул ведро.
Ледяная вода, взбодрив, разозлила и придала смелости.
– Ты!.. – Я вскочила на ноги и толкнула негодяя в грудь. Толкнула сильно, а он даже не сдвинулся с места, каменный истукан. – Ты!
– Я, я, – передразнил герцог. – Переклинило, ваше высочество?
Закричав от бессилия, я снова его безуспешно толкнула.
– Не много ли ты себе позволяешь?!
Он одной рукой обхватил мои запястья.
– Не много, когда ты устраиваешь игрища с Децемом даже во сне. Подумала, как влияют твои стоны на оголодавших мужиков? Ладно легионеры, они свои. А о наемниках подумала?
Резкие слова били наотмашь. Я перестала брыкаться, слушая и ужасаясь все больше.
– У них кодекса чести нет! – рычал Холгер. – Если со мной что-то случится, кто тебя от них защитит?
Ничего не понимаю. Какие игрища? Какие стоны? Минуточку… Откуда он знает, что я видела во сне чародея?
– О чем вы, герцог? – Опомнившись, я отбросила фамильярный тон. Еще не хватало тыкать врагу, тем самым сокращая между нами дистанцию. И его заявление, что он моя защита – ничто в свете его сделки с темным.
– Ваше высочество, – пыла у мужчины поубавилось, зато льда в голосе хватило бы на две зимы, – я вас очень прошу: ведите себя прилично.
Холодная вода стекала по мне, вызывая недобрые чувства по отношению к Холгеру. Моя б воля, в ручей бы его затолкала и продержала бы там до посинения.
– Кто бы говорил о приличиях, – процедила в ответ. – Врываетесь в мой шатер, набрасываетесь, обливаете водой! Вы – грубый мужлан, ваша светлость!
Вопреки ожиданиям, герцог перепалку не продолжил. Отпустив мои руки, уставился тяжелым, испытующим взглядом.
– Кьярин, вы разрешали Тенебришу приходить в свои сны?
От его спокойного тона мне стало не по себе – так не шутят.
– Я не понимаю, о чем вы. Откуда знаете, что мне снился чародей?
И снова недоверчивый, полный сомнения взгляд.
– Стало быть, вы не соглашались продолжать свидания на расстоянии?
Мне не нравился странный допрос посреди ночи. А еще, стоя в мокрой одежде, я продрогла до костей.
– Повторяю: да, мне снился чародей, но я его об этом не просила, – уже договаривая, я поняла, о чем толковал герцог.
О богиня! Не может быть! Страх вперемешку с отвращением заставил содрогнуться.
– Замерзли? – Мужчина набросил на меня свою куртку.
Из тяжелой кожи, с металлическими пластинами на груди, она придавила меня почти так же сильно, как догадка о том, что случилось.
Темный завладел моим сознанием.
– Это все браслет, да? – Я попыталась сдернуть артефакт, данный Тенебришем перед расставанием.
Украшение не снималось – замочек заело, но я не волновалась. Оно достаточно широко, чтобы выдернуть кисть при достаточном старании. Будет больно, но я его все-таки сниму.
– Нет, браслет – всего лишь амулет зова, который позволит связаться с чародеем. Вопрос только в том, как быстро он может прийти на помощь, – возразил Холгер спокойно, и я ему поверила.
Почти поверила. Он мог и солгать, разумеется, вот только я вспомнила, как читала в одной книге, что темные чародеи в деле сведения людей с ума прекрасно обходились и своими силами, не используя артефакты-проводники.
Тенебриш нашел брешь в естественной защите разума и пришел в мой сон. Притом не гостем, а хозяином. Все, что я видела и творила в призрачном дворце, было по его воле, не моей.
Но самое страшное – в таком сне сложно солгать. Если ему, к примеру, вздумается спросить, был ли мой муж нежным любовником, я признаюсь, что брак остался неконсумирован. А еще все пережитое в таком сне будет настоящим, если Тенебриш решит меня убить там, я умру здесь, в шатре, не просыпаясь.
– И как же мне теперь быть? – в растерянности спросила у своего врага. – Не спать?
Он покачал головой:
– Не выход. Вам придется научиться закрываться.
– Как? Если я толком не представляю сам принцип!
Герцог с осуждением пробормотал:
– Вот он, вред владения артефактами ментальной защиты, налицо… Если искренне захотите, то научитесь быстро.
Да я не прочь. Вот только где найти учителя?
Я с подозрением покосилась на Холгера. А он весьма подкован в вопросе вторжения темных чародеев в разум. Ну да, он же рейкс, так может…
– На полноценное обучение времени нет. До столицы четыре дня пути, – напомнил мужчина, запуская пальцы в свою смоляную шевелюру.
– Фактически три с половиной, – проявила я вредность, – ибо в Форк въедем после полудня.
– Не загадывайте, в пути может всякое случиться, – отозвался он.
Это он еще не знает, что, если все сложится удачно, с герцогом мы расстанемся и вовсе через два дня.
– Я понимаю, что вы не можете мне помочь, – нарочито равнодушно кивнула я, – и не в обиде.
– Кто сказал, что я отказываюсь?
Я застыла. С чего он добр со мной? Почему решил помочь сейчас? Что-то тут не то.
– Хотите научить меня закрываться от Тенебриша? – спросила прямо, глядя на него исподлобья.
– Да. – Он кивнул. – Я вообще удивлен, что вы, потомок иномирца, этого не можете. Видимо, частично принимаете притязания Тенебриша и не воспринимаете его врагом в глубине души.
– Что?! – возмущенно завопила я, не заботясь, что крик услышат часовые.
– То, – передразнил Холгер. – Вероятно, вы испытываете симпатию к Децему.
– Ну, знаете!.. – Слов, приличных слов, у меня не было.
Я – и вдруг симпатизирую темному? Я?!
Я забегала по шатру, понимая, что, если останусь на месте, кому-то достанется за оскорбление.
Как он может такое говорить? Мне нравится темный чародей? Мне? Ха и еще раз ха! Мерзавцы не привлекают! А убийцы королей – тем более отвратительны!
– Тихо, ваше высочество, успокойтесь, – сухо произнес генерал. – Так бывает, в этом нет ничего постыдного, когда нравится тот, кто должен вызывать отвращение. В каждом человеке есть свет и тьма. В вас есть нечто, что тянется к Тенебришу. Вопрос – что именно? Ваша тьма притягивается к его? Или ваш свет к тем крохам, что могут найтись даже в душе темного?
А он философ. Я не стала отвечать на провокационный вопрос. Пока я не видела ничего полезного для себя в его заявлениях.
– Такое ощущение, что вы стараетесь для чародея, переубеждая меня, вместо того чтобы помочь.
– Ошибаетесь, ваше высочество. Это была своеобразная проверка, и вы ее прошли.
Видит богиня, странное испытание!
И все же я успокоилась. И остановилась как раз напротив брюнета.
– Когда начнете обучать?
– Прямо сейчас. – М-да, пропал мой сон. Выспалась, называется. – Но не за просто так, – завершил он и уставился на меня напряженно.
Неожиданно. Я не думала, что от меня он потребует что-то в ответ. Теперь отказываться тем более нельзя, иначе насторожится. А мне за два дня надо постараться усыпить его бдительность.
– Что вы хотите, ваша светлость?
– Об этом чуть позже, как переоденетесь – на вас жалко смотреть.
Да, лучше действительно сменить одежду, чужая куртка не спасала от холода и неприятного ощущения мокроты.
Не говоря ни слова, я достала из сундука новый дорожный комплект. Так же молча, не испытывая желания продолжать странный разговор, ушла за ширму.
А когда вышла, увидела выражение лица мужчины. Чистый шок. Словно он увидел, как светлая богиня вешается на шею проклятому Эшкилю.
– Кхм, я бы мог выйти, – просто сказал он.