* * *
(Мария)
Несмело протянула руку вперед.
- Мария, если тебе страшно, противно… Давай я…
- Луи, хватит. Я же уже решила. И не страх то был, не отвращение, - казалось, кто-то перед моим внутренним быком помаячил красной тряпкой. Упертость тут же взвыла, вырывая меня из оков неловкости и смущения.
- Но прошлый раз…
- Прошлый раз мне…. - запнулась, заикнулась. Сумасшедшая… А что? Говорить, так говорить! Гори все синим пламенем! - Мне понравилось… Очень понравилось.
Удивленно уставился мне в глаза, словно выискивая надежду на то, что вру.
- Серьезно?
Несмело закивала головой.
- Да.
Секунды "за" и "против".
Вдруг схватил мою протянутую руку, повернул ее к себе запястьем.
Глаза в глаза…. не моргая.
Жадно прижался к ней своими губами.
Коснулся кожи кончиком языка.
Нервно дернулась.
…Удержал.
Короткий, прохладный вдох - и клыки тут же вошли мне в плоть.
Невольно вздрогнула, отдернулась. Но не дал, не дал отстраниться.
Нежные, возбуждающие касания, массирующие движения языком…
Чувствовала, чувствовала, как он пьет мою кровь.
Вдруг свободной рукой спустился на талию.
Жадно прижал к себе.
Испуганно ойкнула.
Я ощущала, ощущала теперь его всего… грудью, руками, животом…
Не реагировал… Пил, впивался…. сводил с ума…
Медленно провел рукой по спине вверх, будоража, возбуждая, лишая рассудка… Властно обнял за шею…
Еще мгновения напряжения - и дурман тут же взорвался в моем сознании.
Рука скользнула вниз, освобождая меня из оков повелителя…
Мир поплыл, поплыл перед глазами.
Скатился, к чертям собачим….
Томно склонила голову ему на плечо.
Расслабиться, расслабиться и впиваться безумием.
Отдаться в его власть…
Возбужденные, короткие, жадные вдохи-выдохи, обжигая ему шею…
Тихий ритм наших сердец…
Пристальный, похотливый взгляд в глаза: не отрывались ни на секунду…
Он брал, брал у меня мою жизнь, а я счастлива была ее отдавать, отдавать без сожалений, без остатка.
Взволновано дрожала.
Я хочу, хочу, ХОЧУ его…
Чувства комом наворачиваются в груди, приятной тяжестью опускаясь вниз живота, взрываюсь сотней бабочек, дрожащих в объятиях пламени, танцующих в паре со смертоносными лепестками.
Неистовое, навязчивое, сводящее с ума, дикое желание схватило мой разум, мое тело: уцепиться, схватить Луи руками и жадно, страстно целовать, чувствовать, дарить и брать…
Невольно застонала…
Еще глоток, еще раз нежное касание языком ран, как вдруг отстранился, выпустил мою руку из захвата и тут же жадно обнял, схватил в ладони мое лицо и немедля впился голодным, страстным, властным поцелуем в губы… Ответила, ответила, словно хватая воздух в предсмертной агонии…
Кровь, кровь, я чувствовала ее у себя на губах свою кровь. Но отчего-то было лишь приятно…
Вдруг резкий рывок - и его язык ворвался мне в рот, пробивая назойливые преграды. Требовательно подхватил мой язык.
Выманивая, выпрашивая к себе, нежно обвился вокруг него и потащил за собой.
Сошла с ума. Повелась, растаяла…
Немедля вытолкнула его язык наружу и ворвалась в его рот…
Ненасытное, похотливое посасывание в ответ…
… застонала.
Луи тут же скользнул ладонью по талии, проделывая полукруг, вкарабкался по животу и жадно, с животной похотью сжал мою грудь.
Невольно отпустила его поцелуй и, сгорая от желания, тут же выгнулась в дугу…. еще сильнее прижимаясь своим телом к нему…
Обнял, сжал крепче за талию и поцелуем впился в шею… нежные, сводящие с ума ласки языком…
И снова голодный, ненасытный стон…. мой, его…
Но вдруг, вдруг резко отпрянул… отстранился, испуганно дернувшись назад.
До боли округлились глаза.
Мгновение осознания - и пристыжено зажмурился, обхватил ладонями свое лицо и стянул долой нахлынувшие эмоции.
- Мария! МАРИЯ! ТАК нельзя! О, Боже! Что я ТВОРЮ? - Неосознанно дернулся на месте. - Прости!
- Что? Что я сделала не так?
Я и не заметила, как в его руках появился шприц. Короткое движение - и темно-бордовая жидкость наполнила пластмассовую емкость.
Грубо схватил меня за руку, вытянул ее к себе.
- Нет, Нет, прошу, - пыталась вырваться, отстраниться. - Не сейчас! Не сейчас, Луи! Ответь мне! Что я сделала не так?
Не слушал. Не слушал!!!!!!
Легкое, точное движение - и вколол свою кровь мне в вену.
- Луи-и… - обреченно пропищала и…
* * *
(Луи)
Обвисла, уснула…
Подонок! ПОДОНОК! ИДИОТ! Слабохарактерный ИДИОТ!
НЕНАВИЖУ ТЕБЯ!
ЧЕГО ТЫ ДОБИВАЕШЬСЯ?
Зачем? Зачем делаешь ей лишний раз больно? ЗАЧЕМ?
Аккуратно уложил Марию на подушку.
- Прости меня…
Робко, с болью в сердце, и ненавистью к самому себе, поцеловал в губы…
- Прости…
Прости меня, если сможешь…
Резкий разворот - и Долой отсюда!
Глава Двадцать Шестая
* * *
(Мария)
Шорохи, стуки, отдаленные разговоры настырно врывались в мою голову, лишая последнего, спасительного причала…
Вырвали меня из сна.
Нехотя открыла глаза…
Мир… Мир.
Знаете, как мир выглядит для сломанной, выброшенной куклы? Каково ей проснуться и осознать, что своей хозяйке теперь больше ненужная. Теперь - ПРОТИВНАЯ, гадкая, ужасная… Ширпотреб. МУСОР, не достойный внимания.
Отвращение, отвращение я вызвала у него? Или что не так? Что я сделала? Любовь с калекой… Очнулся, одумался, отстранился, быстро усыпил и сбежал?
Сбежал от своей ошибки?
Сбежал?
СБЕЖАЛ?
С Б Е Ж А Л?
Что же, не буду я за тобой гнаться, не буду навязываться, НЕ БУДУ…
Буду…
НЕ буду!
Бежишь? Убегай.
Уходишь? Уходи.
Как я вообще могла на что-то надеяться, рассчитывать? Дура. ДУРА! Д У Р А!!!
Очнись! И никогда больше не забывай, кто ты - калека. Вылечит? Да, прям, там вылечит! Сидела в коляске, и будешь сидеть! Дура, дура набитая!
В любовь играет. Тобой играют. Играли…
А теперь выбросили, как неподдающееся ремонту чудовище…
Как сломленную куклу: сколько не клей скотчем, клеем, сколько не спаивай трещины - все равно - УРОД! Все равно мусор… Я - МУСОР!
Проще новую купить. Новую…
Красивую, свежую, уникальную…
А не обычный штампованный ужас с неисправными изъянами…
… изъянами…
Ненавижу! Ненавижу! НЕНАВИЖУ!!!
Слезы, слезы, да что вы, идиотки, рветесь из меня? Кому от них легче? Кому? Зачем вы вообще? Хотите показать всем мою слабость, мое отчаяние, мою боль?
Зачем? Давно смеялись надо мной? Давно хохотали над моей ничтожностью? Давно?
Что же, лейтесь, лейтесь. Мне уже все равно. Я - никто, НИЧТО, и уже с этим смирилась. Давно.
А сегодня еще и надежду пристрелили, как полудохлого кота. Сломали позвоночник и небрежно выбросили в сторону.
Сломали, что бы не ныло, не пищало…
Выбросили…
Сбежали…
НЕНАВИЖУ!
Ненавижу…
Блуждающие взгляды по потолку… Закрыты руками уши. Сорваны нервы…
Устала, как я устала ЖИТЬ. Устала…
Боженька, если слышишь, забери, ЗАБЕРИ меня К СЕБЕ. Молю…
Устала, УСТАЛА! Не могу я больше! Не могу…
- Мария? Ты чего?
Нервно дернулась. Отвернулась.
- Котик, что с тобой? Мария! Мария, не молчи!
- Ничего.
Несмело присела на кровать.
Тяжелый вдох.
Жалеешь? Жалеешь меня?
Не нужно, не стоит! НЕЗАЧЕМ МНЕ ВАША ЖАЛОСТЬ! Себя жалейте! Себя!
Вы еще хотите жить, еще надеетесь, еще… споткнетесь.
А у меня уже все закончилось…
Закончилось. Я знаю правду. Осталось лишь умереть. УМЕРЕТЬ.
Лили несмело коснулась моего плеча.
Испуганно вздрогнула.
- Мария, солнце, расскажи мне, что случилось. Или как я могу тебе помочь? Скажи, скажи! Я все сделаю…
- Убей меня.
Оторопела. Замерла, застыла…
Молчишь?
Молчи.
- Шучу, - едва слышно соврала…
- Плохие шутки…
Какие судьба отписала, такие и дарю…
* * *
- МАРИЯ БРОНС! Почему вы не пришли на процедуры?
- Не хочу.
- Девочка, это вам не санаторий и не детский сад. Ваши проблемы не должны мешать работе остальных!
Работе…
О да, я и забыла, что для вас это - лишь работа, с пластмассовыми, немо-глухими куклами…
- Быстро собирайтесь! Вас ждут на обследовании. А затем ко мне в кабинет. Ясно?
- Ясно…
Торопливо стерла слезы со щек.
- И нечего плакать, чтобы не случилось, никто не заслуживает ваших слез.
* * *
- В общем, результаты, Мария, хорошие. Процесс выздоровления пошел. Думаю, стоит тебе новые препараты прописать. Только вот как по деньгам? Потянете?
- А страховка? Не покрывает?
- Не всё…
- Ясно…
- Ну, Вы подумайте. Подумайте, и, как решите, мне скажете. Хорошо?
- Да.
* * *
- Давайте, я вам помогу забраться на кушетку.
- Спасибо…
Рассматривали, щупали, крутили, вертели, как безделушку на распродаже…
Делали вид, что интересно, забота, усилия, старания…
А в глазах читалась лишь надобность. Работа…
Слезы, слезы неустанно текли, срывались с ресниц и мчали вниз.
- Ах, да, что это за пятна у вас вечно на руках? Были у дерматолога?
- Нет.
- Может, аллергия на препараты?
- Не думаю, у меня и раньше такое было, - пыталась врать. - Вечно раздеру тот или иной прыщик…
Нервно хмыкнул.
- Все равно зайдите и сделайте соскоб. Вдруг, что аллергийное.
- Хорошо, - размечтались…
- Вот, выпейте.
- Что это?
- Что-что? Диазепам. Вам сейчас это не помешает.
- Спасибо, - нехотя пробормотала и спешно забрала стаканчик с лекарством. Яду, ЯДУ бы мне, а не лживый покой. Убейте! Чтобы мысли прогнать, чтобы боль излечить! Убейте…
Молчу, молчу, тихо глотая свои слезы, мысли, отчаяние…
… ненависть.
* * *
Ночь в объятиях снотворного.
Утро в плену валиума.
День под давлением попыток успокоить меня Лили…
Слезы? Они закончились. Знаете, резко, спонтанно. Они перестали рваться наружу…
И те отчаялись…
Не спасти. Не спасти уже меня.
Ничего не изменить.
НЕТ НАДЕЖДЫ!
НЕТ!
Глупые люди…
Глупые слезы…
Глупая жизнь…
* * *
- Мистер Финк! Мистер Финк! Что с ней?
- Ну, же, Мария! Не плачь! Тут радоваться нужно!
- Мне очень больно!
- Потерпи, сейчас подействует обезболивающе…
Ноги… Ноги мои разрывались от дикой боли. Казалось, что кости крутило во все стороны. Изводило, мучило, разрывало меня изнутри.
Еще позавчера я была бы счастлива этой боли.
Сегодня - лишний раз попытка прорвать равнодушие, дать надежду.
ЗАЧЕМ?
Хотите мне дать воздух, чтобы я снова жила? Жила и мучилась?
* * *
- Ей бы снотворного на ночь уколоть, - едва слышно прошептала Лили доктору.
Не слышу? Слышу! Слышу! Чего говорить, будто я психически больная, отказывающаяся от лечения? Шептаться…
Я же молчу! Молчу и ПОВИНУЮСЬ!
Молчу…
* * *
Ночь насильственного, вынужденного забытья, лишь под утро - кошмары. Гадкие, сводящие с ума, срывающие на визг и крики кошмары. Крушение, девочка, которая так и не пережила ту ночь, и я…. я в реанимации…
Луи, Луи, ЛУИ! Он всюду, всюду, и одновременно нигде.
Задыхаюсь, снова задыхаюсь от слез. Снова прорвало мою скорлупу. Снова дождит…
Дождит…
И снова я тону…
Глава Двадцать Седьмая
* * *
(Мария)
Вечер. Вечер. Считанные часы до ночи.
Третьей ночи. Ночи наедине со своим мучителем.
Душевным катом…
Любимым…. ненавистным…. и таким желанным…
* * *
Тихо скрипнула дверь.
Отвернулась. Сжалась. Только не смотреть, не смотреть на него, не смотреть в глаза.
Ненавидеть! Ненавидеть и презирать!
… а не любить.
- Привет, - едва слышно прошептал.
От неожиданности меня даже подкинуло на месте. Резко обернулась.
- Ты?
- Прости, что так поздно… Прости, что… Мария…
Молчу, молчу, потупив взгляд в пол. Замерев, забыв как дышать.
- М… можно я пройду?
- Н-д-да, конечно. Проходи, присаживайся.
Взгляды испуганно заметались по сторонам, потеряв опору. Встрепенулись, как мотыльки, закружились, и медленно, как снежинки, тут же оседали на твердую поверхность.
Нервы на пределе.
Рассудок отказывается комментировать происходящее.
Присел рядом, на кровать. Так близко….
Как раньше…
Глупое дежа вю открыткой из прошлого.
Как раньше… Без нервов, без инвалидности, без отчаяния…
До, ДО крушения, ДО Луи…
- Рене, зачем ты здесь?
- Хотел тебя проведать.
- В двенадцать ночи?
- Я долго решался…
- Кто тебя хоть пустил сюда так поздно? Если кто заметит…
- Переживу…
- Рене, зачем ты здесь?
- Я соскучился…
- Мы же расстались.
- Я помню, помню…. просто… Я думал, что… Два месяца… Ты отдохнула от меня, подумала над тем…
- Рене, я - калека…
- И что? Тебе же лучше становиться?
- А если не станет?
- Станет, конечно, же станет, - спешно подвинулся ближе, схватил в свои ладони мое лицо. - Станет, все наладится. Мы переживем, слышишь, мы всё это переживем. Вместе, как дурной сон.
Приблизился, приблизился ко мне…
Жгучее дыхание, знакомый, до боли знакомый аромат, обещающий прежнюю уверенность и минуты счастья.
Обман, самообман с приторными воспоминаниями, редкими воспоминаниями. Беды и слезы стерлись, оставив лишь розовые полосы.
Отдаться, сломаться, вернуться. Жить как раньше.
Привычкой, зато вместе. Без слез, отчаяния и поиска.
Одиночество. Почему бы в Рене не растопить одиночество? Хотя бы часть его, острые краи не стесать? Пусть ядро, ядро, суть его, этого чертовского одиночества, и останется, зато углы не будут больше ранить, резать, рвать душу…
Почему бы снова не вложить в него, в Рене, надежду и не жить как прежде?
Стерпится, слюбится…
Не знаю…
Ласковый, нежный, любящий поцелуй коснулся моих губ.
Легкий бриз прошлого.
Задыхаюсь.
- Рене, не нужно…
- Прошу, Мария. Давай, давай, все забудем. Пусть все будет, как прежде. Я не могу без тебя.
- Рене…
- Мария…
И снова ласковый поцелуй в губы….
… обнял, прижал к себе…
- Так, так, какие страсти!
Вдруг послышалось за нашими спинами.
Нервно отпрянула.
- Луи…?
- Что? Какого…? - изумленно пробормотал Рене.
- А я-то, дурак, спешил к ней… - нелепая улыбка расплылась на лице.
- Ты, что, пьян?!!
- О, ты заметила, - невнятно, сквозь идиотскую иронию, промямлил Матуа и облокотился локтями на спинку кровати.
Рене возмущенно резко соскочил с постели.
- Какого лешего ОН здесь ДЕЛАЕТ?!!!
Гневный взгляд мне в глаза.
- Я пришел проведать свою девочку, а ты что здесь забыл, недоросль неглубокомыслящий? - дерзко, нагло прорычал Луи, не дав мне ответить.
- Слышишь ты, урод, сейчас ты у меня договоришься! - и тут же в миг подлетел к нему.
- Эй, вы чего? Успокойтесь! - испуганно крикнула я.
- Что трясешься? - выровнялся во весь рост Луи, приготовившись к атаке. - Ударить хочешь?
- Немедленно перестаньте! - завопила я из своего скворечника, не имея возможности приблизиться, разнять, остановить. Лишь руки нелепо дергались от злости, кулаками тарабаня по постели…
- Ну, же, молокосос, давай! Шавка недорезанная! Я жду! Твой выстрел, иначе второго шанса не дам.
- Ну, сука! - В миг ринулся вперед Рене и тут же схватил его за грудки. Зарычал. - Я тебе сейчас весь мозг вынесу.
Расхохотался. Расхохотался Матуа.
- Неубедительно, щенок. Ни капли не страшно. А вот за мою помятую одежду ответишь по полной!
- Давай проверим?
- Боюсь, твой патологоанатом будет не в восторге.
- Да? Давай, пошли, выйдем!
- Давай, - расхохотался Луи.
Но не успел ступить и шагу…
… как резкий удар подушкой в голову. Попятился.
Пьянь!
- Эй, Мария, ты чего? Мальчики шутят и все…
- ПЕРЕСТАНЬТЕ! ХВАТИТ!!! - завизжала я сквозь слезы. - Луи, хватит.
Вдруг Рене разжал хватку. Ступил пару шагов назад.
Дошел смысл происходящего…
- Луи? Луи… А говорила, уходишь не к нему. Так вот, что… Идиот… Идиот я.
- Рене, всё не так, как ты думаешь. Я…
- Мария, не нужно. Не нужно больше. Я больше не приду…
Резкий разворот. Торопливые шаги на выход.
- Рене! - нервно дернулась.
Не обернулся. Ничего не сказал. Ушел, ушел… Исчез…
Меньше, МЕНЬШЕ всего я бы хотела сделать ему больно!
- РЕНЕ! Рене… вернись…
Вернись? Но зачем? Я все равно не буду с ним вместе… А успокоить, успокоить… кому нужны теплые слова ката? Поцелуи плахи? Ласки гильотины? Кому?
Идиотка…
Ты только и умеешь резать и крошить…
Несмелый взгляд на Луи…
Нелепая, глупая, пьяная ухмылка…
- Эх…. Разогнал голубков, как я мог… - злость сквозь шутки?