- Я думала, ты ко мне неравнодушен, - заметила она, рассеянно ковыряя ногой кочку. - Я думала, ты меня любишь…
- О, Кэсс! - на этот раз он произнес ее имя с мукой в голосе. Когда он оглянулся на нее, уже стоя на краю поляны, Кэсс поняла, что наконец-то пробилась сквозь его защитную оболочку. - Да, я тебя люблю, - хрипло пробормотал он, возвращаясь к ней словно на свинцовых ногах. - Но мы оба знаем, что это бессмысленно, верно? Так почему ты не хочешь вернуться в машину и перестать мучить нас обоих?
Кэсс испустила прерывистый вздох.
- Потому… потому что я знаю: ты мне не брат!
Бен уставился на нее вытаращенными глазами.
- Что?
- Мне известно, что ты мне не брат, - неуверенно повторила Кэсс, гадая, знает ли правду сам Бен. - Твоя бабушка рассказала мне… о том, что твой отец погиб, наткнувшись на мину, которая пролежала в земле со времен прошедшей войны, и о том… как твоя мать вышла замуж за моего отца, обнаружив, что она беременна. - Кэсс выжидательно помедлила. - Твоя бабушка говорила, что ты об этом знаешь - это правда, да? О, Бен, перестань так смотреть на меня! Ты даже не представляешь, как много это для меня значит. Ради Бога, скажи хоть что-нибудь - скажи, что это не ложь!
- Это не ложь.
Но Бен, похоже, не собирался прыгать и кричать от радости, как хотелось Кэсс и чего она ждала от него. В чем же дело? Неужели он не рад тому, что она узната правду? Тайна многое объясняла, и в первую очередь - ее неудержимое влечение к Бену. Это влечение было отнюдь не извращением, не стремлением к инцесту, а мгновенным узнаванием единственного человека, которого она всегда любила.
Протянув руку, Кэсс коснулась его рукава, но Бен поспешно отпрянул, не принимая ее робкую попытку примирения.
- Не надо, - резко произнес он, двумя словами разбивая все надежды Кэсс. - Не знаю, как еще это объяснить, но то, что ты узнала… ничего не меняет и не может изменить.
Кэсс задохнулась.
- Не глупи! Это большая разница.
- Нет. - Он остался непоколебим. Кэсс недоуменно воззрилась на него.
- Но почему? - Она снова протянула руки - на этот раз довольно неуверенным жестом. - Может, ты только что солгал? Прости, если я чего-нибудь не понимаю, но разве не ты только что говорил, что любишь меня? Или это была попытка заманить меня обратно в машину? Приманка для моей гордости?
- Не болтай чепухи.
Бен выговорил эти слова устало, но Кэсс была слишком возбуждена и не попыталась понять то, что Бен пытался высказать. Ее мир рушился, осколки падали вокруг, и все, о чем удалось подумать Кэсс, - как приятно было бы погрузиться в воду озера.
- Ничего я не болтаю, - ответила она, снова сдвигая бретельки с плеч и стягивая платье. Под ошеломленным взглядом Бена она сбросила шелковые трусики и, повернувшись, бросилась в воду, так что к тому времени, как Бен осознал, что происходит, она уже была в нескольких ярдах от берега.
От холода у нее немели руки и ноги - от тени деревьев, окружающих берега, вода в озере никогда не прогревалась так, как в море. Заплыв чуть дальше от берега, Кэсс решила, что утонуть будет очень просто. Надо только как следует промерзнуть!
- Кэсс!
Хриплый крик Бена на время отвлек ее. Он стоял на полосе гальки у самой воды, и даже издалека и в тусклом свете Кэсс чувствовала, как сильно он разгневан.
- Кэсс! - снова позвал он, пока она уплывала все дальше. - Ради Бога, Кэсс, вернись! Нам надо поговорить. Я все понял. Да, я резко ответил на твои слова, но только потому, что был ошеломлен. Возвращайся! Дай мне хотя бы возможность объясниться! Ради всего святого, перестань играть!
Играть? Кэсс вновь почувствовала, как горькие слезы подступают к глазам. Он и вправду считал происходящее игрой! Он и понятия не имел, какие чувства она испытывала, не знал, как больно уязвил ее. Он считал, что она просто выбрала странный способ отомстить ему, что, когда ей надоест играть, она выйдет из воды и уедет с ним. Неужели он и впрямь считал, что тайной, которую только что узнала она, можно пренебречь? Неужели рассчитывал, что она будет жить так, словно ничего не изменилось?
- Кэсс, не заплывай далеко! - разнеслось над озером встревоженное предостережение, но Кэсс не обратила на него внимания. Какое ей дело до его советов, с горечью спрашивала себя Кэсс. Ей все равно, даже если вода слишком холодна или если здесь есть течения, о которых она не подозревает. Ей незачем жить. Она хочет умереть, и лучше всего - пока он будет стоять на берегу и видеть, как она страдает. Это будет ее месть за все, что ей пришлось вынести от Бена. - Кэсс, не смей!
Слишком поздно он испытал угрызения совести, непреклонно думала Кэсс. У него был шанс, и он не воспользовался им. Больше не будет никаких интимных ужинов и танцев под звездным небом. Никогда больше он не обнимет ее и не закроет рот поцелуем. А она никогда не запустит пальцы в его волосы.
Мучительные и вместе с тем притягательные мечты прервались внезапно. Водоросли вдруг опутали лениво двигающиеся ноги Кэсс, а когда она попыталась высвободиться, длинные, похожие на веревки плети затянулись сильнее.
Она резко рванулась вверх, колотя руками по воде, стараясь избавиться от захвата, и, хотя всего несколько мгновений назад желала умереть, теперь отчаянно боролась за жизнь. Жуткая паника овладела ею при мысли, что, возможно, ее желание будет исполнено.
Господи, что же ей теперь делать? Она поперхнулась и тут же очутилась под водой, со склизкими водорослями во рту. Она была всего в двухстах ярдах от берега, глубина здесь вряд ли могла оказаться значительной. Тихое озеро, которое всего несколько минут назад казалось мирным раем, теперь стало олицетворением насилия и ужаса. Кэсс не хотела умирать! Пока Бен жив, у нее всегда есть надежда…
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
- Не дергайся!
Твердый, ободряющий голос был до боли знакомым. Когда она сумела повиноваться его резкому приказу, Бен быстро высвободил ее из клубка водорослей, а затем, подтолкнув к берегу, поплыл следом. Через несколько минут она ощутила под ногами прибрежную гальку и, шатаясь, выбралась на заросший травой берег. Но ноги отказались служить ей, и, едва почувствовав твердую землю, она рухнула на траву, не замечая своей наготы.
- Ты… ты спас мне жизнь, - пробормотала она, почувствовав, что Бен, выйдя следом за ней из воды, лег рядом.
- Надеюсь, это не войдет у тебя в привычку, - сухо заметил Бен, опираясь на локти и тяжело отдуваясь. - Должно быть, я потерял форму. Я уж думал, не успею.
Кэсс взглянула на него. Обнаженные плечи Бена поблескивали под луной - он успел снять рубашку и брюки, прежде чем броситься в воду.
- Не знаю, что сказать… - с трудом выговорила она. - Мне очень жаль.
- Случилось то, что и должно было случиться. - Он глубоко вздохнул. - Я же тебя предупреждал.
- Но ведь дети, которых мы здесь видели днем…
- …не заплывают так далеко, как ты. И всегда помнят о водорослях. - Он скривился. - Ну ты меня испугала!
Кэсс испустила вздох.
- Ну, что я могу сказать? Полагаю, я только подтвердила твое мнение обо мне.
- Само собой, - откликнулся он, но его взгляд блуждал по ее лицу, а затем переместился вниз, на плавные изгибы ее тела. Соски, и без того приподнявшиеся от холодной воды, казалось, еще больше напряглись, а когда взгляд Бена скользнул ниже, к темному треугольнику между ног, Кэсс затрепетала всем телом. - Черт! - простонал он, отворачиваясь, но Кэсс была уже слишком возбуждена, чтобы отпустить его.
- Прикоснись ко мне, - хрипло попросила она, взяв его за руку и решительно потянув ее к своему бедру. - Прикоснись! - Она передвинулась так, что его ладонь легла ей на ногу. - Ты ведь хочешь этого, правда?
Бен прикрыл глаза, но только на краткий миг.
- Да, я хочу коснуться тебя, - признался он резким тоном, смиряясь с поражением. Только что он испытал потрясение при мысли, что Кэсс утонет. А теперь, опьяненный ее видом, запахом и бархатистостью ее кожи, он не мог сопротивляться, обнял ее за шею и привлек ближе.
Кэсс приоткрыла рот под страстным напором его языка и попыталась ответить тем же. Ее чувства вспыхнули от этих ласковых и жадных прикосновений, приятное тепло расплылось по телу, изгоняя озноб, который она ощутила, выйдя из воды.
Не прерывая поцелуя, Бен положил Кэсс на спину, и девушка ощутила блаженно-прохладное, нежное и в то же время возбуждающее прикосновение травы. Все ее тело ожило от волны новых ощущений, а когда Кэсс запустила пальцы во влажный шелк его волос, то испытала ошеломляющее чувство восторга.
Ласки продолжались бесконечно долго. Бен целовал и гладил ей шею, груди, живот… Влажное тепло окутывало каждую частицу тела Кэсс, и она подавалась навстречу рукам и губам Бена, отчаянно желая продлить непривычные и блаженные ощущения.
Но тут с некоторым замешательством Кэсс ощутила, как он раздвинул ее ноги и коснулся чувственной плоти между ними.
Кэсс затаила дыхание.
- Я люблю тебя, - шептал Бен.
Некоторое время он не двигался, позволяя ей привыкнуть к новому ощущению, но в конце концов с бесконечной нежностью продолжил сладкую пытку. Она понимала, что Бен пытается сдерживаться и что это дается ему нелегко, и чуть было не сказала, что о ней незачем так заботиться. Но оказалось слишком трудно облечь в слова тот факт, что если некоторые женщины получают удовлетворение от секса, то она не принадлежит к их числу. Разумеется, с Беном она испытывала несравнимо большее возбуждение, чем с Роджером, но наверняка все закончится точно так же, как и всегда. Она не способна наслаждаться сексом с кем бы то ни было, она могла только надеяться, что, когда придет время, сможет достаточно правдиво изобразить экстаз. Может быть, повезет, и Бен не заметит ее игры? Хотя потом все-таки придется открыть ему правду…
Но вскоре она забыла свой тревожный самоанализ. Было так восхитительно чувствовать его внутри, что она почти против своей воли обхватила ногами Бена за талию.
- Хорошо? - пробормотал он, и Кэсс порывисто кивнула головой.
- Продолжай, - простонала она, впиваясь ногтями в его плечи.
С улыбкой удовлетворения он поспешил исполнить ее просьбу. Ей казалось, она не вынесет этого наслаждения. Сердце грохотало у нее в груди, толкалось о стенки ребер, словно вознамерившись высвободиться. Все ее существо будто замерло на пороге некоего совершенно нового открытия, и она жаждала его исполнения, которое мог дать только Бен.
И когда это случилось, она поверила не сразу. Волны наслаждения подхватили ее, унося все выше и выше, и вдруг достигли пика - этот миг был неописуемым, и она чуть не лишилась чувств. Но Кэсс все-таки услышала, как Бен позвал ее, и почувствовала его одновременное освобождение, которое вызвало обжигающий прилив тепла внутри ее. А затем, когда он рухнул рядом, волна отпустила Кэсс, и она поплыла назад, к земле, в блаженном покое летаргического полузабытья…
Казалось, прошло несколько часов, прежде чем она открыла глаза и обнаружила, что Бен перекатился на бок и лежит, глядя на нее. Но возможно, все длилось только несколько минут. Кэсс снова закрыла глаза, не желая расставаться с восхитительным ощущением истомы, овладевшей ею.
- А тебе известно, который теперь час? - осведомился Бен, щекоча ей подбородок травинкой.
Кэсс застонала.
- Разве это важно?
- По-моему - да. - Бен приподнялся на локте. - По моим подсчетам, теперь мы доберемся до Кальвадо только рано утром. Надеюсь, мать уже ушла спать. Вряд ли я смогу сегодня посмотреть ей прямо в глаза.
Кэсс вздохнула и с усилием приподняла веки.
- Не волнуйся, - проговорила она и протянула руку, чтобы коснуться его щеки. - Я буду с тобой.
Бен прикусил нижнюю губу, глядя на нее с выражением жалости, а потом медленно покачал головой.
- Нет, не будешь.
- Что ты имеешь в виду? - Она заморгала. - Конечно, буду. Теперь, когда я знаю, что мы не родственники, думаешь, я брошу тебя? - Она перевела дух. - Не глупи! Мне все равно, что скажет папа.
- А мне нет, - отведя ее ладонь от щеки, Бен рывком поднялся на ноги. - Лучше бы ты оделась. Пора уезжать.
Кэсс проглотила ком, который вдруг вырос у нее в горле, и села.
- О чем ты говоришь? - спросила она, встревоженно глядя на Бена. - Зачем тебе беспокоиться о том, что подумает папа? Ничего он тебе не сделает.
- Да. Он ничего мне не сделает, - согласился Бен, поднимая джинсы и начиная расправлять штанины. Торопясь на выручку Кэсс, он просто вывернул их наизнанку, и теперь Кэсс в замешательстве наблюдала, как он приводит джинсы в порядок.
- Бен, - произнесла она спустя минуту, когда он надел джинсы и застегнул молнию. - Бен, нам надо поговорить. Перестань вести себя так, словно ты сожалеешь о случившемся. Я ни о чем не жалею. Это были самые чудесные минуты в моей жизни!
- Знаю. - Бен помедлил и посмотрел на нее. Вид Кэсс, сидящей на траве, подобно лесной наяде, разрушил стену, которую он пытался воздвигнуть между ними. - Кэсс, - пробормотал он, отшвыривая рубашку и опускаясь на колени рядом с ней, - не смотри на меня так. Я хочу, чтобы ты попыталась понять…
Кэсс вскинула голову.
- Что здесь понимать? - Она приподняла хрупкие плечи. - Что ты такой же, как папа, пусть даже и не его сын? Что случившееся для тебя просто-напросто вспышка страсти? Что для тебя наша близость не значит так много, как для меня?
- Не болтай чепухи! - На щеках Бена заходили желваки, а лежащая на бедре ладонь сжалась в кулак. Следующие слова вырвались у него будто против воли: - Случившееся было… неизбежно. Я так долго желал тебя… - он покачал головой. - Ни одна другая женщина не могла занять твое место - по крайней мере с тех пор, как тебе исполнилось восемнадцать. Собственные желания вызывали у меня отвращение. Я похоронил себя в работе, в учебе, в этой книге, которую сейчас пишу с таким трудом. Пока ты не явилась сюда, умоляя о помощи, я почти преуспел, убеждая себя в том, что мне никто не нужен. Но той ночью в квартире я понял, как заблуждался.
- Прекрати говорить так, будто между нами больше ничего не будет, - прошептала Кэсс, протягивая руку и проводя ногтем по молнии его джинсов. - Больше нам не о чем беспокоиться. Не понимаю только, почему ты так долго медлил. Ты наверняка давно знал, как я к тебе отношусь.
- Нет! - Испустив сдавленный вздох, Бен отвел ее руку от своего тела, бурно реагирующего на прикосновения. - Неужели ты до сих пор не понимаешь? То, что сказала Nonna тебе сегодня - а мне, когда я был в твоем возрасте, - это не наш секрет.
Кэсс заморгала.
- Почему секрет? - воскликнула она. - Ведь твоя мать и мой отец уже не женаты!
- Да, - подтвердил Бен, но вновь поднялся на ноги, и ужасное предчувствие охватило Кэсс.
- Пожалуйста, - воскликнула она, не сводя с него глаз, - объясни, о чем ты говоришь? Папа не знает, что ты ему не сын? Ну и что в этом такого? Ты ведь не собираешься унаследовать компанию! - Ее глаза потрясенно раскрылись. - Или я ошибаюсь?
Лицо Бена исказилось.
- Если хочешь, можешь этому верить.
- Не хочу я этому верить! - Кэсс вскочила. - Я только пытаюсь найти смысл в твоих словах. Бен, перестань вести себя так, словно мы враги. Я люблю тебя! Разве для тебя это уже ничего не значит?
- О, Кэсс! - Его ответ не оставлял сомнений, но вместо того, чтобы схватить ее в объятия, он нагнулся, поднял ее одежду и протянул ей. - Одевайся, - ровным тоном приказал он. - Я не способен рассуждать разумно, пока ты в таком виде.
- А может, я и не хочу, чтобы ты рассуждал разумно, - со слезами пробормотала она, но покорно взяла платье и трусики и молча оделась, а затем выжала волосы и сунула ноги в босоножки. - Доволен?
Бен уклонился от ответа и лишь показал жестом, что им следует вернуться той же дорогой, которой они пришли к озеру. Кэсс послушно направилась к машине, утопая ногами в прохладной траве.
Но, оказавшись внутри "порше", Бен не сразу включил зажигание.
- Послушай, - с трудом начал он, - не знаю, как это объяснить, но, когда я привез тебя сюда, я мечтал именно о том, что случилось.
- Правда? - Кэсс старалась не выдать радости. Что-то подсказывало ей: Бен собирается сообщить отнюдь не хорошее известие. Но ей придется выслушать все до конца.
- Да. - Он положил ладони на руль, с явным трудом подыскивая верные слова. - Если хочешь, назови меня эгоистом, но я вернулся в Кальвадо только потому, что не мог оставаться вдали от тебя. Господи, - он запустил пальцы в волосы, - ты и понятия не имеешь, сколько бессонных ночей доставила мне!
- Бен…
Она коснулась его рукава, но Бен стряхнул ее руку.
- Не надо, - произнес он. - Тебе придется выслушать меня. Я должен признаться…
- Что ты хотел меня? - тихо спросила она. - Я рада. Именно поэтому ты проводил так много времени с Карло и с матерью?
- А как же иначе? - в голосе Бена прозвучала ирония. - В тот день, когда я обнаружил тебя на пляже в полном одиночестве, не только раздражение заставило меня сорваться. Разумеется, я был недоволен, что ты купаешься одна. Это опасно. Но, увидев тебя полуобнаженной, желая прикоснуться к тебе и не имея на это права, я чуть не лишился рассудка.
Кэсс испустила сдавленный вздох.
- А я думала, ты злишься на меня. Когда я спросила, похож ли ты на отца своим поведением, ты чуть не ударил меня.
- Да. Впрочем, у меня есть оправдания, - сухо отозвался Бен. - Трудно знать истину и не иметь возможности сказать ее тебе, а тут еще ты стала намекать о сексуальных похождениях Гвидо.
- Тогда почему же…
- Подожди. - Бен опустил голову. - В то утро, когда ты спустилась к завтраку и обвинила меня в том, что я тебя избегаю, я не выдержал. Я решил отвезти тебя в Верразино, не заботясь о последствиях.
- Ты хотел, чтобы твоя бабушка рассказала мне правду?
- Черт побери, нет! - простонал он. - Я и не подозревал, что она скажет об этом тебе, дочери Гвидо Скорцезе. Нет, - он покачал головой, - я сам собирался это сделать. Но мне хотелось, чтобы Nonna поддержала меня.
- И что же? - с трудом выговорила Кэсс.
- А очутившись там, я обнаружил, что не могу открыть тайну, - объяснил он.
- Но почему?
- А ты как думаешь? - устало продолжил он. - Потому, что понял: я не могу так поступить с матерью. Я хранил ее тайну более пятнадцати лет и, как бы мне ни хотелось избавиться от обмана, знал, что не могу пренебречь ее доверием.
Кэсс задрожала.
- Значит, поэтому ты был таким скованным, когда мы оказались у твоей бабушки?
Бен скривил губы.
- Это бросалось в глаза, верно?
- Да, - честно призналась она.