- Как же Nonna завела с тобой этот разговор? - вдруг спросил он. - Обычно она бывает сдержанна с малознакомыми людьми.
Кэсс опустила голову.
- В комнате на столе были фотографии. Я решила, что на одной из них ты.
- И поэтому…
- Она догадалась, как я отношусь к тебе, - выпалила Кэсс. - Она спросила, люблю ли я тебя, и я не смогла отрицать. По-моему, она решила нам помочь.
Губы Бена изогнулись в улыбке.
- Бабушка - проницательная женщина.
- Да. - Кэсс глубоко вздохнула, успокаиваясь, и подняла голову. - Так что же дальше?
- Дальше? - Он стиснул пальцы на руле и уставился прямо перед собой. - Дальше будет самое трудное. Все пойдет как прежде.
- Нет! - вырвался у нее возмущенный крик.
- Так надо.
- Но почему? Почему? - Кэсс пришла в отчаяние. - Если, как ты сказал, тебе все равно, оставит ли папа тебе часть компании или нет, что ты теряешь?
- Я?
- Ну Софи! Насколько я понимаю…
Его ладонь на плече заставила ее сдержать взрыв возмущения, и она закрыла глаза от острого желания, которое возбудили в ней пальцы Бена.
- Выслушай меня, - хрипло произнес он, - ты же знаешь мою мать. Ты знаешь, как она горда. Представляешь себе, что с ней будет? Если Гвидо выяснит, что я ему не сын, какие чувства он испытает?
Кэсс отрицательно покачала головой.
- Он… он будет удивлен…
- Удивлен? - издевательски переспросил Бен. - Нет, он не удивится! Он придет в бешенство! Ведь он обеспечивал Софи безбедную жизнь в течение тридцати семи лет!
- Знаю, но…
- Тогда ты должна понимать: он не купил бы ей Вилла-Андреа, если бы не верил, что делает это для меня, своего сына!
- О, Бен!
- Ну, теперь-то ты понимаешь? - спросил он и, вдруг осознав, что впивается пальцами ей в плечо, отдернул руку. - Прости.
Кэсс ощутила приступ тошноты.
- Неужели причина только одна?
- Да. - Лицо Бена помрачнело. - Поверь, если бы можно было хоть что-нибудь предпринять, я давно бы сделал это. Один раз, всего один раз я чуть не погубил все. - Он помедлил. - Помнишь, когда я прилетел в Лондон, чтобы повидаться с тобой?
Кэсс была так потрясена, что у нее путались мысли.
- Повидаться со мной? - эхом повторила она. Она не припоминала, чтобы Бен когда-нибудь приезжал в Лондон только ради нее.
- Да, - терпеливо подтвердил Бен. - Четыре года назад.
- Четыре года назад? - Кэсс в раздумье свела брови. - Но… значит, это было, когда…
- Когда мы поняли, что происходит между нами, - невозмутимо подхватил Бен. - Или по крайней мере так мне казалось.
- О чем ты говоришь? - Она пришла в замешательство. - Ты же… сам прогнал меня!
Бен простонал.
- Ты должна знать, с каким трудом мне это далось.
Кэсс заморгала.
- Но ты… тогда ты был страшен! Ты обругал меня! Сказал, что я эгоистичная, избалованная…
- Я и вправду так думал, - хмуро сообщил Бен. - Как, по-твоему, я должен был чувствовать себя, прилетев в Лондон и первым делом узнав о твоей помолвке с Роджером Филдингом?
Кэсс затаила дыхание.
- Ты узнал об этом от мамы?
- Но ведь она сказала правду, верно?
Кэсс с отчаянием махнула рукой.
- В некотором смысле - да.
- Что ты имеешь в виду? - теперь смутился Бен. - Ты либо была помолвлена, либо нет.
Кэсс покачала головой.
- Все не так просто. - Она вздохнула, понимая, что должна объясниться, неважно, в каком свете предстанет ее поступок. - Вернувшись из Италии, я отправилась на Бермуды. Ты же знаешь, у папы там вилла неподалеку от Гамильтона. Ну так вот, они с мамой проводили там лето, а я… я нуждалась в них.
- Продолжай.
- Роджер тоже был там. Ты знал об этом, верно? После того, что случилось между нами, я словно обезумела. Однажды на вечеринке я выпила лишнего, и… мы занялись с Роджером сексом.
- О, Кэсс!
Сочувствие, прозвучавшее в голосе Бена, буквально ошеломило Кэсс, но она заставила себя продолжать:
- А когда Роджер сделал мне предложение, я… я его приняла. Теперь мне ясно: я жаждала отомстить тебе! Мне нечего гордиться своим поступком, но, так или иначе, это случилось.
- Черт! - Бен положил локти на руль и опустил голову на руки.
- Едва вернувшись в Англию, я поняла, что совершила ошибку, и, когда миссис Оден сообщила мне, что ты заходил к маме, сразу подумала: ты приезжал сказать, что прощаешь меня.
- Прощаю тебя? - выпалил Бен. - Боже милостивый, я приезжал сказать тебе правду! Но когда твоя мать…
- Не надо! - Кэсс трясущимися руками зажала уши. - Не повторяй! Этого я не вынесу!
- О, Кэсс!
Наконец он проникся ее горечью и отчаянием и, отдавшись чувствам, которые были сильнее его воли, привлек Кэсс в объятия. Та порывисто прижалась к нему и так крепко обвила руками его шею, что он не мог пошевелиться.
- Ну-ну, - бормотал он, прижимая к себе рыдающую Кэсс, - не надо, сага. Пожалуйста, не надо.
- И ты снова хочешь отправить меня домой? - всхлипывая, спросила она, не позволяя ему стереть слезы с ее щек.
Бен тяжело вздохнул.
- Я должен.
- Но… но ведь ты хотел рассказать правду еще четыре года назад! - запротестовала Кэсс.
- Ты думаешь? - переспросил он, и Кэсс затаила дыхание. - Кто знает? Возможно, я передумал бы в последнюю минуту, как сегодня.
- Бен…
- Нет, я не шучу, - в его голосе звучала ирония. - Теперь так просто говорить о том, что я собирался сделать. Но если быть откровенным… - он пожал плечами. - Кто знает?
Кэсс отодвинулась на свое сиденье. Внезапно она почувствовала себя усталой и побежденной. Бен ни за что не предаст свою мать. Софи победила - в очередной раз! Она всегда побеждала.
- Что ты намерена теперь делать?
Неожиданный вопрос Бена привел Кэсс в смятение, но ей удалось взять себя в руки и напустить на себя равнодушный вид.
- Не знаю, - ответила она, пожав плечами. - Видимо, вернусь в Лондон.
- Когда?
- Скорее всего, завтра.
- Нет!
- Да, - теперь пришла ее очередь проявить твердость. - Я не могу оставаться здесь, Бен. Особенно теперь.
- О, черт!
Резким движением он включил зажигание и, услышав шум двигателя, яростно нажал на газ. Машина забуксовала на влажной траве, но тут же выехала на дорогу и послушно рванулась вперед.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
- Но тебе нельзя здесь оставаться!
В голосе Дианы Скорцезе отчетливо слышалось нетерпение. Она окинула пренебрежительным взглядом вопиюще неопрятную гостиную - потертые подушки дивана, полки вдоль стен, плотно заставленные книгами. Вся квартира Мэгги вызывала у нее отвращение; Диана не могла понять, как дочь способна жить в подобной обстановке.
Решив испробовать еще один довод, она устремила на Кэсс умоляющий взгляд и печально покачала головой.
- Дорогая, ты ведь знаешь, что скажет папа, когда обнаружит, что ты живешь здесь. Ты уже совершила одну ошибку, сбежав в Италию и не сказав никому из родных ни слова. Какие чувства, по-твоему, возникнут у отца, если он узнает, что ты поселилась в таком месте? Если ты не желаешь возвращаться в Найтсбридж, по крайней мере вспомни о приличиях и вернись к родителям…
- Нет. - Подобрав ногу, Кэсс присела на край дивана. - Но тебе незачем волноваться. Это мое временное жилье. Как только я подыщу что-нибудь более подходящее, я переберусь туда. Через неделю Мэгги уезжает в Штаты. Она сказала, что я могу торчать здесь до ее возвращения.
Диана скривила губы, явно осуждая лексикон дочери, но воздержалась от машинального упрека, которого ждала Кэсс. Вместо этого она нехотя устроилась на краешке стула напротив дивана и, скрестив обтянутые блестящим шелком ноги, снова попыталась воззвать к рассудку дочери.
- А как же быть с Роджером? - спросила она и, видя, как изменилось лицо Кэсс, подалась вперед и взяла дочь за руку. - Дорогая, об этом надо непременно подумать. Рано или поздно он наверняка узнает, что ты вернулась в Лондон. Гораздо разумнее будет увидеться с ним, не так ли? Твой отец говорит, что Роджер очень волнуется. Уверена, он сожалеет о случившемся, как и мы все.
Кэсс вскинула голову.
- Нет, мама.
- Но послушай, Кэсс…
- Мама, когда я согласилась встретиться с тобой, ты пообещала, что никому не сообщишь о моем приезде.
- И я выполнила обещание. - Диана вздохнула. - Но это не значит, что я одобряю твой поступок - ты прячешься здесь, будто преступница. Бог свидетель, никого не порадует известие о неверности мужа, но ведь это не конец света! - Она нетерпеливо передернула плечами. - Мужчины многим отличаются от женщин, Кэсс. Им просто необходимы небольшие… приключения. Роджер не любит женщину, с которой спит. Он любит тебя. И если ты согласишься простить его…
- Нет, мама! - Кэсс была непоколебима. - Я хочу развода и намерена его получить.
- О Господи! - Диана резко поднялась и принялась вышагивать до окна и обратно, не скрывая гнева. - Твой отец никогда не согласится на это.
- Его согласия и не потребуется, - твердо заявила Кэсс, надеясь, что в ее словах прозвучит уверенность, которой она не чувствовала. - Мама, такое происходит с Роджером уже не в первый раз. Ты же помнишь, что было пару лет назад. Но тогда вмешался папа, и…
- Вмешается снова, - подхватила Диана, но Кэсс покачала головой.
- Нет.
- Почему же? - не унималась Диана. - Дорогая, ты можешь быть уверена: на этот раз Роджер легко не отделается. Об этом я позабочусь.
- Нет.
- О, Кэсс! - Диана испустила тяжкий вздох. - Это просто нелепо! Ты не даешь ему ни малейшего шанса. По крайней мере надо встретиться с ним и поговорить.
- Я уже виделась с ним.
- Знаю. - Диана поджала губы. - В квартире Бена.
- Да.
- Но разве там у вас была возможность нормально поговорить? В присутствии… постороннего зрителя, сына Софи?
- Его там не было. - Кэсс пристально взглянула на мать и нахмурилась. - Значит, вот как рассказал о нашей встрече Роджер?
- Не помню точно. - Диана явно растерялась. - Мне показалось, он упомянул имя Бена, но я могла и ошибиться.
На лице Кэсс появилось скептическое выражение.
- Ты хочешь сказать, Роджер солгал тебе - так, как лгал мне, - возразила она. - На самом деле Бен появился, когда Роджер уже находился у него в квартире, и появился как раз вовремя, чтобы вышвырнуть его вон!
Черты лица Дианы сделались жестче.
- Так я и знала. - Она подступила ближе к дивану, на котором сидела Кэсс, и негодующе воззрилась на нее. - Я догадывалась, что этот человек послужил причиной твоего решения. Ведь это он подбил тебя на такую нелепую выходку? С тех пор как мы с ним знакомы, я жду от него одних неприятностей!
Кэсс ответила матери ледяным взглядом.
- А я думала, он тебе нравится.
- Мне? - Диана сделала пренебрежительный жест, но постаралась не смотреть в глаза дочери. - Если я всегда была вежливой с ним, это еще не значит, что он мне нравится. Посуди сама, Кэсс, - я поддерживаю дружеские отношения со множеством людей. Но тебе, как и всем прочим, должно быть известно, что чаще всего я исхожу из практических соображений.
Кэсс склонила голову набок.
- В чем же выгода твоих дружеских отношений с Беном?
Диана поняла, что дочь поймала ее на слове, и не стала скрывать свое недовольство.
- Ну, прежде всего, он сын твоего отца, не так ли? Ты представляешь, как повел бы себя отец, если бы я отказывала Бену в гостеприимстве? Нет, я всегда принимала его в нашем доме. Но мне не нравилась твоя привязанность к нему, и я была очень недовольна, когда ты обратилась к Бену, вместо того чтобы искать помощи у нас.
Ухитрившись незаметно отклониться от предмета разговора, Диана вновь вернулась к окну и вытерла верхнюю губу носовым платком, отделанным кружевом. Наблюдая за матерью, Кэсс испытала опустошенность и смирение. Сколько бы она ни избегала встреч с Роджером или с отцом, рано или поздно ей предстоит столкнуться с ними обоими. Победа, одержанная в разговоре с матерью, ни к чему ее не приведет: справиться с Дианой сравнительно просто, а вот Гвидо Скорцезе - опасный противник.
- Ладно, - наконец произнесла она, поднимаясь и расправляя складки мешковатых белых брюк.
Диана обернулась.
- Что значит "ладно"? - осторожно спросила она. Кэсс сунула руки в карманы.
- Ладно, я встречусь с папой, - заявила она, с силой вонзая ногти в собственные ладони. - Но не здесь. Я приеду домой. Пожалуй, сегодня… это не слишком быстро? Или у него вечер уже занят?
Диана с трудом сглотнула.
- Мы собирались поужинать с супругами Конуэй, - пробормотала она, - но полагаю, я смогу отменить встречу.
- Вот и хорошо. - Кэсс с трудом сохраняла внешнее спокойствие. - Тогда в семь часов - годится?
- Отлично, просто замечательно. - Диана живо направилась к дочери, явно испытав облегчение от этой неожиданной уступки. - Тогда до вечера, дорогая, - пробормотала она, целуя воздух возле щеки Кэсс. - И еще… ты не могла бы одеться немного… скромнее? Ты же знаешь, отец терпеть не может современную моду.
Когда Диана ушла, Кэсс тяжело привалилась к двери. Она обнаружила, что дрожит, и даже рассердилась на себя за то, что разговор с матерью оказался для нее таким трудным испытанием. Справится ли она сегодня вечером? Может, следовало отложить встречу с отцом на завтра или на послезавтра? Но мысль об оттягивании неизбежного показалась ей еще более неприятной. Кэсс решила покончить с делом раз и навсегда - и чем раньше, тем лучше.
Оторвавшись от двери, она в изнеможении легла на диван.
Ей следовало продумать то, что она скажет сегодня вечером отцу, но недоставало сил. Кроме того, во всем, что она теперь делала, присутствовало странное ощущение нереальности, и иногда Кэсс хотелось ущипнуть себя и убедиться, что она не спит.
Но происходящее не было сном. Она действительно жила в тесной квартире в Лондоне, принадлежащей Мэгги Оден, дочери миссис Оден, которая служила экономкой у родителей Кэсс уже много лет подряд. Кэсс и Мэгги подружились еще в детстве, несмотря на то что Диана явно не одобряла эту дружбу и всеми силами препятствовала ей. Будучи почти ровесницами - Мэгги была двумя годами старше Кэсс, - девочки делились самыми сокровенными тайнами на протяжении нескольких лет. А миссис Оден не возражала, когда дочь ее хозяев искала общества, а иногда и утешения в кухне дома в Итоне. Разумеется, после того как Мэгги поступила в университет, а Кэсс вышла замуж, в отношениях девушек поубавилось пыла. Они вели слишком разную жизнь, и Кэсс не решалась признаться хоть кому-нибудь, каким бедствием стало ее замужество с Роджером. Она слишком стыдилась этого.
Но неделю назад, когда Кэсс вернулась в Лондон, она и думать забыла про гордость. Беспомощная, отчаянно ищущая утешения, она без смущения позвонила Мэгги, и подруга в очередной раз оказала ей поддержку.
Естественно, Кэсс призналась Мэгги далеко не во всем. Мэгги узнала только, что Кэсс уезжала в Италию, чтобы поразмыслить о своих отношениях с Роджером - это было правдой, - а теперь вновь вернулась в Лондон, так и не решив, как быть дальше.
Для Мэгги вопросов не существовало. Если Роджер оказался неверным, Кэсс имела все права подать на развод. Мэгги и ее мать всегда недолюбливали Роджера Филдинга и были удивлены поспешностью, с которой Кэсс вышла за него замуж. В конце концов, они были едва знакомы до встречи на Бермудах, а секс уже давно не считается весомой причиной для брака.
Днем Кэсс удавалось забывать о своих проблемах, а вот ночами… Разумеется, она спала - благодаря снотворному, которое Мэгги купила в аптеке специально для нее. Но ее преследовали мучительные сны, и Кэсс просыпалась рано утром - слабая, на мокрой от пота постели, с пятнами слез на подушке.
По ночам она не могла отогнать болезненные воспоминания, а они причиняли невыносимую боль - особенно сцена, которая разыгралась, когда они с Беном вернулись из Верразино и обнаружили, что его мать ждет их…
Уже светало, когда они спустились по извилистой дороге к вилле. Небо налилось бледно-желтым светом, на нем виднелись клубки пухлых ватных облаков - им предстояло рассеяться, как только взойдет солнце. В траве блестела роса, воздух был напоен нежным ароматом мимозы, смешанным с запахом сосновой смолы со стороны заросшего деревьями холма. Все вокруг казалось таким прекрасным, что Кэсс захотелось плакать. Но слезы были роскошью, которую теперь она не могла себе позволить.
- С тобой все в порядке?
Это были первые слова, произнесенные Беном за несколько часов, и Кэсс живо обернулась к нему.
- А с тобой?
- Нет, - его пальцы сжались на руле. - Ты уверена, что не передумаешь?
- Насчет отъезда? - Кэсс скривила губы. - Вряд ли.
- Но почему? - Его допрос был пыткой. - Кэсс, может статься, это наш единственный шанс побыть вместе. Не отказывайся от него!
- Не могу. - Она отвернулась к окну. - Ты слишком многого хочешь, Бен. Я не такая искусная актриса. Твоя мать все поймет с первой же минуты… О Господи! - воскликнула она. - Она там!
- Только не это!
В голосе Бена послышались отчаяние и усталость, и Кэсс испытала ошеломляющую потребность утешить его. Но сделать это она не могла. Помимо всего прочего, утешений не хотел сам Бен - особенно теперь, когда Софи поджидала их и видела каждое движение. Унижение казалось невыносимым, и Кэсс задумалась о том, чего надеялась добиться Софи.
Софи ждала в саду, набросив на плечи шерстяной кардиган и поеживаясь от прохладного рассветного ветра. Кэсс внезапно задрожала. И сразу догадалась: от волнения, а не от холода.
Бен остановил "порше" на привычном месте и бросил на Кэсс последний умоляющий взгляд.
- Прошу тебя, передумай.
Как трудно было Кэсс отрицательно покачать в ответ головой!
- Не могу.
- Ладно. - Лицо его превратилось в маску. Бен не стал спорить. Он распахнул дверцу со своей стороны и вышел.
- Привет, mamma! - поздоровался он с матерью по-итальянски. - А ты, оказывается, ранняя пташка - еще нет и пяти часов!
Софи ответила не сразу. Вместо этого она подошла к сыну и на виду у Кэсс, оцепеневшей от ужаса, обрушила на его щеку хлесткий удар.
- Bastardo! - выпалила она. За первым возгласом последовал непрерывный поток слов, повторить которые было бы невозможно. - Где ты был? Чем занимался? - Ее взгляд метнулся к машине, пока Кэсс с трудом выбиралась оттуда. - Как ты посмел взять ее с собой? Я никогда не прощу тебя, слышишь, никогда!
Бен молчал. Он просто стоял на месте, глядя на мать и потирая багровеющую щеку ладонью. На его лице сохранялось странное отчужденное выражение, будто и слова матери, и полученная. от нее пощечина не имели для него никакого значения. Он проявлял полное равнодушие к ее вопросам и ругани, и это тревожило Кэсс все сильнее, пока она подходила ближе.
- Это я виновата, - произнесла она, собираясь с силами и глядя в лицо матери Бена. Софи ответила ей уничижительным взглядом.
- Не сомневаюсь.