Специальный агент Брайан Шеридан улыбнулся официантке, когда та снова наполнила его чашку. Он бросил пакетик Splenda в кофе вместе с дерьмом, которое должно было сойти за сливки. И лениво перемешивал это, наблюдая за самолетом, выезжающим к взлетно-посадочной полосе, его огни мерцали в темноте. Самолет катился по асфальту, набирая скорость, тонкие стены аэропорта "Даллас Интернешнл" заглушили рев мотора.
Самолет Кортини отбыл точно по расписанию час назад.
Шеридан много слышал о ней, видел несколько фотографий, но никогда не встречал во плоти. Он потягивал кофе, игнорируя обжигающий и горький вкус.
Когда Кортини вошла в офис Ратгерс, ростом пять футов семь дюймов, стройная, с уверенным шагом, все внимание Шеридана было приковано к ее изящным движениям. Текучим и сбалансированным. Как у гимнастки или мастера боевых искусств. Он был готов держать пари, что ее рефлексы быстры и отточены, что она может мгновенно перейти от рукопожатия к удушению.
Она была одета в строгий черный костюм и белую блузку, а на запястьях и в ушах мелькало серебро. Темные, цвета кофе, волосы касались плеч и обрамляли привлекательное лицо. Ей было тридцать четыре, но она выглядела моложе. Неожиданно озорная улыбка изогнула ее блестящие, едва розовые губы и осветила карие глаза.
Эта женщина легко могла застать врасплох, такого эксперта по убийствам было легко недооценить с ее озорной улыбкой. И смертельно опасно.
Самолет, за которым он наблюдал, вознесся в небо, как движущееся созвездие мерцающих бортовых огней. Шеридан смотрел, пока тот не скрылся из вида. В конце концов он с отвращением оставил кофе и заказал Foster’s. Нет вреда в одном бокале пива, пока ждешь бессонного полета в Сиэтл. Ночь должна была быть длинной.
Ратгерс дала ему очень специфические инструкции, пока они выходили вместе из здания и отходили подальше от лишних ушей, человеческих или нет.
- Если мне придется потерять такого хорошего агента, как Уоллес, и такой ценный ресурс, как Уэллс, то я потеряю и Данте Прейжона, - резко сказала Ратгерс, склонив голову. - Я отказываюсь дать ему уйти после того, что он натворил. Он умирает. ТО может засунуть свои решения себе в задницу. - Она взглянула вверх, и ее глаза затуманились, а голос стал горьким и холодным. - Адаптироваться к темноте не трудно в нашей профессии. Обязательно напомни Кортини об этом, когда будешь ее убивать.
Глава 14
Еще глубже
Сиэтл, Вашингтон
22 марта
Данте уставился на бумагу, его сердце бешено колотилось. Фотография расплывалась, а боль пронзала виски при каждой попытке сфокусироваться.
Отомсти за свою мать и за себя.
Но если то, что сказала Хэзер, правда - а у него не было причин сомневаться - тогда он проиграл. Убийца Женевьевы Батист все еще дышал, и ел, и спал. Наслаждался жизнью.
Но ненадолго.
- Назови мне имя еще раз, - сказал Данте, грудь сдавило, мышцы скрутило. - Я не могу его прочитать. Назови еще раз. Медленно.
Хэзер нахмурилась от беспокойства.
- Ты неважно выглядишь, - сказала она.
- Имя.
- Роберт Уэллс.
- Роберт… - повторил Данте и открыл было рот, чтобы произнести фамилию, но она ускользнула, утекла из хватки, смазалась болью. Глубоко внутри жужжали осы. Боль колола в висках. - Черт, - пробормотал он. - Повтори.
- Роберт Уэллс. Данте, я не думаю…
Образ вспыхнул в разуме Данте: мужчина с блондинистыми с проседью волосами и с дружелюбной улыбкой склоняется над ним. Разбрызганная кровь украшает его белый лабораторный халат. Рука поглаживает волосы Данте, когда он вставляет иглу в его шею.
- Мой красивый мальчик. Ты выживешь после всего того, что я могу с тобой сделать, не так ли?
И нажимает на поршень.
Образ развалился на части. Исчез. Боль пробралась в осознание Данте, в глазах мерцал белый свет.
- Повтори, - прошептал он, стуча кулаками по вискам. - Еще раз.
Пальцы схватили его подбородок, заставили повернуться. Их взгляды встретились: в синих глазах Хэзер отражалось беспокойство. Ее губы шевелились, но все, что он мог слышать, - голоса, нарастающие внутри как ураган.
- Нам нужна смирительная рубашка. И цепи. Поспешите!
- Маленький чертов психопат.
- Скажи это снова, и я отдам тебя этому маленькому чертову психопату.
- Беги, Данте-ангел, беги!
- Данте, вернись, - голос Хэзер прорезался сквозь голоса, и он сконцентрировался на ее лице.
Она смотрела прямо в душу. Глубже, чем, по его мнению, было безопасно. Но для него? Или для нее? Он не был уверен, казалось, что это опасно для них обоих. То, что шевелилось в темноте души. Беспокойное. Голодное.
Мышцы Данте напряглись. Глубоко вдохнув, он сфокусировался на мрачном взгляде Хэзер. Ощутил ее аромат сирени-и-шалфея-во-время-дождя. Потом ее руки обвились вокруг него, и голоса исчезли. Жужжание прекратилось.
Все стихло, кроме стука их сердец, ритма, соединяющего в себе дневной свет и восходящую луну. Он обхватил ее руками и уткнулся носом в волосы, вдыхая благоухание сирени.
- Данте?
- J’su ici.
- Как твоя голова?
- Comme çi, comme ça, - он поднял голову и увидел у ног кусочки разломанного дерева, а затем посмотрел на сломанный стул. - Черт. Прости.
- Не переживай. Сиди, - настояла Хэзер.
Данте отпустил ее, затем покачал головой.
- Нет, мне нужно идти.
Лицо Хэзер приобрело странное выражение.
- Что я говорила тебе чуть ранее?
Данте порылся в памяти, чувствуя, как что-то движется и ускользает. Боль пронзила разум. Он шмыгнул носом. Почувствовал кровь.
- Что-то о парне, который принял меня на свет и убил мою мать, но я не помню его имя, - пробормотал он и вытер нос, размазав кровь по тыльной стороне руки.
- Роберт Уэллс, - сказала Хэзер. - Доктор Роберт Уэллс. И у тебя нос кровоточит.
- Роберт… - сказал Данте, потом вернулся к памяти. Он знал, что имя было там, почти слышал его эхо, но не мог дотянуться. - Черт!
- Сядь. - Хэзер надавила на его плечи. - Данте, сядь.
Он сел и пробежался пальцами по волосам. Что-то внутри было не так, как будто бы заводилось, нечто сломанное, раздробленное, пыталось вернуться к жизни. Сердце стучало тяжело и быстро. Хэзер опустилась перед ним на колени и приложила к носу салфетку.
- Как так получается, что я могу вспомнить имя Джоанны Мур, но не этого подонка?
Хэзер покачала головой, ее лицо было очень серьезным, озабоченным.
- Не знаю, но есть ощущение, что Уэллс запрограммировал тебя с гарантией своей безопасности, о чем Мур не подозревала, возможно, чтобы остаться в живых в случае, если их дела пойдут наперекосяк.
- Хорошо, тогда давай обойдем эту чертову гарантию безопасности. Где он живет? Как мне найти его?
- Позже. Откинь голову.
- Я в порядке! - сказал он, выхватывая скомканную бумажную салфетку.
- Отдай.
- Ты не в порядке! - Хэзер кинула в него окровавленной салфеткой. Огонь горел в ее глазах, и он почуял, как кровь прилила к ее щекам. - Твой разум погружен в хаос еще с рождения, Данте. Ты далеко от того, чтобы быть в порядке. Почему ты такой чертовски упрямый осел?
- Это единственный путь, который я знаю.
Грустная улыбка коснулась губ Хэзер.
- Да, так ты и выживаешь.
- Я не единственный упрямец в этих отношениях.
- Я настойчивая, а не упрямая ослица, - пробормотала Хэзер. - Есть большая разница.
- Продолжай себе это говорить.
Смех Хэзер был глубоким, теплым и сексуальным.
- Ты помнишь, что я тебе говорила немного ранее?
Данте кивнул.
- О парне, чье имя я не могу запомнить. О парне, который ответственен за смерть моей мамы.
Слови Извращенца пробрались в его мысли. Так как она была кровососом, они отрезали ей голову и сожгли.
- Правильно. Мы разберемся с этим завтра. Думаю, нам обоим на сегодня достаточно, и тебя все еще ждет выступление.
- А у тебя Энни, - сказал Данте.
- Угу, - вздохнула она. Усталость отразилась в ее глазах. - У меня есть несколько зацепок, которые я хочу проработать сегодня, после того как разрешу проблему с сестрой. Я в безопасности до понедельника. А ты, возможно, в безопасности во время тура. Но будь предельно осторожен, я могу ошибаться.
- Ты тоже. Держи оружие при себе, chérie.
- Да, конечно.
Данте подошел к окну и открыл его.
- Завтра я первым делом починю это, - сказал он, проводя пальцем по сломанной защелке.
- Еще бы ты его не починил, - ответила Хэзер, хотя и не могла представить его с отверткой. Она проследовала за ним к окну. - Почему бы тебе не использовать дверь?
Данте пожал плечами.
- Выхожу тем же путем, которым вошел.
Повернувшись, он наклонился, и Хэзер поняла, что запрокинула голову для поцелуя, ее сердце стучало сильно и быстро, но вместо горячего прикосновения губ она почувствовала его пальцы, дотрагивающиеся до лица. Его лоб коснулся ее лба, и она вдохнула дымный и глубокий запах темной земли.
- Je te manque, - прошептал он. Его пальцы задрожали, а потом исчезли.
Хэзер посмотрела в глаза Данте; голод сверкал в их темных глубинах. Она дотронулась до его лица, и он, напрягшись, отстранился. Ее горло сжалось.
Данте целует по многим причинам - он целует друзей, он целует незнакомцев, она даже видела, как он целует врага. Но что значит, если он не целует? Когда отказывается коснуться губами?
Отодвинув занавеску в сторону, Данте нагнулся и перебросил одну ногу через оконный проем. В таком положении он посмотрел на Хэзер.
- Я добавлю вас с Энни в список гостей на завтра, если вы захотите прийти на шоу.
- С радостью, - сказала Хэзер с улыбкой. - Спасибо.
- Bonne nuit, chérie, - сказал он, спрыгивая на землю. - До встречи.
Данте натянул капюшон толстовки, опустив как можно ниже, схватившись пальцами за края у лица. Затем сделал несколько шагов, удерживая взгляд на ней, его блестящие глаза мерцали в темноте. Скользнув в тень, он развернулся и побежал.
Хэзер закрыла окно, прижалась лбом к стеклу и закрыла глаза. Стекло холодило кожу. Ее пальцы схватились за подоконник. Недели порознь не изменили ее чувств к Данте. Но она все еще не разобралась с тем, что творилось в сердце. Но прежде, чем она сможет что-нибудь сделать, они оба должны пережить крах Плохого Семени.
Задернув занавеску, Хэзер повернулась и подошла к дивану, на который бросила сумочку, когда пришла - огорошенная драматическим обмороком Энни и перехватывающим дыхание присутствием Данте. Она вытащила из сумочки супер-кольт и засунула его за пояс джинсов сзади. Холодное дуло касалось поясницы.
Тихие всхлипывания, несчастные и уязвимые, вернули ее в гостевую комнату к теперь уже рыдающей сестре. Слова Данте, сказанные шепотом, крутились у нее в голове: Je te manque.
"Мне тоже тебя не хватает", - подумала она.
Глава 15
Рождение новых богов
На I-205 между Дамаском и Портлендом
22 марта
Алекс Лайонс вел свой Dodge Ram на север по шоссе I-205, направляясь в Портленд, чтобы найти больше материала для экспериментов Афины. Она спала, но он знал, что это продлится недолго, несмотря на наркотики. Ее беспокойный разум скоро пробудится в погоне за мыслями.
Музыка "Inferno" била из колонок пикапа, заполняя машину яростной резкой песней. Голос Данте вился вокруг сознания Алекса, сиплый и горячий.
Я жду тебя / Я смотрю / И смотрел / Я знаю каждый твой секрет…
"Не думаю, - мысленно ответил Алекс. - Но я знаю твои".
На заднем фоне настойчиво раздавался сигнал, и Алекс понял, что звонит телефон. Приглушив звук, он вырулил Ram на обочину и остановился. Затем, включив аварийные сигналы, вытащил мобильник из кармана толстовки. Номер был неизвестный.
Нажав пальцем на кнопку ответа, он произнес:
- Лайонс.
- Ваша встреча с Хэзер Уоллес принесла что-нибудь интересное?
Голос связного ТО был мягким, глубоким и немного гнусавым. "Уроженец Новой Англии, - размышлял Алекс, - возможно, Бостона".
- Ничего нового, - ответил Алекс, - она держит все в секрете. И достаточно умна, чтобы знать, что за ней наблюдают, выведывают информацию.
- Она ничего не сказала о Прейжоне? Плохом Семени?
- Нет.
- И ничего насчет Мур или событий в Центре, я полагаю.
- Верно.
Его собеседник вздохнул.
- Ох, хорошо. Но думаю, что, даже если бы она что-то и рассказала, это уже не важно.
- Что вы имеете в виду? - Алекс притих, внимательно вслушиваясь.
- Она присоединится к твоему отцу… в отставке.
- Это необходимо? - спросил Алекс.
- Да.
Алекс представил прекрасное, в форме сердца, лицо Хэзер, ее глубокие синие глаза. Вспомнил, что она попросила у него: "Ты можешь держать моего отца в неведении?" И свое обещание.
- Я узнал некоторую интересную информацию о Хэзер, косвенно, - произнес он.
- И что это было?
- Ей спас жизнь не счастливый случай или неотложная медицинская помощь, как она утверждала. Данте Прейжон излечил ее, но он не использовал кровь.
- Действительно интересно. А еще я нашел интересным то, что ты не сказал об этом факте, пока я не упомянул устранение Уоллес.
Холодный пот выступил каплями на лбу Алекса.
- Простите, я только что подумал об этом.
- Есть что-нибудь еще, о чем я должен знать? Что-нибудь, о чем ты подумал только что?
Алекс выдержал паузу, прежде чем ответить, делая вид, что задумался.
- Нет.
На линии наступила тишина, типичное прощание связного. Алекс убрал телефон обратно в карман и вытер ладонью пот со лба. Он надеялся, что выиграл для Хэзер немного времени; надеялся, что ТО теперь будет более заинтересовано в ее изучении, а не в устранении. Она была умна, сексуальна и полна секретов, один из которых они сейчас разделили.
Я оставлю твоего старика в неведении.
Алекс выключил аварийку, вдавил газ и вырулил Ram обратно в поток. Несколько капель дождя ударились о лобовое стекло, и он включил дворники. "Inferno" разорвали тишину, слова Данте, произносимые шепотом, резали до костей, словно острый нож.
Сломай меня / Я умоляю тебя / Посмотрим, сможешь ли ты / Сломай меня / Своим шепотом и ложью / Сломай меня, черт возьми / Своим поцелуем / Я умоляю тебя / Поставь меня на колени / Посмотрим, сможешь ли ты…
Фары Ram осветили фигуру, идущую по обочине с выставленным большим пальцем. Алекс снял ногу с педали газа и съехал с дороги. Прежде чем он успел остановиться, фигура побежала к пикапу.
Мгновение спустя дверь со стороны пассажирского сиденья открылась, порыв холодного пропитанного дождем воздуха ворвался в салон. В проеме появилось молодое бородатое лицо.
- Куда вы едете?
- Портленд, - сказал Алекс.
- Круто, это подходит.
Автостопщик кинул запятнанный повидавший виды рюкзак на пол и забрался на пассажирское сиденье. Он застегнул ремень безопасности и усмехнулся.
- Спасибо, чувак.
Его влажные, длиной до воротника, волосы завивались на кончиках.
- Конечно, - сказал Алекс, вернув усмешку, - вы тоже делаете мне одолжение.
- Не давая заснуть?
- Скорее, поможете с трудным заданием.
Усмешка автостопщика исчезла.
- Что за задание?
- Не переживайте. Вам ничего не нужно будет делать.
Телекинетическая энергия поднималась в Алексе, взметаясь по позвоночнику, электрическая и покалывающая, когда он сосредоточился на своем пассажире.
Энергия рванула к мужчине, вдавливая его в сиденье и выбивая воздух из легких. Автостопщик задохнулся. Волосы на голове и бороде поднялись. Глаза расширились, пока он дергался, стараясь освободиться, но оставался на том же положении, удерживаемый невидимыми руками.
Алекс залез в карман толстовки и вытащил шприц.
- Ты сэкономил мне много времени и защитил от проблем, - сказал он панически хрюкающему автостопщику. - Теперь мне не надо искать другого неудачника-бродягу под мостом Бёрнсайд.
Алекс задавался вопросом: чего Афина надеялась достигнуть в своих экспериментах? Он знал, она пыталась повторить то, что Данте сделал с Джоанной Мур, очарованная идеей разрушения.
Как еще я его пойму?
У Алекса на это не было ответа, но эксперименты сохраняли ее счастливой и занятой - вот, что имело значение.
Временами Алекс лежал с открытыми глазами, слушая Афину, носившуюся по дому, и представлял, как она теряет контроль. Убивает их родителей. Поджигает дом. Он даже мог почувствовать запах едкого дыма, услышать потрескивание огня, ощутить, как жар стягивает кожу на лице.
Зови меня Аид.
Затем он вспомнил диск Плохого Семени, на котором видел четырнадцатилетнего Данте, убивающего жестоких приемных родителей, поджигающего их дом. И Алекс начал успокаиваться. Возможно, такие сцены были обрядами посвящения. Огонь закаляет сталь телесных лезвий.
Когда старых богов уничтожают, появляются новые боги, пропитанные кровью.
Так было. Так будет всегда.
- Аминь, брат, - пробормотал Алекс, затем воткнул иголку в горло автостопщика и надавил на поршень.
Глава 16
Не более чем миф
Сиэтл, Вашингтон - "Весперс"
22 марта
Данте вошел в зеленую комнату за кулисами "Весперса". Вон, развалившись в мягком потрепанном кресле, выглянул из-за выпуска Newsweek.
- Время боя, - медленно сказал он. - А ты пропустил саундчек.
- Нет, - возразил Данте, - я ничего не пропустил, - и, взяв за спинку, перевернул металлический складной стул перед туалетным столиком, затем сел на него верхом. Он смотрел в зеркало, когда Вон положил журнал на ручку кресла.
- Ты знаешь, что это направление не стареет, - сказал бродяга.
- Рад слышать. В этом весь я, всегда хочу угодить.
Вон фыркнул.
Данте снял очки и, бросив их на стол, закрыл глаза. Он все еще видел Хэзер в окне, смотрящую в ночь, все еще чувствовал ее запах, сирени, шалфея и горьковато-сладкой боли, все еще чувствовал мягкость ее щеки под пальцами.
Открыв глаза, Данте снял капюшон и провел рукой по волосам. Он дрожал, замерзший и запутавшийся. Ему нужно было поесть, и он поест, после концерта.
- Вы с Сильвером уже питались? - спросил он.
- Да, но… что за порез у тебя на рубашке? - голос Вона был низким, с нотками сомнения. - Ты снова подрался? Или крутая малышка Хэзер встретила тебя старым добрым ножичком?
Данте посмотрел на отражение настороженного Вона в зеркале.
- Не-а. Это ее сестра.
Веселье исчезло с лица Вона. Он сел.
- Серьезно? Ты в порядке?
- Да, в порядке.