Внезапно Джилл почувствовала, что больше не выдержит. Она выгнулась и ощутила самый сильный оргазм в своей жизни, вырвавший крик из ее губ. Ее словно накрыло мощной волной наслаждения и понесло как щепку по бушующему морю. Через секунду тело Колина застыло, он издал хриплый стон. Она услышала свое имя.
Голова Джилл покоилась на плече у Колина. Он нежно убрал пряди волос с ее лица. Ее глаза были закрыты, она не чувствовала ни одной косточки в теле.
Его сердце еще не успокоилось. Как теперь быть? Он привез ее на остров, чтобы отвлечь от повседневности и стрессов, показать, что существует иной ритм жизни. Он хотел, чтобы она расслабилась, чтобы узнала его ближе, перестала воспринимать как одного из тех мужчин, которым давала от ворот поворот на вечеринках.
Что ж, они лучше узнали друг друга, подумал он. Однако все пошло не так, как он планировал.
Он хотел, чтобы она влюбилась в него. Он не мог надеяться, что это произойдет всего за пару дней. Впрочем, нет, неправда, он надеялся, он молил Бога о том, чтобы эти несколько дней позволили ему занять хоть какое-то место в ее жизни.
Колин любил ее. Он понял это в какой-то момент, когда спросил себя, почему его так влечет к ней, но она об этом не догадывалась. Они оба пережили утраты в жизни. И они оба хотели одного. У нее никогда не было семьи в настоящем смысле этого слова. Это всегда причиняло ей боль, хоть она в том не признавалась. Даже самой себе. И он понял, что в глубине души, в той ее части, которую она крепко замуровала в день смерти матери, она всегда хотела одного. Семью.
У него, напротив, была семья. Самая лучшая в мире. Но он потерял родителей. И он хотел новую семью, свою собственную. При этом знал, что только с ней хочет создать эту семью.
И теперь, после того, что произошло, его мечты могут никогда не стать реальностью. Единственный раз в жизни он не смог быть терпеливым. Последние дни он, против своей воли, давил на нее.
Она прижалась к нему. Ее рука скользнула ему на грудь. Он почувствовал жар в чреслах. Закрыв глаза, сжал зубы. Он готов бесконечно предаваться с ней любви, но ведь это только усугубит его ошибку, ухудшит ситуацию.
Он так старался, чтобы ночь была романтичной. Поставил музыку, пригласил ее танцевать, крепко прижимал к себе. И совсем потерял силу воли, оказавшись во власти ее чар.
А уж когда она повела его в спальню, он забыл обо всем. И просто не мог сказать "нет". Откуда-то еще взялись силы, чтобы спросить, уверена ли она в том, чего хочет. Но когда она сказала "да", даже конец света не смог бы остановить его.
Он действовал слишком быстро, слишком грубо. Их первая ночь должна была быть другой, хотя это трудно себе представить. Он так изголодался по ее телу, так сильно хотел ее, что мог взорваться, - разве теперь это изменишь?
Она потерлась щекой о его плечо, положила ногу поверх его ног.
- Джилл? - прошептал он, против воли целуя ее волосы.
- Ммм? - Ее нога скользнула по его ноге. Пальцы начали играть с колечками волос у него на груди.
Он застонал и накрыл ее пальцы ладонью.
- Ты в порядке?
- Угу.
Ее пальцы под его ладонью начали ласкать его сосок. Он крепко сжал ее руку и убрал с груди. Ее спутанные волосы облаком лежали на подушке. Губы были красными и припухшими. Глаза полуприкрыты и затуманены желанием.
- Я должен предупредить тебя, - выдавил он сквозь сжатые зубы, снова теряя самоконтроль. - Если ты не остановишься, я снова возьму тебя, так быстро, что ты не успеешь запротестовать.
Она погладила его по щеке и раздвинула ноги.
- Я знаю.
Не говоря больше ни слова, он притянул ее к себе и вошел в нее резко, без нежности. Страсть управляла его движениями. Джилл сводила его с ума. Она извивалась под ним, горячая, изнывающая от желания. Он входил в нее снова и снова, вздымая их обоих на высоты наслаждения. Он прижимал к себе ее трепещущее тело, ловил губами ее стоны.
Колин не мог остановиться. В его голове билась мысль, что это, может быть, их единственная ночь и он должен запомнить ее на всю жизнь. Он не мог оторваться от нее, как наркоман, который, раз попробовав наркотик, уже не может жить без мира сладких иллюзий, который он вызывает.
В другой раз, войдя в нее, он постарался сделать секс как можно более долгим и нежным. Теперь он знал, как она чувственна, знал, как дать ей наивысшее наслаждение.
Медленно нежно он ласкал ее бархатную кожу. Ласкал грудь и соски. Она впивалась ногтями в его спину, не в силах выносить наслаждение, которое он дарил ей. Он медленно вышел из нее и прижался к ее животу.
Это было пыткой для него, но сладкой пыткой. Он смотрел, как она реагировала на то, что он делал. Он ласкал ее сосок ртом, обводя языком твердый камешек, пока она не застонала и не выкрикнула его имя. Потом он принялся за другой сосок.
В следующее мгновение Джилл приподняла бедра, побуждая его продолжить. Он снова оказался в ней. Мужчина совсем потерял контроль над собой, он брал ее снова и снова, пока не почувствовал, что ее внутренние мышцы сокращаются. Она еще раз выгнулась под ним и издала крик, который он уже начал любить. Потом он взорвался внутри нее и все поплыло перед глазами.
Рассвет был именно таким, каким Джилл мечтала его увидеть. Она наблюдала рассвет, стоя в дверях спальни. Небо окрашивалось в голубые и розовые цвета, а темное море - в пурпурный и индиго. Она позволила теплому ветерку ласкать ее кожу, подняв лицо ему навстречу. Он растрепал ей волосы, влажные после душа, и покрыл легкими поцелуями лицо.
Она бросила взгляд на Колина. Он еще спал. В другой ситуации она тоже, наверно, спала бы. Но этим утром слишком много мыслей мешало ей спать.
Джилл знала, что делала прошлой ночью, когда потянула его за руку. Все, что случилось, было только ее виной. Она сказала себе, что хочет лишь один раз предаться любви с Колином. И сделала это. Она была голодной, настойчивой, она умолила его продолжать.
Конечно, он не заставил себя просить дважды, он был мужчиной, а если мужчина видит, что женщина хочет, ему не нужны другие причины. Но нужно отдать должное Колину, он проявил необыкновенную выдержку.
Это была ее вина. Она не жалела об этом и не раскаивалась, но, если была бы возможность покинуть остров прежде, чем он проснется, она бы воспользовалась ею. Как она теперь посмотрит ему в глаза?
Ирония судьбы: она приехала на остров, чтобы на досуге разобраться во всем, что с ней происходит. И вчера почти нашла ответы на все вопросы. Но после прошлой ночи все еще больше запуталось.
То, что она отдалась Колину, разрушило основы ее мировосприятия. Она не знала, что с ней теперь будет. Но была уверена, что никогда уже она не будет прежней.
- Что ты делаешь так рано?
Ее сердце замерло при звуках его сонного голоса. Наступит ли когда-нибудь день, когда она перестанет так реагировать на него?
- Ты был прав, - сказала она, не оборачиваясь.
- В чем? - Он еще не проснулся, его голос был хрипловатым.
- Рассвет. Это потрясающе.
Она услышала, как он заворочался в постели, поправляя подушки.
- Зачем ты встала, Джилл? Ты совсем не отдохнула, и почему ты одета?
После душа она надела черные штаны и белую футболку.
- Я думаю, мне пора домой. Ты можешь остаться, но я улечу самолетом с одного из ближайших островов.
Он выругался. Она испугалась, услышав, что он встает с постели.
- Джилл.
Он шел к ней. Она вышла на террасу и оглядела ее.
- Стол уже накрыт. Я вижу кофе. Выпью чашечку, пока ты будешь одеваться.
- Джилл, вернись, нам надо поговорить.
Она посмотрела на него. Он стоял в дверях, обернутый в простыню. Его волосы перепутались, на лице темнела появившаяся за ночь щетина. Вокруг глаз были темные круги. Но выглядел он потрясающе.
- Я так не думаю, - сказала она.
После душа, чисто выбритый и одетый, Колин присоединился к Джилл на террасе. Не глядя на него, она разломила круассан.
- Лиана и ее мать - просто чудо. Они ведь не ожидали, что мы встанем так рано, но завтрак приготовили мгновенно.
- Я не хочу, чтобы ты уезжала, Джилл.
Она аккуратно намазала желе гуайявы на круассан.
- Я знаю, что еще остались уроки подводного плавания, но после урока в бассейне я уверена, что справлюсь и в море. Если вообще захочу научиться плавать под водой.
- Меня не волнуют уроки плавания. Давай поговорим о том, почему ты уезжаешь, о том, что произошло ночью.
- Прошлая ночь не имеет никакого отношения к тому, что я хочу уехать. - Когда она успела научиться так хорошо лгать? Сердце ее готово было разорваться от боли, которую причиняла эта ложь. - И говорить нам не о чем. Ты мне очень помог своими уроками, но…
Его голова дернулась так, словно она его ударила.
- Если ты думаешь, что прошлая ночь была частью этих проклятых уроков, то сильно ошибаешься.
- Неважно.
- Нет, важно. Это чертовски важно!
- Я знаю, Колин, что прошлая ночь не была уроком. Все в порядке вещей. Мужчина и женщина оказались вдвоем на тропическом острове. Волшебная ночь. Близость. Что-то должно было произойти и произошло. Но теперь мне нужно назад в Техас.
Повисла тишина. Джилл чувствовала его взгляд на себе. Почти слышала, как напряженно он думает. Если бы она еще могла читать его мысли…
Она понимала, как сложно будет заставить его забыть эту ночь, тем более что ей самой ничего сейчас так не хотелось, как снова оказаться с ним в постели. И оставаться в ней всю неделю. Но нельзя же предавать свои чувства. Ей нужно уехать подальше от него, и как можно скорее.
- Хорошо, - сказал он наконец. - Мы можем уехать сегодня, если хочешь, но сначала поговорим.
- Ты не знаешь, где сегодня Дес?
Колин застыл. Его лицо побледнело. В глазах появилась ярость. Он резко встал, отшвырнув стул, который опрокинулся.
- Он на Дабл-Би. Навещает отца. Мы улетаем через тридцать минут. Собери вещи.
Глава десятая
Джилл лениво покачивалась в гамаке, натянутом между двумя деревьями посреди сада. Легкий ветер проникал сквозь ветви можжевельника, отбрасывавшие причудливую тень. Где-то пели птицы. Невдалеке паслись коровы.
Она была в саду на ферме Увальде, где ее сестра Тесс со своим мужем Ником проводили лето. Но вообще-то они прилетали сюда на самолете, как только у них выдавалось свободное время.
Проведя здесь три дня, Джилл поняла, что у этого места есть особое очарование. Мирно, уютно, спокойно - именно этого ей сейчас так недоставало.
Неподалеку Тесс, нагнувшись, срезала ирис - ее корзинка уж полна была самых различных цветов. Она выпрямилась и посмотрела на Джилл:
- Сейчас отнесу цветы в дом и налью нам ледяного чая. Что ты на это скажешь?
- Великолепно.
Три дня назад она, не раздумывая, прямо из самолета Колина позвонила сестре и спросила, не может ли погостить у них. Тесс очень обрадовалась. И теперь, видя, как сестра рада ее приезду, Джилл чувствовала себя виноватой за то, что столько раз отказывалась погостить у нее.
Ее мысли вернулись к Колину и к их возвращению в Даллас. Он только единожды нарушил молчание: из кабины спросил ее по внутренней связи, не хочет ли она заказать по телефону чартерный самолет до Дабл-Би. Джилл отказалась, сославшись на то, что она уже позвонила Молли и попросила ее об этом. Ей не хотелось говорить ему, что она вовсе не собирается лететь на семейное ранчо Дабл-Би, чтобы встретиться с Десом.
Дверь дома распахнулась, на пороге стояла Тесс в шортах и топике, в руках у нее было по стакану ледяного чая. Тесс присела рядышком с ней.
- Мне нравится ваша ферма, Тесс.
- Спасибо. Мы с Ником обожаем ее. Вообще-то она принадлежит семье Ника, его бабушке, но мы с Ником единственные, для кого эта ферма по-настоящему стала вторым домом. Сестра Ника и ее семья знают, что их всегда ждут здесь с радостью, и мы часто устраиваем праздничные приемы, однако же Альма, бабушка Ника, после смерти дедушки приезжает сюда, только когда мы здесь, и это нас очень радует. Мы даже зимой часто бываем на ферме.
Джилл кивнула.
- Очень здорово. Спасибо за чай. Очень вкусно.
- Мята выросла в нашем саду.
Джилл рассмеялась.
- Очень трудно привыкнуть к тому, что ты полюбила работать в саду. Раньше ты этим не увлекалась. Кажется, отец не поощрял это занятие.
Тесс погрустнела.
- Я знаю, но у меня теперь есть настоящий дом, какого никогда не было прежде. До свадьбы с Ником я жила в Далласе, но это место нельзя было назвать домом. Я все время путешествовала или работала. - Она покачала головой, вспоминая. - А с Ником я обрела дом. Я все еще работаю и путешествую. У Ника тоже много работы, но и меня и его тянет домой. Где бы мы с ним ни жили, нас окружает любовь. И я поняла, что именно любовь превращает обычное жилище в настоящий дом. И еще… - она улыбнулась, - я надеюсь, что скоро мы начнем переделывать одну из комнат в детскую.
- Детскую? - спросила Джилл, изумленная. - Ты беременна?
- Я хотела бы, но нет, пока нет. Хотя чувствую, что скоро это произойдет.
- Чудесно, - искренне обрадовалась Джилл. - Я так рада за вас с Ником!
- Спасибо. Но хватит обо мне, теперь давай поговорим о тебе, о том, что с тобой происходит. - Тесс перешла на деловой тон. - Когда ты приехала сюда, ты была бледная как призрак, словно больная. И почти ничего не говорила. Только несколько вежливых фраз. Я рада, что сейчас ты выглядишь хотя бы чуточку лучше.
- Извини, я знаю, что я не очень веселый собеседник.
- Я тебя не упрекаю, просто хочу знать, что произошло, почему ты приехала так неожиданно, хотя раньше, как правило, отказывалась. И еще я хочу знать, от чего или от кого ты здесь прячешься?
Джилл посмотрела на сестру. Золотистые волосы Тесс были собраны в хвост, перевязанный тоненькой ленточкой, которая не могла удержать копну ее волос. Вырвавшиеся на волю прядки обрамляли лицо, сиявшее молодостью и красотой. Но в это мгновение на нем была явно написана забота о Джилл.
- Знаешь, я никогда не видела тебя более красивой и счастливой, чем сейчас. Любовь идет тебе только на пользу.
На лице Тесс появилось удивление.
- Ты называешь меня красивой? Помилуй, это ты всегда была самой красивой из нас. Все это признавали. Нет, ты определенно заболела.
Джилл обиделась.
- Но это правда, ты всегда была красавицей, а вот сейчас… - настаивала Тесс.
Она замолчала и перевела взгляд на сад.
- Позвонив тебе, я действовала инстинктивно, - сказала Джилл. - Ты спрашиваешь, от кого я прячусь? Пожалуй, от Колина.
Тесс нахмурилась.
- Колин? Колин Уэйн?
Джилл кивнула и рассказала сестре о сделке, которую они заключили с Колином. И о том, что из этого вышло.
- Теперь я не знаю, что делать, - закончила она свой рассказ. - Ясно только одно - меня влечет к Колину.
Ее сестра, шокированная, судорожно глотнула чая.
- Я наблюдала за вами с Ником, - продолжила Джилл, взглянув Тесс прямо в глаза. - Даже сидя в разных концах комнаты, вы улыбались друг другу, и я чувствовала любовь, которая вас соединила. Наверно, поэтому я приехала сюда. Хотела узнать, что такое настоящая любовь.
- Наша?
- Да, - подтвердила Джилл. - Именно ваша с Ником любовь друг к другу убедила меня, что решение, принятое мною на острове, - правильно. Я не хочу выходить замуж за Деса. Он не любит меня, и я не люблю его. Добиваясь его, я думала, что между нами возможен фиктивный брак, удобный обоим. По правде говоря, я вовсе не надеялась, что мы сможем полюбить друг друга. Словом, я совершила ошибку.
- Видимо, отказ от замужества с Десом был для тебя мучителен, - заключила потрясенная Тесс. - Но знаешь, я рада тому, что это случилось не слишком поздно. Ведь могло быть и так. Но вернемся к Колину.
- Колин… - Джилл потрясла головой. - Я уверена, что он ненавидит меня.
- Почему?
- Потому что он хотел, чтобы я осталась на острове, он хотел поговорить о ночи, которую мы провели вместе. Но я знала, что не могу это сделать, не открыв своих истинных чувств к нему. И я дала ему понять, что, как только мы приземлимся в Далласе, я отправлюсь на ранчо, чтобы опробовать все его уроки на практике. С Десом.
- Но почему это должно было расстроить его? Ведь такова была цель его уроков?
Джилл закусила губу.
- Он, вероятно, полагает, что я теперь не выполню условия сделки, и это рассердило его.
Тесс вынула листик мяты из стакана и задумчиво покрутила его в пальцах.
- Есть, кажется, кое-что, чего мы не учли.
- Чего?
- Сдается мне, что он любит тебя.
Джилл покачала головой.
- Это невозможно. Когда мы расстались в аэропорту Далласа Форт-Уорт, он был в ярости.
- Тебя это волнует?
- Да, волнует. Тесс, он замечательный человек. На острове я узнала о его детстве, и это так расстроило меня.
- Почему?
- Потому что он столько достиг, начав с нуля. И когда он рассказал, какими были его родители и как они любили его, я чуть не расплакалась.
- Я тебя понимаю. Я чувствовала то же самое по отношению к Нику.
- Правда?
Тесс кивнула.
- И знаешь, к какому выводу я пришла? Ты, Кит и я, может быть, лучше всех людей в мире знаем, что так называемая жизнь привилегированных слоев общества на самом деле - настоящий ночной кошмар. Мы втроем учились выживать, старались забыть ужасное детство и стать полноценными взрослыми людьми. Наш отец, по сути, ограбил нас. Ник и Колин жили в бедности, у них не было вещей, которые были у нас, не было денег, которые мы унаследовали, но у них было нечто куда более важное. Они выросли, зная: что бы с ними ни случилось, как бы они ни вели себя, их все равно любят и будут любить. Они всегда были богаче нас.
- Я думаю, ты права, - произнесла Джилл, задумавшись над словами сестры.
- Да. Но при этом, унаследовав деньги и доли в компании, мы достигли того, о чем наш отец не мог даже и мечтать.
- Ты права.
Тесс улыбнулась.
- Конечно, права. Но вернемся к Колину.
Джилл вздохнула.
- Я же тебе уже сказала: кажется, я влюблена в него.
Тесс заулыбалась.
- Позволь мне дать тебе маленький сестринский совет. Великолепный секс - это очень важно.
Джилл рассмеялась.
- Я знаю, Тесс. Но как отличить любовь от сексуального влечения? Ты, наверно, испытывала то же самое к Нику. Как ты поняла, что это не просто секс, а настоящая любовь?
Тесс нагнулась и поставила стакан на землю. Потом взяла руку Джилл в свои. Джилл хотела было отдернуть руку, но Тесс удержала ее.
- Послушай, Джилл. Тебя, Кит и меня никто никогда не учил тому, что такое любовь. Наш отец никогда не выказывал любви к нам. Поэтому я долго не могла понять, люблю ли я Ника. Но нашелся человек, который помог мне. Дядя Уильям объяснил мне, что мои чувства к Нику - это любовь. Когда я поняла, что он прав, я была удивлена больше, чем кто-либо.
Джилл приподняла брови.
- Значит, когда дядя Уильям сказал тебе, что ты любишь Ника, ты поняла, что это правда?
Тесс кивнула.