– Рафаэль, – прошептала я. – Он что-то со мной делает. Что-то с моим сознанием. Он – зло.
Ее глаза широко раскрылись.
– Не наказывай меня так, – плакала Таня, цепляясь за плащ Доминика. Он резко заговорил с ней на другом языке, выхватывая из ее рук свой плащ.
– Ты имеешь ввиду, что он Соединяется с тобой? Прямо сейчас? В эту секунду? – прошептала Рокси, одним глазом следя за сценой между двумя мужчинами и женщиной, а вторым – за Рафаэлем. – Что же он делает?
Я оторвала свой взгляд от Рафаэля, решив не позволять ему проникать в мой разум без моего разрешения, и сосредоточилась на мученическом лице Тани. Даже зная, что она хотела нанести мне вред, сталкивая с лестницы, я не могла не испытывать к ней сочувствия, наблюдая за тем, как ужасно обращается с ней Доминик. Совсем немного сочувствия.
– О чем это вы шепчетесь? – спросил Кристиан, наклоняясь к нам ближе.
– Это все Джой. Ее Темный делает что-то с ее разумом.
– Правда? – спросил он, рассматривая мое лицо. – А так по ней и не скажешь. И что этот вампир делает с ней?
– Это все ее вина! – завизжала Таня, привлекая внимание к нашей тесной группе. Она обернулась и резко ткнула в меня пальцем. – Она наложила на тебя приворотное заклинание! Ты попадешь под власть ее чар, если только я не смогу это изменить. У меня одной есть власть спасти тебя от нее!
Я помахала пальцами в ее сторону:
– Трах-тибидох-тибидох!
Она покраснела от ярости.
– У нее видения, как и в прошлый раз, верно Джой? – Рокси дергала меня за рукав, пытаясь привлечь к себе внимание.
– Нет, это не видения, – прошептала я уголком рта, слишком смущенная, чтобы признать, что Рафаэль смог добиться такого всего лишь несколькими непристойными мыслями, посланными в мою голову.
– Ma petite, ты слишком далеко зашла. У mon ange не злая душа. А ведь это необходимо, чтобы произносить такие заклинания.
– Вы не помогаете ее успокаивать, – сказал ему Рафаэль, в то же самое время, как я пробурчала:
– Уууух, удар ниже пояса, Доминик!
Доминик только улыбнулся мне и поклонился.
Рафаэль покачал головой и поднял руки, словно сдавался, а затем приблизился ко мне на пару шагов. Я переключила все свое внимание на него, торжественно улыбаясь, потому что он придвинулся ближе. В эту ментальную игру соблазнения, видимо, могли играть двое. Я пожелала, чтобы он подошел ко мне, и вот, он так и сделал.
– Что он делает? – прошептала Рокси в мое ухо так тихо, что я едва смогла разобрать смысл слов сквозь Танины крики, которые она издавала через равные промежутки времени, критикуя последнюю фразу Доминика. – Джой? Что Рафаэль с тобой делает?
– Соблазняет меня, – ответила я, делая еще один шаг к нему. Я подумала, что он нуждается в небольшой награде за то, что сдался и приблизился, ведь он понял, что у меня железная воля, которая не обрушится под натиском небольшого ментального соблазнения. Его янтарные глаза распахнулись, словно отвечая мне. Я глубоко вздохнула, втянув прекрасный аромат, который витал вокруг него. Команда чирлидерш, которая плясала с помпонами, стала трубить о перегрузке в нижних частях моего тела.
Рафаэль одарил меня таким страстным взглядом, что показалось, будто мои кости превратятся в кашу, но затем он снова повернулся к Доминику. Таня стояла перед ним на коленях, умоляя послушать ее.
– Если ты решил сделать кошачьи бои частью ярмарки, – сказал ему Рафаэль, – тебе следует повысить плату за вход.
Он указал кивком головы на людей, толпившихся за спиной Доминика и Милоса.
Я повернулась, чтобы схватить Рокси и Кристиана и удрать отсюда, пока была такая возможность, но Кристиан исчез.
Доминик напрягся и посмотрел на Рафаэля одним из своих самых высокомерных взглядов:
– Ты не смеешь говорить о mon ange в такой манере.
– Ты когда-нибудь остановишься? – нахмурившись, я посмотрела на Доминика, перебивая Рафаэля, который хотел что-то ответить. – Я не ангел, и уж точно я не твой ангел. Если уж я и буду чьим-то ангелом, так его. – Мой палец непроизвольно указал на Рафаэля. Я прикрыла рот рукой через секунду после того, как слова сорвались с моих губ. Брови Рафаэля поднялись в неподдельном удивлении.
– Ты играешь не честно! – Обвинила я его. – Ты заставил меня это сказать! Ты заставил всех думать, что я схожу по тебе с ума! Я была бы очень благодарна, если бы ты не лез в мои разум и прекратил соблазнять меня!
– Соблазнять тебя? – переспросил он, игнорируя Доминика, который, нахмурившись, смотрел на меня. – Я соблазняю тебя?
– Да, именно так, и тебе не надо пытаться изображать из себя невинность, мы оба знаем, кто ты такой и что ты делаешь, так ты можешь убрать это "что происходит" выражение с лица и держать свои мысли при себе! Если ты хочешь заполучить меня в свою постель, тебе следует добиться этого, как добиваются обычно, понял меня?
– Разумеется. Может, ты могла бы сказать, где и как именно ты хочешь, чтобы я соблазнил тебя? Мне ненавистна мысль, что я могу сделать такое в неподходящий момент или таким образом, который ты не одобряешь.
– Mon ange. – Доминик отошел от Тани и взял меня за руку прежде, чем я смогла остановить его. – Ты взволнованна и говоришь первое, что придет в голову. Что эта Таня бормочет о рунах? – Он перевернул мою руку и прижался красными губами к внутренней стороне моей ладони. Я сжала руку в кулак.
– Хочешь получить в морду – можешь продолжать.
Доминик засмеялся и повернулся к Милосу:
– Она восхитительна, не так ли? Ты ведь завидуешь тому, что я нашел ее?
– О, ради Бога, я действительно сделаю это… – я подумала размахнуться, но через долю секунды после того, как решила это сделать, Рафаэль схватил мою руку, так что кулак целиком поместился в его руке. Я задрожала от этого прикосновения, пытаясь не показать того, как сильно возбуждена.
– Она сильна духом. Она будет превосходной супругой для меня, – продолжил Доминик, одной рукой удерживая Таню на полу, которая извивалась и выкрикивала ругательства.
– Это не дух, это газ, – заговорила Рокси, перекрестив на груди руки. Я уставилась на нее. Бывают случаи, когда я действительно не нуждалась в ее помощи.
– Ты погадаешь для меня на рунах, – сказал Доминик, отпуская мою руку, когда я начала выдергивать ее с такой силой, что он отступил на несколько шагов. – Нет, нет. – Он поднял обе руки, увидев, что я была готова протестовать. – Ты должна. Ты не слушала Таню? Она бросила тебе вызов. Ты должна отомстить за оскорбление, нанесенное твоей чести.
Я схватила Рокси за руку:
– Нет уж, спасибо. Нам уже пора. Увидимся позже, – многозначительно сказала я Рафаэлю, пока тянула Рокси мимо него.
Он моргнул:
– Правда?
Доминик что-то говорил мне, Таня орала в ответ. Я игнорировала их обоих, уставившись в самые прекрасные глаза на свете:
– Да. Мы не закончили с тобой разговор, не так ли?
Он посмотрел на мои губы. И я обнаружила в себе желание облизать их.
– Верно, – ответил он, а его глаза сияли. Спазм перехватил мое дыхание, когда он потянулся, чтобы пригладить прядь волос, упавшую мне на щеку. – У нас действительно есть неоконченный разговор.
– Хорошо. – Я сглотнула, и все части моего тела захотели немедленно познакомиться с его телом. Я попыталась поставить барьер между его разумом и своим, но это не сработало. Чирлидершы в моей промежности мобилизовали свои силы, чтобы встретиться с его футбольной командой.
– Эй! Я не хочу уходить! Только потому, что здесь ведьма, которая имеет на тебя зуб, и извращенец, который заклеймил тебя, как свою супругу, не говоря уж о вампире, который только и ждет возможности впиться в тебя клыками, это все не значит, что я хочу возвращаться в номер и плевать в потолок. Я хочу быть в центре событий!
Я отпустила пальто Рокси:
– Нет проблем. Ты можешь найти Кристиана и извиниться перед ним за то, что вечер испорчен. Бедный парень, наверное, думает, что мы все сумасшедшие лунатики.
– Я уверена, что так он и думает, особенно о некоторых, – прошептал Рафаэль. Я искоса глянула на него, пытаясь понять, со мной ли он говорил. Как там Темные общаются со своими Возлюбленными?
– До скорого, – кивнула я ему.
Он слегка поклонился, а его мужественные губы растянулись в легкой улыбке.
Я проигнорировала просьбу Доминика стоять там, где стояла, и побежала прочь. А когда оглянулась, Рафаэль держал Доминика и что-то шептал на ухо.
Я бежала назад в отель, крайне взволнованная из-за того темного обещания, которое заметила в глазах Рафаэля.
Глава 8
Одно дело готовиться к свиданию, размышляла я, протискиваясь сквозь толпу людей, стекающихся на праздник, и совсем другое – готовиться к свиданию с вампиром, к тому же, весьма вероятно, с проголодавшимся вампиром. Я пыталась решить, принадлежу ли к тому типу женщин, которые могут позволить на первом свидании выпить свою кровь, но после того, как представила себя на следующее утро, всю покрытую бинтами, либо обласканную так, как это описывалось в книгах Данте, то решила оставить это только в мечтах.
– Я начинаю привыкать ко всей этой чуши типа веры-в-вампиров, – похвалила я себя, взбираясь вверх по склону, который вел к гостинице. – Это не так уж и сложно, на самом деле. Нужно только все время носить с собой огромный кусок соли.
К тому времени, как я добралась до своей комнаты, у меня в голове уже сформировался план. Сначала я буду отмокать в ванне. Я знала, что Рафаэль вряд ли сможет прийти соблазнять меня раньше двух часов ночи, так как у него много обязанностей на ярмарке, которые его задержат, так что времени для ванны было предостаточно. После этого я надену чрезвычайно сексуальный комплект нижнего белья и буду лежать на кровати, практикуясь в дерзких позах и соблазнительных взглядах, пока не придет Рафаэль
Час спустя, приняв ванну, я медлила, расчесывая волосы и наблюдая за своим хмурым отражением в зеркале. Почему мысль о том, что Рафаэль работает, раньше не приходила мне в голову? Почему я так и не поинтересовалась, зачем вампиру, человеку, которому сотни лет, наниматься на работу? Разумеется, все вампиры были богаты. Я знала, что Темные в книгах Данте именно такими и были. Они никогда не беспокоились о деньгах.
– Это все мое везение, – сказала я своему отражению, расчесывая волосы до тех пор, пока они не стали потрескивать. – Я получила единственного бедняка вампира в городе. Экономить каждую копейку целую вечность… о, счастливый день.
Должна признаться, что у меня есть одна слабость в жизни – по правде говоря, у меня их много, взять хотя бы мою реакцию на Дракулу с янтарными глазами – а еще я обожаю облегающее белье. Я стопроцентно являюсь знатоком пеньюаров, и у меня их больше дюжины из шелка и атласа с огромным количеством кружева. С собой в Европу я привезла только два, поэтому решение, что же именно надеть для Рафаэля не было таким уж сложным, хотя все равно это заняло немало времени.
– Хочу ли я "возьми меня, я твоя" цвета пепельной розы с цепочкой бутонов, что навело бы его на мысль о том, будто я стеснительна и невинна, или тот полночно-голубой "дотронься до меня, и ты сгоришь", который скажет ему, что я заставлю дымиться все, что находится в его штанах? Ох, решения, решения.
Поскольку я не была уверена в том, чего же именно хочу от этого вечера – а безусловно, я хотела, чтобы что-нибудь случилось, просто не решила, как далеко желаю зайти – я остановила свой выбор на скромном и невинном розовом. Я проверила прическу, слегка сбрызнула духами местечки под коленками, и расположилась в кровати с детективом, решив почитать перед тем, как придет Рафаэль.
Что происходит с его клыками, когда он не использует их? – спросил противный голос в моей голове, пока я читала. Я проигнорировала его и продолжала чтение.
Где он спит? В гробу, как в фильмах, или в затемненной комнате, как делают это Темные из книг Данте?
Я оскалилась и стала медленно вчитываться в каждое слово.
Если он спит в гробу, есть ли у него двуспальный? Я сдалась и отложила в сторону книгу. Прекрасно, буду играть в 20 вопросов самой собой, если это не успокоит мой разум.
Вопрос номер один: Хочу ли я спать в гробу? Я знала из книг Данте, что хотя Возлюбленная становится бессмертной, она не становилась вампиром, так что мне не надо будет волноваться о том, чтобы пить кровь, но могла ли я честно ответить, хочу ли я потратить остаток своих дней, спя в гробу?
– Ммм… думаю, ответ отрицательный, – решила я. А что на счет секса? – мое внутреннее я хотело бы знать. Я знала, что Темные могут иметь детей, и что означало всяческий обмен телесными токами после третьей ступени, как и то, что некоторые его выступающие части должны быть облачены в латекс. Я сделала в уме пометку – завтра же купить пачку презервативов.
– Просто на всякий случай, – сказала я своим пальчикам на ногах, поскольку они дернулись от удовольствия при мысли о некоторых частях тела Рафаэля. – А не потому, что я планирую их скоро использовать – он мог заинтриговать меня и заставить дрожать мои колени, а еще он мог заставить меня хотеть сделать с ним всякие безнравственные вещи, используя пару отделанных мехом наручников, о которых упоминала Рокси, но это не означает, что я сделаю это немедленно. У меня есть свои принципы. Я не прыгаю в постель к первому же янтарно-глазому вампиру, из-за которого я чувствую себя какой-то порно звездой.
Возможно потому, что мои протесты были не особенно убедительны, пальчики не выглядели убежденными, на что я отреагировала вздохом.
– Ну и ладно, – нахмурилась я на них, – я слетаю с катушек, когда дело касается Рафаэля. Вы довольны, что заставили меня признаться в это? Если подумать, это, скорее всего, даже не моя вина. Скорее всего, это последствие его ментального соблазнения. Я просто невинная жертва его пошлых мечтаний.
В конце-концов, я замолчала. Это все выглядело невероятно жалко – когда некто был доведен до такого состояния, чтобы защищать свою честь перед пальцами ног, особенно если ни пальцы, ни сам этот некто не купились на приведенные доводы. Я взбила волосы, проверила, сколько времени и, раскрыв книгу, снова приступила к чтению. Четыре часа – это мало. Я просто буду читать, пока не придет Рафаэль и не снимет напряжение с моих пальчиков.
Возлюбленная, раздался голос в моей голове. Я пробудилась достаточно для понимания того, что сплю. Мое тело было вялым, купаясь в таком приятном тепле, что любая попытка двигаться, казалась преступлением. Легкий ветерок окутывал, словно чьи-то невидимые руки гладили и ласкали воздух надо мной. В сознании промелькнуло чье-то лицо. Рафаэль. Он пришел ко мне. Я попыталась открыть глаза, попыталась поднять руки, чтобы поздороваться с ним, но почувствовала, как падаю обратно на мягкую перину; мое тело не хотело меня слушаться.
Возлюбленная, повторил голос, и я задрожала в предвкушении. Я представила его прямо за дверью, одетого в свои обычные черные джинсы и кожаную куртку, его мускулистый торс двигался с невероятным изяществом, что посылало дрожь удовольствия по всему позвоночнику. Его боль затопила мой разум, когда он приблизился, пробуждая во мне свою отчаянную нужду в том, чтобы я успокоила тьму внутри него.
Рафаэль. Я знала каждую черточку его лица, знала, какой властью обладают его глаза. Я чувствовала, как он проник сквозь дверь в мою комнату, заряжая воздух своим присутствием, превращая мою маленькую комнатку в теплое, интимное убежище. Я изо всех сил пыталась открыть глаза, чтобы взглянуть на янтарное пламя, но не смогла даже приподнять веки. Вынужденная положиться на свои чувства, о которых раньше и не подозревала, я затрепетала восхитительной дрожью предвкушения, когда одеяло соскользнуло с меня, выставив на его обозрение.
Рафаэль. Теплая волна накрыла меня, когда он оказался сверху, и его руки с изящными пальцами скользили по коже в порыве желания. Он распахнул для меня свой разум, проецируя картину непреодолимой тоски и сексуальной потребности, эротические изображения, перемешанные со знанием, что я была создана только для него. Мое тело вопило, требуя его прикосновений. Я вслепую повернулась, пытаясь уловить тот неописуемый аромат, который уже проник в мою кровь, но никак не могла этого сделать. Тень сомненья возникла в моем сознании, когда его неожиданно пронзил голод, голод не просто как нужда в пище, но и как его жажда погрузиться в мою душу, смешать наши жизненные силы, что связало бы нас вместе так, что даже время было бы не властно над этим.
Рафаэль?
Отдайся мне. Прозвучала его просьба, и в этот же миг его рот приблизился к моему, заявляя свои права, принуждая подчиниться, утопив меня в своем сильнейшем чувстве голода. Бездушный голос кричал в моей голове с пугающей силой, заставляя меня закричать в ответ. Что-то пошло не так; что-то пошло совсем не так.
Отдайся мне. Тень его мыслей кружилась вокруг моего разума, и я, запаниковав, начала бороться с этим, так как тень выросла и обрела форму. Опасность. Я была в смертельной опасности.
– Рафаэль! Прекрати! – Прокричала я, но он не слушал. Его рот двинулся вдоль моей шеи и остановился прямо там, где было отчетливо видно биение пульса. Я знала, что он собирается сделать, и инстинктивно знала, что он не должен делать, потому что тогда мы оба будем прокляты. Я стала бороться еще сильнее, пытаясь заставить свое тело мне подчиняться, чтобы высказать все свои возражения.
Его глаза, я была уверена, горели огнем, и куда более горячим, чем в самом аду. Я практически могла чувствовать его пристальный взгляд так же, как чувствовала его рот. Я стала еще больше сопротивляться, пытаясь оттолкнуть его, и отчаянно желая открыть глаза, чтобы попросить его прекратить.
Я обязана сделать это. Его слова должны были успокоить меня, но я все еще ощущала панику, издавая тихие вскрики, наполненные разочарованием и страхом. Я чувствовала его губы прямо над жилкой пульса на шее, его горячее дыхание на моей коже, когда он готовился взять то, что я не хотела ему отдавать.
– Рафаэль! – Закричала я в последний раз, умоляя его остановиться, но этот крик на слух получился не более, чем слабый всхлип.
Какое-то время его дыхание оставалось на одном и том же месте, но затем оно пропало, оставив холод и дрожь, головокружение от страха, но в то же время и чувство безопасности. Я ощущала ту же отвратительную тошноту, как и после видений, но, словно бы этого оказалось мало, теперь я чувствовала еще и пустоту в сердце. Почему Рафаэль хотел навредить мне? Почему я чувствовала каждой клеточкой своего тела, что рядом с ним я была в опасности? Почему он хотел сделать мне больно, если я была его Возлюбленной?
Контроль над телом медленно возвращался, и я открыла глаза только для того, чтобы обнаружить себя в одиночестве в своем номере, по которому светильник раскидывал золотистый свет.