Анубис озадаченно посмотрел на меня, это стерло все серьезность в его глазах. Он скрестил руки на широкой груди.
- Меня очень редко и по особым случаям вызывают на мумификацию лично, Лиллиана Янг. А раз ты не мертва, нет причин для твоих предположений. С церемонией ничего не случилось. Сетх запечатан на ближайшее будущее. И забирать у тебя воспоминания я никак не хочу. Если бы я пришел за этим, ты бы меня не увидела сейчас.
- Ладно. Тогда что вы забыли в моей спальне посреди ночи? – черный пес толкнул носом мою руку, и я погладила его голову. Когда пес запрыгнул ко мне на кровать и сунул голову под мою руку, чтобы я почесала ему спину, Анубис приблизился и сел в изножье моей кровати. Он одарил меня любопытным и изумленным взглядом.
Наконец, он сказал:
- Мне… нам… нужна твоя помощь.
Я пролепетала:
- В-вам, египетским богам, нужна я, беспомощная человеческая девушка, и моя помощь? С чем я могу вам помочь?
Анубис взглянул на своего пса, а тот стучал по кровати хвостом и лизал мою руку.
- Обычно ему не нравится быть рядом со смертными.
- Но я ему явно понравилась.
- Да. Понравилась.
- Как его зовут? – спросила я.
- Абутиу.
- Ах. Интересное имя для собаки.
- Абутиу не собака. Он – Пес.
- Это как Конь Небу – золотой жеребец, найденный Гором?
- Они похожи в том, что у них есть силы, неподвластные смертным животным, но Абутиу – первый в своем виде, лошадь же – это слишком просто.
- Абутиу – это первый пес.
- Как-то так.
Анубис отодвинулся от меня на кровати и продолжил:
- Ты нужна нам, чтобы найти Амона.
- Найти? Что значит, найти? Вы его потеряли? – я скрестила руки. – Это как-то связано с тем, что Амон выбывает из этих дел с мумиями?
Темные глаза бога мумификации пронзили меня, пригвоздив к месту. Я сглотнула, мне стало вдруг не по себе, и я ругала себя за то, что раскрыла карты. Молодец, Лили.
- Так. Ты знаешь, - сказал он. – Признаю, я не удивлен. Как часто ты его видела?
Я не знала, стоит ли что-то отвечать. Я уклончиво пожала плечами и поджала губы.
- Можешь и не говорить. Я знаю, что ваша связь все еще существует. Я на это рассчитываю.
- А какая разница? Он не вернется.
Анубис поймал меня за запястье и слабо сжал.
- Он должен, Лиллиана Янг, - я испуганно вырвалась из его хватки. Он посмотрел на свою ладонь, словно удивился, что коснулся меня, а потом встал и прошел по комнате, раздвинул занавески, чтобы выглянуть из окна в лунную ночь.
- Зачем он вам так нужен? – спросила я. – Разве нельзя кого-то еще зачаровать на служение Египту на несколько эр?
Все еще глядя в окно, он покачал головой.
- Три Сына Египта связаны. Разрушить эту связь – значит лишить троих силы. А без них космос уязвим.
- То есть, Сетх может найти способ вернуться.
- Да.
- Так почему вы не сказали это Амону раньше? Он думает, что вы можете найти ему замену.
Анубис развернулся, оскал исказил его красивое лицо.
- Не было никаких проблем с его работой, он никогда раньше не колебался. Мы говорили Сыновьям Египта, что они должны исполнять свой долг. Честно говоря, я думал, что если кто и отдаст бессмертие из-за женщины, то это будет Астен.
- Нет. Астен никогда не бросил бы братьев. Даже из-за женщины.
Хмурясь и проводя рукой по волосам, Анубис сказал:
- Все хуже, чем я боялся. Ты связана со всеми тремя.
- Ч-что? – пораженно пролепетала я. – Чтобы вы знали, я не из таких девушек.
Он помахал рукой перед собой, выражая раздражение.
- Я не о физическом, хотя связь проявляется и в физическом плане, - он уставился на меня в полумраке комнаты. – Исида была права. Ты уникальна, Лиллиана Янг. И тебе повезло в этом. Это дает надежду, что ты переживешь путешествие.
- Путешествие? О чем вы?
- Ты должна спуститься в преисподнюю, чтобы спасти Амона и вернуть его в загробный мир.
- Разве преисподняя и загробный мир – не одно и то же?
- У меня нет времени объяснять это.
- Думаю, было бы лучше найти время, если вы хотите моей помощи.
Он уставился на меня, сузив глаза, на миг, а потом сдался.
- Ладно, но это будет сокращенная версия.
- Хорошо.
- Я правлю загробным миром. Он похож на сцену, где судят сердца умерших.
- Хорошо.
- Часть его – рай, где хорошие сердца вечно живут в счастье и покое.
- Да. Значит, это небеса.
- Да. Как-то так.
- Значит, преисподняя тогда…
- Ты можешь сравнить ее с адом или чистилищем.
- Ясно. И там застрял Амон?
- Да.
- Но почему он не выбрал загробный мир? Разве его сердце не сочли ценным?
Анубис отвернулся и коснулся соломенной шляпы висевшей на одном из крючков.
- Сыновей Египта не должны судить. Пока их долг не завершен.
- Значит, случилось что-то другое.
- Богиня Маат решила, что его связь с человеком требует… - он пытался подобрать правильное слово, - проверки.
- Она хотела взвесить его сердце.
- Именно. Амона попросили положить сердце на Весы Правды и Справедливости. Вместо этого он прыгнул в другое королевство. Ты знаешь, что у него есть Глаз Гора, и он использовал его силу, чтобы войти в преисподнюю.
- А был риск, что его сердце сочтут… эм… злым?
- Какое-то количество тьмы есть в каждом человеческом сердце. Взвешивается равновесие жизни. Если люди выучились на своих ошибках и склонились к тому, что верно, то их посчитают достойными.
- Тогда у Амона не должно было возникнуть проблем.
Склонив голову, Анубис обдумал мои слова.
- Твое предположение нельзя назвать неправильным.
- Тогда почему он убежал?
- Подозреваю, что дело в том, что у него нет с собой своего сердца.
Мое тело похолодело, и хотя я пыталась сохранить бесстрастное лицо, я была уверена, что Анубис видит меня насквозь. Нервно сглотнув, я сказала:
- Не понимаю. То есть, как тогда он живет?
- Он и не живет. Не так, как ты думаешь. Ему не нужно физическое сердце. Ты можешь верить, что сердце – просто орган, качающий кровь и быстро бьющийся, когда кто-то влюбляется, но на самом деле сердце – нечто намного большее. Это место, где хранятся память и разум. Где хранится самое сокровенное – истинное имя владельца.
- Эм, я уверена, что вы говорите о мозге, а не о сердце.
- Нет. Я говорю о сущности человека, что делает его уникальным. Можешь называть это душой, сердцем, мозгом, чем хочешь. В Египте мы называем объединенную душу, носящую истинное имя, акхом. Без своего сердца Амон не может объединить свои разные стороны. Каждая его часть плавает отдельно, как обломки лодки в море. Это делает его… уязвимым. В загробном мире этого не заметили бы, если бы не попросили взвесить сердце, но в преисподней…
- Он будет в опасности.
- Да. Настолько, что может умереть во второй и последний раз. А этого случиться не должно.
- Вторая смерть?
- Первая смерть Амона произошла много веков назад. Ему дали бессмертие, потому он пожелал служить богам, но пребывание в преисподней без сердца – его самый опасный поступок. Он добьется для себя конца. Если он умрет во второй раз, то будет навсегда для нас потерян.
Я вспомнила, каким уставшим и слабым выглядел Амон в нашем сне. Может, Анубис прав, и Амон больше не хотел жить. Я точно знала, что он не хотел служить богам, но лишаться жизни? Но хуже было знать, что его недовольство своим статусом было моей виной. Я отвлеченно спросила:
- И Амон сейчас… что?
- Блуждающая тень. Кусочек прошлого себя. И если не соединить тень с его истинным именем, боюсь, он будет потерян.
- Я думала, что вы говорили, что ничего страшного, если он потеряет скарабея сердца, когда вы мумифицировали его.
- Ничего страшного. Амулет ведет акх к его телу, которое не понадобится ему еще тысячу лет. У него есть Глаз Гора, и он сможет найти тело сам, но тень не может вернуться в смертное королевство, - Анубис замолк, потер пальцы, глядя на них вместо меня. – Хочешь знать мою теорию?
Я сглотнула и вяло сказала:
- Конечно.
- Я считаю,… что Амон оставил сердце с истинным именем тебе. Такое случалось лишь однажды, и Амону следовало бы знать, что использование этой магии строго запрещено. Эти знания закрыты для всех, кроме богов. Конечно, в случае Амона доступ к Глазу Гора мог помочь ему узнать эти заклинания.
- З-заклинание? – запнулась я, холодный пот проступил на коже.
- Оно было использовано Исидой и Осирисом. Исида исполнила заклинание, чтобы ее с мужем нельзя было разделить. И даже смерть не могла разлучить их.
- Но Сетх убил Осириса.
- Да. Смерть естественна, а Исида использовала неестественные методы, наложив заклинание, потому были, скажем так,… сложности. Была уплачена ужасная цена, равновесие космоса нужно было привести в порядок. С того раза это было запрещено.
- Но это сработало, так ведь? Они все еще вместе. Амон рассказывал, как она обманула Амун-Ра, так что она может приходить к мужу.
- Да. Сработало, - признал он.
- И я не вижу, как это связано со мной и Амоном. Мы порвали связь, помните? Мне пришлось убить его.
- Ты убила. Но если такое заклинание соединило вас до смерти Амона, то и после разделения оно в силе.
- Он не делал заклинаний, я не помню, - ушла от ответа я.
- Я пришел не для того, чтобы судить вас. Что случилось, то случилось. Моя цель – исправить важную проблему.
- Найти Амона, - задумчиво прошептала я. Он склонил в подтверждении голову, а я сказала. – Я поняла. Я сделаю это. Но, боюсь, вы не понимаете. Амон не хочет возвращаться к тому, что он бросил. Он хочет избавиться от своей работы.
- Нет, Лиллиана. Это ты не понимаешь. Амона нужно спасти. Если ты не сделаешь этого, чтобы спасти космос от худшей тьмы и ужаснейшего зла, какие ты только можешь представить, если ты не сделаешь этого, чтобы спасти Астена и Ахмоса, которые умрут навеки в тот же миг, что и Амон, то, может, ты сделаешь это, чтобы спасти Амона от бесконечных пыток и боли, которую он сейчас испытывает. Я больше всего боюсь не его смерти или осознания, что он страдает. А что его найдет Пожирательница мертвых, обитающая в преисподней. Она ищет заблудшие души на Пути отчаяния и утоляет бесконечный аппетит, поглощая их. Если она доберется до него, страдания Амона будут вечными, она постоянно будет питаться им. Его связь с тобой делает его особенно лакомым для нее. Очень редко ей удается отведать сердце, как у Амона, полное любви. Мы отсылаем ей потемневшие души, ей не хватает их оставшейся энергии, она поглощает их очень быстро. Ее силы связаны, потому что мы держим ее голодной. Но сочное сердце Амона, еще и с вашей связью, даст ей столько энергии, что она покинет границы преисподней.
- Но вы сказали, что его сердце пропало.
- Это моя… теория.
- Как она может его съесть?
Анубис вздохнул.
- Связь между Амоном и его братьями и между вами двумя делает всех уязвимыми, всех вас она может ощутить через него. Что бы ни осталось от сердца Амона, какой бы памяти или души там ни было, это будет для нее так же привлекательно, как для акулы свежая кровь.
Египетские небеса. Мои руки дрожали. Я не знала, все ли из объяснения Анубиса поняла, но я не могла отрицать всю серьезность ситуации.
- Раз все это правда, и я верю и хочу как-то помочь, почему я не могу просто связать с ним через видение и сказать, чтобы он выбирался оттуда?
- Потому что даже если ты ему сможешь сказать, преисподняя не отпустит вошедшего в нее человека.
- Тогда как мне не попасть в ловушку вместе с ним?
- Мы привяжем тебя к загробной жизни. Связь работает только с живыми. Как только ты найдешь Амона, нить активируется, и вы дойдете до выхода, где будем ждать мы, чтобы забрать вас.
- Мы?
- Да, мы впятером – Исида, Осирис, я, Нефтида и Маат.
- А Астен и Ахмос?
- Они заняты исполнением своих обязанностей.
- Хорошо, а как же Амун-Ра или Гор? Им все равно, что происходит?
- Амон наделен их силами, и они не могут сами вмешаться. Если при спасении Амона будет использована их сила, то Пожирательница тут же узнает о его присутствии. И Амун-Ра не был убежден, что Сыновья Египта были необходимы. Он с большой неохотой согласился поделиться силой. Скорее всего, предательство Амона он считает доказательством, что он был прав с самого начала, и он с радостью обвинит меня в том, что я нашел неправильный сосуд.
- Ладно. Хотя бы боги не будут пакостить мне по пути, да? – Анубис вдруг виновато посмотрел на меня. – Они ведь не будут? – я просила его ответить.
- Скажу лишь, что чтобы войти в загробный мир, откуда тебе нужно начать, ты должна убедить Амун-Ра дать тебе поехать на его небесном корабле.
- На котором поехала Исида, когда обманула его?
- Да. И вряд ли он дважды попадется на одну уловку.
- И просто так он мне разрешение не даст?
- Не даст. Я ведь сказал, он смотрит на все иначе.
- Какой он щедрый. Подытожим. Мне нужно уговорить или обмануть самого сильного бога Египта, чтобы сесть в его лодку, направиться в преисподнюю с привязанной ко мне веревкой, сразиться с множеством монстров и демонов, включая ту, что хочет съесть мое сердце, ради того, чтобы, как вы надеетесь, я смогла найти в мире ловушек Амона и убедить его вернуться и продолжить ненавистную работу, пока никто из нас не умер. Вот так?
- Веревка – образно, - я скрестила руки на груди. Он скривился. – Это неполное, но вполне точное описание.
- Почему вы не можете сами этого сделать?
- Его сердце говорит только с тобой, Лиллиана Янг. Если туда войду я, то могу провести в поисках вечность. Кто будет выполнять мои обязанности, пока я буду веками искать его? Мне придется заглядывать в каждое бездонное ущелье, в каждую яму и каждый заполненный монстрами овраг. Преисподняя огромна и… приводит в смятение. Вероятность того, что я найду его раньше Пожирательницы крайне мала. А ты, дорогая, со связью с сердцем Амона, выиграешь время. Ты – наш лучший шанс.
Я вздохнула и потерла виски.
- А если… - я замолчала. – А если я найду его, но он не захочет возвращаться?
Анубис обошел кровать и положил ладони на мои плечи.
- Объяснишь ему все это.
- Но…
- Лиллиана, Амон покинул загробный мир из-за тебя. Но и вернется он из-за тебя.
Вернется ли? Как я смогу это сделать? Я не была египетской героиней. Я едва могла замахнуться ножом на яблоко, что уж говорить о мече в бою с монстром, если мне выдадут меч. А если представить, что Гор и Амун-Ра будут сидеть, сложа руки, то я даже в загробный мир не попаду, что там преисподняя. А если и смогу, как пойму, где прячется Амон?
- Как я должна его найти?
- Твое сердце приведет тебя к нему, - тихо ответил Анубис.
Было так много вопросов. Слишком много. Даже если бы я знала, где преисподняя, разве я не должна умереть, чтобы туда попасть? А решение упиралось в уровень доверия Анубису. Верила ли я в то, что он рассказал?
Все внутри говорило – да. Я пыталась рассуждать логически, но логика тут меня подвела. Когда речь заходила о мире богов и богинь, образных сердцах и заклинаниях, сверхъестественных силах и чудовищах, ты следовал не за разумом, а за сердцем. А сердце шептало, что я нужна Амону. Если быть честной, то я уже это знала.
Если все, что сказал Анубис, правда, то последствия моего провала будут невыносимыми. Я потеряю все, а Хаос разрушит мир. Как бы там ни было, я не могла стоять в стороне и смотреть на эту трагедию. Если по какой-то причине Анубис обманывал меня, использовал, чтобы держать Амона на цепи, то с этим я расправлюсь позже.
Лунный свет проникал в окно и падал на лицо бога загробного мира. Ночь была тихой. Я не слышала сверчков или даже храпа бабушки, на миг я подумала, что Анубис мог укутать нас одним из своих шаров времени, где мир снаружи не был заметен.
Энергия и предвкушение гудели в руках и ногах, а разум вскоре смог сосредоточиться только на одном. Я не думала об опасности, неопределенности, миллионах моих вопросов, Сетхе, богах или даже Пожирательнице. Я могла думать только о том, что смогу снова увидеть Амона. И стальная решимость заполнила меня.
Анубис, видимо, ощутил это и с надеждой взглянул на меня.
- Ты пойдешь, Лиллиана? – спросил он.
Помедлив на один удар сердца, я тихо ответила:
- Да.
Анубис одарил меня неожиданной искренней улыбкой.
- Ты очень храбрая. Я понимаю, почему ты так понравилась Амону. Но, Лиллиана, сначала ты должна кое-что сделать. Если ты не выполнишь это задание, то не получишь разрешение ступить в королевство Амун-Ра, как и плыть на его небесном корабле или попасть в загробный мир.
Я нахмурилась, чувствуя, как подступает неуверенность.
- Что это? – спросила я.
- Ты должна изменить себя.
Сдавив страх, я осведомилась:
- Хотите сказать, что сначала я должна умереть?
Анубис покачал головой.
- Не умереть. Нет. Чтобы сработала нить, ты должна быть живой. Но твоя смертность будет немного изменена. Этого не убрать при таком изменении. И ты должна понимать, что как только это будет сделано, ты уже никогда не будешь просто Лиллианой Янг. Ты станешь чем-то совсем другим.
- Что я должна сделать? – спросила я, боясь ответа.
- Ты должна стать… сфинкс.
4
Хассан
- Ч-чем? – спросила я, не зная, правильно ли расслышала.
- Сфинкс.
- Как тот, что возле пирамид?
- Нет, - он разочарованно вздохнул. – Как много ты еще не знаешь.
- Без шуток.
- Я отправлю тебя к визирю. Он тебе поможет.
- Визирь? Вы о докторе Хассане?
- Да. Хассан. Идем, Лиллиана. Мы уже потеряли слишком много времени.
- Хотите, чтобы я ушла прямо сейчас? Дайте хотя бы одеться и что-нибудь сказать бабушке.
- Не нужно ее беспокоить. Если все выйдет, ты вернешься в этот же миг, словно ничего и не случилось.
Мне было даже страшно спрашивать:
- А если не справлюсь?
- Если не справишься, - тихо прошептал он, - у твоей бабушки и всего человечества будут проблемы страшнее, чем твое исчезновение.
- Верно, - ответила я, а желудок сжался.
- Теперь о наряде… - Анубис постучал пальцем по подбородку, разглядывая меня. Мои щеки пылали. Он дернул пальцами, и крошечные песчинки и пылинки поспешили к нему и завертелись вокруг его ладони. Они соединялись, становились ярче, кружились быстрее, пока я не смогла различить отдельные частички.
Анубис направил кружащуюся массу на меня, и сверкающее вещество окружило мои ноги. Я нервно выскочила из кровати, как только вспыхнул свет. Он растекся по моему телу, превращаясь в струящееся платье зеленого цвета, такого же оттенка, как скарабей сердца Амона. Золотые чешуйки, похожие на крылья скарабея, образовывали ожерелье-воротник, обвивший плечи, закрывший спину и спустившийся под плечи, словно ремень безопасности.