Это были не ее слова. Это вообще была какая-то чушь. Но проговорив их, Лесли почувствовала себя лучше. Он отвернулась и пошла через толпу, пока не оказалась у самой сцены. Ей казалось, что она кого-то ищет, того, кто все исправит. Где ты? Эта мысль повторялась и повторялась в ее голове, как заклинание, так много раз, что она, должно быть, даже озвучила ее. Потому что он ответил:
- Я здесь.
И она знала, кто это был, даже не глядя на него:
- Ириал.
- Как ты сегодня себя чувствуешь, милая?
- Взбешена до предела. А ты? - Она повернулась к нему лицом и окинула его таким же взглядом, каким он наградил ее в "Руинах". Он выглядел прекрасно - просто грех в одежде. От кончиков кожаных ботинок до шелковой рубашки он был великолепен, но красивая упаковка не была достаточной причиной, чтобы простить его настойчивость. Она призвала снова весь свой гнев, смущение и страх, посмотрела прямо в его глаза и заявила: - Впрочем, мне все равно. Ты меня не впечатляешь и не интересуешь.
- Лгунья, - парировал он и улыбнулся. Потом провел пальцем по ее запястью, глубоко вдохнул, будто пытался уловить какой-то иллюзорный аромат, и внезапно Лесли успокоилась. Она больше не боялась, не переживала, вообще не чувствовала того, что должна была чувствовать. Вместо этого она почувствовала, как внутри нее что-то развернулось, а какая-то тень растягивалась и извивалась у нее под кожей.
Ее глаза начали закрываться, сердце затрепетало. Нет. Она сделала шаг назад и сказала:
- Ты должен уйти.
- И бросить тебя на произвол судьбы? - Он покачал головой. - Зачем мне это? Я присмотрю за тобой, когда через мгновение тут появится царек. От этого мальчишки одни неприятности.
- У меня свидание, - сказала она, не зная наверняка, поможет ли ей это чем-нибудь сейчас. Сосредоточься на этом. Ниалл живет с Кинаном, он его телохранитель, но одна мысль о том, чтобы опять пересечься с Кинаном, вызывала в ней острое желание кого-нибудь ударить. Она застыла, когда внезапно кусочки картинки сложились вместе. - Царек?
- Мальчишка. Но давай не будем о нем говорить. - Он взял ее за руки. - Потанцуй со мной, Лесли. Я буду милым. Даже очень. Давай насладимся моментом, пока нам не помешали дела.
Мне нужно просто уйти. Однако мысль о том, чтобы сбежать от Ириала, не особенно привлекала ее. Все вокруг предупреждали ее, что он опасен, но сейчас он ни капельки не пугал ее. По-настоящему пугал ее только Кинан. Быть рядом с Ириалом казалось правильным, естественным. Она не сдвинулась с места, но и не ответила ему.
Самым чарующим голосом, который когда-либо Лесли доводилось слышать, Ириал проговорил:
- Пойдем, Лесли. Неужели Ниалл на самом деле будет против, если мы разок потанцуем? Куда важнее, будешь ли против ты?
- Мне бы стоило. - Но она была не против. На мгновение она поддалась желанию закрыть глаза из-за растущего в ней экстаза, заставлявшего трепетать ее тело.
- Считай, что так я прошу прощения. Я ведь напугал тебя в "Руинах"? - Его голос был таким притягательным, она все больше и больше расслаблялась, слушая его. - Всего одна песня, а потом мы посидим и поболтаем. Я вежливо оставлю тебя в покое, если ты попросишь.
Она прильнула к нему, словно послушная флейте факира кобра. Он заключил ее в объятия.
Музыка все еще была быстрой, более подходящей для припадочных дерганий, но Ириалу, похоже, было все равно.
- Вот видишь, милая? Что в этом плохого, мм?
Они танцевали, но она чувствовала себя свободно. У нее кружилась голова, но она по-прежнему была уверена в себе и, когда песня закончилась, без труда отошла от Ириала. Он ее не трогал. Просто шел рядом с ней. В самом темном углу зала он выхватил из рук официантки две бутылки минералки.
- Итак, как ты себя чувствуешь после работы Пушистика? - Он встал так, что отгородил ее от всего клуба.
Лесли сорвала акциз с крышки бутылки и прислонилась к стене, упиваясь ощущениями от грохота басов под кожей.
- Что?
Он медленно наклонился к ней. Его правая рука скользнула по ее спине снизу вверх и остановилась на все еще очень чувствительной коже.
- Рисунок. Наша татуировка.
- Наша татуировка?
Он наклонился еще ближе и прошептал:
- Я знаю, ты слышала меня, видела, как я наблюдал, когда Рэббит рисовал на этой нежной коже.
Он нажал пальцами на татуировку, и она вздрогнула. Ее сердце забилось так, словно она бегала несколько часов подряд, словно все ее ночные кошмары одновременно появились в этом зале. Он врет. Он спятил. Он… нет, он не свихнулся. Вкус его слов был правдивым, они казались правильными, медленно просачиваясь в ее мозг.
- Я чувствовал каждое прикосновение иголок, связывавших нас ближе и ближе друг с другом. Лесли, на твоей коже - мои глаза. Моя сущность похоронена в твоей коже, любимая. - Он чуть-чуть отстранился, предоставляя ей маленький кусочек пространства, чтобы она могла посмотреть ему в глаза. - Ты - мое Спасение, моя Девочка-Тень, мой пир. Ты только моя.
Она сползла вниз по стене и наверняка упала бы, если бы он не прижал ее к себе еще сильнее.
- Сейчас ты испытываешь ужас, - продолжал он мягким голосом. - Я могу прекратить это, вот так.
Сказав "вот так", он вдохнул, и Лесли полностью успокоилась, как будто они обсуждали что-то совершенно обычное.
Ее разум не мог осознать и даже не пытался понять смысл слов Ириала. С абсолютной ясностью она поняла: все странности последних дней привели ее сюда. Все перемены из-за него. Из-за него я… неправильная.
- Это невозможно, - сказала она и ему, и себе.
- Ты выбрала меня. Рэббит предупреждал тебя, что ты изменишься.
- С моим-то везением… Ну, нарисовал он твои глаза, но это не связало нас. Это просто татушка.
Невероятно изящно он повернулся и прислонился к стене в том месте, которое она только что освободила, и теперь они стояли плечом к плечу. Он не смотрел на нее, зато следил за танцующими.
- Ты сама в это не веришь, - сказал он. - И ты это знаешь. Где-то внутри ты чувствуешь, что изменилась. И я знаю это так же, как знаю то, что ты ищешь Ниалла и надеешься, что на этот раз он меня хорошенько отделает.
Она повернулась и посмотрела на него:
- Что?
- Он не станет этого делать. Не сможет. Есть только несколько человек, которые могут тронуть меня, и он к ним не относится. Но, - он глубоко вдохнул и медленно выдохнул, отчего зашевелились кончики волос Лесли, - мне нравится, что ты этого хочешь. Это здоровые чувства - ярость, тревога, страх и капелька вины за пас перед искушением. У них приятный вкус.
Он засмеялся, и густой дымчатый звук заструился вокруг нее, словно тени, принимающие форму, как и те тени, которые ей привиделись - не привиделись, были на самом деле - в салоне Рэббита, и которые танцевали над пузырьком с чернилами. И внезапно она все увидела: тени текли по залу, ползли к ней от тел на танцполе, тянулись к ней, будто у них были руки и они хотели погладить ее кожу, и ей по-настоящему, на самом деле не хотелось, чтобы это случилось. Или я хочу этого? Лесли облизнула губы, почувствовав на них медовый вкус - желание - и отошла от стены.
Между укрытыми тенями телами пробирались Кинан, Эйслинн и Сет. Никто из них не выглядел счастливым, но именно взволнованное выражение лица Сета заставило ее засомневаться. Ей не хотелось, чтобы они приближались к ней, даже больше, чем она хотела прикоснуться к теням. Ярость Кинана опьяняла и прекрасно дополняла пропитанное солью облако гнева, которое витало в воздухе, как туман над морем.
Ириал развернул ее в своих руках и одарил таким взглядом, что она задрожала от желания.
- Мм, мне это нравится, но, - он нежно поцеловал ее в лоб, - сейчас я должен разобраться с делами. Очень скоро у нас для этого будет много времени.
Она отшатнулась от него, упав прямо в толпу, где ее поймал Кинан, не отводивший взгляда от Ириала. Но в руках Кинана ее озарила вспышка такого чистого гнева, какого она никогда не испытывала, он заполнил ее вены солью вместо крови.
- Не трогай меня! - прошипела она. - Никогда больше не прикасайся ко мне, царек.
- Мне жаль, Лес. Мне очень-очень жаль, - прошептала ей Эйслинн, и на секунду ей показалось, что по щекам Эйслинн скатились золотые слезы, но потом она отвернулась и позвала: - Сет?
- Я заберу ее. - Он потянул ее от Кинана и покровительственно обнял за плечи. - Пойдем, Лес.
Кинан положил руку на плечо Сета:
- Отведи ее к Ниаллу.
- Я никуда не пойду, - сказала Лесли собравшимся. - Я не понимаю, что происходит, но я…
- Иди домой. Чем дальше от этой толпы, тем лучше, - проговорил Ириал и снова сделал вдох. Лесли показалось, что она практически видит, как тени обвились вокруг тонкой чернильной лозы с перьями там, где должны были быть листья. Эта лоза росла из ее тела и вибрировала между ней и Ириалом. Когда вибрация остановилась, Лесли внезапно снова успокоилась, утихомирилась, угомонилась.
И ей больше не хотелось там оставаться.
Не говоря никому ни слова, она развернулась и ушла.
Глава 25
Ириал смотрел, как Лесли уходит в сопровождении смертного Летней Королевы. Что он ей расскажет? Однако сейчас это уже не имело значения. Она принадлежала ему. Что бы они ни сказали и что бы ни сделали, ничто не сможет этого изменить.
- Если кто-нибудь попытается отнять ее у меня или встать между нами… - Ириал перевел взгляд с Кинана на Летнюю Королеву. - Ты ведь понимаешь, о чем я?
Судя по всему, она не собиралась отвечать.
- Эйслинн? - Кинан взял ее руку в свою.
Она не отреагировала ни на одного из фейри.
- Она моя подруга. Лесли не просто какая-нибудь смертная, она - моя подруга. Я должна была что-то сделать, когда увидела вас обоих в ресторане.
- Это ничего бы не изменило. Она уже была моей. Вот почему я был там. - Ириал протянул руку, словно собирался погладить ее по щеке, но его рука застыла в воздухе, почти касаясь ее лица, на котором солнце запечатлело свой поцелуй. - Что бы ты сделала ради безопасности своего смертного? Твоего Сета?
- Что угодно.
- Вот именно. Поэтому не пытайся отнять у меня Лесли. Твой маленький царек наверняка рассказал тебе, кто связал его силы, верно? - Ириал ждал, когда появится поток беспокойства, гнева и отчаяния, и был удивлен, осознав, что Летняя Королева полностью контролирует свои эмоции.
Королева с вызовом подняла голову, совсем как это делали дочери Габриэля:
- Рассказал.
Она шагнула вперед. Кинан не шелохнулся, не собираясь останавливать ее. Наоборот, он смотрел на нее с уверенностью и был совершенно спокоен. Летняя Королева позволила крошечному комочку солнечного света просочиться в свой голос, и это стало маленьким напоминанием о том, кем она была и на что была способна. Она стояла достаточно близко, чтобы пустынный жар ее дыхания опалил лицо Ириала, когда она прошептала:
- Не смей угрожать мне.
Ириал поднял руки.
- Я не собираюсь провоцировать ссоры. Я здесь по делу. И Лесли теперь - мое дело. - Ему было противно говорить так о ней - о своей Лесли, о своей уязвимой смертной. Поэтому он сменил тему: - Думал, засвидетельствую вам свое почтение, пока буду здесь… чтобы проведать нашего Gancanagh. Я недавно понял, что мне его ужасно не хватает!
Ни один из летних монархов не пошевелился.
- Только подумать, сколько лет он потратил на вас… - Ириал покачал головой. - Как думаете, чего мне будет стоить вернуть его домой, ко мне?
Он ждал, надеясь достаточно насытиться, чтобы выиграть для Лесли еще несколько часов, прежде чем он наладит через нее канал для насыщения своего аппетита в полной мере.
Впитав взрыв эмоций Кинана, Темный Король прошел к свободному столику. Эйслинн и Кинан последовали за ним, как он и предполагал, и сели напротив него. Ириал провел пальцем по именам, вырезанным на поверхности стола, - эти знаки оставляли смертные на память о своем пребывании здесь. Официантка остановилась возле них и позвала по именам Эйслинн и Кинана, чтобы предложить им напитки.
Ириал опередил их:
- Им как обычно, а мне кофе. Черный. Горький.
Перед тем как уйти, девушка улыбалась ему немного дольше необходимого.
Если бы я мог питаться от них без посредников, как дочь Габриэля… Он оборвал себя на этой мысли. Если бы я знал об Эни раньше… Но он не знал. Он выбрал свой путь, нашел свое решение. Позже он внимательнее присмотрится к Эни.
Но сначала он приведет в порядок дела с Лесли. Если она достаточно сильная, то проживет еще какое-то время, но в конце… В конце смертные всегда умирали. Их жизнь так быстротечна! От первого удара их сердца до смерти всего лишь один миг. А если учесть, что нужно прокормить весь его ненасытный Двор в мирное время, то конец наступит во много раз быстрее. Мир убьет Лесли слишком скоро, но война никогда не была мудрым решением. Ему нужен был баланс. Пребывать на самом краю насилия, но не окунаться в него с головой - вот что было нужно Темному Двору.
Ириал вновь обратил внимание на пару, сидевшую перед ним. Эйслинн что-то нашептывала Кинану, успокаивая его:
- Успокойся. Ниалл никуда не уйдет. Тем более в Темный Двор. Он в безопасности…
- Ценю, что ты решила оскорбить меня, - сказал Ириал и рассмеялся, чрезвычайно довольный, что видит такую редкую в их мире слепую веру. - Ниалл и я были близки, если хочешь, еще до того, как на свет появился твой юный царек.
В Кинане вспыхнул гнев. Он так сжал кулаки, что ему самому было больно.
- И он веками страдал от этого!
Ириал наклонился вперед:
- А ты знаешь, чего ему стоит бороться со своей тягой к Лесли? Как трудно ему… - Он замолчал, с удовольствием заметив напряженное выражение лица Кинана. - А может, есть причина, по которой он ничего тебе не рассказал? Может, он по-прежнему больше принадлежит мне, чем тебе. И возможно, он принадлежал мне все это время…
- Оставь Ниалла в покое, - проговорил Кинан. Он излучал горячий жар, пульсацию которого ощущали они все.
Эйслинн впитала этот жар почти так же быстро, как Кинан высвободил его.
- Кинан. Приглуши все это. Мне нужно разобраться в ситуации, в которой находится Лесли. Успокойся или пойди пройдись.
Замечательная мысль. Ириал улыбнулся Эйслинн. Затем повернулся к Кинану и, глядя ему в глаза, сказал:
- Он мог править моим Двором. А что ты можешь ему предложить? Вечное рабство? Других фейри? Он Gancanagh, Кинан. Ему необходимы контакты со смертными, иначе ему приходится тратить много сил, чтобы справиться с собой. Он столетиями отвергал свою сущность, чтобы защищать тебя. Что он будет делать, если у него не будет для этого причин? Нянчить Летних девчонок?
Кинан попытался скрыть вспышку отчаяния, но у него ничего не вышло. На танцполе начался ливень. Барышни визжали и смеялись, найдя, несомненно, вполне приземленное объяснение случившемуся - сломанный пожарный разбрызгиватель или проржавевшая труба.
- Ниаллу лучше рядом со мной, - сказал Кинан. - Он верен моему Двору. Это достаточная причина.
- А тебе известно, что на днях он виделся с Гэйбом? - Ириал заговорщически понизил голос и добавил: - За ним наблюдает Бананак. Как думаешь, стала бы она обременять себя этим, если бы он не был частью моего Двора?
От жара, волнами исходящего от кожи Кинана, вода в зале стала с шипением испаряться.
- Он не принадлежит Темному Двору. Он живет среди фейри, которые не издеваются над ним. Он счастливее, чем…
- Нет, это не так. Лучшее, на что мы можем надеяться, царек, - это найти способ жить в гармонии с тем, чем мы являемся. И ты это понимаешь, правда? Он ходит по краю, а ты даешь ему ключи к самоуничтожению. - Ириал замолчал. Он наблюдал за Кинаном и знал, что если надавит сильнее, то увидит признание в его глазах.
- Ты заходишь слишком далеко, - ответил Кинан, стараясь не смотреть на королеву, чтобы она не увидела его признания в том, что он манипулировал Ниаллом и подверг Лесли риску.
- Уходи, царек, - предупредил Ириал. - Это не тот разговор, в котором тебе захочется принять участия, не так ли?
Летний Король нанес удар - пронизывающий ветер ожег лицо Ириала, и по нему потекла кровь. Сила ярости Кинана принесла Ириалу огромное насыщение.
Эйслинн поцеловала Кинана в обе щеки.
- Иди. Я с ним справлюсь. - Она махнула рукой в сторону толпы смертных. Слишком многие из них наблюдали за этой сценой с жадным любопытством. - Не стоит им этого видеть.
Кинан сделал резкий жест рукой, и несколько рябинников, которые сейчас внешне ничем не отличались от юных бандитов, гуляющих по темным переулкам города, подошли ближе. Они прислонились к ближайшей стене и угрожающие смотрели на Ириала. Это было очаровательное шоу - они стояли в таких позах, как будто кто-либо из Летних фейри мог одолеть Темного. Не говоря больше ни слова, Кинан растворился в промокшей толпе на танцполе.
Ириал улыбнулся юной Летней Королеве:
- Теперь, когда он ушел, давай-ка познакомимся поближе.
Эйслинн послала ему улыбку, в которой было что-то среднее между невинностью смертных и хитростью фейри.
Она могла бы мне понравиться. Она была более многообещающим противником, чем Кинан.
- Ты не должен испытывать терпение Кинана. Я не знаю, что за тайны у вас двоих, но теперь это мой Двор. Твои подколки ни к чему хорошему не приведут. - Она даже не пыталась сдержать жар в голосе, но в отличие от того, что сделал Летний Король, ее чувства не были направленным ударом. Даже лучше - летняя обжигающая жара, которая давила на Ириала, заставляла его тяжело сглатывать, ощущая песок на языке.
Восхитительно! Он выпил ее терпкий порыв, который оставил приятное послевкусие.
- Тайны? Кинана заставили томиться в ожидании сил - сил, которые я отнял у него по воле Зимнего Двора. У нас с ним есть прошлое… Не такое значительное, как с Ниаллом, заметь, но у этого мальчишки есть кое-какие проблемы, связанные с бессилием, там, где дело касается меня.
- Я знаю, что представляет собой твой Двор. И мне известно, каков ты сам. Ты в ответе за все то зло…
- Зло? - Ириал рассмеялся, и его смех воплотил в себе всю природу Темных фейри до последней капли.
Летняя Королева затаила дыхание. Ее лицо вспыхнуло, и волны ярости, исходящие от нее, обожгли кожу Ириала до волдырей.
- Никакого зла нет, дитя, и я бы предпочел, чтобы ты не нападала на меня таким образом. - Ириал наклонился ближе и наблюдал за ее лицом, пока она пыталась взять себя руки. - Потому что, как бы ни нравилась мне твоя реакция, для тебя же лучше, чтобы я не интересовался тобой в этом смысле.
- Если Кинан услышит…