Ворота на Землю открывал Эйлард. Я стояла чуть сбоку, Эрилив – за моей спиной, а Улар спрятался в тени забора, так что его не было видно.
Открыв ворота, Эйлард озадаченно посмотрел, выглянул на улицу и удивленно обернулся ко мне:
– Никого.
– Не может быть. Кто-то же звонил! – Я обошла Эйларда, подошла к открытой створке и тоже выглянула.
– Хозяйка! – раздался откуда-то снизу мужской голос.
Я перевела взгляд, и из тени забора вышел низкорослый бородатый мужичок.
– Да? – Я с интересом смотрела на это явление.
Мужик был ростом с ребенка – может, чуть больше метра.
Коренастый, с короткой лохматой бородой "лопатой" и жутко косматый. Одет в темные брюки и серую рубашку навыпуск, больше похожую на косоворотку. Через плечо – увесистая сумка-котомка.
– Хозяйка, ты это… – Он оглянулся куда-то в тень, из которой вышел. – Домовой я. Тут слухи дошли, что нет у тебя еще домового. Так мы это…
– Мы? – переспросил стоящий рядом со мной Эйлард.
– Мы. Нас несколько. Дома посносили на другом краю города, а в квартиры хозяева прежние нас не позвали. Так мы это… бездомные.
– О как! – Я глянула в ту сторону, куда смотрел мужичок, но ничего не увидела. – Несколько – это сколько? Покажитесь! – сказала я в никуда.
И из тени один за другим выступили еще два бородатых низкорослых мужичка и две такие же низенькие женщины в ситцевых цветастых платьях. И я удивленно приподняла брови – не знала, что бывают женщины-домовые!
– А вы не передеретесь? Дом-то один, а вас несколько. Как делить территорию будете? – задал Эйлард тот вопрос, что беспокоил и меня.
– Не передеремся, маг, не боись. Мы давно вместе живем, все уже давно поделили. Деваться-то нам некуда было, так мы все в заброшенном доме обитали. Нельзя нам без жилища, домовые от такого звереют, разум теряют. Совсем в нечисть превращаются. А мы не хотим так, страшна такая судьба.
– Кто у вас старший? – взглянула я на своего собеседника.
– Так я. Я по возрасту самый старший, ну, меня и назначили. Ты, хозяйка, не переживай. Дом у тебя большой, работы нам всем хватит. Любава в кухне может заведовать. Готовит она так, что пальчики оближешь…
Шажочек вперед сделала одна из женщин, со светло-русой косой.
– А Пересвета все, что с постелями, бельем и одежей возьмет на себя: стирку, глажку, порядок в шкафах, постели прибрать и расстелить…
Вторая женщина, с темно-рыжими волосами, встала рядом с Любавой.
– Хорошо. А мужчины?
– Белозар – по уборке дома. У него ни пылиночки не останется, все сверкать чистотой будет, ну, кроме бани и ванной…
Рядом с Пересветой встал курносый мужик с темно-русыми волосами.
– Ведогор может за животными присмотреть, ежели есть, лошадьми там, собаками. И все строения, которые вокруг дома, – сараи, беседки, пристройки и подвал…
К нам выдвинулся последний домовой.
– Ладно. А ты?
– А я… – Он подергал себя за бороду. – Я в целом контролирую все. Координирую – вот слово, какое люди употребляют. – Он кивнул своим мыслям. – Если что-то вижу, что недоделано, то говорю ответственному. Еще бытовую магию наложить могу. Ну, чтобы молоко не скисало, мясо не тухло и прочее. Много чего еще. Ты, хозяйка, не думай. И от воров охраню, и от порчи, и дурного глаза. Да и за гостями пригляжу. Имя мое Велисвет.
– Ну… Хорошо. Только… Велисвет, вы не обижайтесь, но я пускаю в свой дом жить лишь тех, кто дает мне клятву верности на весь срок службы. Не то чтобы я кому-то не доверяла, но так уж повелось.
– Да не проблема, хозяйка! – Домовые повеселели и переглянулись. – Так мы сейчас и дадим. Мы домовые честные, маг твой вон проконтролирует.
– Велисвет, – донесся из тени еще один женский голос. – А про меня забыл?
– Ох… Запамятовал! – Домовой хлопнул себя по лбу пятерней. – Хозяйка, тут у нас еще банница прибилась недавно. Тоже хочет к тебе. Она за ванной присмотрит, сантехникой и все такое, за банькой али сауной, ежели есть у тебя. Чеслава, выходь, покажись хозяйке.
Из тени выступила черноволосая пожилая женщина, такого же роста, как и домовые.
– Банница? – переспросила я. – А разве такие бывают? Я думала, что банник – это всегда мужчина. Причем не очень-то добрый.
– Велисвет, не пугай хозяюшку. Не банница я, а банная матушка. Я, наоборот, охраняю, чистоту навожу, за детишками присмотреть могу, пока купаются, али женщине спинку потереть да волосы помочь промыть. Да и хвори в теплой воде подлечить.
– Хорошо, Чеслава. Только с тебя тоже клятва, как со всех. И чтобы никто из вас никаких проказ в доме не устраивал, уговор. Кота моего не гонять, детишек не пугать, по ночам не шуметь. Договорились?
– Договорились. Говори слова клятвы, хозяйка, а мы повторим.
Под внимательным взглядом Эйларда я произносила слова клятвы, домовые и банная матушка их повторяли.
– Ну входите, новые жильцы. – Я отступила и пропустила их всех во двор.
– Ох ты, демон! – тут же шарахнулся в сторону Велисвет. Потом опомнился и встал передо мной, заслоняя от Улара.
– Не пугайтесь. Это тоже жильцы дома, сейчас познакомитесь с теми, кто еще не спит. Здесь много демонов, и все они тоже мои домочадцы и охраняют этот дом. – Я успокаивающее положила руку на плечо домовому. – Пойдемте, перекусите с дороги.
ГЛАВА 13
Знакомство вновь прибывших и прочих жильцов дома прошло в целом мирно, если не считать некоторого шока с обеих сторон. Алексия, Янита и Тимар, выпучив глаза, смотрели на вошедших. Похоже, они до того никогда не видели ни домовых, ни банной матушки. Демоны отреагировали довольно спокойно, тут уж скорее домовые шарахались.
Я провела их в кухню, представила и приглашающе указала за стол.
– Лекси, достань, пожалуйста, еще продукты. Пусть наши новые жильцы поедят. А потом проводи их на третий этаж, пусть заселяются.
– А почему вы показались? – подсела Янита к Пересвете. – Ведь домовые же обычно не показываются людям.
– Так хозяйка же не обычный человек, – с улыбкой ответила домовушка, или как уж там правильно называть женщин-домовых.
– А вы это видите, да?
– Конечно. – Пересвета кивнула. – Мы, правда, сначала думали, что она ведьма. Но когда она за ворота вышла… Нет, не ведьма. Не пойму только, кто. Но в этом месте – такое и неудивительно.
– Ага, – согласилась Янита. – Место тут… – Она неопределенно пошевелила в воздухе пальцами. – А наша леди – фея.
– Фея?! – Пересвета выронила из рук пирожок и вытаращилась на меня.
– Фея?! Не может быть! – тут же раздались голоса прочих домовых.
– А крылья где? – задал вопрос Белозар.
– В шкафу лежат, чтобы не запылились, – хором ответили ему Эрилив, Тимар и Эйлард.
Это сняло неловкость – как обычно, никто не поверил, и все рассмеялись. Ну и ладно. Я-то знаю, что мои крылышки, которые мне сшила прабабушка Лиза, лежат именно в шкафу. А потом все сидели, пили вино и подъедали остатки фуршета. Разошлись уже часа в четыре утра.
Я тоже встала и поняла, что спать перехотела. Да и чересчур взбудоражена эмоционально. Все же день сегодня был ну о-о-очень длинный и насыщенный. И такая же ночь. Да еще и вина много выпила, и в крови бурлила жажда чего-нибудь эдакого. Кстати, пойти прогуляться, что ли? Скоро рассвет. А учитывая, что лето уже на исходе, когда я еще смогу вот так погулять? Я напрягла память, пытаясь сообразить, сегодня должен прийти Ив или завтра? А то я уже запуталась в днях и ночах. Надо завести ежедневник, сама уже не могу удержать все в памяти. Вроде все-таки завтра. В любом случае, уже почти утро…
– Рил, – подергала я телохранителя за рукав. – Ты не очень сильно расстроишься, если я позову тебя погулять? К прудику сходим?
– Вот же ты неугомонная, – хмыкнул он. – Ты вообще когда-нибудь отдыхаешь?
– Эмм… Ну… Да, – улыбнулась я. – Но ты, если устал, ложись. Я Эйларда позову с собой.
– Нет уж! – Лирелл скосил глаза на мага, который о чем-то говорил с Велисветом. Потом задумался, что-то прикидывая в уме. – Хорошо, пойдем. Только переодеться нужно. Там роса и комары. И можем Марсика взять с собой. Все равно не спит.
Марс, услышав свое имя, тут же подбежал и ткнулся носиком мне в коленку.
– Хорошо. Тогда я быстро переоденусь, а вы меня ждите. – И я умчалась в свою комнату.
Шустро натянув на себя джинсы, кроссовки, джинсовую куртку и бейсболку, я галопом припустила вниз. Эрилив, Марс и Филя уже ждали меня возле входной двери в Ферин.
– Ой, Филечка! А ты иди отдыхай. Мы недолго погуляем и вернемся, – посмотрела я на хмурого кота.
В эту минуту Эрилив сделал небольшой шажочек в сторону, уступая мне дорогу, и случайно наступил на самый кончик хвоста фамильяра.
– Ну ты! Смотреть под ноги надо! – рявкнул Филя и сердито вздыбил шерсть. – Весь хвост оттоптал, ирод!
А Эрилив от неожиданности шарахнулся в сторону и врезался плечом в косяк.
– Ты умеешь разговаривать? – Он обалдело смотрел на кота.
– Ну умею, и что?! – Филя демонстративно поглаживал передней лапкой оттоптанный хвост, а я наблюдала за этим представлением.
– А почему же раньше молчал? – Лирелл отлепился от косяка и присел перед котом на корточки.
– А раньше мне всякие белобрысые типы на хвост не наступали! – Филя гордо вскинул мордочку.
– С ума сойти! Вики, чего я еще не знаю о тебе и о жильцах этого Замка?
Эрилив поднял на меня изумленные глаза. И такой он хорошенький в этот момент был, просто… Млин, вот точно – мечта девичьих грез. Как ребенок, который впервые в жизни увидел волшебство. Я, улыбаясь, пожала плечами.
– Филя, можно я тебя поглажу? – спросил лирелл, восторженно глядя на фамильяра.
– Да гладь уж, краса-а-увчик. Но на хвост больше не наступай. – Филя, похоже, тоже проникся этой восхищенной зеленью лирелловых глаз.
Я только фыркнула от смеха, а Эрилив, не обратив внимания на подкол, стал гладить пушистую черную спинку.
– Какие еще открытия меня ожидают? – наконец задал мне вопрос мой телохранитель, встав и с улыбкой глядя на кота.
– О, сколько нам открытий чудных готовят просвещенья дух и опыт… – процитировала я Пушкина. – Пойдем, а то мы так рассвет пропустим. Филя, отдыхай, нас не жди.
– Так ты поэтому спрашивала, умеет ли Марс говорить или как-нибудь общаться, да?
– Да. Я видела, как ты ему что-то говоришь, а он внимательно слушает, и думала, что, возможно, у него тоже есть какие-то способности к речи.
– Понятно, – тихо рассмеялся лирелл. – Ну это ж надо, какой Филимон удивительный кот!
– Филя не просто кот. Он потомственный фамильяр. То есть магическое существо.
– А откуда он у тебя?
– О-о, это дивное создание однажды явилось ко мне, постучав в калитку, и заявило: "Жра-а-ауть дай!" – Я рассмеялась и пересказала ему нашу первую встречу. – Вот так он и стал моим фамильяром.
– Да уж… Наглость – второе счастье, как ты говоришь. Но Филе идет. – Эрилив со смехом покачал головой.
К пруду мы шли не спеша. Марс носился вокруг нас кругами, стряхивая росу с травы, Эрилив молчал, только поддерживал меня под локоть в неудобных местах на тропинке. А я наслаждалась прогулкой. Давно я так спокойно никуда не ходила. И в груди поднималась какая-то шальная радость от этого покоя, от предрассветных сумерек, от рассеянного уже света луны.
Мы дошли до пруда, и я огляделась. Вода уже была значительно чище, чем в начале лета, хотя дна по-прежнему видно не было, но все-таки прогресс. Интересно, водяной сильно обидится, если я его разбужу?
Оставив Эрилива, я подошла к берегу и легонько похлопала ладошкой по воде.
– Водяной? Ты не спишь? – позвала я шепотом.
Через минуту вода булькнула, и из нее высунулось сонное лицо водяного.
– О! Виктория, вот уж не ожидал. – Он поморгал. – А с тобой кто?
– Привет, водяной! – улыбнулась я. – Извини, что разбудила. Мы на прогулку вышли, и я решила тебя навестить, а то днем вечно некогда. Это моя собака – Марс. И мой телохранитель – Эрилив.
– А чего они такие странные? – Водяной приподнял зеленые брови. – Собака-то почему лавандового цвета?
– А это из того мира, из которого Тимар тебе воду на проверку приносил. Помнишь, лиловая такая? Там все звери разноцветные, представляешь? И Эрилив оттуда же, он лирелл.
– Чудеса… – Водяной еще раз оглядел остолбеневшего телохранителя и любопытного Марса, который пытался подобраться поближе и обнюхать его шевелюру из водорослей. – А ты как? Как успехи с твоими способностями?
– Да не особо. – Я присела на обрубок дерева, которое мы с Тимаром в свое время сюда притащили, чтобы удобнее было беседовать с водяным. – Специально ничего не получается. А вот нечаянно – это да.
– Жалко. – Водяной принял свою излюбленную позу – облокотился локтями о берег, оставив тело в воде. – А то бы ты мне пруд до конца очистила. Он уже намного лучше стал. Остатки грязи еще есть, но пока вся не сойдет, рыбы не заводятся. Да и русалки не хотят возвращаться.
– Да я бы с радостью. – Я перевела взгляд на воду. – Вот была бы я настоящей феей! Протянула бы руку и пожелала: "Пусть пруд станет идеально чистым, дно песчаным без ила и грязи, а вода прозрачная!"
Водяной вздохнул и тоже посмотрел на свой пруд, а меня уже понесло. Все-таки вина я выпила изрядно и с непривычки ощутимо захмелела. Давно не пила ничего спиртного.
– А потом зачерпнула бы ладошкой лунного света и слепила бы тебе рыбок. Волшебных! – Я протянула руку к луне, сделав вид, словно захватила что-то в воздухе. А потом покатала это нечто невидимое в ладошках – как дети снежки лепят. – Да и запустила бы тебе этих рыбок в прудик. – И я щепоткой взяла это нечто из ладони и "кинула" в пруд. Потом еще раз, и еще раз, делая вид, словно забрасываю в пруд этих "лунных рыбок".
В воде раздалось несколько всплесков, и водяной, забыв про меня, полностью повернулся к пруду и, открыв рот, смотрел куда-то туда, на воду. А рядом затаил дыхание Эрилив, и даже Марс перестал сопеть и суетиться. Тут над горизонтом вырвался первый розовый солнечный луч, и я снова рассмеялась, продолжая свою игру.
– А еще, если бы я была настоящая фея, то поймала бы солнечный лучик. – Протянув руку, я двумя пальцами якобы "ухватила" этот лучик. – И сделала бы тебе из него золотую рыбку. Солнечную. Волшебную-волшебную! – Скатав в ладошках лучик солнца, я швырнула этот "снежок" в пруд.
Снова раздался всплеск, а водяной громко захлопнул рот и чуть отплыл от берега.
– Ну, и напоследок, если бы я была настоящей фей, я пожелала бы тебе, водяной, чтобы пруд твой никогда больше не засорялся. И к тебе вернулись бы русалки: ведь это так трудно – жить в одиночестве и пытаться одному спасти свой дом. И чтобы прудик твой приносил счастье тем, кто к нему приходит с добром! – Я прищурилась, охватывая взглядом пруд, и сделала движение, словно обнимаю его руками.
А потом подперла кулачками подбородок и стала в тишине смотреть на воду. Эрилив, окаменев от изумления, смотрел на меня, Марс, встав, осторожно продвигался вдоль берега, обнюхивая воду. А водяной куда-то уплыл.
В этой гулкой тишине, которая разбавлялась только всплесками, доносившимися из пруда, я умиротворенно смотрела на встающее солнце. И так мне хорошо на душе было в эти мгновения, что даже не смущал пристальный взгляд Эрилива и озадаченное фырканье щенка. Солнце встало, и я посмотрела на кристально чистую и прозрачную воду пруда.
– Чистенькая какая водичка. А водяной жаловался, что еще не до конца пруд очистился, – задумчиво протянула я. – И рыбки… Красивенькие, серебристые.
Эрилив перевел взгляд на пруд и тоже стал смотреть на рыбешек, которые выпрыгивали из воды, радуясь новому дню.
– Вики, ты хоть понимаешь, что это ты?.. – вкрадчиво заговорил лирелл.
– Что – я? – В голове моей было пусто и лениво, и хотелось спать.
– Виктория! – Возле берега с шумом вынырнул водяной. – Виктория! Это… Это… Спасибо!
– За что? Я ведь только пожелала тебе всего этого.
– Вики, ты правда не понимаешь, что сделала? – Эрилив недоверчиво переводил взгляд с пруда, на меня, потом – на водяного, снова – на пруд.
– Виктория! – Водяной захлебывался эмоциями. – Вода чистейшая! И песок на дне! Весь ил исчез! И рыбки… Они действительно лунные. И одна солнечная! И… Ох! – Он поскреб пальцами голову и булькающе рассмеялся. – Я в шоке! Ты настоящая фея!
– И я в шоке, если честно. – Эрилив тоже издал нервный смешок.
– Тяв! – тут же поддакнул Марсик.
– Если бы я была настоящая фея, то ко мне бы уже пришли другие феи и научили бы меня всему. А я… Не фея, а какое-то недоразумение! – Меня накрыла какая-то апатия, да и вино уже выветрилось на свежем воздухе, и сейчас хотелось только спать.
– Ох, Виктория! – Водяной смотрел на меня влюбленными глазами. – Я, с одной стороны, очень хочу, чтобы феи нашли тебя, а с другой – мне безумно не хочется, чтобы они увели тебя в свое измерение. Тогда мир лишится чего-то светлого и сказочного, и наша фея, единственная на четыре мира, тоже оставит нас.
– А ее что, могут увести? – Голос лирелла посуровел.
– Конечно, – вздохнул водяной. – Она же фея. Думаешь, ей легко жить тут? Феи, они ведь… – Он помахал в воздухе перепончатой ладонью. – Эх! Но как же не хочется, чтобы она нас оставила!
– Определенно. – Телохранитель взял меня за руку. – А ты чего хочешь, Вики?
– Я? Чтобы меня перестали наконец дергать и заставлять делать то, что мне не хочется. Чтобы не приходилось все время следить за своими словами и поступками – это так утомительно. И чтобы не нужно было постоянно думать о том, где взять денег, чтобы на все хватило. И перестать бояться – незваных гостей, придурковатых принцев, охотников за моей головой, желающих использовать меня в своих играх. И чтобы от меня отцепились все те, кто желает выдать меня замуж за каких-то чужих и ненужных мне мужчин. Я себя иногда начинаю чувствовать вещью. Дорогой, ценной, всем нужной, но вещью. Это… угнетает. Ты ведь не думаешь, Рил, что я счастлива, оттого что мне приходится даже по Замку передвигаться в обществе телохранителя?
– Не знаю… Я не рассматривал вопрос под таким углом, – помедлил он. – Я тебя раздражаю?
– Да не ты. А сама ситуация. Жила я себе спокойно двадцать пять лет, и вдруг надо мной – тотальный контроль. Думаешь, это может меня радовать? А у фей я могла бы снова стать свободной.
– Но тогда мы лишимся нашей феи, единственной на четыре мира… – тихо повторил Эрилив.
– Вот видишь? – грустно улыбнулась я ему. – И ты туда же. Вы боитесь лишиться не меня, обычной земной девушки Вики, а феи. Пусть даже единственной на четыре мира.
– Вики…