Слезы, покатившиеся по щекам, застигли его врасплох. Он поднял руку к лицу, и щетина царапнула его. Он даже не побрился ради нее! Пока она создавала идеальное любовное гнездышко, он, эгоист, прохлаждался в кафе. И вот пришел получить то, что она так очаровательно предложила… Но теперь Пол совершенно отчетливо понял: он любит ее так безгранично, что найдет в себе силы сделать невозможное.
Вздохнув, он закрыл глаза и произнес:
- Я не могу.
Смешавшись, девушка наклонилась к нему и обвила его тонкими руками.
- Пол! Что-то не так?
- Нет. - Он помотал головой, стянул с себя рубашку и нежно закутал в нее Кессиди. Но она все еще пыталась убедить его:
- Пожалуйста, скажи, в чем дело. Что бы это ни было, мы можем исправить это. Пожалуйста, Пол, послушай меня. Я долго думала об этом. Мое желание совершенно осознанное, но ведь и твое тоже. Верно ведь? Или я не права?
- Ты права, - сказал наконец Пол. - Не прав я. Она подтянула спадавшие рукава и спросила растерянно:
- Что?..
Пол посмотрел на нее. Понятное дело, она была смущена, но она была очаровательна. Он знал, что если сейчас не выведет ее из спальни, наполненной трепетом свечей, то потеряет ту крупицу здравого смысла, которая еще у него оставалась. Пол повернул ее к двери и быстро вывел в гостиную, где сел на диван и со вздохом обхватил голову руками.
- Не понимаю. - Кессиди подошла и села рядом. - Почему ты остановился?
Пол уронил руки и посмотрел ей прямо в глаза.
- Потому что я люблю тебя.
Ее лицо засияло, глаза заволокло пеленой, а нижняя губа задрожала.
- Пол!
Он обнял ее, и они вместе откинулись на спинку дивана. Кессиди положила голову ему на плечо.
- Извини, родная, - произнес он мягко. - Я не знал, во что втягиваю тебя и себя. Я и не мечтал никогда… Теперь мне известно, что любовь не дает дорогу эгоизму.
- Какому эгоизму? Я попросила тебя прийти. Я хочу, чтобы ты….
- И я хочу, но не могу. Дорогая, такая женщина, как ты, заслуживает всего, что мужчина может ей дать: имя, детей, всю свою жизнь. - Пол глубоко вздохнул и продолжил: - Это не я. Мне жаль, но это не я. Где-то есть мужчина, который будет твоим единственным, и я не имею права красть у тебя то, что случится между вами в первый раз, даже если это убьет меня.
Кессиди выпрямилась и посмотрела прямо ему в лицо.
- Не плачь, - прошептала она, и он рассмеялся, потому что даже не знал, что плачет. А что еще оставалось?
- Не буду, если и ты не будешь.
Кессиди вытерла лицо рукавом рубашки:
- Ну почему все так получается? Пол замер, затем сказал:
- Потому что обманываться и обманывать очень опасно.
- Пол, пожалуйста, пожалуйста, останься.
Но они оба знали, что это невозможно.
Он не спал всю ночь. После десяти минут безуспешных попыток поднялся и сварил себе кофе. На рассвете Пол принял душ и попытался позавтракать, но от переизбытка кофеина желудок у него скрутило. Он оделся и поехал в офис. Для Бетины он приготовил неприятное сообщение.
Буквально через час, проигнорировав предупреждение его секретаря, Бетина ворвалась в его кабинет. Расположилась на краю стола, скрестила длинные стройные ноги и одарила его тем, что считалось у нее улыбкой: аккуратно растянула губы, чтобы не вызвать морщинки в уголках весьма искусно накрашенных глаз. Ее визажист был настоящим художником.
Пол откинулся в своем черном кожаном кресле и оглядел ее с головы до ног, отмечая дорогой бледно-розовый костюм с прямой юбкой выше колен и застегнутым на одну пуговицу пиджаком, под которым не было блузки. Ее стильные, с квадратными носами туфли были одного оттенка с костюмом. Чрезмерно большой жемчуг вокруг шеи и в ушах приобретал тот же цвет и очаровательно отражал его, придавая сливочный оттенок ее коже. Жаль, что это была эгоистичная, недостойная любви ведьма. Вместо ангела в черном атласе перед ним сидела бессердечная змея, демон в розовом. Воспоминание о том, как встретила его Кессиди, будет мучить его всю оставшуюся жизнь. И за это он должен благодарить роковую соблазнительницу, посылающую ему горячий взгляд. Пол разозлился - больше, чем когда-либо.
- Убирайся с моих глаз, - приказал он, отворачиваясь.
Он редко выражал свои чувства, особенно с тех пор, как его дорогой дедушка накинул ему на шею аркан, а веревку вручил Бетине. Смешно, но теперь ему казалось, что обязательства перед семьей больше ничего для него не значат, просто не имеют никакого значения.
Бетина встала и подошла, остановившись прямо перед ним, но Пол отвернулся.
- Я могу вызвать охрану, и тебя вышвырнут отсюда, - заявил он.
Он ждал, что Бетина завизжит от ярости, но та как ни в чем не бывало произнесла ровным голосом:
- Я разговаривала с Вильямом.
Пол прикрыл глаза, думая о том, что Вильям мог наболтать, и решил: "Если она произнесет хоть одну гадость в адрес Кессиди, я сам вышвырну ее, да еще и удовольствие получу от этого".
Но Бетина была не настолько глупа. Увидев Пола, она сразу поняла, что мужчина на грани срыва. Черные круги под глазами и напряженные складки вокруг рта свидетельствовали о внутренней борьбе. Она, конечно, не могла знать, что произошло между ним и Кессиди, но прекрасно сознавала, что не следует заходить слишком далеко.
- Я поразмыслила, - сказала Бетина, - и… решила, что Вил прав. Я сглупила, отклонив роль, написанную специально для меня, и хочу тебя обрадовать: я приму участие в спектакле.
Пол покачал головой, мрачно усмехаясь: как удалось убедить ее подвергнуть свой имидж такому риску? Вильям, вероятно, объяснил ей, что она на грани проигрыша. О господи, если бы он только мог избавиться от всего этого! Если бы на карте стоял только его бизнес, он бросил бы все к чертовой бабушке, но семья… Он поклялся, в буквальном смысле, блюсти их интересы. И Пол впервые подумал, что Хут был прав: семья здорово перехитрила его. Раньше он этого не чувствовал, но все изменилось с тех пор, как появилась Кессиди. Единственный способ выполнить свой долг - это полностью излечиться от Кессиди. Единственный, но невозможный.
- Думаю, ты зря прибежала ко мне, а не к Вильяму, - едко отозвался Пол. - Его эта тема очень волнует. Меня - нет. До свидания.
Но Бетина не двигалась.
- У тебя странное состояние. Я могу чем-то помочь?
Даже не успев сообразить, что делает, Пол выскочил из-за стола и принялся выталкивать ее за дверь.
- Да! - рычал он. - Ты поможешь мне, если не будешь попадаться на глаза. Я не хочу видеть тебя. Я не хочу говорить с тобой. Я не хочу даже думать о тебе!
- А как насчет репетиций? - спросила она неестественно высоким голосом.
- Вильям введет тебя в курс дела. Очевидно, у него талант к лицедейству.
Прежде чем они достигли двери, Бетина вновь обрела уверенность в себе и покинула его кабинет царственной походкой, с высоко задранным носом. Пол закрыл дверь и прижался головой к холодной полированной поверхности. "Кессиди! О, Кесси! Что я теперь скажу тебе?"
Пол не был настолько малодушен, чтобы позволить Вильяму сообщить эту новость Кессиди. Он оставил это себе в качестве наказания, но у него не было сил сделать это, глядя Кессиди в глаза. Он позвонил ей в магазин. Откликаясь на неестественную бодрость в ее голосе, Пол заговорил быстро и как можно короче объяснил, что Бетина будет играть роль Джейн в их маленькой драме. Девушка помолчала, но в конце концов спокойно ответила, что все к лучшему. Однако Пол был уязвлен ее уступчивостью. Ему было неприятно, что она сдалась без боя, но он понимал: это абсурд.
- Извини, - прошептал он и повесил трубку.
Пол хотел было пропустить репетицию и поручить Вильяму заместить его. Он и так уже все решает за начальника. Надо только позвонить и сказать старине Вильяму, чтобы продолжал в том же духе. Но пока Пол раздумывал, уставившись на телефон, он понял, что Вильям уже ушел. Пол поднялся и отправился на завод.
Машина Кессиди стояла на обычном месте под фонарем. Пол говорил себе, что страшится встречи с ней, но на самом деле не мог дождаться этой минуты. Он соскучился, просто изголодался по ней. И был вознагражден нежной робкой улыбкой. Кессиди вынесла удар. Она испытывала боль, это правда, но была жива. Ведь ангелы вечны.
Пол с удовольствием рассматривал ее, пока шел к собравшимся. Ее волосы были забраны кверху точно так же, как накануне вечером, но теперь на ней был темно-зеленый свитер с высоким воротом, перехваченный ремнем, и шерстяная юбка из шотландки, доходившая до самых ботинок. На шее висели большие деревянные бусы. Она выглядела хрупкой и утонченной, несмотря на свой рост, и Пол остро ощутил потерю свободы, когда ему захотелось обнять ее.
Бетина же была похожа на лоснящегося безжалостного хищника в темно-красном, плотно облегающем брючном костюме с пиджаком на молнии. Она распустила белокурые волосы ослепительной шикарной волной.
Кессиди призвала всех к порядку, объявив напряженным голосом, что теперь репетициями будет руководить Вильям, а она займется "другими делами". Однако Тони выступил вперед и потребовал объяснений.
- Ты ничего не смыслишь в театре, - сказал он Вильяму. - С какой стати мы должны слушать тебя?
Вильяму явно не понравилось, что его способности и авторитет подвергают сомнению. Он презрительно обратился к Тони:
- Мы здесь не Шекспира ставим, а я помогал писать пьесу. Кроме того, если Кессиди думает, что я могу руководить репетициями, не понимаю, что ты имеешь против.
- Я не уверен, что Кессиди довольна ситуацией, - настаивал Тони, испепеляя Вильяма взглядом. - Она была весь день расстроена, а сегодня днем плакала. А потом вдруг объявила, что не будет играть роль Джейн.
- Боюсь, что это я виновата, - ровным голосом произнесла Бетина.
Вильям подскочил к ней и представил ее, словно она была членом королевской семьи.
- Мисс Бетина Линкольн будет исполнять роль Джейн, которая, в конце концов, была написана для нее.
Бетина улыбнулась и сказала уверенно:
- Поначалу я думала, что не осилю роль, но затем осознала, что это в наших интересах - если я займу надлежащее место.
Пол покачал головой: потрясающая изворотливость! Тони тоже не купился на подобное объяснение.
- Это не объясняет мрачного состояния Кессиди. Не верю, что причина - в решении мисс Линкольн дублировать роль Джейн.
- Я не дублерша, - властным тоном парировала Бетина. - Роль была написана для меня.
Вильям бросил взгляд на Пола, но тот сохранял непроницаемое выражение лица. Поэтому "добрый братец" почувствовал свободу и пришел к заключению, что может подставить Кессиди.
- Моя сестра очень талантлива, но воображение иногда уводит ее в сторону, а столкновение с реальностью всегда болезненно. Через день-два она будет в порядке. Увидите.
Если бы он на этом остановился, Пол, возможно, дотянул бы до конца вечера, но Вильям шагнул к нему и подписал свой приговор:
- Знаешь, я должен извиниться. Некоторое время я считал, что Кессиди увлеклась тобой…
- Что? - переспросил Пол, не веря своим ушам.
- Я знаю, знаю, - продолжал Вильям, совершенно не замечая интонации Пола. - Мне следовало поговорить с тобой об этом сразу же, но я убедил себя, что это было обоюдным увлечением. После того, что она тебе сказала за сценой вчера вечером, я понял, что должен что-то предпринять…
- Ты слышал нас? Ты подслушивал?
- Я с болью в душе понял, что она задумала. Наверное, мне не следовало доносить эту информацию до Бетины, но я не знал, что ты и сам собираешься избавиться от Кессиди. Ну, в общем, я тоже приму меры, и в будущем Кессиди дважды подумает, прежде чем бросаться на шею мужчине, который ей не пара.
Неведомой силы гнев охватил Пола. То, что Вилли наябедничал Бетине, - ерунда. Но осознание факта, что Вильям, этот льстивый слизняк Вильям, стал свидетелем как отважной щедрости, так и отчаяния Кессиди, побудило его действовать.
Пол схватил Вильяма за горло и, не обращая внимания на сиплые вопли, приподнял его.
- Ты, тупой, бесчувственный сукин сын! Я готов задушить тебя. Не смей говорить о сестре как о жалкой старой деве, которая вешается на шею каждому встречному мужчине. Если я услышу, что ты опять говоришь о ней гадости, я разорву тебя на столько клочков, что их никогда не соберут! Ты меня понял?
Вильяму удалось кивнуть. Только бросив его, задыхающегося и кашляющего, на пол, Спенсер понял, что присутствующие столпились вокруг них. Все настороженно следили за ним широко раскрытыми глазами, и Пол почувствовал, что у него нет ни желания, ни сил дать пинка, которого от него ждали. Он холодно взглянул на Бетину, объявил, что репетиция отменяется, спокойно перешагнул через Вильяма и направился к двери.
Черт с ними! Пусть думают, что хотят, все, включая Бетину. Нет, Бетина особенно. Если она желает брака по принуждению, она получит его, но ни на йоту больше. У нее будет свадьба, а потом они оба будут жить в аду. Он уже поселился там, и его нисколько не беспокоило, где будет она.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
После происшествия на репетиции было решено, что расписание изменится и репетиции будут проводиться раз в неделю. В конце концов, как сказала Бетина, пьеса любительская, не обязательно учить текст наизусть, а Вильям уже обсудил с ней ее роль. Она говорила так, словно не было предварительного изучения материала, написания пьесы, распределения ролей, постановки мизансцен, создания декораций, костюмов, бутафории, установки освещения - и так далее, и так далее. Кессиди провела тяжелейший подготовительный период. И тут является Бетина, спотыкается о прожектор и осмеивает все, что сделано. Будь его воля, Пол укротил бы эту ведьму, но в последнее время все, на что он был способен, - это кое-как существовать. Он работал с раннего утра до позднего вечера. А ночи были полны мучений.
И день, когда его дяде Джону исполнилось шестьдесят три года, не был исключением. Пол забыл бы о нем, если бы Карл, брат Джона и отчим Бетины, не напомнил, что Пол сам предложил свой дом для семейного торжества. Пришлось заниматься организацией приема, то есть предупредить экономку и кухарку о том, что их будет восемь человек, а также распорядиться в кулинарном отделе спецзаказов о том, чтобы в честь дяди украсили торт. Он забрал его по пути домой с работы, затем зашел в винный магазин и купил четыре бутылки шампанского. Вернувшись, Пол отправился наверх, намереваясь принять душ и переодеться, но на его пути попался бар, и он решил, что вреда не будет, если он подкрепится перед обедом в обществе Бетины и всей семьи. Он был неплохо "подкреплен" к тому моменту, когда его кузина Джойс Спенсер Томас и ее муж Кэл прибыли, сияя, как пара тысячеваттных лампочек.
Джойс не могла скрыть своего ликования. Она отказалась от аперитива, одарила мужа радостным заговорщицким взглядом и, не выдержав, объявила: она наконец беременна. Дядя Карл и тетя Джуэл Барклай, появившиеся вскоре, привезли сожаления Бетины о том, что она не может приехать. Для Пола это был настоящий праздник. Он сразу же открыл шампанское, не слушая предложения подождать виновника торжества. Если кто-то и заметил, что Пол уже выпил в два раза больше, чем обычно, то ничего не сказал. К тому времени, как подали обед, он был уже тепленьким. К сожалению, когда разговор зашел о прибавлении в семье Джойс и Кэла, Пол был "готов".
- Только подумайте, - изливала свои чувства Мэри Спенсер, все еще наслаждаясь новостью, - я скоро буду бабушкой!
Джуэл с надеждой взглянула на Пола и многозначительно сказала:
- Возможно, в следующем году мы тоже будем дедушкой и бабушкой!
Пол фыркнул в стакан.
- Думаете, Бетина пожертвует своей фигурой ради ребенка? Посмотрите в лицо правде, тетя Джуэл: вы никогда не будете бабушкой, а я - никогда отцом. Мы жертвы одержимости Бетины. Да, если подвести итог, жертвы.
Пол не заметил возмущенного молчания родных, когда осушал следующий бокал. Он так и не прикоснулся к обеду. Креветки с чесночным соусом и ломтики говядины выглядели очень аппетитными, но он никак не мог утолить жажду… Джон решил изменить тему разговора:
- Как предприятие? Все в порядке? Я спрашиваю потому, что ты, кажется, чем-то озабочен.
Пол помахал рукой, пытаясь успокоить его.
- Об этом мы узнаем через год. Все было бы нормально, если бы мне не мешали. Чертовски действует на нервы, когда тебе постоянно вставляют палки в колеса.
Все поняли, о ком шла речь, и обменялись взглядами.
Джуэл сосредоточила внимание на своей тарелке. Карл откашлялся и сказал сердечно:
- Что ж, я уверен, все наладится, когда вы с Бетиной поженитесь. Она забудет о предприятии и начнет думать только о тебе. - Он улыбнулся почти извиняющейся улыбкой, обращенной к жене и та в ответ одобрительно пожала его руку. Это придало Карлу смелости, и он добавил: - Любовь меняет женщину.
Пол с грохотом водрузил бокал на стол.
- Любовь?! Ты сумасшедший? - Сама идея любви между ним и Бетиной была смехотворно абсурдна. Вот он и засмеялся. И смеялся, пока не увидел лица тети Джуэл. Бедная тетя Джуэл, с такой дочерью, как Бетина, ее жизнь была полна разочарований. Господь знал, что она пыталась быть хорошей матерью, но из змей получаются премерзкие дочери и жены, и смеяться тут было не над чем. Пол вздохнул, опять потянулся за стаканом и выплеснул содержимое в рот. Несколько мгновений его голова гудела. Звук, казалось, шел откуда-то из-за глаз. Он потер их тыльной стороной ладони, ни о чем так не мечтая, как о минуте передышки. Когда гул уменьшился, он вновь поднял глаза: тетя и дядя почти в ужасе уставились на него.
Джуэл положила руки по обеим сторонам тарелки и, тщательно подбирая слова, спросила:
- Пол, ты говоришь… То есть ты действительно имеешь в виду… подразумеваешь, что ты и… что вы не влюблены друг в друга?
Пол закрыл глаза и прижал пальцы к вискам, в которые стучалась тупая боль.
- Тетя Джуэл, - сказал он, изо всех сил пытаясь подобрать правильный тон, - вы и так знаете, что мы с Бетиной женимся не по любви.
- Но вы были… хм… в прошлом году вы были…
- У нас была связь… - нетерпеливо закончил он. - Да, у нее все отлично получилось. Она устроила наш брак с помощью шантажа. - Теперь уже виски пульсировали от боли, а горло горело от злобы. Пол подумал, что пора прекратить эти откровения, пока не опозорился перед всей семьей. Он поднялся на ноги, слегка покачиваясь, и объявил: - Не беспокойтесь, я женюсь на ней. - Он оглядел гостей, смутно сознавая, что их лица выражают тревогу. Он вздохнул и двинулся к двери, бормоча: - Я женюсь на ней ради вас, и ради вас я буду удерживать ее жадные лапы подальше от бизнеса. Я, черт побери, ваша жертва. - И он начал взбираться по лестнице, не думая ни о чем, кроме того, как добраться до постели, прежде чем заснет или выкинет что-нибудь еще.
Пол посмотрел на стакан шипящего и свистящего успокоительного и вновь вспомнил о своем решении не выпивать больше одного бокала вина за вечер. Будь его голова меньше или горло сделано не из противной жесткой резины, его бы беспокоила реакция семьи, но сегодня ему было ни до чего. Телефон зазвенел, и истеричный голос Глэдис выплеснулся на его голову:
- Мисс Линкольн здесь, и она не… - дверь с грохотом распахнулась, в кабинет ворвалась Бетина, - слушает. Я пыталась сказать ей, что вас нельзя беспокоить, но…
Игнорируя Бетину, Пол нажал на кнопку селектора и едко заметил: