- Постарайся избавить своего красавца Стэнли от девушки Мартина. Эта рыжая Кортни в своем репертуаре. - Иветт коротко рассмеялась. - Хотя, по-моему, переоценивает свои силы. А впрочем… Я перехватила его изумленный взгляд, и, право, это совсем не смешно! Мартин такой ревнивец и к тому же страшный задира. Он пил весь вечер, не переставая. Боюсь, попытается выяснить отношения с твоим Стэнли…
Ленни, ничего не отвечая на монолог подруги, потянулась к подносу.
- Давай помогу, - предложила она.
- Не стоит, - сказала Иветт, останавливая ее руку. - Забудь, что я сказала. Веселись, другие же веселятся.
Да, особенно Стэнли, подумала Ленни.
Она наблюдала, как рыжая Кортни подвинулась ближе, выставляя напоказ свой полный бюст. Ленни брезгливо поморщилась: трудно быть более вульгарной, неужели Стэнли не видит этого? Ее мысли, похоже, каким-то образом передались Стэнли - тот поднял глаза. Он сказал что-то Кортни и отошел от нее, направляясь через галдящую, жующую, танцующую толпу к Ленни. Он совсем не похож на своего отца, подумала она, и ее тело сжалось от горячего нетерпения. Он не похож на Куина. Запомни это. Он никогда не даст тебе повода усомниться в нем.
Мужской голос позади нее заставил девушку вздрогнуть.
- Могу я принести вам что-нибудь выпить?
- Нет, - отрезал Стэнли, даже не пытаясь быть дипломатичным, словно за этим коротким словом стояло безраздельное право на нее. Он протянул Ленни стакан, взглянув на незнакомого мужчину с таким вызовом, что совершенно запугал незнакомца.
- О, я не хотел вас обидеть, - промямлил тот и торопливо исчез.
- Тебе совершенно не обязательно изображать из себя Отелло, - резко сказала Ленни. - Это был просто вежливый жест. И кроме того, я сама могу постоять за себя.
Она ждала, что он рассердится на ее замечание, но вместо этого Стэнли улыбнулся и, наклонившись, быстро поцеловал ее в губы.
- Я просто воспользовался ситуацией, чтобы заявить свои права, - сказал он.
Хотя в его высказывании прозвучала ирония, его глаза слишком красноречиво пылали голубым пламенем.
- Ты не должен ревновать!
- Думаю, должен. Никогда прежде я не испытывал этого чувства, и, честно говоря, если ты дашь мне повод к ревности, это мне вовсе не понравится. Учти на будущее, Ленни.
Стэнли взял ее за руку и притянул к себе. Словно электрическая искра пробежала между ними, сломив ее волю и сделав абсолютно беззащитной против необузданной мощи его желания. И ее собственного.
Он опустил голову и сказал ей на ухо:
- Если желание вытащить тебя отсюда и заняться с тобой любовью - это ревность, то да - я ревную.
Ленни облизала сухие губы.
- Это не ревность, а страстный призыв, - возразила она.
- Ты права. - Легкая хрипотца придавала его голосу глубину и сексуальность. - Ревность - это, должно быть, желание задушить любого мужчину, который приблизится к тебе, и, заперев тебя в своем сердце, повесить табличку "Входа нет!".
Ленни наклонила голову, искоса взглянула на него - в ее глазах сквозило лукавство. Она улыбнулась, обнажая ровные белые зубы.
- А как же рыжеволосая девица, с неудержимым напором стремившаяся снести все на своем пути к поставленной цели?
- Ты должна беспокоиться об этом не больше, чем о том молокососе, который предлагал тебе выпить. - Он оглядел комнату с едва сдерживаемым нетерпением. - Мы остаемся?
- Если мы сейчас уйдем, то все поймут почему. - Ее улыбка растаяла.
- Возможно, но должен заметить, что я совершенно не обязательно ложусь в постель с женщиной, с которой выхожу в свет. Но ты женщина, в которую я влюблен, которую хочу с такой страстью, что все силы ада ничто по сравнению с этим.
9
И не в состоянии больше сдерживать свои эмоции, ой заключил ее в объятия. Они делали вид, что танцуют, но это была всего лишь уловка. Ленни не слышала ничего, кроме биения двух сердец, вторивших друг другу с удивительной гармонией. Спокойно, не стыдясь своей капитуляции, она сказала:
- Пойдем.
Спустя пять минут они уже сидели в машине, сильный шум мотора нарушал тишину пригорода, уличные огни лили искусственный свет на дорогу, соперничая с волшебством луны и звезд.
- Я хочу отвезти тебя домой, - сказал Стэнли, - ко мне домой.
Поколебавшись, Ленни кивнула.
И тут ее охватила паника. События развертывались так стремительно, она чувствовала, что еще не готова, что должна подумать. Стэнли протянул руку, крепко сжал ее пальцы. Его прикосновение возымело магическое действие, ее возбуждение улеглось, и сомнения отступили.
Его лицо хранило непроницаемость, но она знала, что с ним происходит то же самое, что и с ней. Еле сдерживаемое желание расслабляло ее тело, затуманивало голову, и лишь одна мысль будоражила ее кровь - есть этот мужчина и есть это мгновение.
- Все хорошо, - сказала она чуть запинаясь.
Ослабив свое пожатие, он спросил:
- Ты принимаешь противозачаточные таблетки?
- Нет, - прошептала она и ощутила легкий озноб, холодной струйкой пробежавший по позвоночнику.
- Презерватива достаточно? Если нет, я могу подождать.
Такая практичность должна была бы остудить ее пыл, подобно ледяному душу, уничтожить романтический аромат их отношений, но она уже достаточно хорошо знала его, чтобы не допустить ошибки, назвав его хладнокровным прагматиком.
И хотя мысль о ребенке от него заставила затрепетать ее сердце, она знала, что сейчас не время для осуществления такой заманчивой идеи.
- Вполне достаточно. Кроме того, у меня сейчас спокойный период.
Он задумчиво произнес:
- Представляю, что должны были чувствовать оба твоих приятеля, - тот, что оказался женат, и другой, склонивший тебя к помолвке. Ведь я делаю то же самое: готов взять тебя, не думая о последствиях…
Ее сердце подпрыгнуло, потом замедлило ход. Она сказала с расстановкой:
- Я хотела тебя с той минуты, когда в первый раз увидела… Я поняла, что люблю тебя, в тот вечер, когда ты привез меня домой после нашего первого обеда. Я смотрела в окно, а ты стоял внизу и глядел на меня.
Легкая усмешка, тронувшая его губы, не могла скрыть его страсти.
- Подобно трубадуру, стоящему у подножия замка и поющему о своей любви? - улыбнулся он. - Я говорил себе, что просто хочу убедиться, что ты в безопасности, а на самом деле стоял и ждал, что окно отворится и ты бросишь мне розу и вместе с ней обещание…
- К сожалению, розы у меня не было, - вздохнула она, ощущая его невыносимую близость. - А что касается обещания, то мои губы прошептали его тогда, хотя ты и не подозревал об этом.
- Будь осторожна, Ленни, не следует потворствовать моим фантазиям.
Леонора откинулась на спинку сиденья, чувствуя, как кровь горячим потоком обжигает тело.
- О, я не прочь исполнить некоторые из них, - застенчиво прошептала она.
Войдя в дом, они поднялись в просторную гостиную с видом на море. Серебряные отблески лунного света таинственными бликами падали на стены, на ковер на полу, придавали причудливость очертаниям мебели. Воздух дышал вечерней свежестью, к солоноватому дыханию моря примешивался горький запах дыма, по-видимому, где-то поблизости устраивали барбекю.
Стэнли, не включая света, подошел к бару.
- Хочешь что-нибудь выпить?
Ее смех рассыпался колокольчиком, но тут же оборвался.
- Нет.
- Одна моя фантазия близка к осуществлению, - сказал он, наблюдая за ней на расстоянии нескольких шагов. - Каждый раз, просыпаясь после ночи, что мы - в моем сне - провели вместе на этой тахте, меня мучило любопытство, как ты будешь выглядеть в лунном свете, запутавшемся в твоих волосах.
- И вот теперь ты можешь это увидеть, - улыбнулась она.
- Да. - Он подошел к ней и хрипло произнес: - Улыбнись мне, Леонора. Улыбнись так, как будто вся твоя жизнь была ожиданием этой ночи. Когда ты улыбаешься, я верю в существование рая.
Она улыбнулась, и тогда он шагнул к ней, раскрыл объятия, и их губы слились в поцелуе. Они целовались тогда, в саду, где воздух был напоен ароматом жасмина, но нежные поцелуи, наполненные теплом и наслаждением, были не слишком возбуждающими. Сегодня они шагнули в новое измерение.
Сила его желания пробудила в ней инстинкт, который стремительно вел ее по дороге темных таинственных эмоций, она отвечала со страстной готовностью, теряя разум и полностью растворяясь в чувственном порыве. Он поцеловал особенно чувствительное место, пониже уха, затем его губы спустились по нежной белизне ее шеи, и она ощутила, как от этой ласки слабеют колени и пульсирует кровь в самой укромной ложбинке ее тела.
Его неторопливая пылкая ласка истощила запас ее терпения, и она, не задумываясь, уступила бешеному порыву наслаждения. Когда его рука проникла в вырез ее платья и легла на спину, она застонала и, повернувшись, поймала губами его пальцы, лаская языком ладонь. Его грудь поднялась, он глухо заметил:
- Ты очень торопишься, думаю, будет лучше, если ты не станешь так спешить.
- Ты хотел бы, чтобы я, как кукла, лежала на спине и рассматривала лепнину на потолке?
Она намеревалась пошутить, но странный, прерывающийся звук собственного голоса шокировал ее.
Он взглянул на нее из-под полуприкрытых век.
- Нет, ради всего святого, нет! Просто я серьезно недооценил эффект, который ты оказываешь на меня. - Безудержное желание лишило его улыбку юмора. - А, какого черта… В конце концов мы можем вместе посмеяться над нашим первым разом! - Он отпустил ее и с улыбкой добавил: - Делай что хочешь и как хочешь!
Потрясенная его абсолютным доверием, Ленин прикоснулась губами к тому месту, где шея переходит в плечи и где она обнаружила пульсирующую жилку. Она долго не отнимала своего рта, смакуя вкус его кожи, а ее пальцы расстегивали пуговицы на его рубашке. Чувства переполняли ее - его близость, теплая шелковистость кожи, его особенный запах, удары его сердца под ладонью…
- Распусти волосы, - попросил он. - Я хочу чувствовать их своей кожей.
Ее глаза, не мигая, остановились на нем, она сняла заколку и тряхнула головой. Подобно тяжелому шелку, медовая волна упала на ее лицо, на плечи.
- Боже! - воскликнул Стэнли, его глаза блеснули, рука поднялась, пропуская шелковистую массу сквозь пальцы. - Леонора в лунном свете!
Радость наполняла ее, придавая уверенность. Она стянула с него рубашку. Ее глаза расширились, когда она увидела мощный торс, отливающий бронзой в неярком свете луны. Ее пальцы нежно передвигались по его широкой груди, Ленни вздыхала от наслаждения, дотрагиваясь до жесткой поросли, покрывающей ее.
- Как тебе удалось добиться таких мускулов? Я думала, все бизнесмены ходят в тренажерные залы три раза в неделю, и это все, - сказала она прерывистым полушепотом. Ей хотелось поцеловать его, языком пройтись по выпуклостям его мускулов и почувствовать его реакцию.
- Я много плаваю, - сказал он, сбрасывая рубашку на пол. - И потом, это просто хорошая фигура, так же, как и у тебя.
В какой-то момент дрожь пробежала по ее коже, но она не могла отвести от него глаз, она совсем забыла, какой он громадный и что кроется под его одеждой. Эта мимолетная мысль вскоре была забыта, и она возобновила свои ласки, восхищаясь упругостью и силой, которую ощущали ее пальцы.
Почти невнятно она сказала:
- Ты потрясающий, ты… ты внушаешь мне благоговение… и вместе с тем пугаешь меня.
- Я мужчина, - проговорил он лениво, - и этим все сказано. Мужчина, который хочет тебя больше, чем хочет дышать. Ты готова исполнить еще одну мою фантазию, Леонора?
- Какую?
- Я хочу, чтобы ты разделась передо мной…
Я хочу видеть это.
Есть ли на свете такое, чего бы она не сделала для него, подумала Ленни, глядя в его сверкающие, полуприкрытые тяжелыми веками глаза. А вслух сказала:
- Это старо как мир!
- Мы собираемся обсуждать мировые проблемы?
Она рассмеялась, поцеловала его и сказала:
- Не сейчас, как-нибудь в другой раз.
Медленно, словно провоцируя его, она скользнула руками по бедрам, очень медленно, не отводя взгляда от его горящих голубым пламенем глаз, нащупала подол платья и потянула его наверх.
- Не останавливайся, - приказал он, прерывисто дыша.
Мимолетное стеснение заставило ее поторопиться. Она сняла платье через голову и бросила его на спинку стула.
Платье было из плотного льна, и поэтому под ним был только лифчик и крохотные трусики-бикини из атласа цвета слоновой кости, а так как она была в сандалиях, сегодня обходилась без чулок.
- Так! - вздохнул Стэнли, его шепот прорезал тишину комнаты. - Все именно так, как я представлял себе с той памятной ночи… Высокая и статная, сильная, как греческая богиня…
Его руки на ее плечах были тяжелы и ленивы, но не больше, чем она могла вынести. В комнате, залитой серебряным светом луны, они стояли лицом друг к другу как два противника, пока Дайвер не сказал:
- Я никогда не испытывал ничего подобного.
Ленни простилась со своими страхами. Дрожащими пальцами она расстегнула застежку лифчика, розовые соски напряглись от прохладного воздуха комнаты и застыли в ожидании. Быстрым, косым взглядом она отметила, что, хотя Стэнли не двигался, его глаза пылали под опущенными ресницами. Она взялась за пряжку на его ремне. Он произнес ее имя, как заклинание. Потянувшись вперед, Ленни коснулась губами его загорелого мускулистого плеча, ее волосы упали тяжелой волной на его плечи и грудь.
На секунду его руки сжали ее бедра, но он тут же отдернул их, пробормотав сквозь зубы:
- Я хочу тебя так сильно, что не в состоянии контролировать себя. - Он поколебался, прежде чем закончить: - Боюсь, что могу обидеть тебя, причинить тебе боль.
- Ты не можешь обидеть меня, - сказала она тихо, но уверенно. - Я твоя половина, и во всем мире нет человека более похожего на тебя. Что бы ты ни сделал, это не может обидеть меня.
Он вытянул руки, его длинные пальцы слегка дрожали.
- Взгляни, я еле сдерживаюсь, чтобы не сорвать с тебя этот лоскуток атласа и не овладеть без предварительной подготовки. Я готов наброситься на тебя…
Ее смех растворился в комнате.
- Какая еще подготовка нам нужна, ради всего святого? Одно прикосновение к тебе воспламеняет меня. Я сгораю от твоей близости.
Ее слова разбили последние оковы, в которые он заключил свои эмоции. С глухими проклятьями, которые должны были ужаснуть ее, он стянул брюки, так быстро, что она не успела и глазом моргнуть. Когда она взялась за свое бикини, он прорычал:
- Нет, еще нет.
Удивленная, она непроизвольно окинула взглядом его обнаженное прекрасное тело.
Боже, подумала Ленни, встревоженная поспешностью своих предыдущих заверений, показавшихся ей сейчас слишком оптимистичными. Она подняла ресницы и увидела белую полоску зубов, глаза, темные, с голодным блеском, напряженные скулы - весь его вид говорил о том, что он едва сдерживает себя, отчаянно нуждаясь в ее поддержке. Она не была невинна, и ее не нужно было уговаривать, прибегая к ухищрениям, она была готова для него на все, и, если они сейчас же не займутся любовью, она умрет от ожидания.
Поэтому, обвив его руками, она предложила себя со всей очевидностью, ее улыбка провоцировала его. И она обрадовалась, когда голубые бриллианты зажглись в его глазах и, игнорируя ее стон, он поднял ее на руки и понес через холл в спальню, где сквозь окна проникало еще больше лунного света, растекаясь серебряным потоками по огромной постели. Одним движением он освободил ее от бикини, и, пока целовал ее губы, его пальцы следовали наверх по внутренней поверхности бедер и наконец проникли в ее лоно, горячее, зовущее, жаждущее его прикосновения.
- О Стэнли! Стэнли! - Ее слова прозвучали как сигнал, она ощутила его тяжесть, и, получив молчаливое одобрение, он вошел в нее в напряженной тишине.
Ленни часто дышала, с жадной готовностью отдаваясь чувственному опыту, с нетерпеливым одобрением принимая его.
Под его весом она беспомощно распласталась на постели. Став его пленницей, она и не думала сопротивляться. Их слаженный ритм обладания друг другом отдавался резонансом в каждой точке ее тела, она не могла чувствовать ничего, кроме мощной силы его желания, его выпущенной на волю энергии. Стэнли мастерски управлял ее телом, в сладостных муках содрогающимся под ним. Закрыв глаза, Ленни отвечала на каждый удар равносильным движением своих бедер, сжимала его своими округлыми коленями, обнимала широкую спину нежными руками.
Такая отчаянная, дерзкая чувственность не могла продолжаться вечно. Очень скоро она подошла к высшей точке наслаждения, изумляясь страшной энергии, которая протекала сквозь нее, когда она неслась в незнакомом измерении неведомых ощущений. Но когда он замедлил свои движения, она пробормотала "нет" и снова сжала его бедра, не отпуская от себя, стремясь взять еще больше, вкусить его еще и еще, найти секретное место соединения и снова раствориться в блаженном наслаждении.
И вновь сильная энергия его тела, грубое упорное усилие заставило ее испытать наслаждение, а когда она начала приходить в себя и прошептала его имя, слезы неудержимым потоком полились из глаз. Ленни плакала от счастья: она могла бы прожить жизнь и так и не узнать того чувства блаженства, которое подарил ей этот мужчина…
Он что-то сказал, она не поняла что, но, несмотря на сладостную истому, уловила перемену в его голосе. Ленни постаралась приоткрыть глаза, так что могла видеть его бронзовые плечи, его голову, откинутую назад, надменную линию шеи… Он продолжал путь к кульминации, и по выражению его лица она поняла, как много блаженства она дает ему. Это добавило ей возбуждения, и она еще раз содрогнулась под ним, ее пальцы впились в его сильные плечи.
Позже, когда она начала засыпать, он сказал:
- Такого со мной прежде никогда не случалось.
- Что ты имеешь в виду? - вздрогнула она.
Он повернулся, подобрал сползшую на пол простыню и укрыл ее, тесно прижимая к себе.
- Полное слияние.
Его рука коснулась ее плеча, прошлась по спине и остановилась на ягодицах. И она снова задрожала, на этот раз не от холода. Как, ради всего святого, ты могла зайти так далеко - и все еще хотеть большего? Наваждение, подумала она, он - наваждение.
- Полное слияние, - повторил он.
- Я тоже никогда не испытывала ничего подобного, - ответила она, целуя его грудь, чуть пониже сердца.
- Никогда?
Его голос звучал несколько напряженно, и она поспешила ответить:
- То, что было, не идет ни в какое сравнение… Правда, мой опыт невелик. - Должна ли она сказать ему, что у нее был только один любовник? Нет, не сейчас, подумала Ленни, вспомнив свою историю с Куином Макоу, это разрушит гармонию их первой ночи.
- Поскольку я жуткий эгоист, должен признать, мне лестно это слышать.
Его руки снова ласкали ее бедра, кожа горела от его прикосновений.
- Как вспышка молнии, - шептал он. - Как будто мы занимаемся любовью в грозу. Ты заставила меня сделать то, что со мной никогда не случалось, ни с одной женщиной, - потерять голову. - Он замолчал. - Прости, Ленни, мне не следовало говорить о моих былых увлечениях…