- Да, Палач. У него свое задание и ты здесь не причем. Ты с Чужим встречался?
Иван кивнул и нервно стиснул пальцы.
- Они готовятся?
- Да, мой господин.
- Девчонку нужно выкрасть. Она последняя из тринадцать детей, она замкнет круг. Мы должны завершить начатое моим братом Аонесом. И ты получишь свою награду. Будь на связи, Иван и помни - я тебя вижу. Каждый твой шаг, я читаю твои мысли, и если ты посмеешь меня предать - я сдеру с тебя кожу живьем.
Глава 8
Я проснулась рано утром, я привыкла вставать с самыми первыми лучами рассвета. Когда за окном еще не пели птицы, а нежные солнечные лучи розоватого цвета бросали блики на окна. В эту ночь я наконец то спала. Вырубилась. Сказалось все и волнения и дикая усталость. Тем более, сегодня, я спала на роскошной постели с благоухающим атласным бельем. Мне нравился этот дом. Как ни странно, хоть я и понимала, что в какой то мере это моя тюрьма, но мне он нравился. Я никогда не видела более роскошных апартаментов. Теперь в лучах солнца я могла рассмотреть комнату. Все выдержанно в золотисто–бежевых тонах, на потолке лепка. Мебель белоснежная с золотистой отделкой. Трельяж с огромным зеркалом на всю стену стоял напротив постели. Красивый шкаф, на изогнутых ножках слева у окна. Маленький круглый столик в углу с двумя плетеными креслами. Но шедевр это постель: необъятная, огромная, с невероятным количеством подушек. Я встала с кровати и ноги утонули в пушистом белоснежном ковре. Мои вещи кучкой валялись на полу и источали неприятный запах. Вот такая вот грязнющая, чумазая и вонючая, я завалилась спать, голая, прямо на покрывало. Мне стало противно. Я приподняла кончиками пальцев свою кофточку и ужаснулась. Вся в черных разводах, кое–где порвана, заляпана грязью и чем то темным, наверное кровью монстров, убитых Изгоем. Неужели мне придется все это надеть на себя снова? От чувства брезгливости меня передернуло.
Я зашла в просторную ванную комнату и умылась, почистила зубы, наконец то расчесалась, а потом с диким удовольствием залезла в ванную. Вода стекала по моему телу, и я чуть ли не стонала от удовольствия. Четыре дня без душа - это слишком. Я чувствовала себя грязной, липкой и дурно пахнущей. Теперь я терла кожу, намыливала волосы душистым шампунем и закрывала глаза от удовольствия. Еще немного и заурчу как довольная кошка. Я провалялась в пене наверное больше часа, добавляя горячую воду. Теперь моя участь уже не казалась настолько жалкой и безнадежной. Все могло быть хуже. Там, в том доме Вышинских, я могла остаться навечно, а ведь я жива. Я дышу этим воздухом, я купаюсь в роскошной ванной, я вижу небо над головой. А этот жестокий и страшный вампир–убийца спас мне жизнь. И притом не один раз. Какие бы он цели не преследовал, но благодаря нему я жива. Что он там просит, помочь ему? Сыграть роль его любовницы? Почему я так разозлилась? Сколько раз в своей жизни я исполняла роли на сцене? Самые разные. Балерина - это та же актриса. Пусть это будет одна из очередных ролей, а плату за нее я получу в виде свободы. Честная сделка. Я не должна была так на него злиться.
Я вылезла из ванной, протянула руку за полотенцем и в этот миг дверь распахнулась настежь. Изгой зашел в душевую неожиданно, я даже отреагировать не успела. Я вскрикнула от неожиданности, и мы на несколько мгновений замерли. Он смотрел на меня по–другому. Странно смотрел. Я еще никогда раньше не видела, чтобы его взгляд изменился настолько. Радужка потемнела, зрачки расширились. Взгляд скользил по моему телу, а я не могла пошевелиться, словно вросла в кафельный пол. Капли воды стекали по коже, становилось холодно, а внутри меня нарастал пожар. Я чувствовала, как затвердели мои соски, и не могла понять от прохлады или от этого горящего взгляда. На меня никогда и никто не смотрел так откровенно. Точнее, я впервые оказалась обнаженной под взглядом мужчины. И вдруг я поняла, что там, в глубине сознания, мне нравится, что он на меня смотрит. ТАК смотрит. Будто хочет разорвать на части. Кровь быстрее побежала по венам, сердце забилось чаще, а в горле пересохло. Если он ко мне прикоснется, я умру от избытка чувств. Внизу живота заныло, такое незнакомое покалыванье, будто что то нарастает и увеличивается как снежный ком. Каждая капля, стекающая по телу, казалась ощутимей удара. В висках пульсировало. Я видела, как его взгляд опустился к груди, и невольно выпрямила спину. Все длилось ровно минуту. Изгой швырнул мне полотенце. Он резко отвернулся, а я завернулась в махровую материю, щеки запылали и наверняка стали пунцовыми:
- Мог постучаться. Я не бесполое существо.
Я снова разозлилась. Прошла мимо него в комнату. Руки мелко тряслись, и я не решалась посмотреть на Изгоя еще раз.
- Константин нашел для тебя одежду, переоденься. Мы уезжаем за покупками.
Только сейчас я заметила, что на постели лежит шерстяной свитер и юбка. Насчет колготок, трусов и лифчика Константин наверняка не подумал.
- Этой одежды не достаточно, - сказала я и покраснела еще больше.
- Почему?
Я обернулась, встретилась с ним взглядом и в горле снова пересохло. Минуту назад я позволила этому мужчине разглядывать себя, я не закричала, не выгнала его и даже не возмутилась. Теперь я должна говорить с ним о том, что мне нужно нижнее белье, колготки и многое другое из женского туалета.
- Потому что на улице мороз, зима. У меня голые ноги.
Изгой задумался, а потом кивнул, мой ответ удовлетворил его.
- Напиши список, все чего не хватает - Константин принесет.
Только сейчас я заметила, что Изгой тоже переоделся. Теперь он выглядел несколько иначе. Больше походил на человека, на современного мужчину. На нем светлый джемпер с высоким воротником, темные джинсы и обычные ботинки, начищенные до блеска. Волосы собраны в хвост на затылке. И еще он побрился. Я невольно залюбовалась правильными чертами его лица, четкими, резкими, словно вылепленными талантливым скульптором. Он походил на викинга. Без густой щетины, стал казаться младше. Если бы не шрам то он, несомненно, очень красив. Той странной холодной красотой, которая разбивает женские сердца. У него чувственные губы. Верхняя чуть тоньше нижней, резко очерчен каждый контур, на подбородке ямочка. Какие его губы на вкус? Холодные? Жесткие, как он сам? Или мягкие, страстные, жгучие? Я бы хотела, что бы эти губы целовали меня? Сердце замедлило бег и стало трудно дышать. Да, я бы хотела. Это откровение самой себе потрясло меня до глубины души. Я отвернулась и подошла к столу, все еще завернутая в полотенце.
- Мне не на чем писать, - сказала я, поискав в шкафчиках и ящичках письменные принадлежности.
- Тогда скажи, я ему передам.
Я замялась, почувствовала, что щеки скоро сгорят или воспламеняться.
- Мне нужно… - черт, а это трудно, сказать незнакомому мужчине, что мне нужны трусы.
- Говори, - в голосе чувствовалось раздражение, - у нас не так уж много времени.
- Трусики, бюстгальтер и колготки, - выпалила я и подавилась слюной, закашлялась.
- Тру… Черт, кроме колготок ничего не понял.
Он издевается? Он что неандерталец или инопланетянин?
- Трусы, черт возьми. Это нижнее белье, понимаешь, чтобы прикрывать интимные места? - я давилась каждым словом, - Бюстгальтер одевают на грудь.
- Зачем? - он пожал плечами.
Я окончательно растерялась. Зачем одевают бюстгальтер? Хороший вопрос.
- Чтобы грудь не колыхалась и вообще, какая разница зачем? Мне это нужно. Так сейчас носят.
Казалось, Изгой не замечал моего смущения и раздражения.
Он ушел, а я так и осталась стоять, прижав к груди полотенце. Потом сбросила его на пол и увидела свое отражение в зеркале. У меня колыхаться нечему. Зачем я ношу лифчик? Так принято и все, чтобы соски не торчали и не просвечивали. Вот зачем. Мои до сих пор были напряжены. Это от холода. Или от страха.
Я лгала самой себе не от холода, а от его взгляда, от его присутствия рядом со мной. Этот мужчина будил во мне странные желания, темные, неведомые ранее. И чем больше я с ним общалась, тем больше чувствовала насколько мне опасно находится рядом с ним и не потому что он вампир, а потому что меня непреодолимо тянет к нему. Потому что я нервничаю, когда он смотрит на меня, потому что там, в ванной, мне захотелось, чтобы Изгой ко мне прикоснулся.
Это от нервов. Это все от стресса.
Я натянула свитер через голову, потом юбку на влажные бедра и снова посмотрела в зеркало. Пигалица. Волосы висят космами, юбка бесформенный серый мешок, а свитер обтянул тело, белая ткань обрисовала контур груди, как вторая кожа и темные кружки сосков ясно просвечивали под материей. Чертов слуга. Где он достал эти вещи?
Изгой вернулся внезапно, я как раз пыталась заколоть волосы шпильками. Я увидела его сквозь зеркало. Он появился как всегда бесшумно.
- То, что ты просишь, достать не получится.
Я увидела, как его взгляд резко опустился чуть ниже, и вспыхнула, прикрыла грудь руками.
- Теперь я понимаю, зачем нужна та вещь, о которой ты говорила, - он усмехнулся или мне показалось? Снова кровь прилила к лицу.
- Набросишь мой плащ, он длинный. Не замерзнешь. Поехали, купишь все сама.
Изгой вошел в магазин и тут же почувствовал уже привычное внимание со стороны людей. На него глазели, а он это ненавидел. Он не привык быть на виду. А вот его смертная пленница, похоже, чувствовала себя как рыба в воде. Мстислав пошел за ней, стараясь не упускать из вида, игнорируя любопытные взгляды, которые на него бросали посетители и продавщицы. Диана снимала вещи с вешалки, рассматривала, прикладывала к себе. А потом она скрылась в какой то нише за шторой, Изгой хотел было пойти за ней, но девушка выскочила ровно через несколько минут. Остановилась возле зеркала, покрутилась, принимая разные позы, и он засмотрелся. Она словно жила в своем мире. И ему нравилось за ней наблюдать, как она преображалась в разных нарядах. Вот она вышла в красивом красном платье и Изгой решил, что она больше одета чем раздета. Спина полностью открыта, плечи сверкают белизной, а вырез спереди почти приоткрывает полушария небольшой, но высокой и округлой груди. На боку разрез, до бедра. Она снова забежала в примерочную, и он понял, что уже ждет, когда она выйдет в новом наряде. А когда вышла, ему стало не по себе, если бы мог дышать, то у него бы перехватило дыхание. Девушка надела полупрозрачный костюм. Очень короткую юбку и блузку, полностью открывающую живот. Она сделала какое то очень соблазнительное танцевальное движение, и Изгой подался вперед, непроизвольно стиснув челюсти. Даже издалека он видел, как просвечивает ее грудь под блузкой, а когда она повернулась на каблуках, мелькнуло кружево на бедре. Изгой повернул голову и увидел, что какой то парень тоже смотрит на Диану и этот взгляд Изгою не понравился. Плотоядный и похотливый. Мстислав уже через секунду стоял позади него. Парень медленно обернулся и вздрогнул.
- Пошел вон, - хрипло прошептал Изгой, и парень попятился назад, видя как сверкнули глаза вампира. Он чуть не упал, сбил вешалку с одеждой.
- Вам чем то помочь?
Изгой обернулся так резко, что продавщица вздрогнула.
- Нет.
- У нас есть отдел мужской одежды, пока ваша спутница выбирает, я могла бы…
Изгой наклонил голову в бок.
- Вы могли бы исчезнуть, если бы я захотел, - мрачно сказал он и девушка замолчала. Потом отвернулась и пошла к своим подружкам, которые поглядывали на него со стороны:
"Он псих"
"А какой красавчик"
"Брутал, девки, от него сексом за версту несет"
"Я представляю, какой он в постели"
"Повезло этой мышке"
Изгой вдруг понял, что Диана слишком давно не выходила из примерочной. Он прислушался. А потом за секунду оказался возле шторы и резко распахнул.
Диана ахнула, а он замер. Девушка стояла к нему боком. В одном нижнем белье. Он не знал, что она на себя надела, но от одного взгляда на эту одежду у него заныло в паху с такой силой, что от удивления он вздрогнул. Диана прикрыла грудь руками, но от него не укрылось ничего. Он снова увидел ее грудь, слегка прикрытую черными кружевами, взгляд опустился ниже к плоскому животу к тоненькой полоске трусиков с оборками и с поясом для чулок. Ничего более красивого и более возбуждающего он раньше никогда не видел. Это было похлеще, чем когда он увидел ее обнаженной в ванной. По телу прошла незнакомая дрожь, и ему захотелось, невыносимо, болезненно почувствовать ее тело ладонями. Он даже незаметно двинулся в ее сторону.
- Выйди, пожалуйста, - тихо попросила Диана, и Изгою показалось, что ему дали пощечину. Он отступил и задернул штору, но остался стоять рядом, чтобы никто другой не мог увидеть, то, что видел он. Ему не хотелось. Вспомнил, как тот парень глазел на смертную и руки непроизвольно сжались в кулаки. Внутри поднялась волна ярости. Это его пленница. Никто не смеет на нее смотреть. Она принадлежит Изгою. Диана вышла через несколько минут, раскрасневшаяся, смущенная в руках ворох одежды которую она выбрала. Она понесла вещи на кассу, а Изгой пошел за ней, словно неотступная тень. Девушка начала перебирать, стараясь выбрать самое лучшее, из всего что примерила и отложила в сторону красное платье. Изгой вдруг сгреб тонкую матерью пятерней и вернул обратно. Девушка вопросительно на него посмотрела:
- Оно очень дорогое.
- Оно красивое, - голос звучал равнодушно на одной ноте, а потом он повернулся к кассирше, - я беру все, что она выбрала.
Он нес позади нее пакеты и неотрывно смотрел на ее плавную походку, на бедра под новой юбкой, на стройные ножки на каблуках. При каждом ее шаге в нем что то взрывалось, тело наполняло жаром. Перед глазами белые ягодицы в обрамлении кружев и его пальцы на этих бедрах. Желание дотронуться до смертной вдруг стало невыносимым и неконтролируемым. Она словно почувствовала его взгляд и обернулась:
- Что то не так?
Он не ответил. Увидел, как она пожала плечами и вошла в магазин мужской одежды. Если бы он к ней прикоснулся, она бы вздрогнула от ужаса? Она бы скривилась от презрения и гадливости и безумного страха? Скорей всего да.
Он никогда не прикасался к смертным, если только не убивал их, а сейчас ему захотелось прикоснуться. Кончиками пальцев. К ее груди. Женская грудь, он уже забыл какой пожар вызывают эти мягкие полушария с твердыми вершинками.
- Даже не знаю, что для тебя выбрать, - Диана задумчиво смотрела на мужские вещи.
- Строго и ничего цветного, - сказал Изгой и равнодушно сел в кресло.
- Не, ты не можешь вот так сидеть. Нужно померить и… Я ж не знаю какой у тебя размер.
К ним подошел продавец, паренек без пола. Моментами похож на женщину, моментами на подростка.
- Ищите что то определенное или для вечеринки?
Он улыбнулся Диане и Изгой помрачнел. Чего все на нее сегодня смотрят? А его это раздражало.
- Определенное. Нам нужны классические костюмы для приемов, для бизнес–встреч. Не броское, в черно серых тонах.
- Один момент.
Парень подошел к Изгою.
- Встаньте, я посмотрю какой размер.
Изгой усмехнулся. Ему говорят встать. Смешно. Но он встал и парень оказалось достает ему до плеча. Покрутился вокруг и ушел. Вскоре вернулся с двумя костюмами, рубашками и парой туфель.
- Вот примерьте, думаю, вам подойдет.
Изгой взял из рук парня вещи и пошел к примерочной. Возился он долго, ругался по–польски сквозь зубы. Посмотрел на галстук, повертел в руках. И что это за удавка? Одел на шею и завязал на узел. Когда вышел из примерочной Диана прыснула со смеху. Он посмотрел на себя в зеркало и даже побледнел от злости. Что не так? Вроде все нормально надел. Но она смеялась, а он чувствовал, что злиться еще больше. Вот сейчас вышвырнет эти тряпки и уйдет. Проклятый демон с его дурацкими играми. Он воин. Он не должен наряжаться в эти тряпки, не должен вообще здесь находиться.
- Ты рубашку застегнул неправильно. В брюки не заправил, и галстук так не завязывают.
Она подошла к нему протянула руку, и он слегка от нее отодвинулся:
- Можно мне?
Диана привстала на носочки и расстегнула его рубашку, а он застыл и насторожился. Прикрыл глаза, наблюдая за ней. Сейчас он чувствовал ее запах, и он кружил ему голову. Запах ее кожи и волос. Нет, она не пахла едой, она пахла женщиной. И эта женщина расстегивала на нем одежду. Мелькнуло обжигающее воспоминание в воспаленном мозгу и погасло.
Тонкие женские пальчики ловко застегнули все пуговицы.
- Вот. Теперь галстук.
Диана положила руки ему на плечи, поправляя воротник, запястья касались его подбородка, и от ее прикосновений Изгою казалось, что сквозь его тело проходит электрический ток. Она пошатнулась на носочках, и он невольно удержал ее за талию. Теперь замерла она как птичка в тисках, и Изгой тут же отпустил. В паху уже не просто ныло, там все пульсировало и закаменело. Когда руки девушки потянулись к ремню его брюк, он перехватил ее за запястья. Дотронется и он за себя не отвечает.
- Я и сам могу.
Видимо сдавил сильно, она даже побледнела. Мстислав разжал пальцы.
- Вот теперь нормально. Посмотри, - ее голос почему то срывался. Боится. Его можно только бояться, иных чувств он вызывать не умел. Посмотрел на свое отражение. Неплохо. Слишком вычурно на его взгляд, но если она говорит, что нормально, значит нормально.
- Можно еще вот это примерить и…
- Не надо. Заверните все это. Я беру.
- А еще…еще пару носков, - добавила Диана.
Изгой пошел в примерочную снять все эти тряпки. Как только надел привычную одежду, тут же вернулось прежнее чувство уверенности. Единственное что мешало, это плоть, которая никак не хотела ему подчиняться. Член стоял уже несколько часов и причинял неудобства. Хотелось немедленной развязки. Хотелось так невыносимо, что он чувствовал как начинает приходить в бешенство. Особенно когда эта девчонка ходит поблизости. А сегодня она слишком близко. Назойливо близко и он уже готов сорваться и…Что и? Он хочет ее. Не убить, не испить, а он хочет врезаться в ее тело своим изнывающим членом и разорвать ее на части. Возможно, в этот момент он даже может убить ее. Нужно сегодня держаться от нее подальше. А вообще у этих, у смертных, у них ведь есть шлюхи как и во все времена. Что если найти себе девку на ночь? От этой мысли его передернуло. Он не хотел прикасаться к их грязным телам. Он хотел Диану и все больше думал о том, что им и так нужно изображать любовников, почему не взять ее по–настоящему и какая разнится хочет она или нет? В конце концов она принадлежит ему. Она его добыча, а как поступают с добычей?