- Это мы отложим, - твердым голосом сказала она и вскрыла другой конверт. Потом еще одно. Первые семь писем она отложила в ту же кучу. Калеб мог только предположить, что там было написано.
Восьмое письмо, похоже, было лучше остальных.
- Может, это годится, - сказала она. Виктория посмотрела на Калеба так, будто спрашивала его о чем-то. Она передала ему письмо.
В письме говорилось:
"Дорогая Будущая Мама,
Я - человек средних лет. У меня все хорошо, но я хотел бы сделать нечто значимое. Думаю, зародить жизнь - это значимый поступок. Но, к сожалению, у меня нет денег и времени, чтобы выполнять обязанности отца. Поэтому ваше объявление меня привлекло. Я - человек не глупый, работаю бухгалтером. У меня нет вредных привычек или физических изъянов, которые передались бы по наследству. Я чист помыслами. Я бы хотел связаться с вами. Рекомендации прилагаются.
С уважением, Джэб Мэркюссон".
- Как по твоему? - тихо спросила Виктория. Первой мыслью, пришедшей Калебу в голову, было: "у нее милый голос". Он удивился, почему он раньше мало с ней разговаривал.
Письмо Джэба вывело его из себя. Калеб не знал почему. Наверное, он так среагировал на слова "нечто значимое". Это было совсем не похоже на то, как объясняла свое желание иметь ребенка Виктория. Он видел, как она разговаривала с Элли Макалистер. У Виктории было любящее сердце. Калеб понял, что этот Джэб - просто эгоист, который уверен, что делает миру одолжение, отдавая женщине свои гены.
- Тебе нужно немного отдохнуть, прежде чем читать дальше, - сказал он. - Ведь не обязательно делать все это сегодня. Слишком утомительно.
Виктория улыбнулась.
- Спасибо. Ты очень... ну... галантный, что ли, - неожиданно сказала она.
- Галантный?
Виктория пожала плечами.
- Ты, наверное, не часто используешь это слово в своих статьях. Слишком старомодное, но оно тебе очень подходит.
- Только бы Дэниз этого не слышала, - ответил он, улыбаясь. - Она называет меня медведем, лижущим больную лапу, и еще занудой. И она права.
- Медведем? - Виктория засмеялась. У нее был очень приятный смех. Она могла обворожить мужчину улыбкой, могла бы очаровать Джэба, но тот, наверное, будет слишком занят своим самопожертвованием, чтобы заметить этот смех. И вообще, много ли людей замечало, как красиво Виктория смеется? Он, по крайней мере, этого раньше не замечал. Он вообще не замечал ее целых два года.
- Медведем, - подтвердил он. - С плохими манерами.
Она все еще улыбалась, и ему ужасно хотелось говорить и говорить, чтобы она продолжала улыбаться.
- Господи, я даже не накормила тебя! - Она встала и начала суетиться на кухне.
- Не надо, Виктория.
- Конечно надо. Уже два часа, а ты не поел из-за меня.
- Я и не заметил, - сказал он. Он и вправду не почувствовал, как прошло время. Он постоянно думал о Виктории. Забавно, ведь до последних дней он не обращал на нее никакого внимания.
А теперь он хотел знать о ней все. Калеб осмотрелся. Кухонная стенка была из дуба. Сама кухня была в голубых, желтых и белых тонах. Все выглядело очень женственно. С того места, где он сидел, можно было видеть столовую и гостиную. Эти комнаты были в персиковых тонах, там стояли свечи, цветы и подсвечники из меди. Много книг. На одной из полок рядом с фотографией мужчины и женщины, одетых в сценические костюмы, стояла фигурка коалы. Кем же была Виктория Холбрук?
Калеб посмотрел на Викторию в тот момент, когда она нагнулась, чтобы что-то поднять с полу. Он не мог оторвать от нее взгляд. Виктория выпрямилась и потянулась к полке. Ее фигура была подтянутой и гибкой.
Калеб почувствовал жар. Он ослабил галстук.
- Виктория, - позвал он.
Виктория взглянула на него.
- Не готовь для меня, - сказал он. - Я лучше вернусь в офис. Дэниз...
Виктория широко раскрыла глаза, но понимающе кивнула.
- Она удивится, куда ты делся, в то время как она усердно работает?
- Что-то в этом роде. - Он солгал. Дэниз прекрасно могла справиться сама. Но, оставаясь с Викторией в ее доме, так близко от нее, он мог думать только о том, что какой-то мужчина снимет с нее одежду и уложит в постель.
И это будет не он. Если он задержится здесь еще немного и представит, как приятно ее целовать... тогда они оба пожалеют, что не сохранили дистанцию. А если он уйдет сейчас же, они останутся добрыми соседями.
- Увидимся завтра. С тобой все в порядке?
Виктория кивнула.
- Сегодня вечером я прочитаю оставшиеся письма.
- Конечно, - сказал Калеб. Она всю ночь будет читать письмо от мужчины, который согласился переспать с ней.
Черт, подумал Калеб. Он посмотрел на Викторию, увидел ее невинные глаза, которые скрывали строгие убеждения этой женщины, и желание сделать нечто такое, от чего в нем возникнет прилив страсти. Кто ты, Виктория Холбрук?
Он не знал этого. В конце концов, он заботится о ней, как о соседке.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Виктория так увлеклась чтением писем, что заснула прямо за столом. На полу валялась куча смятой бумаги. Всего лишь три письма были отложены в сторону, под томик "О путешествии в западные страны". Виктория посмотрела на эти письма, стараясь не вспоминать, что было написано в других. И все-таки в ее мозгу всплыла такая фраза: "получишь истинное удовольствие, если поднимешь цену". Она надеялась, что Калеб никогда об этом не узнает.
У нее перехватило дыхание, когда она вспомнила, с каким лицом Калеб пришел вчера к ней в магазин. Она как раз разговаривала с маленькой Элли.
Виктория нахмурилась.
- Хватит, - сказала она себе.
- Хватит, - передразнил ее Боб.
- Прекрати, кривляка. Калеб Фремонт - очень хороший человек и отличный писатель.
- Калеб, - сказал Боб. - Большой парень.
- Да, разумеется, - добавила она, пытаясь не думать о широких плечах Калеба и его мускулистом теле.
Надо дать ему понять, что за нами уже не нужно приглядывать. Все под контролем, и я не должна больше втягивать его в свои дела. Смешно думать, что он захочет стать отцом нашего ребенка. Если бы он того желал, у него могло быть уже десять детей. Кстати, у него могли быть дети от женщин гораздо красивее, чем она. Одно только воспоминание о том, что она хотела соблазнить Калеба, заставляло ее краснеть и ей хотелось провалиться сквозь землю.
Виктория посмотрела на письма.
Да, глупая идея, но теперь это неважно. Теперь не проблема связаться с Джэбом, Дональдом или Ллойдом. Калеб может не беспокоиться.
Она почувствовала легкий укол совести.
- Это не важно, - сказала она попугаю.
Боб, что было на него совершено не похоже, промолчал.
Но, когда позвонили в дверь, он начал кричать.
- Черт подери, черт подери! Калеб, Калеб!
У Виктории сердце ушло в пятки. Она посмотрела на себя. На ней был старенький бирюзовый халат, принадлежавший еще ее матери. На нем были изображены танцующие рабыни. Как раз в области сердца была дырка. Мама всегда смеялась и говорила, что именно туда угодил стрелой Купидон. Эти слова казались Виктории очень сентиментальными, а мама всегда смеялась над ними. Виктория сама не знала почему она так привыкла к этому поношенному халату.
Что хорошо смотрелось на матери, на ней выглядело... Ну, в общем лучше бы на ней было надето что-нибудь другое.
Звонок повторился.
- Калеб! - прокричал Боб.
В дверь начали стучать.
- Виктория! С тобой все в порядке?
Виктория бросила на Боба убийственный взгляд. Она открыла дверь.
- Здравствуй, у меня все в порядке. Просто Боб сегодня места себе не находит, - сказала она на одном дыхании, пытаясь прикрыть халатик.
Она увидела удивление в глазах Калеба.
- Что? - спросила она.
- Ты выглядишь... взъерошенной, - сказал он.
- Еще рано. - Ее голос был резким.
Калеб усмехнулся.
- Тебе это к лицу. - Он протянул руку и дотронулся до ее локона. Он коснулся лишь ее волос, почему же она ощутила это прикосновение?
- Что-то случилось? - быстро спросила она.
Калеб покачал головой и вошел в дом.
- Я просто хотел убедиться, что у тебя все нормально.
Виктория засмеялась.
- Вот она я. Живая.
- Ты же знаешь, я не это имел в виду. - Он посмотрел на стол.
- Хорошие новости, - быстро сказала она, сваливая кучу помятой бумаги в ведро для мусора. - Я остановилась на трех письмах. Думаю, эти трое подойдут.
- Подойдут?
- Я, естественно, выберу одного.
Калеб плотно сжал губы.
- Дай посмотреть. - Он протянул руку, ожидая, что она отдаст ему письма.
Виктория вспомнила, как он нахмурился, прочитав письмо Джэба. Ей даже показалось, что Калеб несколько старомоден в своем отношении к женщине.
- Я думаю, что нашла пару мужчин. - Хотя она вовсе не была в этом уверена прошлой ночью. Просто эти письма были немного лучше остальных.
- Ты нашла подходящего мужчину?
Нет, не нашла.
- Да, кажется, нашла, - сказала она.
Калеб посмотрел на нее. Казалось, он хочет заглянуть ей в душу. Если она скажет ему правду, все полетит к черту. Теперь отступать нельзя.
- Серьезно? - спросил он. Она глубоко вдохнула и посмотрела на его губы. А каким было бы его тело, лежи он рядом с ней раздетый.
Виктория отошла от него, сжав письма в руке.
- Да, - с трудом выдавила она. - Я просто жду, чтобы попозже позвонить им и договориться о встрече.
- Где?
Виктория моргнула.
- Разве это важно?
- Ты встречаешься с мужчиной... нет, с тремя мужчинами, которых не видела ни разу в жизни и еще спрашиваешь, важно ли где с ними встретишься?
- Ах, это. Конечно, я встречусь с ними в людном месте. В Дэлловее. В кафе "У Мэвиса".
С этим он не мог поспорить. У Мэвиса всегда было много народа.
- Калеб, ты не должен беспокоиться обо мне. Я была не права, попросив тебя об этом. Я... я сожалею. - Она поплотнее закуталась в халат.
Калеб вопросительно посмотрел на нее.
- Наверное, я ужасно тебе надоедаю?
Виктория дотронулась до его руки, несмотря на то что внутренний голос велел ей не делать этого.
- Ты очень добр. И ты - хороший сосед. Ты беспокоишься обо мне, а ведь многие мужчины просто сбежали бы.
Калеб улыбнулся и покачал головой.
- Многие мужчины просто воспользовались бы тобой, а уж потом задавали вопросы.
Виктория разозлилась. Она надеялась, что краска не залила ее лица. Годами она приучала себя быть сильной, а рядом с Калебом почему-то чувствовала себя слабой. Нет, ей решительно нужно отказаться от его помощи.
- Мне нужно разобраться самой, Калеб.
- Я понимаю. Понимаю, - мягко повторил он, - ты преуспела в своем бизнесе без чьей-либо помощи.
Виктория посмотрела на его руки, в которых так хорошо было ее руке. Она понимала, что ей придется сейчас оторваться от них.
- Не знаю, насколько мне повезло, но я всегда шла своей дорогой. Иногда, как и у всех, у меня бывают проблемы.
Калеб кивнул и выпустил ее руки.
- Я никогда не осужу тебя. Я тоже иногда бунтую против общепринятых правил. - Они улыбнулись друг другу.
- Например, ты не встречаешься с женщинами из Ринваля, - сказала она.
- Точно. Это озадачивает людей, но я не отступаю от своих принципов. И не могу требовать от тебя того же, Виктория. Ты должна решать сама. Только...
Виктория посмотрела на него.
- Только будь осторожна и обещай, что придешь ко мне, когда тебе будет нужен друг.
Виктория кивнула, в ее глазах стояли слезы. Когда она была ребенком родители часто переезжали, и у нее не было друзей.
- Обязательно. Спасибо.
Он собрался уходить, но потом повернулся.
- Еще кое-что.
- Да?
Он слегка нагнулся и дотронулся губами до дырочки в ее халате.
- Никогда больше не открывай дверь в этом. Ты слишком соблазнительно выглядишь.
Калеб вышел, а Виктория стояла около двери, прижимая руку к груди.
Ей не хотелось думать о другом мужчине, как об отце своего ребенка. Сколько она сможет подавлять в себе это чувство?
Что будет с ней, когда она увидит, что Калеб уезжает в другой город, чтобы встретиться там с другой женщиной? Всю свою жизнь она проведет с сознанием того, что он живет с другой женщиной, а она растит ребенка от другого мужчины.
Калеб ходил взад-вперед по офису. Он видел, как Виктория уехала час тому назад. На ней был обычный ее черно-белый костюм, но на шее был повязан бледно-голубой шарф. Наверное, чтобы ее узнал тот незнакомец, подумал он. Ему показалось, что она была слегка взвинчена, когда садилась в машину.
Калеб сжал в руках бумагу. Он хотел бы поехать вместе с ней, чтобы посмотреть на этого парня, но он обещал ей не вмешиваться. Ему не хотелось, чтобы вокруг нее крутились другие мужчины. Калеб всю жизнь боялся настоящей любви. Когда она сказала, что справится сама, он промолчал. Но это было вчера.
Калеб направился было к двери, но остановился.
- Она просила тебя не вмешиваться, - сказал он себе. - Оставь ее в покое.
Он заставил себя сесть и уставился на монитор. Слова на экране возникали и исчезали. А он видел перед собой лишь Викторию с растрепанными волосами в халате с дырочкой.
- Черт, - сказал он, ударяя кулаком по столу.
- Да, я тебя понимаю, - откликнулась Дэниз. - Ненавижу, когда зависает Интернет. Так и хочется ударить по компьютеру. Но что ты можешь сделать?
- Ничего, Дэниз, - ответил Калеб. - Иногда ты совершенно ничего не можешь сделать.
Джэб Мэркюссон был... немного приторным, так показалось Виктории. У него были большие, мокрые губы и лысеющая голова. Остатки жирных волос были зачесаны назад. Но дело было не в этом. Он не отрываясь смотрел на вырез ее жакета, вернее на то место, где мог бы быть вырез.
Он говорил о своих мечтах и стремлениях, но взгляд был прикован к ее груди.
- У меня есть собственная фирма и яхта в Бернэм Харбор в Чикаго, - говорил он, облизывая губы языком.
Виктория едва сдерживалась, чтобы не содрогнуться. Конечно, мужчина может оценивать ее внешние данные, если учесть то, что ему предстоит сделать.
Но эта мысль была ей омерзительна. Она потянулась за водой и сделала большой глоток. Калеб тоже не раз пристально смотрел на нее, но она не испытывала тогда отвращения.
На секунду она даже возненавидела Калеба.
- У вас есть яхта? Звучит заманчиво. - Это было все, что смогла она сказать. Джэб не просил у нее денег за то, чтобы сделать ей ребенка. Виктория не хотела, чтобы ребенок принадлежал кому-нибудь еще кроме нее. Она должна была поставить такое условие.
Когда Джэб потянулся за водой, она подумала, что он хочет дотронуться до нее, и отпрянула. Ее стакан опрокинулся, и вода залила стол.
- Извините, - сказала она, но Джэб не слушал. Он подпрыгнул и начал отряхивать брюки.
- Я только что забрал эти брюки из химчистки. Они модельные, - нервничал он. - Их нельзя мочить. У меня встреча через полчаса, а мне некогда переодеться.
Виктория открыла свою сумочку и достала бумажник. Вынула оттуда чековую книжку и выписала чек на сто долларов.
- Надеюсь, этого вам хватит, чтобы покрыть убытки, - сказала она. - Не смею больше вас задерживать.
Джэб открыл рот.
- Возможно, я был слишком груб.
Виктория покачала головой.
- Нет, это я ошиблась, - сказала она и встала из-за стола.
- Подождите.
- Извините. Это была ошибка, - снова сказала она, положила деньги для официанта на стол и ушла.
Осталось двое, подумала она. Вероятно, один из них подойдет. Ей почему-то ужасно захотелось рассказать обо всем Калебу. С чего бы это?
Потому что ты глупая женщина, сказала она себе.
Она всегда испытывала унижение, когда пыталась стать такой, какой ее хотели видеть родители и мальчики из школы. Четыре года назад она встречалась с Виктором Айером, который говорил, что любит ее такой, какая есть... пока она не услышала, как его друзья говорили, что он побился об заклад, что уложит ледяную королеву в постель и разожжет в ней огонь. И тогда Виктория поняла - она не создана для любви. Теперь она хотела, чтобы Калеб и весь мир убедились, что она прекрасно может все сделать сама. Он беспокоился о ней, как о своем друге. А она не хотела, чтобы он был ее другом.
Виктория не хотела испытывать желание и страсть.
И все-таки по пути домой она вспоминала, какими горячими были его губы, и поняла, что хочет его.
Но Калеб никогда об этом не узнает.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Калеб увидел, как Виктория поворачивает на улицу Мэйн-Стрит. Итак, она вернулась. Ну и что? Калеб не размышлял, он действовал - помчался за машиной и на парковке открыл дверцу.
- Погуляешь со мной?
- Зачем?
- Если откажешься, я отведу тебя в магазин, и ты знаешь, что произойдет. Одному богу известно, как называлась вчера книга дня.
Виктория засмеялась, но смех вышел напряженным. Он взял ее под руку.
- Как все прошло?
На секунду ему показалось, что сейчас она спросит, о чем речь? Это значит, дела плохи.
- Виктория.
Она повернулась.
- Все прошло... нормально.
- Нормально?
Она отвела взгляд.
- Я дам другое объявление.
- Виктория, что случилось?
- Ничего особенного.
- Ничего особенного?
Виктория посмотрела в сторону.
- Хорошо, я скажу тебе. Первый разорался, потому что я пролила воду на его брюки, второй хотел, чтобы я заплатила больше, а третий... - Ее голос оборвался и она приподняла подбородок.
Калеб нахмурился.
- А третий?
Она моргнула.
- Он дотронулся до тебя?
- Нет! Но он хотел узнать мой домашний адрес.
Да, она многое пережила за этот день.
- И я ушла.
- Ты умная женщина.
- Спасибо, - сказала она своим высоким голоском. - Теперь мне надо зайти в магазин.
Она распрямила плечи и пошла вниз по улице. Такая маленькая, такая милая, такая смелая. Калебу была неприятна сама мысль о том, что ей придется возвращаться в пустой дом.
- Виктория, - крикнул он. Она обернулась. - У тебя все получится. У тебя будет ребенок.
В ее глазах появилась грусть.
- Да, - сказала она. - Просто это займет гораздо больше времени, чем я думала.
Он кивнул. Это займет больше времени, ей придется встречаться с незнакомцами, которые будут смотреть на нее, как на забаву или как на толстый кошелек, или как на сумасшедшую, которой можно воспользоваться. Сегодня с ней ничего не случилось, но что будет завтра или послезавтра?
- Ничего плохого, - сказал себе Калеб, но он не знал, как защитить ее. Ведь она хотела все делать сама.
Виктория смотрела на листок бумаги. Новое объявление немногим отличалось от старого, но все же некоторые изменения были.
Стало другим ее отношение. В прошлый раз она была полна решимости. Теперь нужно быть более осторожной. Виктория не сказала Калебу, но последний парень действительно ее напугал. Она сидела напротив крупного, страшного мужчины, и ей хотелось, чтобы Калеб был рядом.