Питер сел на стул, который только что занимала Эйлин, и, осознав это, моментально вскочил. Максимилиан с изумлением следил за своим другом. Питер всегда казался ему сдержанным и даже холодным человеком. Его ярость по отношению к Эйлин была по меньшей мере загадочна.
- Да что с тобой происходит? - усмехнулся Макс. - Еще чуть-чуть, и я начну думать, что ты неравнодушен к мисс Донахью.
- Не говори ерунды! - вспыхнул Питер. Просто мне очень не нравится, что я повсюду натыкаюсь на нее. Но, видимо, деваться мне некуда…
- Я скажу Эйлин, чтобы она не выходила за пределы помещений четвертого этажа, - сказал Макс насмешливо, - так у тебя не будет возможности натыкаться на нее. Конечно, если ты сам вдруг не вздумаешь прогуляться по коридору.
- Ладно, я сам справлюсь, - буркнул Питер, - вот посмотри, что я нашел.
Он протянул Максу газету, которую держал в руках, и друзья принялись обсуждать мысль Питера.
5
Идея, с которой Эйлин Донахью обратилась в журнал несколько месяцев назад, заключалась в следующем.
Эйлин всегда мечтала заниматься журналистикой. Она даже проучилась два года в Дублинском университете на факультете филологии. Порой она пописывала статейки в газету, которой помимо всего прочего владел ее отец, и в будущем она планировала заниматься именно этим.
Но жизнь распорядилась по-своему, и Эйлин уехала в Нью-Йорк, имея весьма смутное представление о том, что она собирается делать одна в этом огромном городе, без денег и друзей.
Помыкавшись, она решила использовать свой последний козырь. Обращаться к Питеру Данну ей очень не хотелось, так как она догадывалась, что вряд ли вызовет у него сочувствие после того, что произошло в Дублине. Но в душе Эйлин теплилась надежда на то, что Питеру понравится ее идея и он разрешит ей попробовать. В конце концов, Нью-Йорк и Дублин так далеко друг от друга. Почему бы Питеру попросту не забыть о том, что случилось в Ирландии? Ведь он там даже не присутствовал…
Такова краткая история появления Эйлин в редакции "Максистиля".
- Я хочу переговорить с Питером Данном, - сразу заявила она, как только миновала большие стеклянные двери здания редакции.
Охранник с вежливым интересом разглядывал девушку, невольно восхищаясь ее красотой и задором.
- У вас назначена встреча? - задал он неизбежный вопрос.
- Нет. - Казалось, это ни капли не смущает Эйлин. - Но мне необходимо его увидеть. Меня зовут Эйлин Донахью. Сообщите ему, пожалуйста. Я подожду.
С этими словами Эйлин подошла к маленькому диванчику для посетителей и села на него.
Охранник был удивлен. По долгу службы ему приходилось встречаться со всякими людьми, но подобной уверенности и независимости он не видел даже у более старших и опытных посетителей. Сразу было заметно, что эта Эйлин Донахью привыкла, чтобы ее просьбы незамедлительно исполнялись.
Охранник снял трубку телефона и позвонил секретарю Питера.
Данн был в этот момент свободен, и секретарь решила сообщить ему о нежданной посетительнице.
- Мистер Данн, внизу некая мисс Эйлин Донахью настаивает на встрече с вами, - сказала она.
- Эйлин Донахью? - переспросил Питер.
Ему показалось, что он ослышался. Всего два месяца назад девушка с таким именем опозорила его ирландских родственников. Может быть, у него галлюцинации?
- Да, Эйлин Донахью, - повторила секретарь. - Сказать, что вы заняты?
По голосу Питера она поняла, что он далеко не в восторге от ее сообщения.
- Н-нет, - пробормотал Питер после некоторого размышления. - Я приму ее.
Нельзя упускать случая высказать этой нахалке все, что он думает по поводу ее поведения. Второй такой возможности может и не представиться. Питер нервно зашагал по кабинету. Пока Эйлин доберется до него, у него есть время как следует подготовиться.
Как вы посмели явиться сюда после того, что произошло? - надо начать так. Нет, не подходит. Не стоит разыгрывать из себя карающего судью.
Что вам от меня надо? - сухо и кратко. Самый подходящий стиль поведения. Сразу поставить ее на место. Но если она пришла просить у него прощения…
Питер задумался. Нет, это маловероятно. С какой стати она пришла просить прощения у него?
Ей следовало бы обратиться к его двоюродному брату.
В дверь постучали.
- Войдите! - крикнул Питер, так и не придумав, как же вести себя с Эйлин.
Девушка открыла дверь и нерешительно шагнула в кабинет.
- Добрый день, - сказала она, не зная, как лучше назвать Питера - по имени или по фамилии.
- З-здравствуйте, - произнес Питер, ненавидя себя за дрожь в голосе.
Он внимательно разглядывал Эйлин. До этого он всего один раз встречался с ней - четыре года назад, когда приезжал погостить к родственникам. Потом он несколько раз видел ее фотографии в газетах, но они очень мало подготовили его к изменениям в ее внешности. Питер запомнил ее нескладным подростком с торчащими в разные стороны волосами и мелкими прыщиками на лбу. Родственники иногда писали ему, что Эйлин Донахью превратилась в настоящую красавицу, но одно дело - читать об этом, и совсем другое - видеть это собственными глазами.
Длинные темные волосы Эйлин были зачесаны назад, открывая высокий гладкий лоб. Ее светло-зеленые глаза ярко блестели, придавая девушке вызывающий вид. Весь ее облик дышал сдержанной энергией и уверенностью в себе. Питер, поначалу собиравшийся отчитать ее за недостойное поведение, растерялся.
- Чем я могу помочь? - спросил он после небольшой паузы.
Эйлин закусила губу. Какие мысли проносились в тот момент в этой хорошенькой головке - Питеру было неизвестно. Но он жаждал выяснить причину ее визита. Может быть, она раскаялась и хочет вернуть все обратно? Не то чтобы это было возможно, слишком велико было нанесенное оскорбление, но Данн знал, что на раненое самолюбие его брата будет пролит тогда целительный бальзам. К тому же, может быть, чувство Патрика настолько велико, что он простит Эйлин.
- Мне сообщили, что вы хотите побеседовать со мной, - напомнил он девушке совсем не тем суровым тоном, каким планировал.
- Я хотела сделать вам предложение, - сказала Эйлин наконец и тут же покраснела, сообразив, что ее слова прозвучали двусмысленно.
Вид раскрасневшейся девушки был способен тронуть даже каменное сердце. Питер Данн таковым не обладал, поэтому неудивительно, что он смягчился.
- Присаживайтесь, пожалуйста, - любезно предложил он Эйлин.
Когда они оба устроились - он за своим столом, она в кресле напротив, он спросил:
- Итак, о каком предложении речь?
- У меня есть идея насчет одной рубрики в вашем журнале, - начала Эйлин. - Мне кажется, это было бы очень интересно.
Питер был поражен до глубины души. До последнего момента он не сомневался, что визит Эйлин как-то связан с событиями двухмесячной давности. Он представлял себе сцену со слезами и раскаянием, себя в роли праведного утешителя. Ни на секунду он не мог вообразить, что она пришла поговорить совсем по другому поводу.
- Вы хотите на меня работать? - воскликнул он с сарказмом.
Эйлин кивнула.
- Мне нужна работа, - непринужденно пояснила она. - Я недавно переехала в Нью-Йорк и хотела бы заниматься журналистикой.
Питер почувствовал, как в нем закипает гнев.
Эта девчонка с непостижимой легкостью разрушила мир и покой двух уважаемых семей, сделала посмешище из его брата, а теперь утверждает, что он должен дать ей работу, как будто ничего не произошло!
- Но вы же не журналистка, - проговорил Питер язвительно.
- Нет, - согласилась Эйлин. - Но я научусь.
Питер фыркнул. Самоуверенность этой особы действует на нервы! Я проучу ее как следует, мрачно решил он про себя. Чтобы в следующий раз думала хорошенько, прежде чем делать что-либо.
- И что же вы можете мне предложить? - поинтересовался он.
Эйлин истолковала его интерес в свою пользу и принялась объяснять ему свою идею:
- Я думаю, будет здорово, если в мужском журнале появится рубрика о мифах, существующих в мужском сознании относительно женщин. Можно придумать какое-нибудь хлесткое название. "Все о ней", например. Или "Что ты знаешь о женщине?". Я брала бы ситуацию из жизни и раскладывала бы ее по полочкам. Что думает мужчина, что думает женщина. Как это выглядит с разных сторон. Конечно, мужскую точку зрения мне бы помогал изложить какой-нибудь сотрудник "Максистиля". По-моему, это было бы очень интересно.
Питер тоже так думал. Свежо и оригинально.
Но согласиться с Эйлин? Никогда.
- Неплохая идея, - процедил он с кислой физиономией. - Ничего особенного, но для новичка годится…
Лицо Эйлин вытянулось. Она рассчитывала на иную реакцию.
- Но вы понимаете, что мы не можем рисковать репутацией журнала ради сомнительного опыта, - продолжал Питер.
Эйлин удержала резкие слова, которые сами просились на язык.
- "Максистиль" постепенно набирает обороты. Один неверный шаг - и мы в пропасти, - драматизировал Питер.
- Но риск совсем небольшой, - произнесла Эйлин. - Мы сразу поймем по реакции читателей, понравилась им новая рубрика или нет.
Разве в этом деле можно обойтись без экспериментов?
Местоимение "мы" неприятно резануло слух Питера.
Эта девица уже не сомневается в своей победе, думал он, хмуро разглядывая Эйлин. Кажется, она нуждается в хорошей встряске.
- В любом случае, мне нужно посоветоваться с остальными, - заявил он вдруг. - Я созову своих ближайших коллег и партнеров, и мы вместе подумаем, есть ли смысл в вашем предложении.
Эйлин заметно растерялась. Несмотря на всю свою браваду, она похолодела при мысли, что сейчас ей придется выступать перед целым собранием мужчин. Они все будут настроены против нее. Это несомненно. Раз ей не удалось убедить одного Питера, что сможет она сделать, когда на нее будут устремлены несколько пар мужских глаз?
- Вас что-то не устраивает? - любезно осведомился Питер, видя волнение девушки.
- Н-нет. - Эйлин тряхнула головой. - Если вы не можете принять решение самостоятельно, я буду рада побеседовать с вашими коллегами. - Питер закусил губу. Что она себе позволяет!? Не можете принять решение самостоятельно? Да он ее с грязью смешает! - Вскоре все собрались в комнате для переговоров. Эйлин бросало то в жар, то в холод. Взгляды мужчин, сидевших напротив нее, были очень красноречивы, и она впервые пожалела о том, что решила обратиться к Питеру Данну. Это была неудачная идея. Но развернуться сейчас и сбежать? Ни за что! Она не доставит такой радости Питеру, который глядел на нее с нескрываемой насмешкой.
- Господа, я пригласил вас, чтобы вы выслушали предложение этой молодой особы.
Мисс Эйлин Донахью, - выговорил Питер с легким оттенком презрения. Все собравшиеся сразу поняли, как он относится к просительнице. - Мисс Донахью полагает, что знает, какие материалы должны размещаться в мужском журнале…
Эйлин покраснела от досады. Нельзя было придумать лучшего способа провалить ее идею.
Все эти самодовольные типы, пожирающие ее глазами, решат, что она пришла учить их работать. Такого они, естественно, не потерпят.
- Прошу вас, мисс Донахью, изложите суть вашей идеи, - обратился Питер к Эйлин.
Она встала, сознавая, что все ее попытки будут напрасны. Но в данный момент ей ничего не оставалось делать, как начать говорить. Ее уверенность куда-то испарилась, она стала мямлить и заикаться. Слушающие ее мужчины обменивались ироническими взглядами, и Эйлин почувствовала, что готова провалиться от стыда сквозь пол.
Как ни странно, это придало ей сил. Эйлин рассвирепела и начала говорить с большим убеждением. Насмешки в глазах ее слушателей стало меньше. Ей удалось почти невозможное - неблагоприятное впечатление, которое произвели слова Питера Данна, постепенно сглаживалось.
Питер тоже понял это, И совсем не обрадовался. Он внезапно осознал, что это собрание было не самой хорошей идеей. В своем желании покарать Эйлин он забыл о том, что другие не знают о ее поступке и будут смотреть на нее как на молодую красивую женщину, излагающую очень интересную мысль. Каждый из них будет не прочь пофлиртовать с Эйлин, если она начнет работу в "Максистиле". Этого Питер допустить не мог.
После того как Эйлин закончила, он вновь взял слово. И у присутствующих не осталось ни малейшего сомнения - Питер Данн не желает, чтобы Эйлин воплотила свою идею в его журнале. Он говорил язвительно и пылко, высмеивая все слабые стороны ее проекта и превращая мелкие недочеты в гигантские недостатки.
Многие могли бы поспорить с Питером, но никто не осмеливался противоречить ему. Лишь Максимилиан Гриффит наблюдал за другом со снисходительной полуулыбкой. Он сразу понял, что за энтузиазмом Питера скрывается нечто большее, чем желание высмеять предложение этой очаровательной девушки. Все же остальные мечтали о том, чтобы поскорее очутиться вне переделов комнаты для переговоров.
Эйлин Донахью было отказано в ее просьбе.
Питер не захотел протянуть ей руку помощи, и она прекрасно понимала почему. Эйлин не винила Питера.
Разве что она думала иногда, что он мог поступить с ней более благородно и не выставлять на посмешище.
Неудивительно, что сейчас, встречаясь с Питером в "Максистиле", Эйлин чувствовала определенную неловкость. Она знала, что он не желает работать с ней, и лишь влияние Максимилиана удерживает его от того, чтобы не указать ей на дверь. Но Эйлин слишком нуждалась в работе, чтобы позволить сантиментам восторжествовать.
К тому же она на самом деле была уверена в том, что ее проект ждет успех, а, следовательно, журнал и Питер Данн только выиграют от этого.
6
Через два дня в "Максистиле" выдалось особенно нелегкое утро. Слишком много дел свалилось сразу, и Питер с Максимилианом не вставали из-за стола до самого обеда, решая различные проблемы.
- Кстати, у нас весь материал готов для нового выпуска? - вдруг вспомнил Питер.
Макс кивнул. Он был явно не в духе, и Питер невольно спрашивал себя, что произошло.
Обычно Гриффита не так легко можно было вывести из себя.
- А статья Эйлин Донахью?
Питер заставил себя равнодушно произнести ее имя. Раз уж они все равно стали работать вместе, то нет смысла показывать, что он терпеть ее не может.
- Отложим до следующего раза, - буркнул Максимилиан и с притворным интересом принялся листать бумаги, лежавшие на столе.
Питер внимательно посмотрел на друга. Интуиция подсказывала ему, что он напал на верный след. Плохое настроение Макса явно связано с Эйлин.
- Она обещала подготовить статью уже к этому выпуску, - сказал он спокойно. - Я рассчитывал на это. Неужели она ничего не принесла?
- Статья готова. - Макс по-прежнему не отрывал глаз от бумаг. - Просто мне она показалась недостаточно интересной. Эйлин будет ее дорабатывать.
- Погоди. - Питер облокотился о стол. - "Максистиль" выходит два раза в месяц. И если она постоянно будет дорабатывать свои материалы и не сдавать их вовремя, у нас будут проблемы. Мы открываем рубрику или нет?
- Пит, поверь мне, больше такого не будет. - Максимилиан отложил бумаги в сторону. - Я проглядел статью, как только пришел на работу. Она неудачная.
Макс вымученно улыбнулся. Питера стало разбирать любопытство.
- Я хотел бы взглянуть.
- Не стоит.
- И все-таки я имею право знать. Не забывай, ты сам настаивал на том, чтобы Эйлин стала работать у нас. Если ты принял человека, который абсолютно не умеет писать, лучше признать это сразу. Может быть, мы подберем для нее еще что-нибудь. Если это так важно для тебя…
Максимилиан поджал губы. Насмешка Питера попала в цель. Значит, Питер считает, что он влюбился в Эйлин и взял ее на работу, чтобы заслужить ее благосклонность? Это было очень обидно. Особенно учитывая то, что это недалеко от правды.
- Если ты намекаешь на то, что я предложил ей работу, чтобы…
- Помочь ей. - Питер не дал ему договорить.
Раздувающиеся ноздри Макса свидетельствовали, что он очень воинственно настроен. - Если ты принесешь мне ее статью, я сразу разберусь что к чему.
Максимилиан встал и вышел из его кабинета. Через пять минут он вернулся и протянул Питеру несколько машинописных листков. Потом отошел к окну и стал внимательно разглядывать что-то на улице.
Питер погрузился в чтение. Первый же абзац убедил его в том, что Эйлин ни капли не преувеличивала насчет своих литературных способностей. Язык был живым и образным, тема - увлекательной и интригующей. Эйлин озаглавила свою статью "Первое впечатление, или что на самом деле думает женщина, когда вы считаете, что поразили ее в самое сердце". Она детально описала несколько жизненных эпизодов, в которых главную роль играли мужчины. Все они были очень разными, но объединяло их одно - невероятная самоуверенность и самовлюбленность. Каждый из них не сомневался в том, что производит самое благоприятное впечатление, в то время как стороннему наблюдателю было ясно, что реакция женщины далека от восхищения.
Питер не мог сдержать улыбку. Эйлин удалось невозможное - она посмеялась над мужчинами, но не обидно, а ласково. Она поддела, но не оскорбила, и Питер вполне мог представить себе мужчину, читающего эти строки и бормочущего себе под нос: "Хотел бы я глянуть на эту самую Эйлин Донахью, как она только додумалась до такого!".
- По-моему, это очень интересно, - сказал Питер, посмеиваясь. - Я недооценил Эйлин. Это должно понравиться читателям…
Максимилиан по-прежнему не поворачивался к нему.
- Макс, в чем дело? - удивился Питер. Ты всегда любил хорошую шутку…
И тут он понял. В своей статье Эйлин высмеивала не выдуманных мужчин, а вполне конкретных людей. Упоминался там и высокий богатый красавец, вполне распространенный тип, умный и интересный собеседник, но слишком занятый самим собой, чтобы обращать внимание на чувства других. Питер проглядел статью и нашел это место. Да, сомнения быть не может. Максимилиан узнал себя и смертельно обиделся. В сообразительности ему не откажешь.
- Макс, это очень хорошая статья, - твердо сказал Питер. - Мы поместим ее в этом выпуске. Рубрика "Что ты знаешь о женщине?" будет открыта.
- Поступай, как хочешь, - процедил Максимилиан, не оборачиваясь.
- Значит, ты на нее обиделся, - подвел итог Питер. - Не ожидал я от тебя такого. Ты ведь сам ее привел. Возьми себя в руки, Макс!
- Я не обиделся! - отрезал Максимилиан.
Он развернулся к Питеру, его глаза гневно горели. - Я не позволю, чтобы какая-то девчонка высмеивала меня!
- Ну, во-первых, никто не догадается, кого она имела в виду, - вздохнул Питер. - Во-вторых, ты всего лишь один из персонажей. В-третьих, может быть, это и не ты…
Страдание исказило лицо Макса. Нет, сцена в ресторане была описана слишком правдиво и детально, чтобы оставались какие-то сомнения.
- Ладно, тебе виднее, - кротко продолжил Питер, увидев выражение лица друга. - Все равно ты не должен принимать это слишком близко к сердцу. Будь выше, докажи ей, что на самом деле ты совсем не такой… И, может быть, в следующем номере появится статья о том, как женщина любит.
Питер говорил и не понимал сам себя. Он, который недавно бушевал и бесился от одной лишь мысли о том, что Эйлин работает в его журнале, оправдывает ее сейчас в глазах Макса.