- Мы всего лишь приподняли завесу и позволили ему увидеть ярчайший драгоценный камень в его коллекции.
- Ты об Айрин.
- Oui.
- И мы оба устали от того, что люди пренебрегают мной, потому что я твой человек-слуга.
- И это тоже, - сказал он.
- Ты всерьез собираешься заставить меня надеть диадему на свадьбу?
На его лице появилась та самая улыбка падшего ангела, что пытается продать тебе кубик льда в аду.
- Ну, ma petite, было бы не честно с нашей стороны заставить его открыться достаточно, чтобы влюбиться, а затем оскорбить его творения.
Я уставилась в потолок, сделала глубокий вдох-выдох и сказала:
- Черт, ты ничего не говорил мне о коронах.
- Ты будешь прекрасна, ma petite.
Я прищурилась.
- Если я ее надену, то и ты тоже.
Он вновь по-галльски повел плечами.
- Так и быть.
Я нахмурилась, а затем попыталась сдержать улыбку от пришедшей мысли, но в итоге сдалась.
- Отчего мне кажется, что корона была твоей целью многие столетия?
Он улыбнулся, блеснув изящными клыками.
- По моему опыту, если ты должен нести бремя лидера, то почему бы не украсить его драгоценностями.
Я рассмеялась, подходя к нему.
- Ты же знаешь, что я люблю тебя?
- Знаю.
- И мы правда собираемся сказать "да" и произнести клятвы?
- Сядь ко мне на колени, и мы обсудим это.
- Если я окажусь на твоих коленях без свидетелей, будет не до этого, - улыбнулась я.
- Эта встреча оказалась на удивление короткой, так что в наших расписаниях появилось окно. Какая разница, как мы проведем это время? - спросил он, протянув мне руку.
- Хм… Дай-ка подумать, - ответила я, подходя ближе.
Он притянул меня на колени, и я обвила его руками, будто для этого они и были созданы.
- Je t’aime, ma petite.
- И я люблю тебя, Жан-Клод, - ответила я, прежде чем поцеловать его.
Глава 7
Нам нравилось раздевать друг друга, но не до конца. Мы избавились от пиджаков, затем сняли мой ремень, чтобы аккуратно убрать оружие в ящик стола. Его нельзя было просто бросить на пол. Уже бывали случаи, когда я с трудом могла откопать пистолет в груде одежды, а ведь он был жизненно необходим. С тех пор оружие осторожно снимается и кладется на место. Рубашки были сброшены на пол к пиджакам. У нас был всего час, а затем мне нужно отправляться на кладбище поднимать мертвых, а Жан-Клоду - в "Запретный плод" объявлять номера. На нем были одни из тех кожаных штанов со множеством ремешков, с которыми, казалось, нужно повозиться, чтобы раздеть его. Но есть потрясающая одежда, которую непросто снять, а есть та, которая только выглядит сложно, а в нужный момент на сцене снимается одним простым движением. Я ловко отстегнула переднюю часть его штанов и хотела скользнуть в них рукой, но Жан-Клод остановил меня и покачал головой.
- Что не так? - спросила я.
- Я не кормился сегодня, ma petite.
- Я знаю.
Он улыбнулся.
- Я знаю о твоей страсти ласкать мужчину ртом, пока он расслаблен. И с удовольствием остался бы для тебя таким, пока ты не позволила бы выпить крови, но этой ночью я не слишком терпелив. У нас слишком мало времени для долгой прелюдии.
Я вздохнула и посмотрела на наши сцепленные руки.
- Ладно, но мне все равно нужна хоть какая-то предварительная ласка. Я не в настроении для быстрого секса.
- Я даже не думал об этом, - сказал он и поднял мои руки так, чтобы я не пыталась больше скользнуть в его брюки. Он нежно коснулся губами моих ладоней, а затем поцеловал меня. Его губы окрасились алым от моей помады, и этот цвет потрясающе смотрелся на нем.
Жан-Клод скользнул кончиками пальцев по краю моего синего атласного лифчика.
- Новый цвет, ma petite. Мне нравится.
- Под цвет рубашки, - ответила я и не солгала. А еще я отлично знала, как привлекательно выглядит моя грудь с этим пуш-ап эффектом. Ощущение скользящих под край белья пальцев было волнующим, но не слишком. Пока.
- Это богатство заслуживает внимания, - произнес он, глядя на мою грудь.
- Кстати, лифчик сочетается с трусиками, - заметила я, наслаждаясь его загипнотизированным видом, пока он смотрел на мою грудь. Жан-Клод совсем недавно признался мне, что сходит с ума по женской груди. Это побудило меня покупать такое белье, которое раньше я могла бы и не выбрать и, вероятнее всего, упустила бы возможность увидеть это выражение его лица.
Жан-Клод посмотрел на меня, и на его губах заиграла улыбка. Правда из-за того, что он тщательно скрывал клыки, она получилась не такой счастливой, какой могла бы быть.
- Вот как, тогда я обязан их увидеть.
- Очень на это надеюсь.
Он грациозно опустился на колени. Это я просто встала бы на них, а он плавно танцующе двигался, будто на фоне звучала музыка. Жан-Клод скользнул ладонями по моим бедрам, поднимая юбку и медленно открывая взгляду нижнее белье так, словно работал на публику. Этой ночью он будет помогать в некоторых выступлениях, поэтому его разум уже настроился, придавая театральности каждому движению. Я не возражала. Жаль правда, что у этого шоу нет зрителей. Если бы я хоть отчасти была таким же эксгибиционистом, как Жан-Клод, то зарабатывала бы на сцене гораздо больше, чем на службе маршала США.
Он собрал мою юбку на талии, и синие трусики замерцали в офисном освещении. Жан-Клод взглянул на мою грудь, затем вновь опустил взгляд на ту часть моего тела, что теперь была гораздо ближе к его лицу.
- Идеально сочетаются, - его голос звучал чуть ниже и мягче обычного.
- Учусь у мастера, - ответила я и добавила, вскинув бровь и не сдержав сарказма: - Мой мастер
- Некоторые считают твой отказ обращаться ко мне подобным образом моей слабостью.
Он наклонился, прижался щекой к моему бедру и посмотрел на меня вдоль линии моего тела глазами глубокого синего цвета.
- Мне стоит за это извиниться? - спросила я. Мой пульс уже участился, а ведь Жан-Клод едва прикоснулся ко мне.
- Нет, ma petite, мне не нужен раб. Мне нужен партнер, которым ты и стала для меня. Во всех смыслах.
Жан-Клод едва ощутимым касанием провел вдоль кромки моего белья, но я-то знала, как может перехватывать дыхание от прикосновений этих длинных одаренных пальцев. Его руки ласкали у самого края трусиков, так дразняще близко к более чувствительным местам. Затем скользнул ладонями по моим бедрам вперед, поддел синий атлас белья, нежно поцеловал мое тело через тонкую ткань и отстранился, медленно стягивая трусики.
Перед глазами пелена, дыхание и пульс ускорились, а ведь он еще почти ничего не сделал. Это лишь реакция на воспоминания о его действиях в прошлом. Хороший секс как депозит в банке: если вы регулярно вкладываете крупную сумму на счет, то и получаете большие проценты. За эти годы Жан-Клод заработал очень много процентов.
Он спустил трусики к моим лодыжкам, оставив их прямо над туфлями на высоком каблуке. Я бы попросила его снять их совсем, но он поцеловал мою обнаженную кожу чуть выше того места, что так отчаянно нуждалось в его прикосновении, и я потеряла дар речи и едва могла вздохнуть. Кожа в этом месте была совсем голой. В течении многих лет я отказывалась полностью удалять там волосы, пока мне не предложили просто попробовать. Если бы мне не понравилось, я бы отрастила их снова. Но так каждое прикосновение ощущалось острее, особенно при оральном сексе, словно вы можете вылизывать и посасывать тщательнее, когда нет никакой помехи между вашим ртом и обнаженным телом. К тому же, я тоже не в восторге, когда приходится выковыривать из зубов лобковые волосы.
Жан-Клод провел языком прямо над куда более интимным местечком. Он дразнил меня, скользя по краю, но не проникал глубоко, пока я не прошептала:
- Пожалуйста.
Жан-Клод поднял на меня взгляд своих полночно-синих глаз и отстранился лишь за тем, чтобы спросить:
- Пожалуйста что, ma petite?
Но его ласкающие пальцы заставляли меня желать поцелуя, а не подбирать слова. Я не могла думать, лишь чувствовать то, что он творил между моих ног. Я боролась за способность говорить, но как только открыла рот, он вошел в меня пальцами.
- Это не честно, - удалось выдохнуть мне.
- А я думаю, очень даже честно, - ответил он, улыбнувшись, и глаза его наполнились тем темным светом, связанным отнюдь не с вампирскими силами, а с тем, что он мужчина. Свободной рукой Жан-Клод так крепко прижал меня к столешнице, что я почти уселась на стол верхом. Он скользил во мне пальцами и прильнул ртом, лаская языком. Там, где он касался меня, нарастало восхитительное напряжение от удовольствия. Словно в молитве, я выдохнула его имя. Он ускорился, снова и снова поглаживая языком и терзая пальцами, и я, вдруг оказавшись на краю оргазма, вскрикнула, не успев даже подумать о том, что в офисе стоило бы быть потише.
Он продолжал ласкать меня ртом, продлевая оргазм, все быстрее скользя пальцами, задевая ту самую точку внутри, отчего меня накрыла новая волна удовольствия, когда еще не прошла первая. Я не могла даже вскрикнуть, потерявшись в своих ощущениях. Словно мое тело не могло решить, какой из оргазмов прочувствовать. Жан-Клод как будто все понял и отстранился, продолжая быстро и жестко двигать пальцами, пока я не закричала для него. Одной рукой он удерживал мое бедро, целуя его внутреннюю сторону, другой продолжал ласкать меня. Я взглянула вниз на его темные волосы, он уткнулся в меня лицом. Я ощутила, как напряглась его рука на моем бедре, как на мгновенье сбилась с ритма вторая, ласкающая меня, за секунду до укуса. Спустя мгновенье он пронзил клыками мою кожу, но ощущение стиснутых зубов, прильнувшего рта, посасывания было лишь частью удовольствия. Я уже не могла сказать точно, что именно подтолкнуло меня к краю: его пальцы или клыки. Затем он поднялся, опрокинул меня на стол и развел мои ноги шире. Трусики соскользнули на пол, а он высвободил себя из кожаных штанов. Я всего на мгновенье увидела его, длинного, твердого и готового, прежде чем он вошел в меня.
- Так влажно, так тесно, так сладко, ma petite, - его голос звучал напряженно.
Я приподнялась, словно качала пресс, чтобы видеть, как Жан-Клод скользит во мне, но когда его ритм ускорился, мне пришлось откинуться на спину и позволить своему телу насладиться ощущением внутри. Мы встретились взглядами и утонули в глазах друг друга, пока он брал меня на этом столе, крепко удерживая за бедра на краю. Зарождалось глубокое удовольствие, как предвкушение прикосновения к той части моего тела, до которой он на самом деле не может дотронуться. Такое ощущение, словно каждым сильным толчком он затрагивает что-то внутри меня, чего никто прежде не видел и не касался. Жан-Клод был способен отыскать все темные счастливые местечки во мне.
Его глаза наполнились вампирским свечением, как если бы ночное небо осветилось собственным светом, и вы бы поняли, что даже в самый поздний час оно все еще синее. Удовольствие все нарастало и нарастало с каждой секундой, с каждым толчком его тела, пока я не вскрикнула, заскользив руками по гладкой пустой столешнице.
Он сохранял ритм, подводя меня к краю не один раз, пока я не обмякла в полубреду от удовольствия. Только тогда он позволил себе отбросить контроль и ускориться, не стараясь задевать сладких местечек внутри. Полуприкрытыми глазами я наблюдала за ним: как он склонил голову, и волосы опустились темной завесой, как затем он навис надо мной с расслабленным от наслаждения лицом.
Я слышала его прерывистое дыхание и видела участившийся пульс на шее. Секс больше, чем что-либо еще, возвращал его к "жизни". Мне нравилось наблюдать, как реагирует его тело, словно он обычный человек, как на его бледной широкой груди проступает испарина. Правда с красноватым оттенком моей крови, которую он выпил сегодня. Этой ночью он, скорее всего, не сможет надеть на работу белую рубашку. Мне наплевать, уверена, что и ему тоже.
Глава 8
Мы с Жан-Клодом привели себя в порядок в туалетной комнате, располагавшейся в задней части кабинета. Он пропустил меня вперед, потому что истинный джентльмен, а еще потому что у него это займет куда больше времени, а терпение не самая сильная черта моего характера. Компромисс был в том, что вышла я в нижнем белье, собираясь одеться уже в кабинете, чтобы он мог подольше повозиться в ванной. Прежде чем накинуть на себя хоть что-то, я проверила телефон, но ни сообщения, ни пропущенного звонка от Мэнни не было. К черту. Я снова набрала его номер. Мое первое ему сообщение было очень кратким: "Позвони мне". На этот раз нужно побольше деталей.
Сразу включилась голосовая почта, значит Мэнни сейчас трепался по телефону. Блин.
- Мэнни, это снова Анита. Мне очень нужно поговорить с тобой по делу. Нужен твой совет.
Я удержалась от упоминания о Доминге Сальвадор по двум причинам. Во-первых, стараюсь не распространяться о своих текущих расследованиях. Во-вторых, жена Мэнни Розита регулярно проверяет его телефон. Ей известно о том, что Мэнни и Доминга когда-то были любовниками. Она никак не простит ему связь с другой женщиной, даже если это было еще до их с Мэнни встречи. Мне никогда не понять такую ревность, но, если это в моих силах, я не хочу усложнять ему жизнь. Правда, если он не свяжется со мной в ближайшее время, мне придется назвать имя Сеньоры, оно точно вынудит его позвонить мне. Она была мертва, но, упоминая дьявола, вы всегда боитесь, что он может вас услышать. А Доминга вполне могла бы услышать нас в аду. Вот такая она чудовищно страшная.
Я села, уставившись на телефон и раздумывая, не написать ли Мэнни смс, но он вел себя, как и большинство людей за пятьдесят: у него был смартфон, но пользовался он им как обычным мобильником. Мэнни никогда не отвечал на сообщения. Я даже не уверена, что он вообще их читал.
Телефон зазвонил, но по зазвучавшей "Lovefool" Cardigans я сразу поняла, что это не Мэнни, а Мика Каллахан.
- Привет, невысокий, темный и красивый, - ответила я, улыбнувшись.
- Привет, красотка, - судя по голосу, он тоже улыбался. - Слышал, встреча с ювелиром оказалась короткой.
- Ого, быстро же слухи распространяются.
- Я сказал Лисандро, что мне очень нужно поговорить с тобой и Жан-Клодом, как только у вас появится свободная минутка. Вот он и рассказал мне.
- Ладненько, но где-то минут через сорок пять мне нужно выходить. Не могу заставлять клиентов долго ждать.
Мика рассмеялся.
- Они начинают нервничать, когда ты оставляешь их надолго одних на кладбище. Я знаю.
- На самом деле на кладбищах мертвецки спокойно. Они сами себя накручивают, - ответила я.
- И это я тоже знаю.
- Хочешь, чтобы мы пришли?
- Я почти поднялся по этой чертовой лестнице, так что нет. Я сам приду. Люблю тебя, Анита.
- Я люблю тебя сильнее.
- А я еще сильнее.
- А я вообще безгранично.
Завершив разговор, я обернулась и заметила выходящего из ванной Жан-Клода без рубашки, но с застегнутыми штанами. Он выглядел так, словно не был уверен, стоит ли сейчас надевать белую рубашку или лучше выбрать другую, потемнее.
- Тебе правда очень идет синий. И спасибо, что еще не оделась. С кем из наших котиков ты говорила? Только с ними двумя ты такая ласковая, - сказал он.
Назвать мой вид в неглиже случайностью, вместо того, чтобы оставаться раздетой специально дня него, показалось неправильным. Поэтому я просто сказала:
- Рада, что тебе нравится. Это был Мика. Он хочет с нами поговорить и, видимо, попросил Лисандро дать ему знать, когда мы освободимся.
- Поговорить? - повторил Жан-Клод. - О чем?
- Он не сказал. Но, кажется, он уже почти преодолел миллиард ступенек с нижних этажей и будет здесь с минуты на минуту. Так что сможешь сам его спросить.
- Эта лестница была разработана против злоумышленников, ma petite.
Я рассмеялась.
- Ну серьезно, сколько там ступенек? Кто-нибудь считал?
Я бы сказала, что он сел на диван, но это не отразило бы сути. Жан-Клод изящно опустился на кожаный диванчик, вытянув длинные бледные руки на спинке, чтобы она служила опорой для его тела. Он расслабленно закинул ногу на ногу, умудряясь выглядеть соблазнительно и хулигански в духе вестерна.
- Ты это специально делаешь или не замечаешь, как позируешь? - спросила я, прислонившись к столу.
- У меня был талант к позированию, как ты выразилась. Века практики лишь отточили это умение.
Он улыбнулся, явно очень довольный собой, и я улыбнулась в ответ. А ведь когда-то он скрывал от меня свою самовлюбленность. Я его не виню. Тогда я так комплексовала по поводу своей внешности, что чувствовала себя не в своей тарелке рядом с кем-то, кто чувствует себя без одежды настолько свободным и красивым.
Жан-Клод протянул мне руку, и я подошла к нему, потому что, когда ваш возлюбленный делает так, вы просто должны подойти. Я свернулась возле него калачиком в своем новом синем белье, и он крепко прижал меня к себе одной рукой.
- В таком виде ты можешь отвлечь нашего короля-леопарда.
- У меня нет времени на болтовню и его отвлечения, - сказала я, смеясь, и попыталась встать, но Жан-Клод потянул меня назад. В дверь постучали. - Минутку, - отозвалась я.
- Это Мика, - ответил Лисандро через дверь.
- Я не совсем одета, - сказала я. - Ему можно, тебе - нет.
Лисандро рассмеялся.
- В конце смены я вернусь к жене, так что не буду подглядывать.
Дверь открылась, мелькнул силуэт Лисандро, который отвернулся, чтобы не видеть комнату и пропустить Мику.
Мика вошел в дверь с присущей ему манерой держаться, словно эта комната принадлежала ему, или он, как минимум, собирается ее купить. Таким же уверенным в себе и надежным он был и в первую нашу встречу. На нем были синие джинсы и темно-зеленая футболка, подогнанная к его худощавой спортивной фигуре. Мы одного роста, поэтому всегда вынуждены подшивать одежду или будем выглядеть так, словно носим чужую. Темно-каштановые волосы были заплетены в косу, такую тугую, что невозможно было понять, что они вьются. Если их распустить, они рассыпятся по плечам. Мика почти всегда собирал их назад. Он бы уже давно носил коротко стриженную мужскую прическу, если бы не мои угрозы отстричь свои кудри. Я люблю его локоны, а он любит меня.