Лагерь был разбит на лесной прогалине. Ярко пылал костер; мои похитители собрались у огня и готовили пищу - я уловила запах мяса. Чуть в стороне стоял небольшой походный шатер. Листа и молодого всадника я не увидела, однако лошадь была привязана к дереву неподалеку. На прогалине я насчитала десять человек, включая моего стража. Возможно, в шатре есть еще кто-нибудь. А даже если и нет, все равно врагов слишком много, и мне их никак не одолеть.
Я попыталась сесть. Мир перед глазами поплыл, меня опять затошнило и затем долго выворачивало наизнанку.
От костра, подошел человек - немолодой, с короткими седыми волосами, которые топорщились на голове редкими пучочками. Он принес чашу с каким-то питьем:
- Это тебе. Пей.
Запахло имбирем.
- Что это? - Голос мой скрипнул и сорвался.
- Какая тебе разница? - Бдительный страж шагнул ближе, занося тяжелый кулак. - Делай, что велит капитан Маррок.
- Потише, Гоэль, завтра она у нас должна быть на ногах, - предупредил капитан. Затем обратился ко мне: - Твой, брат приготовил это варево из травы, которая у него с собой.
Лист жив! Я сама удивилась тому, насколько обрадовалась.
- Голове станет легче, - добавил капитан Маррок, наблюдая, как я коснулась губами края чашки, но никак не могу заставить себя сделать глоток. Его серо-голубые глаза подобрели, однако суровое выражение лица не смягчилось.
Зачем опаивать меня ядом сейчас, если запросто могли прикончить раньше? А если, к примеру, Лист затеял меня убить?
- Пей - не то я сам волью тебе в глотку, - пригрозил Гоэль.
Пожалуй, так и будет. Я осторожно пригубила напиток, проверяя, не отравлен ли. На вкус - сладкий имбирь с лимонным соком. С одного крошечного глотка уже стало легче, поэтому я без колебаний осушила чашу.
- Кейхил сказал: пусть она сидит у костра. А то здесь слишком темно. Караульные будут дежурить по четыре часа, - сообщил капитан Маррок.
Гоэль ухватил меня под мышки и поставил на ноги. Я думала: опять затошнит, и вся сжалась - на нет, ничуть не бывало. Желудок и не думал бунтовать, а в голове прояснилось настолько, что я задалась разумным вопросом: как, по их мнению, я пойду, если ноги скованы такой короткой цепью? Спасибо еще, что не сковали вместе запястья и лодыжки.
Гоэль вышел из затруднения, вскинув меня на плечо. Когда он принес меня к костру и сбросил наземь, общий разговор смолк. Один из похитителей, метнул яростный взгляд поверх окровавленной тряпки, которую он прижимал к носу.
Маррок подал мне тарелку с едой:
- Ешь. Тебе понадобятся силы.
Остальные засмеялись. Невеселый, пугающий смех.
Я заколебалась. Стоит ли есть мясо с хлебом? Ведь всего несколько минут назад меня немилосердно рвало. Однако от жареного на вертеле мяса исходил такой аппетитный запах, что было невозможно устоять. По привычке проверив, нет ли яда, я мигом проглотила свою порцию.
Головная боль ушла, после сытной еды я приободрилась. И задалась естественным вопросом: зачем эти люди захватили нас с Листом и кто они такие? Гоэль по-прежнему был рядом, нависая надо мной, могучим телом, поэтому я спросила у него.
Вместо ответа он влепил оплеуху:
- Нечего трепать языком!
Щеку ожгло, на глазах выступили невольные слезы. Я мгновенно возненавидела Гоэля, но сделать ничего не могла.
Я долго-долго молчала, размышляя над тем, как спастись. Моего вещевого мешка не видать, однако мой верный посох - вот он. Возле костра сражались двое караульных: один плотный, тяжеловесный, с моим посохом в руках, пытался одолеть другого, виртуозно владевшего мечом. Он пыхтел, потел и неумело махал посохом, как бесполезной деревяшкой, и вскоре был побежден.
Понаблюдав за поединком, я решила, что это - солдаты, хоть и одетые в простую домотканую одежду мирных жителей. Возрастов они разных - от двадцати с небольшим лет до пятидесяти, а то и старше. Быть может, чьи-то наемники? Совершенно очевидно, что командовал ими капитан Маррок.
Так почему же они напали? Ради денег? Вряд ли: они бы давно уже забрали добычу и шагали дальше своей дорогой. Будь это подосланные убийцы, я бы уже была мертва. Остается похищение. Ради выкупа? Или ради кое-чего похуже? Я передернулась всем телом, представив, как отец с матерью получат известие, что я опять исчезла. Нет уж, пообещала я сама себе, до этого не дойдет. Как-нибудь да улизну; впрочем, разумеется, не сейчас, когда меня неустанно сторожит Гоэль.
Я потерла шею. На руке осталась кровь. Осторожно пощупав, я обнаружила глубокую рану у основания черепа и ранку поменьше над левым виском. Затем коснулась пучка волос на затылке и как можно более небрежным движением отвела руку. Шпильки оказались на месте, хотя много локонов выбилось, и пучок грозил развалиться. Надеюсь, Гоэль моих шпилек не заметил.
Итак, средство спасения буквально под рукой. Лишь бы мне дали время - отвернулись бы, отошли. К сожалению, меня и не думали оставить без присмотра. Из шатра вышли двое и направились прямиком в мою сторону.
- Он желает ее видеть, - объявил один из них.
Ухватив под локти, они поволокли меня к шатру, а Гоэль двинулся следом. Втащив внутрь, меня опустили наземь. В тусклом свете одной свечи я увидела молодого бородача, который сидел у складного парусинового стола. Лист, без оков, целый и невредимый, сидел рядом. Тут же, на столе, лежали мой вещевой мешок и вынутое из него имущество.
С трудом я поднялась. Спросила у Листа:
- Твои дружки?
Что-то тяжко ударило по голове, сшибло с ног. Лист привстал было, однако опустился на место, когда молодой бородач коснулся его руки.
- Это вовсе не обязательно, Гоэль, - заметил хозяин шатра. - Подожди снаружи.
- Она заговорила без разрешения.
- Если она не проявит должного уважения, я разрешаю тебе поучить ее хорошим манерам. А сейчас иди, - приказал всадник.
Я снова поднялась на ноги; это далось нелегко. Гоэль вышел, но двое других, что привели меня в шатер, остались внутри.
Внезапно моему терпению пришел конец. Если хватит проворства, я сумею обвить цепочкой, которой скованы запястья, шею бородача и смогу диктовать условия. Готовясь к прыжку я на глаз прикинула разделявшее нас расстояние, а он проговорил:
- На твоем месте я бы не стал делать глупости, - и выразительно приподнял длинный широкий меч, лежавший у него на коленях.
- Кто ты такой и что тебе надо?
- Будь-ка повежливей, а не то я позову Гоэля обратно, - улыбнулся бородач.
- Зови. Сними наручники - и дай нам честно сразиться. - Он не ответил, и я напористо добавила: - Боишься, что я одержу верх? Конечно! Иначе не сидел бы трусливо в засаде.
Бородач изумленно глянул на Листа, а Лист тревожно поглядел на него. Все-таки, они друзья или враги?
- Ты умолчал о том, что она - не робкого десятка. Хотя, - бородач вновь обвернулся ко мне, - это все, может быть, показное.
- Сними цепи - и я тебе покажу!
Он засмеялся. Несмотря на пушистую светлую бороду и усы, он казался моложе меня. На вид я бы ему дала от силы лет восемнадцать. Глаза у него были голубые, а длинные светлые волосы собраны на затылке в хвост. Он был одет в простую серую блузу; однако ткань куда тоньше и дороже той, из которой сшита одежда его солдат.
- Что тебе нужно? - спросила я.
- Сведения об иксийской армии.
Неожиданный ответ изумил - я аж рот открыла.
- Брось, не разыгрывай дурочку. Мне нужны цифры: численность иксийских войск, их расположение. Слабые и сильные стороны. Сколько у них оружия и какое оно. Точное местонахождение Валекса. Кто его остальные шпионы и куда засланы.
- С чего ты взял, будто я все это знаю?
Он бросил на Листа быстрый взгляд, и до меня вдруг дошло.
- Ты воображаешь, будто я - шпион северян.
Я горько вздохнула. Значит, это все затеял Лист, А его испуг и потрясение в лесу на тропе - сплошное притворство. Никакой Первый Маг его в Крепость не вызывал, а он нарочно потащил меня в лес побыстрее. Не диво, что братец ни слова не вымолвил с той минуты, как меня приволокли в шатер.
- Ладно, коли вы меня зачислили в шпионы, я и буду вести себя, как шпион. - Я скрестила руки на груди, стремясь принять вызывающий вид. Звяканье цепи не очень-то способствовало новому образу, но я продолжала: - Ничего не добьешься, ты, южный подонок!
- У тебя не будет выбора.
- Тогда ты будешь удивлен. - Я имела в виду, что не знаю ответов на поставленные вопросы. Вот если бы бородач поинтересовался, какие блюда предпочитает командор Амброз, я бы с удовольствием поведала об этом в подробностях.
- Я мог бы приказать Гоэлю пытками заставить тебя говорить. Он бы с превеликим удовольствием занялся. Да только дело это грязное и долгое. К тому же я считаю, что развязанный таким образом язык сообщает ненадежные сведения.
Бородач поднялся на ноги, обогнул стол. В руке он сжимал свой широкий меч, стараясь выглядеть устрашающе. Он был почти на голову выше меня; его темно-серые штаны были заправлены в черные сапоги для верховой езды.
- Удивлена будешь ты, а не я - ибо я привезу тебя в Цитадель. Там Первый Маг очистит твое сознание от шелухи, как банан - от кожуры, и доберется до мягкой сердцевины, где таятся все нужные ответы. Мозг при этом слегка повреждается, - бородач повел плечами, словно такая мелочь его не заботила, - но извлеченные сведения всегда совершенно точны.
Вот тут я впервые испугалась по-настоящему. Ох, не стоило изображать шпиона.
- Ты не поверишь, если я скажу, что не знаю ответов?
Бородач отрицательно качнул головой.
- Доказательства - в твоем мешке. Иксийские деньги и форма северянки.
- И это как раз доказывает, что я - не шпион. Потому что Валекс в жизни не нанял бы дурищу, которая потащит с собой на задание форму, - вырвалось у меня. В следующее мгновение я пожалела, что помянула Валекса. Лист и бородач понимающе переглянулись, словно говоря друг дружке: "Вот она и проболталась!"
Не зная, что предпринять, я попыталась тянуть время:
- Кто же ты и зачем тебе эти сведения?
- Я - король Иксии Кейхил. И хочу получить свой трон.
Глава 6
Король Иксии? Этот дурачок заявляет, будто он - король?
- Король Иксии мертв, - сказала я.
- Мне отлично известно, что твой начальник Валекс, убил короля и его семью ради того, чтобы командор Амброз подчинил себе Иксию. Однако совсем скоро выяснится, что он совершил роковую ошибку. - Кейхил вскинул меч и пронзил им воздух, - Валекс не посчитал трупы, и шестилетнего племянника короля тайно вывезли в южные земли. Я - наследник иксийского трона и намерен заявить свои права на престол.
- Тебе для этого понадобится больше людей.
- Насколько больше? - спросил он с живым интересом.
- Больше двенадцати. - Столько, по моим прикидкам, было народу в лагере.
Он засмеялся.
- Не беспокойся. У командора довольно войск и наемных убийц, грозящих Ситии, чтобы за мной пошли многие ситийцы. Кроме того, - он на миг призадумался, - когда я доставлю в Крепость такого опасного шпиона, им ничего не останется, кроме как поддержать мою кампанию против Амброза. Я встану во главе всей ситийской армии.
Высокопарная речь не произвела на меня того впечатления, на которое рассчитывал Кейхил. Он походил не на командующего армией, а на мальчишку, который балуется с игрушечными солдатиками. Я быстро подсчитала: Кейхил на год старше меня, значит, ему двадцать один.
- Итак, ты намерен отвести меня в Крепость?
Он кивнул.
- Вот уже Первый Маг вынет из тебя нужные сведения! - Кейхил улыбнулся, а глаза жадно блеснули.
Когда он упомянул Мага и Крепость в первый раз, я пропустила это мимо ушей. Должно быть, отвлеклась на мысль о том, что магия попортит мне мозги.
- Я и так иду в Крепость. Зачем же все эти неприятности? - приподняв руки, я предъявила наручники на запястьях.
- Ты прикидываешься ученицей. К сожалению, маги слишком ревностно блюдут свой Этический Кодекс и не станут тебя допрашивать, если только ты не преступишь закон. Без моего вмешательства они бы приняли тебя с распростертыми объятьями и обучили бы тайному знанию, важнейшим секретам страны.
Значит, мне предназначена роль козырной карты. Кейхил желает всех уверить, что уберег Ситию от страшной опасности.
- Ладно. Я отправлюсь с тобой в Крепость. - Я протянула вперед скованные руки. - Сними наручники, и я не доставлю хлопот.
- А что помешает тебе убежать? - спросил он недоверчиво.
- Мое слово.
- Твое слово ничего не значит, - произнес Лист.
До сей поры и рта не раскрывал; угомонить бы его ударом кулака. Я взглядом пообещала, что поквитаюсь с братцем.
Кейхил мне явно не верил.
- Меня караулят двенадцать стражей, - напомнила я, все еще надеясь его убедить.
- Нет. Ты моя пленница - и поэтому должна быть в цепях. - Кейхил сделал знак рукой, и двое стражей у входа грубо схватили меня за локти.
Встреча закончилась. Меня выволокли из шатра и швырнули наземь у костра, под неусыпное наблюдение Гоэля. Что ж, Кейхил не оставил мне выбора. Пленницу он в Крепость не приведет.
Я лежала, приглядываясь и прислушиваясь к тому, что делается вокруг, продумывая незамысловатый план побега. Когда в лагере все приготовились к ночлегу, Гоэля сменили двое караульных. Я притворилась, будто сплю и "спала" так довольно долго, ожидая, когда стражей одолеет скука.
Единственным оружием, которое я могла пустить в ход, была магия. При этом я совершенно не знала ни сил своих, ни способностей. А то, что я затеяла, вообще могло считаться прямым нарушением Этического Кодекса магов - но мне было наплевать. Конечно, я бы предпочла честную схватку с оружием в руках, однако этой возможности не было.
Глубоко и ровно дыша, я попыталась мысленно ощупать окружающее пространство. Без посоха, который помогал сосредоточиться, ничего не вышло. Тогда, опасаясь шевелиться и тем привлечь внимание караульных, я потерла большие пальцы о кончики остальных. Это не сразу, но сработало, и я принялась осуществлять задуманное.
Я надеялась, что караульные уже вовсю клюют носом. Однако они бодрствовали: один тихонько насвистывал, другой, мысленно вспоминал правила ведения боя. Впрочем, их в самом деле клонило в сон.
Этим я и воспользовалась. Отдав мысленный приказ спать, я скрестила пальцы.
Поначалу я ощутила ответное сопротивление: спать-то караульные хотели, но и службу стремились нести честно. Я снова приказала им спать. На этот раз они растянулись на земле, но глаз еще не сомкнули. Изначально я не хотела слишком на них наседать; но так можно было до утра прокопаться. Поэтому я с силой велела им: "Спать!" - и они провалились в сонное забытье.
Цепи громко звякнули, когда я села. Прижимая руки к груди, с колотящимся сердцем я мысленно проверила всех обитателей лагеря. Спят. Однако мне предстоит ковырять шпилькой в замке наручников, пользуясь лишь одной рукой и зубами: управлюсь не так скоро и шуму наделаю. Пожалуй, надо погрузить всех в искусственный глубокий сон, которому звяканье цепи не помешает.
Я мысленно потянулась к каждому, одного за другим погружая в тяжелый сон без сновидений. Кейхил спал в шатре на походной койке. Хоть я с радостью покопалась бы в его памяти, все же не стала этого делать, а лишь заставила его провалиться в беспамятство. Магическая защита Листа помешала что-нибудь с ним сделать. Оставалось надеяться, что у него и без того крепкий сон.
Зубами придерживая металлическое кольцо на запястье и орудуя шпилькой, я с пятой попытки ухитрилась-таки открыть замок. Край неба понемногу начал светлеть: отпущенное мне время истекало. Я пробралась в шатер за своими вещами, покидала их в заплечный мешок. Получилось не так тихо, как хотелось, но внутренний голос подсказал, что усыпленные стражи пробудятся, лишь когда полностью рассветет. Убегая из лагеря, я прихватила свой посох, что лежал на земле возле одного из спящих, и кинулась в лес.
Я очень старалась бежать быстро. Но увы! Мысли стали вязкими, текли медленно, задыхалась и с трудом переставляла ноги: магия отняла все силы. А ночная тьма рассеивалась с каждой минутой.
На ходу я принялась оглядывать древесные кроны, высматривая дерево пораскидистей, с густой листвой. Обнаружив подходящее, я остановилась и достала из мешка кошку с привязанной веревкой.
Когда я сумела-таки с огромным трудом зацепить крюк за крепкую ветку, руки едва шевелились. И все же, всползая наверх, я улыбнулась. В третий раз уже я спасаюсь в кроне дерева, пора бы привыкнуть к такому обычному делу. Но тут за спиной раздались яростные вопли, и это меня подхлестнуло.
Проворно забравшись на ветку, я смотала веревку и перебралась повыше, в гущу листвы. Потом я завернулась в зеленую ткань, которую предусмотрительно купила у Лиственницы, и уселась, прижимаясь спиной к стволу и подтянув колени к груди. Поглядывая в маленький просвет между ветвей, я приготовилась к долгому ожиданию. Хотелось надеяться, что вскоре силы ко мне вернутся.
Прислушиваясь к крикам в лагере, я живо представляла, что там творится. Уснувшим стражам наверняка устроен отменный разнос; затем обнаружено, что из шатра исчезли мои вещи. Возможно, это заставит Кейхила призадуматься: как-никак, я побывала совсем рядом с ним - и оставила ему жизнь.
К своему огорчению, я выяснила, что ушла от лагеря не так далеко, как собиралась. Пустившиеся в погоню солдаты с обнаженными мечами появились возле моего дерева куда раньше, чем я ожидала. Стараясь дышать как можно тише, я замерла в своем зеленом коконе.
Преследователей вел Гоэль. Он наклонился, осматривая куст, затем велел:
- Сюда. Она недалеко ушла. Сок еще клейкий.
Я облилась холодным потом. Гоэль - неплохой следопыт. Я скользнула рукой в прорезь на бедре, нащупала нож, который у меня, к счастью, не отняли. Сжав гладкую деревянную рукоять, я приободрилась.
Гоэль остановился у подножия моего дерева. Я подобралась, готовая удирать.
Он внимательно осмотрел землю вокруг ствола. Выпрямился, поднял голову, словно пронизывая взглядом густой полог листвы. У меня прервалось дыхание. Кажется, я серьезно просчиталась.
Его губы искривились в хищной усмешке.
- Я тебя нашел, - объявил он.
Глава 7
Я сорвала маскировочную ткань, встряхнула ее, так что отрез развернулся длинной простыней.
- Вон она! - закричал один из преследователей.
Разжав пальцы, я выпустила ткань. На мгновение она закрыла меня от солдат, и во внезапном приливе сил я кинулась прочь, стремительно перебираясь с ветки на ветку, желая уйти как можно выше и дальше от Гоэля и остальных.
- Эй! - заорал кто-то внизу. - Остановите ее!
Я буквально летела поверху, надеясь, что в древесных кронах Гоэлю меня не сыскать. И как это я позабыла, что Кейхил изучил содержимое моего мешка? А он помнил про кошку с веревкой. Гоэль с легкостью взял след и к тому же знал, где меня искать, когда этот след оборвется. Вот и нашел.
Снизу неслись проклятия и крики - преследователи не отставали. Поначалу я думала лишь о том, как уйти от погони. Затем, немного успокоившись, сообразила, что сама себя выдаю. Гоэль с остальными слышат шуршание листьев, хруст веток - им только, и остается, что выжидать, когда я свалюсь с высоты либо просто-напросто устану.