Елена не собиралась замуж, но то, что происходило сейчас, было просто отвратительной насмешкой над брачным союзом двух любящих людей. Она выходила замуж за человека, которого ненавидела и который платил ей той же монетой.
Елена убеждала себя, что ей следует смириться, чтобы Габриель не погубил всю ее семью.
Благодаря этой мысли ей удалось выдержать разговор с отцом перед тем, как они с Габриелем сели поужинать. Елена испытала невыносимую боль, услышав напряженный голос отца и зная, как он переживал из-за того, что его единственная дочь встречается с осужденным преступником. Он как ни в чем не бывало спросил ее, собирается ли она снова видеться с Мантенья, и ей пришлось собраться с силами, чтобы ее ответ прозвучал как можно более жизнерадостно.
– О да, папочка, он такой замечательный человек. Теперь она лежала рядом с этим "замечательным человеком" и притворялась спящей.
Завтра в это время они уже будут женатыми людьми.
Завтра в это время она расстанется со своей девственностью.
Габриель повернулся во сне и коснулся ее своей теплой ногой. У Елены перехватило дыхание, она ощутила томительную жажду. Она стиснула зубы и медленно выдохнула.
Если бы только можно было отключить свое тело, тогда она смогла бы не замечать, что лежит рядом с самым привлекательным мужчиной, которого она когда-либо встречала в своей жизни.
– Елена, ты готова? – Габриель постучался в дверь спальни, где она проторчала почти целый час, сказав, что ей нужно побыть одной и привести себя в порядок.
Дверь распахнулась. На пороге стояла Елена в халате. На голове высился тюрбан из полотенца.
– Я не могу сделать это, – дрожащим голосом сказала она.
– Что именно? – Габриель посмотрел на часы. С минуты на минуту подъедет его водитель, чтобы отвезти их на регистрацию брака. Их ждали в назначенное время. Если она собралась разорвать их контракт…
– Макияж, – выдохнула она. – Я не могу вспомнить, чему учил меня Адриан.
Паника звучала не только в ее голосе, она отражалась в ее глазах.
Елена была так напряжена, что, казалось, вот-вот расплачется.
– Я сейчас вернусь, – бросил Габриель.
– Ты куда?
– Подожди. – Он вошел в свой кабинет и налил два стакана бренди. Вернувшись обратно, он вручил один из них Елене.
– Выпей, – скомандовал он. – Это поможет успокоить твои…
Елена залпом осушила стакан, не дав ему договорить.
– Можно еще немного?
– Конечно.
Она выпила еще один стакан бренди и вытерла рот ладонью.
– Так лучше.
Она молча кивнула в ответ.
– Елена… – Ее халат немного приоткрылся, и Габриель увидел очертания ее маленькой груди. Он зажмурился и перевел взгляд на ее лицо. – Елена, у нас куча времени, – солгал он. – Просто сделай все, что в твоих силах. Внимание окружающих будет в первую очередь сосредоточено на твоем платье, а не на лице.
Габриель отправился ждать ее в ближайшую кофейню и сидел там, пытаясь не думать об их утреннем поцелуе, от которого до сих пор бурлила его кровь.
До помолвки с Софией он встречался со многими девушками. Габриель никогда не смотрел на себя как на плейбоя, но к своим тридцати годам он успел пожить в свое удовольствие и решил остепениться. Так поступают люди, когда они все еще верят в человеческую порядочность.
А теперь рядом не осталось никого, кому можно было доверять.
Его отец доверял Иньяцио. Ему и в страшном сне не приснилось бы, что его старый самый близкий друг может предать его.
Габриель тоже полагался на Иньяцио. А почему нет? Но куда привело его доверие? В тюремную камеру. Его отец умер, а мать лишилась рассудка.
Он доверял Софии, но та не стала утруждать себя, чтобы поверить ему, а заботилась только о своей репутации.
То, что он полагался на людей, которые не были с ним одной крови, не принесло ему ничего, кроме боли.
Когда их отношения с Еленой подойдут к концу, он найдет себе кого-нибудь другого, в конце концов, он живой человек. Но связывать себя обязательствами? Ни за что на свете.
На тот момент София казалась идеальной кандидатурой на роль жены. Они сходились в основных вопросах, таких как религия и политика. София была очень умной и родилась в богатой семье, поэтому ее не интересовали его деньги. А еще она отличалась редкой красотой, от которой приходили в восторг как мужчины, так и женщины.
Но за год их отношений ни один поцелуй не вызывал в нем такую бурю эмоций, как поцелуй с Еленой.
Габриель сидел в кофейне и разговаривал с человеком, который мог смыть пятно позора с его репутации. Он пытался подобрать правильные слова, но поцелуй Елены настолько взволновал его, что мысли путались у него в голове.
Когда он смотрел на нее, стоящую перед ним в одном халатике, ему хотелось подхватить ее на руки и отнести в спальню.
Но желание ничего не значило. Оно ничего не меняло.
Но могло сделать их брак более приятным.
– Я справлюсь, – решительно кивнула Елена.
– Прекрасно. Я подожду тебя внизу.
Закрыв за собой дверь, Габриель с удивлением подумал о том, что Елена к своим двадцати пяти годам не умела краситься. Он всегда считал, что умение наносить макияж присуще женщинам с рождения так же, как и способность делать много дел одновременно.
Насколько замкнутый образ жизни она вела?
Габриель знал, что Елена провела дома большую часть своего детства. Отец часто говорил, что его друг поступает несправедливо, пряча свою единственную дочь, тогда как его сыновья пользуются неограниченной свободой. Неудивительно, что ей так сильно хотелось быть похожей на них.
Елена отличалась уверенностью в своих собственных силах, и, каким бы печальным ни было ее детство, оно не изменило того, кем она стала.
Она появилась спустя сорок минут.
Платье, которое Елена выбрала для свадебной церемонии, было белым, как он и просил, но на этом дань традициям заканчивалась. Наряд длиной до колена был без рукавов и с высоким вырезом. На ногах – белые туфельки на небольших каблучках.
Елена слегка накрасилась и уложила волосы в аккуратный пучок.
– Ну как? – требовательным тоном спросила она.
– Превосходно. Хороший выбор.
– Я не смогла заставить себя купить платье длиной в пол. Тогда весь этот фарс превратился бы в еще большую пародию.
– Вполне, – с иронией ответил Габриель, испытывая при этом слабое чувство вины.
Неужели она мечтала о традиционном браке?
Хотя его не заботили ни ее мечты, ни ее надежды. Кроме того, она всегда может обвенчаться в церкви с кем-то другим после того, как они разведутся.
Габриель протянул ей небольшой букет белых роз.
– Для чего эти цветы? – озадаченно спросила Елена.
– Это букет невесты, который ты будешь держать, когда мы будем обмениваться клятвами. – С этими словами Габриель приколол бутон белой розы к лацкану своего пиджака. – Или ты подумала, что твой возлюбленный жених забудет о такой важной детали?
Елена ядовито улыбнулась:
– Поскольку мы не побеспокоились насчет помолвки, гостей или свадебного торжества, я удивлена, что ты помнишь о таких мелочах.
– Но, любовь моя, там будут фотографы, которые запечатлят нашу радость.
– Остается только надеяться, что они не узнают о том, что ночь накануне свадьбы мы провели вместе и ты видел меня до того, как мы обменялись клятвами. Будет ужасно, если они скажут, что наш брак обречен, – ехидно заметила она.
– В таком случае мы должны убедить их, что мы любим друг друга, чтобы у них не возникло никаких сомнений. Ты так не считаешь?
– Конечно, мой плесневелый желудек, – кокетливо захлопала ресницами Елена. – Мы будем светиться от любви.
– Плесневелый желудек? – Она его насмешила. Он не мог понять почему, но что было, то было.
А еще Габриель понятия не имел, почему ему становится больно, когда он думал о том, как сложились бы их отношения, если бы они встретились при совершенно других обстоятельствах…
Глава 7
Помимо них в зале ожидания находились еще три пары влюбленных, светившихся от счастья. Елена ощутила укол зависти. Эти люди женились из самых лучших побуждений. Они соединяли свои сердца по взаимной любви. А она выходила замуж, чтобы Габриель не причинил вреда ее семье.
Елена позвонила отцу и облегченно вздохнула, когда он не смог подойти к телефону. Она оставила голосовое сообщение, сказав, что перезвонит завтра, и отключила телефон.
Ее сердце разрывалось на части при мысли, как огорчится ее отец, когда узнает, что она вышла замуж за человека, который опорочил их доброе имя.
Огромная ладонь Габриеля застыла на ее талии. Елена чувствовала себя очень комфортно в его объятиях, к тому же здесь это было более чем уместно.
Майкл и его жена Лиза сидели рядом с ними и радостно улыбались, счастливые оттого, что их босс женится.
Родители Елены поженились в Тоскане в старинной церкви в окружении любящих родственников и друзей. На фотографиях ее отец лучился гордостью, а ее мать, одетая в традиционное свадебное платье, светилась от счастья. Их лица озаряла настоящая любовь.
Елена никогда не хотела замуж, но иногда представляла себя счастливой невестой в окружении дорогих ее сердцу людей.
И ничего похожего на этот кошмар.
На пороге зала появилась служащая и пригласила их на регистрацию брака.
Елена внутренне похолодела и сидела, не в силах пошевелиться.
Габриель помог ей подняться и притянул к себе.
– Ты готова стать миссис Мантенья? – прошептал он и потерся носом о ее нос. В его глазах светилась скрытая угроза.
Чувствуя на себе счастливые взгляды, Елена слегка прижалась к его губам.
– Я так тебя ненавижу, – шепнула она ему.
Габриель, словно в наказание, проник языком в ее рот и поцеловал с таким чувством собственности, что ей пришлось ухватиться за него, чтобы устоять на ногах.
Елена старалась думать о том, что ей противен его поцелуй, но она наслаждалась им каждую долю секунды…
Пять минут спустя они стали мужем и женой. На пальце Елены сверкало золотое кольцо. Она очень удивилась, что Габриель решил носить такое же.
На выходе из здания дежурила горстка фотографов в надежде заработать, но в считаные секунды она увеличилась втрое.
Появились журналисты.
Можно было не спрашивать, кто предупредил их.
В толпе послышались аплодисменты. Габриель с Еленой попозировали для фото, но отказались давать комментарии.
Она могла побиться об заклад, что их фотографии разлетятся по миру до того, как они с Габриелем завернут за угол.
– Разве тебе не хочется пойти куда-нибудь и отметить это событие? – с иронией спросила Елена. – Никогда не слышала о свадьбах без угощения и танцев.
– Мы в Нью-Йорке. Свадьбы здесь празднуются по-разному, – ухмыльнулся он. – Мы вернемся домой и отметим это событие в кругу семьи.
Елена ничего не ответила, потому что не видела смысла спорить. Этим она могла только отсрочить неизбежное.
Пути назад не было. Она выходила замуж за Габриеля, полностью осознавая, что ставя свою подпись в брачном свидетельстве, она закрепляет свое обязательство спать с ним.
Что хуже всего, она жаждала близости с Габриелем.
Елена умирала от страха, но вместе с тем трепетала от предвкушения того, что ее ждет в его спальне.
– Я думала, тебе захочется закатить пир на весь мир, чтобы показать всем, что теперь я принадлежу тебе.
– Мне казалось, ты как-то говорила, что никогда не будешь принадлежать мне? – чуть насмешливо заметил Габриель. – А если серьезно, Анна-Мария занимается организацией торжества во Флоренции для всей нашей семьи и друзей. Приглашения будут отправлены завтра.
– Моя семья приглашена?
– Наша семья, – поправил ее Габриель. – Мы теперь женаты, поэтому твоя семья – это моя семья, и наоборот. – На его лице все еще играла улыбка, но взгляд стал серьезным. – Я с нетерпением жажду встречи с твоими родственниками.
– Не сомневаюсь.
Он склонился над ней и, взяв ее руку, поднес к своим губам.
– Тогда мы и отметим нашу свадьбу, но сейчас мои мысли заняты более приятными вещами.
Елена, затаив дыхание, думала о том, как ее тело могло вести себя так предательски и трепетать при одной мысли о предстоящей ночи.
Когда машина остановилась у их дома, Габриель вместо того, чтобы выйти, вдруг снова прильнул к ее губам, застигнув врасплох и не дав возможности увернуться.
– Пойдемте, миссис Мантенья, отпразднуем наш союз.
Когда они вошли в лифт, Габриелю казалось, что атмосфера стала такой напряженной, словно вокруг них натянули высоковольтные провода.
– Давай выпьем, – предложил он, ведя ее в столовую.
Она шагнула за порог и замерла на месте.
– Это ты приготовил? – потрясенно спросила Елена.
На столе стояли две бутылки розового шампанского в ведерке со льдом и два бокала. Рядом с ними на серебряном подносе находились итальянские и американские закуски и сладости.
– Праздник для двоих, – прошептал он, обнимая ее за талию.
– Что ж, огромное спасибо, потому что я очень голодна.
Елена встретилась с ним взглядом, зарделась и отвела глаза.
Габриель внутренне улыбнулся.
Предвкушение скрепления их клятв только добавляло пикантности их взаимной ненависти.
Габриель ни на секунду не сомневался, что их влечение взаимно. Он видел, как щеки Елены то и дело покрывались румянцем, и слышал ее сбивчивое дыхание. Но больше всего ему не давали покоя их поцелуи.
– Присаживайся, – отодвинул для нее стул Габриель.
Он открыл шампанское и разлил его по бокалам.
– За нас.
– За нас, – эхом повторила Елена. – И чтобы этот брак длился как можно короче.
– И пусть каждый день этого непродолжительного брака приносит как можно больше удовольствия, – добавил Габриель, наблюдая, как на ее щеках снова разгорается румянец.
Елена едва притронулась к еде, аппетит Габриеля тоже куда-то пропал.
Может быть, все дело в том, что он давно ни с кем не встречался, и предвкушение близости с Еленой оказывало на него большее влияние, чем он ожидал.
Но Габриель решил никуда не торопиться. Впереди ждала целая ночь.
Он чуть не рассмеялся, потому что в брачном свидетельстве, которое они подписали сегодня, говорилось, что они проведут вместе остаток своей жизни.
Когда опустела первая бутылка шампанского, Габриель потянулся за второй.
– Я больше не хочу пить, – вдруг сказала Елена. – Я готова идти в постель.
Он удивленно приподнял бровь, и его охватило волнение.
Ее щеки были просто пунцовыми, но она не сводила с него взгляда, пристально всматриваясь в его глаза. Габриель нежно провел пальцем по ее щеке, удивляясь бархатистой мягкости ее кожи. Она на секунду закрыла глаза, а когда открыла их, они потемнели и в них плясали огоньки.
– Я готова идти в постель, – шепотом повторила Елена.
Она едва прикоснулась к пище. Ее тело охватила слабость, и ей казалось, что время остановилось. Елена ждала, что Габриель возьмет руководство на себя, скажет, что ужин закончен, и поведет ее в спальню, но он не торопился.
И Елена поняла, что больше не может выносить эту неопределенность.
Она сделала первый шаг и победила все свои страхи.
Боже, смилуйся над ней, но она хотела Габриеля. Хотела близости с ним.
Но он овладеет только ее телом, а чувства останутся неприкосновенными. Мужчины всегда так поступают, почему она должна вести себя по-другому?
Но все равно у нее ушло некоторое время, чтобы собраться с силами и выйти из ванной комнаты.
Габриель ждал ее в кровати, укрытый простыней. Елена знала, что он полностью обнажен. У нее под шелковым халатиком тоже ничего не было.
Лучи предзакатного солнца проникали в комнату, освещая ее тусклым светом. Елене хотелось, чтобы было совсем темно, тогда она не чувствовала бы себя такой беззащитной.
Она забралась в кровать, легла на спину и натянула простыню до плеч.
Габриель повернулся на бок и, приподнявшись на локте, посмотрел на нее сверху вниз. Елена не смогла сдержаться и посмотрела в его глаза. То, что она увидела в них, заставило ее задрожать от страха и восторга.
Габриель положил свою большую теплую руку ей на ключицу и проследовал вниз, медленно распахивая ее халат, пока не добрался до завязанного на узел пояса. Не сводя с нее глаз, он развязал его.
Сердце Елены стучало так громко, что отдавалось эхом в ее ушах. Ей стало трудно дышать, а кожа покалывала там, где ее коснулись пальцы Габриеля.
Когда он наклонился над ней и прильнул к ее губам, она едва успела увернуться.
Габриель застыл и с недоумением посмотрел на нее, а потом улыбнулся.
– А, – тихо шепнул он, покрывая поцелуями ее шею. – Так ты показываешь, что для тебя наша близость – обязанность и ничего больше.
Габриель легонько куснул ее за мочку уха, одновременно распахнув ее халатик и открывая ее грудь.
В его глазах бушевал огонь. Очень нежно он обхватил ее грудь и провел большим пальцем по набухшему соску.
Елена закрыла глаза от удовольствия.
– Мы оба знаем, что ты хочешь меня так же сильно, как и я тебя, – прошептал Габриель, поднялся и привстал на колени над ней. Простыня слетела с него, открывая его грудь и живот, покрытые черными курчавыми волосками, которые чуть ниже становились еще гуще, и там…
Елена растерянно заморгала.
Пусть у нее не было никакого опыта в подобных делах, но даже она поняла, что Габриель был крайне возбужден. Он снова коснулся своими жаркими губами ее шеи. Потом еще раз. И еще раз, опускаясь ниже к ее груди, касаясь языком ее набухших сосков.
Елене хотелось притронуться к нему, но она боролась с искушением и, ухватившись обеими руками за края подушки, с силой сжала их.
Ей казалось, что она не вынесет этих сладких мук, но в то же время ей хотелось большего.
Габриель нежно поглаживал ее кожу своими длинными пальцами, заставляя ее тело трепетать от удовольствия. Потом его рука скользнула вниз, он погрузил свой палец в ее жаркое лоно, и Елена стиснула зубы, полная решимости не обращать внимания на его ласки. Но он проник в ее самое потаенное место, которого не касалась даже она сама…
Теперь застонал Габриель, и его стон больше походил на рычание дикого зверя.
– Ты просто изумительная, – сказал он и, положив ладонь на низ ее живота, погрузил в нее еще один палец.
От его ласк у Елены перехватило дыхание, и она еще крепче сжала подушку, но не смогла сдержать вырвавшийся из груди стон.
– Признайся, что ты хочешь меня, – хрипло потребовал Габриель. – Мне нужно услышать это.
Разве могла она отрицать правду, отрицать то, что ее тело сошло с ума и требовало его прикосновений.
– Да, я хочу тебя, – отчаянно прошептала Елена.
Габриель застонал и, раздвинув ее ноги, одним резким толчком вошел в нее.
Елену пронзила острая боль, она глубоко вдохнула и замерла, потрясенная внезапным ощущением того, что находилось в ней.
– Елена? – Габриель тоже остановился и изумленно посмотрел на Елену.
Потом он медленно опустился ниже так, что его грудь слегка касалась ее груди.
– Обними меня, – тихо сказал он.