Глава 10
Входя в свой рабочий кабинет в Гильдии, Розалинда зевнула. Она полночи потратила на поиски пропавших мехов. Но не нашла ни единого следа ни на кузнях, ни на литейных заводах, ни в анклавах, где они могли бы работать со сталью. Зато весь город гудел слухами по поводу кровавой резни.
Закрывая дверь, Роза прищурилась. Кажется, что-то не на своем месте.
Ну разумеется. Весь рабочий стол оказался завален грудой папок, наверху ненадежно балансировали исписанные документы.
А вот виновника беспорядка нигде не было видно.
Он нашел ее записку.
Розалинда шагнула вперед, осматривая сцену разгрома. После всего случившегося прошлой ночью она совсем забыла про свою выходку.
Возможно, поступок опрометчивый, но в тот момент Роза просто не смогла сдержаться.
"Главное - сохранять холодную голову", - напомнила она себе, рассматривая огромную кипу на столе и стараясь подавить инстинктивное желание отомстить. Этому ее научил Балфур, и несмотря на ненависть к наставнику, Роза собиралась воспользоваться полученными навыками, дабы управлять опасными порывами.
А вот навести порядок в этом хаосе… Она вздохнула и потянулась к лежащему на кипе листочку бумаги. Написано от руки, практически не читаемо, будто Линч накарябал слова второпях.
"Миссис Марбери,
Раз уж вам, по-видимому, совсем нечем заняться, я нашел материалы по архивным делам, которые требуется разобрать. Некоторые из них - думаю, документы от 1863 года - относятся к ряду нетипичных отравлений в городе. Эти папки должны быть на моем рабочем столе к полудню. Так же там есть список всех кузниц города. Необходимо сделать перекрестные ссылки с записями Гильдии мастеров по металлу, чтобы понять, кто из них способен создавать биомеханические протезы. Данные из Гильдии - где-то в этой стопке.
С уважением,
Линч.
P.S. Я редко грешу, но когда такое случается, это происходит преднамеренно. И спасать меня нужды нет".
Губы Розалинды приоткрылись, пока она рассматривала чудовищную кипу бумаг, а затем изогнулись в редкой улыбке. Если он считает, что на этом все закончится, то ошибается. Сощурив глаза, она потянулась за листом бумаги и пером.
***
Часы на каминной полке пробили двенадцать.
Розалинда отложила последний из документов и уставилась на циферблат. Линч так и не появлялся, что ее вполне устраивало. Как раз хватило времени поразмыслить о следующем шаге в поиске пропавших мехов и Джереми.
Джереми. Ну хоть где-то же должен был остаться хоть какой-то след, хоть малейший слух. Роза не верила, что брат погиб при взрыве. Она бы знала. Разве могла не почувствовать? Она же его практически сама и вырастила.
Однако впервые Роза стала рассматривать и такую возможность. В газетах писали, что все тела опознаны. А вдруг репортерам не позволили узнать точное количество тел? А что, если по каким-то причинам настоящее число жертв решили не разглашать?
Дыхание участилось. Непривычный корсет, словно огромный кулак, сдавливал ребра; глаза защипало. "Не смей! - Розалинда оттолкнулась от рабочего стола и неосознанно передвинулась к мягкому дневному свету, льющемся из окна. - Не думай об этом. Продолжай двигаться дальше. Продолжай выслеживать. Ты его найдешь".
Она потерла костяшки пальцев механической руки, чувствуя каждый гладкий шарнир и паз под тонкими атласными перчатками до локтей. Иногда рука побаливала, будто конечность все еще была на месте. Прямо как сейчас…
Мир внизу двигался без остановки: крошечные мужчины в кепи и пальто, дамы в строгих шляпках и темных платьях. Это вам не центр города, где цвет Эшелона бродит в своих павлиньих нарядах.
Тут жили степенные люди среднего класса. Тот самый тип, к которому относилась и сама Роза. Те, ради которых она сражалась. Те, ради которых жертвовала собой.
"Те, ради кого ты оставила без присмотра своего впечатлительного братишку", - шептало чувство вины. Бросив все силы на создание Циклопов, она едва ли могла найти время для Джереми, сосредоточившись на исполнении обещания, данного Нейту.;
"Ну почему я не могу его отыскать?" Боль в груди была столь сильна, что Розалинда едва могла дышать.
"Действовать. Пора начинать действовать".
Эмоции ослабляют. И если не можешь их подавить, то лучше отвлечься на какие-нибудь серьезные дела.
Розалинда медленно вздохнула. Линч - вот ключ ко всему. Ей необходимо проникнуть в его голову и выяснить, что он знает о Джереми и взрыве в башне.
И не важно, что придется сделать для получения нужной информации.
***
Несмотря на тепло осеннего солнца, в обсерватории царила прохлада. Линч подошел к северной стене с нарисованной картой звездного неба, одним движением пальца отомкнул рычаг и потянул его на себя, открывая крышу. Раньше приходилось долго и муторно крутить ручки, пока лет десять назад Фитц не механизировал систему.
Очень кстати, особенно сейчас, когда недавно зашитая рана предупреждающе заныла. Хотя Линч и доказывал своим ребятам, что по-прежнему в хорошей форме, Дойл, взглянув на него, настоял на дне отдыха. Словами не описать, как это раздражало.
Взгляд остановился на мензурках на противоположной стороне комнаты, откуда доносился размеренный шум падающих каплей дистилляции. Обсерватория служила не только для наблюдения за звездами - напротив, с лондонским смогом здание редко использовалось по назначению. Вместо этого Линч устроил тут лабораторию и убежище одновременно. И только здесь мог удержаться от мыслей о работе.
Латунный купол со скрежетом открылся, словно цветок навстречу солнцу. Свежий ветерок пробежался по отворотам пальто, а свет разлился по каменному полу, не дотянувшись до стоящего Линча. Он двинулся по краю солнечного пятна, всматриваясь в первую мензурку с бледной безвкусной жидкостью внутри. Редкий яд, над которым он трудился месяцами, мог ввести жертву в ступор, практически смертеподобный транс.
Меркурий больше не появлялась - ни на улицах, ни в его снах. Нет, в муках прошлой ночи Линч виноват сам - представлял себе соблазнительницу, которая сейчас разбирала его папки и заставляла держаться подальше от собственных покоев. Его жаркие сны были полны всевозможных грехов.
Сжав губы, он повернулся к дистиллятору, который разработал для него Фитц. Корпус маленького бойлера, содрогнувшись, ожил, и вода внутри стала потихоньку дрожать. Через пять минут пар наполнит этот маленький уголок обсерватории, бесшумно перегоняя яды.
Внимание Линча привлекли тихие шаги. Слишком тихие, чтобы принадлежать кому-нибудь из его подчиненных. И вот его носа достиг первый легчайший аромат лимонной воды.
"Только не это. Я еще не готов".
Прорычав проклятие себе под нос, Линч обернулся как раз в тот момент, когда миссис Марбери с подносом в руках вошла в комнату. Солнечный свет пролился на нее, и она посмотрела вверх, округлив глаза в робком изумлении. Несмотря на сдержанность реакции, Линчу показалось, что впервые он видит на этом лице естественное выражение.
"Искреннее", - подумал он и удивился, почему это кажется таким правильным.
- Доброе утро, - поздоровался Линч, отметив, что серое платье облегает тело Розы словно перчатка.
Черные бархатные пуговки сбегали от ее горла к талии, а ткань туго обхватывала бедра и ниспадала до пола. Когда гостья, по-прежнему глядя вверх, медленно повернулась, турнюр очертил округлость ягодиц. У Линча пересохло во рту при виде длинной шеи. Медно-рыжие волосы мягкими завитками спускались из пучка на затылке, лаская ее горло. В солнечных лучах Роза сияла, словно дитя огня, а ее фарфоровая кожа казалась почти неземной.
Ему хотелось схватить эту ткань, разорвать, раздеть Розу догола. Мир вокруг начал потихоньку обесцвечиваться, и, резко вздохнув, Линч отвел взгляд. Пульс предупреждающе стучал в ушах.
- Полагаю, сейчас уже день, - заметила Роза, ставя поднос на грязный стол. - Дойл передал мне вашу просьбу принести поднос в обсерваторию. - Ее голос стал тише, видимо, она повернулась к нему спиной, с интересом рассматривая комнату. - Черт побери, что это за…
Линч обернулся в тот момент, когда она потянулась к странному предмету с шипами, лежавшему на одном из верстаков.
- Нет! - рявкнул он, бросаясь к ней через всю комнату.
Его руки сомкнулись у нее на талии, и Роза лишь чиркнула затянутым в перчатку пальцем по стальным иглам на спине механического ежа. Приведенный в действие, он взрывался при нажатии.
Линч пришел в себя, обнимая теплую и мягкую охапку саржи и бархата, которая судорожно вздохнула у его груди, вцепившись в галстук. Роза смотрела на него одновременно испуганно и настороженно, но вскоре взяла себя в руки.
- Боже, - сказала она, прерывисто дыша. - Вы меня напугали.
Линч прочистил горло:
- Вы меня задушите.
Она тотчас же высвободилась из его объятий.
Линч потянулся к ее правой руке, но помедлил и спросил:
- Можно?
Она нерешительно посмотрела на протянутую руку, а потом медленно вложила пальцы в его тут же крепко сжавшуюся ладонь.
- Что такое? Что случилось?
Он перевернул ее руку, рассматривая кончики пальцев.
Розалинда резко вдохнула, и Линч замер, подняв на нее глаза.
- Иголки смазаны кураре, это очень опасный яд из Южной Америки. - Он медленно потянул перчатку. - Я должен убедиться, что вы не поранились.
От внутреннего сопротивления ее спина одеревенела. Обнажая кисть Розы, Линч случайно коснулся ее поясницы и почувствовал, как она дрожит.
- Я же едва прикоснулась к иголкам…
- Пожалуйста.
Ее ладонь на фоне его руки казалась такой маленькой и бледной, а кожа такой мягкой. Линч медленно ее повернул, пристально рассматривая нетронутые подушечки пальцев. Облегченно выдохнув, он провел большим пальцем по линии ее ладони.
- Порезов нет.
- Я и так могла вам это сказать. - Голос Розы уже не дрожал, но что-то в ее интонации привлекло его внимание.
Она настороженно наблюдала за ним, полуприкрыв глаза. Линч замер, вдруг осознав, насколько интимным было прикосновение. Голубые вены ее запястья дразнили - истинный соблазн и издевка. Роза застыла, будто почувствовав, где остановился его взгляд.
Он выпустил ее руку и отступил.
- Я не пью кровь прямо из вены.
Роза резким движением прижала руку к груди, встретив его взгляд затуманенным взором темных глаз.
- Правда?
Линч помотал головой и пересек комнату, направляясь к подносу на столе. Кровь все еще грохотала в ушах. Весь мир казался серым, но миссис Марбери каким-то образом умудрялась оставаться в нем сияющим лучиком, а частый стук ее сердца привлекал нежелательное внимание.
Кто-то - скорее всего, Дойл - счел нужным обеспечить его бладвейном. Линч налил себе бокал и тут же осушил его, чувствуя затылком взгляд Розы.
- Миссис Марбери, я неофициально обращенный. Покупаю кровь на сливзаводах, тех, что остались. - Эшелон уже много лет назад обязал все население ежегодно платить кровавую дань. Линч медленно закрыл пробкой графин. - При моем образе жизни, я не могу позволить себе трэль.
- Но ведь…
- Нет. Я никогда не пил из вены.
Тяжелое молчание повисло в комнате. Линч собрался с духом и обернулся. Роза, все еще прижимая руку к груди, смотрела на него с горящим во взоре живым любопытством, которое он часто за ней замечал.
- Вы хотите знать причину, - произнес он, и вдруг мир снова обрел краски.
Ее щеки запылали румянцем.
- Нет, конечно.
- Неожиданно, - заметил Линч себе под нос. - Вы раньше редко выказывали такую сдержанность в вопросах, которые не касались вас лично, или если вы не обращались ко мне как к голубокровному. - Роза не смогла скрыть легкую дрожь, но Линч запретил себе поддаваться чувству вины. - Вам не нравится воспринимать меня как голубокровного. - На этот раз никакой реакции, хоть он знал, что задел за живое. - Вы меня крайне интригуете своим прошлым, Роза. И вашей приверженностью идеям гуманистов.
Кровь отхлынула от ее лица.
- Моей… чем?
Любопытно. Линч снова взялся за графин. Устроившись на диване, он закинул сапоги на стол и налил себе еще бокал. Роза по-прежнему стояла без движения, но от ее тела исходило такое напряжение, будто она готова сбежать в любой момент. Ее обнаженная рука обхватила перчатку, словно спасательный трос.
Сжалившись над ней, Линч пояснил:
- Вы читали памфлеты. И по крайней мере поддерживаете идеи гуманистов. Очень немногие знают про яд из болиголова и особенностях его применения. Я также подозреваю, что в вашем прошлом был какой-то эпизод, связанный с голубокровным.
Краски начали возвращаться на ее лицо.
- Что заставляет вас так думать?
- Пистолет, - прямо ответил он. - Ваш страх передо мной и моими людьми. Еще вы не любите прикосновения или находиться со мной в тесном помещении. Единственный раз, когда вы не были напуганы - тогда, в карете. Я был ранен и, согласно вашей точке зрения, уязвим.
Роза уставилась на него, словно загнанный в угол зверь:
- Я вас не боюсь.
Линч поднял бровь.
- Нет! - рявкнула она, сжав кулаки.
- Тогда опасаетесь. И это дает мне основания подозревать, что однажды вы не поладили с голубокровным.
Роза резко натянула перчатку на руку, будто броню.
- Мой отец - голубокровный. Мама была его трэлью, но сбежала, когда… когда родился мой младший брат. К сожалению, она скончалась, и нам пришлось заботиться о себе самостоятельно. Отсюда и пистолет. Старым привычкам трудно изменить. - Темные ресницы прикрыли ее глаза. - Отец нашел нас, когда мне исполнилось десять, так что… я здраво оцениваю голубокровных и то, что они могут сделать. Вот и все.
Может, она и говорила правду, но уж точно не всю. Если ее отец - голубокровный, значит, Роза связана с аристократическим обществом Эшелона. "С кем?" Линч постарался выбросить эту мысль из головы. Для таких вопросов время еще не пришло. Ему следует быть терпеливее, ведь все, что он про нее знал, буквально кричало: терпение еще пригодится.
Линч сделал глоток бладвейна, зная, что это ее нервирует.
- Отец обижал вас?
- Милорд, - холодно ответила Роза, - полагаю, это совершенно неуместно. У вас нет права…
- Совать нос в чужие дела? А может, я так же любопытен, как и вы, но вместо того, чтобы вламываться в запертые комнаты - кстати, мне до сих пор интересно, что вы искали, - я просто задаю вопрос.
Взгляд, которым она его одарила, уж точно нельзя было назвать дружелюбным.
- Я не вламывалась, дверь была не заперта.
Линч выпрямился, поставив бокал на стол.
- А вот это ложь. Хотя должен признать, врете вы отлично. - Ответом ему послужило ледяное молчание. Линч указал на кресло напротив. - Садитесь. Почему бы нам не обойтись без этих плясок вокруг да около?
- Мне надо работать.
- Я крайне благодушен и дарую вам час на обед.
Помощница по-прежнему колебалась.
- А еще готов ответить на любой ваш вопрос в обмен на вашу откровенность, - продолжил Линч, зная, что любопытство - ее слабость. Он потянулся и снял крышку с подноса. Там оказались маленькие бутерброды с огурцом, тарелка ароматного пирога и блюдо печенья. Рядом стоял горячий заварник с чаем. - Кроме того, я заказал еду не себе. С тех пор, как вы начали здесь работать, я крайне небрежно относился к вашему питанию.
- Не имею ничего против.
- Проще говоря, вы не желаете со мной откровенничать. - Линч заметил вспышку возмущения в глазах Розы. - У меня четыре с половиной сотни Ночных ястребов, миссис Марбери. Не заставляйте меня проявлять излишнее любопытство. И предупреждаю, вы и так уже вызвали мой интерес, хотя сомневаюсь, что это было вашей целью.
Она села напротив, хотя скованность позы прекрасно отражала ее настроение. Линч откинулся на спинку стула, вытянув перед собой длинные ноги.
- Ешьте.
- Я не голодна.
Он внимательно посмотрел на нее:
- Нет, голодны.
- Милорд, вы никогда не ошибаетесь?
- У меня было много времени, чтобы научиться распознавать чужую ложь. - Он налил ей чай. - Лимон и кубик сахара, так?
Роза уставилась на него:
- Вы знаете, какой я пью чай?
- Я замечаю все, Роза. - Он специально назвал ее по имени.
Это не допрос, пока нет, но кое-что надо было прояснить. А заодно развеять собственные сомнения. И раз у Линча выдалась минутка - так называемый вынужденный отдых, - то почему бы не удовлетворить свое любопытство?
- Спасибо, - пробормотала она, приняла чашку и блюдце и поставила их на колени, будто преграду между ними.
Хорошо. Ему хотелось, чтобы она чувствовала себя неловко. Ему хотелось, чтобы она выдала ему все свои секреты.
Будто в попытке согреться Роза сжала чашку.
- Могу я тогда начать первой? Раз уж вы и так много обо мне узнали?
Линч закинул руки на спинку стула и склонил голову.
- Полагаю, что лишь часть из сказанного была правдой, но как джентльмен я пропущу даму вперед.
- Как мило. - Она отпила немного чая и задумалась. - Вы любили Аннабель. А еще к кому-нибудь чувства испытывали?
Прямой удар. Она попробовала выбить его из колеи. Линч лениво улыбнулся.
- Нет, Роза, мне хватило одного урока. Я не жажду повторить этот опыт.
Ее глаза сузились.
- Но это…
- Моя очередь, - оборвал он. - Вы никогда не отрицали моих предположений, что вы сочувствуете гуманистам. Мне это кажется крайне любопытным.
- Хм. - Роза уткнулась в чай. - Вряд ли это можно назвать вопросом.
- Так вы симпатизируете гуманистам?
Она со звоном отставила чашку и стала рассматривать поднос с бутербродами.
- Я - человек, сэр. И естественно, сочувствую гуманистам. - Она подняла глаза, и в них вспыхнули такие эмоции, которые даже Линч не смог бы назвать. - Вам не понять. У вас есть права, у меня же их нет. Каждый мужчина и женщина в этом городе втайне гадают, а может, действительно станет лучше, если гуманисты смогут воплотить свои идеи.
- Оказывается, у меня есть права? - задумчиво пробормотал себе под нос Линч. - Надо сообщить об этом принцу-консорту при нашей следующей встрече.
- Я не забыла, что вы неофициально инфицированный. Но вы уж точно не живете в страхе, что однажды на вас нападут на улице ради вашей крови. - Роза ловко перекладывала бутерброды себе на тарелку. - Я недостаточно сильна, чтобы оказать сопротивление голубокровному. Меня могут бросить истекать кровью в канаве на улице, и никто им и слова не скажет. Так что да, я симпатизирую гуманистам.
Она выглядела совершенно спокойно, но перчаток так и не сняла, хотя за столом во время еды женщине дозволялось обнажать запястья.
Линч отметил эту странность и задумался, почему в перчатках Роза чувствует себя в безопасности. Почему не вспоминает о своем обнаженном горле, которое так соблазнительно смотрится в окантовке черного кружева?
- Я бы предпочла, чтобы вы не наблюдали за мной во время еды, - прошептала она, вытирая губы салфеткой.
"Не буду". Он опустил взгляд. На столике под лампой лежала шахматная доска. Линч указал на нее:
- Вы играете?
- Немного.