– Во-первых, самой не проще. От Мавиры до этой местности – всего день пути. Ты ещё не успела как следует испугаться. А во-вторых, – я тебе деньги за коня и еду верну, как только до дома моего доберёмся. Не переживай. Тебе ведь всё равно через те края ехать.
– А с чего ты решил, что я чего-то испугаюсь? Я и сама за себя постоять могу. Или знакомство наше припомнить?
Тэваз громко рассмеялся.
– Смешная ты. Посмотри на себя! Ты явно из далека, ни здешних мест, ни обитателей не знаешь совсем. Доверяешь кому ни попадя. Да и не воин ты, это же сразу видно. Тебе повезло, что у тех мужиков настроение приподнятое было, – всю злость они на меня спустили. А если б сама с такими встретилась на дороге, – что б ты делала?
– А кто ни попадя – это ты, что ли?
– А кто ж ещё? – улыбается.
Да… Может, зря я согласилась на его компанию?
– А что в тебе такого страшного? – спрашиваю через минуту раздумий.
– Вот и я говорю, – не отсюда ты, совсем ничего не знаешь.
– Не хочешь, – не рассказывай. – я начала злиться. – А пугать меня не нужно. Ты сам предложил, я с тобой ехать не напрашивалась. Не хочешь – чеши один. И – я наклонилась над столом, приблизив своё лицо к мужскому и сощурив грозно глаза, – даже не думай мне навредить: убью, не задумываясь.
В ответ Тэваз лишь попытался сдержать приступ смеха. Неужели же я выгляжу настолько глупой и беззащитной, особенно учитывая недавнее приключение, что мои слова вызывают такую реакцию?
– Где коня тебе искать будем? – спросила, усаживаясь на место. Я немного остыла, подумав, что не стоит разбрасываться в неизвестной дороге попутчиками-мужчинами. Он, если что, и дров к костру наломает, и какая-никакая, а защита. Даже, если он и не вернёт мне деньги, зато спокойнее будет с ним рядом, чем одной. И дорогу он, говорит, знает до этого их странного Дикого Леса. Можно сказать, что я покупаю его услуги провожатого.
– Тут же и возьмём. У трактирщика их несколько в стойле, наверняка и для таких случаев держит.
– Пошли, – бросила я сквозь зубы, поднимаясь. – Не будем откладывать покупку коня на завтра, а то мало ли, кто перед нами успеет.
Мда… Ещё раз я умилилась своей красавице лошадке, по сравнению с которой то, что мы приобрели для моего спутника, казалось просто адским животным. Не в смысле страшным от грозного внешнего вида, а в смысле страшным от того, что явно за ним особо не ухаживали. И недокармливали. И не молод он точно. Интересно, он под весом Тэваза не упадёт? Мы заплатили ещё и за то, чтоб эту клячу накормили перед нашим отправлением, и разошлись по своим комнатам.
Заснуть я снова не могла довольно долго, т.к. выспалась днём. Всё думала, не сглупила ли, беря незнакомого мужчину в попутчики? И опять приходила к выводу, что с ним всё ж лучше.
Думала-думала, и проснулась от напористого стука в дверь.
– Ну кто там ещё? – крикнула, не вставая с кровати.
– Раб твой и защитник на ближайшие недели. Кира, вставай, выехать лучше как можно раньше.
– Хорошо! Только дай мне ещё полчаса.
– Я внизу буду ждать, – у конюшни.
Услышав удаляющиеся от двери шаги, я заставила себя встать. Быстро умылась, заплелась и натянула одежду. Постиранную и уже сухую, спрятала в сумку. Осмотрелась, – вроде ничего не забыла, – и вышла во двор. Тэваз уже подготовил наших лошадок к дороге.
– А завтракать ты что, не собираешься?
Тэваз нахмурился и ответил:
– Если хочешь, иди.
– А ты?
– На меня не нужно тратиться, я себе в дороге мясо найду – скоро леса начнутся. Я подожду тебя тут.
– Тэваз, – мне как то неудобно было идти есть одной, я ж понимаю, что это его мужская гордость сейчас говорит, в то время как желудок наверняка иного мнения, – я не сомневаюсь в твоём охотничьем таланте, но то когда ещё будет. У меня с собой еды не очень много и её нужно экономить, так что лучше всё ж позавтракать здесь. Пошли, – с этими словами я дотронулась до его руки и потянула за собой. – Не нужно меня стесняться. Я уверена, что ты тоже ещё не раз меня выручишь.
Плотно позавтракав и выпив какую-то местную бурду вместо крепкого кофе, мы наконец-то взобрались на коней и тронулись. Поначалу ехали молча. Тэваз смотрел прямо вперёд, вдаль, словно высматривал что-то, а я крутила головой по сторонам, пока не поняла, что смотреть-то особо не на что. Пейзаж унылый, как и вчера. Холодный утренний ветер заставлял меня туже кутаться в куртку, захотелось даже достать из сумы плащ, да лень было. А вот Тэваз даже не застёгивал свою куртку и ехал, расправив плечи и грудь, будто наслаждался этим холодным ветром. Он шумно иногда втягивал носом воздух, словно принюхивался к чему-то. Потом мне надоело молчать и я начала понемногу заводить разговор о здешних местах. Уже не боялась дать ему понять, что я тут неместная, – он, ведь, и сам сразу это понял. Мужчина терпеливо относился к тому, что иногда я путала названия, не могла произнести некоторые слова, которые были для меня новыми или малознакомыми, или же вставляла свои, из моего мира, непонятные ему. Только иногда он как-то задумчиво на меня смотрел при этих ляпах, видимо, пытаясь понять, откуда же я такая взялась. Но в целом, Тэваз оказался хорошим собеседником и учителем.
Заметив, что у него нет воды, отдала ему одну из двух своих фляг. На мои вопросы о том, как так у него получилось – оказаться совсем без ничего, он рассказал, что год назад сбежал из родного поселения и всё это время слонялся по миру туда-сюда, иногда подрабатывая, иногда охотясь, но чаще всего выполняя не самые хорошие задания для богатых людей, живущих в таких больших городах, как Мавира. Что это были за задания, Тэваз умолчал. Но, как он сообщил, именно они и оплачивались очень щедро, что позволяло ему неплохо жить. А потом он решил вернуться домой. Да только попал в ловушку того, для кого выполнил последнюю работу. Его посадили в подвал на цепь на ошейнике, руки и ноги также сковали. В течение многих дней Тэваза почти не кормили и били, пытаясь сломать и вынудить дать клятву верности бывшему работодателю, как хозяину.
– Но зачем? – удивилась я. – Ведь он мог просто, как и в первый раз, заплатить тебе за выполненное поручение. Тогда ты бы по доброй воле согласился.
– Глупая. Иметь такого, как я в вечном подчинении, за еду выполняющего самые грязные и опасные задания, – мечта многих нечистоплотных людей.
– А что в тебе такого особенного? – снова попыталась выведать секреты этого человека, – уже не первый раз он случайно даёт мне понять, что за внешностью стройного высокого парня скрывается нечто, чего я не понимаю, а остальные не любят и боятся.
– Тебе лучше не знать. Давай теперь ты расскажи о себе.
– Э, нет. Ты ещё не сказал, как выбрался из своей тюрьмы.
– А как ты думаешь, я мог из неё уйти? Сбежал. Выбрал удачный момент, когда с меня сняли цепи, – поняв, что я служить ему не буду, та тварь решила меня продать другому, такому же. Пришлось убить охранников, снявших цепи, – они думали, что я от голода совсем ослаб, потому и не боялись. Несостоявшегося своего хозяина я тоже убил, вместе с гостем его. И сбежал. Там же, в доме его, взял себе одежду, а уже по дороге украл коня. То был отряд воинов-наёмников, от кого ты меня спасла. Это обычные люди, солдаты. Сейчас нет тут войн, поэтому они нанимаются в основном в охрану. Я заметил их издалека и шёл несколько часов поблизости, а когда они устроились на ночь, – украл одного из коней. Только именно к седлу этого скакуна один из солдат прицепил кошель, в котором держал всё заработанное. Собственно, поэтому они за мной и погнались. Думал, что не догадаются искать меня в таверне, но прогадал.
Да, невесёлая история и я, после услышанного, совсем не осуждаю его за воровство коня. Он жить хотел, до дома быстрее добраться после месяца голода на цепи…бр-р-р.
– Они только потому смогли меня скрутить, что я ещё слаб – всё-таки длительные голодовка и побои бесследно не прошли.
Тут я вспомнила, что у меня в сумке ещё есть несколько бутербродов и мясо. Я достала их и часть протянула Тэвазу.
– Кира, не нужно относиться ко мне с жалостью. Я этого не люблю.
– О чём ты? – сделала я невинное лицо. – Мы уже довольно долго едем и я проголодалась. А обещанных тобою лесов не видно. Так что, давай без капризов, – я ем, и ты ешь. К тому же, вскоре я стану рассчитывать на твою добычу.
И я ему улыбнулась. На ходу мы быстро прожевали наш нехитрый, но вкусный обед, за что спасибо Майре. И теперь настала моя очередь делиться откровениями. Я сильно вдаваться в подробности не стала, вскользь сообщила ему о том, что, якобы случайно, создала портал, через который попала из дома неизвестно куда. Рассказала, как познакомилась с Санриэлем, как учила здешний язык, жила в Мавире. А потом, поняв, что не знаю, как вернуться домой, решила наведаться к драконам, потому как в легендах моего мира они обладают тайными знаниями и, возможно, смогут мне помочь. При упоминании драконов Тэваз заметно морщился со скептическим выражением на лице, а вот при упоминании о том, как эльф всё время бегал от моих попыток заплести ему косу, расхохотался так громко, что мне стало обидно.
– Тэваз! Что смешного я сказала!?
– Аха-ха! – никак не мог отойти от смеха мужчина. – Аха-ха! Косы носят только те эльфы, которые вступили в брак. А когда, аха-ха, девушка заплетает эльфу волосы, она выражает ему своё желание стать его женой. А эльф это может позволить сделать только той, кого любит и на ком сам хочет жениться. Ой, не могу, – продолжал заливаться Тэваз, – ой, хотел бы я на это посмотреть.
Да, что ж мне Санриэль-то не сказал об этой их традиции? Глядишь, и не выглядела бы дурочкой в его глазах. Стыдно как-то стало перед эльфом, пусть и задним числом. Хотя, я потом своими попытками поцеловать его ещё больших дров наломала… Ладно, впредь учту.
– Тэваз, прекрати немедленно! – вспылила я, видя, что он никак не может успокоиться, и всё продолжает смотреть на меня и ржать, словно конь. Но не тут то было! Мужчина ещё долго заходился смехом, отчего я, разобидевшись, поехала вперёд.
– Кира, – кричал он мне вслед, догоняя, – Кира, ну подожди. Прости, пожалуйста. Просто ты ж не понимаешь, что эльфы к людям относятся свысока. Они ко всем вообще так относятся, но к обычным людям – особенно.
– Почему?
– Они считают себя одной из лучших и высших рас. Самыми красивыми, одарёнными. Они долгожители, живут по триста-четыреста лет. Сильны, все без исключения владеют широкими познаниями в науках, отсюда и заносчивость. Хоть они и живут рядом с людьми, вступают в половые отношения, но такой нонсенс, как брак эльфа и человеческой женщины – ни разу не слышал. Как правило, эльфы используют людей, как игрушки, в своих сексуальных развлечениях. Не все, конечно. Есть среди них и нормальные, вот хоть твой доктор, раз он так хорошо к тебе относился. Но, всё-таки, браки эльфы заключают только внутри своего народа.
Переваривая услышанное и своё в свете этого, поведение, я уткнулась взглядом в землю, да так и ехала какое-то время. Тэваз молчание не нарушал. А вскоре я заметила впереди что-то, похожее на деревню. Подъехали ближе, – так и есть. Мой спутник хотел объехать деревню стороной, но я настояла на том, что нам неплохо бы набрать воды и купить хлеба у селян. Аккуратные и не очень, новые и почти развалившиеся домики образовывали несколько улиц. Детвора бегала туда-сюда, разглядывая нас с нескрываемым любопытством и не прячась. И только иногда, когда взрослые люди могли рассмотреть нас чуть ближе, они звали своих детей в дома или во дворы, где скрывались и сами.
– Тэваз, может, напросимся уже к кому-нибудь пополнить запасы еды для дальнейшей дороги?
Мужчина не сразу ответил. Но, после того, как очередная женщина, чураясь нас и что-то бормоча, спряталась в своём доме, произнёс:
– Попробуй. Только езжай вперёд, а я другой улицей за село выеду. Если меня с тобой увидят, – никто тебе ничего не даст. – и он стал разворачивать коня, чтобы поехать другой дорогой.
Я не поняла, что происходит. Только его плотно сжатые губы да нахмуренное лицо говорили о том, что такая идея ему хоть и не по душе, но оставить меня голодной из-за страха местных жителей перед ним, он не хочет.
– Тэваз, подожди. Объясни мне, почему они на тебя так странно реагируют?
– Кира, не время и не место!
– Я ещё подумала, что можно бы попроситься на ночлег у кого, – совсем скоро темнеть будет. Зачем в поле ночевать, если вот она – деревня.
Взгляд Тэваза на меня в этот момент был наполнен смесью горечи и твёрдой уверенности в том, что ничего из моей затеи не получится.
– Так, поняла. Ночевать нас тут никто не пустит, да?
Тэваз отрицательно покачал головой.
– Тогда просто попросим еды. Только ты не уходи от меня. Будь рядом, ладно?
– Кира, со мной рядом тебе ничего не дадут.
– А я попробую. Если не дадут, тогда сделаем по-твоему, – упрямо продолжала стоять на своём я.
Недолго выбирая, я спрыгнула со своей лошадки и постучалась в двери ближайшего дома. Не самый красивый, давно не ухоженный, покосившийся, но зато никто в нём не скрылся при виде нас. Потому что и не было рядом с ним никого. Я ещё раз постучала, ведь слышала звуки, исходящие из-за стен дома. Вскоре дверь открылась и на пороге встала пожилая женщина, почти старуха. Мельком взглянув на меня, она остановила свой взгляд на Тэвазе и, не отрываясь от его глаз, спросила у него, будто меня тут вообще не было:
– Чего тебе тут надо?
Я поспешила взять нить разговора в свои руки, тем более, что после странного поведения жителей деревни, вряд ли Тэваз сможет расположить женщину к себе:
– Здравствуйте! Мира Вашему дому! Мы тут проездом, хотели попросить у Вас немного хлеба нам в дорогу. Мы заплатим. И, если можно, лошадей напоить. – при последних словах женщина перевела на меня взгляд своих старых мутных, с почти белесыми зрачками и пожелтевшими белками, глаз. Сложно было прочитать реакцию на просьбу по её лицу, казалось, что оно вообще ничего не выражает.
– Заходи, – сказала она мне, отступив чуть вглубь дома. – А ты, – и перевела взгляд на Тэваза, – снаружи останься.
Я оглянулась на него в нерешительности, но Тэваз будто и не ждал другого, только кивнул мне – иди. Дверь за нами женщина закрыла, потом захлопотала на кухне: отрезала пару ломтей свежеиспечённого хлеба, ещё горячего, да налила в две грубых глиняных чашки молока.
– Отнеси ему.
Я взяла хлеб и молоко для Тэваза со словами благодарности, – и правда, не ожидала я, что хозяйка решит и его покормить. Отнесла своему попутчику, он тоже удивился. Но взял и жадно выпил сначала молоко, а уже потом, вернув мне чашку, принялся молча кусать ломоть хлеба. Я вернулась в дом, ещё раз выразила свою благодарность хозяйке, но та ничего не ответила, даже не глянула в мою сторону. Тогда я принялась за своё молоко и хлеб, наблюдая, как женщина достаёт из печи, похожей на русскую, ещё несколько хлебов. Она положила передо мной два из них и сказала:
– На ночь не просись. Не пущу. Это вам. Денег не нужно – пусть дрова мне наколет.
Я кивнула, – согласна была, что на её просьбу мы также должны откликнуться. Оставив остывать теперь уже наши буханки, я вышла к Тэвазу.
– Тэваз, нам женщина хлеб в дорогу дала свежий. И просила тебя ей дров наколоть. Ты как, не откажешься?
Мужчина молча встал с порога и прошёл туда, где под старым навесом были сложены остатки дров да свалены рядом как попало брёвна, обломанные деревья и натасканные, видимо, самой женщиной, а может, и соседями, тонкие ветки. Надеюсь, хозяйка не имела в виду, что переколоть ей нужно всю эту гору, – так мы, глядишь, всё-таки заночуем здесь. Там же нашёлся топор. Всё так же молча, Тэваз принялся за работу, а я тем временем отправилась искать нужник. Если тут всё так похоже на наши деревни, значит, нужное мне место должно выглядеть как серая деревянная постройка где-то позади сараев.
Вернувшись, я уселась на порог, вытянула ноги и расслабленно смотрела, как Тэваз рубит дрова. Да, что ни говори, а смотреть, как работает другой человек, и впрямь можно бесконечно. Особенно, когда это мужчина, особенно, когда он снимает рубашку, чтоб не пропиталась потом, и видно перекатывающиеся мускулы у него на спине. Жесть!
Работал Тэваз без перерыва несколько часов кряду, пока, наконец, не расправился со всеми брёвнами. К этому времени, как я и предполагала, уже начало темнеть. Хозяйка вышла проверить работу. Показала Тэвазу колодец с ведром.
– Сполоснись. – будто приказала.
Тэваз прошёл к колодцу и сказал:
– Я и коней напою.
Женщина утвердительно кивнула. Когда уже Тэваз облился холодной водой и сделал несколько согревающих движений, чтобы струсить с себя лишнюю воду и обсохнуть, старуха подошла ко мне:
– Темно совсем скоро станет. В получасе от деревни лес. Пусть он там ночует. А ты, так и быть, оставайся тут.
– Да Вы что, – вытаращилась я на неё, понимая, что она даже и не пыталась говорить тише, чтобы мой спутник её не услышал. Глянула на него, он встряхнул головой, кинул на меня беглый взгляд, и понёс ведро с водой лошадям. – Мы вместе с ним в пути, я не могу его одного в лесу оставить, а сама в доме спать. Это некрасиво как-то.
– Дура! Но, как знаешь. Сама выбрала его для себя. Можешь до утра не дожить.
Ох, бабушка! Что ж ты, на ночь глядя, страсти такие говоришь! Вскоре Тэваз вернулся и натянул на себя рубашку с курткой. Подошёл ко мне почти вплотную, посмотрел на меня снизу вверх, т.к., стоя на ступенях порога, теперь я была его выше.
– Идём? – всего одно простое слово, но чувствовалось, с каким напряжением в голосе он его произнёс, словно ожидал, что я откажусь. После слов старухи о моей возможной смерти ночью, стало страшно, но и неудобно было бы сейчас выказать Тэвазу своё недоверие, особенно после его откровений о недавних несчастьях. На миг промелькнула мысль, что если я сейчас струшу и останусь спать в деревне, он не станет меня ждать в лесу, и придётся дальше мне ехать в одиночестве. А этого совсем не хотелось. Я решила рискнуть.
Сложила наши хлеба в сумку с продуктами, ещё раз поблагодарила добрую женщину и с помощью парня влезла в своё седло. Из деревни мы выезжали молча, я то и дело с опаской косилась на Тэваза, не зная, что и думать. Наконец, решилась спросить:
– Тэваз, а ты меня ночью не убьёшь? – и сразу же устыдилась своего вопроса.
Даже не обернувшись на меня, бросил через плечо:
– Я мог бы уже несколько раз это сделать сегодня, если б хотел.
Такой вполне логичный ответ меня немного успокоил. Кивнув сама себе, подогнала лошадь чуть ближе к нему. Когда добрались до леса, уже совсем стемнело.
– Остановимся с краю, так безопаснее. – мужчина спешился и принялся привязывать своего коня к дереву. Я последовала его примеру. Травка тут есть, животные голодными тоже не останутся. Пока я доставала и расстилала одеяло, мой знакомый куда-то отошёл. Наверное, по надобности, подумала я. Легла на одеяло и прикрыла глаза. Даже не представляла, что так вымоталась. Мышцы страшно ныли, спина никак не хотела расслабляться.
Услышала, как вернулся Тэваз и начал устраиваться неподалёку от меня. Решила спросить:
– А мы огонь разжигать не будем?