- Нас всего четыре человека, тогда как у вас, по слухам, не меньше двадцати воинов. Неужели вы боитесь? - Рис насмешливо улыбнулся и обернулся к своим слегка нервничающим спутникам. - Вы только поглядите: двадцать англичан боятся четырех валлийцев. Видно, не зря нас считают потомками драконов. Разве мы не самые смелые и свирепые воины в этих краях?
- Настолько смелые, что прячетесь за юбками моей дочери! - не выдержав, закричал Рэнд.
Весь боевой задор Риса как рукой сняло. В ответ он холодно бросил:
- Она всего лишь приманка для того, чтобы вы вернулись.
- Освободить замок - для меня уже вполне достаточная приманка. Нет, ты удерживаешь мою дочь не ради того, чтобы завлечь меня сюда. Скорее всего ты сам попал к ней на удочку, это она стала для тебя приманкой. Вот почему ты не отпускаешь ее. Хотя я был бы рад сбить тебя с коня прямо сейчас, но, пока она не вернется в свою семью, не хочу подвергать ее жизнь опасности.
Рис презрительно взглянул на него:
- Прежде всего я хочу сразиться не с тобой, а с убийцей моего отца. Но спешу тебя утешить: как только я покончу с ним, так сразу придет твоя очередь.
- До тех пор пока ты не освободишь Изольду, никто из нас не будет сражаться с тобой, - вмешался в спор Джаспер. - Для нас это единственный способ уберечь ее от мести твоих сподвижников после твоей смерти.
Рис злобно фыркнул, и его конь, уловив настроение хозяина, заплясал под ним.
- Можете быть спокойны. Валлийцы никогда не мстят женщинам.
- Однако твой отец мстил.
Рис едва не задохнулся от гнева. Он окинул свирепым взглядом Джаспера, но они оба знали, что это правда. Его отец смело сражался против нормандских захватчиков, но во время войны не брезговал никакими средствами для достижения своих целей. Он захватывал в плен и женщин, и детей - всех, кто был слабее его. Даже жена и сын были разменной монетой в его политических интригах.
Рис потупился. Фицхью были вправе подозревать его в таком низком поступке. Он быстро взвесил их требование.
Если к ним должно было подойти подкрепление, то ему следовало поторапливаться. Надо было как можно скорее сразиться с ними. Если они отказываются от поединка до тех пор, пока не будет освобождена Изольда… Он нахмурился. Ну что ж, он готов.
- Хорошо, я отпущу ее.
Где-то вдали раздался глухой удар грома, протяжный и низкий, в нем словно скрывалась угроза или предостережение. Но Риса не испугало требование Фицхью. Он давно понял - рано или поздно ему все равно придется расстаться с Изольдой. И вот этот час наступил.
- Надевайте рыцарские доспехи. Встретимся на поле прямо перед рвом замка. Только туда вы придете вдвоем, а я привезу Изольду. Там мы сразимся. Посмотрим, чья возьмет.
"Впрочем, не все ли равно, - подумал Рис. - Если я и не погибну, то моя душа точно умрет".
Глава 25
Она услышала, как он вернулся в крепость. Впрочем, даже глухого разбудил бы тот шум, который поднялся при въезде всадников. Гулкий стук копыт о деревянный настил моста, лязг цепей подъемного моста, сердитые выкрики на дворе. Однако Изольда по-прежнему увлеченно занималась рисованием. Блеск молнии внезапно озарил комнату, а от грохота последовавшего за ней грома задрожали ставни. Но она не отрывалась от картины.
Как только Рис выехал за ворота замка, Изольда принялась за работу. Она опять занялась картиной с драконом и волком. Ее подгоняли жгучая потребность выплеснуть свои чувства, желание выразить душевное беспокойство. Изольда принялась расписывать голую стену. Огнедышащий дракон против оскаленного волка. Два чудовищных в своем великолепии зверя сходятся в смертельной схватке. Кому это нужно? Не лучше ли им примириться друг с другом?
Изольда тихо всхлипнула. Невольно темные глаза дракона у нее вышли как две капли воды похожими на глаза Риса. У волка глаза были серыми, точно такого же цвета, как у нее.
Внизу стукнула дверь, и послышался приближающийся топот шагов, кто-то поднимался по лестнице. Он шел к ней в маленькую спальню в башне. Зачем?
Рис вошел, даже не удосужившись постучать. Она склонила голову пониже, делая вид, что целиком увлечена работой. Тишину нарушало только его хриплое дыхание. Сразу стало понятно, что он очень разозлен. Впрочем, сегодня трудно было ожидать от него другого настроения.
- Я пришел, чтобы освободить тебя.
Изольда вздрогнула, но по-прежнему не поднимала головы. У дракона были очень длинные и острые клыки. Огонь вылетал из его раскрытой пасти. Но и волк оказался не лыком шит, отваги и бесстрашия ему было не занимать.
- Черт возьми, Изольда! Ты что, оглохла?! Я отпускаю тебя! Иди к своим родным.
Она отрицательно покачала головой:
- Ты не можешь выгнать меня. - Она вскинула на него глаза. - Видишь ли, это мой дом. И я не хочу уходить из него. Неужели тебе не понятно?
Он возвышался над ней в полном рыцарском облачении с грозным, величественным, победным видом. В этот миг он казался ей истинным рыцарем, которым невозможно было не восхищаться. Печально вздохнув, она опять повернулась лицом к картине. Дракон у нее не получился, иначе Рис бы с большей теплотой разговаривал с ней.
- Ты должна вернуться к своим, - убавив гнев и понизив голос, сказал он. - Прямо сейчас.
- Нет, и не проси.
- Да. Выбирай: или ты идешь добровольно, или я поведу тебя силой.
- А кто меня уверял, что никогда не применит силу к женщине?
- Черт, черт!
С этими словами он схватил ее за плечи, приподнял и повернул лицом к себе. От резкого движения кисти и краски полетели на пол, но Изольде уже было все равно. Жизнь теряла для нее смысл, если ее возлюбленный, пусть даже с таким тяжелым, жестким характером, бросал ее.
Его черные глаза едва ли не с мольбой впились ей в лицо.
- Ты пойдешь сама. Они тебя ждут.
- Но почему именно сейчас? Что изменится, если я уйду?
- Когда ты опять очутишься среди своих родных, только тогда Джаспер Фицхью согласен встретиться со мной в поединке.
- Не надо, Рис! Прошу тебя, не делай этого.
- Давным-давно я поклялся, что верну земли, которые принадлежат мне. Я слишком долго ждал этого часа.
- Но неужели нельзя сделать это без кровопролития? Неужели ради этого кто-то должен умереть?
Он окинул ее долгим недоумевающим взглядом.
- Ты слабая женщина и многого не понимаешь. А я воин, как и они, и мы должны сражаться за то, что нам принадлежит.
- И я сражаюсь, Рис. В меру своих сил, конечно. У мужчин свое оружие, у нас свое. Мне кажется, что ты любишь меня. - Голос Изольды задрожал и прервался, а вдруг она ошибается? - Возможно, ты меня любишь: Зато я твердо знаю, что люблю тебя. Почему бы тебе не взять меня в жены? Ведь тогда прекратится междоусобная вражда. Давай поженимся, Рис. Я, как первый ребенок, наследница…
Он встряхнул ее и взглянул на нее так, как будто она была не в своем уме.
- Все унаследует твой брат. - Он рассек рукой воздух. - Кроме того, наш брак не в состоянии изменить прошлого.
- Почему же? Все зависит только от тебя; Если ты откажешься от мести и возьмешь меня в жены.
С решительным видом он помотал головой. Изольде стало очень страшно и больно.
- Рис, пожалуйста. Ради моей любви!
Жестокая гримаса исказила его лицо. Он даже весь затрясся - то ли от злости, то ли от бессилия что-либо изменить. Изольда с надеждой протянула к нему руку и погладила по плечу.
- Неужели ты не видишь, как мы счастливы вместе…
- Оставь свои штучки! - рассердился он. - Не надо меня уговаривать. Я таков, каков есть, и тебе не исправить меня. Ничего нельзя изменить. Такова моя судьба.
Сердце Изольды сжалось от боли. Рис жаждал любви, ведь до сих пор никто его не любил. Но могла ли она заплатить так дорого за это чувство? Сможет ли она стать женой человека, который перебьет половину ее семьи?
Вдруг что-то сломалось в душе Изольды.
- Если ты разрушишь счастье моей семьи, я не смогу быть вместе с тобой, Рис. Я их люблю не меньше, чем тебя.
Он отбросил ее руку так сильно и резко, что она пошатнулась.
- Тогда иди к ним, чего медлишь, - разозлился он. - Меня ты любить не можешь, зато можешь любить моих врагов. Вот и ступай к ним.
Побледневшая Изольда отступила назад.
- Я остаюсь. Здесь мой дом, и никуда я из него не уйду.
- Нет? Ну что ж, посмотрим!
Он обхватил ее и, приподняв, перекинул, как мешок, через плечо. Ему было больно, он как будто собственными руками отсек часть души, которая проснулась в ответ на ее ласку. Она пробудила в нем любовь. Но когда он протянул руки, чтобы взять этот дар, потребовала заплатить такую высокую цену, которую он никак не мог дать.
- Нет, Рис! Не надо, отпусти меня! - забила она кулаками по его спине.
Он шёл, стиснув зубы и не обращая внимания ни на ее крик, ни на все попытки вырваться. С самого начала их сближения он предвидел, что ни к чему хорошему это не приведет. Иногда даже спрашивал себя, не сошел ли он с ума, и не мог дать ответа. Он никак не предполагал, что ему могло быть так больно.
Он вышел во двор. Изольда устала сопротивляться и просто висела на его спине. Ее спутанные волосы щекотали кожу на его шее, и на душе у него становилось все тяжелее и тяжелее.
- Рис! - вдруг взмолилась она. - Отпусти меня. Неужели ты в самом деле хочешь, чтобы я ушла?
- Я знаю, что делаю, - возразил он. - И всегда знал.
Он шел, не обращая внимания на удивленные взгляды прислуги и валлийских воинов. Ему все стало безразлично. Он прошел под аркой ворот и вышел на мост. Перейдя через ров, оказался на краю поля, где его поджидали трое валлийцев. От околицы деревни раздался чей-то крик, и он понял, что о появлении Изольды скоро будет известно Фицхью.
Он поставил девушку на землю, и она, чтобы не упасть, сделала два-три быстрых шага вбок. Взглянув на него, Изольда сказала:
- Ты воин, и поэтому считаешь себя смелым. Но знай: для того чтобы любить, нужно не меньше отваги, чем для сражения. Ах, если бы в твоем сердце нашлась хоть капля мужества!
Он поморщился: ее слова, похоже, попали в цель. Ему оставалось только одно средство - лгать и изворачиваться.
- Между нами не было любви, - проворчал он. - Это была всего лишь похоть.
Увидев, как она побледнела, он возненавидел себя за то, что вынужден скрывать правду.
Прижав руки к груди, Изольда воскликнула:
- Нет, Рис, это неправда! Ты лжешь!
Но ее дрожащий голос звучал робко и нерешительно.
- Иди.
Он указал рукой на противоположный конец поля, на котором появились женские фигуры - Джослин и Ронуэн. Как ни удивительно, но именно эти женщины подарили ему все то, о чем мог мечтать человек. Джослин одаривала его почти материнской лаской, Ронуэн была его лучшим другом, а Изольда - возлюбленной. Он с радостью принимал их дары, но в конце концов они все предали его. Все до единой!
Рис выпрямился во весь рост, словно бросая им вызов. Он научился ненавидеть тех двух женщин. Со временем научится ненавидеть и Изольду.
Джослин схватила мужа за рукав:
- Не надо сражаться, Рэнд! Прошу тебя!
Резким движением он сбросил ее руку.
- Брось! Он захватил наш дом и бог знает что сотворил с нашей дочерью. Он поклялся убить моего брата. Нет, Джослин. Я долго шел у тебя на поводу. И видишь, куда все это привело. Теперь Рис не мальчик, а мужчина и должен ответить за свои поступки.
С этими словами Рэнд направился вперед.
Джослин в отчаянии заломила руки. К ней подошла Ронуэн и ласково обняла за плечи. Они обе с тревогой смотрели, как их мужья шли навстречу Изольде и Рису. Итак, сегодня кто-то должен был погибнуть, но кто бы это ни был, им было горько и тяжело. Несмотря на все их женские хитрости, похоже, им так и не удалось предотвратить поединок.
Рис ждал Фицхью. Позади него полукругом выстроились трое его воинов на лошадях, защищая его от нападения сзади. Ранд окликнул дочь, и та, чуть помедлив и бросив отчаянный взгляд на Риса, побежала к отцу. Джослин и Ронуэн заметили ее секундное замешательство.
- Она любит его, - вслух заметила Джослин.
- А как же иначе? Он неплохой человек. Уж я-то знаю.
- Если бы так думали о нем и наши мужья.
Сзади выехало трое вооруженных рыцарей, чтобы прикрыть своих хозяев. В небе раздался гулкий раскат грома.
- Пусть лучше будет дождь, - взмолилась Джослин. - Дождь, снег, буря, ураган… Все что угодно, лишь бы это помешало поединку. Пресвятая Дева Мария, помоги нам. Остуди эти горячие головы.
В ответ раздался очередной удар грома. Рэнд подтолкнул Изольду:
- Ступай к матери!
- Изольда! - закричала Джослин, протягивая к ней руки.
Если она не могла предотвратить поединок, то надо увести дочь подальше, чтобы она не видела этого бессмысленного кровопролития.
- Изольда, иди ко мне! Нам надо уходить!
Изольда бросила на мать и тетку взгляд, полный отчаяния, и, не доходя до них, крикнула:
- Мама, прошу тебя! Останови отца и дядю Джаспера!
- Мы пытались. Но ничего не вышло.
Изольда замотала головой и оглянулась назад. Отец стоял между Рисом и Джаспером, обсуждая условия поединка. Смертельная схватка за обладание замком приближалась.
Она взглянула на милый ее сердцу Роузклифф. Но как бы он ни был ей дорог, еще дороже для нее были жизни троих мужчин, которые готовились к сражению. Вдруг какие-то люди вышли из-под свода ворот. Присмотревшись, она увидела Ньюлина и Тилли. Они шли вместе, плечом к плечу, и их вид вселил в нее решимость.
Девушка повернулась и устремилась назад, в замок. Молния расколола небо над ее головой, и все окрест потряс удар грома, но она не обращала внимания на начинавшийся ливень.
- Я возвращаюсь в замок, - обратилась она к раскрывшим от удивления рты троим мужчинам. - В мой дом. Забудьте обо мне, отец и ты, дядя Джаспер, если вы убьете Риса. И ты, Рис, забудь обо мне, если прольешь кровь моих близких.
Она прошла мимо них не оборачиваясь. Впрочем, какой у них был вид, можно было легко догадаться, взглянув на растерянные, удивленные лица троих валлийских всадников, стоявших поодаль. Они взирали на нее как на помешанную. Точно так же смотрели на Изольду стражники возле ворот. Однако Ньюлин одобрительно улыбнулся, а Тилли дружески помахала рукой.
- Пожалуйста, сделайте что-нибудь, чтобы остановить это сумасшествие!
- Ты хочешь укрыться в башне замка. Прекрасное решение, дитя, - одобрил ее замысел Ньюлин. - Теперь все зависит от них.
Он взглянул в сторону троих рыцарей посередине поля.
- Пусть Господь им поможет.
Тяжелее всего для Изольды было уйти с поля битвы и не узнать, что же произойдет там дальше. Она пересекла двор замка и начала подниматься наверх, ни слова не говоря встречавшимся на ее пути слугам и служанкам. Удивление, замешательство, сочувствие - их лица выражали самые разнообразные переживания.
Девушка обхватила голову ладонями. Она и сама не понимала, что делала. Это вышло невольно, но счесть это безумием или безрассудством было никак нельзя. Она прошла мимо своей девической спальни, мимо спальни Риса, бывшей спальни ее родителей, пока не поднялась в верхнюю комнатку башни.
Там было сумрачно, гораздо темнее, чем раньше. Небо застилали свинцовые тучи. Она взглянула на задуманную ею картину, посередине которой виднелось грязное пятно от пролитой на нее воды. Волк и дракон, они вместе или нет?
Пока еще нет. Все так перепуталось!
Она отвернулась. Неужели для нее все кончено? Все и навсегда? Ее любовь, семья, будущее - все теряло смысл. Там, за стенами замка, трое мужчин сейчас начнут убивать друг друга. Мертвящее чувство безысходности овладело ее душой. Она не смогла им помешать и даже не могла наблюдать за ними.
Изольда машинально поставила опрокинутый горшок с краской, подняла с пола кисть, подняла рогожку и промокнула ею мокрое пятно на стене. Слезы бежали по ее щекам. У нее не было никакого желания рисовать дальше. Она напряженно прислушивалась к любым звукам, доносившимся из-за стены. Но там было тихо, лязга мечей пока не было слышно.
Она безотчетно обмакнула палец в горшок с серой краской и нарисовала крест между драконом и волком.
- Боже, спаси их обоих! Валлийца и англичанина. Боже, защити их!
Глава 26
Рис внимательно смотрел на Джаспера Фицхью, самого ненавистного для него на свете человека.
Рука стиснула рукоять меча. Один на один! Из опыта многочисленных предыдущих боев и поединков на рыцарских турнирах Рис прекрасно усвоил одно мудрое военное правило: перед лицом врага нельзя думать о загробном мире - это был верный способ потерпеть поражение. Лучше отбросить все посторонние мысли в сторону, только так можно добиться победы. Сначала он расправится с младшим братом, затем наступит очередь старшего - Рэнда.
Но вот вопрос - захочет ли после этого общаться с ним Изольда?
От одной этой мысли холодный озноб пробежал по спине и задрожали руки. Его дрожь передалась мечу, который он держал, и приподнятый острый конец слегка закачался в воздухе. Колебания меча не ускользнули от острых глаз Джаспера.
- Да у тебя меч дрожит в руках? Не от страха ли? - спросил язвительно Джаспер. - А может, от неуверенности? Впрочем, и то и другое одинаково плохо.
Рис покрепче обхватил рукоять меча и сразу почувствовал острую боль от незаживших ран. Ничего, все к лучшему, поспешил он успокоить себя. Боль придаст ему сил и ярости. Он еще раз пристально взглянул на Джаспера. Время его лучшей формы уже прошло, он постарел и был уже не так ловок и силен, как раньше. Тем не менее, высокий и рослый, без грамма лишнего веса, Джаспер по-прежнему был серьезным противником, к которому нельзя было относиться с пренебрежением. Рис смело взглянул ему в лицо:
- Я дрожу не от страха, а от предвкушения битвы, о которой мечтал двадцать лет.
- Только сегодня ставки намного выше, чем в ту пору. Вероятно, поэтому ты слегка волнуешься.
- Чепуха, - огрызнулся Рис. - Ничего не изменилось с тех пор.
Лезвия сверкнули, и мечи зазвенели. Поединок начался.
Интересно, наблюдает ли Изольда за ходом битвы?
От этой мысли рука у Риса опять дрогнула, и меч отклонился в сторону.
- Должно быть, Изольда любит тебя, - заметил Джаспер. - Иначе нельзя объяснить ее странное поведение. Несомненно, это так.
- Но недостаточно, - пробормотал Рис.
Он нанес сильный удар, затем другой, решительно тесня Джаспера. Рис ощущал на себе взгляды воинов, окруживших место поединка, мысленно представлял лица невидимых деревенских жителей и обитателей замка. Он знал, что Фицхью нетерпеливо ждет своей очереди в случае гибели своего брата. И он убьет его, мысленно поклялся Рис, нанося очередной удар и усиливая натиск.
Джаспер отступал, но Рис понимал, что это всего лишь тактическая уловка, и не поддавался на нее.