Тихо постанывая, она снова выгнулась к нему, жадная до каждого мгновения страсти, которую он мог ей дать. Взявшись за его копье, она водила пальцами вверх-вниз. Застонав, Дэш смотрел на нее, его зеленые глаза были полны желания.
Оба не произнесли ни слова, они знали, что хотели. И не важно, что она еще в платье, что оба запутались в простынях и красной шерсти. Они быстро слились, ведомые голодом и безрассудным облегчением, что снова нашли друг друга, когда все надежды были потеряны.
Он вошел в нее, и Пиппин подумала, есть ли ощущения прекраснее? Его мощное копье заполнило ее, она подстраивала движения бедер под его нетерпеливый страстный ритм. Упираясь пятками в матрас, она обвила Дэша руками, чтобы быть ближе, почувствовать его всего, когда он входил в нее, исторгал из нее сладкую страсть, доводил до стонов кульминации.
И затем наступил финал, так же внезапно и удивительно, как в первый раз, когда они занялись любовью. Сладкая дрожь экстаза сотрясала Пиппин, оставляя бездыханной. Дэш вознес ее к небесам, и она упала в тепло его рук и любви.
- Дэш, - вздохнула она и, обняв за шею, притулилась к нему. - Ты снова со мной.
- Я всегда с тобой, - ответил он, целуя ее лоб, нос, губы.
Она дрожала от его теплых прикосновений, снова возбуждаясь.
- Никогда не думала, что я…
- Ш-ш… Никогда не оставайся в прошлом, маленькая Цирцея. Мы не можем с ним ничего поделать.
Она старалась освободиться от запутавшихся ниток.
- Но я потеряла бы тебя. "Я еще могу потерять…"
Она отбросила эту мысль. Нет. Не теперь. Никогда, поклялась она.
- Вы, должно быть, своими проделками разворошили осиное гнездо, - сказал Дэш скорее самому себе.
Пиппин кивнула:
- Талли боится, что они заслали сюда агента, чтобы выследить тебя.
- Сюда?
- Да. В Холлиндрейк-Хаус на несколько дней съезжаются гости. Как из года в год свидетельствует светское общество, оказаться в этом доме - заветное желание многих. По крайней мере, так уверяет моя кузина.
- И вы привезли меня сюда?
- Да, мы с Талли решили, что Фелисити в этом хаосе не заметит, что мы добавили к списку ее гостей еще одного. - Пиппин улыбнулась, потом вздохнула. - Но Талли в последнее время меня тревожит. Она потеряла свой багаж и теперь, мне кажется, теряет разум. Я очень сомневаюсь, что министерство иностранных дел пошлет кого-нибудь сюда.
Когда она произносила эти слова, тень сомнения омрачила ее уверенность. До сих пор все шло хорошо, еще несколько дней, и тогда… Она посмотрела на Дэша и вздохнула:
- Фелисити слишком занята поисками подходящих…
- Мужей? - закончил за нее Дэш. Пиппин вздохнула опять:
- Да. Как я презираю эту ее "Холостяцкую хронику". Как будто мужа можно найти в созданной ею энциклопедии.
- Подобающего, я полагаю.
Пиппин кивнула:
- Поэтому-то мы и здесь.
Дэш огляделся.
- Где именно?
- В Холлиндрейк-Хаусе, - объяснила она. Когда Дэш пожал плечами, она продолжила: - К югу от Танбридж-Уэлса. - Но она знала, что именно он спрашивает. - День езды от побережья от Гастингса.
Он быстро взглянул ей в глаза:
- Гастингс?
- Да, - кивнула Пиппин. - Леди Тремонт послала весточку на "Цирцею", чтобы корабль забрал нас в бухте, как только мы сможем туда добраться.
- Нас? - спросил Дэш с усмешкой.
- Да, нас, - бросила Пиппин, - меня теперь тоже разыскивают.
- Из-за меня. - Снова поцеловав ее, Дэш откатился, но тут же вскинулся и выругался. - Что за черт?!
Пошарив, он вытащил вязальные спицы.
- Как я вижу, ты нашла новое оружие.
- Тетя Минти научила меня вязать, - сказала она, забрав вязание и отложив его в сторону.
- Красные шерстяные носки, - рассмеялся он, глядя на ее работу.
- Для тебя. Эта пара почти готова. За прошедшие месяцы я еще две связала.
- Ну и дела! Леди Филиппа Ноуллз вяжет шерстяные носки для таких, как я. Куда катится мир? - Его руки бродили по ее телу. - Осмелюсь сказать, что ты больше ела рахат-лукум, чем вязала. Ты пополнела с моего ареста. Тебе очень идет, - прошептал он. - Брак твоей кузины с герцогом, очевидно, пополнил кладовую. - Смеясь, Дэш поглаживал ее руки, грудь, округлившийся живот.
У Пиппин внутри все затрепетало, она не готова была рассказать ему обо всем, что произошло с его ареста.
- Нечего дразниться, Томас Дэшуэлл. У меня вся душа за тебя изболелась. Я вязала, чтобы сделать тебе подарок, когда ты окажешься на свободе. Я ведь тебе ничего не дарила.
"Кроме растущего во мне ребенка…"
- Я думала, они тебе понравятся, - сказала она. Это была кокетливая отговорка, Пиппин не была готова сказать ему правду.
"Дэш, я беременна. Я вытащила тебя из тюрьмы, потому что моему ребенку нужен отец. Мне нужен муж".
- Понравятся? - улыбнулся он. - Я полюблю их всем сердцем и сохраню навсегда. Не думаю, что смог бы связать лучше.
- Ты? Ты вяжешь носки?! - в свою очередь рассмеялась Пиппин. - Представить не могу, что ты вяжешь.
- Еще как вяжу, - сдвинул брови Дэш. - Выучился в первый же год, когда мальчишкой ушел в море, пришлось научиться. Мать осталась за океаном, а ноги у меня росли. Отец показал мне, как это делается, и мистер Харди помог. Большинство моряков умеет вязать. Хоть какое-то занятие, кроме азартных игр или драк. К тому же больше некому это делать. Я могу связать очень приличную пару, не такие распрекрасные носки, как эти, но вязать я умею. - Откинувшись на подушку, он закинул руки за голову с таким видом, словно на свете нет ничего, чего он не мог сделать.
И все- таки Пиппин подозревала, что он ее дразнит. Взяв незаконченный носок, она вручила его Дэшу.
- Покажи.
Он глянул на спутанную пряжу и спицы, лежавшие теперь на его голой груди.
- Показать?
- Да. Покажи. Я тебе не верю.
Он сел.
- Значит, ты во мне сомневаешься?
Она пожала плечами.
К ее удивлению, Дэш быстро распутал пряжу, взялся за спицы, провязал одну петлю, другую… пока не закончил весь ряд.
Пиппин изумленно смотрела на вязанье, поскольку действительно не верила его хвастовству.
- Есть еще что-нибудь, что я должна узнать о тебе?
Странное выражение промелькнуло на его лице, но быстро пропало.
- Ничего серьезного, - мягко сказал он, откладывая носок и торопясь освободить ее от платья. - Кроме того, что прямо сейчас я собираюсь захватить в полон леди.
- Захватывай, - ответила она, позволяя ему зацеловать ее до опасного забвения, которое так любила.
- Интересно, что я обнаружу здесь, - поддразнил Дэш, целуя ее шею и прокладывая дорожку вниз по животу.
Пиппин засмеялась.
Позже будет время сказать все, что нужно.
- Я найду настоящее сокровище, - пробормотал он из-под простыни.
О да, но значительно позже…
На борту "Эллис Энн", 1837год
Дэш замер, воспоминания о том дне нахлынули на него. Невинная беседа Финна и леди Госсетт продолжалась.
- У тебя очень хорошо получается, Финн. Ты схватываешь гораздо быстрее, чем мой сын, а он учился приблизительно в твоем возрасте.
- Почему он хотел научиться вязать?
- Вязать он не хотел, но мечтал стать моряком, а я хотела, чтобы его ноги всегда были теплыми…
- Не думаю, что это возможно, мэм, - рассмеялся Финн.
- Теперь я это знаю. - Она чуть приподняла подол юбки. - Никому не рассказывай, но на мне две пары носков.
Мальчик снова засмеялся, и клубок опять свалился у него с коленей. Поймав его, Финн спросил:
- А сколько вашему сыну лет?
Повисла пауза. Потом леди Госсетт ответила, но ответ показался Дэшу натянутым.
- Он ровесник мистеру Дэшуэллу.
Ровесник Нейта? Дэш сглотнул, вернее попытался. Ровесник Нейта! Он тряхнул головой. Это могло означать только одно…
Снова, отматывая время назад, нахлынули воспоминания о Холлиндрейк-Хаусе.
"Осмелюсь сказать, что ты больше ела рахат-лукум, чем вязала. Ты пополнела с моего ареста".
Его рука прочертила в воздухе округлую линию ее живота, которую он помнил.
Нет. Этого не может быть. Он только что думал, что ее дети от Госсетта. Но когда она, отвечая на вопрос Финна, произнесла "ровесник мистеру Дэшуэллу", в ее голосе слышалась осторожность.
Дэш покачнулся. Нет, не может быть. Она сказала бы ему. Она никогда не отпустила бы его, не вышла бы за другого, если бы носила его ребенка. Его Пиппин, его Цирцея так не поступила бы.
Глубоко вдохнув, он пытался прояснить затуманенные алкоголем мысли, старался сложить разрозненные факты вместе. Но в его ушах звенела ее осторожная фраза.
"Ровесник мистеру Дэшуэллу".
"Насколько хорошо ты знаешь эту девушку?" - когда-то спросил Харди.
Явно не так хорошо, как он думал.
Тяжело шагнув вперед, Дэш бросил быстрый взгляд на Финна.
- Тебе заняться нечем?
- Но мистер Дэшуэлл сказал, чтобы я… - Круглые глаза мальчика с ужасом смотрели на него, но Дэш ничего не видел перед собой, перед его внутренним взором стоял ребенок, которого он никогда не знал.
Его ребенок!
Ярость Дэша перехлестывала через край.
- Займись делом. На моем судне не рассиживаются, - рявкнул он, его голос прокатился над палубой.
Все замерли и прекратили работу, но его не волновало, что его все слышат. Когда мальчишка скрылся с его глаз, у Дэша было только одно желание - добиться правды от этой женщины.
- У вас есть сын?
Она скрестила руки на груди.
- Да. И не нужно запугивать ребенка, если вы хотите спросить меня…
Дэш подошел ближе, возвышаясь над нею.
- Чей это сын? Мой?
Она втянула воздух с негодованием, которого можно ожидать от леди ее сорта. Но Дэш знал правду. Леди Госсетт никогда не была ханжой. Никогда.
Схватив ее за руки, он тряхнул ее, не обращая внимания на стук каблуков Нейта, спешившего ей на помощь.
Но теперь ей нет спасения, нет, поскольку дело касается Дэша.
- Вы родили моего ребенка?
Она побелела то ли от его пропитанного бренди дыхания, толи от непристойности вопроса. Но его это не волновало.
- Отпустите меня, - сказала она, пытаясь избавиться от него. - Вы пьяны и не в том состоянии, чтобы…
- Леди Госсетт, - ухмыльнулся он, - я, может быть и пьян, но считать могу.
Нейт ринулся вперед.
- Отец, отпусти ее. Ты рассудка лишился? Пристаешь к пассажирке, кричишь на мальчишку. Что, черт возьми, с тобой случилось?
- Прочь, - бросил ему Дэш. - Это тебя не касается.
- Когда ты начинаешь обижать детей, касается. Этот мальчик под моей опекой…
- Тогда следи, чтобы он честно делал свое дело.
Нейт взглянул на женщину, которую грубо схватил его отец. Она покачала головой, однако это не слишком его убедило.
- Отпусти леди Госсетт. Она наша пассажирка. Отпусти ее, отец.
- Нет. Пока я не получу от нее ответ, - впился в нее взглядом Дэш. - Тебе это тоже будет интересно, Нейт. Ты знаешь, что у леди Госсетт есть сын?
- Конечно. Он капитан…
Дэш не дал ему закончить:
- Ты знаешь, что он твой брат?
Даже внезапно опрокинутое на голову ведро воды не произвело бы такого эффекта. Отпрянув, Нейт смотрел на них:
- Мой… Чт-то-о?…
Отлично. Теперь Нейт увидит, что на самом деле представляет собой его драгоценная пассажирка.
Леди Госсетт пыталась вырваться, но Дэш крепко держал ее.
- Я прав, не так ли? Вы родили моего сына? Вышли замуж за другого с моим ребенком в животе?
Она сжала губы, упрямо отказываясь отвечать. Дэш продолжал:
- Ваш сын может быть ровесником Нейта только в двух случаях: либо ребенок мой, либо вы спали с Госсеттом до того, как пришли за мной в Маршалси.
Его слова произвели именно тот эффект, которого он ожидал.
Они привели ее в ярость.
Но не по той причине, какую предполагал Дэш. К тому же если он думал, что сын встанет за него, то вдвойне ошибся.
Она вырывалась с удвоенной силой.
- Я никогда…
- Ха! Значит, он мой, -торжествующе воскликнул Дэш. Но теперь и Нейт хотел получить ответы.
- Когда родился ваш сын, мадам?
- В октябре. В октябре 1814 года.
Нейт прикрыл глаза. Дэш знал, что сын подсчитывает, осознавая, что она совершила. Как она предала Дэша, предала их обоих. Как же он ошибся!
- Негодяй! Гнусный пьяница, - угрожающе прошипел Нейт. Схватив отца за горло, он поволок его на корму и прижал к перилам. - Предатель. Моя мать только что умерла, едва тело остыло, а ты уже еще одной ребенка сделал. Тебе мало было мучить одну женщину своей похотью и холодным сердцем? - Повернувшись, Нейт резко ткнул пальцем в сторону Пиппин. - Она знала? Знала, что ты убил мою мать?
Задыхаясь, она схватилась за горло.
- Нейт, это не…
Глянув на Пиппин, Дэш увидел, как она побелела, как от шока распахнулись ее глаза.
- Когда умерла ваша мать, мистер Дэшуэлл? - дрожащим голосом спросила она. Нейт не ответил, она подлетела к нему и схватила за руку. - Пожалуйста! Когда она умерла?
- В тысяча восемьсот тринадцатом. В ноябре, через несколько дней после моего рождения.
Ее рука упала, плечи поникли.
- Но это было только… - Ее взгляд метнулся к Дэшу, которого Нейт так и не выпустил из яростной хватки. Он видел, что она подсчитывает в уме, соединяя факты, о которых раньше не знала.
Его жена умерла за два месяца до того, как он оказался в ледяной ловушке в Лондоне.
Но ее глаза сказали больше, они говорили о предательстве, о недоверии. "Жена. Ребенок. Ты об этом ни разу слова не сказал".
Дэш, передернув плечами, пытался освободиться от Нейта. Черт побери, все вдруг пошло наперекосяк.
- Как это было? - Нейт тряхнул его, как тряпичную куклу, перегнув через борт. Налетающие волны лизали затылок Дэша, ноги болтались в воздухе.
Он схватился за борт, чтобы не опрокинуться.
- Как это случилось? - требовал ответа Нейт. - Ты забыл, что в Балтиморе только что похоронили твою жену? Забыл, что женщина, которая носила твоего ребенка, умерла, ожидая весточки от тебя?
- Ты не понимаешь, все было не так, - пытался возразить Дэш. В какой-то миг он решил, что сын швырнет его в воду, и сомневался, что на борту хоть кто-нибудь пальцем шевельнет, чтобы спасти его.
Нейт смотрел на него, в его глазах горела ненависть, ненависть Абигайль. У нее так же сверкали глаза. Словно она спустилась с небес для отмщения.
Приподняв Дэша, Нейт бросил его на палубу и повернулся к леди Госсетт.
- Вы ничего не знали?
Она молча кивнула. Нейт шагнул к отцу, его сапоги оказались в опасной близости от головы Дэша.
- Пьяный мерзавец! Как я мог гордиться тобой? Пытаться спасти тебя? Ты использовал мою мать, чтобы получить судно, а эту леди… чтобы… чтобы спасти свою ничтожную шкуру. Дважды. Скольких еще ты использовал так бессердечно?
Качая головой, Пиппин отпрянула от них. Потрясение на ее лице, горе в глазах поднимались быстрее, чем вода внутри расколовшегося корабля.
Дэш вздрогнул, тревога и страх охватили его. Смерть Абигайль не его вина. Даже акушерка это подтвердила. Абигайль умерла от родовой горячки, но ее отец все равно винил Дэша, обвинял во всевозможных преступлениях, хотя единственное состояло в том, что Абигайль сошла в могилу с разбитым сердцем.
Все было не так… он прибыл в Лондон без намерений… только раздобыть сведения. Он не собирался искать ее… нет. И все же это не совсем верно. Он пробрался в Лондон с искрой надежды найти Пиппин, единственную женщину, которая могла облегчить его разбитую жизнь.
Найти Цирцею, которая никогда не прекращала манить его.
- Тогда вы сделали мудрый выбор, выйдя замуж за другого. - Взяв Пиппин под руку, Нейт потянул ее прочь.
Дэш не мог оторвать взгляд от Пиппин, всеми фибрами своей черной души желая, чтобы она обернулась и простила его.
Так и случилось. Она через плечо посмотрела на него. Но не было и намека на прощение. Никогда ее взгляд не жег ему сердце так, как сейчас.
Одна его часть могла бы торжествовать - теперь и она познала яд предательства, - но Дэш не испытывал радости. Было только выворачивающее душу осознание, что теперь Пиппин знает правду. Она любила человека, которого никогда не существовало.
Глава 12
Пиппин стояла в своей каюте, дрожа как в лихорадке. Она не знала, плакать ей или кричать от возмущения. Дэш был женат. Он погубил ее, сделал ей ребенка. Он лгал, уверяя, что любит ее. Ему нужно было лгать.
"Ты использовал мою мать, чтобы получить судно, и эту леди… чтобы… чтобы спасти свою ничтожную шкуру. Дважды. Скольких еще ты использовал так бессердечно?"
Беспощадные слова Нейта звенели у нее в ушах, подтверждая, как немного она знала тогда о Дэше. А он был женат на другой, имел ребенка.
Зажав рот рукой, Пиппин зажмурилась, она не хотела выдать свою боль криком и слезами. Вместо этого, упав на колени, она раскачивалась взад и вперед. Он когда-нибудь любил ее? Она так многим рисковала ради этого человека, а он бросил бы ее, высадил бы в каком-нибудь забытом Богом порту и уплыл?
Как он недавно сказал?
"Я никогда не любил вас. Вы были податливым утешением в холодную зимнюю ночь, но и только".
Нет, это неправда. Этого не может быть. Поскольку если это так, то вся ее жизнь построена на лжи.
Суссекс, Англия
Холлиндрейк-Хаус, 1814 год
Дэш шагал по роскошной комнате, в которой его прятали. Единственной задачей "тети Минти" было зарываться с головой под одеяла, когда приходили горничные, да кряхтеть и стонать, чтобы прислуга герцога поскорее ушла.
Но сегодня вечером все было по-другому. Дэш знал, что должен сделать.
Он должен сказать Пиппин правду: сказать ей об Абигайль и о малыше. Дэшу не доставляла удовольствия перспектива рассказать, как он женился на Абигайль, как позволил жадности и амбициям завладеть его сердцем. Что Пиппин о нем подумает?
Запустив руку в волосы, он застонал. Господи, как он до этого дошел?
"Ты безрассудный, мой мальчик, слишком безрассудный, - сказал бы мистер Харди. - Плаваешь там, откуда надо мчаться на всех парусах".
Разве это неправда? Именно так Дэш женился на Абигайль двумя годами раньше. Он вернулся домой, удрав от британцев. "Цирцея" отчаянно нуждалась в ремонте. Горя желанием скорее вернуться в схватку, он пошел повидать Натаниела Джеймисона, владельца лучшей верфи в Балтиморе. О да, мистер Джеймисон может восстановить "Цирцею", но его корабельщики слишком заняты - война и все такое, - это займет три месяца.
- Три месяца?! - воскликнул Дэш, едва не выругавшись.
Мужчины присматривались друг к другу, Дэш - к хитрому, но талантливому судостроителю, мистер Джеймисон - к стоящему перед ним знаменитому капитану.
Проницательный Джеймисон знал, что Дэшуэлл или сделает состояние на войне, или окажется на дне морском. И после войны - если находчивый капитан уцелеет - он будет знаменит.