Когда обнюхивание достигло шеи, и волосы, раздуваемые его дыханием, защекотали разгоряченную кожу, я поежилась. Волк замер и уставился на меня глазами побитого щенка. Решил, что испугалась? Он поспешно сделал шаг назад и виновато понурил голову, подтверждая мою догадку. Такой большой и сильный, в этот момент казался ранимым. Я видела уже, сколько мощи спрятано под этой мягкостью, и знала, что в любую минуту этот ураган может стать смертельным оружием, но совершенно безопасным для меня.
Смело сделав шаг вперед, я положила ладонь на его грудь, чувствуя, как сильно бухает сердце под моей рукой. Волк замер и заурчал, довольный лаской. Погладив загорелую кожу, я приблизилась еще и обняла его. Огромное тело замерло, а потом рваный выдох слился с добродушным рычанием. Не сдержавшись, я нервно засмеялась, не зная как вести себя с ним дальше. Но видимо, он лучше знал, что ему нужно, и потому я глазом моргнуть не успела, как оказалась на его руках, и меня уверенно понесли к кровати.
Устроив меня в ворохе простыней и подушек, зверь лег, положив свою голову на мои колени. Потерся об меня колючей щекой, ища ласки, как игривый щенок. Зарывшись пальцами в его волосы, я дала ему то, что он так жаждал. В ответ на свои поглаживания получила не менее нежные касания его рук, которые изучая, скользили по моим ногам. Я совсем перестала смущаться его наготы, хоть и не могла сделать вид, что не вижу этого. Его тело притягивало взгляд независимо от того, какая сущность сейчас им владела. Только с волком было проще, так как он не знал, что такое стыд и мораль. И я пользовалась этим, решив, что волк не будет против.
Так мы и сидели убаюканные тихим удовольствием, пока Грей под моими руками не встрепенулся. Дернувшись всем телом, он встал коленями на кровать и схватился руками за мои ступни. Холодные пальцы вмиг согрелись в его теплых ладонях, и сразу стала ясна причина его недовольства. Порыкивая и хмурясь, Грей практически спеленал меня грудой шкур и, уложив в теплое гнездо из подушек, устроился рядом, дополнительно согревая, как будто я только что из проруби. Странная трогательная забота практически зверя, позволила почувствовать себя важной и необходимой. Появление волка не только успокоило мое волнение по поводу звериной сущности, которой, пожалуй, не нужно было от меня ничего, кроме чуточки внимания и нежности, но и помогло избавиться от остатков смущения перед мужчиной, ставшего моим мужем.
Мне казалось, что прошло всего мгновение, когда осторожные поглаживания по ногам стали упорно вытягивать меня из сна.
- Я уже согрелась, - прошептала я сквозь сон, стараясь устроиться удобней и не обращать внимания на неугомонного волка.
- Это хорошо, не хотелось бы думать, что ты можешь мерзнуть в нашей постели, - раздался хрипловатый голос Грея над самым ухом. - Жена.
Я вмиг проснулась.
- А еще мне очень нравится видеть на тебе свою рубашку, вот только я не помню, когда она там оказалась, - игривый голос не вязался с нахальными руками, которые решили избавить меня от лишних деталей гардероба.
- Конечно, не помнишь, ты же почти спал.
Рука на моем бедре замерла, и в следующую секунду я оказалась лежащей на спине, а Грей вполне комфортно устроился сверху. Лицом к лицу. Глава в глаза. Я затаила дыхание от того наплыва чувств, которые окатили меня с головой.
- Почти? - задал Грей вопрос, который вернул меня в реальность.
В горле пересохло от эмоций, и я не в состоянии проронить ни слова, попыталась пожать плечом, но его объятия хоть и были нежными, все же держали крепко.
- Твой волк заходил, - наконец, удалось выдавить мне.
Грей нахмурился.
- Что хотел?
Опять неудачная попытка пожатия плечами.
- Не знаю толком.
- Он тебя пугает? - вопрос был задан спокойно, но напрягшиеся у меня под спиной руки выдали его волнение.
И тут я поняла, что сейчас моя скованность беспокоит его больше, чем он хочет показать. А мне не хотелось, чтобы хоть что-то омрачило это утро и, попытавшись перебороть свое неожиданно проявившееся косноязычие, решила его отвлечь.
- Нет. Он спокойный, заботливый. Правда… немного бесстыдный, - опуская глаза, улыбнулась я, чувствуя, как алеют щеки.
- Бесстыдный говоришь… Учитывая, что здесь только ты одета, выходит, шастал тут зверь голышом. Да?
Так как глаза на него поднять еще не решилась, только отрывисто кивнула.
- В таком случае настаиваю на том, чтобы уравнять шансы.
В смысле? Но спросить что-либо я не успела, так как Грей уже вовсю стягивал с меня свою рубаху. Но делал это очень расчетливо, ловко проводя пальцами по самым чувствительным местам, вырывая у меня смех и выкрики. Я смеялась до икоты и пыталась брыкаться, скидывая мучителя с себя, но не тут-то было - попробуй выбраться из-под такого большого и тяжелого мужчины. А он, только еще больше раззадоренный моим визгом, старательно щекотал меня, смеясь вместе со мной. Мы резвились словно дети, забыв о том, что есть другой, большой мир. Нам было хорошо здесь и сейчас, так, как никогда прежде. Звук собственного смеха был мне непривычен, я раньше даже считала, что не умею хохотать от души. А оказалось, что для этого мне нужно было найти свою любовь, которая проснувшись, разбудила и другие, новые для меня чувства и ощущения. Какие еще открытия ждут меня впереди?
Так барахтаясь в простынях, я и не заметила, как оказалась обнажена.
- Так гораздо лучше, - шепнул Грей в мои смеющиеся губы и накрыл их горячим поцелуем.
Теперь его ласки были совсем другими. Не было той трепетной тягучей нежности как накануне ночью. Не было осторожности первых прикосновений. Сейчас он отпустил свои желания на волю, а я с готовностью ловила их, уже зная, к чему стремлюсь.
Почти кусающие поцелуи, почти болезненные объятия, почти смертельное наслаждение.
Глава 43
Из спальни дорвавшийся до сладкого волк выпустил меня лишь к обеду. Но и бурно проведенные часы совсем не охладили его пыл, и я не раз была прижата к стене коридора, пока мы двигались по направлению к обеденному залу. Он, то и дело, поглаживал меня и покусывал за мочку уха, целовал пальчики и активно поправлял юбку, чтобы лишний раз провести ладонью по выпуклостям фигуры. Губы горели от поцелуев, но я с жадностью принимала все новые и новые ласки.
Я не узнавала Грея. Всегда вежливый, предупредительный и тактичный, сейчас он неустанно шептал на ухо милые глупости и не упускал случая вогнать меня в краску, напоминая о самых горячих моментах нашей брачной ночи. Я могла сколько угодно хмурить брови и шлепать его по шаловливым рукам, но не могла не признаться самой себе, что такой лорд Вульф мне нравится совсем не меньше, чем прежде, если не больше.
Я чувствовала себя свободной и окрыленной, я весь путь по коридорам замка улыбалась как шальная и впервые не думала о завтрашнем дне и о ком-либо другом, кроме нас двоих. И только оказавшись на лестнице в общий зал, вспомнила, что существует вокруг огромный мир, в котором много людей. Очень много, и даже слишком много - решила я, спускаясь в помещение, полное народа.
Оборотни, живущие в замке и в расположенной у его подножия деревне, солдаты гарнизона, служанки и даже дети. Они тихо переговаривались до тех пор, пока не заметили нас, и в тот же час все затихло. Я вмиг одеревенела, и вся легкость этого утра растаяла, как первый снег под жарким осенним солнцем. Я бы так и стояла на месте, если бы Грей, взяв меня за руку, не повел вниз. Я шла следом на ватных ногах и не поднимала глаз на присутствующих. Вся та смелость и спокойствие, которые царили в моей душе рядом с Греем, выветривались, стоило только ворваться посторонним в наш тесный мирок. Вульф, почувствовав мою скованность, поспешил успокоить.
- Рома, не волнуйся, наша стая приветствует хозяйку.
Я должна была догадаться, что будет нечто подобное. Я вышла замуж не за простого крестьянина, и теперь многое изменится. Да и Грей уж очень тщательно отвлекал меня от мыслей все прошедшее утро. Он знал о том, что нас ждут.
Искоса посмотрев на него, поймала настороженный взгляд его серых глаз, которые следили и оценивали. Он волнуется не меньше меня, точнее за меня, и я не могу сейчас его подвести. Вчера, стоя у алтаря, я взяла на себя много обязательств, и они не заставили себя долго ждать. Грей стоял чуть впереди, оглядываясь на меня, и я поняла, что так будет всегда. Он, большой, сильный и непоколебимый, всегда будет стоять между мной и остальным, враждебным миром. Я всегда буду в безопасности за его спиной, и чтобы не случилось, он не отойдет под натиском любой бури. И в этот момент решается, насколько защищен его тыл. Насколько сильная я, чтобы он мог не оборачиваться.
Глубоко вздохнув, я сделала шаг вперед, поднимая голову выше, и сжала его руку. Теплые пальцы сомкнулись в нежном и благодарном пожатии. Теперь мы всегда будем вместе. Рука об руку.
Поднимая глаза на собравшихся, я невольно выискивала знакомые лица. Сидящий в углу на лавочке Ли Бэй, довольная Ивон, счастливо улыбающаяся Руфь, непроницаемое лицо Локи. А в центре, чуть впереди остальных стоял Гай. Серьезный, почти хмурый взгляд сверлил Грея. Капля волнения разбавила мою кровь. Отец недоволен?
Гай медленно приблизился, все так же в упор глядя на Грея. Вульф отпустил мою руку, напоследок успокаивающе погладив ее, и сделал шаг навстречу седому оборотню. А потом я задохнулась от неожиданности, когда тяжелая пощечина обрушилась на лицо Грея.
Звук от хлопка еще звенел в воздухе, а я так и не могла вздохнуть полной грудью от ощущения несправедливости и неправильности происходящего, когда громкий рычащий голос Гая заполнил зал.
- Это для того, чтобы отрезвить тебя от морока страсти и увериться, что ты сделал правильный выбор.
Грей посмотрел на меня с кривой улыбкой.
- Мой выбор не мог быть лучше.
Второй удар казался еще более тяжелым.
- Это для того, чтобы ты знал силу руки, которая покарает тебя, если на глазах твоей жены проступят слезы боли.
- Ее боль - моя боль, - с рычанием ответил Грей.
Гай достал из ножен короткий клинок и протянул его Вульфу.
- Вверяю тебе заботу о своей дочери.
Все так же стоя на одном колене, Грей чиркнул кончиком клинка по своей ладони и размазал выделившуюся кровь по холодному металлу.
- Пусть моя жизнь будет залогом.
Мужчины добродушно ворчали, молоденькие девушки мечтательно вздыхали, семейные пары обнимались, тихо переговариваясь. И только я немного злилась на то, что никто не удосужился предупредить о грядущем представлении. Ведь я действительно решила, что случилось нечто плохое и непоправимое.
Пока я пыталась взять себя в руки, Грей вернулся ко мне, и коротко обняв, аккуратно подтолкнул вперед. Остается надеяться, что меня бить не будут. Но переживала я напрасно, так как меня Гай только сгреб в объятия и, поцеловав в лоб, тихо шепнул:
- Будь счастлива, моя девочка.
Не успела я облегченно расслабиться, как место отца заняла Ивон.
- Я много лет являлась хранительницей, и вот настал день, когда в замке появилась хозяйка.
Сухие старческие руки протянули мне тяжелую связку с ключами, которые побрякивали, ударяясь друг о друга. А у меня в голове вдруг стало так пусто, что я совершенно бездумно взяла протянутое и принялась их перебирать. Я даже не знаю, что с ними делать. Они все что-то ждут от меня, но мне кажется, забыли объяснить что именно.
Вот так жизнь и делает резкий поворот. Совсем недавно я была никем, а теперь на мои плечи легла ответственность за целый замок и за людей, обитающих в нем, да и на прилегающих землях.
- Я буду рада перенять Ваш опыт, кормилица.
Сказать сказала, а вот что в этой фразе больше? Вежливости? Уважения? Или плохо скрываемой просьбы о помощи? Ивон, расчувствовавшись, пустила скупую слезу и, не скрывая своей радости, заявила:
- И то верно.
По залу прокатились тихие смешки, а я вновь оказалась в надежных объятиях мужа.
- Все будет хорошо, любимая. Обязательно будет.
Слова были мягкими и убедительными и я, возможно, поверила бы, но вот только за это время я узнала одну очень важную вещь о Вульфе - он всегда точен в словах.
- Будет? Не есть?
Руки на моей талии напряглись.
- Будет.
Настало время напрягаться мне.
- Я тебе все расскажу. Обязательно. Но только после праздничного завтрака.
- Обеда, - поправила я его.
- Вот видишь, какая ты у меня, я даже времени не замечаю.
По глазам видела, что он не прочь пропустить обед, и он уже даже стал наклоняться, но Грея отвлекла фраза, прозвучавшая за его спиной.
- И почему она не моя дочь? - раздался тихий голос Локи, на которого зашикали, как на нашкодившего кота.
- А что? Я бы с Гаем поменялся на пару минут, - наиграно тоскливо принялся оправдываться он.
- На месте моего тестя тебе никогда уже не быть, так что молись не стать мне однажды зятем, - съязвил Грей и все-таки украл у меня поцелуй.
Поцелуй был упоительным, но неловким, так как меня очень отвлекали зрители, которые почему-то не спешили расходиться. Смешки, улюлюканье и добродушное ворчание со всех сторон заставили залиться краской. Грею нравилось такое внимание, ведь он публично заявлял свои права на меня и наглядно демонстрировал, кому я принадлежу. Но я еще не привыкла выносить на обозрение окружающих свои чувства и попыталась вывернуться из-под его рук.
- Грей, мы не одни, - вынуждена была напомнить я, после нескольких неудачных попыток высвободиться.
- Ромашке неприятно? - нахмурил брови мой волк и напрягся всем телом, словно готовясь к болезненному удару.
- Ромашка стесняется, - шепнула я, теребя рукав его одежды.
Он хмыкнул и, притянув меня к себе, и крепко обнял, шепча мне в макушку и попутно целуя в волосы:
- Напрасно. Но не страшно, скоро привыкнешь.
- Привыкну? Ты и дальше намерен вести себя также бесстыдно? - не сдержала я восклицания.
По залу прокатилась волна смеха. Черт, и как я могла забыть о том, что нас не только видят, но и слышат.
- Правильно, доченька, не давай ему спуска, а то совсем распоясается, - раздался голос Гая.
- Не будь ты мне родственником, ПАПА, я б тебе голову отгрыз, - проворчал Грей, прилично приправив голос ехидством.
Грей помог мне устроиться за столом и, выделив взглядом самое вкусное, на его взгляд, из блюд, пододвинул ближе.
- Я сама могу.
- Можешь, конечно, но мне нравиться о тебе заботиться. Ты же не можешь лишить своего мужа такого удовольствия?!
Я только тяжело вздохнула. Похоже, впервые за двадцать лет мне предстояло стать лелеемым ребенком. И это именно тогда, когда я осмелилась стать взрослой и брать самостоятельно то, что мне нужно. Ирония судьбы.
- Привыкай, - заявила Руфь, с лица которой не сходила улыбка. - Теперь во все твои дела будут совать лохматый нос.
После чего она одарила своего мужа почти возмущенным взглядом, но с такой долей обожания, что появилось ощущение как будто мы подглядываем за чем-то личным и интимным. Вот такие они оборотни: сильные, упертые и совершенно не боящиеся показывать силу истинных чувств. Будь это любовь, ревность и даже тоска от безответных эмоций. Как Руфь не скрывала страстной нежности к Кайлу, так Грей, не смущаясь, показывал свою любовь ко мне, также и Локи не стеснялся своей утраченной надежды. Необычно, но предельно честно.
Теперь я все больше начинаю понимать, как больно было Грею узнать о предательстве в его доме. Существа, не скрывающие друг от друга эмоции, столкнулись с тем, чего не понимают и не принимают. Я искренне сочувствовала его беде, теперь уже нашей беде, но теперь я ее еще и чувствовала как свою. Я с детства знаю о двуличии людей и привыкла к тому, что всегда можно ожидать удара в спину. Грей не страдает наивностью, но своим он привык верить, а теперь…
- Откуда грусть в твоих глазах? - то как чутко Грей меня чувствовал, немного пугало.
- Жизнь странная штука, верно? - я перестала делать вид, что ем.
- Есть такое, - согласился мой муж и заправил выбившуюся прядь волос за мое ухо.
Палец прошелся по виску и щеке, отвлекая и завораживая.
- Совсем недавно моя жизнь была пустой. Обязанности и долг перед другими, и только сейчас я узнал, что она может быть совсем другой. Я познал массу чувств, которые были мне незнакомы прежде. И должен признать, не все они приятны, - быстрый взгляд на Локи и веки прикрылись, пряча эмоции. - Но и не согласен вернуть все вспять.
- Я привыкла быть одна, а теперь… - я спрятала лицо в ладонях. - Целая семья.
- Гораздо больше, любимая. У тебя целая стая.
Не поспоришь. И учитывая то, что такие вещи они без стеснения обсуждают при всех, теперь в мои дела будет соваться далеко не один лохматый нос.
Глава 44
Было сложно сидеть за обедом и вести светские беседы. Кто бы мог подумать, что с силой моей выдержки мне будет так проблематично держать себя в руках. Мораль, правила, цивилизованность, лишь условности в мире оборотней. Мы не люди, и на пике ярких ощущений притворяться ими практически не в состоянии. Вот и я не мог не прикасаться к Роме и не чувствовать рядом ее вкус и запах. Пальцы сами тянулись к ее волосам и лицу.
Я видел ее скованность, и она не расстраивала меня, ведь я точно знал, что дело не во мне. Меня она больше не боялась и даже перестала прятаться в свою скорлупу. Она очень легко шла навстречу моим чувствам, и пусть пока без слов, но я всецело ощущал, что ей не безразличен. Знает ли она сама о силе своих чувств? Неважно, главное, что все они принадлежат мне. Остальное придет со временем. Она станет уверенней, она перестанет стесняться своей семьи и научится любить открыто. А я дождусь, теперь, когда она моя, я смогу ждать до бесконечности.
Однажды я получу больше. Получу неприкрытую сдержанностью страсть, получу ребенка с ее глазами, получу будущее, о котором мечтают многие, а получают единицы.
Рома медленно, но все же расслабилась и незаметно для себя самой увлеклась тихим разговором с Руфь. И как бы мне не хотелось быть центром ее жизни, мне все же придется делиться ее вниманием. Теперь она хозяйка замка, и многие дела будут отвлекать ее от меня. Богдан, которого она приняла своим ребенком, потребует ее ласки и времени. Наши будущие дети, которые станут соперниками в ее любви. Люди и оборотни, живущие на наших землях, станут частью ее повседневности, и она, имея сильное чувство ответственности за чужие жизни, будет отдаваться решению их проблем всецело.