Возможно, это было действительно жестоко, но они и не могли ожидать милосердия после содеянного. Ни один из них не мог быть мной оправдан и прощен. Никто и никогда не уйдет от возмездия, покусившись на мою семью. Ромашка хранит мою душу, сердце и разум. Я буду хранить ее благополучие любым способом, даже откровенно бесчеловечным.
На окраине деревни меня ждал мой отряд во главе с Гаем.
- В деревне нам больше делать нечего, - не дожидаясь вопроса, сказал я.
Седой оборотень кивнул.
- Есть только два долга, которые обязательно нужно заплатить. Во-первых, оставить приглашение священнику перебраться в замок. Сухаря, что там сейчас, выгнать взашей. Во-вторых, после окончания суда уберите палача. Я хочу, чтобы он осознал, что жестокая смерть - это далеко не искусство. Но все должно быть сделано так, чтобы комар носа не подточил.
- Будет сделано, - раздалось сбоку, и трое оборотней растворились в лесу, как будто их тут никогда и не было.
- Священника? - удивился Гай, который не понаслышке знал о моем отвращении к представителям церкви.
- После поймешь.
- Видать, удивительный человек.
- Вы с ним точно поладите, уж очень любите меня поучать.
Гай разразился смехом.
- И ты позволил ему давать тебе советы?
- Он умеет это делать, - повел я плечом, пытаясь избавиться от напряжения, которое все еще сковывало душу, разум и тело.
- Тяжело пришлось? - тихо спросил Гай.
- Они сами все сделали, мне нужно было лишь подтолкнуть инквизицию в нужном направлении.
- Знаешь, они ведь даже пыточную с собой привезли? Представить страшно, как и для чего используют те сооружения, которые я успел рассмотреть. Уверен ли ты, что они заслуживают такой кары?
Я понимал его терзания. Действительно, понимал, и при других обстоятельствах никогда бы не обрек людей на подобную злую участь. Но у меня был важный аргумент, который не сможет игнорировать мягкосердечный Гай.
- Видел, говоришь инструменты для пыток? - прорычал я. - А теперь представь среди них Ромашку.
Гай вскинулся и оскалился, выпуская клыки и когти.
- Это именно то, что они пытались сделать с девочкой, которая не сделала им ничего плохого. Они собирались обречь ее на мучительную смерть в руках сумасшедшего. А теперь ответь, заслуживают ли они такой кары?
В груди седого оборотня заклокотал рык, и он уже плохо контролировал волка, который судя по всему, решил учинить собственный суд.
- Каждому по делам и заслугам, - глядя в желтые глаза Гая, проговорил я.
Мой волк тоже был близок к свободе, он не хотел уходить, лично не наказав провинившихся. Но я уже знал способ усмирить его пыл и повернуть мысли в нужном направлении. Приложив руку к груди, нащупал пальцами серебряный медальон и сжал его. Поток живительной силы растекся по венам, залечивая душевные раны и оправдывая все сделанное.
- Мне нужны чужаки.
- Троих, связанных, мы оставили в пещере под присмотром дозорных. Еще одного удалось поймать на окраине деревни. Он очень резво удирал, словно заяц, когда церковная стража пошла по дворам. Путь держал к охотничьему домику, в котором его подельник отсиживается, - Гаю с трудом удалось справиться со своим волком, и потому его голос прозвучал глухо и зло.
- Где он?
Гай кивнул на дальние кусты.
- Связали и припрятали на всякий случай.
- Хорошо. Бери его, и идем к связному. Очень мне хочется узнать, кто кусает руку, что кормила его все это время.
Глава 53
Моральная усталость с каждой минутой сказывалась все больше, и волк все чаще прорывался на поверхность. Потому, как только я подошел к пленнику, тот замер как загнанный в угол заяц, смотрящий на голодного хищника. Я знал, что он видит - зверя, но я не собирался прятать свою сущность, не перед ним. Пусть знает, кому он вознамерился перейти дорогу. Он всего лишь дичь, брошенная на откуп. То, что он мелкая сошка, не было для меня секретом, но и упустить возможность узнать побольше я не собирался. Я узнаю от него все, что мне нужно, если нужно будет, то выверну его наизнанку.
- Знаешь, кто я? - зло улыбнулся я, демонстрируя клыки.
- Знаю, - захрипел он, сплевывая кровь.
О, так он имел глупость сопротивляться?! У него целые кости-то остались?
- Нужно объяснять, что я хочу услышать?
На этот раз он лишь отрицательно покачал головой. В ответ я когтем провел поперек его шеи и тихо проникновенно попросил:
- Дай мне повод. Дай мне хоть маленький повод, заставить тебя говорить.
Он стал качать головой активней и, путаясь в словах, принялся рассказывать все, что знал и мог.
- Я не знаю всего. Никто из нас не знает. Каждый занимался только своим делом. Я должен был присматривать за старостой и следить, чтобы он не проболтался и не отказался от испуга.
- Кто ваш хозяин?
Он замялся и отвел глаза, приготовившись врать. Мой громкий рык заставил его съежиться и судорожно сглотнуть.
- Дилан. Джозеф Дилан.
Это имя не стало для меня сюрпризом. Слишком много времени прошло с нашей последней встречи, но я знал, что рано или поздно он объявится. Любые попытки его покровителей проваливались, и ждать, похоже, надоело и им, и самому Дилану. Просидев в монастыре половину своей жизни, он решился на новую попытку помериться силами с Вульфами.
- Дальше.
- После того, как вы в очередной раз отказались передать земли церкви, ему позволили действовать самостоятельно. Тогда-то он и приказал найти людей. Я занимался только теми, кто работал в деревне.
- Как он с тобой связался?
- Я работал на монастырь.
Ясно, человек для грязной работы. Таких церковники держали для незаконных дел и устранения излишне ретивых противников и тех, кто слишком много знал. Если уж церковь позволила Дилану использовать все возможные резервы, то ждать им непросто надоело, они, видимо, потеряли всякое терпение и пригрозили ему расторжением договора защиты.
- План?
- Изначально мы должны были спровоцировать конфликт на границе. Сами знаете, там сейчас смута на грани войны. Но потом пришло сообщение от человека Дилана в замке. Хозяин решил, что воспользоваться вашим слабым местом будет гораздо забавнее. Так и родился план с участием ведьмы.
А Ромашка еще себя считала виновной. Глупая моя девочка. Слишком большие силы задействованы ради уничтожения мнимой ведьмы, церковь и мои враги так мелко не плавают. Но они просчитались. Очень серьезно просчитались, решив, что она мое слабое место. Рома моя сила, моя воля и моя жизнь. И за нее я буду землю грызть до последнего.
- Связной в охотничьем домике твой человек?
- Нет. Он лишь передавал мне приказы и сообщения из замка. Его Дилан нанимал лично.
- Если есть что еще сказать, говори сразу, иначе такой возможности может больше не представиться.
- Я не знаю где и кто, но есть еще одна группа наемников где-то недалеко от замка.
- Зачем?
- Они должны будут организовать прикрытие, когда информатор Дилана будет покидать замок.
- Зачем такие сложности? Ему будет гораздо легче уйти одному, так незаметнее и безопаснее.
- Понятия не имею. Я не должен был об этом знать.
В этом может быть смысл только в одном случае, если информатор будет уходить не один. Здесь несколько вариантов. Во-первых, вероятно, он предпримет попытку вывести "барда". Но зачем? Он бесполезен и мне, и им. Да и навряд ли он станет рисковать ради пешки. Во-вторых, он может выносить что-то либо, или кого-то выводить. Опять же зачем? Рискованно. В-третьих, он может уходить не один, а значит у меня не один предатель, а целое полчище крыс. Причем третий вариант самый вероятный, ведь слишком многое известно моим неприятелям, а такие частые отлучки из замка бросились бы в глаза.
- И кто эта гнида, что засела в моем замке ты, конечно, не знаешь?
Рокот в голосе становился все глуше, и слова удавалось выговаривать с большим трудом. Уж очень сильно меня и моего волка задевало предательство. Мой внутренний бой так явно просматривался в заострившихся чертах лица, что связанный человек, имея множество повреждений, стал отползать от меня, позволяя комкам снега попадать за пазуху и в рукава. Если бы он не был окружен оборотнями, то от испуга мог бы и дальше двигаться по сугробам, пальцами ломая наст. Зря он это сделал. Всем известно, что убегать от разъяренного зверя опасно…
Когда черная пелена перед глазами спала, я оказался стоящим посреди снежной поляны, залитой свежей кровью. Несколько моих воинов сидели на деревьях, с опасением наблюдая за тем, как я оглядываюсь. Только Гай подпирал дерево плечом и ждал, когда я приду в себя.
- Как долго? - только и спросил я.
Седой оборотень пристально всматривался в мои глаза, ища признаки близкого волка.
- Достаточно для того, чтобы сделать из человека салат.
Страшная картина у моих ног не позволила усомниться в ярости волка. Слишком долго он был в клетке моей воли и теперь вырвался, чтобы внести свой вклад в возмездие. Так как он его понимал.
- Так даже лучше, - вдруг улыбнулся Гай. - Отпустить мы его все равно не могли, да и его подельник только от одного твоего вида сам все выложит.
И неудивительно. Забрызганный кровью с головы до ног, я представлял собой действительно жуткое зрелище.
- Спускайтесь, - окрикнул Гай воинов. - Нужно успеть к охотничьей хижине. Ее жилец мог услышать вой и, вероятно, попытается сделать ноги.
Никто с места не двинулся. По всей видимости, волк сегодня отличился особой жестокостью, раз бывалые оборотни-воины искренне боятся приблизиться ко мне, зная, что зверь отступил.
- Немедленно!!! - взревел я.
Я им не нянька, а хозяин, и ждать, когда они обретут моральную устойчивость, не намерен. Мы почти размотали этот клубок, и я намерен схватиться за конец ниточки уже сегодня.
Через несколько метров, на пути к хижине, я стал нервно скалиться на тех, кто, пытаясь держаться от меня на расстоянии, сверлит взглядом мою спину. Какое же впечатление я могу произвести на случайных прохожих, если мои собственные воины как мыши жмутся к деревьям.
- Отошли их, - приказал я Гаю, не останавливаясь. - Со связным и информатором мы можем справиться сами, а они меня бесят.
Седой кивнул мне в ответ и махнул рукой дозорным:
- Уходите в пещеры и ждите там. Если не вернемся к завтрашнему вечеру, отправляйтесь в замок.
- Что делать с пленными? - тихо спросил один из оборотней.
- Бросите там, - ответил я. - Если суждено жить, тогда выживут, а нет, так пойдут на корм лесному зверью.
Я больше не пытался скрывать кровавый след. Ждать удара больше неоткуда, осталось только поймать предателя, и он сам придет к нам. Как долго придется ждать? И кто появится в лесной хижине? Вот что больше всего волновало меня сейчас. Лишь одно поддерживало меня, понимание того, что если предатель сунется сюда с посланием, то Рома будет в безопасности, вдали от него.
Дилан же, потеряв протекцию церкви, станет легкой добычей. Раздавлю как таракана, большего он недостоин. Тот, кто бьет исподтишка, не заслуживает даже вызова чести. А я не намерен оставлять врагов за своей спиной и никогда больше не подвергну свою семью подобной опасности. У меня есть о ком заботиться, и я не хочу тратить ни минуты на что-то еще.
Охотничий домик представлял собой деревянную постройку с соломенной крышей, занесенную снегом почти до самой крыши. Пришлось потратить много времени и проверить окрестности в поисках следов. И ничего. Только одна тропа к деревне, по которой прошел сам обитатель убежища. Неудивительно, что никто не может рассказать нам об информаторе, он слишком осторожная сволочь.
- Зайдем в гости? - спросил я, протирая лицо снегом.
Кровавые подтеки капали на одежду, не успевая замерзать на ветру, а холодок отрезвил и взбодрил.
- Ты уверен, что не порвешь его до того, как мы успеем его допросить?
- Очень постараюсь, - огрызнулся я.
Наш визит оказался для хозяина большим и неприятным сюрпризом. Худощавый мужчина с блеклыми голубыми глазами в одно мгновение оценив обстановку, попытался схватить со стола нож. Но не ему тягаться с оборотнями, один-единственный рывок через комнату, и короткий удар закончился резким хрустом и вскриком негостеприимного хозяина. Его рука обвисла, словно плеть и торчащая кость прорвала рубаху. Мужчина без сознания рухнул на пол.
- Ты его вырубил, - озвучил очевидное Гай.
- Заметь, он остался жив, - пожал я плечами и пнул мужчину, проверяя, действительно ли он отключился.
Осмотр комнаты не дал ничего. Небольшой запас снеди, смена белья и несколько ножей, которые были припасены буквально повсюду.
- Оружейная комната прям, - впечатлился Гай.
- Вот только она ему не помогла, - заметил я.
- Знаешь, что тут мне кажется странным? - вдруг спросил Гай.
- Что? - оглядел я комнату, пытаясь угадать, к чему клонит седой.
- Печь топится все время, что мы осматривались в лесу, но в комнате почти так же холодно, как и на улице.
И действительно парок от дыхания клубился в воздухе, словно мы по-прежнему снаружи.
- А изба хлипкой совсем не кажется…
И тут наше внимание привлекла колышущаяся занавеска. Открыть окно в такую погоду как минимум глупо, как максимум подозрительно.
Отодвинув ткань, я увидел стоящую на подоконнике свечу под стеклянным колпаком.
- А мы вовремя, - осклабился я. - Думаю, что наш хозяин ждет гостей.
Гай, заглянув через мое плечо, довольно улыбнулся:
- На ловца и зверь бежит.
Вернув ткань на место, расселись так, чтобы нас нельзя было заметить сразу ни от окна, ни от двери.
- Ну что ж, подождем, - откинул я голову, упираясь затылком в стену. - В большой компании будет веселее.
- С этим, что делать? - кивнул Гай на человека, по-прежнему без чувств лежащего на полу.
- А это зависит от того, что он нам поведает, когда очнется…
Ждать пришлось недолго. Человек сначала слабо застонал, а затем медленно задвигался, проверяя возможности тела.
- Говорить будешь или помочь? - хмыкнул Гай, глядя в злые глаза мужчины.
Удивительно, но он не сильно боялся нас. Ненависть, злоба и досада чувствовались в воздухе, но не страх.
- Это уже не имеет значения, - спокойно сказал он.
Мы с седым напряглись, чувствуя подвох.
- В живых вы меня все равно не оставите.
Я не стал его разубеждать.
- Но и исправить что-то вы тоже уже не успеете, - продолжил он.
- Исправить? - зябкий холодок прошелся по спине.
- Я не стану говорить, но с удовольствием посмотрю на ваши лица, когда вы сами все поймете, - хрипло рассмеялся он, морщась от боли в руке.
Сорваться и убить его прямо на месте помешал легкий шорох у окна. Мы мгновенно замолчали и замерли, лишь лихорадочный блеск в глазах упивающегося моментом мужчины оживлял обстановку.
Шорох повторился, и я кивнул Гаю на дверь, без слов прося зайти со спины к нашему долгожданному гостю. Я очень надеялся на то, что длинная сложная дорога вымотала его достаточно, чтобы потерять бдительность.
Человек на полу снова сдавленно засопел, безрезультатно пытаясь спрятать смех. Шаг в сторону, и я придавил его горло подошвой сапога, помешав спугнуть визитера. На окне звякнула стеклянная колба, и больше не в состоянии ждать, я резко дернул занавеску в сторону.
Сколько бы я не перебирал в голове лица и имена, узнать правду все равно было невероятно тяжело. В этот момент силу моего разочарования мог понять только Гай, который стоял снаружи и смотрел туда же, куда и я. Гость, которого мы ждали, пришел. И не было ни капли облегчения от полученного знания.
- Ромашка, - простонал я, зажмурив глаза, пытаясь мысленно дозваться до нее. - Девочка моя, будь осторожна.
Глава 54
Холод стремительно надвигающейся зимы проникал в замок. От сквозняков в каменных стенах плохо защищали как ставни, так и большие камины в каждой комнате. Но никто не жаловался, и потому со временем я пришла к выводу, что стужа живет не в замке, а в моей душе.
Раньше я даже не подозревала, что была одинокой, пока не познала другую жизнь. Новое для меня чувство принадлежности к семье, было удивительным и теплым. Потеряв источник этого внутреннего огня, я вдруг обнаружила, что не знаю, как жить без него.
День все так же сменялся ночью, дела и заботы заполняли бесконечные часы. Много времени я проводила в детской, пытаясь заполнить пустоту в душе чем-то живым и важным. Так в первую же ночь, не найдя покоя в холодной супружеской постели, я перебралась к Богдану. Мы согревались теплом друг друга, словно осиротев без Грея.
Зачем и почему я так долго сопротивлялась нашему притяжению? Теперь эти дни и часы казались потраченными впустую. Я столько недодала и недополучила, что от досады хотелось кусать подушку.
Возможно, во время обряда передачи крови, я все же получила кусочек зверя, потому как сердце не просто грустило, оно скулило раненым волком. Я тосковала, скучала и болела без Грея. Если он испытывал хоть часть этих мучений, пока я топталась в нерешительности, то сейчас я получаю по заслугам. Как можно жить с этой скребущей хандрой и не сойти с ума?
А еще я боялась. Боялась до дрожи в коленях, до боли в сердце, до тошноты в горле. Боялась за него. С каждым часом все больше понимая его одержимость, осознавала, что он пойдет на все, чтобы обезопасить нас с Богданом. Отсутствие каких-либо вестей сводило меня с ума. Мои метания по замку стали лихорадочными и бездумными уже на второй день. В итоге, волнующиеся не меньше моего жители замка принялись меня опекать, пытаясь по очереди придумывать мне занятия.
Так Ивон, несколько часов кряду рассказывала и показывала мне секреты успешного ведения амбаров с запасами. Но так и не добившись от меня отклика, передала Ли Бею, в надежде, что более привычная работа будет тем лекарством, которое необходимо. Мне понадобилось бесконечно много времени, чтобы перевязать Томаса и приготовить простой, укрепляющий силы настой. После нескольких неудачных попыток заговорить со мной, сдался даже неугомонный Том. Зато Ли Бей был невероятно терпелив и не раз исправлял глупые промахи, допущенные при смешивании трав, но в конечном итоге даже его невозмутимости оказалось мало, чтобы сладить с моей рассеянностью.
- К Руфь, - скомандовал он и отобрал матерчатые мешки с сухими травами. - Сейчас.
Но я лишь отряхнула руки и присела на лавку, которую раньше занимал молодой раненый оборотень.
- Может, я заболела? - пришла мне в голову догадка.
Морщинистый старик отрицательно покачал головой и, скупо улыбаясь, высказал свой диагноз:
- Скучать любимый мужчина.
- Может, отвар какой? - совсем безнадежно спросила я, и не надеясь ни на что.
- Мне такой не знать, - потрепал он меня по руке и вышел.
Оставшись одна среди привычных пучков растений и склянок с готовыми лекарствами, совсем скисла. Осознание того, что мне не суждено вернуть свое я, пока не получу своего мужа назад, совсем не порадовало. Очень мучительно понимать, что ты неполноценен сам по себе. От этого очень неуютно на душе. Но в то же время, очень важно быть частью чего-то большого, светлого и цельного.
- Возвращайся скорее, - шепнула я в пустоту, всем сердцем надеясь, что он услышит и обязательно выполнит мою просьбу.