Наконец, поняв, что дошел до предела выносливости и теперь испытывает судьбу, Кристофер съехал с шоссе на боковую дорогу, серпантином уходящую вниз к океану, и затем резко отворачивающую от воды.
Почувствовав, что машина остановилась, Пеппер начала пробуждаться и едва слышно застонала. Неожиданно ее глаза широко распахнулись, стремительно оглядели окрестности и с вопросом обратились на Кристофера.
- Ах, вы проснулись, - сказал он, улыбнувшись.
- Где мы?
Правое его плечо поднялось вверх.
- Не знаю, там наверху был указатель, но какие-то вандалы замазали название краской… Но здесь есть ресторан и заправочная станция, - продолжил он, оживившись. - И, конечно, пляж. После того, как мы что-нибудь перекусим, можно будет прогуляться по пляжу.
- Звучит чудесно, - согласилась Пеппер и выглянула в окно. Судя по положению солнца, полдень уже миновал.
После неторопливого ланча они отправились на пляж. Влажный холодный воздух приятно бодрил. Он прогнал сонливость Кристофера и раскрасил щеки Пеппер ярким румянцем.
- Я всегда обожал пляжи, - с увлечением рассказывал Кристофер, взрывая песок носком ботинка и поддавая ногой выкопанные голыши. - Мальчишкой просто не вылезал из воды. Знал назубок все места, где можно было отыскать самые красивые камешки, ракушки и деревяшки.
Он мечтательно заулыбался, когда на него нахлынули воспоминания: о рыбалке с отцом, о том, как он нырял за моллюсками на глубину, о том, какую радость он испытывал, когда удавалось подарить найденную им самим красивую ракушку матери для ее коллекции.
Пеппер молча стояла рядом и смотрела на него, боясь словом, звуком или неловким движением спугнуть с его лица умиротворенно-счастливое выражение. Она понимала - сейчас он вернулся в детство и теперь снова голоногим маленьким мальчиком шлепает по холодным пенистым волнам прибоя и вытянутыми руками ловит ветер, играющий черными локонами, - и улыбалась. Если закрыть глаза, она почти видела этого играющего малыша.
Мысли Кристофера медленно вернулись из прошлого в настоящее. И к тихо стоящей рядом женщине. Пульс внезапно ускорился, когда он увидел нежную улыбку и глаза, глядевшие на него с такой проникновенной теплотой…
- А вы? Как уроженка Калифорнии вы, должно быть, тратили много времени на игры на солнце. Ведь там самые лучшие пляжи.
Пеппер рассмеялась.
- Вот уж никогда не думала, что я тратила время, - ответила она, решив не обижаться на замечание, а просто сказать правду. - Каждое лето во время учебы в школе я, если не путешествовала с родителями, то работала на пляже спасателем. А это была отнюдь не легкая работа.
- Иначе я никогда и не думал.
Потом они долго шли молча, наслаждаясь компанейской тишиной. Останавливались то тут, то там, чтобы полюбоваться красивой ракушкой или причудливым, отполированным водой кусочком дерева. Им не особенно везло на находки, выбор был не слишком велик. В такие дни, обычно, пляжи прочесывали частой гребенкой коллекционеры подобных безделушек, оставляя после себя только самые некрасивые или слишком большие образцы.
- Вот такие штучки, - Кристофер подобрал с песка и протянул Пеппер пустую завитую в рог раковину, - не давали мне остановиться. Вроде ничего особенного, а бывало найду что-нибудь в этом роде, и со стороны могло показаться, что нашел миллион долларов.
Беря раковину, Пеппер неумышленно прикоснулась к его пальцам и тут же вся сжалась, как-то сразу осознав близость этого мужчины, тепло его ладони и мягкий блеск смотревших на нее синих глаз. Никогда раньше она так полно, всем своим естеством не ощущала мужчину.
Много ли хорошего тебе от этого достанется, девочка моя, пронеслось у нее в голове. Почувствовав прилив опустошающей безнадежности, Пеппер выпустила из пальцев красивую морскую безделушку.
Кристофер мгновенно заметил перемену в настроении спутницы. Ему так много хотелось сказать ей. Но с чего начать? Разве он может сказать, что хочет увидеться с ней снова, когда знает, что выложив на суде все, что надо Шону, она вынуждена будет исчезнуть.
Он открыл рот, чтобы заговорить, еще не зная, что скажет, но слова так и не родились. Тогда он остановился, нежно глядя на нее сверху вниз, и Пеппер затрепетала. Воздух вокруг, казалось, наэлектризовался.
Она замерла, доверчиво глядя ему в глаза и готовая внимать, боясь двинуться, заговорить или сделать что-нибудь, что сбило бы его с мысли.
Не смея надеяться, она ждала какого-нибудь знака или намека, который показал бы ей, что он одержим тем же нетерпеливым желанием.
Она ждала, ждала, но дождалась только замечания, высказанного охрипшим горловым голосом:
- Думаю, нам пора в дорогу.
Пеппер кивнула в ответ в немом разочаровании.
- Хотите сесть за руль? - спросил Кристофер, когда они повернулись обратно.
- С удовольствием, - ни секунды не задумываясь, отозвалась Пеппер. Им еще долго ехать по Коуст-хайвей, и уж лучше вести машину самой, чем волноваться, что Кристофер может заснуть за рулем.
- Вам доводилось водить джип? - Голос и выражение лица Кристофера выдавали уверенность в обратном.
Пеппер помолчала мгновение, а потом честно призналась:
- Я водила "мерседес" - отца, "БМВ" - дяди, "роллс" - деда, но ни разу машину типа вашей. - Она улыбнулась. - А мне всегда хотелось иметь такую. Они выглядят такими мощными, такими обтекаемыми… - Слова внезапно кончились, и Пеппер с грустью пожала плечами.
У Кристофера на кончике языка вертелся вопрос, почему же она так и не завела себе джип, когда на деньги, потраченные на "роллс-ройс", она могла позволить себе покупать по одной такой машине каждый день целую неделю!
Пеппер в голову пришла идея купить себе джип, если машина понравится ей в управлении. У нее в запасе было несколько бонов - подарок брата дедушки ко дню окончания академии, - у которых подошел срок выплаты. Вырученной с них суммы вполне хватит на такую машину.
На стоянке Пеппер подождала, пока Кристофер отопрет дверцу со стороны пассажира, и протянула к нему руку ладонью вверх за ключом.
Казалось, он передумал, его губы шевелились. Как подозревала Пеппер, он обсуждал с самим собой, насколько разумно доверять ей вести его драгоценную машину. Но, наконец, он отдал ей ключ и повел вокруг джипа к водительскому месту.
Подстроил сиденье, чтобы ей было удобно доставать до педалей, а потом с явно преувеличенной заботой захлопнул дверцу.
Когда Кристофер уселся рядом, Пеппер с волнением повернула в замке зажигания сверкающий серебром ключ и улыбнулась, услышав звук заработавшего мотора, который почему-то показался ей сексуальным.
- Сколько времени вы хотели бы поспать? - спросила она.
- Пару часов, не больше. - Кристофер слабо улыбнулся и со вздохом облегчения удобно устроился, приготовившись заснуть.
Два часа пролетели почти незаметно, и Пеппер совсем не хотелось будить своего спутника. Она была уверена, что сумеет найти дорогу до Сан-Франциско по тем приметам, которые показывал отец во времена их летних поездок на турнир по гольфу.
А он еще совсем мальчишка, подумала вдруг Пеппер, бросив на Кристофера очередной взгляд. Его лицо разгладилось и приобрело по-детски наивное выражение, и он как маленький тихонько постанывал во сне. В глазах Пеппер мелькнула улыбка, он понравится ее родителям. Объект ее мечтаний снова застонал и слегка повернулся, принимая более удобную позу.
Пеппер перевела взгляд на дорогу и сосредоточилась на постепенно густеющем потоке движения. Калифорния. Внезапно ее пронизало ощущение joie de vivre, на губах расцвела счастливая улыбка. Ее потянуло опустить стекло и всей грудью вдохнуть нагретый солнцем воздух, но она не осмелилась. Это наверняка разбудит Кристофера, а он, вне всякого сомнения, тут же прочитает нотацию за то, что она не разбудила его, когда он просил.
Был прекрасный вечер. Мириады крошечных звездочек, заливавшие небеса серебряным сиянием, напоминали россыпь бриллиантов по темно-синему бархату. Но Пеппер не могла в полной мере наслаждаться этой божественной красотой. Трудно воспевать мистическое великолепие созвездий и колдовское очарование бледного диска луны, когда все твои мысли прикованы к спокойно спящему рядом мужчине.
"О, как мне не хочется будить тебя, - думала Пеппер, - но придется, я выдохлась".
- Что-нибудь случилось?
Пеппер едва сдержала возглас испуга, когда лицо Кристофера выступило из темноты совсем рядом с ней. Его сонная доброжелательная улыбка не избавила ее от смущения.
Пеппер оторвала взгляд от карты, с которой сверялась в надежде подтвердить свои предположения.
- Где мы? - спросил Кристофер.
- Где-то на пути в Сан-Франциско, - пробормотала Пеппер. Насколько она помнила, отец по дороге домой никогда не проезжал, через город, где-то был объездной путь. Именно его она и искала на карте. - Но в Сан-Франциско мы ехать не хотим.
Брови Кристофера удивленно подпрыгнули вверх.
- А почему мы не хотим ехать в Сан-Франциско?
Пеппер не хотелось отвечать, что она следует опыту отца, поэтому робко спросила:
- А разве мы хотим ехать в Сан-Франциско?
Кристофер сразу расслабился.
- В общем-то нет, но нам нужно ехать в этом направлении.
Можно для разнообразия разок уступить, поскольку для недоверия нет оснований. Они покрыли приличное расстояние, и он спал совершенно спокойно, значит ничего тревожного не произошло, иначе мгновенно сработал бы инстинкт самосохранения.
- Пора меняться. - Он вылез наружу, обошел машину и распахнул перед Пеппер дверцу. - Спасибо, что вы так любезно позволили мне поспать подольше. - Его улыбка была по-мальчишески задорной и заразительной.
- Вести было нетрудно, я не особо устала. - Пеппер оперлась на протянутую руку, вышла из машины, аккуратно споткнулась и упала прямо в объятья Кристофера. С вполне определенным намерением, разумеется.
- Осторожнее, пожалуйста, - пробормотал он, помогая ей принять устойчивое положение; убедившись, что с ней все в порядке, он заботливо проводил ее на пассажирское место.
- Мы будем ехать всю ночь? - спросила Пеппер, когда джип влился в следующий на юг поток машин. По тону голоса было ясно, что она надеется на отрицательный ответ.
- Нет, чуть позже я найду пристанище, где мы остановимся на ночь, - отозвался Кристофер.
Он радостно улыбался, чувствуя огромное облегчение. Где-то в глубине души еще тлело подозрение, что пока он спал, она могла воспользоваться предоставившимся преимуществом, остановиться где-то по дороге и сообщить друзьям об их новом маршруте. Поэтому, увидев после пробуждения, что Пеппер выглядит усталой, а главное, что она не уверена, куда следует ехать дальше, он понял - все его подозрения были ложными.
7
В противоположность, казалось, не имеющему границ счастью Пеппер, Кристофер становился все мрачнее и мрачнее с каждой милей, приближавшей их к Лос-Анджелесу. Ему ужасно хотелось, чтобы в события вмешалась какая-нибудь благосклонная к нему сила и замедлила их продвижение к цели. Он понимал, конечно, что не сможет удерживать эту женщину рядом с собой вечно, но был еще не готов расстаться с ней. И повинуясь неосознанному велению сердца, его нога ослабила давление на педаль акселератора.
Господи, какой чудовищный выверт подбросила ему жестокая судьба! Кристофер до боли стиснул челюсти. Всего несколько дней, да что там, фактически, часов, он был переполнен к этой женщине враждебностью, как к представительнице мира, который он презирает всей душой. А теперь жаждет отыскать способ удержать ее рядом с собой.
Пальцы все сильнее и сильнее сжимались на руле, пока руки до локтей не прострелила острая боль. Он ослабил хватку и вновь ощутил настоятельное желание вместо проклятого руля обхватить ладонями ее талию и не отпускать от себя, любыми способами не позволить оторвать ее от себя…
После дачи показаний она, при любом исходе дела, не сможет оставаться в Лос-Анджелесе. А, вполне вероятно, и в Калифорнии. Даже если он поедет вместе с нею, какая им уготована жизнь? Ее свидетельство поможет засадить за решетку несколько гангстеров, но отнюдь не навсегда. Проклятье, ведь ему даже не известно, сколько человек проходит по делу! Вот и попробуй определи, как далеко они способны зайти в своем стремлении отомстить. А провести остаток жизни поминутно оглядываясь через плечо - этого ему совсем не хочется.
Плечи Кристофера обессиленно поникли. Когда он передаст Гленду Шону, его жизнь опустеет. Нет, пусть все летит к чертям! Почему он обязан своими руками рушить собственное счастье! На какое-то безумное мгновение он решил отбросить в сторону этические принципы, придушить голос совести. Почему он должен ставить интересы Шона и его людей превыше своих собственных? Вовсе не должен. Шон, без всякого сомнения, отыщет еще какого-нибудь свидетеля, который поможет отправить всех этих подонков куда следует.
Но, нет. Он никогда так не поступит… не сможет. Он должен доставить свидетельницу к окружному прокурору, несмотря на ту боль, какой отзовется ему эта потеря. Потом, со временем, он сможет вспоминать об этой женщине, не испытывая страданий. А если сейчас он увезет ее и где-нибудь спрячет, то рискует однажды утром проснуться, ненавидя себя и проклиная ее.
Совершенно не догадываясь о внутренней борьбе Кристофера с самим собой, Пеппер нахмурилась при виде мрачного выражения его лица. За несколько дней, проведенных рядом с ним, она еще не научилась понимать извилистый ход его мышления, но он достаточно часто проявлял враждебность и сердился, чтобы заставить ее заподозрить, что он ужасно не в духе.
- Можно остановиться на чашечку кофе? - рискнула предложить Пеппер. "И тогда я своими руками положу тебе в чашку ложку сахара, чтобы подсластить жизнь", - добавила она про себя, мысленно усмехаясь.
- Разумеется, - к ее радости с улыбкой ответил Кристофер.
Пеппер не обращала ни малейшего внимания на провожавшие ее заинтересованные взгляды мужчин, когда они с Кристофером вошли в ресторан, который отыскали в северной части Санта-Барбары. Она была слишком увлечена своим спутником и радостной мыслью, что уже очень скоро он узнает, что она вовсе не Гленда. Где-то в уголке сознания билось восхитительное предвкушение, как хорошо им будет вдвоем.
Раздавшийся рядом знакомый голос заставил Пеппер вздрогнуть и спуститься с небес на землю.
- Пеппер?! Пеппер - это ты!
Пеппер сжалась, подняла глаза и, увидев голубую форменную рубашку, поняла, что ее легенда может сейчас развалиться как карточный домик. В любое другое время встреча с Патриком Джозефом Бреди стала бы для нее великолепным сюрпризом, - его перевели сюда из Лос-Анджелеса три месяца назад, - но при данных обстоятельствах была менее желанна, чем орда муравьев на летнем пикнике.
Она недовольно нахмурилась, пытаясь этим подсказать ему убраться поскорее и подальше, но Пи Джей, видно, был слишком рад снова видеть ее, чтобы заметить предупреждение.
- Пеппер, куда смотрят твои глаза! - радостно воскликнул он. Улыбка сделала его длинное костистое лицо более привлекательным. И ринувшись вперед, он заключил Пеппер в медвежьи объятья.
Пеппер выдавила ответную улыбку.
- Привет, Пи Джей, приятно снова увидеться с тобой. - Она не осмеливалась поднять глаза на Кристофера, хотя чувствовала на себе его пронзительный взгляд.
Пи Джей отодвинул ее от себя на длину вытянутых рук и любовно оглядел своими голубыми, горящими восторгом неожиданной встречи глазами.
- Совершаешь благотворительный рейд по нашим трущобам или настолько соскучилась, что приехала повидать старого друга? - Он улыбнулся уголком рта и подмигнул. - Если ищешь новое место, то в моей смене есть вакансия. Я замолвлю за тебя словечко, ты сразу можешь приступать, снова будем напарниками, как в добрые старые времена.
- Спасибо, у меня уже есть работа, - спокойно ответила Пеппер. - Прости, я здесь ненадолго, мне надо уезжать прямо сейчас.
- Вот это плохо, - проворчал он, скорчив недовольную гримасу. - Твое появление было бы полезным.
Извинившись, он повернулся к молодой официантке и сказал, что требуется отдельная кабинка.
Когда Пи Джей отвлекся, у Пеппер появилась возможность взглянуть на Кристофера. И ей на всю жизнь запомнилось написанное на его лице выражение боли. У нее оборвалось сердце. Он, очевидно, уже догадался, какую роль она играет во всей этой истории, и теперь, должно быть, чувствовал себя преданным своим лучшим другом Эскобаром. Но что она не могла и предположить - так это то, что его гнев падет на ее голову.
- Чертова подсадная утка! - прошипел он с таким презрением, что Пеппер почувствовала себя оплеванной.
Внутри все похолодело. Почему он так разозлился на нее? Это несправедливо, она не сделала ничего плохого!
- Позволь мне все объяснить, - настойчиво проговорила она, поднимая к нему умоляющие глаза, в то же время осознавая, что не обязана ему ничего объяснять. Она просто четко следовала приказу и все.
В конце концов, она смогла только выдавить из себя жалостливым шепотом:
- У меня есть работа, которую я должна выполнять. Такая же, как у тебя.
- Нет, не такая. Я тебе не врал. - Ответ Кристофера прозвучал ядовито и отрывисто-грубо.
У Пеппер болезненно сжалось горло.
- Я не врала…
Кристофер бесцеремонно оборвал ее:
- Да, только обманывала. Ты не сказала мне, что работаешь в полиции - это равносильно тому, что ты солгала мне, - заявил он почти воинственным тоном, выражение глаз отсвечивало ледяной холодностью.
Желая найти хоть какое-нибудь объяснение такому непонятному поведению, Пеппер попыталась вообразить, как бы она почувствовала себя, оказавшись в похожей ситуации, и пришла к выводу, что никаких объяснений и извинений не существует. Он был по неизвестной причине ужасно несправедлив к ней. И пристрастен.
Закусив нижнюю губу, она отчаянно сдерживалась, чтобы не схватить Кристофера за руку. Хотя он не выдавал себя ни малейшим движением, было понятно, что его страшно тянет уйти отсюда, и только сильное чувство долга мешает покинуть ресторан и предоставить Пеппер самой найти дорогу до кабинета окружного прокурора.
- Пеппер, а ты не собираешься представить меня своему другу? - Голос Пи Джея прозвучал напряженно, а сам он казался немного смущенным.
С самым большим апломбом, на который оказалась способна в данную минуту, Пеппер представила мужчин друг другу и ради своего старого приятеля растянула губы в улыбке. В конце концов, Пи Джей не виноват в ее невзгодах. Он же не мог знать, что этот неподвижно стоящий рядом с ней неулыбчивый человек до самого недавнего времени верил, что рискует жизнью ради охраны важного свидетеля в деле о мафии.
Мужчины окинули один другого оценивающими взглядами, после чего Пи Джей протянул Кристоферу руку.
- Очень рад познакомиться с вами, - произнесли оба в унисон и мгновенно разжали ладони.
Пеппер не понимала, как нашла в себе силы спокойно идти бок о бок с Кристофером, пока они следовали за Пи Джеем и официанткой к столику. Когда они устроились в отдельной кабинке и все трое заказали кофе, мужчины начали разговор.