Рорк улыбнулся, и Ева поняла, что он ждет от нее шага навстречу. Она была уверена, что он знает, как ей трудно к нему подойти и поцеловать в губы. И все-таки она сделала этот шаг. Поцелуй длился долю секунды.
– Пока.
– Захватила бы перчатки!
Она открыла дверь и, прежде чем уйти, улыбнулась через плечо.
– Все равно я их постоянно теряю.
Настроение Евы сразу испортилось, когда она застала у себя в кабинете поджидающих ее Дебласса и его помощника.
Дебласс демонстративно посмотрел на свои золотые часы.
– Вы не торопитесь на службу, лейтенант Даллас. Можно подумать, что это банк, а не полицейский участок.
Она отлично знала, что стрелка всего несколько минут назад миновала восьмичасовую отметку, но все равно поспешила сбросить куртку.
– Да, мы тут совсем избаловались. Чем могу быть вам полезна, сенатор?
– Мне стало известно о новом убийстве. Меня не устраивает медлительность вашего расследования. Однако цель моего приезда не в том, чтобы торопить вас. Я не желаю, чтобы имя моей внучки называлось в связи с двумя другими погибшими.
– Обратитесь к Симпсону или его пресс-секретарю.
– Бросьте ухмыляться, юная мисс! – Дебласс подался вперед. – Моя внучка мертва, и этого не изменить. Но я не хочу, чтобы имя Деблассов было дополнительно замарано смертью двух заурядных потаскух.
– А вы невысокого мнения о женщинах, сенатор!
На самом деле Ева вовсе не ухмылялась: ей было не до смеха. Наблюдая за ним, она напряженно размышляла.
– Напротив, я отношусь к женщинам с глубоким уважением. Именно поэтому те из них, кто продает себя, плюет на мораль и общественную нравственность, так меня возмущают.
– Включая вашу внучку?
Он вскочил, вытаращив глаза, с побагровевшей физиономией. Ева была уверена, что он ударил бы ее, не вмешайся Рокмен.
– Лейтенант намеренно провоцирует вас, сенатор. Не идите у нее на поводу.
– Я не позволю вам замарать наше доброе имя! – Дебласс тяжело дышал, и Ева испугалась, как бы с ним не случился сердечный припадок. – Моя внучка дорого заплатила за свои грехи, и я не отдам на поругание остальных своих близких. Я не потерплю ваших подлых измышлений!
– Я просто опираюсь на факты. – Ева решила, что должна во что бы то ни стало сохранять спокойствие. – Я стараюсь найти убийцу Шерон, сенатор. Насколько я понимаю, вы тоже считаете это важным.
– Найдя его, вы ее не воскресите. – Он снова сел, чтобы прийти в себя после недолгой вспышки гнева. – Сейчас важнее уберечь остальных членов семьи. Для этого следует отделить Шерон от других.
Ей не нравилась позиция Дебласса, но цвет его лица тревожил еще больше.
– Хотите воды, сенатор?
Он кивнул. Ева выскользнула в коридор, налила из очистителя воды и вернулась с чашкой.
Сенатор дышал уже ровнее, руки тряслись не так сильно.
– Сенатор сильно утомлен, – объяснил Рокмен. – Завтра ему предстоит выступать в палате со своим законопроектом о защите морали. А трагедия, случившаяся в семье, совершенно истощила его силы.
– Вполне понимаю и делаю все возможное, чтобы поскорее завершить дело. – Она наклонила голову. – Но политическое давление не способствует успеху расследования. Мне не нравится, когда за мной следят!
Рокмен сдержанно улыбнулся:
– Простите, нельзя ли пояснее?
– Я обнаружила, что являюсь объектом наблюдения. Шефу полиции Симпсону докладывается о моих отношениях с частными лицами. А поскольку не секрет, что Симпсон и сенатор – друзья…
– Сенатор и шеф полиции Симпсон действительно связаны политическими и дружескими узами, – признал Рокмен. – Однако следить за работником полиции было бы неэтично и не отвечало бы интересам сенатора. Могу вас заверить, лейтенант, что сенатор Дебласс слишком поглощен своим горем и ответственностью перед нацией, чтобы отвлекаться на… вашу личную жизнь. Однако мистер Симпсон довел до нашего сведения, что вы неоднократно встречались с подозреваемым Рорком.
– Аморальный выскочка! – сенатор поставил пустую чашку на стол. – Человек, который ни перед чем не остановится, наращивая свою силу!
– С этого человека сняты все подозрения, – напомнила Ева.
– Неприкосновенность можно купить за деньги! – с отвращением бросил Дебласс.
– Только не в этом кабинете. Уверена, что вы запросите у майора мой рапорт. Пока же, утолит это ваше горе или нет, я намерена искать человека, убившего вашу внучку. И будьте уверены – поиски дадут результат!
– Похвальное усердие. – Дебласс встал. – Надеюсь, что оно не окажется излишним и не навредит репутации моей семьи.
– Что заставило вас передумать, сенатор? – спросила Ева. – В первую нашу встречу, помнится, вы грозили мне отставкой, в случае если я не найду убийцу Шерон.
– Она уже в могиле, – бросил он и направился к двери.
– Лейтенант, – тихо обратился к Еве Рокмен, – вынужден повторить: сенатор Дебласс испытывает громадные перегрузки. Такого не выдержал бы и человек вдвое его моложе. Кроме того, ему внушает серьезные опасения состояние членов семьи. Жена сенатора уже сломалась: у нее нервное расстройство.
– Мне очень жаль…
– Врачи не уверены, что она поправится. Это, в свою очередь, подкосило их сына, а невестка отгородилась от всей семьи и отошла от дел. Единственная надежда сенатора спасти семью – оставить смерть Шерон в прошлом, поскорее забыть об этом ужасе.
– Тем более он поступил бы мудро, если бы не мешал полиции делать ее работу.
– Лейтенант… Ева, – изредка Рокмен умел быть очаровательным, – мне тоже хотелось бы его в этом убедить. Но это так же бесполезно, как уговаривать вас оставить в покое Шерон.
– Наверное.
– Ну, вот. – Он дотронулся до ее руки. – Я рад, что мы с вами понимаем друг друга. Мы все должны постараться – каждый на своем месте. Был счастлив снова с вами повидаться.
Ева закрыла за ним дверь и задумалась. Дебчасс определенно обладал вспыльчивостью, способной вылиться в насилие. Жаль, что ему недостает самообладания и расчетливости, чтобы тщательно спланировать три убийства… А впрочем, все к лучшему: иначе ей пришлось бы попотеть, чтобы как-то связать оголтелого правого сенатора с двумя нью-йоркскими проститутками.
Скорее всего он и в самом деле просто защищал свою семью. Или Симпсона, своего политического союзника? Чепуха! Дебласс мог бы покрывать Симпсона, если бы тот был замешан в убийстве Старр и Касл. Но о выгораживании убийцы внучки не могло идти речи.
Жаль, что в этом деле явно один виновный, а не два. Однако это не помешает ей покопаться в Симпсоне. Только объективно! Дебласс вовсе не обязательно в курсе того, что один из его главных единомышленников был объектом шантажа со стороны его единственной внучки.
Ева решила, что всем этим она займется в свое время. Пока что надо проверить свежую догадку. Она нашла номер Чарлза Монро и позвонила.
Он ответил явно сонным голосом.
– Вы все время проводите в постели, Чарлз?
– Сколько могу, мой очаровательный лейтенант, – предвидя ее реакцию, он ухмыльнулся. – Вы и в самом деле представляетесь мне очаровательной женщиной.
– И напрасно. У меня к вам пара вопросов.
– Почему бы вам не приехать и не задать их мне лично? Я тут совсем голый, очень теплый и один-одинешенек…
– Слушай, дружок, ты что, забыл о законе, карающем за сексуальные приставания к полицейскому?
– Не могу отказать себе в удовольствии. Обещаю сохранить этот маленький секрет между нами.
– Никаких секретов! У вас была коллега по имени Джорджи Касл. Вспоминаете?
Его голос сразу стал серьезным.
– Действительно… Мы, правда, не были близкими друзьями, просто познакомились год назад на вечеринке. Она была в нашем деле новенькой. Забавная и симпатичная особа. Готовая на все – ну, вы понимаете… Мы с ней поладили.
– В каком смысле?
– В дружеском. Раз-другой выпивали вместе. Однажды, когда Шерон была слишком загружена, я посоветовал ей переадресовать пару клиентов Джорджи.
– Значит, Шерон и Джорджи были знакомы? – Ева затаила дыхание.
– Не думаю. Впрочем, насколько я помню, Шерон как-то раз звонила Джорджи, спрашивала, не интересуется ли та кое-какими новыми штучками. Джорджи проявила интерес. Ах да, еще Шерон рассказывала, что получила от Джорджи в знак благодарности дюжину свежих роз – роскошных роз! Шерон чуть с ума не сошла от радости. Меня, помню, поразила эта старомодная приверженность этикету.
– Что поделать, старомодная была девушка, – пробормотала Ева.
– Узнав о смерти Джорджи, я сильно расстроился. Гибели Шерон я тоже, конечно, не ожидал, однако то было как-то понятнее. Она все время балансировала на краю. Но Джорджи, такая традиционная…
– Мне могут понадобиться некоторые подробности, Чарлз. Не пропадайте.
– Для вас…
– Прекратите! – рявкнула Ева, не дав ему оседлать своего конька. – Что вам известно о дневниках Шерон?
– Она не предлагала мне их читать, – ответил он с ходу. – Я любил дразнить ее этими дневниками. Кажется, она говорила, что вела их с самого детства. А что, у вас появился дневничок? Дадите заглянуть?
– Где она их хранила?
– В квартире, наверное, где же еще?
Хороший вопрос!
– Если еще что-нибудь вспомните о Джорджи или о дневниках Шерон, сразу звоните.
– Позвоню хоть днем, хоть ночью, моя прелесть! Можете на меня положиться.
Она со смехом отключила связь.
До Рорка Ева добралась на закате. Она не считала свой рабочий день законченным, поскольку у нее была к нему деловая просьба. Правда, эта просьба носила такой характер, что Ева несколько раз то решалась обратиться к нему, то отказывалась от своего решения и в результате опротивела сама себе.
Впервые за много месяцев она удрала с работы, как только часовая стрелка указала на конец смены. Но она так мало добилась за день, что там ее вообще ничто не удерживало.
Фини, разыскивавший второй сейф, зашел в тупик. Предоставляя ей затребованный список полицейских, коллекционирующих огнестрельное оружие, он не скрывал неодобрения, но Еве было наплевать. Она все равно намеревалась проверить каждого из списка, но в свободное время и по-своему.
Сейчас на очереди был Рорк – на этот раз не в качестве подозреваемого.
Дверь открыл Соммерсет – пренебрежительный, как всегда.
– Вы приехали раньше времени, лейтенант.
– Если Рорка нет, я могу подождать.
– Он в библиотеке, – неохотно пояснил дворецкий.
– Где это?
Соммерсет позволил себе хмыкнуть. Если бы не приказ Рорка привести к нему гостью немедленно, он бы, наверное, затолкнул ее в какой-нибудь плохо освещенный чулан!
– Сюда, пожалуйста.
С прямой, как кочерга, спиной он повел ее сначала вверх по лестнице, потом по широкому коридору.
– Скажите, Соммерсет, что во мне такого, что при виде меня вы вечно морщитесь?
– Не понимаю, о чем вы, лейтенант. Библиотека! – С этим почтительным уведомлением он открыл перед ней дверь.
Никогда в жизни она не видела столько книг и не поверила бы, если бы ей сказали, что такое их количество может скопиться где-либо, кроме музея. Все стены помещения с высоченным потолком были закрыты книгами.
Внизу, на кожаном диване, расположился Рорк.
В руках у него была книга, на коленях – очень хорошо знакомый Еве кот.
– Ева! Так рано? – Он отложил книгу и, вставая, взял кота на руки.
– Боже, Рорк, откуда он у тебя?
– Мне стало жалко оставлять его одного в пустой квартире. Ты же все равно собиралась вечером ко мне.
– Вот уж не думала, что ты обладаешь таким сокровищем!
– Ты о книгах? – Рорк обвел свою библиотеку гордым взглядом. Разноцветные корешки отражали пляшущий в камине огонь. – Они тоже входят в круг моих интересов. А разве ты не любишь читать?
– Иногда люблю. Но дискеты гораздо удобнее.
– И гораздо менее эстетичны. – Он почесал коту шею, приведя его в полный экстаз. – Можешь взять любую.
– Воздержусь.
– А выпить?
– Вот от этого не откажусь.
Услышав писк сотового телефона, Рорк сказал:
– Прости, это очень важный звонок. Пожалуйста, налей себе и мне вина из бутылки на столе.
– Конечно.
Ева взяла у него кота и пошла за вином. Как ей ни хотелось подслушать его разговор, она заставила себя оставаться на противоположной стороне библиотеки, пока он не закончит беседовать.
От нечего делать она стала просматривать книги, удивляясь названиям. Некоторые были ей знакомы. Даже ученикам государственных школ полагалось читать Стейнбека и Чосера, Шекспира и Диккенса. Однако здесь, помимо этих, присутствовали еще сотни имен, которых она никогда не слыхала. Ева не могла себе представить, зачем одному человеку столько книг. Прочесть все было бы невозможно и за десять жизней.
– Извини, – сказал Рорк, подходя к ней, – Это был срочный разговор.
– Ничего страшного.
Он взял у нее бокал с вином.
– А кот все больше к тебе привязывается.
– По-моему, ему все равно, кто его щекочет. – Впрочем, ей нравилось гладить кота: его благодарная реакция благотворно сказывалась на настроении. – Не знаю, что с ним делать. Я звонила дочери Джорджи, но она сказала, что пока не может его забрать. А когда я стала настаивать, расплакалась.
– Так оставь его себе.
– Не знаю… О животных надо заботиться, а у меня совсем нет времени.
– Кошки удивительно самостоятельны. – Он предложил ей сесть на диван и сам устроился рядом. – Хочешь рассказать мне о том, как прошел твой день?
– Не слишком продуктивно, А у тебя?
– А у меня – наоборот.
– Прямо книжное царство, – пробормотала Ева, чтобы хоть что-то сказать: она никак не могла решиться изложить свою просьбу.
– У меня слабость к книгам. В семилетнем возрасте я едва умел прочесть собственное имя. А потом мне попался потрепанный томик Йитса. Это довольно известный ирландский поэт, – объяснил он, не увидев в ее глазах понимания. – Мне так захотелось его прочесть, что я занялся самообразованием.
– Разве ты не учился в школе?
– Старался этого избежать. А впрочем, никто особенно и не настаивал… У тебя в глазах опять тревога, Ева. Что-нибудь случилось?
Она набрала в легкие побольше воздуху. Что толку тянуть, раз он все равно видит ее насквозь?
– У меня проблема. Хочу проверить Симпсона, а сделать это по официальным каналам невозможно. Мне никто не позволит копать под шефа полиции. А если я воспользуюсь домашним компьютером, меня тут же засекут.
– Хочешь спросить, есть ли у меня надежная, незарегистрированная система? Безусловно, есть.
– "Безусловно", – фыркнула она. – Владение незарегистрированной системой такого класса – нарушение статьи 453-В, параграф тридцать пять!
– Ты просто не можешь себе представить, как меня возбуждает, когда ты начинаешь цитировать статьи и параграфы, лейтенант.
– Я не шучу! Рорк, я собираюсь попросить тебя обойти закон! Нарушение личной неприкосновенности государственного чиновника с помощью электронных средств является серьезным преступлением.
– Потом ты будешь вольна арестовать нас обоих.
– Ты не понимаешь. Для меня это очень серьезно, Рорк! Я посвятила свою жизнь защите закона, а теперь прошу тебя помочь мне его нарушить.
– Ева, дорогая, ты не представляешь, сколько законов я уже нарушил. В десять лет я встал во главе настоящего подпольного игорного притона. Мы резались в кости. Они мне достались в наследство от папаши, которого пырнули ножом в живот в дублинских закоулках.
– Как жаль!
– Мы не были близки. Это был мерзавец, которого никто не любил, меньше всего – я. Единственное, чему он научил меня, это играть в кости, в карты и во все остальное. Он был вором – и не слишком удачливым, что доказал его бесславный конец. Я превзошел его: я крал и обманывал, изучил приемы контрабанды. Так что такой невинной просьбой ты меня вряд ли совратишь. Пойдем, я покажу тебе кабинет.
Когда он отпер дверь на втором этаже, Ева, не глядя на него, спросила:
– Ты и сейчас?..
– Краду, обманываю и так далее? – Рорк провел пальцами по ее щеке. – Представляю, как бы ты меня за это возненавидела! Так и подмывает ответить "да" и сразу отказаться от всякой противозаконной деятельности ради тебя. Увы, придется тебя разочаровать. Я уже давно усвоил, что многие игры куда увлекательнее именно потому, что законны. Выигрывать гораздо приятнее, когда все участники играют честно.
Он поцеловал ее в лоб, вошел в темную комнату и включил свет.
– Но я все равно стараюсь не терять форму.
Глава 16
По сравнению с остальным домом эта комната была обставлена по-спартански и предназначалась исключительно для работы. Ни изящных статуй, ни изысканных светильников. Широкий подковообразный пульт, средства связи, устройства для поиска информации – все здесь было черным, все было покрыто кнопками. Ева заметила несколько отверстий для кодовых карточек.
Раньше Ева была уверена, что Информационный центр по преступности превзойти невозможно. Но теперь у нее появились основания заподозрить, что Рорк обскакал даже эту мощную федеральную структуру.
Даже не будучи фанатичной поклонницей компьютеров, Ева сразу поняла, что установленное здесь оборудование на голову превосходит все, чем пользуются в Управлении полиции и безопасности Нью-Йорка, включая отдел электронного наблюдения.
Стену напротив пульта занимали шесть огромных мониторов. Имелось здесь и второе рабочее место, поменьше, с портативным принтером, вторым факсом, модемом последней модификации и еще какой-то, совершенно неведомой ей техникой.
Сверкающий каменный пол был покрыт причудливыми узорами. В единственное окно, выходящее на город, заглядывали последние лучи закатного солнца.
– Впечатляет, – невольно вздохнула Ева.
– Конечно, удобства не те, что в моем основном кабинете, но все необходимое имеется.
Он подошел к главному пульту и вставил кодовую карточку. Послышалось негромкое гудение, пульт загорелся огнями.
– Так какая информация тебя интересует?
Ева осмотрела пульт со всеми его огоньками, экранами и датчиками. Вместо нее здесь, конечно, следовало бы усадить Фини, который с компьютерами на "ты".
– Прежде всего – данные по финансовому состоянию Эдварда Т. Симпсона, шефа Управления полиции и безопасности города Нью-Йорка.
– Молодец, сразу перешла к сути, – одобрил Рорк и начал нажимать какие-то клавиши.
– Не могу тратить время зря. Ты уверен, что этот запрос не проследят?
– Он не только не прослеживается, но и не оставляет следов поиска.
– Все-таки не понимаю, как это тебе удается! Как ты добираешься до данных, минуя охрану?
Увидев изумленное выражение на Евином лице, Рорк самодовольно ухмыльнулся.
– Ни одна система не застрахована на все сто процентов. Многие из них отлично противостоят хакерам средней руки или электронным воришкам, но против столь мощной аппаратуры они бессильны. А вот и твои данные!