Джейн кивнула. Зазвонил телефон. Не Дилана, должно быть, это ее мобильный. Но женщина не обращала внимания, и телефон все звонил и звонил. Она смотрела на него с таким выражением лица, как будто сама пережила такую же потерю, как он. Джейн, очевидно, была доброй и сопереживающей, и она принимала боль Хлоэ близко к сердцу.
- Что такое? - спросил он, подходя поближе. Он заметил, что в ее глазах стоят слезы.
- Просто я так рада, - ответила она, - что у Хлоэ есть ты.
- Я? Я всего лишь ее дядя, - возразил он. - Мне всегда кажется, что я так мало для нее делаю.
- Я все равно рада за нее, - повторила Джейн. - Она может поговорить с тобой. Это так важно, что ты знаешь о ней так много и заботишься о ней - кто-то мог бы просто не обращать внимания на ее проблемы, забыть о них.
- Я не забываю. - Дилан стоял рядом с молодой женщиной. Ему хотелось вытереть ее слезы. Если бы она позволила, он бы обнимал ее до утра. - Что я точно знаю о себе, что я никогда ничего не забываю. - Он посмотрел в ее голубые глаза. Его голос сорвался, и ему пришлось прочистить горло.
- Все нормально? - спросила она.
Он кивнул, но говорить не мог.
- Нет, с тобой что-то не так. - Она дотронулась до его щеки, поглаживая рукой бороду. - Да это и неудивительно.
- Прошло много времени, - сказал он, - кажется, мне пора вернуться к жизни.
- Ты никому ничего не должен, - ответила Джейн, - ты этого не заслуживаешь.
- Спасибо за понимание. - Он едва выдавливал из себя слова.
Она улыбнулась и выглядела при этом такой благодарной - как будто он только что подарил ей подарок, и он любил ее за это. Он смотрел на ее прямые волосы, гладкую кожу, серебряный медальон на шее. Его бывший полицейский заметил его еще в палатке и на ужине в ту пятницу. Видимо, она никогда его не снимает.
Дилан невольно припомнил еще один случай, когда он не мог говорить - в Ньюпорте, незадолго до перестрелки. Он был так несчастен дома, его захлестывали мысли о том, что он должен сделать, о том, что станет с Изабелл, если родители вдруг разведутся. Аманда еще не объявляла о своем решении о разводе, но у него были свои идеи на этот счет.
- Знаешь, ты напомнила мне кое о чем, - сказал он. - Не потому, что ты похожа на нее, но потому, что вы такие разные…
- О ком ты?
- О своей жене, - пояснил он. Он знал, что эту историю лучше не рассказывать, он не хотел предавать память Аманды. Но он так долго был один, а сейчас от Джейн исходил такой жар и такая смесь эмоций, что ему просто необходимо было выплеснуть все из себя.
- Мы были приглашены на ужин в дом ее родителей, и ее отец попросил меня произнести тост. Я до сих пор вижу всю эту толпу - загорелые, в черных галстуках, увешанные драгоценностями. Я встал и поднял бокал… Я был так несчастен. Мы оба были несчастны, и я, и Аманда. Позже, в том же месяце, она подала на развод. Но в ту ночь меня просто охватило какое-то чувство сожаления… мне хотелось чего-то, чего мы не имели…
- Но тебе надо было произнести тост, и твой голос должен был звучать спокойно, - подсказала Джейн.
Дилан кивнул:
- Я поднял бокал - и ничего.
- Ничего?
- Да. Я начал говорить что-то, но ни звука не вырвалось из моего рта. Я вдруг словно сорвался. Перед всеми этими людьми, перед родителями жены, смотревшими на меня с ужасом, и их перележавшими на солнце друзьями, которые выглядели так, будто хотят провалиться сквозь землю. А Аманда…
Взгляд Джейн был все еще грустным, но полным понимания и доброты. Дилан старался заставить себя дышать. Он пытался по-новому взглянуть на свое далекое прошлое. Ему было так хорошо с этой женщиной. Казалось, она понимала его без слов, как будто они были знакомы всю жизнь.
Как ни странно, он тоже понимал ее без слов. Это было странное и потрясающее чувство. Ему хотелось провести с ней всю оставшуюся жизнь. Что все это значит?
Его жизнь до этого момента летела так быстро, в ней словно не оставалось места для любви. Браун, служба, Вашингтон. Аманда была красавицей, у ее отца имелись отличные связи, она выросла в Род-Айленде, и стала его первой настоящей девушкой, а затем - женой. Но сейчас, глядя на Джейн, на ее грустные глаза и милую улыбку, он понял, что упустил нечто важное.
Что-то, что творится сейчас с его сердцем. У него пересохло во рту. Ему хотелось подойти и обнять ее. С другой стороны, он стеснялся сделать первый шаг. Ему нравилось то, как она заботилась о Хлоэ. И об Изабелл.
Даже сейчас ее взгляд снова скользнул к фотографии. Джейн стояла, легко облокотившись на стол.
Мог ли он представить Аманду на ее месте - стоящей вот так на кухне? Нет. Тогда были бы напитки на серебряном подносе, терраса. Играл бы Вивальди. Классическая музыка - это очень важно. Почему-то в их доме всегда играл то один оркестр, то другой.
Дилан любил гитары и скрипки. Ему нравились Стив Эрл, Бо Динс, Эммилу. Ему нравился его пикап, который он называл "упряжкой". Копая ямы, чтобы посадить саженцы деревьев, он чувствовал связь с реальностью. Земля заставляла его задумываться о жизни - а как иначе? Корни и грязь, жизнь и любовь. И Джейн. Он усмехнулся.
- Что смешного? - спросила она.
- Я только что придумал цепочку понятий, которая кажется мне идеальной, но, думаю, тебя она удивит.
- Да? А ты рискни.
- Корни, грязь и ты.
- Ты забыл про яблоки. - Она поднялась на цыпочки, запрокинула голову и поцеловала его. Повсюду сверкали молнии. Они вылетали из Джейн и били прямо в его тело. Он обнял ее покрепче. Ему казалось, если он отпустит ее - умрет. Ему уже сорок восемь, а он никогда не чувствовал ничего подобного.
- Джейн, - сказал он, ощутив, что она отстраняется.
- Я не удержалась. - Она смотрела на него.
- Я рад, - улыбнулся он. - Правда, рад этому.
Она собиралась сделать шаг назад, когда он продолжил:
- Только ты одного не понимаешь. Я не могу тебя отпустить.
Она рассмеялась, наклоняясь к нему.
- Хорошо, - шепнула она, - иначе прямо не знаю, что бы со мной случилось.
Дилан наклонился, чтобы снова поцеловать любимую, ее губы были такими горячими и сексуальными, такими возбуждающими, что он едва не позабыл о том ощущении в своем сердце, которое напоминало ему, что его чувства куда значительнее этого поцелуя, больше, чем мгновение страсти.
Внезапно вновь зазвонил телефон. Звук был приглушенным, но настойчивым. Джейн не обращала внимания, но телефон все звонил и звонил. Засмеявшись, она отступила и потянулась к своей сумке.
- Алло?
Дилан уже думал, как бы отговорить ее уезжать, куда бы она ни собиралась. Он улыбнулся, намереваясь попросить ее остаться и погулять по саду, а потом поужинать. Но ее взгляд стер улыбку с его лица.
- Что случилось? - встревожился мужчина.
- Это моя сестра. - Джейн держала трубку, как будто забыла, что с ней следует делать. - Сильви пыталась дозвониться до меня… нашу мать забрали в больницу.
Глава 18
- Мама упала, - сказала Сильви, как только Джейн вышла из лифта.
- Она в порядке? - Джейн обняла сестру.
- Она сломала бедро и сейчас находится в хирургическом отделении.
Джейн попыталась понять, что означает выражение глаз Сильви. Они были затуманены, в их глубине плескалось разочарование. Сестра повела плечами, и Джейн поняла, что здесь есть что-то еще, о чем Сильви пока не говорит.
- Что случилось?
- Она сама выбралась из кровати, - начала Сильви, - она пыталась спуститься вниз и споткнулась. Когда я добралась до нее, она сообщила, что хочет кое-что мне сказать. Вот только она думала, что я - это ты…
Сильви даже не могла взглянуть Джейн в глаза.
- Меня там не было, - выпалила она. Только тогда Джейн заметила, что сестра была одета так нарядно: голубое платье, туфли на каблуках, элегантная прическа.
- Джон пригласил меня в школу, чтобы я рассказала его классу о том, как лучше пользоваться школьной библиотекой и о некоторых малоизвестных фактах, например о десятичной системе Дьюи. Я хотела попросить тебя посидеть с мамой, но ты испарилась, прежде чем я успела это сделать…
- Я отвозила яблочные пирожные. - Джейн дрожала при воспоминании об объятиях Дилана и о том, как он упомянул, что Хлоэ скучает по своей настоящей матери.
Она до сих пор чувствовала на своей коже его прикосновение. Она старалась как можно подольше удержать это ощущение.
Все так запуталось. Да, ситуация накалялась. Ее мать в больнице. Она сама играет роль Маты Хари в садах Чэдвик. Используя Дилана, чтобы подобраться поближе к Хлоэ, она как-то упустила такой вариант развития событий - она начала влюбляться в него. То, как он любил сад, то, как он любил Хлоэ, как сочувствовал ее горю. Несколько раз тем вечером ей казалось, будто она держала в своих руках его сердце.
Сильви странно на нее посмотрела, но по сравнению с беспорядком, творившимся у нее в душе, этот взгляд ничего не стоил.
- В любом случае я должна была отъехать всего на час. Я сообщила маме о своих планах. Ей очень понравилась идея, и она обещала - обещала - не вставать с кровати. Я поставила рядом с ней небольшой поднос с едой и убедилась, что она сходила в туалет, прежде чем я ушла… Она казалась такой довольной. Когда я уходила, она читала Чосера.
Джейн попыталась улыбнуться. Их мать читала Чосера, как будто это был какой-то захватывающий триллер. Жадно переворачивая страницы, не чтобы узнать, что будет дальше, - она читала все это уже сотни раз, - но из любви к языку.
- Но в какой-то момент ей вдруг взбрело в голову поговорить с тобой. Она встала с кровати, стала спускаться вниз и упала с лестницы. - Сильви с сожалением опустила взгляд на носки своих туфелек. - Я не знаю, как долго она пролежала там, пока я не вернулась домой. Я задержалась, я отсутствовала дольше, чем обещала… Мы с Джоном зашли в учительскую попить кофе после урока… И там было столько старых знакомых, надо было со всеми поболтать, а в это время… мама лежала на полу со сломанным бедром.
- Сильви, это не твоя вина, - попыталась утешить сестру Джейн.
- Мне кажется, мы обе виноваты, - пробормотала Сильви.
- Минутку, уж я-то ни в чем не виновата, - прервала ее Джейн.
- Я могу поклясться, что ты сказала, будто у тебя нет никаких планов.
- Я сказала, что я ничего не планирую, - поправила Джейн, - но это не значило, что я буду сидеть дома.
- Ты даже не предупредила, что уходишь!
Так оно и было. Джейн дождалась, пока Сильви уйдет в душ, и только услышав шум воды, собрала пирожные, села в пикап и уехала. Она не хотела в очередной раз слышать мнение Сильви по поводу ее поездок к Чэдвикам.
- Ты забрала машину, и мне пришлось позвонить Джону и попросить его забрать меня во время перерыва, - произнесла Сильви с упреком. - Это уже нехорошо с твоей стороны. Но к тому же мама осталась одна и упала. Она лежала там бог знает сколько времени, мучаясь от боли. Если бы ты только ее видела или слышала! Она была как будто в бреду. Схватила меня за руку, повторяла твое имя… снова и снова говорила, что должна рассказать тебе что-то…
- Мне очень жаль. - Джейн прикрыла глаза, представляя себе эту картину.
- И все из-за того, что ты ведешь двойную жизнь!
- Нет, это не так.
- Ты не говоришь мне о своих планах и дуришь голову Чэдвикам. Что бы ты ни рассказывала им о яблочных пирожных и своей пекарне, все это вранье. Это неправильно, Джейн.
Джейн открыла рот, чтобы объяснить Сильви, сказать, что та ничего не понимает. Но внезапно она почувствовала, что сестра права. Внутри нее все застыло, бледно-голубые больничные стены и холодные белые лампы, казалось, напирали со всех сторон. Слова Дилана о горе Хлоэ звенели в ее ушах. Она чувствовала себя как вор, застигнутый на месте преступления. Что ей теперь со всем этим делать?
- Как она сюда попала? - спросила Джейн. - Я про маму.
- Я позвонила девять-один-один. За ней приехала та же скорая помощь, что в прошлый раз. Врач даже вспомнил ее.
- Она была в сознании?
Сильви не то усмехнулась, не то всхлипнула:
- В сознании для того, чтобы заметить летающую по машине муху. И чтобы спросить у женщины, берущий у нее кровь на анализ, каким был ее любимый предмет в школе.
- Директор школы до мозга костей. Что ответила та женщина? - Джейн заулыбалась при мысли об этом.
- Физическая подготовка, - сказала Сильви.
- Маме это наверняка не понравилось. - Они с Сильви тихо рассмеялись. - Помнишь, она же вообще не считала физкультуру за предмет? Она всегда писала нам записки, чтобы мы могли пропустить занятия и пойти в библиотеку почитать?
- Я помню, - ответила Сильви. - "Пожалуйста, отпустите мою дочь с урока, у нее болит палец", хотя на самом деле она имела в виду: "У нее потрясающий ум и она не может тратить драгоценное время для чтения на пинание мячика".
- Или печение пирогов, - добавила Джейн.
- О, Джейн. - Взгляд Сильви был полон грусти.
- Я знаю, что я разочаровала ее, - сказала Джейн.
- Она хотела для тебя самого лучшего, - прошептала Сильви. - Она думала, что после рождения ребенка ты вернешься в Браун.
- Я знаю, что она так думала, - ответила Джейн, - но я была уже другим человеком. Она забыла о том, что рождение ребенка навсегда изменяет человека. Не важно, воспитываешь ты его или нет.
- Ты была такой молодой, - продолжила Сильви.
- Достаточно взрослой, чтобы иметь ребенка.
- Давай не будем ссориться, ладно? - попросила Сильви, - не сейчас, когда мама лежит в операционной…
- Не думаю, что мы ссоримся, - ответила Джейн. Но все ее тело было напряжено, она была готова к схватке, как боксер-профессионал. Ее семья никогда не поймет, что она чувствует. Сильви даже и представить не может, на что это похоже, когда тебе двадцать лет и твоя грудь полна молока и болит, а у тебя нет ребенка, который бы выпил его. Она бы не поверила, что даже сейчас, шестнадцать лет спустя, раз или два в месяц Джейн снилось, как она рожает ребенка. Это произошло в госпитале неподалеку отсюда. Этот этаж госпиталя с огромными освещенными операционными напоминал ей о месте, где она рожала Хлоэ.
В этот момент из кабинета вышел доктор в зеленом халате. Он открыл свою папку, что-то проверил и позвал:
- Сильви Портер?
- Это я, - откликнулась Сильви.
Врач подошел к ним. На вид ему было лет тридцать пять, у него были честные карие глаза и покатый лоб.
- А я Джейн Портер, - добавила Джейн. - Мы дочери Маргарет.
- Я доктор Беккер, - представился мужчина. - Я делал вашей матери операцию.
Он оглядел комнату. У стены стояли желтые диваны, и он жестом предложил девушкам присесть. Они все подошли к ним, но остались стоять.
- Как она? - спросила Джейн.
- Когда мы привезли ее, ей было так больно, - добавила Сильви.
- Мы думали о том, как лучше о ней позаботиться, - сказала Джейн, и Сильви бросила на нее неприязненный взгляд.
- Операция прошла успешно, - начал врач, - но есть кое-какие осложнения.
- Осложнения? - спросили Джейн и Сильви одновременно. Сильви села на диван.
- Мы обнаружили у нее несколько расширенных лимфатических узлов, - продолжал хирург, - в тазовой области.
Джейн резко вздохнула, пораженная не его словами, но серьезностью тона.
- У нее диабет, - объяснила Сильви, слабо улыбаясь. - Она легко подхватывает всякие инфекции. Разве не от этого опухают гланды? Помнишь, Джейн, у нас всегда так было, когда у нас болело горло? Я помню, как мама проверяла это - она проводила пальцами у меня под подбородком…
- Это не совсем то же самое, что опухшие гланды, - прервал ее доктор Беккер.
- Насколько это серьезно? - Сильви чуть не плакала.
- Некоторые узлы я удалил, - ответил доктор, - чтобы провести биопсию.
- Биопсию? - переспросила Сильви. Джейн промолчала. Кровь звенела у нее в ушах. Сильви опустилась на один из стульев. Джейн не могла пошевелиться. Доктор говорил о микроскопических препаратах, о замораживании тканей, исследования патологий, о том, что через несколько дней станет известно больше. Он произнес слово "лимфома".
- Вы утверждаете, что у нее именно это?! - воскликнула Джейн, а Сильви застонала.
- Нет, - ответил врач, - я вовсе не утверждал ничего подобного. Я просто заметил, что существует подобная опасность.
Джейн уставилась вниз, на голову Сильви. Ее волосы казались такими светлыми и красивыми, даже в тусклом свете больничного коридора. Она сжалась на желтом диване, будто стараясь казаться меньше, и обхватила себя руками, словно сильно замерзла. Джейн села рядом и взяла сестру за руку. Взглянув вверх, она поблагодарила доктора Беккера, который объяснил, что трещина в бедре была совсем небольшой и быстро заживет. Он сказал, что сейчас Маргарет находится на интенсивном уходе и скоро они смогут повидать ее. Он сказал, что свяжется с ними насчет результатов биопсии.
- Не может быть, не может быть, - бормотала Сильви.
- Мы еще ничего не знаем, - попыталась успокоить сестру Джейн.
- Вдруг я права, - сказала Сильви. - У нее же и правда может быть опасная инфекция, верно?
- Возможно, - ответила ее сестра.
Сестры сидели в тишине. Джейн закрыла глаза. Она размышляла о ситуациях, которые могут так круто изменить жизнь. Сегодняшняя - одна из многих. Будет ли все ее последующее существование, каждое событие наполненными памятью об этом моменте - когда доктор Беккер произнес слово "лимфома" по отношению к их матери?
Джейн вздрогнула, она знала, что, такое ситуации, меняющие жизнь. Иногда это происходило так внезапно - бамс! И в считаные доли мгновений все меняется. Она вспомнила некоторые из них: родители принесли Сильви домой из больницы, отец ушел от них.
Более четко - танец у башни Кэрри. И только сегодня, парой часов раньше - поцелуй на кухне у Дилана. На плечах обоих лежал груз таких событий. Джейн чувствовала себя изменившейся, как будто танец с Диланом Чэдвиком превратил ее в кого-то другого. Ее тело стало более легким, все мысли были связаны только с ним; она поняла, что трогает свою щеку в том месте, где еще ощущалось прикосновение его бороды. Она могла размечтаться, как девочка, а когда приходила в себя, то чувствовала запах яблок, которых не было поблизости.
Но самые важные моменты, изменившие ее жизнь, были связаны с Хлоэ: ночь, когда она была зачата, день, когда Джейн узнала результат теста на беременность, ночь, когда родилась Хлоэ.
Открылась дверь лифта, и из него вышел Джон Дюфор. Он сразу направился к Сильви. Заметив его, та поднялась и раскрыла руки. Они обнялись, Джейн услышала, как ее сестра слабо всхлипывает.
- У нее может быть лимфома, - плакала Сильви. - Они проводят тесты…
- Я буду с тобой, - сказал Джон, обнимая ее. - Все время…
Джейн наблюдала. На нем была бежевая вязаная куртка поверх бело-голубой рубашки. Он был лысоват. Полный живот мешал ему прижимать к себе Сильви так близко, как ему хотелось бы. Его руки и плечи были напряжены. Глядя на свою сестру, хрупкую блондинку, с плотно сжатыми веками и слезами, текущими по щекам, в объятиях ее бывшего коллеги, Джейн вдруг почувствовала себя совсем одинокой.