- Моя мама говорит, что мужчине надо позволять делать то, что он хочет, или по крайней мере, позволять ему так думать, - смеясь, сказала Лайза. - Иначе жить с ним будет невыносимо. Будь терпеливой, учила меня мама, и он сам сделает то, что тебе нужно. Мой отец, правда, всегда был невыносимым и до сих пор такой.
- Может, если бы твоя мама не вела себя так умно, он был бы еще невыносимее, - с улыбкой заметила Патриция.
- Возможно, ты и права. Но я никогда не смогла бы быть такой дипломатичной, как она. Если я когда-нибудь выйду замуж, то наверняка буду иметь кучу семейных проблем, потому что вместо того, чтобы промолчать, буду высказываться.
- Ерунда, ты будешь прекрасной женой, - заверила Патриция, подумав, что в ее случае все как раз наоборот. Рик не мог ей простить именно ее молчания.
- Слушай, Пэт, - доверительным тоном сказала Лайза, - ты можешь сказать дилетанту, на что это похоже? Я имею в виду - приспособиться к жизни с мужчиной?
- И ты еще утверждаешь, что у тебя нет способностей к дипломатии! - Патриция рассмеялась. - Я буду откровенна с тобой, Лиз. Рик прекрасный человек, и я люблю его. Но тем не менее у нас с ним не все гладко. Иногда я думаю, что в этом моя вина, а иногда вообще не знаю, что думать.
- Это невозможно, Пэт, - возразила Лайза. - Я хорошо тебя знаю, ты просто не способна испортить что-то хорошее.
- Я тоже так думала. - Патриция вздохнула. - Пока не началась вся та неприятная история. И самое ужасное, что она не имеет к нам... к нашему браку никакого отношения. Я думаю, что подхожу Рику, но мы никак не можем... - Она покачала головой. - Понимаю, что выражаюсь очень туманно, но мне трудно говорить об этом.
- Не надо ничего говорить, - успокоила ее Лайза. - Я не хотела лезть в твою семейную жизнь. - Она засмеялась. - Вернее мне было интересно узнать, как ты живешь, но это, конечно, не мое дело. Ты думай о том, что вы все еще вместе и связаны брачными узами.
Надолго ли? - тоскливо подумала Патриция, стараясь не выказывать при подруге свое упадническое настроение.
- Не мне, конечно, давать тебе советы, - продолжала Лайза, - но ты потерпи, Пэт. Со временем все уладится. Не принимай поспешных решений. Я видела, как Рик смотрел на тебя в "Хайтек Информейшн". Если какой-нибудь мужчина посмотрит на меня такими глазами, я умру на месте от потрясения. Он испытывает к тебе очень глубокие чувства.
Патриция, благодарная подруге за ее теплое участие, сжала руку Лайзы в знак признательности. Она лишь сожалела, что не могла принять к сердцу ее ободряющие слова, - они с Риком слишком отдалились друг от друга.
- Надеюсь, что ты права, - сказала Патриция. - Может, все и образуется.
- Пэт, помни, если тебе потребуется поддержка или что-то еще, ты знаешь, где меня искать. Договорились?
- Спасибо.
Патриция была бы счастлива, если бы Лайза оказалась права. Ведь они с Риком еще не развелись...
Вдруг Лайза, сидевшая лицом к входу в бар, перестала улыбаться и прошептала:
- Пэт, не оборачивайся. Мне кажется, Рик только что вошел в бар. Он не один. Странно... - Лайза недоуменно нахмурилась.
Патриция все же обернулась и увидела, как Рик помогает женщине снять пальто около кабинки, находившейся рядом с входом. Его спутница стояла спиной к ней, но Патриция узнала ее по чудесным светлым волосам. Взгляд на зеркало, висевшее за спиной Лайзы, подтвердил ее подозрение. Рик пришел с Дайаной.
Патриция запаниковала.
- Мне пора, - быстро проговорила она, надевая пальто.
- Пэт... - Глаза Лайзы были полны сочувствия.
- Ничего страшного, - Патриция вымученно улыбнулась подруге. - Это не то, о чем ты могла подумать. Они работают вместе. Но я не хочу, чтобы они меня здесь увидели. Звони, ладно?
Лайза улыбнулась, но выражение ее лица по-прежнему оставалось растерянным.
- Береги себя, - сказала она. - И тоже звони.
Патриция покинула бар через запасной выход и пешком, несмотря на промозглую погоду, отправилась домой. Бедная Лайза! Она, разумеется, предположила худшее. Боже, как стыдно! Рик действительно работал с Дайаной по какому-то делу, и ничего особенного не было в том, что он пригласил коллегу выпить бокал вина, перед тем как попрощаться. Но взгляд, которым Дайана смотрела на него на вчерашней вечеринке, говорил о том, что она к нему неравнодушна.
Дайана наверняка знает, что Рик проводит много времени на работе и почти не бывает дома. Она могла догадаться, что у него проблемы с женой, и, проявляя к Рику максимум дружеского внимания, ждала, когда он снова станет свободным.
Патриция подумала, что, если бы не запасный выход, ей пришлось бы поздороваться с ними, представить Лайзу и вступить в разговор. Она не выдержала бы такого напряжения, и все увидели бы ее смятение.
Дайана, вне всякого сомнения, очень сексуальная и привлекательная молодая женщина. Патриция вспомнила, каким живым блеском сияли ее глаза на вечеринке. И в данную минуту она сидит с Риком в уютной кабине, болтает с ним о работе, а может, еще о каких-то вещах, которые интересны им обоим.
Итак, я сбежала, сердито подытожила Патриция, когда уже приближалась к дому. Бездействие, навязанное ей историей, которая началась в "Хайтек", уже стояло у нее поперек горла. Несмотря на то что она не побоялась подлого Дайсона, преодолев стыд, поговорила с Дженкинсом и даже с Риком, Патриция почему-то все время оказывалась в роли стыдливой жертвы. Ей надоело скрывать неловкую правду, избегать конфронтации и оглядываться на других.
Я должна вернуть себе независимость, даже если это грозит мне одиночеством, решила Патриция.
Ей удалось скопить приличную сумму денег из тех, что она зарабатывала в ресторане. Скоро она сможет полностью обеспечивать себя материально, а в ближайшем будущем, если продолжит откладывать хотя бы половину зарплаты, сумеет вернуть Рику деньги за обучение Кони. И тогда можно будет думать о будущем. О будущем без особых проблем, без ощущения вины... И, возможно, без любви. Но человек может привыкнуть жить без многих вещей.
Патриция вышла из-под горячего душа и надела банный халат. Она стояла перед зеркалом в ванной комнате и расчесывала волосы, когда услышала, как поворачивается ключ в двери. Вскоре до нее донеслись приглушенные звуки, обычно сопровождавшие приход Рика с работы: двери шкафа в прихожей открылась и закрылась, кусочки льда звякнули о стекло стакана, из гостиной полились нежные звуки классической музыки. Как всегда, Рик не потрудился даже поздороваться.
Чаша терпения Патриции переполнилась. Это должно прекратиться! - сказала она себе. Мне надоело видеть в зеркале выражение постоянной боли на своем лице. Патриция отложила расческу и решительно направилась в гостиную.
Рик, закрыв глаза, сидел в кресле. Патриция нервно опустилась на диван напротив.
- Я могу поговорить с тобой?
- О, привет, - любезно произнес Рик, не открывая глаз. - Я думал, что ты уже легла.
Патриция помолчала немного. Она с горечью подумала, что, если бы не заговорила первой, Рик не обратил бы на нее никакого внимания. Наконец он открыл глаза и вопросительно посмотрел на нее.
- Что тебя беспокоит?
- Мы, - коротко ответила Патриция.
- Что значит, "мы"?
- Я имею в виду, что "нас" больше нет.
- Не понимаю. - Рик раздраженно вздохнул и снова закрыл глаза.
- Думаю, тебе лучше открыть глаза, Рик, - сердито сказала Патриция.
- Хорошо-хорошо. Что ты хочешь, Пэт? Я устал.
- Я тоже. Устала от дурацкой ситуации, в которой мы находимся.
Наступило молчание. Оба взвешивали значение ее слов. К этому объяснению они шли почти два месяца.
- Что ты предлагаешь? - спросил Рик с нарочитым спокойствием.
Патриция сделала глубокий вдох.
- Развод. И немедленно.
Рик снова погрузился в молчание. Хотя Патриция была рада, что высказала наконец то, что у нее давно было на уме, произнесенное слово напугало ее. Она знала, что развод оставит в ее душе неизгладимые шрамы.
- Появился кто-то другой? - спросил Рик, открыв глаза. - Я имел в виду, кто будет заботиться о счетах твоей сестры?
Патриция усмехнулась: ну и самомнение!
- Я сама позабочусь о ней, спасибо. А что касается кого-то другого, то люди, живущие в стеклянном доме, не должны бросаться камнями.
- Что это значит?
- То, что в моей жизни никого другого нет. Ты можешь сказать то же самое о себе? - спросила она дрожащим от гнева голосом.
Рик непонимающе уставился на нее.
- О чем ты говоришь, черт возьми?! - сердито воскликнул он.
- О женщине, с которой я видела тебя сегодня вечером. И не пытайся отрицать это, - добавила Патриция, испугавшись его взгляда.
Его губы искривились в ехидной улыбке.
- Следишь за мной, любовь моя?
- И не думала! - фыркнула Патриция. - Если бы я занималась этим, то, возможно, давно обнаружила бы много неприятных вещей. Я встречалась с Лайзой Перкинс в баре сегодня вечером, и ты был там.
Рик нахмурился.
- Я действительно не понимаю тебя, Пэт Ты говоришь о Дайане?
- О ком же еще?
Рик иронично улыбнулся.
- На тебя, видимо, действует твоя работа или не знаю что. Между мной и Дайаной Берджес ничего нет. Мы работаем вместе, и все.
- Возможно, это ты так считаешь, но она думает иначе. Если, конечно, ты говоришь правду, - добавила Патриция.
- Не говори со мной о правде, Пэт! - прорычал Рик. - Ты не знала бы, что это такое, если бы даже споткнулась о нее!
- Не увиливай от вопроса! - выкрикнула она.
- Бог мой! - Рик горько рассмеялся. - Ты действительно полна сюрпризов. Никогда не знаешь, что от тебя ждать. Я и не предполагал, что ты такая ревнивая.
Патриция погрузилась в тягостное молчание. Почему меня должны волновать его отношения с Дайаной Берджес? - удивленно спрашивала она себя. Распад нашего брака не имеет ничего общего с неверностью Рика. Очевидно, где-то в глубине моего сознания сохраняется чувство собственницы по отношению к мужчине, с которым я живу.
- Но поскольку для меня это ничего не значит, - продолжал Рик, - я могу удовлетворить твое маниакальное любопытство. Дело в том, что в данный момент я работаю над одним трудным и довольно захватывающим делом, и в этой связи мне приходится контактировать с Дайаной. Иногда я угощаю ее в конце рабочего дня. Бар, в котором ты видела нас, находится рядом с моей конторой и с местом ее работы. Мы часто бываем там.
- Какое это имеет значение? - скептически проронила Патриция.
- Понимаю, - сказал Рик с той же ехидной улыбкой на губах. - Я забыл, кем являюсь. Каждый адвокат знает, что ревнивая натура во всем видит негативную сторону. Пэт, ревность - это самая настоящая болезнь, и она лечится.
- Не заговаривай мне зубы! - огрызнулась она. - Я видела, как она смотрела на тебя!
- Женщины! - Рик саркастически вздохнул.
- На твоем месте я не связывала бы мое мнение с моим полом, - угрожающе проговорила Патриция, взбешенная его снисходительным тоном. - Я, по крайней мере, не запрашивала личное дело Дайаны, чтобы проверить ее прошлое!
Рик пожал плечами.
- Ты безнадежна. Какая тебе разница, в конце концов? Мне нравится посидеть в компании Дайаны. Она умная, приятная женщина, с хорошим чувством юмора. Кроме того, я чувствую себя одиноким. Тебя никогда не бывает дома по вечерам из-за твоей работы. Почему я не могу развлечься немного?
- Забавно слышать это из твоих уст, - с горечью сказала Патриция. - Если уж кого не бывает дома, так это тебя. Моя работа - это мое единственное развлечение.
- А если говорить о личных делах, - добавил Рик, проигнорировав ее слова, - то проверка, о которой ты говорила, показала бы, что Дайане нечего скрывать. Могу сказать о ней только одно: она на редкость прямолинейна.
- Молодец, чувствуется, что она подходит тебе, - парировала Патриция. - Может, тебе стоит постоянно встречаться с ней после того, как мы разведемся.
- Не думаю, - растягивая слова, произнес Рик. - Дайана имеет голову на плечах, но она слишком откровенна. Высказывает все напрямую. Не умеет скрывать своих чувств. Нет, Пэт, она не мой тип. Мне нравятся женщины немного загадочные, с небольшой тайной.
- Ты обманываешь себя, Рик, - резко сказала Патриция. - Тайна, которую ты, очевидно, приписываешь мне, является плодом твоего воображения. Я давно рассказала тебе всю правду о себе. Если ты хочешь увидеть человека, который получает удовольствие оттого, что во всем видит плохое, посмотри в зеркало.
- Я не согласен с этим, - с легкостью возразил Рик. - Мне кажется, каждый, кто соприкасается с тобой, чувствует твое отвращение к правде. Например, твои боссы в ресторане знают о том, что ты работала в "Хайтек Информейшн"? А твоя подруга Лайза в курсе, что ты работаешь не по специальности? Ну и конечно, я. Если бы я не был адвокатом и не умел складывать два и два, я никогда не догадался бы, что ты отправила письмо своему старому знакомому Гарри Дженкинсу.
- Значит, ты продолжаешь в том же духе! - возмутилась Патриция. - Шпионишь за мной!
- Ни в коем случае! - насмешливо ответил Рик. - Просто использую то, что я уже знаю, чтобы понять, что происходит за моей спиной. В конце концов, я привык к тому, что ты ничего не рассказываешь мне о своих делах.
- А зачем? Что бы я ни сказала, ты все равно не поверишь мне.
- С тобой трудно не согласиться.
Патриция отвела взгляд. Жестокие слова.
Рика вызывали у нее боль и гнев.
- За последнее время, - сказала она, справившись наконец с эмоциями, - ты ни разу не простил меня за то, чего я даже не совершала. В тебе нет ни капли сострадания, Рик.
- Я бы этого не сказал, - произнес он тем же насмешливо-дружелюбным тоном. - Я очень сострадаю тебе, Пэт. Просто я имею с тобой единственно приемлемые отношения. Можно даже сказать, что я являюсь идеальным мужем для тебя. Хороший адвокат никогда не принимает на веру то, что ему говорят. Он исходит из того, что каждому человеку есть что скрывать. Поскольку к тебе это относится вдвойне, я предполагаю, что ты всегда что-то не договариваешь.
- Прекрасно! - снова вспылила Патриция. - Я рада, что хоть на что-то гожусь, пусть даже для отточки твоего профессионального мастерства.
- Делая тебе предложение, - продолжал Рик, не обращая внимания на ее эмоции, - я сказал, что ты женщина, за которой надо присматривать. Как в воду смотрел.
- Думаю, что уже могу обойтись без твоей опеки! - бросила ему в лицо Патриция. - Я устала от тебя, от твоих упреков и от твоего молчания. После меня можешь найти себе другую загадочную женщину, если именно это тебя возбуждает.
- Спасибо за благословение, - с насмешливой иронией поблагодарил Рик. - Но о разводе я и слышать не хочу. Не сейчас, во всяком случае.
- Почему? - удивилась Патриция. - Ты сам признаешь, что наш брак был ошибкой.
- Не уверен. Время покажет. Без доверия тоже можно неплохо жить. Я потерял веру в тебя, но осталось это, прелесть моя. - Рик резко встал с кресла. - Ты все еще мой тип женщины.
Он начал приближаться к ней, его глаза сверкали озорным блеском. Патриция вдруг вспомнила, что на ней, кроме халата, ничего нет. Она вскочила в надежде убежать, но не успела. Рик одним прыжком очутился за ее спиной и быстро обнял ее.
- Ты красивая, - прошептал он ей на ухо. - И по-своему очень сексуальная. - Его руки стискивали ее стальными обручами, и он грубо прижимался животом к ее ягодицам. - Зачем думать о разводе? - вкрадчиво и сладострастно мурлыкал Рик, лаская ее бедра. - Нам ведь с тобой хорошо в постели, да? И о твоей сестре заботятся, не так ли? Мне же нужна только одна вещь от тебя, так ведь?
Его вопросы были похожи на маленькие, презрительные пощечины, которые он наносил ее гордости, хотя в тот же самый момент его руки и губы разжигали в Патриции желание.
- Ты получаешь от нашего брака не так уж мало, ты согласна? - шептал Рик, скользя губами по ее шее. - У тебя есть работа, независимость, возможность уединиться. А когда приходит полночь, - добавил он, накрыв ладонями ее торчавшие соски, - я доставляю тебе большое удовольствие.
Патриция хотела закричать, расцарапать ему лицо, но тело предало ее, уже отвечая на прикосновения Рика. Довольный тем, что сумел возбудить Патрицию вопреки ее желанию Рик громко рассмеялся.
- Сделка есть сделка, любовь моя, - мягко сказал он. - Почему бы тебе не расслабиться и не воспользоваться ее плодами?
Из глубин памяти Патриции эхом прокатились безжалостные слова Кларка Дайсона и слились со словами Рика. Это была та же жестокость, та же радость от возможности использовать ее, обладать ее телом.
Внезапно, с быстротой молнии, совершенно неожиданно для Рика, Патриция резко развернулась в его руках и со всей силы ударила его по лицу. Его черные глаза полыхнули угрожающим огнем, но в следующее мгновение, придя в восхищение от ее агрессивности, Рик прижал Патрицию к себе еще крепче.
Он впился в ее рот грубым поцелуем, и Патриция, почувствовав невероятное наслаждение, содрогнулась от ужаса. Его руки скользнули под халат, к горячему телу, и вскоре - Патриция не поняла, как это произошло, - она оказалась лежащей на ковре совершенно обнаженной. У нее было ощущение, что она насекомое, вокруг которого паук плетет свою смертоносную паутину. Все это время Рик удерживал ее глубоким чувственным поцелуем, который не прерывал ни на секунду.
Патриция даже не заметила, когда он разделся. Его бесцеремонное, надменное сладострастие унижало ее, низводило до уровня уличной девки. У нее было ощущение, что Рик валяет ее в грязи и при этом смеется. А самое ужасное заключалось в том, что Рик, упиваясь своей победой над ее немощным сопротивлением, чувствовал и знал, какой прочной цепью она привязана к нему, как велика его власть над ней.
Рик провел губами по ее атласному животу, и Патриция невольно выгнулась. Он прижал ее к полу - как живую куклу, как неодушевленный предмет, в который он вдохнул чувственную жизнь своим прикосновением. Когда Рик уверенно накрыл ее своим возбужденным телом, Патриция решила холодностью испортить ему удовольствие. Но ее усилия оказались тщетными - Рик слишком хорошо знал, как доставить ей удовольствие.
Она перестала сопротивляться и смирилась с ролью проститутки, постельной игрушки Рика. Внутренний голос шептал ей: наслаждайся, утони в чувственной трясине унижения, пощекочи себе нервы новизной этого ощущения, восторгом секса без любви. Может, моя уступчивость накажет его, мелькнуло у нее в голове, он будет знать, что я тоже могу получать удовольствие от его тела, не прося или не получая нежности.
Но ее мысли рассеялись как дым, когда Патрицию подхватил дикий вихрь восторга и она перестала владеть собой. Она забыла о своем унижении, лишь чувствовала жар тела Рика и его сильные руки, в которых ей хотелось раствориться. Внезапно их экстаз достиг наивысшей точки, произошел взрыв энергии, которая вылилась в ощущение невероятного блаженства.
Патриция стояла перед зеркалом и расчесывала спутавшиеся волосы. Она только что приняла душ, тщательно смыв со своего тела следы насилия Рика. Из зеркала на нее смотрели измученные, уставшие глаза. Патриция чувствовала себя разбитой и поверженной. В прикосновениях Рика не было даже намека на любовь.