Проходили дни, недели. Ночная любовь Рика приобрела множество значимых оттенков. Из-за отсутствия настоящего общения все чувства и эмоции, которые сопровождают любой брак, находили свое выражение в разнообразных оттенках ласк, поцелуев, движениях тела. Иногда Рик занимался любовью намеренно грубо, как бы упрекая и наказывая Патрицию, в другой раз был нежным и ласковым, словно сожалел о том, что по-прежнему привязан к ней.
Патриция отвечала по-разному. Когда с ее губ срывался сладкий стон, она впивалась руками в Рика и пыталась прижать его к себе еще крепче, будто хотела уничтожить барьер, стоявший между ними. Каждый раз, когда ей казалось, что он сообщает ей о своем желании продолжить их отношения, Патриция при помощи ласк и бессвязных междометий умоляла его остаться с ней.
Получалось, что сохранение их брака как жизнеспособного полностью зависело от интимных отношений. Патриция не могла даже предположить, что чувственное желание может быть таким разнообразным и восхитительным. И все же ее страсть к Рику была не настолько сильной, чтобы растопить лед его недоверия, доставлявшего ей страдания. С каждой бурно проведенной ночью Патриция узнавала Рика немного больше, она уже интуитивно чувствовала его настроение, что ему нравилось, а что причиняло боль. Но начинался новый день, Рик снова замыкался в себе, и любовь Патриции не могла пробить брешь в стене отчужденности.
Однажды утром Патриция обнаружила на кухонном столе записку, в которой он сообщал, что оплатил обучение Кони до конца года. В постскриптуме говорилось, что сегодня он задержится на работе допоздна.
Скрытый смысл этой записки был предельно ясен - Рик продолжал верить в то, что она вышла за него замуж из корысти. Патриция не сомневалась, что он будет платить за обучение ее сестры до тех пор, пока она живет в его квартире и делит с ним постель. Больше Рику ничего от нее не требовалось. А для того, что бы он мог оплачивать счета Кони, он должен работать, поэтому она, Патриция, не имеет права жаловаться, если он пропадал на работе до ночи.
Мой муж, очевидно, полагает, что свою часть брачного союза, который он считает сделкой, он выполняет, размышляла молодая женщина, а я, как жена, отказавшая ему в доверии, вообще должна помалкивать.
Рик часто звонил ей и жизнерадостным тоном сообщал, чтобы она не ждала его к ужину Время шло. Патриция уже с трудом выносила свое одиночество, но терпела из упрямства и гордости. Сколько можно находиться в таком унизительном положении? - спрашивала она себя. Патриция не собиралась до бесконечности играть роль покорной жены, которую игнорирует муж.
Постепенно Патриция пришла к мысли с разводе. Это было печально, но неизбежно. Тут же встал вопрос о работе. Она должна позаботиться о своей будущей жизни, и, кроме того, она не хотела принимать от Рика подачки е виде оплаты счетов за учебу Кони. Пусть пока платит, а она, когда устроится на работу, вернет ему все сполна. После развода она сможет трезво посмотреть на свой неудавшийся брак Кони окончит университет ценой ее страданий и одиночества.
Пусть Рик продолжает считать ее корыстной уже не надеясь, что их брак можно спасти, Патриция снова занялась поисками работы.
13
- Патриция, ма шер, вы еще обслуживаете их? - Жан Бувье, выглянувший из кухни в обеденный зал, возмущенно пыхтел крепкой французской сигаретой. - Почему они не уходят? Пришли в шесть, а сейчас уже десять. Пусть допивают свое вино и отправляются домой!
- Успокойтесь, Жан, - смеясь, сказала Патриция. - Они скоро уйдут, дайте им насладиться кофе.
- Вы слишком добры, шери, - проворчал Жан. - Вы просто святая. Но я знаю, что вас дома ждет муж. И у меня еще есть дела на сегодняшний вечер.
Патриция слушала его с улыбкой. Жан беспрестанно поносил клиентов своего ресторана с безопасного расстояния кухни. Но, как только мсье Бувье входил в зал, он моментально превращался в образец галльской галантности.
- Мсье, мадам, - приветствовал он посетителей, - добро пожаловать в "Элеганс". Может, хотите что-нибудь выпить перед ужином?
Однако когда он проходил мимо Патриции, направляясь в бар или на кухню, его профессиональная улыбка исчезала и он раздраженно вкатывал глаза к потолку.
- Индюки несчастные! - бушевал Жан. - "Элеганс" дорогой ресторан, а наши клиенты - неотесанная деревенщина, неспособная отличить камамбер от пожарного крана. Вы от природы приветливая, дорогая Патриция. У меня так не получается. Не понимаю, как вы их выносите. Ваше безграничное терпение помогает вам получать потрясающие чаевые. Не подумайте, что я завидую, вы честно зарабатываете их, если учесть, с кем вам приходится иметь дело.
Наконец последние посетители покинули ресторан, и Патриция принялась убирать со стола.
- Патриция, - раздался зычный голос из бара, - оставьте это Биллу, он уберет. Мне надо поговорить с вами. - Филипп Рено с ласковой улыбкой протянул ей обе руки.
Молодая женщина улыбнулась.
- Вообще-то я договорилась встретиться со старой подругой, мсье.
- О, это чудесно! - воскликнул Филипп. - Но мне жаль вашего бедного мужа. С тех пор, как вы стали работать у нас в вечернее время, он, должно быть, чувствует себя холостяком.
- Он спокойно к этому относится, - с легкой грустью возразила Патриция.
- Я только хотел сказать вам перед тем, как; вы уйдете, что я очень доволен вашей работой, ма шер. Нелегко быть единственной женщиной официанткой там, где преобладают одни мужчины. Но у вас это получается просто великолепно. Даже мсье Бувье так считает, а мы с ним за всю жизнь еще ни разу ни в чем не соглашались. - Филипп пожал плечами, вспомнив о своем партнере, без которого не мог обойтись. - На самом деле, это он посоветовал мне поговорить с вами. Дело в том, что с вашим приходом атмосфера в ресторане изменилась в лучшую сторону, вы задали здесь определенный тон, что очень хорошо для бизнеса. Мы с Жаном подумали, что в роли старшей официантки вы принесете еще больше пользы. Что вы на это скажете, шери?
Молодая женщина молчала.
- О, я понимаю, что вас тревожит! - Филипп понимающе улыбнулся. - Вы лишитесь чаевых, да? Пусть вас это не беспокоит. Мы с Филиппом думаем назначить вам очень высокую зарплату. Столы вы уже не будете убирать, конечно.
- Вы очень добры, мсье! - радостно ответила Патриция. - Я буду счастлива работать там, где смогу принести вам наибольшую пользу.
- Значит, договорились! - Филипп просиял. - А теперь бегите, мы еще завтра поговорим об этом. Доброй ночи, ма пети.
По дороге домой Патриция думала о том, что мсье Рено сделал ей хорошее предложение, - работа старшей официантки, возможно, будет немного полегче.
Со временем Патриция привыкла к работе в ресторане, она ей даже стала нравиться. Бувье и Рено, правда, не без сомнений, решили взять ее на работу, несмотря на отсутствие опыта. Патриция не представила никаких характеристик, заявив, что ее семья испытывает сейчас финансовые затруднения, поэтому она вынуждена работать.
Ее работодатели лишь пожали плечами - их больше беспокоило, что у нее нет опыта работы в ресторане. Но, в любом случае, они предпочитали сами обучать Патрицию тонкостям профессии официантки. Эти два француза постоянно подкалывали друг друга, но к Патриции относились с одинаковой любовью и нежностью, а в первые недели отечески опекали ее.
Они были удивлены и пришли в восторг, когда обнаружили, что Патриция обладает врожденным тактом и чутьем. Она относилась к людям с мягким ненавязчивым дружелюбием и через какое-то время заметила: число постоянных клиентов, которые тепло здоровались с ней, значительно увеличилось. Немалую роль играли и внешние данные, конечно. Патриция не раз замечала, как какой-нибудь довольный клиент нахваливал ее одному из боссов.
После длительного бездействия работа была ей в радость, она даже чувствовать себя стала совсем по-другому. Кроме того, напряженная работа в "Элеганс" помогала Патриции отвлечься от грустных мыслей о своем замужестве. Она возвращалась домой каждый вечер, ощущая удовлетворение, которое смягчало боль, сопровождавшую ее личную жизнь.
Рик спокойно воспринят новость, что его жена устроилась на работу. Ему, очевидно, было безразлично, как Патриция проводит время. Однако брак с Хедриком Мейсеном продолжал преподносить сюрпризы. В редкие моменты хорошего расположения духа Рик ненавязчиво, с рассчитанной небрежностью подталкивал Патрицию к разговору о ее новой работе и о ее симпатягах боссах.
- Кто заведует кассой в "Элеганс"? - спросил однажды Рик.
- Мадам Рено. А почему ты спросил?
- Я так и подумал. Во Франции, независимо от уровня заведения, кассу ведет женщина. Мужчины убирают столы, любезничают с клиентами и готовят еду, но, когда дело доходит до франков, тут командует женщина.
- О, мадам Рено именно так и ведет себя! - Патриция рассмеялась. - Когда ее нет рядом, Филипп сущий тиран, но, как только она появляется, превращается в игрушечную собачонку.
- Может, французы и правы, - проронил Рик. - Большинство бизнесменов, с которыми мне приходилось иметь дело, устраивали такую неразбериху со своими счетами, что им приходилось платить своим бухгалтерам больше, чем кредиторам.
- Тебе, возможно, будет приятно узнать, что, когда мадам Рено болеет, ее обязанности выполняю я.
- Не может быть! - Рик удивленно взглянул на жену.
- Да! А после обеда я отвожу в банк выручку ресторана.
- Кто бы мог подумать... - с улыбкой протянул Рик. - Недавно работаешь, и уже такие ответственные поручения... Ты не боишься, что кто-нибудь нападет на тебя и отнимет деньги?
- Если это случится, - решительно заявила Патриция, - я ударю его по голове мешком с деньгами.
- Не сомневаюсь. С твоим характером ты одолеешь любого.
Он замолчал. Воспоминание о когда-то восхищавшей его независимой натуре Патриции, по-видимому, не вязалось с его теперешним недоверием к ней. Патриция не без удовольствия сообщила Рику, что ее работодатели без оглядки полагаются на нее. В то же время она чувствовала, что, задавая ей простые на первый взгляд вопросы, Рик пытался выяснить, чем она живет. Патриции это казалось нормальным - ведь официально он оставался ее мужем. С другой стороны, она не исключала, что он старался узнать, не скрывает ли она от него какие-нибудь факты своей личной жизни.
Однажды вечером у Патриции был выходной, и ей пришлось сопровождать Рика на вечеринку, которую устроил у себя дома по случаю юбилея один из его друзей. Рику, наверное, было неудобно, что коллеги не видели его жену со дня бракосочетания, поэтому он и решил пойти с Патрицией. Она не возражала, поскольку не хотела из-за пустяка обострять и без того натянутые отношения. Благодаря работе Патриция уже не так остро чувствовала свое одиночество, а вернувшаяся уверенность в себе придавала ей мужества, когда она думала о предстоящем разводе.
- Надень мое любимое платье, - попросил Рик, когда Патриция задумалась перед открытым гардеробом, выбирая подходящий наряд.
- Нет, - Патриция бросила взгляд на шелковое платье на тонких бретельках с глубоким вырезом, - оно слишком...
- Сексуальное? - ухмыльнувшись, подсказал Рик.
- Ммм... да. Оно не подходит для данного случая.
- А я думаю, что подходит, - возразил он. - Я хочу показать тебя во всем блеске.
- В твоих устах это звучит, по меньшей мере, странно, - грустно заметила она.
- А что здесь странного?
- У меня сложилось впечатление, что тебя не распирает от гордости за меня, - съязвила Патриция.
- Ага, - протянул Рик, обхватив ее руками сзади. - Ты нарушаешь первую заповедь адвоката: ничего не предполагай, никогда не пытайся угадать чьи-то мысли, если не имеешь на руках фактов. Забыла?
Патриция промолчала. Она ощущала спиной его теплое сильное тело, и это мешало ей сосредоточиться.
- У меня есть много причин, чтобы гордиться тобой, - прошептал Рик у ее уха. - И не последнее место среди них занимает вид этих длинных ножек в разрезе облегающего платья. Почему я не могу поделиться удовольствием со своими заработавшимися коллегами? Я не буду ревновать.
Патриция снова не ответила. Она находилась во власти губ и рук Рика, которые скользили по ее бедрам. Если бы он действительно гордился мною, то нашел бы для этого более серьезные причины, чем мои формы, мелькнуло у нее в голове.
- Думаю, хозяева не заметят, если мы опоздаем немного, - промурлыкал Рик. - Я думаю уже не о платье, а о том, что его заполнит. Нам необязательно ехать прямо сейчас.
- Нет, мы не можем опаздывать, - неуверенно возразила Патриция. - Это будет неуважением к человеку, с которым ты проработал много лет.
- Когда он увидит тебя, сразу поймет, почему я опоздал.
- Благодарю. - Патриция с большой неохотой высвободилась из его объятий. - Я не хочу ставить тебя в неудобное положение перед твоими друзьями.
- Этого не случится, - заверил Рик, скользя чувственным взглядом по ее стройной фигурке, прикрытой банным халатом.
Но в неудобном положении оказалась Патриция, потому что, как только хозяин квартиры проводил их в огромную гостиную, Рик напрочь забыл о жене. Патриция никого из присутствовавших не знала, и ей было трудно поддерживать беседу, не говоря уже о том, что она была бесконечно далека от затрагиваемых тем. Для Патриции вечер тянулся медленно. Она с приклеившейся к губам улыбкой бродила по гостиной, изредка перекидываясь с кем-нибудь ничего не значащими фразами.
Несколько пар уже уехали домой. Патриция, которой надоело слоняться из угла в угол, тоже решила поторопить мужа. Но Рик даже слышать об этом не хотел - он чувствовал себя великолепно среди своих друзей. Патриция не слышала со времени их медового месяца, чтобы он так заразительно смеялся, и она еще острее ощутила его отчужденность.
Рик сидел на диване в окружении молодых людей. Среди них была поразительно красивая блондинка, которую, как услышала Патриция, называли Дайаной. Облегающее платье подчеркивало впечатляющие достоинства ее фигуры, а в ясных голубых глазах светился ум. Она чувствовала себя свободно среди коллег-мужчин и заразительно смеялась их шуткам. Дайана, конечно, знала, что, где бы она ни появилась, люди обращают на нее внимание. У Патриции создалось впечатление, что ослепительная красавица получает от этого большое удовольствие.
Продолжая веселиться, Рик не заметил, как вошла Патриция. Кто-то отпустил шутку, он добавил остроумную ремарку, и все громко рассмеялись. Патриция увидела, как Дайана положила свою узкую ладонь на руку ее мужа, но ей показалось, что этот жест скорее собственнический, чем дружеский.
- Она красивая, - заметила Патриция, когда они возвращались домой.
- Кто, Дайана? Да, пожалуй, - рассеянно отозвался Рик. - Она великолепный адвокат, очень энергичный и настойчивый. Я не сомневаюсь, что в недалеком будущем она станет прокурором.
Энергичная во многих отношениях, ехидно отметила про себя Патриция, но не стала говорить мужу, что эта умница флиртовала с ним. Рик вел машину, занятый своими мыслями, и Патриция поняла, что он опять отдалился от нее. Вздохнув, она с грустью подумала, что теперь, когда их брак разваливается на глазах, не имеет значения, что Риком интересуются другие женщины.
14
Рик, как обычно, задерживался на работе, поэтому Патриция приняла предложение Лайзы встретиться в баре и обменяться новостями. Подруги не виделись с тех пор, как Патриция вышла замуж, поэтому изрядно соскучились друг по другу.
- Пэт! - воскликнула Лайза. - Как ты?! Целую вечность не виделись!
- Если честно, то в данный момент дрожу от холода, - ответила Патриция, обхватив себя руками.
Тогда, давай, садись, сейчас выпьем чего-нибудь горяченького, - с улыбкой сказала Лайза.
- Как Джоанна? - спросила Патриция, когда они устроились в отдельной кабине.
- А, все то же самое!
- О Господи... - в ужасе прошептала Патриция. - Знаешь, я чувствую себя такой малодушной, как подумаю, что Джоанна страдает от этого...
- Не думай об этом, - посоветовала Лайза. - Ты сделала что могла, а чем все закончилось? Тебе не за что себя винить.
- Нет, есть, - возразила Патриция. - Вместо того чтобы бороться с Дайсоном законными методами и предать гласности его подлые интриги, я сделала все, чтобы эта грязная история не вышла наружу. И в результате он спокойно работает и продолжает творить мерзости... Это возмутительно!
- Перестань корить себя, Пэт. Ты уже отошла от всего этого и живешь своей жизнью. Не забывай, ты жертва, а не преступница.
Патриция скептически улыбнулась. В последние недели она настолько привыкла чувствовать себя виноватой, что ей уже трудно было вспомнить о своей невиновности.
- Тебе, кстати, известно, что Джоанна пыталась помочь тебе? - спросила Лайза. - После того как тебя уволили, она ходила к Дженкинсу, но, судя по всему, из этого тоже ничего не вышло.
Патриция покачала головой, думая, что Лайза даже не догадывается о масштабах вреда, нанесенного Кларком Дайсоном.
- До меня он, правда, еще не добрался, - с ироничной улыбкой заметила Лайза. - Пусть только попробует! Я сделаю что-нибудь такое, что он запомнит меня на всю жизнь. Рассеку ему губу или разобью в кровь нос. - Она сделала паузу, пока официант ставил на стол стаканы с глинтвейном. - В последнее время мы почти не видим его рожу. В компании появилась новая сотрудница, и он, наверное, переключил все свое внимание на нее. Ты неважно выглядишь, Пэт, - сказала вдруг Лайза, обратив внимание на бледное лицо подруги. - Болела?
- Да нет, устала, наверное. На работе приходится много крутиться.
- Как твоя семейная жизнь?
- Все нормально, - уклончиво ответила Патриция.
- Мне до сих пор не верится. Я видела его, когда он приходил в "Хайтек Информейшн". Я даже не знала, что мужчина может быть настолько красивым! Я так рада за тебя, Пэт! Ты заслуживаешь такого мужа. И, главное, он появился в нужный момент.
- Да, наверное, - согласилась Патриция, подумав, насколько абсурдно звучат эти слова.
Она не стала говорить Лайзе, что ее неприятности в "Хайтек" перекинулись на то, что казалось идеальным браком. Если бы Рик появился в ее жизни в любое другое время, то они избежали бы тех проблем, которые имеют, сейчас. Но, на свою беду, она познакомилась с ним именно в "Хайтек Информейшн".
- Ты меня, конечно, прости, Пэт, но выглядишь ты очень несчастной. - Лайза бросила на подругу озабоченный взгляд. - У тебя действительно все в порядке?
- Не волнуйся, Лиз, ничего ужасного ой мной не происходит. Я просто пытаюсь приспособиться к новой ситуации. Последние два месяца были очень... напряженными.
- Да, брак - это не просто, - согласилась Лайза. - Хотя мне трудно судить об этом, - добавила она, хитро подмигнув, - поскольку мне еще никто не делал предложения.
Патриция с улыбкой слушала подругу. Друзья Лайзы спокойно относились к ее подтруниванию над собой, потому что отсутствие сексапильности с лихвой компенсировалось неугомонностью. В ее шутках в собственный адрес чувствовались достоинство и самоуважение.
- Думаю, - осторожно заметила Лайза, - что такой сильный, решительный парень, как Рик, может быть очень требовательным.
Патриция кивнула, подумав, что подруга и не подозревает, насколько близка к истине.