Итак, по какой-то причине она находилась в отчаянном положении и ей не к кому было обратиться за помощью. Она знала о записи в своем личном деле и знала, что не найдет работу. К тому же на ее попечении младшая сестра...
И что она делает в этой ситуации? - продолжал размышлять Рик, тяжело опускаясь в кресло. Она выходит замуж за меня. Это произошло на следующий день после таинственного телефонного звонка. Я был уверен, что она попросит время на обдумывание столь серьезного шага, и приготовился ждать. Но, когда она сразу ответила "да", я решил, что ею движет любовь, поэтому она не раздумывая, с готовностью согласилась стать моей женой. Но, возможно, на брак со мной ее толкнуло отчаяние.
Рик попробовал совместить образ Патриции, которую он знал, с образом женщины, который вырисовывался из обвинительного документа, лежащего перед ним на столе. Патриция была образцом честности, достоинства и гордости. В ответе "Хайтек" на запрос шла речь о сотруднике, который совершил противоправное действие. Ради чего? Ради денег? По политическим мотивам? Или и то, и другое?
А предложение сексуальных услуг... На такое способна только омерзительная личность, или это результат слепой преданности какому-то делу. Но все это никак не вязалось с образом Патриции.
Рик вдруг представил, что она использовала его, вышла за него замуж по каким-то скрытым мотивам. Он не хотел, не мог поверить в это, но сама мысль причиняла ему боль.
Я должен выяснить все у нее самой, решил Рик. Одно дело, когда я не лез к ней с расспросами, зная только, что у нее трудности с устройством на новую работу. Но теперь, получив вопиющий документ, я уже не могу молчать. Патриция наверняка все объяснит мне. Нет смысла возмущаться, пока я не выслушал ее.
Но, несмотря на решение сохранять спокойствие, Рик чувствовал, как в душе накапливается злость. Что бы Патриция ни сказала в свое оправдание, она выходила за него замуж, намеренно умолчав об этой неприятной истории. Она просто решила, что он не достоин ее доверия.
Если она невиновна, что ей скрывать? Она, конечно, рассказала бы ему все! Рик стоял посреди своего кабинета и чувствовал, что ему все труднее и труднее убедить себя в невиновности Патриции, несмотря на то что грехи, которые ей приписывались, абсолютно не вязались с ее образом. Очевидно, она невольно допустила какую-то ошибку и из-за этого попала в историю.
Тем не менее, чем больше Рик обдумывал то, что прочел о Патриции, ее привычный образ отступал на задний план, постепенно уменьшался и становился чужим и непонятным. Он в ужасе думал о том, с какой поспешностью женился на женщине, о которой почти ничего не знал. Может, она вышла за него замуж из каких-то корыстных соображений, которые скрыла от него? Кто знает? Не исключено, что в ее жизни, в характере было нечто такое, о чем она предпочла умолчать.
"Я хочу тебя, и ты нужна мне, - настойчиво повторял Рик, уговаривая ее выйти за него замуж. - Больше я ничего не хочу знать". Какими пустыми казались ему сейчас эти слова!
Рик вспомнил о своих размышлениях по поводу мужчин, которые могли быть в жизни Патриции. Она необычайно красивая, такие женщины не обделены вниманием противоположного пола. В этой истории должен быть замешан мужчина - знакомый, босс... все равно кто.
Он вспомнил, что, когда Патриция довольно резко по тону и скупо по содержанию разговаривала с кем-то по телефону, у него тогда создалось впечатление, что ее собеседник - мужчина. Рик почувствовал это интуитивно. "Где? " - спросила она и повернулась к нему, Рику, спиной.
Ко всем его переживаниям добавились еще и муки ревности. Рик представил, как Патриция лежит в постели с другим мужчиной, и стиснул зубы. Перед его мысленным взором возникла картина, как она пытается соблазнить своего босса, загнанная в угол предъявленными им доказательствами ее неблагонадежности. Ее похотливые позы, сладострастное выражение лица... Нет, невыносимо даже думать об этом!..
- Она все объяснит, - сказал Рик в пустоту кабинета. - Не надо торопиться с выводами. Но, клянусь, она расскажет мне, что все это значит, или я...
Внезапно ему в голову пришла ужасная мысль. У Патриции есть сестра, за обучение которой в университете надо платить. Допустим, она совершила проступок ради денег. Далее Рик предположил, что Патриция не выполнила то, о чем ее просили, и они - или он - не заплатили ей. Она не может найти работу или другой источник доходов, чтобы сестра могла продолжать учебу. Рик снова вспомнил, как уговаривал ее стать его женой. "Мы поможем Кони закончить университет, - сказал он. - Деньги не проблема". Совершенно очевидно, что Патриция поймала его на слове.
Не далее как вчера вечером он настоял на том, чтобы немедленно оплатить текущие счета Кони. Он хотел, чтобы голова его любимой жены была свободна от любых финансовых проблем. Он со смехом отмел сетования Патриции по поводу ее некредитоспособности и небрежно отозвался о том, что люди придают деньгам излишнюю значимость.
- Если хочешь расплатиться со мной, подойди сюда, - широко улыбнувшись, предложил Рик.
Ее восхитительный нежный поцелуй показался ему слишком большой платой за ту ничтожную сумму, которую он перечислил на счет университета. Но для Патриции, находящейся на грани отчаяния, это были, конечно, огромные деньги.
Каким я был наивным, сокрушенно подумал Рик. Всезнающий Мейсон! Я вовремя подвернулся Патриции со своей сумасшедшей любовью. Успешный адвокат, я оказался для нее прекрасным выходом из тяжелой ситуации, в которую она попала. Как ей повезло, что я шел по коридору "Хайтек Информейшн" в самый подходящий для нее момент! А через две недели она уже стала моей женой...
Два полярных образа Патриции, стоявшие у него перед глазами, постепенно перестали соперничать друг с другом. Теперь Рик видел только одну женщину, ту, которая совершила противоправный, а возможно, и аморальный поступок ради своей сестры, поправила свои дела за счет поспешного брака с мужчиной, который горел желанием жениться на ней как можно быстрее.
Не торопись, одернул себя Рик. Возьми себя в руки. Существует объяснение всему этому, и ты выяснишь какое.
Но мысли о Патриции продолжали преследовать его. Рик злился на себя, на Патрицию, на всю эту историю, которая неожиданно перевернула его жизнь вверх дном.
Он швырнул письмо в ящик стола и сердито задвинул его.
11
Сегодня у Патриции был счастливый день полный приятных забот. Она хорошо выспалась, выпила кофе с Риком и отправилась на свою старую квартиру. Простенькая обстановка, которая в течение пяти лет была свидетелем ее одиночества, имела уже заброшенный вид. На всем лежала печать прошлого, в котором жил человек ныне уже не существующий: Патриция Лонгсдейл, одинокая, работающая женщина. Патриция ходила по квартире и собирала вещи, которые хотела взять в новый дом. Все остальное скоро канет в небытие, так как квартира будет сдана другому жильцу.
Патриция испытывала пьянящее чувство, смешанное с детским восторгом ощущения праздника. Даже солнце, заглядывавшее в окна старой квартиры, казалось ей более ярким, словно оно сияло с высоты того места, где начиналась ее новая жизнь. Заполнив чемоданы и две картонных коробки, Патриция помогла водителю такси снести вещи вниз. Как странно было ехать в такси по своей старой улице! Город казался ей необычайно красивым, бурлящим столичной жизнью, и Патриция, проезжая мимо известных достопримечательностей, ощущала восторженность туриста.
Развесив вещи в гардеробной, примыкающей к спальне, Патриция принялась осваивать кухню Рика. Холодильник был почти пуст, зато полки буфета ломились от всевозможных специй, необходимых для приготовления изысканных блюд. Патриция сварила себе чашечку крепкого кофе, села перед окном в кресло и стала составлять список продуктов, которые собиралась купить. Она хотела приготовить на ужин что-нибудь особенное, чтобы порадовать мужа в их первый домашний вечер супружеской жизни.
Несколько мгновений Патриция смотрела на чудесную панораму города, открывавшуюся из окна, наслаждаясь новизной обстановки. Она действительно будет здесь жить, в этой квартире, с красивым мужчиной, который поразил ее в самое сердце, как только она увидела его. Патриция до сих пор не могла поверить, что это не сон. Опасаясь, что может сглазить свое счастье, если будет слишком много думать о нем, Патриция наконец отправилась в ближайший супермаркет, где купила все необходимое.
Она заканчивала приготовление ужина, когда услышала, как в дверном замке поворачивается ключ.
- Добро пожаловать домой! - с улыбкой приветствовала Патриция мужа.
Рик положил руку на ее плечо, ткнулся губами в щеку и бросил кейс на стул.
- Трудный день? - посочувствовала Патриция, догадываясь, сколько у него накопилось дел за время отсутствия.
- Да, очень, - буркнул Рик.
- Хочешь выпить чего-нибудь? - спросила она, чувствуя, как ее приподнятое настроение уступает место, непонятному беспокойству.
- Я сам приготовлю.
Рик ушел на кухню, и Патриция услышала, как он бросает в бокал кусочки льда.
- На ужин у нас нечто особенное! - крикнула Патриция из гостиной.
Ответа не последовало. Вскоре Рик появился с бокалом в руке и, не говоря ни слова, прошел в спальню. Через минуты две, которые показались Патриции вечностью, одетый в домашние брюки и в пуловер, он вернулся в гостиную и со вздохом опустился в кресло, стоявшее напротив того, в котором сидела Патриция. Лицо Рика выражало страдание.
- Ты выглядишь уставшим, - мягко заметила она. - Накопилось много работы, пока нас не было?
Рик хмыкнул.
- Никогда не знаешь, что тебя ждет, стоит отвернуться на секунду.
- Ты имеешь в виду то трудное дело, о котором говорил на прошлой неделе?
- Они все трудные, - не глядя на нее, заметил Рик. - А самое трудное, - добавил он, метнув на нее многозначительный взгляд, - это заставить людей говорить правду. Все стараются что-то скрыть.
В комнате снова повисла тишина. Рик допил виски и пошел на кухню за второй порцией. Патриция, привыкшая к его неизменной жизнерадостности, впервые видела, чтобы у Рика так круто менялось настроение. Она подумала, что еще слишком мало знает его, чтобы разбираться в оттенках его состояния. С другой стороны, он вел себя слишком непонятно и даже угрожающе, чтобы это можно было списать на плохое настроение или на усталость. Что-то было не так.
Рик снова сел в кресло и пристально посмотрел на Патрицию.
- Что-нибудь случилось, Рик? - не выдержала она холодного молчания. - Ты не похож на себя.
- Многие люди не похожи на себя, как выяснилось, - резко сказал он с плохо скрываемой злостью. - На вид одно, а внутри совсем другое.
- Что ты имеешь в виду?
. - Ты думаешь, что знаешь человека, понимаешь ситуацию... а потом вдруг выясняется, что ты был не в курсе реальных фактов, потому что человек выдавал себя за другого, чтобы обмануть тебя. Не очень приятно оставаться в дураках, Пэт.
- Ничего не понимаю... О чем ты говоришь? Почему не скажешь прямо, в чем дело? Зачем ходить кругами?
Рик резко встал и схватил со стула свой кейс.
- Если бы не случайность, я продолжал бы ходить кругами, как ты выразилась, до конца жизни.
- Рик, - взмолилась Патриция, напуганная его сердитым тоном, - скажи ради Бога, в чем дело?
- В этом! - Он бросил конверт ей на колени. - Прочти и объясни, если сможешь.
Патриция осторожно открыла конверт - логотип "Хайтек Информейшн" подсказал ей, что случилось что-то страшное. Но только по мере того, как она читала текст, до нее доходил весь ужасный смысл содержания документа. Патриция похолодела, осознав масштабы подлости Кларка Дайсона. Одно дело - знать, что она не могла найти работу, потому что он сделал что-то, чтобы навредить ей, и совсем другое - держать в руках официальный документ, в котором он чернит ее имя и убивает ее как личность. Патриции казалось, будто вся "Хайтек Информейшн" участвует в злобной интриге Дайсона, чтобы распространить о ней гнусную ложь среди работодателей, к которым она обращалась.
Она ощущала дурноту, но перечитывала снова и снова страшный текст, словно не могла поверить собственным глазам. Краем уха Патриция услышала стук льда о стекло - Рик делал себе очередную порцию виски. Представляю, что он думает обо мне! - мелькнуло у нее в голове.
Ее эмоции, казалось, ушли глубоко в подсознание. Патриция ощущала холодный озноб, она даже не заметила, как по ее щекам покатились слезы. Голос Рика донесся до нее словно издалека:
- Теперь понятно, что я имею в виду? - В его жестком голосе проскальзывали торжествующие нотки. - Никогда не знаешь, что может открыться в человеке, которого, как тебе казалось, ты знаешь достаточно хорошо.
- Где ты это взял? - услышала Патриция свой слабый шепот.
- Какое это имеет значение? - насмешливо осведомился он.
- Нет, я хотела сказать... хотела... - Патриция не могла справиться со словами, которые хаотично слетали с ее губ. - Это неправда. - выговорила она наконец. - Неправда.
Рик долго молчал, наблюдая за ней.
- Что тогда правда? Что является правдой, Пэт, черт возьми?! Ты так долго лгала мне, скрывала от меня важные факты, что сейчас, думаю, самое время сказать хотя бы одну правдивую вещь.
- Я не лгала тебе, - слабо возразила она.
- Приехали! - Он горько рассмеялся. - Когда мы впервые встретились, ты утверждала, что плохо знаешь структуру своей компании. Даже назвала себя мелкой сошкой. Ты явно недооценивала свою компетентность, голубушка.
- Я не обманывала тебя, - сказала Патриция, прекрасно понимая, что письмо опровергало ее слова.
- Но это было только начало. - Небрежным движением плеч Рик отмел ее утверждение. - Ты сочла подходящим сказать мне, что ушла из "Хайтек Информейшн", потому что "так получилось", как ты выразилась. Мне и в голову не пришло, что эта простая фраза таит зловещий смысл. Я решил, что дело было в несовместимости, или в разногласиях по поводу зарплаты, или в чем-то в этом роде. Ты хочешь сказать, что это тоже правда?
Патриция покачала головой.
- Нет, это неправда.
- Прекрасно. - Рик не скрывал иронии. - По крайней мере, мы сделали шаг в правильном направлении. Куда мы отправимся теперь? Так... Я видел твою сестру, поэтому уверен, что она существует. Иначе говоря, ты не придумала ее, как все остальное. И чек, который я отправил сегодня утром по почте за ее учебу, тоже был вполне реальным. Как только университет получит его, я буду спокоен на этот счет. А твои родители? Они действительно умерли? И ты в самом деле из Шеффилда?
- Не будь таким жестоким, Рик, пожалуйста! - По щекам Патриции текли слезы, в глазах плескался панический ужас. - Я никогда не лгала тебе. Просто я не могла... говорить о том, что произошло.
- Тебе придется, Пэт, - угрожающе произнес Рик. - И немедленно.
Патриция словно онемела, она не могла сообразить, с чего ей начать. На нее давила зловещая тень Кларка Дайсона, коварству которого позавидовал бы дьявол. Добившись ее увольнения и лишив ее возможности найти другую работу, он смог встать между ней и мужем, которого она любила. Патриция подумала, что объяснять Рику что-либо так же бесполезно, как доказывать работодателям, что ее личное дело наполовину сфабриковано. Письмо-то было официальным. За ним стояла целая компания. Как она могла голословно отрицать то, что написано черным по белому?
- Я жду, - проронил Рик с ехидной усмешкой.
- Хорошо, я попытаюсь объяснить, - печально сказала Патриция.
Мысль о Кларке Дайсоне вызвала у нее приступ тошноты. Зло, которое вылилось на страницы ее личного дела, отравило и ее тело. Патриция ощущала себя грязной и оскверненной, как будто в эту минуту Дайсон протягивал к ней свои мерзкие лапы. По сути, так оно и было. Разве он не нашел способ влезть в ее семью и превратить любящего Патрицию супруга в обиженного обвинителя, который сейчас смотрел на нее глазами, лишенными всякого доверия?
- Все это от начала до конца - ложь, - уверенно сказала Патриция. - Я не знаю, как он... как это получилось. В "Хайтек Информейшн" знают, что это неправда.
- Знают! - передразнил ее Рик. - Знают, что запись, которую они сделали в твоем личном деле, является ложью? Ты что, смеешься, Пэт?
- Я имела в виду, - уточнила она, - что они обещали не писать этого в личном деле, хотя и были вынуждены... уволить меня. - Патриция приложила пальцы ко лбу, пытаясь привести в порядок свои мысли.
- Ну так в письме именно об этом и говорится, - насмешливо сказал Рик. - Что ты пыталась уговорить их не придавать огласке этот факт. Что-то у тебя концы с концами не сходятся, Пэт.
- Пожалуйста, дай мне закончить...
Но Патриция не могла найти слов, чтобы описать то, что сделал с ней Дайсон. Ее парализовали стыд и неверие окружающих, хотя она и понимала, что ее спасение в правде. Но как она могла оправдаться, когда Дайсон сплел вокруг нее сложную и убедительную паутину лжи?
- Я скажу тебе то, что сказала вице-президенту компании, когда все это началось. - Патриция сильно побледнела от напряжения. - Я в глаза не видела папку с документами, которую они якобы обнаружили в моем столе. Я никогда не брала ее из закрытого отдела, к которому у меня нет доступа. Это... это дело рук одного человека. Это он все сделал. А что касается попытки... соблазнить... - Глаза Патриции снова наполнились слезами, и она мучительно всхлипнула. - Это ложь! Жуткая, наглая ложь!
- Какой человек? - спросил Рик. - О чем ты говоришь? Под этим документом стоит подпись вице-президента. Ты хочешь сказать, что он подставил тебя?
- Нет. - Патриция потрясла головой. - Другой человек. Из "Хайтек Информейшн". Он пытался заставить меня сделать одну... непристойную вещь. Когда я отказалась, он пригрозил, что я потеряю работу, и на следующий день меня уволили - из-за этой истории с секретными материалами. Я знала, что за этим стоит он, но сделать ничего не могла. Мистер Дженкинс не поверил мне, однако обещал не записывать в мое личное дело истинную причину увольнения, чтобы я могла найти другую работу. Но с работой ничего не вышло и... и теперь понятно почему. Все это сделал тот человек. Он даже сказал мне...
- Какой человек? - настойчиво спросил Рик. - И что за непристойная вещь? Что ты имеешь в виду, говоря "он сказал мне"? Как мог Дженкинс не знать об этом письме, если под ним стоит его подпись? Я опять ничего не понимаю. Советую тебе рассказать более связную историю. Или правдивый рассказ трудно придумать спонтанно? Да, Пэт?
Патриция вдруг подумала, как все-таки противно быть жертвой, добычей, ощущать полную беспомощность. Тебя загоняют в ловушку, приковывают к месту пронизывающим взглядом и требуют, чтобы ты подчинилась, исполнила чью-то волю, или ты будешь наказана... Внезапно Патриция почувствовала, как в ней поднимается гнев и сметает вселяющее ужас чувство вины. Сколько времени будет продолжаться эта рабская зависимость?! Как долго она будет склоняться перед высокомерными взглядами жестоких, властных мужчин?!
- Я жду, Пэт.
На какое-то мгновение низкий голос Рика вызвал в ее памяти Кларка Дайсона, который произносил те же слова, сидя в своем кабинете: "Я жду, Патриция... "