Глава 16
Дуглас вышел из двери северного фасада, которой жители Чейвенсуорта пользовались не всякий день. Эту часть здания отличали пять дымоходов, окружавших высокую часовую башню, все из бежевого кирпича, на котором виднелись следы веков.
Он ждал, пока карета повернет и остановится у ступенек. Эта карета была его первой покупкой в Лондоне, а кучер - первый, кого нанял Алано. И карета, и кучер выглядели безупречно и совершенно уместно у порога одного из самых великолепных поместий в Англии.
- Разве я королева Англии? - опустил окно кареты Алано. - Вот, пожалуйста, ты меня встречаешь. Это заставляет меня задуматься, не броситься ли мне наутек и умчаться назад в Лондон. - Он окинул взглядом фасад Чейвенсуорта. - Хотя я могу понять, почему ты не вернулся.
- Я надеялся, что ты это вовремя поймешь.
- Для чего вовремя? - спросил Алано. - Думаю, ты пригласил меня сюда не для того, чтобы похвастаться новым домом.
- Дом не мой, - сказал Дуглас. - Сомневаюсь, что хотел бы взвалить на себя эту ответственность. Чтобы присматривать за Чейвенсуортом требуется много времени и усилий.
Алано никогда не славился красивой внешностью. Он больше походил на пирата, чем на преуспевающего путешественника, особенно в раздраженном состоянии, как теперь. Его глаза прищурились, на лбу пролегли глубокие морщины.
- Ты собираешься мне сказать? Или будем играть в загадки?
Дуглас распахнул дверцу кареты.
- Кто тебе настроение испортил? Новый дворецкий?
- Он болтун, - сказал Алано. - Вечно меня поправляет. Я выгнал бы дурака, если бы не думал, что это его обрадует.
- Каким образом? - спросил Дуглас, подавив улыбку.
- Он знает, что вывел меня из душевного равновесия. Он мне за это заплатит, прежде чем я доставлю ему удовольствие увольнением.
Дуглас решил, что дальнейшие разговоры о Полсоне бесплодны, поэтому сказал кучеру, где находится конюшня, и проводил Алано к крыльцу.
- Ты устроил то дело?
Алано вытащил из кармана бумаги и вручил их Дугласу.
- Все готово, - сказал он. - Хотя стоило тебе немало денег.
- Спасибо, - сказал Дуглас. - Я еду в Шотландию, Алано. В Перт.
Алано остановился на ступенях и всмотрелся в него:
- Теперь? Ты готов к этому?
- Да, - уверенно ответил Дуглас. - Но мне нужна твоя помощь. Процесс кристаллизации уже начат, кристаллы будут готовы через день или два. Я не могу оставить процесс без присмотра.
- Когда ты уезжаешь?
- Через час, - сказал Дуглас.
- Что, плоховато спланировано?
- Чрезвычайно.
Алано искоса взглянул на него:
- Тебе действительно нужна моя помощь, так что не оскорбляй меня.
- Я никогда не оскорбляю тебя, Алано, - дружелюбно ответил Дуглас, давно знакомый с этой игрой. - Я просто говорю правду.
- До отъезда ты должен сказать мне, что еще я должен сделать. - Алано вздохнул достаточно громко, чтобы Дуглас услышал.
На этот раз Дуглас не потрудился скрыть улыбку.
Через неделю Сара поняла, почему Дугласу потребовалось время перед отъездом в Шотландию.
Она ожидала, что они приедут на станцию Кингс-Кросс, но не была готова, что карета проедет к самому концу поезда.
Они вышли из кареты и пошли к железнодорожной ветке, Дуглас указал на вагон, выкрашенный в глубокий синий цвет, почти такой же длинный, как остальные пассажирские вагоны. Никакие надписи не портили внешнюю сторону, выдавая тем самым, что вагон частный.
- Не люблю путешествовать с восемнадцатью соседями, - сказал Дуглас.
- Это твой? - изумилась Сара.
- Скажем, наш. У меня не было времени обставить его по своему вкусу, но Алано уверяет, что вагон замечательный, учитывая сроки.
- Ты купил вагон? - Повернувшись, Сара уставилась на него.
Он улыбнулся и подал ей руку.
- Посмотрим, на что он похож? У меня не было времени осмотреть его самому.
По обеим сторонам вагона шли окна, теперь закрытые сборчатыми шторами цвета слоновой кости: В задней части стояли шкафы из красного дерева со стеклянными дверцами, в одном были книги, в другом - графин и бокалы. С одной стороны перед окнами стоял маленький квадратный стол и четыре стула с прямыми спинками, обитые тканью того же оттенка, что и внешняя сторона вагона.
В передней части стоял большой диван, а перед ним два кресла, покрытые тканью более мягкого оттенка синего цвета.
И Сара, и Флори пришли в возбуждение, обнаружив маленькую печь. Однако Дуглас, казалось, относился к роскоши спокойно.
- Мы сможем доехать поездом только до Перта, - сказал он. - Оттуда нам придется ехать каретой.
- Ты и карету купил? - спросила Сара.
- Мы просто возьмем с собой ту, что привезла нас в Лондон, ее укрепят на платформе. Тим поедет с нами, - ответил Дуглас, упомянув кучера и мужа Флори. Он повернулся к горничной Сары: - Если вы хотите ехать с ним, Флори, у меня для вас есть два билета в первый класс.
Флори переводила взгляд с Дугласа на Сару, стараясь сдержать восторг, но безуспешно.
- Иди, - сказала Сара. - Увидимся в Шотландии.
- Я только сначала займусь корзиной, - ответила Флори.
Кухарка положила им в дорогу два соленых окорока, три банки консервированной свинины, по меньшей мере дюжину банок маринованных овощей, сушеные персики, абрикосы, айву и хлеб.
- Как долго до Перта? - спросила Сара, как только Флори вышла из вагона.
- Пятнадцать часов. Если не проведем ночь на запасном пути. - Дуглас открыл один из шкафов. Он осматривал вагон так же, как Сара и Флори.
- Так быстро? - Она опустилась на удивительно удобный диван.
Сара покачала головой, не в силах постичь такую расточительность. Правда, Чейвенсуорт красив, но он не принадлежит ей, все, что можно продать, забрал ее отец. У нее нет свободных средств, доход от Чейвенсуорта уходил на приобретение того, что нельзя было произвести в поместье.
Она наблюдала за Дугласом. Он улыбался, явно довольный увиденным.
- Ты сделал это для меня? - спросила она.
Он повернулся к ней, его взгляд был сосредоточенным.
- Двигатель паровоза очень шумный, - сказал он. - К тому же мне не нравятся клубы пара и дыма.
Она боялась первой поездки на поезде, но это было почти волшебно. Если бы обстоятельства были иными, она была бы в полном восторге, как, похоже, Дуглас.
Через час, когда поезд тронулся, Сара решила, что диван не лучший выбор и пересела в кресло. Здесь она по крайней мере могла ухватиться за подлокотники, когда скорость начала увеличиваться. Дуглас уже разложил на столе бумаги и оглянулся на нее.
- Это намного быстрее, чем в карете, - улыбнулся он, - но бояться нечего.
- Я не боюсь, - солгала она. - Я просто осторожна.
Он повернул к ней свой стул.
- Ты в первый раз путешествуешь по железной дороге?
Она кивнула.
- Думаю, ты не раз это делал.
- Да, - улыбнулся он. - Но вначале испытывал те же чувства, что и ты.
Легко ему говорить, она совсем не уверена, что он вообще чего-нибудь боится.
Скоро они миновали Лондон и ехали по красивой открытой местности. Постепенно вокруг поднимались холмы. Погода была ясная, рельсы - гладкие, и скоро дискомфорт Сары сменился скукой.
Она просмотрела книги в шкафу, нашла одну по ботанике, которая показалась интересной, пошла к креслу и остановилась, пораженная ощущением под ногами.
- Что случилось, Сара?
Повернувшись, она улыбнулась Дугласу:
- Пол вибрирует. От скорости ходить непросто. Как к этому можно привыкнуть?
- Думаю, это немного похоже на качку в море, - улыбнулся в ответ Дуглас. - Требуется время, чтобы научиться ходить по палубе в непогоду.
Она дошла до кресла, села и повернулась к нему:
- Ты ездил по всему миру, Дуглас? И путешествовал любым транспортом?
- Да, я много повидал, - сказал он. - Но самые впечатляющие поездки были на слоне и на верблюде.
- В то время как у меня первая поездка - на поезде. Какой деревенщиной ты меня, должно быть, считаешь.
Он взглянул на нее, как будто хотел что-то сказать, затем передумал. Улыбнувшись, он снова занялся работой.
- Как я понимаю, вы задержитесь у нас на некоторое время, мистер Макдона, сказала женщина.
Алано поднял глаза, и ему показалось, что с ним говорит ангел. Не ангел с длинными белокурыми волосами и эфирными крыльями, но с синими глазами и с короной из темных кос.
Подойдя к лестнице, он положил руку на перила. Женщина все еще стояла наверху, не сделав ни шагу, чтобы уровнять их положение. Ее можно было назвать королевой ангелов, такой царственный был у нее вид. Эту мысль он решил пока оставить при себе.
- Да, - сказал он. - Счастливый случай, вы не согласны?
Она подняла одну бровь и властно посмотрела на него:
- Есть какая-нибудь еда, которую вы не любите, мистер Макдона?
- Я буду есть почти все, - сказал он. - Кроме баранины. Обед был очень вкусный, только одинокий.
Ее это изумило.
- Какой вы предпочитаете матрас? Я велела горничным взбить его в середине, но это можно изменить.
- В моем возрасте все подойдет, кроме пола.
- Что еще нам нужно знать, чтобы сделать ваш визит максимально приятным для вас? - Слова были гостеприимны, тон, которым они были произнесены, ледяной.
Он был просто очарован.
- Вы давно здесь? - спросил он.
Вопрос ее удивил, но она тем не менее ответила:
- Много лет. Почему вы спрашиваете?
- Просто так, - сказал он.
Он хотел задержать ее разговором. Годится любая тема, включая погоду. Но стояла такая буколическая английская ночь, что он не думал, что эта тема надолго заинтересует.
- Вы когда-нибудь были знакомы с испанцем?
Снова ее бровь взлетела вверх.
- Почему вы спрашиваете?
- Просто так.
Она медленно спускалась по лестнице, все еще сжимая в руке странную книгу. Книга выглядела довольно увесистой, при случае ею можно воспользоваться как оружием.
Проходя мимо, миссис Уильямс тихо произнесла слово, которое мог знать только человек, весьма сведущий в разговорном испанском языке. Его так поразил ее шепот, что он подумал, не ослышался ли.
Она оглянулась, на ее губах играла улыбка, говорившая, что он не ошибся.
Пребывание в Чейвенсуорте виделось ему теперь в совершенно новом свете.
Движение поезда убаюкало Сару. Дуглас подошел к шкафу, вытащил одеяло, потом нежно укутал ее плечи и колени.
Поезд шел всю ночь. Луна светила в окно. Шотландская луна. Впервые за двадцать лет он был дома. За эти годы он повидал мир, пережил приключения, побывал в опасности физической и финансовой.
Он научился ценить дружбу, честность, честь и храбрость и до некоторой степени стыдился того, что делал мальчишкой, чтобы выжить.
Возвращаться домой оказалось легче, чем он думал. Возможно, это из-за присутствия Сары. Сара сильная, ответственная. Сара, которая улыбалась так редко, что он привык искать ее улыбку. Что-то в ее улыбке, казалось, согревало его сердце.
Сара издала во сне какой-то звук и потерла щеку. Он нагнулся и отвел волосы от ее лица.
На Чейвенсуорт распространялся закон об ограниченном порядке наследования и отчуждения, о других своих владениях герцог Херридж не упоминал. Дуглас был уверен, что скопленное им состояние существенно больше того, что унаследует Сара. Но если она унаследует Килмарин, его жена станет богатейшей женщиной в Шотландии.
С детства он слышал о Килмарине. Замок, казалось, воплощал все, что было грандиозного и невиданного в Шотландии, в ее истории, в суровости ее народа. Были в Килмарине места, как он слышал, которым семьсот лет.
Мало того, что Сара дочь герцога Херриджа, но она член семьи Туллохов из Килмарина.
Провидение нарочно ли бросает камни на его пути к цели?
Он уселся в кресло рядом с ней, тоже желая заснуть. Он тосковал по ее сонным прикосновениям. Это смешно. Однажды он стоя спал в грязной лачуге, и муссон едва не смыл его. Черт побери, он прекрасно может спать в удобном кресле собственного вагона.
Его воспоминания и сопутствующий им стыд могут подождать до Перта.
Глава 17
Они прибыли в город утром следующего дня. Когда они медленно въезжали на станцию, Дуглас понял, что это одна из самых длинных его поездок, не по расстоянию. Это долгое путешествие во времени.
Дуглас Эстон, путешественник, исследователь, изобретатель и богач, навещал свое прошлое.
Перт стоял в устье реки Тей. На юго-запад уходила гряда Очил-Хиллс, на северо-восток - Сидло-Хиллс. За рекой, на востоке, возвышались горы Кинноул и Монк-риф, каждая почти в тысячу футов высотой. Он поднимался на них ребенком, воображая себя властелином этих мест.
Перт был частью не только его истории, но истории всей Шотландии. Когда-то известный как Сент-Джон-стаун, город лежал между двумя широкими лугами и в прежние времена был столицей Шотландии. В прошлом город не раз переходил в руки англичан. На службе в церкви Иоанна Крестителя присутствовали Карл I и Карл II, в ней проповедовал церковный реформатор Джон Нокс.
Ожидая, когда карету снимут с платформы, Дуглас заметил собиравшихся на станции людей. Мальчишкой он попытался бы что-то украсть у них или выдавить слезы, чтобы вызвать жалость. Но даже тогда, юный лоботряс, он мечтал стать тем, кем был теперь. О, он понятия не имел о манерах, костюмах, каретах, лошадях и тому подобном. Он думал только о деньгах. Он хотел иметь их достаточно, чтобы в любое время купить любую еду, даже среди ночи.
Он слишком часто голодал.
Первый раз он по-настоящему наелся, когда ему было четырнадцать, в маленьком бистро во Франции. У Алано его манеры вызывали такое отвращение, что он отвернулся от стола, но в те времена Дугласа это не волновало. Он тогда ел почти до тошноты. Потребовались годы, чтобы победить это паническое чувство, понять, что не нужно набивать желудок, что еда ему доступна.
Когда карету наконец сгрузили и вывели лошадей из специального стойла, можно было продолжать путь.
Сара и Флори, воспользовавшись свободным временем, прошлись по магазинчикам у станции. Дуглас остался на месте, угодив в ловушку воспоминаний. Только когда Тим посигналил, он проводил женщин к карете.
Они поехали по Саут-стрит, мимо древней части Перта, туда, где окруженные стеной лежали руины замка Балхаузи. Он убегал туда полакомиться яблоками, спал в постройках с уцелевшей крышей. Когда его выгоняли, он возвращался на улицы.
Перт с его винокуренными заводами и полотняным производством был процветающим городом и почти столь же многолюдным, как Лондон. Карета ползла еле-еле. Из окна кареты Дуглас видел темный сырой переулок. Перт иногда заливало, и возникало ощущение, что город никогда не просохнет. Были места, которые навсегда пропахли лососем и сыростью. Переулок казался знакомым. Наверное, в детстве он неделями прятался тут за бочками, которые становились его домом и где его не могли найти.
Казалось, вечно испуганный восьмилетний мальчишка смотрел на него сквозь туман времени. Неграмотный, голодный, почти одичавший, он как-то выживал здесь шесть лет, потом пробрался на борт судна и отправился навстречу миру и благополучию.
Дугласу не нужно было входить в проулок, чтобы вспомнить. Всю свою жизнь он будет это помнить и благодарить судьбу, что сбежал.
Карета была замечательная, с мягкими синими бархатными подушками, опускающимися шторами и медными накладками. Между сиденьями было даже хитрое приспособление, оно поднималось и превращалось в скамеечку для ног.
Поскольку дороги были хорошие, они решили продолжить путешествие и не задерживаться на ленч. Поесть можно и в карете.
- Как насчет Тима? - спросила Сара, открывая корзину, купленную на станции в Перте. - Мы должны ему что-нибудь оставить.
- Я уже отдала ему его долю, леди Сара, - сказала Флори. - Мой Тим всегда голодный.
Сара вытащила пироги с мясом, с ягодами и пиво в керамической банке.
- Когда мы будем в Килмарине? - спросила она, покончив с едой.
- Завтра, - ответил Дуглас.
Через четыре часа они остановились у постоялого двора. К удивлению Сары, Дуглас велел хозяину держать четырех лошадей до их возвращения.
- Лошади отличные, - объяснил он и обратился к хозяину. - У вас найдутся две свободные комнаты? - Получив утвердительный ответ, Дуглас повернулся к Саре: - Вы с Флори будете спать в одной. Я займу другую, а Тим присмотрит за каретой.
Сара промолчала и старалась сохранять нейтральный вид, чтобы не выдать свои мысли. Он просто внимателен. Флори небезопасно спать одной, и карету нужно посторожить. Она привыкнет спать без него. Видит Бог, она долгие годы это делала.
Дуглас поблагодарил хозяина и, когда они прошли в свои комнаты, прикрепил на дверь Сары странное устройство.
- Что ты делаешь? - спросила она.
Он вручил ей ключ.
- Это дорожный замок, - ответил Дуглас. - Запри дверь.
- Ты более опытный путешественник, чем я, - признала она. - Было бы глупо пренебречь твоим советом.
- Этого я не позволю: или замок, или я.
Они смотрели друг на друга в тусклом свете коридора. Что он скажет, если она снимет с двери замок и вручит ему? Он поймет, что она не столько приглашает его в свою постель, сколько ищет его утешения и комфорта? За прошедшие недели она узнала, что Дуглас Эстон стал для нее успокоением.
- Я сегодня ничего не делала, но так устала, - сказала она. - Почему, как ты думаешь?
- Путешествие на дальние расстояния в замкнутом пространстве может утомить не меньше тяжелой работы.
Он наклонился и прежде, чем она успела остановить его, раньше, чем поняла, что он собирается сделать, поцеловал ее в губы.
Она лишь молча смотрела ему вслед, когда он открыл дверь в свою комнату. Он не обернулся пожелать ей спокойной ночи и не установил на своей двери такой странный замок. Он просто закрыл дверь, а Сара стояла и смотрела.
Она прижала пальцы к губам. Он поцеловал ее. Поцелуй был такой нежный и сладкий, что задержался на ее губах.
Час спустя Сара встала, расправила закрутившуюся ночную рубашку и снова легла. Положив подушку посередине, она закрыла глаза, старательно пытаясь заснуть. Через пять минут она снова открыла глаза. Жаль, что нечего почитать. Подошел бы какой-нибудь бульварный роман, интрига которого прогнала бы прочь ее мысли. Можно сделать запись в дневнике, но она не хотела будить Флори.
Он поцеловал ее, и она хотела большего. Сара разглядывала потолок, прислушивалась к сонному дыханию Флори, спавшей на кушетке в углу. Горничная была не рада разлучиться с Тимом, но он спал в конюшне, и там не было места для Флори.
Мужья и жены, вероятно, должны всегда спать вместе. Да? Как удивительно, что она этого не знает. Союз ее родителей был странным, она хорошо это понимала. Ее отец презирал ее мать и не делал из этого никакой тайны. Но нормальные мужья и жены спят вместе?