Скотт подался вперед… Саманта, словно завороженная, последовала его примеру… Их губы встретились, и все вокруг вдруг закружилось, разрушая остатки здравого смысла…
Его губы были нежными и требовательными, они дарили ласку и в то же время словно рассчитывали на отдачу. Саманта застонала, и почти сразу его язык нежно, ненавязчиво проник в лоно ее рта.
Девушка чувствовала, как пол уходит у нее из-под ног. Она не сознавала, что происходит, почему все вокруг вдруг стало совсем другим, почему ей кажется, будто она порхает, словно бабочка, размахивая красивыми яркими крылышками…
Рука Скотта пробралась под ее пиджак, вытащила блузку… прикоснулась к ее разгоряченной коже…
Раз… и очки слетели с Саманты, со звоном грохнувшись на пол. И звук этот, эхом отдавшийся у девушки в ушах, заставил ее прийти в себя.
Оттолкнув Скотта, она попятилась назад, пока не уперлась в раковину.
– Что это вы делаете, мистер Броуди? – прерывистым от еще не утихнувшего волнения голосом спросила Саманта.
– Сам не знаю. – Скотт провел рукой по лбу, непонимающе оглядел стоявшую перед ним женщину. – Простите…
Саманта вздохнула, попыталась дышать ровнее, чтобы умерить свое учащенное сердцебиение…
– Мы не должны, – проговорила она, отворачиваясь к раковине, открывая холодную воду и умывая лицо.
– Думаете, я этого не знаю? – горько поинтересовался Скотт.
Он подошел к ней, развернул ее к себе.
– Что вы за человек, Саманта? – спросил, вглядываясь в ее глаза.
Девушка растерялась.
Она столько времени старалась выглядеть в его присутствии не слишком привлекательной… Но это абсолютно не помогло.
– Вы делаете мне больно, – тихо пробормотала она и сразу почувствовала, как его руки разжались, предоставляя ей свободу.
– Да, извините…
Они стояли и молчали, не в силах отвести глаза друг от друга.
И именно в этот момент Саманта отчетливо поняла: что бы она ни делала со своими чувствами, как бы ни загоняла их в самые дальние уголки подсознания, это не поможет. Потому что она любила Скотта Броуди, любила с той самой минуты, как увидела его в ночном клубе. Любила со всеми его достоинствами и недостатками. Любила просто потому, что любила. И ничего не могла с этим поделать…
Скотт наклонился, поднял очки, мельком взглянул на стекла, но Саманта резко выхватила из его рук очки и нацепила их на нос.
Сердито посмотрела на Броуди.
– Зачем вы их носите, мисс Уитт? – с интересом разглядывая ее, полюбопытствовал Скотт.
– У меня… глаза устают, если я хожу без очков, – ляпнула Саманта первое, что пришло на ум, и слишком поздно поняла, какую глупость сморозила, опасливо поднимая на Броуди свои ярко-голубые глаза, окаймленные длинными темными ресницами. Теперь, когда на ней были очки, Саманта чувствовала себя более защищенной.
– Вот как? – удивленно присвистнул Скотт. – Ни за что бы не подумал. И как? Помогает?
Девушка почувствовала, как румянец заливает ей щеки.
– Если бы не помогало, я бы не носила, – пробурчала она.
Скотт окинул ее насмешливым взглядом и… отошел.
Почувствовав свободу, Саманта едва заметно облегченно вздохнула. Путь к отступлению был открыт. Но почему-то она медлила, не спешила уходить с кухни…
Подойдя к окну, Броуди обернулся к девушке.
– Я рад, что вы нашли с моим сыном общий язык, – заметил он после непродолжительного молчания уже спокойным, почти равнодушным, голосом.
– Я тоже, – тихо пробормотала она в ответ.
Как странно…
Еще несколько мгновений назад Скотт был совсем другим. Что же произошло? Почему в ее груди все еще плещется не улегшееся волнение, а он уже выглядит довольно спокойным?
Как можно так быстро взять себя в руки, если она до сих пор не может утихомирить разбушевавшиеся эмоции?
И вообще, как она могла позволить, чтобы это случилось между ними? Ведь она тысячу раз давала себе зарок не позволять эмоциям брать верх. И что в итоге? Попранное самолюбие и взбудораженные чувства?
Увы. Но это так…
– Разрешите, я пойду, – тихо попросила Саманта.
– Да, конечно, – кивнул Скотт. – Не смею вас задерживать…
Саманта поспешно удалилась. Она явственно ощущала, что он смотрит ей вслед, и силой воли сдерживала себя, чтобы идти с достоинством, а не удирать, как последняя трусиха.
Трусиха.
Она и есть трусиха. Потому что всего боится: того, что влюбится в Скотта (поздно, уже влюбилась!), того, что привяжется к Алану (поздно, уже привязалась!), того, что будет мечтать о том, как все было бы, если бы они жили все вместе, но на других условиях (поздно, уже мечтала!). И все это заставляло Саманту осознать, что она не справилась с поставленной для себя задачей, а ее страх был вполне обоснован, ведь в итоге он победил…
Девушка поднялась к себе и упала на кровать.
Слезы полились из ее глаз.
Почему она никогда не думала о том, что захочет иметь семью, детей? Возможно, потому, что никогда не сталкивалась с теми людьми, с которыми действительно хотела быть вместе?
И вот она встретила Алана и Скотта, которые стали дороги ей. Но именно сейчас Саманта осознала, что, как бы она ни хотела этого, она не сможет ничего изменить…
Ведь она врала Скотту, врала Алану, и не могла строить на лжи дальнейшие взаимоотношения.
А что было бы, если бы она набралась мужества и призналась?
Вполне вероятно, ее сразу же выгнали бы из этого дома… навсегда…
И все же Саманта понимала, что когда-нибудь ей придется сказать правду, ведь когда-нибудь все тайное станет явным. Она знала об этом точно так же, как знала, что ее зовут Саманта Уитт…
Скотт в задумчивости стоял спиной к окну и все еще смотрел в уже пустой проем двери, в котором не так давно скрылась Саманта.
Он понимал, что давно должен был рассказать этой девушке о том, что знает, но не предполагал, как это сделать. Да и зачем?
В конце концов, она хорошо ладит с Аланом. И следовало признать, что это большое достижение, потому что за последние полгода у Алана сменилось с десяток нянь, которые просто не выдерживали взбалмошную натуру ребенка.
К сожалению, самому Скотту некогда было заниматься воспитанием сына: он готовился к предстоящему процессу, занимался делами фирмы, и у него просто не оставалось времени…
Поэтому ему требовался в доме такой человек, как Саманта Уитт.
Достав из нагрудного кармана пиджака небольшую фотографию, Броуди еще раз внимательно рассмотрел ее. На снимке были изображены две девушки в вечерних туалетах. Одна из них – черноволосая красавица, другая – обаятельная чувственная девушка с роскошными светло-русыми волосами, сногсшибательной фигурой, подчеркнутой облегающим платьем, и потрясающими голубыми глазами. Обе девушки, улыбаясь, смотрели в объектив.
Вздохнув, Скотт убрал фотографию обратно в карман.
Вот интересно, что заставляет женщину изменить свою внешность? Желание найти работу? Желание кого-то подставить? Или желание просто начать новую жизнь?
Как же он хотел докопаться до мотивации поступков одной из них. Как же хотел. Но не мог. Не сейчас…
С каждым днем ему становилось все труднее владеть собой. И все-таки он старался держать себя в руках. Хотя иногда у него не очень-то это получалось…
Вздохнув, Скотт вышел с кухни и выключил свет.
Как же все запутанно. А он даже не представляет, когда сможет со всем разобраться.
Но, во всяком случае, сейчас он хотя бы спокоен за Алана. Судя по всему, мальчик в надежных руках. И значит, самому Скотту теперь будет хоть немного легче…
Саманта стояла перед зеркалом в ванной и разглядывала свое отражение.
Она не понимала, что происходит. Как такой мужчина, как Скотт Броуди, мог заинтересоваться такой малопривлекательной няней своего сына, как она?..
Их поцелуй… от которого до сих пор трепетало ее сердце. Его руки на ее коже, словно огненные языки пламени, разжигающие желание внутри нее…
На мгновение закрыв глаза, девушка увидела лицо Скотта… близко-близко… его серые, потемневшие от страсти глаза. Как могло произойти, что она полюбила этого мужчину? Как?
Она же разумная женщина. И обладает определенными принципами, которым следует, идя по жизни. И Скотт Броуди совершенно не отвечает ее списку возможных кавалеров по некоторым, но немаловажным параметрам, главным из которых было то, что он изменял своей жене.
Саманта всегда бескомпромиссно относилась к предательству, и ей неважно было, на чем основывалось это предательство. Так как в глазах девушки оно выглядело одинаково подло, независимо от подоплеки.
Но вот все изменилось… Сначала Венера… Потом Скотт… Саманта чувствовала, что она теперь другая… не такая непримиримая, что ли…
Она поняла, что все люди могут ошибаться в жизни. И порой, даже признавая свои ошибки, продолжают наступать на одни и те же грабли.
С чем это было связано? Она не знала.
Но она видела, как Скотт относится к своему сыну, насколько сильно он любит его, как дорожит им. И, несмотря на обилие работы, всегда старается навестить Алана, даже если знает, что тот уже спит.
Вот и сейчас. Саманта слышала, как он заходил в спальню к мальчику, находившуюся по соседству с ее комнатой.
Вздохнув, девушка сняла очки, положила их на стеклянную полку.
Она так странно выглядит с этой новой прической. А очки и бесформенный костюм дополняют общую нелепую картину.
Но сегодня она чуть было не прокололась: Скотт почти заподозрил ее в том, что очки с обыкновенными стеклами. И если он хотя бы мысль допустит, что она использует очки ради маскарада, то вскроется и все остальное. А значит, она потеряет работу…
Саманта ни за что не хотела допустить, чтобы это случилось. Она понимала, что проиграла в борьбе с самой собой. Ведь она привязалась к этой семье, хоть и давала себе зарок ни в коем случае этого не делать…
Душ оказал хоть и незначительное, но все же целительное воздействие. И Саманта легла в кровать более умиротворенной…
Хотя ее и терзала назойливая мысль, что это всего лишь временное явление…
14
Все шло своим чередом.
Саманта все время проводила с Аланом и постепенно, незаметно для самой себя, прониклась к нему самой настоящей материнской любовью.
Мальчик, лишенный этого с детства, тянулся к ней всей душой, и от этого сердце Саманты наполнялось такой радостью, что хотелось петь и танцевать, потому что негаданное счастье просто переполняло ее.
Правильно рассчитывая время, Саманта умудрялась практически не встречаться со Скоттом. Едва услышав, как в замке поворачивается ключ, она бежала наверх, и вопрос Броуди о том, как прошли дела, заставал девушку почти на втором этаже.
Быстро отвечая ему, она сразу же укрывалась в своей спальне, считая ту крепостью, способной защитить ее от поползновений Скотта Броуди, которому сама Саманта просто не в силах была дать отпор.
Броуди раскусил ее. Старался по возможности приходить раньше домой, но девушка и тут была начеку.
Если случалось, что Алан еще не спал, она просто оставляла отца с сыном, а сама, ссылаясь на срочные дела, под каким-нибудь предлогом уходила из дома.
Во время этих отлучек она навещала Венеру, ходила с той в кафе, где они мирно беседовали, выливая друг на друга потоки информации о своей жизни.
Саманта и не заметила, как отношения с Венерой вошли в прежнюю доверительную стадию… Но даже несмотря на это, она не могла признаться подруге, что по уши влюблена в своего работодателя и обожает его сына, как своего собственного.
Девушка понимала, что эти чувства делают ее уязвимой и все равно ничего не могла с этим поделать. Она предполагала, что Венера, узнав об этом, сразу же начнет учить ее жизни и объяснять, что необходимо бороться с собой, потому что нельзя позволить себе быть настолько слабой.
Саманта и так это прекрасно знала. Поэтому не хотела лишний раз слышать о том, о чем и сама догадывалась.
Но порой, оставаясь наедине с самой собой, она думала, а что бы произошло, если бы она призналась Скотту во всем? И теперь уже ей иногда казалось, что, возможно, он понял бы и простил ее… и даже ответил бы на ее чувства… наверное…
Однако разум вмешивался в ее мечты, разрушая их и давая понять, что ничего этого не будет. Потому что Скотт Броуди просто не может заинтересоваться такой девушкой, как Саманта Уитт, тем более, если учесть, что с самого начала она обманула его.
И теперь она избегала его, старалась как можно меньше видеться с ним. Поэтому, возвращаясь вечерами в дом Броуди, Саманта едва слышно кралась по лестнице на второй этаж, чтобы не быть услышанной Скоттом, работающим в кабинете на первом этаже, дверь в который почти всегда была приоткрыта…
Иногда ей это удавалось. Иногда Броуди выходил в холл и наблюдал за тем, как стремительно поднимается по лестнице Саманта Уитт. Но он больше не окликал ее. А она… лишь чувствовала на себе его пристальный взгляд.
И оба они сознавали – скоро наступит такой момент, когда избегать друг друга будет просто невозможно. Когда сдерживаемые внутри чувства подтолкнут их в объятия друг другу… И оба они со страхом и нетерпением ожидали этого момента, потому что, казалось, не будет на свете ничего прекраснее этих объятий…
Вот и сейчас Саманта вернулась в десять вечера, после посещения с Венерой кинотеатра, куда подруга вытащила ее сегодня.
Открыв тихонько дверь, девушка осторожно вошла в дом и прислушалась.
Дверь в кабинет, как водится, была приоткрыта. И до нее донеслись приглушенные голоса.
Поддавшись неожиданно охватившему ее искушению, Саманта приблизилась к кабинету и прислушалась.
– Выхода нет, – донесся до девушки незнакомый мужской голос, – слишком много улик против вас, мистер Броуди.
– Не совсем ясно, какие улики? – Голос Скотта звучал раздраженно. – Ведь, насколько я понимаю, нет никаких доказательств моей вины.
– Это конечно. Но никто, кроме вас, не мог испортить тормоза в машине вашей жены.
– Так, Кларк, давайте не будем отдаляться от фактов, заменяя их предположениями. Насколько мне известно, суд будет основываться именно на доказательствах, а не догадках. И, как я понимаю, ничто не доказывает моей причастности.
– Возможно, вы и правы, – заметил собеседник. – Но вы также должны сознавать, что для присяжных порой не слишком важны предъявляемые доказательства, если они будут уверены, что это именно вы виновны… И, как вы сами понимаете…
– Не говорите ерунды! – сердито перебил его Скотт. – Вы что же, предлагаете мне сделать признание в том, чего я не совершал?!
– Решать вам, – смиренно заметил его собеседник.
– Спасибо, что уведомили об этом, – процедил Броуди. – Если позволите, я все же обдумаю, как мне следует поступить.
– Да, конечно, мне уже пора…
Саманта метнулась за угол, стараясь, чтобы ее передвижения не были услышаны.
Никто не заметил ее. Спрятавшись в темной гостиной, девушка наблюдала за тем, как Скотт выпроводил какого-то невысокого мужчину из дома и облегченно вздохнул.
Выйдя в холл, Саманта остановилась в нерешительности.
– Добрый вечер, – тихо произнесла она.
Вздрогнув, Скотт посмотрел на нее.
– Да, здравствуйте, мисс Уитт… Как вы здесь оказались?
– Я пришла с прогулки и услышала голоса… и нечаянно подслушала… извините… – покаянно призналась Саманта.
– Подслушала… кхм… нечаянно… – повторил Броуди ее слова. – Вам не кажется, что это звучит несколько странно? – Он выжидающе посмотрел на нее.
Саманта помолчала некоторое время, собираясь с мыслями.
Все было просто и сложно одновременно…
Она могла бы помочь Скотту, и тогда он узнает о ее обмане. Или она промолчит и позволит адвокату Скотта засадить своего клиента за решетку.
В том, что Броуди невиновен в смерти жены, Саманта была просто уверена. За последнее время она успела достаточно изучить его. Да, он мог совершить необдуманный проступок, но он не был подлецом. И просто не мог сделать женщине больно. Именно поэтому до сих пор не сумел расстаться с Тринити, которая продолжала терроризировать его.
Саманта видела, что Скотт всячески пытается свести их отношения на нет, задерживаясь на работе и проводя время вместе с сыном, не оставляя ни минуты для Тринити. Но та была настолько прилипчива, что даже ночью звонила Броуди домой…
Саманта иногда просыпалась, когда слышала, как разрывается телефон, и потом с тревогой прислушивалась к происходящему в доме. И если до нее доносились тихие крадущиеся шаги, то она с грустью сознавала, что на этот раз Тринити одержала верх. Но в последнее время все чаще после ее звонков в доме царила тишина, что заставляло Саманту думать: Броуди наконец-то смог противостоять назойливости этой блондинки…
И вот теперь Саманта стояла перед своим работодателем и думала о том, как же поступить.
И неожиданно девушка поняла – неважно, что будет с ней. Но если у нее есть возможность помочь Скотту одержать победу, то она обязательно сделает это. Даже если для этого потребуется рассказать правду.
– Мне надо с вами поговорить, мистер Броуди, – опустив голову, проговорила девушка.
Скотт пристально взглянул на нее.
– Пройдемте в мой кабинет, мисс Уитт, – помолчав, предложил он.
– Хорошо, – кивнула Саманта, следуя за ним и мечтая лишь об одном – чтобы он позволил ей ему помочь…
Скотт слушал ее, не перебивая…
– Ну вот, – закончила Саманта, – теперь вы все знаете и можете меня уволить, потому что я действительно заслуживаю этого. Но я хочу вам помочь. Ведь я, и правда, в свое время была очень хорошим адвокатом, у меня практически не было провалов…
Девушка с надеждой посмотрела на него.
Броуди вздохнул. Поднялся с кресла, на котором сидел, приблизился к Саманте, медленным движением снял с нее очки и поднес их к глазам.
– Так и знал, что это бутафория, – усмехнулся он одними губами и протянул Саманте руку, заставляя девушку подняться… – Я уж думал, что ты никогда не признаешься… – Его глаза были близко-близко от ее, и Саманта ощутила дрожь во всем теле от неожиданно охватившего ее волнения.
– Мистер Броуди, – прерывающимся голосом прошептала она, – мы должны соблюдать дистанцию, иначе это может помешать общему делу…
Во взгляде Скотта проскользнуло сожаление.
– Даже не знаю, смогу ли я, – тихо проговорил он.
Саманта вздохнула. Она и сама не заметила, как любовь к этому мужчине завоевала ее сердце.
Так странно. Они ведь даже почти не общались…
Только жили в одном доме… в котором изредка встречались…
– Я хочу тебе помочь. – Саманта прямо посмотрела в его глаза и постаралась, чтобы ее голос звучал твердо. – Но если мы поддадимся соблазну… это будет только мешать…
Он с нежностью провел пальцами по ее щеке, приподнял лицо за подбородок, его потемневшие от страсти глаза прожигали ее насквозь.
Саманта трепетала от его прикосновения.
Ей так хотелось забыть обо всем на свете и прильнуть к его губам в долгом сладостном поцелуе… Так хотелось почувствовать его обнаженное тело… так хотелось прижаться к нему и ощутить его мужественность…