Каким образом? - спросила она себя недовольно. Что, она обыщет его? Порывшись в бардачке в поисках тряпки, она улыбнулась про себя. У нее в руках была метелка для стряхивания пыли, когда они впервые встретились… Что-то здесь было не так, иначе он не подумал бы, что она преследует его… После его нелюбезного приема было бы логичным уехать, покинуть Гибралтар.
Тень легла на ее лицо, и она быстро оглянулась. Грег Хэнсон наблюдал за ней. Советник. Чей?
- Я убираюсь, - сказала она спокойно. Он не ответил. - Ничего больше. Только жду.
- Сэма?
- Да. Кажется, его нет дома.
Держа дистанцию, словно Абби могла быть опасной для него, он спросил, поколебавшись:
- Он знал, что вы придете?
- Да, - солгала она. - Все отели переполнены.
- И он сказал, что вы можете остановиться здесь?
- Да. - Она сама не знала, почему лжет. Это не входило в ее намерения. Но, может, ей удастся выйти сухой из воды. - Вы знаете, где он?
Он покачал головой.
- Он должен быть здесь. Мне нужно ехать в Дже… Простите, - извинился он. - Мои планы вас, наверно, не интересуют.
- Не интересуют, - согласилась она. Она не собиралась быть грубой, но быть дружелюбной требовало таких усилий, что она предпочла остаться самой собой.
- У меня есть ключ… - начал он робко.
- Хорошо. А как насчет машины?
- Вы можете оставить ее тут рядом. Я покажу вам.
- Будьте добры.
Он медленно пошел, она поехала за ним… Почему он так нервничал? Хотя, если Сэм разговаривал с ним так, как он говорил с ней, ничего удивительного. Или это ее вина? Ей всегда не хватало обходительности в общении с мужчинами.
Следуя за ним по узкой аллее, она припарковала машину в конце ее. Выбравшись из машины и взяв сумку, она вежливо поблагодарила Грега.
- Очень хорошо, что вы проходили мимо, мистер Хэнсон.
- Грег, - поправил он, доставая ключ из кармана. Он задержался возле стеклянной двери, закрытой тяжелой решеткой. - Зовите меня Грег.
- Абби Хантер.
- Да, Сэм говорил.
А что еще он говорил? Ей стало интересно. Почему он избегает ее как чумы? Это точно заставит Грега нервничать. Вот она умеет производить впечатление человека, у которого вообще нет нервов. Было удобно притворяться безразличной, беззаботной, и ей это превосходно удавалось, потому что она долго практиковалась. Но остановиться в его квартире без разрешения?..
- Может, он не вернется до утра, - пробормотала она, и Грег посмотрел на нее подозрительно.
- Он ведь разрешил вам остановиться здесь, не так ли?
- Да, а что?
- Нет, ничего. Просто я не увижу его. Я еду в Джерез, вот почему я здесь.
- Зашли попрощаться?
Он покраснел, и она почувствовала себя неловко. Обманывать Сэма - это одно, а этого милого простодушного человека - совсем другое. Что же изменилось, Абби? Ты обманывала людей всю твою взрослую жизнь. Говорила с ними так, как будто они были ниже тебя. А ведь ты пыталась измениться. Просто трудно внезапно расстаться с ролью, которую играла четырнадцать лет.
Раздраженно тряхнув волосами, она прошла в дом.
- Здесь всегда так тепло в феврале?
- Нет, эта неделя - исключение.
Осматривая безупречно чистую кухню, она кисло улыбнулась. Сэм предпочитает самое лучшее. Она не знала, живет ли он постоянно в Гибралтаре. Она может спросить Грега, но у нее больше не было сил на разговоры. Все, что она хотела, - это прилечь где-нибудь.
- Сюда, пожалуйста, - неуклюже пробормотал Грег, когда провел ее через арку в потрясающую комнату. Огромная, прекрасно обставленная, в серых и белых тонах, она поражала каким-то холодом. Наверно, из-за того, что деревянные ставни на окнах были закрыты. Сэм, должно быть, хорошо обеспечен, если может позволить себе такую квартиру. Интересно, частные детективы хорошо зарабатывают? Он обвинил ее в том, что она что-то скрывает, подумала она кисло, но по сравнению с этими апартаментами ее ложь просто ничтожна.
Грег кашлянул, чтобы привлечь ее внимание, она устало улыбнулась.
- Я покажу вам комнату для гостей.
Она почувствовала себя незваной гостьей, и у нее промелькнула мысль, что, наверное, это не было хорошей идеей - прийти сюда. Рассеянно проведя рукой по спинке одного из диванов, она последовала за Грегом в спальню.
Увидев двуспальную белую кровать, белые кресла, закрытые ставни на высоких узких окнах, которые делали все в комнате туманным, она непроизвольно зевнула, глаза закрывались сами собой.
- Спасибо, - тихо сказала она.
Он кивнул, все еще нервничая:
- Ванная там.
Она посмотрела, куда он указывал.
- В кухне все есть, но если вам не нравится готовить, внизу есть неплохой ресторан.
- Спасибо, но я хочу только спать. Кажется, я чем-то отравилась.
- Вы были у доктора? - заботливо спросил Грег.
Она потрясла головой.
- Только у аптекаря. Он дал мне таблетки. Все обойдется, не беспокойтесь. И я надеюсь, у вас не будет неприятностей с Сэмом, - добавила она тихо. Никак она не могла дождаться, когда он наконец уйдет.
Все еще колеблясь, с написанной на лице озабоченностью, он дружески улыбнулся и ушел. И ей больше не надо было притворяться. Притворство отнимало у нее все силы. А может, это не притворство. Она так легко вошла в роль. Начать все сначала. Так она думала в октябре. А теперь все вернулось на круги своя. Может, и неплохо, что у нее такой большой опыт притворства. А какой опыт обмана у Сэма? Только в одном она была уверена: она выяснит это. Но не сейчас. Опустив свою сумку на пол, она сбросила туфли и легла на кровать.
Уставившись в потолок, Абби расслабилась. Завтра она будет чувствовать себя лучше. Закрыв глаза, она провалилась в сон.
Она спала до восьми утра, сразу поднялась с кровати и, чувствуя себя разбитой, но хотя бы не больной, распахнула ставни, впустив свет в комнату. Облокотившись на подоконник, осмотрела маленький сад позади дома. Взглянув вверх, увидела яркое голубое небо. Еще один теплый день. День, который даст ей ответы на вопросы. После того, как она примет душ.
Она вывалила содержимое сумки на кровать, сняла вчерашнюю одежду и надела халат. Напряженно вслушиваясь в тишину дома, осторожно открыла дверь. Выглянув и никого не увидев, тихо пошла в сторону кухни, чтобы приготовить себе кофе, и столкнулась нос к носу с Сэмом.
Серые глаза утонули в голубых.
- Не ругай Грега, - выдохнула она. - Это не его вина.
- Конечно, - согласился он спокойно. - Твой завтрак на балконе.
- Я собиралась принять душ, если это возможно, - выдавила она.
Он усмехнулся.
- Чувствуй себя как дома.
Обойдя ее, он вошел в свою спальню и закрыл дверь.
Нет, ему это не понравилось. Об этом говорило все: сжатые губы, холод в глазах. Абби не могла понять, как это она была почти влюблена в него. Он заставлял ее сердце биться быстрее, заставлял ее чувствовать себя идиоткой, но когда они поцеловались…
Покачав головой, она налила себе стакан воды и пошла в душ. Выбрав нужную температуру, скинула халат и встала под струю теплой воды.
Почему он приготовил завтрак? Чтобы ускорить ее отъезд? Но тогда ему вообще не было нужды кормить ее. Просто выставить. Так почему? Смена тактики?
Нанося шампунь на волосы, она думала о том, что в Суррее они понравились друг другу. Он сам спрашивал, привлекает ли он ее, намекая, что связь между ними возможна.
И она испугалась, как девственница, которой она, впрочем, и являлась. И она сожалела о своей реакции, потому что, если бы ответила "да", она наверняка не была бы сейчас девственницей.
О, ради бога! Он поцеловал тебя только один раз, Абби! И ушел. Почему ты делаешь из мухи слона? Потому что это был поцелуй, вкус которого она до сих пор ощущала на своих губах. Но она не хотела думать об этом. Избегала думать об этом последние четыре месяца. Или старалась, по крайней мере, призналась она себе.
Рассеянно она начала намыливать кожу. Ей нужно как следует подумать о том, что она собирается делать. Почему она не насторожилась, когда он отказался рассказывать о себе? Она знала, что он скрывает что-то. Он только изображал заинтересованность, чтобы отвлечь ее от своих дел. И это сработало. Тогда почему он поцеловал ее и потом ушел? Почему не ушел прежде, чем поцеловал?
Потому что не хотел этого? Потому что не смог удержаться? Потому что его охватила страсть?
Он не мог уйти из-за поцелуя. Нет, он ушел, потому что нашел то, что искал. Или потому, что не мог найти это.
Отложив мыло, злясь на себя за то, что думает о нем, что интересуется им, она смыла пену и выключила душ. Вытерев волосы насухо и причесав их, она промокнула влагу на теле полотенцем и нанесла лосьон. Туго завязав пояс халата, она вернулась обратно и нашла его ждущим ее на балконе. Ошеломленная, она уставилась на него. В светлом костюме, кремовой рубашке с коричневым галстуком он выглядел по-другому, как-то официально. Может, он имел какой-нибудь высокий пост?
Что не означало, что он не мог лгать ей. Он лгал ей.
Медленно подойдя к нему, она увидела кофейник, две чашки, апельсиновый сок, булочки и салфетки. Она села напротив.
- Очень мило с твоей стороны, - сказала она, в голосе прозвучали нотки сарказма.
- Это не я, - безразлично бросил он. - Горничная приготовила завтрак.
- Но ты приказал ей. - Да.
- Но это ни о чем не говорит, не так ли? - поинтересовалась она.
- Ни о чем.
Налив кофе в чашку, она жестом предложила и ему. Он кивнул. Добавив молоко и сахар в свою чашку, она выпила.
- Я сказала Грегу, что ты разрешил мне остаться здесь.
- Я так и подумал.
- Все отели переполнены.
Изучая его лицо, она обнаружила, что ей трудно отвести глаза. С самого первого момента, когда она его увидела, несмотря на все их споры и разногласия, он волновал ее и заставлял сердце биться чаще. И она ничего о нем не знала. Знала только, что он привлекал ее, как никто до него. Его безразличие сводило ее с ума.
Еще он знал Натана Табинера.
- Как долго ты живешь в Гибралтаре? - спросила она.
- На. - Он отвел взгляд от нее и уставился на скалы.
- Извини?
- На Гибралтаре, а не в Гибралтаре. Это мыс.
- О! - Потянувшись за рогаликом, она медленно намазала его маслом, забыв, что Сэм не ответил на ее вопрос.
- Как твоя семья?
- Почему ты спрашиваешь о моей семье?
- Чтобы поддержать разговор.
- Тогда я тоже могу показать, что умею быть вежливой. Мои сестры и мать в порядке. Мой отец, как ты знаешь, умер. Ну, как?
- Прекрасно. - Он встал и повернулся к ней спиной. Облокотившись на перила, он осматривал пейзаж. - На что ты рассчитывала? - спросил он жестко. - Ты появляешься неизвестно откуда и ждешь, что я поверю твоим идиотским историям об инвестициях.
- Идиотским? Вроде тех, которыми ты потчевал меня, например что ты военный историк? - спросила она сахарным голосом. - Но, как это ни странно, я тебя не преследовала, Сэм. Как я могла преследовать тебя? Ты не оставил адреса, профессор Уэйн ничего не знал о тебе. ДВЛК…
- Что?
- Место, где выдают автомобильные права, потому что у тебя ведь не было паспорта с собой. Наверно, трудно подделывать удостоверения?
Она взяла другой рогалик.
- Хорошо, - согласился он. - Ты не преследовала меня. Но ты здесь наверняка не для того, чтобы сделать инвестицию. Что возвращает нас к первому пункту нашего разговора. Почему ты хочешь видеть Натана Табинера?
- Что возвращает нас к другому пункту - какое тебе до этого дело. - Откусив кусочек рогалика, она начала жевать. Когда он не ответил, продолжая смотреть на скалы, она тихо сказала: - Мне это не нужно, Сэм. Мне действительно это не нужно.
Он не повернулся, молчал, и внезапное чувство беспомощности охватило ее.
- Я хочу знать, зачем тебе Табинер.
- А все, что я хочу знать, - это какое отношение ты имеешь к нему и почему ты пришел ко мне домой. Давай заключим сделку. Ты скажешь правду мне, а я - тебе.
Он не ответил.
- У нас нет другого выхода. Неужели ты не понимаешь?
- Это сложно, - сказал он кисло.
- О, ради бога. - Она налила себе еще кофе. - Ты вошел в мою жизнь без объяснений, точно так же покинул ее… Я не знаю, кто ты, не знаю, что движет тобой… Ты лгал мне, притворялся заинтересованным во мне, чтобы оставаться в доме…
- Нет, - оборвал он ее.
Покачивая головой, она наблюдала за ним.
- Так ты не был заинтересован? - спросила она беспомощно.
- Нет.
- Тогда почему ты уехал так внезапно?
- Я говорил тебе. Мои исследования были закончены.
- Тогда, когда моя мама упомянула о моем женихе? - промурлыкала она. - Что, разумеется, дало тебе повод, в котором ты так нуждался.
И она знала, что была права. Она видела, как он напрягся. С кислой улыбкой она спросила:
- Но теперь ты можешь сказать мне правду. Почему бы тебе не сделать этого?
- Я могу спросить то же самое. Я не помню, чтобы ты упоминала о помолвке.
- Потому что я не была помолвлена. Я просто не сказала об этом матери.
- Или, скорее всего, жениху. Оригинально.
- Наверное, я оригинальная девушка.
- Это я знаю. Тот, у кого садовник одет так, как будто он собирается на прием, должен быть…
- Джеймс? Но он очень хороший садовник, поэтому ему позволено иметь свои странности. Как и тебе - твои, - добавила она.
- У меня нет странностей, - раздраженно отозвался он.
- Да, - согласилась она. - Отрицать связь между тобой, Табинером и моим отцом - это не странность. Это - очевидная ложь, потому что здесь есть связь.
- Почему?
Потому что Табинер здесь. А у нее письмо от отца для Табинера. Но она не станет говорить Сэму об этом, пока не узнает, что происходит. Пока не прочитает письмо.
- Это вовсе не означает, что твой отец знал его.
Да, это так. Разочарованная, она уставилась на напряженную спину Сэма.
- Ты не историк, - начала она.
- Докажи это!
Повернувшись, он прошел мимо нее в комнату. Чувствуя злость и отвращение, она скомкала салфетку.
- Если ты меня так ненавидишь, - сказала она, - почему не выкинул из дома прошлой ночью? Почему позволил мне остаться?
- Я тебя пожалел.
Она фыркнула. Закончив завтрак, она взглянула на скалы. Во всем этом не было никакого смысла. Никакого.
Резко встав, она направилась в комнату и не заметила, что балконная дверь была слишком низкой для ее роста. Она ударилась головой о притолоку. И все поплыло у нее перед глазами.
Глава четвертая
На ощупь найдя кресло, Абби рухнула в него. Ее глаза были закрыты, голова раскалывалась.
- Я сильно ударилась?
- Нет.
Распахнув глаза, она увидела его в пяти футах от себя.
- Откуда ты знаешь?
- Нет крови. Почему бы тебе не быть поаккуратней?
- Я была аккуратной, но это опасно - делать такие двери. У меня, наверное, сотрясение мозга, - закончила она с вызовом.
- Вряд ли.
- Почему ты мне не веришь? - выкрикнула она. - У меня почти вышибло дух, Сэм!
- Не будь смешной.
Не отводя от нее взгляда, который ясно говорил, что ему хотелось бы быть где угодно, кроме своего дома, он сунул ей под нос два пальца.
- Сколько пальцев ты видишь?
Отмахиваясь от него, она бросила:
- Два.
- Ну вот, значит, нет никакого сотрясения.
- Правда, доктор? - сказала она, ощупывая голову. - Здесь шишка.
- Нет там никакой шишки. Иди и оденься.
- Прекрати мне приказывать.
С возгласом раздражения Сэм подошел к двери и самым тщательным образом обследовал ее.
- Не могу понять, как ты могла быть такой неуклюжей!
- Очень легко.
- Но ты не выглядишь неуклюжей.
- Одна из странностей моей жизни, - пробормотала она. - Я выгляжу элегантной и уверенной, но на самом деле спотыкаюсь о каждую брошенную спичку.
- О, иди и оденься, - повторил он.
- У тебя есть аспирин?
Он глубоко вздохнул. Пошел на кухню и вернулся через минуту со стаканом воды и с флаконом обезболивающих таблеток.
- Спасибо.
Морщась, она выпила две и еще раз осторожно ощупала свою голову.
- Во сколько Табинер начинает работать?
- В девять.
- А сколько сейчас?
- Девять.
- Могу я позвонить?
- Абби, мое терпение не безгранично! У меня есть дела через двадцать минут, - процедил он сквозь зубы.
- Тогда иди, я тебя не держу. Я сама могу за собой присмотреть.
- Я хочу, чтобы ты ушла сейчас.
- Почему? Что изменят лишние пять минут?
Взяв пульт со столика, она включила телевизор.
- Ты хорошо видишь изображение на экране? - спросила она.
Он выхватил у нее пульт и выключил телевизор.
- Иди и оденься.
- О, конечно, дорогой!
Медленно встав, она подождала минутку и, убедившись, что голова не кружится, попыталась идти.
- Абби! - нетерпеливо сказал он.
- Уже иду.
Оказавшись в спальне, она уставилась в зеркало. Скорчила рожицу.
Хорошо хоть со зрением у нее все в порядке.
Открыв сумку, она достала маленькое зеркальце и с его помощью попыталась определить, есть ли на голове отметина, потом вздрогнула, услышав, как дверь спальни с грохотом захлопнулась. Резко опустив зеркало, она потрясла головой. Она сама не понимала, почему так себя ведет. Забыла, кто она на самом деле. Старая Абби, новая Абби… Жизнь становится очень сложной… Может, если она доведет его, он скажет ей то, что она хочет знать… Голова правда здорово болела.
Абби одевалась медленно. Надела белые хлопковые брюки и топик. Вернувшись в комнату, увидела, что Сэм мечется как разъяренный лев. Да, он был немного похож на царя зверей - с волосами, выжженными солнцем. Сильный, безудержный… А в Суррее он был совсем другим.
- Готова? - резко спросил он.
- Нет, мне надо позвонить Табинеру. Как я могу узнать номер?
Он назвал номер.
- Ты же сказал, что не работаешь там! - подозрительно нахмурилась Абби.
- Нет, но он мой друг. - Голос у Сэма был раздраженный. - Поторопись!
Скорчив ему рожу, она подошла к телефону и взяла трубку.
- Повтори!
Он снова назвал номер.
- Ты здесь случайно не для того, чтобы увидеть Табинера? - поинтересовалась она.
- Нет, - отверг он ее предположение. - Я здесь по случаю соревнований по гольфу.
- Здесь есть поле для гольфа? - удивилась она.
- Здесь нет. В Вальдерраме. Там проводятся соревнования на кубок Райдера, - объяснил он, глядя на нее как на идиотку: разве можно не знать о таких вещах!
- О, - сказала она.
- Ты ведь понятия не имеешь, о чем я говорю.
- Конечно, имею, - возмутилась она. - Англичане против американцев.
- Европейцы против американцев.
- А, ну да, конечно… Я… Алло? Да, я хотела бы договориться о встрече с Натаном Табинером… О, и как долго он будет отсутствовать? - Неосознанно покусывая нижнюю губу, она кивнула, потрясла головой и Сэм раздраженно отвернулся. Рассеянно наблюдая за ним, она пробормотала: - Как же я могу увидеть его? Я приехала только на несколько дней. О, все в порядке.