- Э-э… ну, да… но… хм… она прилегла наверху, - заикался он. - У нее голова болит.
- О, какая жалость. Она что-нибудь приняла?
- Хм… да-да.
Я взглянула на косяк. Еще как приняла.
Бастьен с Дейной принялись говорить о чем-то еще, и тогда я решила, что мне просто необходимо это печенье. Я умирала от голода. Судя по звукам, неразлучники направились в гостиную, так что, будучи невидимой, я вполне могла спуститься по лестнице и незаметно забраться на кухню. Поднявшись, я выкинула косяк в туалет и приступила к тайному спуску. Гашиш, в отличие от алкоголя, обычно не слишком влияет на моторику, но вполне может отвлечь тебя от обычных вещей. Таких, например, как смотреть под ноги.
Примерно на третьей ступеньке я поскользнулась.
Я выдала ругательство, достойное пьяного матроса, и пребольно катилась остальную часть пути, заплетаясь ногами и в конце концов приземлившись на задницу у подножия лестницы. Сама не пойму, как я успела обратиться в видимую Табиту, чтобы Бастьен с Дейной не подумали, что в прихожей грохнулся неуклюжий призрак. Мгновение спустя они подбежали ко мне.
- Что случилось? - воскликнул Бастьен.
Похоже, его куда больше расстроила помеха в общении с Дейной, нежели мое плачевное состояние.
- Я… я споткнулась…
Потупив взор, я попыталась устроить левую лодыжку поудобнее. И вся передернулась. Она чертовски болела, но хотя бы шевелилась.
- Ну, раз ничего страшного не произошло, - решительно заявил Бастьен, - ты, конечно, хочешь пойти и…
- Ничего страшного? - недоуменно посмотрела на него Дейна. - Мы должны отнести ее на диван и посмотреть, что случилось.
- О нет, - воспротивилась я при виде кровожадной физиономии Бастьена. - Я… я в порядке… правда…
Но спорить с Дейной было бессмысленно. Она подхватила меня под руку, Бастьен поддержал с другой стороны. Опираясь только на правую ногу, я доковыляла до дивана. Как только я легла, она закатала мне штанину, оголив икру, и осторожными умелыми движениями ощупала лодыжку, внимательно исследовав каждый дюйм. Я по достоинству оценила ее заботливое отношение и очевидные познания в оказании первой помощи, но мысль о том, что эта мерзкая баба касается моей ноги, вызывала отвращение. Кроме того, единственным, чего мне по-настоящему хотелось, были эти печенья. Чтоб ей пусто было, моей лодыжке.
- Кажется, перелома нет, - наконец сообщила она. - К счастью для вас, похоже на простое растяжение. Мы положим лед.
Поскольку Бастьен ничего не делал и помощи не предлагал, она сама отправилась на кухню. Я слышала, как она открывает ящики и морозильник.
- Ты что, нарочно вредишь мне, или как? - прошипел он, едва мы остались вдвоем.
- Я не виновата. Это лестница у тебя не в порядке.
- Задница у меня не в порядке. Единственное, что здесь в порядке, - это твоя способность выбрать самый подходящий момент. Ты даже не представляешь себе, насколько близок я был к успеху.
- Близок? Близок? Простите за банальность, но пекло ближе к замерзанию, чем ты к успеху. Сомневаюсь, что она действительно подходит для пьяного лепета обдолбанного вусмерть парня.
- Я не лепетал. И ей ни за что не врубиться, что я обдолбанный.
- Ну, давай. Заторчи ты еще круче, и…
Я не договорила - Дейна принесла лед. Она преклонила колени у моей ступни и осторожно положила пузырь на поврежденную лодыжку. От внезапной перемены температуры я поморщилась, но сильный холод успокоил болезненную пульсацию.
По-прежнему озабоченная, она все тем же пронизывающим взглядом исследовала ногу ниже колена. Потом осторожными прикосновениями снова принялась ощупывать вокруг лодыжки и нахмурилась:
- Я могла и ошибаться насчет серьезности повреждения. Вам следует держать здесь лед и принять ибупрофен. Если за пару дней не пройдет, следует обратиться к врачу.
- Спасибо, - сказала я, отводя взгляд.
Честно говоря, больше всего меня беспокоило ее выглядящее совершенно искренним беспокойство. Может, мы с самого начала в ней ошибались?
- Что ж, - прошелестел Бастьен, - если Киска Табби в порядке, мы можем выпить кофе на кухне…
- Вы поняли, как это случилось? - не обратив на него внимания, спросила у меня Дейна.
- О… я думаю, просто оступилась… или ступенька с изъяном.
- Думаю, лестница в порядке, - заявил Бастьен. - Табита всегда была неуклюжей, вот и все. В нашей семье это притча во языцех.
Дейна не заметила моего испепеляющего взгляда, обращенного к инкубу, покусившемуся на мою грациозность, так как разглядывала босоножки, стоявшие у двери. Черные босоножки из ремешков и на трехдюймовых каблуках.
- На вас были эти? - Она буравила меня суровым материнским оком. - Мне известно, сколь силен прессинг общественного мнения, заставивший вас решить, будто вам необходим именно этот фасон. Но, разгуливая в подобной обуви целый день, вы подвергаете ноги серьезному риску. Хуже того, они сообщают окружающим, что вы бесстыдны, когда дело касается…
Тут в дверь снова позвонили. Сначала никто из нас не шевельнулся, но в конце концов поднялся Бастьен. В глазах его сквозило недоумение: каких еще неприятностей ждать от этого вечера?
Дейна прервала свою гардеробную лекцию и перешла к медицине:
- Вам действительно следует быть с этим поосторожней. Слишком сильное напряжение может вам очень повредить.
Немного погодя вернулся Бастьен с крайне озадаченным Сетом. Подозреваю, он понятия не имел, кто впустил его в дом. Действительно, его замешательство только возросло, когда он разглядел меня и Дейну. Он явно сомневался, туда ли вообще попал.
- Здравствуй, Сет, - подчеркнуто громко сказала я, - спасибо, что заехал за мной.
Он изумленно уставился на меня, а затем в его глазах мелькнула слабая тень понимания. Я часто при нем перевоплощала одежду, но в другом теле он видел меня впервые.
Дейна выжидающе озиралась.
- Ой! - Из-за гашиша я соображала медленно. - Это… хм… Сет. Сет, Дейна.
- Привет, - сказала она, плавно поднявшись и пожимая ему руку. - Приятно познакомиться.
- М-да. Мне тоже.
По-моему, он бы с радостью сделал ноги, будь у него такая возможность.
- Сет - приятель Табиты, - объяснил Бастьен. - Полагаю, они прямо сейчас хотят отправиться восвояси.
- Я слышала, что вы не замужем. Давно вы встречаетесь? - спросила она, втягивая нас в необязательный разговор.
Никто отвечать не торопился.
- Пару месяцев, - наконец сообщила я, гадая, как на этот раз будет оценена моя добродетель.
- Как мило, - улыбнулась она.
Я снова ощутила эту отвратительную вибрацию, и мне сразу захотелось уйти. Я попыталась сесть, и она подхватила меня сбоку:
- Кто-нибудь, поддержите ее с другой стороны. Так как Бастьен не шевельнулся, ко мне в конце концов устремился Сет. Выполнив указание Дейны, он помог мне встать. Ясно было, однако, что ему не по душе дотрагиваться до меня в этом теле, так что он старался держаться как можно дальше. Из-за этого все его движения казались неуклюжими и неестественными, так что Дейна, несомненно, посчитала нас еще большими придурками, чем прежде.
Они с Сетом помогли мне дойти до машины, за ними, надувшись, следовал Бастьен. Когда я расположилась в пассажирском кресле, Дейна на прощание проинструктировала меня и Сета, как позаботиться о лодыжке.
- Спасибо за помощь, - сказала я.
- Была рада. Просто старайтесь отныне быть поосторожней. - Она взглянула на часы. - Что ж, мне, пожалуй, пора домой.
- Как, вы уже? - воскликнул Бастьен. - Э-э, мне кажется, не стоит торопиться…
- Спасибо, но нет. Билл начнет беспокоиться, что со мной произошло.
Когда Сет выезжал на дорогу, я увидела, как она идет к своему дому. Еще я увидела выражение лица Бастьена. Следующее утро не обещало ничего хорошего.
Мы уже были почти в центре, когда Сет заговорил:
- Ты можешь… э-э… ты умеешь… меняться? Это совершенно невероятно.
- А? - Затуманенным взором я уставилась в окно, завороженная светящейся массой городских огней. - Ой! Да.
Через мгновение я стала знакомой ему Джорджиной Кинкейд.
- Спасибо. Итак, э-э… Я не уверен, что на самом деле жажду узнать, что там произошло…
- Нет. - Я изогнулась, чтобы обследовать заднее сиденье. - На самом деле нет.
- Что ты делаешь?
- У тебя там, сзади, печенье не завалялось?
- Э-э… нет.
Для меня это все уже чересчур. Я вздохнула и откинулась на спинку.
- Я умираю от голода. Вряд ли выдержу еще хоть сколько-то. Уверен, что у тебя здесь нет вообще никакой еды?
Его губы тронуло бледное подобие улыбки:
- Нет. Извини. Хочешь где-нибудь остановиться?
- Да!
Он съехал к забегаловке "Тако Белл" и, услышав мои пожелания, очень удивился. Когда заказ принесли, он молча передал мне пакет с четырьмя мексиканскими пирожками тако, двумя лепешками буррито с бобами и кукурузной лепешкой тостада с мясом, помидорами и фасолью. Я погрузилась в пакет еще прежде, чем машина тронулась с места. Когда мы оказались у меня, он не позволил мне доковылять самостоятельно. Нет, он легко подхватил меня, почти как мог бы О'Нейл в каком-нибудь романе. Не будь я одуревшей от наркотиков и с тако в зубах, это было бы чертовски романтично.
- Думаешь, я совсем ненормальная, да? - спросила я, когда оказалась в собственной постели, а он присел на край.
Сет однажды уже ухаживал за мной после ночи беспробудного пьянства. Рядом с ним я чувствовала себя совершенно безответственной.
- Ну, тостада, кажется, была лишней, но мне случалось видеть и не такое.
- Нет… ты знаешь. Я хочу сказать… - не решалась я начать. - Ну, ты, может, не понял, но это когда курят… такое вещество.
- Да. Это я как бы знаю.
- Ох. Отлично. Прости.
Я варварски вцепилась в лепешку.
- За что ты извиняешься?
- За то, что… ну, что ты такого не вытворяешь.
- Что?
- Не куришь дурь. Не пьешь. Господи, ты избегаешь даже кофеина. Ты не думаешь, что я как бы… не знаю… безнравственна?
- Безнравственна? - Он рассмеялся. - Вряд ли. А тебе не приходило в голову, что и я когда-либо все это пробовал?
Мысль показалась достаточно ошеломляющей, чтобы задуматься. Я даже жрать перестала.
- Ну… я не знаю. Я просто считала, ну… нет. Либо нет, либо с тобой случилась какая-нибудь ужасная история… типа ты напился и врезался в столб или разделся догола в общественном месте, так что теперь держишься подальше от всех этих пороков.
- Это могло плохо кончиться. Будь спокойна, в колледже я предавался массе пороков. Именно поэтому я получил диплом только через шесть лет. Поэтому, а еще потому, что несколько раз менял специализацию. В конце концов я просто решил все бросить. Иначе было нельзя. Чтобы писать, необходима воздержанность, а кроме того, когда я пьян или под кайфом, говорю слишком много глупостей.
- Да-а, - смущенно протянула я, пытаясь вспомнить, что несла сегодня сама, но все было как в тумане. - Так ты думаешь, я как… не знаю… бесстыдная пьянь?
- Нет. Пока ты сама себе не вредишь. - Он настороженно разглядывал лодыжку. - Для меня это не имеет значения. Честно говоря, я люблю тебя еще и потому, что ты так… не знаю. Ты любишь жизнь.
Он отвел глаза, продолжая размышлять вслух:
- Ты бесстрашная. Дерзновенная. Не боишься веселиться. Ты просто идешь и делаешь что хочешь. Мне нравится вихрь, в котором ты существуешь. Я этому завидую. Это действительно забавно.
Он улыбнулся.
- Я всегда думал, что хочу быть с кем-то, неотличимым от меня, но теперь понимаю, что рядом со своей копией умер бы от скуки. Удивительно, что я не надоедаю тебе.
- Ты что, шутишь? - изумилась я. - Да ты самая интересная личность из всех, кого я знаю. Может, только за исключением Хью. Но с другой стороны, он вставляет женщинам силиконовые груди и покупает души. Такую комбинацию побить трудно. Зато он далеко не так привлекателен.
Сет улыбнулся еще шире и стиснул мою руку. Снова воцарилась тишина, но в этот раз она была уютной.
- Спасибо, что спас меня, - медленно заговорила я. - И… ну… я хочу сказать, прости за этот вечер. Прости, что я отключилась.
Лицо его стало серьезным:
- Нет, это ты прости меня. Я должен был…
- Нет, - твердо возразила я. - Не вини себя. Это тоже я. Тоже мой промах. Ведь я же все начала. Надо было просто поговорить с тобой об этом. Особенно после того, как ты испек мне блины. Они-то всяко были хороши.
И я выразительно на него посмотрела.
- Нам больше не следует делать того, что мы делали… в постели… но мы, по крайней мере, смогли остановиться. Это чего-нибудь да стоит.
Я кивнула, смяв пакет из "Тако Белл" и швырнув его в корзину через всю комнату. Гол.
Он смотрел на меня с теплотой и нежностью. Потом вздохнул и погрузился в свои мысли. Видно было, что думы его нелегки.
- Мне бы очень хотелось еще раз попробовать спать вместе, но полагаю… нам лучше от этого воздержаться.
Я повторила его вздох:
- Да. Наверное, так.
Но тут, кое-что вспомнив, я вскинула голову и пристально на него посмотрела:
- Эй, предположим - только не подумай, что я предлагаю, - отдал бы ты часть своей жизни, чтобы спать со мной? Э-э… я хочу сказать… не в прямом смысле слова…
Он громко, отрывисто рассмеялся:
- Фетида, я бы отдал часть своей жизни, чтобы сделать с тобой… всякое.
- Например? - оживилась я.
- Ну… разве не ясно?
Я потянулась к нему. Наверное, я все еще была под кайфом и под действием травки излишне похотлива - а разве в другой реальности мы бы не занялись бурным сексом после бурной размолвки? - но вдруг я отчаянно возжелала услышать, что он хочет сделать со мной.
- Расскажи.
Он покачал головой:
- Не могу. Ты же меня знаешь. - Он прищурился, о чем-то задумавшись. - Впрочем, я мог бы… мог бы это написать для тебя.
- Правда? И на сей раз не в опубликованном рассказе?
- На сей раз нет.
- Мне это нравится.
Должно быть, я вся вспыхнула от предвкушения, потому что он рассмеялся:
- Не сегодня, Фетида. Не сегодня. Думаю, нам обоим нужно поспать.
Как ни была я разочарована, но не могла не признать его правоты. И решила, что если дать ему время, то получится еще лучше. К тому же зачем унывать, когда, похоже, натянутость после вчерашнего казуса совершенно испарилась. Вновь между нами воцарились мир да любовь, и, глядя на него, я ощущала, как захлестывают меня чувства. Мы еще немного поболтали, а потом он легонько поцеловал меня в губы и встал. Я с сожалением смотрела, как он уходит, и хотела, чтобы он остался.
Погружаясь в сон, я наконец потешила себя мыслями о том, что хотела бы сделать с ним сама. Список получался длинный, так что я отрубилась в самом начале.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
- Джорджина?
Я отвлеклась от сложного возврата, с которым меня попросила помочь Тамми. Покупатель без кассового чека пытался вернуть кучу книг с загнутыми страницами и сломанными корешками, утверждая при этом, что все это экземпляры, подаренные ему кем-то на день рождения и ни разу не читанные.
- Секунду, - сказала я. - Мне нужно с этим закончить.
- Хорошо, - кивнула Бет. - Я просто подумала, что ты захочешь увидеть Кейси.
- Кейси?
- Да. Она наверху, в кафе.
Это меня зацепило. Я закончила с клиентом, объяснив ему, что мы не сможем принять книги в таком состоянии. Если у него есть экземпляры в лучшем виде, пусть приносит. Он надул губы и, прежде чем удалиться, еще немного поспорил. Дождавшись, когда он смоется, я закатила глаза. Есть в смертных нечто неизменное: они всегда хотят получить что-нибудь на халяву. Вот почему ад без работы не останется.
Кейси сидела в кафе и пила воду. Под глазами у нее были черные круги, а в макияже и прическе ни следа ее обычной тщательности. Мутным остекленевшим взглядом она уныло исследовала поверхность стола.
- Привет, - тихо сказала я, сев напротив. - Как дела?
Чуть помедлив, она подняла глаза, но, казалось, не могла сосредоточить на мне взгляд.
- Нормально.
- Ты уверена? Выглядишь ты не слишком хорошо.
- Не знаю. - Она говорила вяло, словно душевнобольная. - Прошлую ночь не спала, вот и все. Прости. Прости, что пришла в таком виде.
- Ничего страшного. На мою долю тоже выпало несколько безумных ночей.
Однако Кейси, похоже, страдала не от похмелья. Она от чего-то отходила, только непонятно от чего. Странно.
- Куда тебя занесло? На вечеринку?
- Да. С группой Дага.
- Правда? - Новость для меня. - Должно быть, там было весело.
- Не знаю.
- Что ты имеешь в виду? Ты же там была. Лоб у нее сморщился, а в глазах блеснуло замешательство:
- Я не… очень помню. Глупо, а? Наверное, совсем напилась. Помню… что была с Алеком. Потом мы смылись. Пошли куда-то.
- Ты что, не знаешь куда?
Растерявшись, она закрыла глаза:
- Там был такой большой дом и… я не знаю. Я просто… просто не могу вспомнить. Прости, Джорджина. Я сегодня не выйду, ладно? Прости.
- Хорошо. Так ты понятия не имеешь, чем с ним занималась? Совсем ничего?
Она покачала головой. Вообще-то я не имею привычки выпытывать у персонала подробности личной жизни, но здесь меня что-то обеспокоило. И дело было не только в предубеждении против Алека. Я вспомнила, как он спаивал женщин, как приглашал отправиться туда, "где покруче". То, что Кейси не могла вспомнить, что с ней произошло, попахивало изнасилованием под действием наркотика.
- Алек тебе что-нибудь давал?
Впервые за весь разговор лицо ее приобрело осмысленное выражение. В нем появилась настороженность:
- Я… нет. Нет.
Но она лгала. В этом я разбираюсь. Зачем? Страх перед ним? Смущение? Я не могла ее больше расспрашивать. Слишком жалкий был у нее вид. Я предложила ей пойти домой и отдохнуть; долго уговаривать ее не пришлось.
Проклиная про себя мерзавца Алека, я заняла ее место за кассой. От собственного бессилия я злилась еще больше. Ведь жизнь Кейси и в самом деле меня не касалась, и, без ее признаний в чем бы то ни было, Алек оставался безупречным.
Кейси ушла, Пейдж болела, Уоррен играл в гольф во Флориде, так что, когда появился Даг, я вздохнула с облегчением. Он выглядел, как всегда, энергичным, и я понадеялась, что ему удастся взбодрить и меня.
- Говорят, вы опять праздновали.
- Ну, - ухмыльнулся он из-за соседней кассы. - Я звонил, но тебя не было дома.
- У меня была своя вечеринка. Кстати, ты вчера не заметил чего-нибудь необычного у Кейси с Алеком?
- Чего необычного? Мне показалось, что они друг с другом поладили.
- И все?
- Все. Я больше ничего не видел. Почему ты спрашиваешь? Заинтересовалась? Он для тебя слишком молод, но если ты запала, могу дать его номер телефона.
- Не стоит.
- Тпру! - вдруг возопил он. - Рассчитаемся за эту круть.
Он схватил одну из книг, за которые расплачивалась покупательница. Это был любовный роман, на обложке которого широкогрудый мужчина сжимал в объятиях полногрудую женщину. Шея ее выгнулась назад, из полуоткрытых губ явно вырывался стон. Платье упало к ногам.