Я понимающе кивнула. Это был один из профессиональных рисков, с которыми сталкивались инкубы и суккубы, и, наверное, еще один аспект, о котором лучше бы не знать Сету. Рассматривая нас как работников, так сказать, секс-индустрии, наши демонические начальники нередко полагали, что мы не станем возражать против еще одного "клиента". При всех своих недостатках Джером, по крайней мере, никогда от меня такого не требовал.
- Итак… у Бартона есть суккуб по имени Алессандра. Сравнительно новенькая. Знаешь, сто лет или около того. Красивая. Она такой же ценитель изысканных физических тонкостей, как и ты. И она веселая. Озорное чувство юмора. Общительна. Я изумленно уставилась на него:
- Ты что, влюбился, Бастьен?
- Нет, но я был… э-э… очень ею увлечен. Трудно было не увлечься. Мы познакомились, а потом, ну, одно за другим…
- Как это часто с тобой случается…
- Да, - уныло признал он. - Но дай досказать, это было потрясающе. Эта женщина… блеск!
- Так отчего у тебя неприятности?
- Ну, дело в том, что Бартон собственнически относится к своим людям. Он решил, что тело Алессандры предназначено исключительно для него - не считая работы со смертными, разумеется.
- И он вас уличил?
- Да. Он оказался невероятно ревнивым. - В голосе Бастьена проступило презрение. - Дурацкое чувство для нашего брата. Конечно, демон или нет, но у него была причина чувствовать себя неуверенно, когда с его подружкой такой секс-мастер, как я. Я хочу сказать, коли ты однажды попробовала Бастьена…
- Не отвлекайся, мастер себялюбия. Что же произошло?
- Ладно… сказать, что он разозлился, было бы сильным преуменьшением. Честно говоря, не думаю, что смог бы наслаждаться твоим очаровательным обществом, если бы очень серьезно не вмешалась Джанель.
Джанель была архидемоницей Бастьена в Детройте.
- Но она в основном защитила меня только от физических мук. Со всем остальным просто беда.
Моя карьера загублена. У Бартона могущественные друзья, и Джанель ясно дала понять, что больше не будет прикрывать мне задницу.
Мы уже дошли до моего дома и теперь стояли у входа. Он теребил свои темные локоны, на лицо вдруг набежала усталость.
- Я внезапно впал в немилость. Уже есть план перевести меня куда-нибудь еще, и я не сомневаюсь, что место это будет ужасающим. Типа Гуама. Или Омахи. Вот почему для меня так важно это дело с Дейной. Публичное унижение - это большой успех. Это вновь вознесет меня на вершину. Они не смогут меня наказать, если я занесу в свой послужной список такую победу.
Теперь я начала понимать его одержимость радиоведущей.
- Но у тебя совсем не обязательно получится ее ославить.
- Я не знаю, что еще предпринять. Я перепробовал все старые уловки, все ходы из учебников плюс несколько эксклюзивных способов Бастьена. Ничто не срабатывает.
- Может, стоит признать, что у нее железная воля, Бас. Такое случается.
- Я знаю, - произнес он таким несчастным голосом, что у меня дрогнуло сердце.
- Эй, ну-ка давай. Не отказывайся пока от борьбы. Я научила тебя всему, что ты знаешь, не забыл? И мы все же сломаем эту девку.
Он засмеялся и провел пальцем по моей щеке:
- Знаешь, ты всегда умеешь меня ободрить. Это поразительная способность. Это, а еще - если слухи правдивы - твое нахальство.
- Слухи правдивы, и я собираюсь помочь тебе с этим делом, вот увидишь. Кроме того, если уж ничего на нее не действует, всегда остаются крепкие напитки, верно?
- Ах да, старый помощник. - Он крепко меня обнял и расцеловал в обе щеки. - Спокойной ночи, моя дорогая. Спасибо за прекрасный вечер.
Я тоже поцеловала его:
- В любое время.
Я уже потянула ручку двери, как вдруг кое-что вспомнила:
- Эй, Бастьен.
Он обернулся:
- Да?
- Зачем ты это делал?
- Что?
- С Алессандрой. Ты ведь должен был знать, какие чувства питает к ней Бартон, так?
- Я знал.
- Так зачем рисковал?
Он смотрел на меня, будто с трудом веря, что я спрашиваю.
- Потому что я мог. Потому что она была удивительна и прекрасна, и я хотел ее.
Что ж, с этим не поспоришь. Прописная логика инкуба.
Улыбнувшись, я вошла в парадное.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Мин, саксофонист Дага, шарил в строю бутылок на кухонной стойке Уайета.
- Вряд ли у него есть, - наконец сказал он. - Может, сделать "гимлет" без сока лайма?
- Хм, нет, - ответила я. - Результат будет плачевным.
- О. Хорошо. Ладно, тогда, может, просто выпьешь чего-нибудь? - Он поднял бутылку - господи помилуй - водка "Скай".
- Думаю, мне лучше воздержаться.
Я оглядела гудящую вокруг вечеринку. Сюда, как обычно, сбежалась масса народу; вряд ли музыканты знали хотя бы половину присутствующих. Я сочла это платой за популярность. И, как обычно, море разливанное алкоголя и наркотиков для всех желающих - разве только кому-нибудь не потребуется сок лайма. Я снова обратилась к Мину:
- Ты Алека не видел?
- Нет. Сказал, что будет. Надеюсь, скоро появится.
Мин непрерывно двигался, не в состоянии удержаться на месте, и я задумалась, сколько же народу подсадил Алек. По крайней мере, все участники группы отличались одинаковой безумной неугомонностью.
Большую половину дня я провела, составляя планы на вечер и обдумывая, как выудить у Алека информацию, а возможно, и наркотики. Наконец, когда до вечеринки оставалось всего ничего, я посчитала, что продуманы все варианты. Вряд ли Алек обладает выдающимся преступным интеллектом. Если я хочу от него чего-нибудь добиться, вполне достаточно разумно распределить закрытые одеждой и обнаженные участки тела.
Памятуя об этом, я надела очередное маленькое платье. Такие же глубокий вырез, тесемочки и короткая юбочка, как у того, в котором я была на концерте. В отличие от того - хлопкового, типа сарафана, - это было шелковым и больше походило на ночную рубашку. Сочная изумрудная зелень гармонировала с моими зелеными глазами. В этом я убедилась, усилив цвет и того и другого.
"Наконец-то", - пробормотала я, заметив в толпе голубые пряди в шевелюре Алека. Он тоже увидел меня, и я помахала ему, отчего на лице его вспыхнула самодовольная ухмылка.
- Привет, - сказал он, оглядев меня с головы до пят. - Круто.
- Наконец ты явился, - проворчал Мин, потягивая пиво.
Они поздоровались, пихая друг друга плечами в причудливом подростковом ритуале. Затем Мин продемонстрировал бутылку шнапса "Тропическое суаре с лаймом":
- Эй, смотри, что я нашел. Сгодится?
- Конечно. Все, что угодно, - согласилась я.
Прежде чем обрабатывать Алека, нужно, чтобы он расслабился. Если это включает в себя употребление этого богомерзкого пойла, что ж, я готова пойти на риск. Мин протянул мне пластиковый стаканчик, наполненный ядовито-зеленой жидкостью, и мы с Алеком затерялись в толпе.
- Ты разрешила Мину поэкспериментировать на себе? - спросил он, показывая на стаканчик.
Вдохновенный выпад.
- Он весь вечер на мне экспериментирует, - рассмеялась я немного громче, чем положено, и ухватилась за его плечо.
Незачем Алеку знать, что это моя первая доза.
- И еще ни одна приготовленная им смесь не выглядела так мерзко.
Он ухмыльнулся и как бы невзначай обнял меня за талию.
- Я тебе говорил, что ты отлично выглядишь?
- Да, что-то такое я слышала.
Лизнув содержимое стаканчика, я ничего, кроме сахара, не обнаружила. Нерешительно поднеся стаканчик к губам, я сделала глоток. Ну и пойло. Смесь растворимого напитка с зубным эликсиром. К счастью, у меня не слишком развит рвотный рефлекс, так что я ухитрилась проглотить эту отраву.
Алек отвесил мне еще несколько комплиментов, а затем я перевела разговор в гарантированно увлекательное русло: на него самого. Это сработало. Через несколько минут я обнаружила, что тема еще более ограничена, чем я подозревала. Он желал говорить только о своей группе:
- Да, так вот, мы решили, что пора выбираться за пределы Сиэтла и покорять другие большие города в округе. Знаешь, типа Портленда и Ванкувера. Если у нас появятся фанаты на Северо-Западе, мы сможем окучить все Западное побережье, представляешь? А папаша Кори знаком с одним парнем, который знаком с кем-то в звукозаписывающей фирме, и он собирается послать ему обзор, тот, из "Сиэтл тайме"…
Я внимала ему, то и дело кивая и угукая. Надо сказать, я действительно была заинтересована в успехе "Ночного доступа". Я верила в них и в их способности. Но только не сегодня. Сегодня я занята другим.
- Знаешь, - вдруг ни с того ни с сего заявил он, - я не думаю, что нравлюсь тебе.
Да-а. Ценное наблюдение. Я улыбнулась:
- Прости. Вокруг так много подонков, что пока я не узнаю парня поближе, всегда подпускаю немного стервозности. Но вся группа просто молится на тебя, а им-то я доверяю. Кроме того, - наклонившись поближе, я понизила голос до страстного мурлыканья, - теперь я тебя узнала, и ты мне определенно нравишься.
К моему изумлению, Алек резко отпрянул. Насколько это было неожиданно? Еще более странно, что в его глазах я видела явную заинтересованность, но только в глазах. Все остальное о чем-то тревожилось. Видимо, удивление отразилось на моем лице - мгновение спустя он рассмеялся, как будто ничего не случилось, и вновь подхватил меня за талию.
- На самом деле я бы не слишком доверял этим парням, но что ж, раз они тебя убедили, то ладно.
Я заставила себя улыбнуться, делая вид, что не заметила его странной реакции. Мы снова принялись болтать, и я позволила ему самому выбирать темы для разговора. Когда он перешел к скейтбордингу и преимуществам одной марки досок перед другими, я подумала, что Даг сильно недооценивает пределы моей любви к нему. Слегка заскучав, я навалилась на Алека и, не подумав, хватанула из стаканчика.
- Сукин сын! - выругалась я, ощутив во рту вкус этого пойла.
- Что?
- Это. - Я поставила стаканчик на расшатанный журнальный столик, расплескав зеленую жидкость. - Просто ужас.
Я решила, что теперь мой выход:
- Господи, что за мерзкая выдалась неделя. - Прижавшись к Алеку, я стала поглаживать его по спине. - Хорошо хоть выбралась на эту вечеринку. Вы, ребята, тоже должны быть слегка повернутыми, чтобы все это затеять.
Он вроде был рад моей близости, однако так и не шевельнул рукой, лежащей у меня на талии.
- Мы знаем, когда работать, а когда развлекаться. - Он произнес это со смехотворной напыщенностью, снова пытаясь казаться мудрым не по годам.
- Развлекаться и мне по душе, - осклабилась я, - люблю поиграть…
Как и раньше, выражение его глаз говорило, что поиграть он хочет - особенно в доктора. Однако язык его тела этому противоречил. Почему-то он себя сдерживал, что никак не соответствовало образу распутного распространителя наркотиков. Однако он продолжал улыбаться, хотя и весь напрягся.
- И как же ты хочешь поиграть?
- Ну уж не с этим, - показала я на отвергнутый стаканчик и устремила на него взгляд самки, одновременно невинный и соблазняющий. - Может, у тебя есть что-нибудь… покруче?
На лице его расцвела довольная улыбка, в которой - если я не ошибалась - явственно читалось облегчение.
- Может, и есть.
Я слегка пихнула его и обняла за шею:
- Знаю, что есть. Я же видела, как ты давал Дагу. Вы, парни, сидите на чем-то кайфовом, а делиться не собираетесь. Вот я, к примеру… я всегда рада… поделиться…
На него по-прежнему никак не действовали ни мои чары, ни сверхсовершенные линии моего тела, зато остальное возбудило интерес.
- Кое-что у меня есть, - сказал он, настороженно озираясь. - Пойдем поговорим в спальне.
А! Это уже что-то. Вслед за ним я прошла в маленькую захламленную спальню, каким-то чудом еще не занятую. Я села на неубранную кровать, положив ногу на ногу, что на языке моего тела означало максимальную открытость и расслабленность:
- Прямо сейчас позабавимся?
Он ответил вопросом на вопрос:
- Уверена, что осилишь? Это тяжелая дрянь.
Я подняла брови:
- Малыш, я осилю любую тяжесть, которую ты сможешь мне предложить.
Он полез в карман куртки, сел рядом со мной на кровать и вытащил маленький пластиковый пакетик, гораздо меньше того, в котором Риз держал марихуану. В полумраке я разглядела крохотные блестящие кристаллы. Почти как красный сахар.
Понизив голос, он сказал:
- Это то, чего ты ждала всю свою жизнь. Эта вещь изменит твой мир. Сделает тебя тем, кем ты родилась на свет.
Я потеряла дар речи, но не от его мелодраматического пролога. Дело было в кристаллах. В такой близости от них я их… ну, ощутила. У них была аура почти такая же, как излучения бессмертных. Только эта аура была не слишком приятной. Как-то странно я их ощущала. Они будто испускали маленькие ударные волны. У меня от них мурашки побежали по коже. Но самое странное заключалось в том, что я чувствовала их прежде. Один раз с Дагом, другой - со всей группой.
Я надеялась, что Алек сочтет мой хмурый вид за неуверенность.
- Что это?
Он расплылся в озорной улыбке:
- Магическое зелье, Джорджина.
Я улыбнулась в ответ, не видя нужды изображать замешательство:
- Я в магию не верю.
- О, после этого поверишь.
Он вдавил мне в ладонь пакетик, и я едва сдержала пронзительный крик. Мне совсем не понравилось прикосновение этих кристаллов.
- Пойди возьми себе что-нибудь выпить и кинь их туда. Размешай и выпей - постарайся залпом. И вскоре почувствуешь приход.
- А как они действуют?
- Хорошо. Тебе понравится. - Он погладил меня по голове. - Ну же, не могу дождаться посмотреть, как они на тебя подействуют.
Как подействуют? Это мне не совсем понравилось. В конце концов, это может оказаться совсем не та дрянь, что у Дага. Может, он подсунул мне наркотик, лишающий воли, ради изнасилования. Конечно, глядя, как я прикидываюсь готовой на все, он должен бы сообразить, что такие крайности вовсе необязательны. Я выбросила из головы тревожные мысли.
- И что я тебе за это должна?
Страстная хрипотца в моем голосе ясно говорила, чем именно я готова заплатить.
- Ничего. Это подарок.
- Ничего?
Я провела рукой по его ляжке. Поверьте, я вовсе не хотела спать с этим парнем, но нужно было добиться его благосклонности, чтобы выяснить, какую дрянь он распространяет. И ладно, да, я хотела посмотреть, как он будет страдать от недостатка энергии.
- Ты уверен?
Я скользнула поближе к нему и мягко пихнула в постель. Он выпучил глаза, когда я легла рядом и принялась тереться губами о его шею. Потом приблизила губы к его губам и осыпала легкими поцелуями кожу вокруг его рта.
- Ты действительно уверен? - понизив голос, переспросила я.
Дыхание его участилось, он провел рукой по моему бедру и двинулся дальше, к обнаженной части ноги. Он выглядел немного испуганным и облизывал губы в предвкушении. Мой язык заплясал на них, прежде чем сделать робкую попытку проникнуть внутрь. Он подавил стон, а затем оттолкнул меня.
- Нет… я… нет. Нет. - Он сел, весь дрожа. - Не сейчас.
Я тоже села одним плавным грациозным движением. Отбросив волосы за плечо, я одарила его томной улыбкой:
- Ну же, я хочу.
- Я не могу… но, может быть… может быть, попозже у нас что-нибудь получится.
В выражении его лица, где мешались отвращение и страсть, мне почудилось облегчение. Приятно убедиться, что мои чары еще срабатывают и он не остался равнодушен. Может, он просто из тех типов, что сначала налетают как петухи, а как доходит до дела, начинают кочевряжиться. Учтем. Мир не перевернется из-за того, что я с ним не переспала, и, будем надеяться, вторая серия нам и вовсе не понадобится.
- Сюда.
Придя в себя, Алек протянул мне свое пиво.
- А?
- Давай, попробуй. Можешь размешать их здесь.
Я опустила взгляд на сверкающие красные гранулы. Они светились чуть ли не сами по себе. Мои бессмертные чувства терзало странное ощущение. Ни при каких обстоятельствах я не собиралась глотать содержимое этого пакетика. Я покачала головой.
- Я не могу прямо сейчас. Мне надо еще на одну вечеринку. Обещала приятелю. Потом попробую, ладно?
Его, казалось, это совсем не обрадовало.
- Я думал, ты попробуешь прямо сейчас.
- Какая разница, сейчас или потом.
- Ничего, наверное… только, слушай, никому об этом не говори, ладно? У меня не так много этого добра. Если пойдет слушок, всем сразу захочется. Пока я даю пробовать только избранным.
- И я избранная?
Алек окинул меня долгим пытливым взглядом, оценивая, идет ли мне шелк, иду ли я шелку. И снова в глазах его блеснули восхищение и желание, но на мою манящую улыбку он не ответил.
- Очень избранная.
Вскоре я ухитрилась смыться, но не раньше, чем Алек опять предупредил меня никому не показывать кристаллы. А еще настоятельно просил сообщить, какое они на меня произвели впечатление.
- Вторая доза даже лучше, - пообещал он.
Выйдя наконец в вечернюю прохладу, я вздохнула с облегчением. По дороге к машине я сунула кристаллы в сумочку, все так же ощущая, как они отзываются во мне мурашками по всему телу. Кристаллы были сверхъестественны - это совершенно очевидно. Ясно, что мне следует отдать их кому-то, способному определить их природу. Но это немного подождет, поскольку уже прошло время, когда я обещала позвонить Сету. К счастью, я обнаружила, что, заключенный в сумочку, пакетик на меня не действует. Уже лучше.
- Ты где? - спросила я Сета, позвонив ему на мобильный.
- У Терри с Андреа. Хочешь зайти?
Приглашение провести вечер с его семьей прозвучало освежающе после низкопробного похабства Алека и всей этой вечеринки. Действительно, в сравнении со всеми остальными непонятными обстоятельствами моей жизни, это было просто замечательно.
Когда я добралась до места, в дверях меня приветствовала пара одинаковых блондинок, и обе, увидев меня, восторженно сложили губы трубочкой.
Мгновение спустя за спинами своих маленьких сестер показалась Бренди:
- Ой, Джорджина, какое у тебя красивое платье!
Она отпихнула с дороги благоговейно застывших близнецов. Войдя в дом Мортенсенов, я застала там совершеннейший хаос. Повсюду валялись куски прозрачного полиэтилена. Стены облеплены клейкой лентой. Почти всю мебель вытащили из гостиной и грудой свалили в коридоре. Та, что осталась, была туго завернута в полиэтилен. Освободившееся пространство завалено ведрами с краской, малярными лотками и кистями, причем все вокруг, включая людей, было забрызгано желтой краской.
- Джорджина! - ринувшись ко мне, завопила восьмилетняя Кендалл.
Ее мать, войдя в комнату, тут же подскочила, чтобы удержать дочь.
- Не трогай ее! - воскликнула Андрея, валясь на пол. - Только не это платье.
Я засмеялась, желая заключить в объятия каждую девочку, и черт с ним, с этим платьем.
- Сет, - возвысил голос Терри, стоящий на стремянке, - почему ты не сказал ей, что здесь зона боевых действий?