"Не могу дождаться посмотреть, как они на тебя подействуют", - сказал Алек. Интересно, как бы я отреагировала? Какие способности усилились бы у меня? Какими способностями я вообще обладаю? Смешно, конечно, но я действительно могу ошеломить любого парня в постели. Однако такой ответ мне не понравился, в этом я превосходна и без помощи мерзких кристаллов, благодарю покорно. Вдобавок мне была отвратительна мысль, что это мой главный талант. Во мне просто обязано быть нечто большее, нежели сексуальное превосходство.
- Все, кто подсел на эти кристаллы, чувствуют себя ужасно, если снова не примут дозу, - напомнила я Картеру. - Даг, Кейси. А когда они чувствуют себя ужасно, они и ведут себя ужасно.
- Так и есть, - согласился он. - Можно сказать, что воздержание раскрывает худшие черты… или, возможно, обращает хорошие в плохие. Но чаще всего просто вгоняет в депрессию… и зависимость. Трудно снова стать обычным.
Это объясняло унылое состояние, в котором я на днях застала Дага. Еще я поняла, что в тот раз, когда я вышвырнула его из магазина, у него тоже была абстиненция. Недостаток амброзии превращал его обычно колкий язык и шутливые манеры в нечто темное и извращенное. И все же…
- Должно быть, неплохо чувствовать себя богом. Кажется, я понимаю такое желание.
- Что ж, - подал наконец голос Джером, - как всем нам известно, нельзя получить нечто за ничто.
Картер кивнул:
- Это всего лишь вещество, вызывающее привычку, а за все, вызывающее привычку, приходится платить - как правило, это вещество порабощает, и, лишаясь его, человек страдает. Люди несовершенны. Ни тело, ни душа не способны вынести подобное состояние. В конечном итоге это уничтожает личность.
- Что будет, если их попробую я? - показала я на кристаллы.
- Разве не ясно? - спросил Джером, подразумевая те же сексуальные перспективы, о которых я думала раньше.
Картер ответил прямо:
- Такие же внешние последствия. Усилит твои положительные качества. Бессмертные не так быстро впадают в зависимость; они могут переносить это достаточно долго, потому что в некотором смысле уже ощущают себя богами. Но в конце концов результат окажется тем же. Нет, амброзия, конечно, не разрушит твое тело, но все же причинит массу других неприятностей, если ты будешь принимать ее достаточно долго.
- Возможно, ты просто свихнешься, - услужливо объяснил Джером. - До самого конца времен.
- Какой ужас, - сказала я.
- Не волнуйся, Джорджина. Мы успеем тебя остановить.
Не обращая на него внимания, я разглядывала кристаллы, вдруг почувствовав их воздействие еще сильнее, чем прежде. Но на этот раз мои ощущения не имели ничего общего с прежними мурашками.
- Главное, на самом деле, - уже более серьезно произнес архидемон, - где, черт побери, ты это раздобыла?
- Я же вам говорила. У Алека.
Высшие бессмертные вновь обменялись взглядами.
- Расскажи нам еще раз об этом парне, - распорядился Джером. - Все, что ты знаешь.
Я рассказала. А когда закончила, они снова переглянулись, вступив в мысленную беседу, к которой у меня доступа не было. Господи, как же они надоели!
- Алек не тот, - наконец сказал Картер.
- Не тот, кто?..
- Не тот, кто это доставил, - объяснил Джером.
- Да, но я-то у него взяла…
- Это неважно, Джорджи. Какой-то двадцатилетний панк с голубыми волосами источником не является. Он получил кристаллы от кого-то еще. Он пешка в этой игре. Кроме того, ты ведь от него ничего не почувствовала, так? Что-то вроде как от кристаллов, но не совсем?
- Нет, но…
Но я почувствовала нечто, исходящее от другого. От того, кто тусовался с Алеком. У меня в голове открылась последняя карта.
- Я знаю, кто это. Это он. Тот парень.
- Разумеется, - сухо отозвался Картер. - Я знаю, это был тот парень. Это всегда тот парень.
- Да подожди, я все объясню. - Я перевела взгляд на Джерома. - Помнишь того чудного бессмертного, о котором я тебе рассказывала? Красивый такой, очень романтически одетый? Это должен быть он. Поставщик Алека. Я видела, как они разговаривают и даже заметила, что у Алека с ним какие-то нелады.
Тут, специально для Картера, я объяснила все про викторианского поэта с обложки "GQ" и как мы с ним друг друга учуяли.
Джером и Картер молча обдумывали услышанное. Наконец демон сказал:
- Да, это на него похоже.
И все надолго замолчали. Я просто умирала спросить, на какого это "него", но поняла, что ангелу и демону требуется время, чтобы все это осознать.
- Так что же нам делать? - спросил Картер через несколько минут.
Джером скользнул по нему взглядом сквозь прищуренные веки:
- А почему мы должны что-то делать?
- Потому что это правильно.
- Я не знаю, где ты шлялся с начала мира, но "правильно" не входит в мой список первоочередных задач.
- Он отравляет смертных.
Джером сложил руки на груди:
- Меня это не заботит.
- Он делает это на твоей территории. Прямо у тебя под носом.
- Не пытайся меня соблазнить. Нас это не касается. Пусть творит со смертными все, что в голову взбредет.
И снова мне жуть как захотелось вмешаться, но я сдержалась. Разговоры Картера с Джеромом всегда выбивали меня из колеи. Обычно они стеной стояли друг за дружку, так что смотреть было противно - никакого тебе противостояния добра и зла. И когда я видела, как они спорят, то, конечно, всегда гадала, не случится ли чего-нибудь ужасного, если они не сумеют удержать себя в руках. Опрокидываются столы. Бьется посуда. Появляются Четыре Всадника.
Тем не менее я поняла, что Картер это дело так не оставит. Он жаждет победить. Я не знала, могу ли ему доверять, но я его уважала - его и силу его убеждения.
- Это игра не на равных, - сказал Картер. - Ему не стоило и пытаться. Его время прошло; теперь мы держим ситуацию под контролем. Все это нас оскорбляет - особенно тебя, поскольку на самом деле именно вы, ребята, разграничиваете территории.
Я заметила, что это подействовало на демона. Он сознавал, что Картер специально старается зацепить его, но тем не менее это действовало. Гордыню не зря отнесли к семи смертным грехам. Джером, как преданный слуга преисподней, не мог быть иным. Я и раньше видела, как проявляется его гордыня: он не любил, когда кто-либо задевал его репутацию. А поскольку у демона действительно было много слабостей, то я бы сказала, что сейчас именно это заставило его шевелиться.
- Нам нельзя вмешиваться, - нехотя проговорил он. - Ты сам знаешь. Даже если мы будем лишь контролировать события, все равно это настоящая война. Я, например, не горю желанием разгребать последствия.
- Согласен, - пробормотал ангел, и вновь воцарилось молчание.
Я переводила взгляд с одного на другого в ожидании, когда кто-нибудь предложит выдающийся план. Выдающийся план, по которому ангел и демон в приводящей в трепет разящей славе сражаются, дабы разбить Алека и его ублюдочного поставщика.
- Джорджина способна на это, - вдруг заявил Картер.
- Что? - взвизгнула я.
Они скрестили на мне взгляды. Угрюмое негодование вспыхнуло в глазах Джерома, но тут же и угасло.
- Гм. Возможно.
- О чем речь, ребята? Не я же буду сражаться!
- Речь, в общем-то, не о сражении, - сказал Картер, - но это может быть опасно, если сделаешь неверный шаг.
- Почему я?
- Потому что ты, Джорджи, меньшая сила, нежели мы. За тобой не так тщательно наблюдают, и последствия для тебя будут иные, чем для нас. Есть разница между страной, объявившей войну, и мелкой кликой, затеявшей бунт.
- Прекрасно, - сказала я, осев в кресле. - Я - клика.
Картер вновь улыбался:
- Разве ты не хочешь помочь Дагу?
- Ты знаешь, что хочу.
- Я подразумевал это, когда говорил, что может быть опасно, но если мы будем осторожны, все кончится хорошо.
Я вспомнила о черной хандре и безрассудном поведении Дага. Мысль о том, что эта амброзия его уничтожит, решила дело.
- Ладно, я готова. Чем бы это ни было. Опасно или нет.
Я помедлила.
- Так о чем речь?
Никто не ответил.
- Ну, давайте! Вы же не ждете, что я сделаю что-то, не зная что.
- Потребуется определенная подготовительная работа, - сообщил Картер.
Его, похоже, развлекала моя тревога. Но лицо его выражало и еще что-то… гордость, решила я. Такая гордость, когда считаешь чей-то поступок правильным. Не та, что толкает на необдуманные поступки.
- Мы дадим тебе знать, когда придет пора действовать. Я тебя найду.
Я поморщилась:
- Думаю, ты понимаешь, что такой ответ меня не устраивает.
- Думаю, ты понимаешь, что это самое большее, на что ты можешь рассчитывать, - в тон мне ответил Джером.
Картер оказался чуть полюбезнее:
- Ты можешь пока попытаться найти подходы к поставщику. В конечном итоге тебе придется разбираться именно с ним. Посплетничай с Алеком. Делай, что делала.
Я кивнула. Сплетничать я могу даже во сне. Я вздохнула с облегчением, вернувшись в знакомые воды.
Покинув кабак, я перестала думать про амброзию и, как и договаривались, отправилась к Сету играть в "Скрэббл". Я поклялась, что в этот раз не буду мошенничать, но решила, что это будет зависеть от того, как сложится игра. Впрочем, когда я приехала, то увидела, что играть Сет не в состоянии.
Он сидел за письменным столом в спальне и, восхитительно наморщив лоб, смотрел на экран компьютера, несомненно желая обдумать что-то в одиночестве. У него в квартире был кабинет, но сейчас он был завален недораспакованными коробками, так что эта комната совмещала функции спальни и кабинета. Добавить еще душ с унитазом - и он, наверное, вовсе бы отсюда не вылезал.
- Можешь дать мне… ну… еще час? - рассеянно спросил он, когда, так и не взглянув на меня, все-таки осознал мое присутствие. - Я как раз заканчиваю главу.
Спорная просьба. Даже если я не пожелаю дать ему этот час, он все равно будет писать. Легче сдвинуть горы, чем застрявшего посреди сюжетной линии Сета. С радостью смирившись, я поцеловала его в щеку и побрела в кабинет поискать какую-нибудь книгу. Хотя копаться в груде коробок оказалось нелегко. Опустошив несколько, я решила, что с таким же успехом могу пойти до конца.
Я распаковала все коробки - даже те, что были в гостиной. Не знаю, сколько книг там было, но их было много. Инстинкт книготорговца заставил меня разобрать их по категориям, и только это заняло кучу времени. В один прекрасный момент я вдруг сообразила, что прошло уже почти три часа. Я выпрямилась, потянулась и вернулась в спальню.
- Эй, - сказала я, - час давно прошел.
Он продолжал печатать.
Я скинула босоножку, сменила лак на ногтях на бордовый и пнула его по ноге. Он подпрыгнул.
- Ну!
- Сам ты ну. Прости за беспокойство, но тебе нужно поесть, или ты грохнешься в обморок на свою клавиатуру.
- Не в первый раз, - проворчал он.
Он и не подумал оторваться от компьютера, так что я снова пихнула его. Он поднял бровь и схватил меня за ногу; я бы рухнула, если бы он, притянув, не усадил меня на колени.
- Знаешь, твои пальчики не так уж неотразимы. Не то чтобы я хотел заняться с ними сексом или сделать еще что-нибудь причудливое в этом духе. Я просто думаю, что они прелестны. Так что не воображай, что сейчас в чем-нибудь преуспеешь.
Я уклонилась от объятий.
- Говори что хочешь. У меня теперь есть на тебя управа. Ладно, смотри, способен ли ты оторвать себя от стула, чтобы пойти поесть?
Оказалось, что не способен и даже пальчики не помогли. Разочарованная, я в конце концов заказала пиццу. Мы ели и разговаривали, но при этом оба пребывали в своих мирах. Он со своими персонажами в местах, куда мне не было доступа, а я в мыслях об амброзии. Вдруг я начала хохотать.
- Что? - уставился он на меня.
Я рассказала ему об амброзии и ее действии. Новость поразила его, но у Сета было время убедиться во множестве сверхъестественных явлений, происходящих в мире. Я закончила свою историю на том, что Картер с Джеромом собираются что-то предпринять. Но не стала упоминать, что мне в этом деле тоже отведена большая и опасная роль. Зачем его беспокоить, если я сама толком ничего не знаю?
- А смеялась я, представив себе, как бы амброзия подействовала на тебя.
- Что здесь смешного? Может, я стал бы клепать по книжке в неделю.
- Да, но больше бы я тебя не увидела. Ты бы никогда не мылся и не стригся. Борода у тебя отросла бы до пояса, и ты сидел бы, склонившись, в темноте и чахнул в своей футболке с Панки Брюстер.
- Это не смешно. Именно так я планирую свою жизнь на пенсии. Кроме того, если бы я собрался носить следующие пятьдесят лет одну и ту же футболку, то выбрал бы ту, что с Флэшем Гордоном.
Обдумывая дальнейшие слова, он нахмурился:
- Проблема Дага имеет волшебные корни… - Он покачал головой. - С ума сойти. Просто ужас. Они действительно способны ему помочь?
- Они сделают все, чтобы ему помочь. Особенно Картер.
- Ты всегда очень ему доверяешь. В этом есть некоторая ирония, учитывая обстоятельства.
Действительно, но снова я обнаружила это, будто впервые. Похоже, я готова была признать, что, хотя должна быть на стороне Джерома, на моей стороне последнее время стоит именно Картер.
- Что ж, - улыбнулась я Сету, - если не верить ангелу, кому же тогда верить?
После обеда его снова позвала муза, и я, не в силах ей противиться, отпустила его. Интересно, смог бы Сет встречаться с кем-то, не любящим его книги? Немногие женщины выдержали бы это состязание. Да и мне самой это было подчас ой как нелегко. Достаточно трудно выносить его равнодушие к моим любимым радостям жизни - танцам, например. Да и его пренебрежение к мелочам тоже задевало меня.
Принимая все это как жертву во имя большего блага, я вернулась к разбору книг, но мысли мои вертелись вокруг Алека и того, как добраться до "викторианского поэта" с обложки "GQ". Поймать Дага вечером непросто, но я увижу его завтра на работе. Однажды он предлагал мне дать номер Алека; будем надеяться, что не откажется и на этот раз.
Я закончила часа в два ночи. Все книги обрели надлежащие места на полках в кабинете и гостиной. Я расставила их по авторам и жанрам так, что заслужила бы похвалу и в "Изумрудном городе". Теперь в кабинете появилось место для письменного стола.
А в спальне Сет продолжал в темноте стучать по клавишам, освещенный лишь мерцанием монитора. Я снова поцеловала его в щеку и, вымотанная до предела, отправилась спать в его постель.
Через несколько часов я проснулась от поцелуя в щеку.
- Привет, - сонно пробормотала я и потянула Сета в постель. - Ты внушаешь не игривые мысли.
Он поцеловал меня в нос. Утренний свет отбрасывал медно-красные блики на его спутанные волосы и вечную щетину. Он с нежной улыбкой разглядывал меня…
- Ты разобрала мои книги. Все до одной.
- Вот именно. Какой ужас! Если бы кто-нибудь в "Изумрудном городе" узнал, что я работала спустя рукава, меня бы уволили.
Он свернулся рядом и положил на меня руку.
- Ты так добра ко мне, Фетида, если учесть, каким идиотом я иногда бываю.
- Не смей говорить гадости про моего любимого писателя! А то придется тебя вырубить.
- Буду иметь в виду. Я терял подружек и за меньшее, чем натворил прошлой ночью.
- Не так уж ты был ужасен. Мне случалось видеть тебя и похуже.
Я поднялась повыше на подушке.
- Кстати, а сколько у тебя было подружек?
В уголках его глаз появились веселые морщинки, отчего он стал еще привлекательней.
- Клянусь, все только чтобы собрать материал для книг.
Какая ирония - вечно я влюбляюсь в творческих людей. Давным-давно была замужем за мужчиной, который временами, могу поклясться, любил свою музыку больше, чем меня. А я одновременно любила и ненавидела эту его страсть. Подобные же сценарии с другими смертными повторялись на протяжении веков.
- Как получилась глава? - спросила я, еще больше взъерошив ему волосы.
- Хорошо. Даже грандиозно.
Я встретила его мечтательный взгляд.
- Не думаю… не думаю, что тебе захочется читать рукопись, пока я работаю над ней, а? Увидеть, как продвигается работа?
Я застыла, поняв, сколь драгоценный подарок он мне предлагает. Однажды Сет сказал, что никому не позволяет читать черновики. Ему не нужна ответная реакция, способная повлиять на творческий процесс. И только когда ему казалось, что законченная рукопись близка к совершенству, он показывал ее в издательстве. Так что его предложение и взволновало, и тронуло меня.
- Нет, - нежно улыбнулась я. - Я так тебе благодарна, но не хочу нарушать твой обычный порядок. Но может… может быть, когда у тебя будет вполне отшлифованный вариант, готовый для отсылки, я бы взглянула.
Он кивнул, тоже улыбнувшись. Что-то вдруг произошло между нами, не имевшее отношения к рукописям или расставленным книгам, но все-таки вызванное и тем и другим.
- Вот, - сказал он, поднимая со стула поднос. - Раз уж ты кормила меня вчера вечером.
Я взглянула на поднос, который он поставил ко мне на колени. Блины - с улыбающимися физиономиями - истекали кленовым сиропом. Отличный крепкий кофе. Даже вазочка с двумя фиолетовыми ирисами. Я тронула мягкий бархатистый лепесток.
- На кухне их не было. Тебе пришлось рано встать, чтобы сходить за ними.
Он застенчиво покачал головой:
- Я вообще не ложился.
Поэтому я не удивилась, когда Сет лег рядом и тут же уснул. Я закончила изысканный завтрак, вымыла посуду и отправилась на работу, оставив записку с обещанием позвонить.
Пейдж и Уоррена в магазине снова не было, как будто они вообще здесь больше не работали. Когда пришел Даг, я взяла номер Алека - конечно, не обошлось без шуточек в мой адрес.
В обеденный перерыв я позвонила Алеку, хотя не была уверена, застану ли его. Он оказался дома и был очень рад меня слышать. Да-да, конечно, он может достать еще. Он так рад, что мне понравилось. Сообщив адрес кафе, где его можно найти, он предложил мне забежать туда по дороге с работы.
Я появилась там через пять минут после конца смены. Кафе выглядело совершенно обычным, не похожим на злачное место, где происходят сделки с наркотиками. Я обнаружила Алека за столом в глубине зала, но с ним был кто-то еще. Не желая их беспокоить, я встала в очередь за мокко.
Собеседником Алека был юноша моложе его. Восемнадцать, насколько я могла судить. И он был красив. Густые темно-русые волосы, собранные на затылке в короткую косицу, свежее выразительное лицо. Когда он улыбнулся в ответ на какое-то замечание Алека, на фоне загорелой кожи сверкнули идеально белые зубы. Такого парня скорей ожидаешь увидеть на рекламном плакате "Аберкромби и Фитч". Но он губит себя.